Вечно голодный студент

Глава шестнадцатая Тактика разумных обезьян

*Российская Федерация, Кемеровская область, близ посёлка Бородино, 11 августа 2026 года*

— Какой у вас рейд по счёту? — спросил капитан Юртов.

Зовут его Валерием Яковлевичем, родом он из Алтайского края, из сельской местности, но в Новокузнецке живёт последние лет десять. Ну, как живёт — скорее, служит.

Роста он среднего, где-то метр семьдесят пять, комплекции спортивной, осанка, как у Заякина и Липчина, то есть, военная, стрижен коротко, а на лицо наложен неизгладимый отпечаток экстремальной воинской службы — на лбу шрам от ожога, а на левой щеке неровный след от пореза.

Мы прошли с ним около тринадцати-четырнадцати километров, от посёлка Безруково — туда нас подкинули на БМП-2. Внутри БМП разместили другую группу рейдеров, а мы поехали на крыше.

— Третий будет, — ответил Проф. — А у тебя какой?

— Девятый, — сказал Юртов. — Столкновения со зверьём были?

— Да, в обоих рейдах, — кивнул Проф. — В первом столкнулись с броником, а во втором с лютиком.

— И как всё прошло? — усмехнувшись, спросил кэп.

— Броника завалил Студик, из «Мухи», — пожал плечами Проф. — А лютика завалила Фура, из АК-74.

Кэп посмотрел на меня и на Фуру ничего не выражающим взглядом и покивал.

— Невезучие вы какие-то, — сказал он. — Я в рейдах встречался со зверьём всего трижды. Но знаю двоих спецов, которые вообще ни разу с ними не виделись, несмотря на второй десяток рейдов.

— Везучие, наверное, — пожал плечами Проф. — Или очень умелые.

— Скорее, второе, — усмехнулся Юртов. — Ничего, научитесь ещё грамотно ходить в рейды. Студик, условно-безопасная зона закончилась — выходи вперёд.

Киваю и активирую ИК-зрение.

Мир окрашивается серым, и я начинаю отчётливо видеть тепловые следы. Кое-где в траве лежат железяки, нагретые солнцем, а в кустах заседает какая-то мелкая живность.

Среднего и крупного зверья не наблюдаю, как и людей. Я не интроверт, но нынче такое время, что становится радостно на душе, если рядом нет никого живого, кроме своих.

Мы обходим посёлок Бородино с юга. По данным майора Заякина, тут не должно быть никого живого, потому что население эвакуировано в Новокузнецк. Он отметил, что жители посёлка, в первые дни, не растерялись и сумели организовать отряды самообороны, которые защитили граждан от обезумевшего зверья.

— Пока что, чисто, — сказал я в баофенг.

— Принято, — ответил кэп.

Благодаря усиленной способности, скорость нашего движения возросла, потому что больше не нужно останавливаться перед подозрительными местами — я намного быстрее определяю, опасно или безопасно место.

У других, более опытных и, соответственно, более ценных для командования, групп, есть дорогостоящие тепловизоры, которые точно так же ускоряют безопасное передвижение по условно-враждебной территории. А мы нищие — у нас даже из оружия только АК-74 и один РПК, выменянный на бесценные еду и сигареты с парой АК в довесок…

Капитан Юртов, кстати, вооружён АК-15, который, на фоне нашего оружия, выглядит, как оружие будущего — там и коллиматорный прицел, и подствольный гранатомёт. Смотрится круто и серьёзно, а самое главное — этот автомат под патрон 7,62×39 миллиметров. Не так круто, как 7,62×54 миллиметра, но убойность повыше, чем у стандартного АК-74.

Хотя 74 тоже ценится, потому что он получше, чем какая-нибудь двустволка или дробовик — скорострельность решает…

— На точке, — сказал я в баофенг, когда увидел город. — Подтягивайтесь.

Внимательно рассматриваю пригород. ИК-зрение «бьёт» только на 300 метров, но и это хорошо, по сравнению с обычным зрением.

— Следы какие-нибудь видишь? — спросил кэп.

Переключаюсь на комбинированный режим и двигаюсь вперёд, чтобы посмотреть на землю.

Всюду какие-то неразборчивые пятна, следы мелкой живности, но следов крупного зверья никаких, пока что.

Сами по себе следы через УФ увидеть нельзя, но я опытным путём установил, что примятая трава отражает ультрафиолет иначе, поэтому можно увидеть разницу и получить представление о том, что кто-то прошёл.

Вчера я весь день и часть вечера потратил на то, чтобы выслеживать Щеку, Фуру и Профа в городских парках. И я понял, что людей в обуви среди растительности находить легко, потому что обувная подошва наносит больше ущерба траве и следы сохраняются дольше.

Но когда они разулись и начали ходить босиком, всё резко осложнилось…

Насколько знаю, животные обувь не носят, но у некоторых из них есть копыта. Всякие волки и медведи, оснащённые мягкими подушками на лапах, как я полагаю, оставляют меньше следов, чем различные олени, лоси и кабаны. Но всё это нужно подтверждать на практике.

И примерно через пятьдесят с лишним метров я обнаружил крупные следы не первой свежести.

— Всё чисто? — спросил подошедший кэп.

— Нет, — покачал я головой, а затем указал на след. — Вон следы некоего крупного животного, вероятно, того самого медведя, но может и не его. Примерно сутки назад проходил, может позже. Уже расплываются, поэтому не могу сказать наверняка.

— Хорошо, — кивнул Юртов. — Всем удвоить бдительность и заходим в город.

