Вернусь не скоро 3

Интерлюдия 1

В небольшой каюте шаттла сидело существо с непропорционально большой головой, что казалась даже более массивной из-за его худощавого и хрупкого тела. Его овальные черные глаза, казавшиеся бездонными, словно впитывали свет, создавая ощущение глубокой пустоты. Серая кожа была гладкой и без малейшего изъяна, как будто сделана из полированного металла. Длинные, тонкие руки, слегка согнутые в локтях, подчеркивали видимую физическую слабость существа. Если бы Даниил Таранов увидел его, то сразу бы узнал в нем того самого Прайма, с которым он столкнулся на планете Мю.

Этого Прайма звали Пятьсот Тринадцатый. У его вида, в отличие от других, не было имен в привычном понимании; они различали друг друга по уникальному отпечатку ментальной ауры. Лишь те, кто имел доступ в Эфир, носили своего рода имена в виде порядковых номеров — от первого до десятитысячного. Больше представителей в Эфире праймы не использовали, считая это излишним. Сила их вида заключалась не в количестве, а в колоссальном технологическом развитии и почти бессмертных телах, позволяющих накапливать чудовищную силу по сравнению с другими видами.

Прайм сидел с одним закрытым глазом, сосредоточенно наблюдая за происходящим глазами самого Таранова, который находился прямо под шаттлом, скрытым в режиме невидимости. Он был готов в любой момент вмешаться в ситуацию. Все четыре его телохранителя из искусственно выведенного вида туар уже несколько лунов находились в десантном отсеке, готовые к высадке на поверхность планеты Мю. Честно говоря, Пятьсот Тринадцатый уже много раз пожалел о той встрече. Ему казалось, что этот неразумный представитель давно исчезнувшего из Эфира вида ведет себя безрассудно, порождая множество проблем, которые в конечном итоге приходилось решать именно ему. Но таков был приказ Первого.

«Хм», — издал недовольно Прайм. На идеально гладкой коже Пятьсот Тринадцатого появились еле заметные морщинки. В этот момент он наблюдал, как Даниил Таранов сам вышел к врагу, чтобы спасти не самых близких себе представителей другого вида. Прайм просто не мог понять, зачем снова рисковать всем ради кого-то, даже не твоего вида.

Пятьсот Тринадцатый был уже готов отдать приказ и уничтожить всех представителей рода Тонг вместе с Даниилом Тарановым. Но это можно было делать только в крайнем случае, например, в том, когда то существо, делящее тело с Тарановым, почти слилось с другим таким же, как он, что, скорее всего, привело бы к обнаружению ментального канала, который Пятьсот Тринадцатый установил при первой встрече с представителем вида хуман.

Пятьсот Тринадцатый не мог понять, как такой, на его взгляд, глупый вид смог добиться того, что вся галактика чуть не пала от их рук в той древней войне. Наблюдая, как объект совершал одно безумное действие за другим, Прайм предполагал, что у него есть какой-то великий план. Однако оказалось, что за спасением пары тиронцев у этого хумана не стояло ничего значимого. Он просто добровольно отдал себя в руки врагов, которые могли навредить ему в обоих мирах.

Пятьсот Тринадцатого также раздражали действия тиронского рода Тонг, которые, несмотря на запрет контактировать с дио, продолжали торговать с ними и даже вредили представителям этого эфирного вида. Однако ничего серьезного не происходило только благодаря самим дио, которым давно был внушен религиозный страх перед технологиями чужаков на ментальном уровне. Несмотря на отсутствие серьезных проблем со стороны этих тиронцев, Пятьсот Тринадцатый уже принял решение изгнать род Тонг с Мю, но сделает это лишь после завершения текущего кризиса, чтобы не выдать себя существу, которого Таранов называет МИУ.

На удивление Пятьсот Тринадцатого, все завершилось хорошо и без его вмешательства. Дио пришли на помощь Таранову, и он смог уйти на перерождение. У Пятьсот Тринадцатого тоже мелькнула мысль воспользоваться тем, что все дио считают представителей праймов богами, и потребовать уничтожить тиронцев. Но этим он бы сам нарушил правило не вредить представителям этого вида и не вмешиваться в ход их развития. А еще его позабавил трибит, который каким-то образом умудрился большими прыжками преодолеть опасные джунгли планеты и самостоятельно добраться до базы рода Тонг. Прайм даже в один момент слегка помог ему ментально, задержав стаю обезьян, но это было лишь раз.

