Ведьмак с Марса 2

Глава 17

Оба меха утащили отмывать — моими стараниями на них налипло по меньшей мере по тонне глины. Меня и Романова сразу на выходе попросили пройти в переговорную. Вежливо попросили, между прочим, так что я не стал ерепениться и прошёл куда просили. Даже пропустил Владимира вперёд, придержав для него дверь.

Старших нужно уважать, говорил Царь, а Царь плохому нас не учил. Ну, не то чтобы не учил, и не то чтобы хорошему… Бывают средства, способные испоганить любую цель. И бывают цели, для достижения которых уже неважно, какими будут средства. Потому что если цели не будут достигнуты — уже некому окажется судить о годности средств.

Мне были нужны Романовы и их промышленность. Они не были целью. Только средством её достижения. Одним из многих. И то, что они четверть часа назад пытались убить меня и угробить остатки своей репутации, не играло никакой роли.

Будет нужно — буду открывать двери для старших родственничков и улыбаться самой доброй из своих тщательно отрепетированных улыбок. Не поможет — воспользуюсь результатами ДНК-теста, сделанного Александрой.

В эти увлекательные игры с несчастными случаями во время боя можно играть с двух сторон. Они потеряют старого наследника, зато получат молодого, здорового, красивого, и в придачу талантливого пилота. С отличным планом, как вернуть влияние и состояние. А если им не понравится план…

Главу заменить недолго.

Владимир удивлённо хмыкнул, но воспользовался приглашением и первым переступил порог. Он явно ожидал от меня, что я буду демонстрировать превосходство, попытаюсь его унизить. По крайней мере, он сам именно так и поступил бы почти наверняка, если бы победил.

Там, на семинарах Царёва, я усвоил простую истину: люди всегда ожидают от других того, что они сами сделали бы на их месте. Нужно просто наблюдать и слушать — и ты поймёшь, как они себя поведут в той или иной ситуации.

Люди так предсказуемы…

Дверь бесшумно закрылась за нами.

— Юлий Александрович? — менеджер поднялся при нашем появлении. — Проходите, пожалуйста.

Я поймал его озадаченный взгляд, рыскающий от моего лица к лицу Романова и обратно. Он заметно нервничал. Что это с ним?

И тут до меня дошло…

Александрович.

Они уже выяснили мои данные. По легенде я воспитывался в приюте. У меня в графе «отчество» стояло — Александрович. И Романов — Александрович. И сходство между нами было вполне заметное, даже при разнице в возрасте.

К какому выводу должен был прийти этот человек и те, кого он представлял?

Судьба привела к ним грех молодости главы Романовых, о котором глава сам не имел ни малейшего понятия. Наследника, в котором они отчаянно нуждались.

И они чуть собственными руками не убили этого наследника.

Нужно было брать быка за рога и ковать, пока горячо.

Я принял приглашение и уселся поудобнее в кресле, выжидательно глядя на обоих Романовых.

— Я Платон Андреевич Романов, — назвал себя менеджер. — Я представляю наш род на выставке…

Я кивнул, отметив это «наш». Он проверял, знаю ли я, кто я такой. Было бы любопытно выяснить, какие инструкции ему дали на оба случая — если знаю, и если нет.

— Да, я прочитал это на вашем бейджике.

Столько времени прошло, а некоторые вещи не меняются. Например, те же бейджи. Они вроде крокодилов — четыреста миллионов лет никакой эволюции. Зубастые сразу получились совершенными. Вот и нагрудные указатели личности — сразу вышли совершенными. Изменился материал и способ крепления к ткани — но не содержание.

Платон едва заметно пожевал губами — он рассчитывал на другой ответ. Всё же безродный (предположительно) сирота и пусть обедневший, но знатный род… Ему виделось, что я проявлю больше интереса.

Я не стал облегчать ему задачу. Это он меня вызвал, вот пусть и крутится как хочет. В рамках, отведённых ему Александром Константиновичем. Нынешним главой клана Романовых.

— Юлий Александрович, что вы знаете о своём происхождении? — наконец решился менеджер.

Я пожал плечами.

— Я вырос в приюте на Марсе, — это он уже знал наверняка. — Что я могу знать? У нас там каждая мелочь мечтала, что однажды найдутся родственники и прилетят забрать потеряшку. И, конечно, это окажутся непременно Реалы, никак не меньше.

— И вы мечтали? — он понимающе улыбнулся.

