Вечно голодный студент

Глава восемнадцатая Плотный график

*Российская Федерация, Кемеровская область, город Новокузнецк, автовокзал, 12 августа 2026 года*

— Эшелон-3, Острог на связи, выдвигайтесь в район мотоклуба, — сообщил Заякин по рации. — Замечена группа из шести псин.

— Острог, Эшелон-3 на связи, принято, — ответил ему Проф.

— Ну, погнали! — воскликнул возбуждённый Щека.

— Поумерь пыл, — попросил его Проф. — Это шесть собак-мутантов, а не кроликов.

— Нам за это платят, старик, — усмехнулся Щека. — Поехали!

Проф завёл двигатель Фольксвагена Кэдди.

Дикие псы — это та ещё сволочь. Они хорошо помнят, как обращаться с людьми, а некоторые из них лично рвали на части детей, женщин и слабых пенсионеров, ещё до того, как начался зверопокалипсис…

Сейчас же они обнаружились эффективными стайными хищниками, способными дать отпор волкам и более крупным конкурентам.

И отличие одичавших собак от диких животных состоит в том, что у них нет какой-то особой видовой специфики, потому что слишком велико разнообразие пород. И каждая порода мутирует по-своему, что делает этих бывших друзей человека крайне непредсказуемыми противниками.

Двигатель минивэна прогрелся и Проф помчал нас по Транспортной улице на Вокзальную.

— Лучше по Нижне-Пролетарской проехать? — спросил он у меня.

— Лучше по Пролетарской, — покачал я головой. — А то будет неудобно поворачивать.

— Хорошо, — кивнул он.

По пути нам встретился БТР-82, стоящий у круглосуточной автомойки. Экипаж его сидит на броне и мирно курит.

Бронетехника в обороне строительных участков тоже задействована, но только на случай появления крупного зверья.

— Дальше прямо? — уточнил Проф, когда мы выехали на Пролетарскую.

— Да, — подтвердил я. — Никуда не сворачивай, и доедем до мотоклуба.

Примерно два километра спустя мы достигли пункта назначения и перед нами предстали здания мотоклуба и мотокросс.

— Спешиваемся, — приказал Проф. — Оружие к бою. Щека — дай знать начальству.

Щека достал «Акведук».

— Острог, это Эшелон-3, — сказал он. — Мы на месте.

— Эшелон-3, Острог на связи, — ответил майор. — Дрон вас видит.

Мне сразу стало как-то неуютно.

— Цели в двухстах метрах западнее, — сообщил Заякин.

— Принято, Острог, — ответил Щека и зябко поёжился. — Конец связи.

— Наступательный боевой порядок, оружие наготове, — дал приказ Проф. — Студик — на левом фланге.

Только успеваем перестроиться, как показываются собаки-мутанты.

В породах не разбираюсь, но, как мне кажется, когда-то это были беспородные дворняги, мутировавшие в нечто очень опасное.

Каждая из этих псин обзавелась роговой бронёй, покрывающей бока и спину, почти как у броника, но с более узкими пластинами и с упором на защиту шеи. Лапы у них длиннее и толще, чем должны быть у нормальных собак, а челюсти настолько здоровые, что сразу возникает ощущение, что лучше в них не попадать.

Ну и, прикидочно, весят эти твари килограмм по 70–80, не меньше.

— Огонь! — скомандовал Проф.

Вскидываю автомат и стреляю.

Первой же очередью сношу крайнюю левую псину и получаю какой-то опыт.

Остальные тоже не испытывают проблем и быстро валят всех троих псов.

«Четыре…» — подумал я. — «Но…»

— Сзади! — крикнула Фура.

Интуитивно применяю способность и отлетаю влево.

Разворачиваюсь и вижу, что бросившаяся на меня собака заваливается на бок от серии попаданий из РПК.

— Где ещё одна⁈ — спросил Проф. — Студик, врубай ИК!

Активирую способность и испытываю чувство потери — это резкое убывание калорий из накопленных запасов.

Быстро оглядываюсь по сторонам, в поисках тепловых следов.

Но ничего не обнаруживаю.

— Говорили же, что должно быть шесть, — сказал я недоуменно. — А, вот она. Два часа, за кустами. Убегает.