Убедившись, что проблема решена, и глупый хуман в безопасности, а дио разобрались с базой рода Тонг, Пятьсот Тринадцатый вернулся на расположенный на Орбите корабль и вошел в капсулу дальней связи.

— Ситуация с тиронцами решена, — сказал Пятьсот Тридцатый, глядя на стоящего перед ним Прайма. Правда, узнать в нем представителя этого вида было не так просто. Даже для низкорослых праймов он был мал. Когда-то гладкая кожа уже свисала и имела морщинистый узор, но вот глаза оставались такими же черными и пугающими. От одного взгляда в них Пятьсот Тридцатый испытывал страх, даже понимая, что Первый не стоит перед ним по-настоящему.

— Первый, я хочу задать вопрос, — переборов страх, Пятьсот Тринадцатый обратился к древнему Прайму.

— Спрашивай, — ответил Первый.

— Как эти хуман смогли занять место рядом с нами и арконцами? Я уже давно наблюдаю за этим представителем их вида, но мне кажется, они недалеко ушли от тех примитивных тиронцев. Да что уж говорить, даже дио кажутся мне разумнее этого хумана.

— Хуман всегда отличались безрассудством, но не недооценивай их вид. В отличие от нас, скорость их развития просто колоссальна, и я говорю даже не о эфире. Их вид за ничтожный период существования по уровню развития почти догнал нас с арконцами, и если бы тогда нам не пришлось их предать, то они бы, несомненно, уже опередили нас.

— Первый, я не согласен, что мы предали их, — возмутился Пятьсот Тринадцатый. — Я изучил хроники того времени и пришел к выводу, что хуманы сами виноваты в том, что тогда произошло. Они в поисках силы зашли слишком далеко и в итоге даже уничтожили арконцев. Как можно считать это предательством?

У праймов, несмотря на существующую иерархию, все представители считались равными друг другу и могли общаться без ранговых ограничений. Поэтому Пятьсот Тридцатый, хоть и испытывал страх перед самым старым и уважаемым представителем своего вида, боялся не его ранга, а той неимоверной силы, которую Первый накопил за тысячи сомов своей жизни.

— Пятьсот тридцатый, ты знаешь причину того, что тогда произошло. Это мы и арконцы не уберегли их вид от случившегося. Мы сами отдалились от них, оставив их одних в той войне. Если бы мы были рядом, ничего этого бы не произошло. Мы дополняли их, давая им ментальную защиту от других видов, а они давали нам силу, способную сокрушить галактику. Без хуман, выступивших тогда щитом, нас бы сокрушили представители союза самопровозглашённых старших видов, и сейчас в эфире не было бы не только арконцев, но и праймов. И поэтому мы в великом долгу перед их видом. Кровь триллионов хуман именно на наших руках.

Пятьсот Тридцатый знал это все. Он понимал, что, оставшись одни, хуман лишились ментальной защиты от своих союзников, и в поисках решения этой проблемы совершили ошибку, которая в итоге стоила им всего. Но он все равно не соглашался. Пятьсот Тридцатый считал, что они сами несут ответственность за свои действия.

— Я все равно не согласен, что мы виноваты перед хуман, — сказал Пятьсот Тридцатый.

— Если ты когда-то сможешь сблизиться с кем-то из хуман, то изменишь это мнение. В отличие от нас, они умеют быть друзьями, — сказал Первый и вышел из капсулы дальней связи, потому что те эмоции, которые он испытывал в данный момент, были слишком личными.

— Первый, совет старших видов желает видеть вас, — получил ментальное послание Прайм от одного из представителей своего вида.

Первый ничего не ответил и просто перенесся из сектора праймов в ядро системы, в большой зал Совета Старших Видов. Здесь по кругу стояли тридцать пять представителей различных цивилизаций. Даже так, подумал Прайм, понимая, что здесь собрались представители всех старших видов галактики.

— Говорите, — негромко произнес Первый, но на самом деле его голос дублировался ментально, и от ментального воздействия некоторых представителей старших видов, чьи таланты в ментальной силе были ниже, затрясло.