— А чем я хуже? — я хмыкнул. — Только я быстро понял, что одними мечтами жив не будешь. И если хочешь чего-то добиться — нужно стать не просто толковым спецом. Нужно стать лучшим из лучших. Тогда уже неважно, кто твои настоящие родители. Важно, какое будущее ты создашь для собственных детей.

Оба Романовых поперхнулись. Ну да, сидит такой паренёк лет четырнадцати-пятнадцати и рассуждает о том, кем станут его дети.

— Весьма… кхм… серьёзный подход, — наконец вернул дар речи Платон. — Взвешенный, я бы сказал.

Я снова пожал плечами.

— Мои дети расти в приюте не будут, — на этот раз в моём голосе отчётливо просквозил холодок, и я знал, что его услышали.

И приняли на свой счёт.

— Возможно, ваши родители…

Менеджер замялся, пережёвывая конец фразы. Ну да, объяснить, почему старший Романов был не в курсе, что у него есть сын, будет сложно.

— Возможно, ваш отец мог не знать о вашем существовании, — выкрутился он. — А ваша мать по какой-то причине не смогла или не захотела сообщить ему о вашем появлении на свет.

— Хотите сказать, я чей-то бастард? — я откровенно усмехался, глядя ему в лицо. — Вашего главы? Да ладно. Это сказочки для пятилетних сопливых малышей. Вас смутило моё отчество, так?

Он действительно смутился.

— Директора приюта зовут Александром, — повторил я эту часть легенды. — Так что мы там все — Александровичи. Выбирайте на любой вкус, рост и цвет волос и глаз, если вам нужен ещё наследник. Но я в эти игры давно не играю.

На лице Платона мелькнула тень разочарования.

— Но ты определённо похож на меня, — вдруг подал голос пилот. — Когда я был в твоём возрасте… Вот.

Он сбросил на голопроектор несколько снимков. Я лениво перелистал их.

Что ж, он был прав. Если поставить меня рядом с ним, пятнадцатилетним, сходство станет отчётливым.

— Это ни о чём не говорит, — я откинулся в кресле. — В мире полно очень похожих людей, никак не связанных кровным родством. Случайная игра генов, не более.

Теперь они были растеряны.

Им представлялось, что я кинусь в их распростёртые объятия с воплем «Ура, я нашёлся!» — а я тут нос ворочу, как привередливая невеста. Согласен, обидно.

— Поговорим лучше о вашем прототипе, — пора было поворачивать разговор в нужное мне русло, пока они не начали предлагать генетический тест. Вряд ли у них были генные базы Герега, включающие и Толстых, но уж свою-то ДНК они точно опознали бы.

Романовы приняли перевод беседы в деловое русло с облегчением.

— Почему вы это сделали? — спросил Платон. — Вы, по сути, спасли «Экзекутор». Почему?

— А сколько вам предложили за то, что я умру? — вопросом на вопрос ответил я.

У пилота поползли вверх брови. Вот как? Он был не в курсе?

— Вы не знали, Владимир Александрович? — я был сама любезность и дружелюбие. — Мне пришлось идти на хитрость и драться с вами врукопашную, потому что кто-то дистанционно отключил мне оружие.

— Но мне тоже, — удивлённо отозвался пилот. — Правда, не оружие, а системы наведения… Я подумал — это твои проделки, или кого из твоих дружков.

Вот так совпадение, подумал я, глядя, как брови ползут наверх уже у Платона.

— Интересный получается расклад, не так ли? — продолжил я, наблюдая за поединком взглядов между Романовыми. — Вы думаете, что я внебрачный отпрыск вашего клана. Владимир Александрович — наследник главы, но детей у него почему-то до сих пор нет, и это ставит под сомнение его статус… И вот мы сходимся в поединке, кто-то предлагает вам, Платон Андреевич, очень серьёзные деньги за мою смерть, а кто-то ещё делает что-то с мехом вашего пилота. Предположим, что обе акции удались. И Романовы разом лишаются и текущего наследника в лице вашего пилота, и возможного в моём лице.

— Толстые! — выдохнул пилот.

— Слишком очевидный вариант, — я жестом отмёл его вывод. — Вы смогли накопить достаточно сил, чтобы создать прототип меха. Слизанный с «Палача», сырой, не способный конкурировать даже со старьём. Но даже это сочли достаточно серьёзной угрозой, чтобы постараться снова стравить вас с вашими вечными соперниками. Чтобы вы тратили силы и ресурсы в совершенно бесполезной и бессмысленной вражде. Кому это выгодно?