— Студик — за ней! — приказал Проф. — Щека, поддержи его! Остальные — стаскивайте собачатину в кучу.

Бегу за улепётывающей собакой, а Щека мчит за мной.

— Дай, я её грохну! — попросил он, догнав меня.

— Валяй, — ответил я. — Огибай с фланга, а я сяду ей на хвост.

Они же попробовали провернуть с нами что-то подобное. Четыре пса создали видимость шумихи, а двое залегли в кустах. И пока всё внимание было на четверых, засадные должны были нанести максимальный урон и, возможно, обеспечить всей стае вкусное и полезное питание на день насущный.

Щека ускорился и побежал по дуге, чтобы зайти убегающей собаке с правого фланга, а я тоже прибавил газу, чтобы она чуяла запах опасной погони…

— Всё, отбой! — сказал я в баофенг. — Она скрылась в лесу!

Смотрю на пришедшее ранее уведомление.

+71 очко опыта

Мелочь, а приятно.

— Вот блин! — расстроенным тоном ответил мне Щека. — Эх, сука, псина! Ладно! Иду к тебе!

Вместе мы вернулись к остальным. Проф уже занимался сливанием крови из трофеев — подвесил все пять туш на телефонный столб.

Часть мяса, из-за неаккуратных выстрелов, безнадёжно испорчена, но что-то мы со всего этого поимеем.

— Надо требуху извлечь, — произнёс Щека.

— Сначала свяжись с майором и скажи, что одна тварь ушла, — покачал головой Проф.

— А, сейчас, — кивнул Щека и достал радиостанцию.

Тут недалеко, на Фрунзе, стоит военный ретранслятор — я на карте в кабинете Заякина видел. Надо узнать, как это всё работает, а то никогда не интересовался.

— Острог, Эшелон-3 на связи — одна псина выжила, остальные в расходе, — сообщил Щека майору.

— Эшелон-3, Острог, да, зафиксировали, — ответил Заякин. — Возвращайтесь на исходную.

— А вот теперь требуха, — сказал Проф и начал распарывать первую псину.

Работа неприятная, но нужная, поэтому занимаемся ею все вместе.

Фура чуть не сблевала, когда разрезала «свою» собаку, но сдержалась и завершила дело до конца.

Через десять минут на земле остались лежать собачьи внутренности, а всё остальное было замотано в полиэтилен и погружено на крышу минивэна.

— Руки воняют… — сказала морщащаяся от брезгливости Фура.

— Так пахнут деньги, ха-ха-ха! — рассмеялся Щека и демонстративно понюхал свои руки, небрежно вытертые ветошью.

— Буэ… — чуть не сблевала Фура. — Фу… Мудак…

Доезжаем до автовокзала и ставим машину на парковке.

Гражданские и военные, присутствующие на парковке, заинтересованно уставились на наш груз.

Выходим из машины, Фура закуривает сигарету «Полёт» без фильтра — тяжёлые времена…

— Продаёте? — подошёл к нам упитанного сложения седой и бородатый мужик лет пятидесяти.

По виду — какой-то кавказец.

— Смотря чем платят, — ответил ему Проф. — Что есть?

— Сигареты есть, — сказал кавказец. — Вы же этих только что прибили? Вы стреляли, да?

— Мы, — кивнул Проф. — Да, это очень свежие псы.

— Собачатину продаёте? — подошёл парень лет 20–25, одетый в просторные шорты и грязную футболку оверсайз.

— Смотря за что, — сказал Проф. — Принимаем патроны 7,62×39 миллиметров, золото, тушёнку или даже сигареты, но не хуже «Бонда» красного.

— Да кто ж будет тушёнку на собачатину менять⁈ — удивился парень.

— Обмен мяса на тушёнку — три к одному по массе, — сообщил ему Проф.

— О-о-о… — удивился парень. — А надолго здесь?

— Не знаем, — пожал плечами Проф.

— Я вернусь скоро! — пообещал парень и запрыгнул на велосипед, лежащий у ближайших кустов.

— «Бонд» красный — нету, — сказал кавказец. — Есть «Кент» четвёртый. Два блока за килограмм мяса — пойдёт?

— Не пойдёт, — не принял цену Проф.

— Три блока? — спросил кавказец, но не увидел реакции. — Четыре?

— Пойдёт, — кивнул Проф. — Фура, доставай весы.