— Ты знаешь, зачем мы вызывали тебя, — сказал похожий на паука-сенокосца с длинными и тонкими ножками член совета старших видов, звали которого Повелитель Цефлор. — Старый враг вернулся.

На слова представителя старшего вида цефалов Прайм лишь тихо хмыкнул, после чего Повелителя Цефлора, обладающего 536 уровнем, просто разорвало на части. От него осталась лишь лужа зелёных внутренностей, а тонкие длинные лапки медленно осыпались на землю. После этого в зале переговоров повисла абсолютная тишина, и даже представители тех видов, которые отличались довольно громким дыханием, решили на время задержать его.

— Еще есть вопросы ко мне? — произнес Прайм, и на этот раз уже всех затрясло от ментальной мощи этого существа. — Вид хуман под нашей защитой и защитой корпорации аркон до того момента, пока они сами не решат на кого-то напасть. А если вы забыли, кто еще был в той войне вашим врагом, я готов напомнить.

— Ты не посмеешь, Прайм, — высказался еще один представитель совета старших видов, похожий на рептилию. Это был представитель вида кронов. И в тот же миг его разорвало точно так же, как до этого паукообразное существо.

В ту же секунду несколько представителей старших видов сорвались с места. Среди них был огромный гигант, словно сделанный из камня. Исполинский каменный кулак разорвал воздух со скоростью, многократно превышающей скорость звука, от чего по залу разошлась ударная волна. Следом представитель вида, похожего на богомола, рассек пространство своими огромными серпами, а в то же время стройный и высокий представитель элианцев, покрыв свое тело кристаллами, прочнее алмазов, нанес прямой удар.

Но даже на этом атака Совета Старших Видов не закончилась. Концентрация энергии и ментальных сил была настолько велика, что пространство вокруг засветилось и заискрило, а в сторону Прайма устремились огонь, лед и чудовищная гравитация, поднявшаяся в месте, где он стоял, в тысячи раз. Все это обрушилось на Первого почти одновременно.

— Хм… — на мгновение нахмурился Первый. Все происходящее он видел так, как будто время почти остановилось, хотя на самом деле это был обычный навык ускорения, доведенный до чудовищного уровня. Прайм поднял свою тонкую, изможденную временем руку и просто сжал кулак. В тот же миг всё остановилось. Весь Совет Старших Видов застыл в тех же позах, в которых находились его представители во время атаки. А не нашедшая окончательной точки выхода энергия разошлась чудовищной ударной волной по залу, калеча тела атаковавших Прайма существ. Вот только они не могли даже моргнуть, не то что закричать, и поэтому молча страдали от боли, не понимая, что происходит.

— Вы все жалкое отребье — произнес прайм с ненавистью смотря на всех этих зазнавшихся существ.

— А сейчас слушайте меня внимательно, — ментально передал Первый, его мысли громом раздавались в сознаниях присутствующих. — Вы, кажется, забыли, что произошло с теми, кого вы называете Древним Врагом. Поверьте, сейчас у меня куда больше возможностей, и я смогу повторить то, что случилось тогда, с каждым из ваших видов.

Визуализация появилась в разуме каждого из собравшихся: тысячи звёзд, окружённые формацией из миллионов накопителей, собранных в единую сеть опутывающую целую галактику.

— Что это? — раздался с трудом пробившийся ментальный голос в голове Прайма.

— Именно то, что вы и подумали, — спокойно ответил Прайм. — Это устройство, способное отбросить ваши миры в небытие, так же как мы поступили с хуман. И поверьте, за тысячи сомов с окончания великой войны я хорошо подготовился, чтобы стереть весь ваш Совет с лица галактики.

— Это все обман! У тебя бы просто не хватило ресурсов для этого, — ментально выкрикнул один из представителей старших видов. Вот только в этот момент он понял, на что уходило колоссальное количество ресурсов корпорации Аркон за все эти сомы.

— Я начал подготовку к этому моменту еще до того, как каждый из вас появился на свет, — сказал Прайм. — Никто не тронет юных хуман.

После этих слов Прайм спокойно осмотрел всех оставшихся представителей старших видов. Его глаза вспыхнули от переполняющей его ментальной силы, и всё, чего коснулся его взгляд, мгновенно превратилось в пыль.