Они переглянулись, обескураженные моими словами.

— У вас есть какие-то сведения? — быстро спросил Платон.

Я покачал головой.

— Нет. Пока — нет. Мне в конце концов всего пятнадцать или около того, и я только пару недель как покинул приют. Откуда мне знать весь расклад? Но даже мне очевидно, что вы сейчас на пути, который может привести вас обратно к вершинам, с которых ваш клан однажды так бесславно рухнул…

Они снова переглянулись.

— Нам, бюджетникам Академии, передают мобильные доспехи, выкупленные спонсорами, — начал я небольшую лекцию. — Отнюдь не потому, что им некуда девать деньги. В Академию попадают только лучшие пилоты. Получил мех — потом отработаешь его стоимость у спонсора. Мне достался «Палач», создание Романовых. Естественно, я заинтересовался историей вашего рода. Мне хотелось знать, какими были люди, из чьих рук вышло такое совершенство… Именно поэтому я был так зол, когда увидел, что вы сделали с «Палачом». Именно поэтому я не дал вам угробить прототип вместе со мной. Хотя должен признать, что собственная жизнь была для меня в приоритете.

Я позволил короткой, но жёсткой усмешке тронуть мои губы.

— Когда-то ваши предшественники начинали с того же самого. Вряд ли «Палач» появился сразу таким, каким мы его знаем. У «Экзекутора» есть потенциал — и это понял кто-то ещё, помимо меня.

Романовы опустили глаза, но я успел заметить стыд в их взглядах. Не безнадёжны.

— А теперь у меня к вам есть деловое предложение.

Их взгляды скрестились на мне.

Недоумение, недоверие, удивление. Насторожённость. Очень хорошо.

— Мой спонсор, — сказал я. — Он располагает некоторыми технологиями, которые способны сделать «Экзекутор» по крайней мере ровней «Монарху». Но ему нужны промышленные мощности. Если мы договоримся, Романовы снова станут теми, кем были: создателями меха, который никто так и не смог превзойти.

— Технологии, способные утереть нос Реалам? — переспросил Платон. — Вас что, пришельцы с Ориона спонсируют?

«Угадал».

Технологические тоннели, предназначенные для персонала и ремонтной техники, обычно пусты. Они оживают, только если возникает необходимость быстро добраться до места аварии, не вызывая паники у гостей станции, не застревая в толпе гуляющих и не мешая работе форума. Тогда в полутёмных коридорах, озарённых только тусклой подсветкой указателей, вспыхивает яркий свет, роботы и рабочие быстро бегут по своим местам, не путаясь в ногах друг у друга…

Сейчас в них было тихо, пусто и почти темно. Только одна фигура стремительно двигалась по тоннелю, ведущему к мусоросборнику, то и дело переходя на бег. Фигура была одета в рабочий комбинезон, на поясе в такт быстрым шагам покачивались мультитулы и подсумки с инструментами и расходниками. Обувь с магнитными подошвами стучала по металлическому полу, звук шагов далеко разносился по коридору.

Ничем не примечательная картина — рабочий торопится к месту аварии, на ходу отчитываясь старшему.

Вот только отчёт этот совсем не походил на то, что обыкновенно можно услышать от рабочего.

— Полный провал, — прерывистый голос был плохо слышен из-за лязга ботинок, и человек в кителе с волчьей пастью на груди и рукаве сделал знак оператору — подкрутить фильтры, чтобы улучшить качество перехваченного разговора. — Там с девкой оказался её парень… Порвал две группы… Порвал, я сказал!.. Вот так и порвал — на лоскуты!.. Я узнал кое-что. Очень важное.

Пауза.

— Нет, сейчас не скажу.

— Только при личной встрече.

— Да, моя страховка от внезапной смерти по дороге.

— Нет, не доверяю…

— Да, с мусорщиком.

Разговор прервался. Рабочий убрал смарт и снова перешёл на бег.

Лорд взглянул на своих людей.

— Когда отходит мусоровоз?

Кто-то сверился с графиком.

— Через восемь минут. В секторе Восьмой и Четырнадцатый.

— Успеваем. Пусть займут позицию на борту. Брать живым. Только живым.

— Так точно.

— Остальные — за мной.