Мы знали, что так будет, поэтому подготовились. Майор Заякин, как и ожидал Проф, ничего против торговли мясом не имеет — он даже попросил, чтобы мы вошли в положение города и не драли с людей три шкуры.

Собачатина, кстати, вопреки первоначальным опасениям, оказалась вполне приемлемой — мутанты, как выяснилось, первым делом избавились от нахлебников в себе, то есть, каким-то образом форсировали иммунитет. Никакие паразиты и микробы, потенциально способные «отъесть» дефицитных калорий, в собачьих организмах больше не задерживаются — это вопрос энергоэффективности, поэтому логично, что собаки-мутанты «качают» себе иммунитет.

Нас это, кстати, тоже коснулось — если у кого-то раньше были хронические болезни, как, например, ревматизм у Профа, то сейчас их просто нет. Проф, например, применил очень дорогостоящую форсированную регенерацию в первые же дни, чтобы начисто устранить давно мучивший его ревматизм.

Смею предположить, что у животных тоже был выбор, но не буквами и цифрами, а как-то иначе. И только самые тупые из них не избавились от внутренних нахлебников сразу же, на месте. Но тупые сейчас не выживают…

— Сколько мяса хочешь? — спросил Проф.

— У меня есть двадцать два блока, — ответил кавказец. — Но ещё есть золото — сколько хочешь золота за килограмм мяса?

— Ну… — Проф сделал вид, что задумался. — Семь грамм?

— Грабёж, — покачал головой кавказец.

— Пять? — предположил Проф, но тоже не увидел реакции. — Три?

— Вот, — улыбнулся кавказец. — У меня есть девять грамм золота.

— Получается, восемь с половиной килограмм мяса, но округлим до девяти, как для оптового клиента, — кивнул Проф. — Щека, рубай.

Бывший дотер кивнул и вооружился мясницким ножом.

— Сейчас всё привезу, — сказал кавказец и удалился в сторону машин.

Он подъехал на своей Шниве и показал «деньги» — я пересчитал и проверил каждый блок, а затем проверил золото.

— Всё ок, — сообщил я Профу.

— Забирай, — разрешил тот кавказцу.

Щека взвесил пакеты с мясом на глазах у покупателя и тот удовлетворённо кивнул.

— Я напишу своим знакомым — они подъедут и купят у вас мясо, — сказал кавказец.

Он сел в свою Шниву и уехал в сторону города.

Тут приехал тот парень на велике, но не один, а в компании троих людей и не на велике, а на потрёпанной Хонде Сивик.

— Хорошее мясо? — спросила женщина лет сорока.

— Свежее — почти только что их грохнули, — заверил её Щека.

— У нас есть двадцать банок тушёнки, — сказала женщина. — Правда, что меняете по весу 3 к 1?

— Конечно, — улыбнулся Проф.

Щеке пришлось поработать мясником — торговля началась, люди подъезжали и меняли безусловные ценности, блоки сигарет, и условные ценности, золото, на свежую мутантскую собачатину.

— Опа-на! — удивился я. — Дядь Сурен!

Бывший владелец магазина в моём доме недоуменно вгляделся в моё лицо, а затем очень удивился.

— Костя? — спросил он.

— Не узнал, что ли⁈ — заулыбался я.

— Я думал, что ты не выжил, — произнёс он.

— А я думал, что это ты не выжил, потому что я видел твой вынесенный продмаг и лужу крови перед ним, — усмехнулся я. — Хорошо, что всё сложилось не так, как мы думали.

— Да, хорошо, — улыбнулся дядя Сурен.

Он сильно похудел с момента нашей последней встречи. Раньше у него было небольшое пивное пузико, но его больше нет. Щеки впали, под глазами мешки, а взгляд уставший — потрепало его, как вижу.

— В тот раз меня пытались ограбить, но я застрелил мародёра, — сообщил он. — А потом понял, что мне такого не простят и переехал к брату.

— Это что, твой хороший знакомый? — поинтересовался Проф.

— Да какой хороший? — усмехнулся я. — Он мне три банки просроченной кильки и один пакет риса за шесть тысяч рублей продал! Я потом дристал дальше, чем видел! Наверное, сильно в минус по калориям ушёл! За шесть тысяч рублей, блядь!