Первый не соврал на совете старших видов ни разу, он начал подготовку к этому дню с того момента, как вид хуман перестал существовать в прошлом. Он знал, что с их возвращением все эти жалкие существа решат мстить. На самом деле он бы с радостью избавился от этих ненавистных ему самопровозглашенных старших видов, на которых хоть и не полностью, но лежала ответственность за все, что тогда произошло.

Немного постояв на месте, Первый сделал шаг, и нога его коснулась пола уже совершенно в другом месте, а именно в секторе ядра системы, предназначенном для арконцев.

— Давно не виделись, старый друг, — раздался голос за спиной Первого.

— Очень давно, — обернулся Прайм. Перед ним стояло небольшое мохнатое существо, а именно арконец Элсон.

— Зачем? — спросил Прайм, глядя на своего древнего друга, а точнее, на системную подсказку над его мохнатой головой, откуда исчезло всякое упоминание класса хранителя маяка.

— Так надо друг. Я знаю, что ты отслеживаешь все передвижения хумана. Прошу, оставь это на меня, только я должен закончить начатое тогда.

— Я знаю, что ты задумал, и я никогда не одобрю то, на что ты решил пойти. Ты последний из своего вида.

— Что толку быть последним? Арконцев больше нет, а я просто пережиток прошлого. Так что прошу, позволь мне уйти, искупив последний долг перед хуман.

— я против и не буду участвовать в этом — ответил первый.

— и не надо я сделаю все сам все приготовления уже начаты и от тебя лишь требуется не мешать мне друг.

Первый не стал ничего отвечать. Он понимал Элсона как никто другой, но все же не мог дать согласие. Однако и отказать он тоже не мог.

— Знаешь, Первый, о чем я жалею? — неожиданно сказал арконец. Но не дождавшись ответа, продолжил: — О том, что у меня так мало времени, чтобы насладиться компанией хуман достаточно долго. За эти тысячи сомов я уже и забыл, насколько с ними бывает весело.

— Так откажись от своего плана, — произнес Прайм.

— Знаешь, друг, наши дороги с ними уже разошлись, — продолжил Элсон, проигнорировав Первого. — Наблюдая, как юный хуман сошелся с представителями молодых видов, я вспоминаю старые времена. Думаю, у людей теперь свой путь, и он не будет касаться ни праймов, ни арконцев, как это было когда-то. А тебя я прошу проследить за ними издалека.

— Хорошо, друг, — задумавшись, ответил Прайм.

— Кстати я видел твой разговор с этими старшими видами, — сказал арконец, и на мохнатом лице появилось подобие улыбки. — Но, по-моему, ты все же переборщил. Зачем было отправлять их всех на перерождение? Многие из них не проходили через это сотни сомов. Ты только представь, в каком они сейчас бешенстве.

— Это отребье понимает только язык силы. Ну, а если они решат действовать, то у меня будет повод избавить галактику от их существования.

— Еще многому тебе придется научиться, юный падаван, — похлопал Прайма по плечу арконец.

— Кто? Где ты таких глупостей понабрался? — удивленно посмотрел на арконца Первый.

— Прости, друг, это двое юных хуманов показали мне так называемый фильм.

— Значит, ты уже успел выйти с ними на контакт. И, смотрю, развлекаешься там.

— А как же! За последние тысячи сомов это, наверное, лучшее, что со мной происходило. Ладно, старинный друг, пора прощаться. У меня там ещё просмотр «Возвращения короля» запланирован. Не хочу заставлять этих детишек ждать меня.

— Может, ты все же передумаешь?

— Научись отпускать то, что боишься потерять, юный падаван, — произнес Элсон и исчез.

— Да что он вообще несёт? Какой падаван, какое возвращение короля⁈ — на секунду разозлился Первый, что аж пространство вокруг него начало искажаться. А затем его лицо коснулась еле заметная улыбка. — Хорошо, друг, я позабочусь о них и за тебя тоже.

Сделав шаг, Первый снова оказался в секторе ядра системы Праймов и, закрыл глаза. Уж слишком много знал его древний друг о происходящем.

«Нашёл,» — сказал прайм, отыскав крохотную ментальную нить, связывающую его сознание с последним из арконцем.

«Вот же хитрый старик,» — произнёс он вслух, а потом задумался, что не сильно моложе, и улыбка коснулась его изъеденного временем лица снова.