Группа охраны покинула помещение через неприметную дверь с кодовым замком. У службы безопасности в «Розовом дворце» имелись свои коридоры, недоступные для простых смертных, какими бы состоятельными те ни были. Они пронизывали станцию по всем направлениям, как сложная паутина, имели свой транспорт, и позволяли в считанные минуты оказаться в нужном месте.

В нескольких помещениях от них мигнул и погас индикатор системы перехвата.

На другом краю станции человек в рабочем комбинезоне убрал в карман смарт, взял подсумок с инструментами и выскользнул из подсобки в коридор.

У него было всего четыре минуты, чтобы догнать провалившегося агента и предотвратить его захват. Он знал, что успеет. Мешковатый комбинезон скрывал сильные тренированные мышцы бегуна, а мягкая обувь позволяла двигаться легко и совершенно бесшумно.

Если повезёт, он ещё успеет выбить из обречённого, что тот сумел узнать такого важного. Если не повезёт…

Что ж, если один смог что-то пронюхать — сумеют и другие.

Транспортная лента несла в открытый мусорный шлюз груды отходов. В дни крупных форумов мусоровозы сменялись каждые двадцать минут, и все они уходили забитыми под завязку.

Всё, что попадало в утилизаторы и отхожие места, проплывало через створ шлюза и исчезало в казавшемся бездонным трюме. Но прямо за обрезом трюма имелись площадки для досмотра — персонал следил, чтобы в трюм не попало ничего лишнего вроде взрывного устройства или перепившего и упавшего куда не следовало бизнесмена. И если с первым ещё могла справиться контролирующая техника, то со вторым не всегда. В некоторых вопросах люди оставались более надёжным инструментом.

Сейчас площадки были заняты притаившимися в полумраке боевиками охраны. Смотрители съёжились в сторонке, чтобы не мешать охране. Двое «волков» пристально всматривались в коридор, из которого бежал транспортёр. Они уже слышали лязг магнитных подошв.

Но даже они не могли видеть сквозь стены.

Там, где коридор плавно изгибался, расходясь с лентой, одна бегущая фигура догнала вторую. Агент не мог услышать шагов за спиной — мешали его собственный топот и шелест транспортёра впереди.

Но в последний момент он что-то уловил, оглянулся — и тяжёлая монтировка ударила его вместо темени по виску, проломив тонкую хрупкую кость.

У преследователя вырвался разочарованный вздох. Утащить и допросить уже не получится. Что ж, не судьба…

Он приложил пальцы к яремной вене, убедился, что пульса нет, отволок тело туда, где транспортёр выходил из переборки, свалил труп на ленту и побежал назад по коридору — стремительно и бесшумно. У него оставалась всего минута, чтобы убраться отсюда до прибытия охраны.

Он успел.

Транспортная капсула доставила группу Лорда прямиком к ближайшему пересечению тоннелей технического обслуживания и внутренней безопасности. К этому моменту он уже знал, что перехват провалился.

— Докладывайте, — хмуро приказал он оперативникам, склонившимся над безжизненным телом.

— Его кто-то перехватил, — Восьмой выпрямился. — Мы его уже слышали. Он бежал, потом остановился. А потом приехал к нам на транспортёре.

Он ткнул носком ботинка труп.

— Висок проломлен, — поднялся и Четырнадцатый. — Реанимировать бесполезно, мозг уже необратимо повреждён.

Лорд оглянулся, вглядываясь в полумрак коридора. Тот, кто убил этого человека, обладал поразительным хладнокровием и смелостью. Опередить его, Одина Борнсона Рейвена, под самым носом перехватить добычу и успеть уйти…

И, похоже, он был хорошо осведомлён о возможностях самого Лорда. Позаботился о том, чтобы стало невозможно разговорить труп. Височная доля отвечает за память…

«Он мне нужен».

— Уходим, — бросил он своим людям.

— А с этим что? — охранники смотрели на тело.

— А им пусть занимаются те, кому это положено.

И зашагал прочь.

В тоннеле, перекрытом для прохода, группа экспертов-криминалистов занималась сбором улик. Они уже установили, что все убитые относились к техническому персоналу станции — тела были опознаны их бригадирами. Но более детальный осмотр выдал далёкую от обслуживания коммуникаций подготовку.

Все они были тренированными бойцами. Слишком тренированными для простого технического персонала.

И все были наняты через одну и ту же компанию, поставлявшую технический персонал. Об этом тут же сообщили Старому Медведю.