— Время тяжёлое… — развёл руками дядя Сурен.

— А бабушке моей покойной, царствие ей небесное, ты нравился, — сказал я. — Говорила — какой хороший человек этот Суренчик, всегда здоровается, улыбается… М-да…

— Вы мясо продаёте? — решил сменить тему дядя Сурен.

— Да, продаём, — кивнул я. — Четыре блока сигарет не хуже «Бонда» красного за килограмм, или три грамма золота за килограмм. Торга не будет — это цена, по которой мы отпустили мясо твоему другу.

— Хорошо, у меня есть сигареты… — кивнул дядя Сурен.

Он купил сразу десять килограмм, за два с половиной килограмма расплатившись золотом.

Ситуация складывается так, что по итогам сегодняшнего дня мы станем одними из богатейших людей Новокузнецка…

Люди приносили блоки сигарет, банки тушёнки, мешочки сахара, имеющееся золото, иногда даже патроны, не только 7,62×39 миллиметров, но и 7,62×54 миллиметра, очень ценимые военными. Последние можно выгодно реализовать у прапора Сивухина.

Товар разлетелся быстро, а выручка компактно уместилась в минивэне.

Следующие два с половиной часа мы кисли в машине, а затем на связь вышел Заякин.

— Эшелон-3, Острог, — донеслось из динамика рации. — Срочно езжайте в Сосновку — крупная стая псины, до двадцати голов!

— Острог, Эшелон-3, — ответил Щека. — Принято.

— По коням, — приказал Проф. — Оружие проверить, быть готовыми к бою.

Грузимся в Кадди и мчим в село недалеко от города.

— Там местность идеальная для собак, — предупредил я. — Вдоль дороги кустов прямо очень много. Ну и лесополосы с густыми кустарниками.

— Нужна будет открытая местность, — сказал Проф. — Щека, спроси у Острога, где именно находятся твари.

— Острог, Эшелон-3, — связался дотер со штабом. — Где именно псины?

— Эшелон-3, Острог, — ответил Заякин. — Прямо в центре села — копошатся в домах. Есть версия, что там ранее был кто-то из бродяг или до сих пор находится там.

— Принято, Острог, — сказал Щека. — Конец связи.

Бродяги — это обычные гражданские, рискующие отправиться в рейд, чтобы налутать чего-нибудь съестного или ценного. Власти города этому не препятствуют, потому что, иногда, бродяги приносят что-нибудь вкусное или полезное. Но зачастую они просто пропадают бесследно.

Псы уже слышали нас, поэтому на полном ходу въезжаем в село и мчим к центру.

— Нам нужна Пивная № 1, — сказал я. — Должно быть хорошим зданием для круговой обороны — вроде как, окна зарешечены. Она на пересечении Кузнецкой и Калинина. Здесь направо.

— Хорошо, — кивнул Проф и сделал резкий поворот.

На Кузнецкой нам встретилась первая псина, которую Проф сразу же попытался раздавить, но она ловко увернулась.

— Сука! — недовольно рявкнул он.

— А может и кобель, хы-хы! — хохотнул Щека.

— Двадцатисекундная готовность! — крикнул Проф. — Высыпаем и сразу же в здание! Студик и я палим в сторону псин, а остальные внутрь! И чтобы сразу начали прикрывать нас!

Из дворов начали выходить другие собаки-мутанты, заинтригованные громким рёвом двигателя.

Минивэн резко останавливается у входа в пивную, и мы быстро покидаем его.

Перевожу АК в режим автоматической стрельбы и открываю огонь в псину, избежавшую накручивания на колесо.

Попадаю по ней, она вздрагивает и падает на месте, а Проф, в это время, стреляет по другим псам.

Как только остальные заняли здание и открыли огонь, мы с Профом забежали внутрь и заперли за собой дверь.

Осматриваюсь и вижу, что это место ограблено очень давно — на заваленных витринах успела скопиться пыль. А в пыли на полу множество отпечатков ног, на которые тоже уже опала новая пыль.

«Неправильно запомнил — мне казалось, что были решётки», — посмотрел я на окна.

Но никаких решёток тут нет, что осложняет оборону.

— Все на второй этаж, — увидел Проф лестницу.

Поднимаемся в магазин дверей, и я сразу же заваливаю ближайший диван прямо на лестницу, а сверху накидываю образец двери. Довольно-таки красивой чёрной межкомнатной двери, надо сказать.

Фура и Галя встали у северных окон, выбили стекло и открыли огонь по подступающим собакам.

Щека среагировал и занял восточное окно, а мы с Профом остались будто бы не у дел…

Но вот хренушки!

Выглядываю в окно Щеки и смотрю наверх. Можно.

Встаю на подоконник и подпрыгиваю, цепляясь за слегка мятый сайдинг, по которому вскарабкиваюсь на крышу второго этажа. Отсюда вид гораздо лучше, поэтому и стрелять кратно удобнее.

— Хватай руку! — высунулся из окна Проф. — Давай!

Поднимаю его повыше и помогаю подняться на крышу.

Выхода отсюда нет — только спрыгивать на крышу супермаркета.

Проф раскладывает сошки РПК, ставит их на борт крыши и открывает прицельный огонь по собакам, организованно подбирающимся к зданию.

Срезаю одну из псин короткой очередью и сразу же переключаюсь на другую. В крови кипит адреналин, взгляд мечется, а в висках стучит кровь — зверья слишком много, поэтому мы сильно рискуем. Да и, в целом, такой темп лично для меня непривычен — слишком много стрессовых действий для одного дня…

Наконец, догадываюсь, что надо бы переключиться на ИК-зрение, чтобы лучше видеть цели. Переключаюсь и начинаю видеть гораздо больше псин, чем мне казалось изначально.

Эти хитрые твари подбираются к зданию скрытно, укрываясь за кустами и искусственными преградами. Некоторые перебегают от машины к машине, а некоторые ползут через кусты.

Я прямо чувствую в их действиях опыт противодействия вооружённым людям…

— Полосни за знак у деревьев, Проф! — крикнул я, перезаряжая автомат.

Тот дал длинную очередь в место, где притаилось крупное белое пятно, но не положил псину наповал. Та молнией вылетела из-за укрытия и помчалась прочь, роняя на асфальт порции крови.

Всё-таки, собаки смогли подобраться и ворвались в пивную № 1.

— Фура, к лестнице — мочи их! — крикнул Щека.

Пройдя к другому краю крыши, расстреливаю ещё двоих псов, ищущих альтернативные входы в пивную.

Но остальные собаки-мутанты даже не думают прекращать штурм, потому что на потери им плевать, ведь если будет успех, то победителям достанутся не только тела врагов, но и бывших соратников…

Ситуация — классическое «победитель получает всё».

— Перезарядка! — предупредил Проф.

Срезаю ещё одну псину, бегущую через дорогу, а затем АК сухо щёлкает.

Перехожу к юго-западному краю крыши, одновременно перезаряжаясь. Смотрю на дерево, расположенное в паре метров от здания и вижу среди чёрной листвы внезапно появившееся белое пятно в виде звериной морды.

Это пятно прыгает и валит меня с ног.

— А-а-а, сука!!! — заорал я, ощущая, как это существо царапает мне лицо и шею острыми когтями.

Выхватываю из ножен штык-нож и вонзаю ей куда-то в бок. Животное тонко визжит и начинает полосовать меня ещё быстрее.

Подлетает Проф — он бьёт чудовище прикладом, но это не помогает.

Прикрываю лицо левой рукой, а затем хватаюсь ею за морду существа и неприцельно вонзаю штык-нож ей в плоть.

То ли я задел что-то жизненно важное, то ли эта тварь быстро истекла кровью, но она прекратила полосовать меня и обмякла.

— Ты цел⁈ — спросил Проф.

— М-м-м, мать… — выдохнул я. — Сними это с меня…

Проф стаскивает тварь, а я медленно сажусь, зажимая рану на шее.

Доступна опция форсированной регенерации повреждений.

Расход: 9437 килокалорий.

Жму без раздумий, потому что ощущается это всё очень неважно.

— Студик ранен! — сказал Проф в свой баофенг. — Оказываю первую помощь!

— Что⁈ — удивился Щека. — Как⁈ Вы же на крыше!

— Белка заскочила! — ответил Проф и начал перевязывать мне шею бинтом. — Сколько на форсреген по времени?

— Семнадцать минут… — ответил я.