Медведев только бровью повёл — и спустя четверть часа от «Розового Дворца» отвалил шаттл с группой людей Орлова на борту. Им предстояло заняться изучением дел компании: кто предоставил рабочих, когда, на каких условиях…

На случай, если в компании сотрудничать не захотят, им были предоставлены самые широкие полномочия.

Остальные «орлы» вместе с «волками» шерстили выживший персонал, проверяя личные дела и вызывая для разговора всех подозрительных. Лорд в допросах не участвовал, но присутствовал молчаливой статуей, внимательно всматриваясь в каждого: тот? Не тот?

Но ни в ком не почуял того, кто оказался способен выхватить лакомый кусок из самой волчьей пасти. На него пугливо оглядывались, ёжились, чувствуя спиной тяжёлый пристальный взгляд, и старались как можно скорее прошмыгнуть мимо него на выход, когда с ними заканчивали. Какое уж там хладнокровие и точный расчёт…

По итогам расследования выяснилось, что ещё четыре группы рабочих, нанятых через ту же фирму, исчезли бесследно.

— Что значит — исчезли⁈ — рычал Медведев, измеряя приёмную огромными шагами.

— Их нет на станции, — меланхолично отвечал Орлов. — Предположительно, покинули её сразу после инцидента на ближайшем мусорщике.

— Перехватить! Вернуть!

— Простите, Дмитрий Анатольевич, но мусор уже сброшен в атмосферу. Мы проверяли.

По апартаментам раскатился гневный рёв упустившего добычу медведя.

На его дочь посягали! И виновных уже никак не достать — ушли! Из-под самого носа ушли!

Орлов молчал и думал. Тот, кто затеял это покушение, был как минимум нетривиален в составлении планов. Заранее заслал своих людей на станцию, когда ещё ни о каком визите дочери босса не шло и речи. Значит, целью была не она, и заказчик просто воспользовался ситуацией.

Выходило, что такие же «спящие» могли находиться на любой из баз и станций. Предстояло проверить весь персонал и провести большую чистку в его рядах. Пока не ушли тем же способом: с мусором в атмосферу газового гиганта.

Это ж додуматься надо было — подождать, пока катапульта выбросит мусор в открытый шлюз, выбраться в открытый космос вслед за отходами, а там или шаттл подберёт, или с обшивки снимут.

Зззззатейники!

Тем временем собранные улики регистрировались и раскладывались по контейнерам. Контейнеры опечатывались и передавались на хранение в сейфы службы безопасности. Один из криминалистов заглянул в технический коридор, куда удрал выживший. Без особой надежды — что там могло найтись?

Однако нашлось.

В луче налобного фонаря что-то едва уловимо блеснуло.

Криминалист прищурился, разглядывая волосок, трепещущий на обшивке. Он странно себя вёл — удерживался за опору одним концом, как будто вырос на материале переборки.

— Любопытненько…

Эксперт прицелился пинцетом, ухватил волосок и вздрогнул, когда его ощутимо кольнуло сквозь материал спрей-перчаток.

— Чёрт!

Волос оказался так наэлектризован, что ударил его статикой. Но весь заряд стёк по пинцету, и найденная улика послушно улеглась в контейнер. Криминалист заполнил электронную этикетку, запечатал находку и отнёс к остальным контейнерам.

За мгновение до того, как закрылась дверца сейфа, этикетка мигнула и обнулила данные.

Обратный путь яхта «Подснежник» проделала без всяких помех. Не знаю, что этому поспособствовало: то, что заказчик нашего со Снежкой убийства не успел сориентироваться и задействовать запасной план, информация о том, что на борту есть «Палач», или конвой из нескольких истребителей, отправленных с нами моим будущим тестем?

Как бы то ни было, полёт прошёл в спокойной обстановке. Ханна разбирала почту с блаженным выражением на лице, Люциус с Екатериной Орловой ворковали о чём-то своём в уголке кают-компании, Снежана читала учебные материалы — я убедился, что это именно они.

А я наблюдал за всеми, ел и дремал. Хорошо быть котиком… Пока к ветеринару не несут.

Когда мы подлетали к станции «Звезда Жизни», коммуникатор моей невесты громко пискнул, загружая кучу обновлений. Я прямо видел, как девушка беззвучно бормочет под нос: «Фигня, это тоже фигня, это пропустим, это снова фигня» — и решил посмотреть свою ленту новостей. Интересно, моя маленькая миленькая сестрёнка уже пробилась в топ рейтинга?

— А это что за фигня⁈ — прервал мои размышления возмущённый возглас Медведевой.