— Тогда лежи и не двигайся, — велел Проф, перемотав мне шею. — Мы сами закончим.

— Хорошо… — ответил я.

Боль сменилась зудом, распространившимся по всей площади лица и шеи. Чесалось прямо очень жестоко, почти нестерпимо, но я стойко терпел, понимая, что любое касание мало того, что не поможет унять зуд, так ещё и продлит его. Есть в этой жизни вещи, которым лучше не мешать — форсированная регенерация входит в их число.

Ребята внизу продолжали стрелять следующие минут десять, как и Проф, а затем всё стихло.

— БК почти на нуле, Проф, — сообщил Щека через баофенг. — Но, кажется, псы закончились!

— Да, похоже на то, — согласился тот. — Сидим тихо и не высовываемся — ждём, пока поправится Студик!

А я открыл меню «куклы» и наблюдал, в режиме реального времени, как снижается тяжесть повреждений. В раны, как оказалось, были занесены микробы, но все они уже мертвы, потому что в зоне форсрегена почти невозможно выжить…

— Кровотечение уже остановлено, — сказал я. — Я посмотрю через ИК — скажу, если кого-то увижу.

— Да куда ты спешишь? — спросил Проф. — Такая стая точно не оставила в селе никого живого — некому претендовать на туши…

— Надо торопиться, — сказал я. — Псины могли не закончиться.

Эти твари тоже из породы беспородных дворняг, поэтому выглядят очень похоже на тех, что были у мотоклуба. Та же роговая броня, те же удлинённые лапы и здоровенные челюсти.

А вот сраная белочка…

Медленно поворачиваю голову и смотрю на тушку твари, что чуть не прикончила меня.

У неё мех, как оказалось, обладает свойством снижать тепловую заметность, потому что я разглядел её только когда она уставилась на меня. Это может стать большой проблемой в будущем — пушистые твари обладают определённой теплоизоляцией, что снижает их заметность лично для меня.

И ещё я вижу, что в меху этой дохлой белочки есть тёмно-зелёные прожилки, формирующие камуфляж под естественную среду леса. Эта белка стала хищником-засадником, атакующим исподтишка, с упором на сниженную заметность.

«Надо обязательно написать коммент в статью о способностях мутиков», — сделал я зарубку на память. — «Возможно, остальные об этом ещё не знают».

Если подумать, даже как-то логично, что белки, сильно потерпевшие от хищников и людей, сменили стратегию. Эти твари теперь делают упор на размеры — по ощущениям, белка-мутант весила килограмм пятнадцать-двадцать, а также на маскировку. Это уже не белка нихрена, а полноценная собака средней породы, но выдаёт её пушистый беличий хвост.

Это делает тайгу ещё более опасной…

Поднимаюсь на ноги и встаю к краю крыши.

Переключаюсь на ИК-зрение и рассматриваю местность.

Тела собак уже начали остывать, а пролитая кровь свёртываться…

Осматриваю все окрестные кусты, подолгу смотрю на брошенные гнить машины и подозрительные кучи мусора — нет, больше псов тут не наблюдается…

— Похоже, что чисто, — сказал я в баофенг.

— Начинайте стаскивать туши в здание, — приказал Проф. — Я спускаюсь. А ты, Студик, оставайся на крыше и следи за окрестностями.

Остальные осторожно вышли из пивной № 1 и начали сбор добычи. Я, если было нужно, подсказывал, где лежат остывающие тушки.

Когда прошло отмеренное время, интерфейс сообщил об успешном завершении форсированной регенерации. Я пощупал шею и понял, что остались маленькие шрамы. Теперь я выгляжу чуточку опаснее, чем раньше…

Удостоверившись, что вокруг нет никого, достаю телефон и смотрюсь во фронтальную камеру.

На лице тоже остались шрамы, но не такие глубокие, как на шее. Кажется, будто мне накинуло десяток лет…

Открываю уведомления.

+93 очка опыта

+81 очко опыта

+79 очков опыта

+62 очка опыта

+4298 очков опыта

Новый уровень (5)

Значит, 27-й уровень…

Вкусненько, но разбираться с очками характеристик буду потом.

— Студик, побудь на крыше — мы займёмся тушами, — приказал Проф. — Скажем, когда закончим.

— Принято, Проф, — ответил я.