Город Мыски встретил нас разрухой и запустением.

Видно, что его кто-то пытался грабить, в самые первые деньки — стоят брошенные машины, лежат вывороченные чемоданы и сумки, кое-где можно встретить автоматные и ружейные гильзы, а улицу Советскую пытались перекрыть полицейским грузовиком и баррикадами.

На земле и асфальте лежит множество обглоданных костей, много обрывков и клочков одежды, фрагментов обуви и давно разряженных смартфонов…

— Грызуны, — тихо сказал капитан и перешагнул через оторванный беличий хвост.

Как сказал Ананас, в тайге обитает не так уж и много белок, в урожайные по кедру годы их бывает по 3600–4800 особей на 30–40 километров квадратных, но ближе к городу их численность резко растёт — бывает, что их популяция достигает десятков тысяч особей.

Виной всему, конечно же, люди, которым нравились белки — они прикармливали этих кровожадных тварей, напрямую влияя на их численность. Сейчас этим людям, скорее всего, не нравятся белки…

Ещё Ананас говорил, что на одного невооружённого гражданского достаточно трёх-четырёх белок. При условии, что он взрослый. А если ребёнок, то с ним справится и одна белка-мутант.

В случае с белками негативно сыграл фактор знакомства с человеком. Эти твари знали, что такое люди, вообще их не боялись и рассматривали лишь как источник дармового корма в тяжёлые годы.

Нынешний год они тоже начали считать тяжёлым, потому что кедр был выжран начисто, более мелкие животные и насекомые быстро вымерли, а больше источников калорий не обнаружилось.

Остались только мы, бывшие кормильцы…

«Но, слава богу, проблема решилась сама собой», — подумал я. — «Нашлись более крутые хищники».

Кооперативное преимущество белок оказалось не абсолютным, поэтому их начали подъедать другие хищники, например, более умные вороны, а ещё белки «убились» об людей, потому что мы оказались способны давать отпор.

Впрочем, дальше в тайге белок ещё достаточно, поэтому списывать их со счетов рановато. К тому же, они отличаются плодовитостью, поэтому беличья проблема никуда не денется.

Сильно повезло, что белки, первым делом, нанесли катастрофический разовый ущерб мышам-полёвкам и разного рода тушканчикам — надеюсь, эти твари не оправятся от такого…

Иронично, но первой нашей «линией обороны» невольно выступили разного рода одичавшие псы, которые обитали в пригородах и ближней тайге. Они, в первые недели, поели немало людей, стали сильнее, но, в итоге, послужили кормом для необоримой мощи орды белок.

Этим мы и отличаемся от животных — они выбирают добычу не пожирнее, а полегче. Люди вошли в их гастрономический список не сразу, а только после возникновения острой нужды.

Эксперты прогнозируют нарастание уже наблюдающегося «эхо-эффекта» — белок стало мало, их начали жрать другие хищники, но и полёвок, основного лесного корма, тоже стало очень мало. Этим и обусловлена резко возросшая агрессия средних и крупных животных, которые начали всё ближе и ближе подходить к городам.

Скоро в лесу станет совсем нечего есть и, ради выживания, к нам потянется сама тайга.

А зимой ожидается полный капец, потому что у животных возрастут расходы калорий, они начнут голодать и идти к нам, тёпленьким и вкусненьким.

— Вон там КамАЗ, — указал кэп на машину. — Ключи должны быть под водительским сиденьем. Кто умеет водить грузовики?

— Я, — ответил Проф.

Водить у нас умеют все, но лишь на базовом уровне. Я и Щека, например, до этого вообще за руль не садились, но научились водить за КМБ. Фура и Галя водили, но только легковые машины на автоматической коробке передач. А сейчас время грузовиков на механике — легковухи утратили свой смысл почти полностью.

Сам КамАЗ выглядит новым, краска свежая, никакой ржавчины и вмятин. Единственное, весь в пыли, будто днями гнал через пыльную степь.

— Садись в кабину, — приказал Юртов. — Студик — двигайся к больнице. Остальные — периметр.

Киваю и иду в направлении Мысковской городской больницы.

«Ох, сука…» — вижу я тепловые следы на асфальте.

Внимательно присматриваюсь к ним и проверяю через УФ. Сомнений нет — такие здоровые лапищи есть только у одного известного мне животного. Это броник.

— Вижу очень свежие следы на асфальте, — предупредил я остальных по баофенгу. — Это точно броник. Что я делаю?

— Ты готовишь РПГ, — ответил кэп. — И медленно отступаешь к нам. Ты же не видишь броника?

— Нет, не вижу, — ответил я.

— Это хорошо, — сказал кэп. — Но это не значит, что он не видит тебя. Осторожно осмотрись и когда удостоверишься, что его нет, медленно отступай. Куда он направлялся, можешь сказать?

Внимательно рассматриваю следы.

— Либо на северо-восток, либо на юго-запад, — ответил я.

— Понятно, — сказа кэп. — Действуй, как я говорю.

Очень медленно разворачиваюсь кругом, чтобы внимательно рассмотреть окрестности в комбинированном режиме.

Никаких характерных следов и признаков не обнаруживаю — броник ушёл по своим делам.

Медленно пячусь в сторону группы.

— Не видел? — спросил кэп, когда я вернулся.

— Нет, — ответил я. — Что будем делать?

— Думаю, — вздохнул Юртов. — Нам позарез нужны эти лекарства, поэтому отступить мы не можем. Значит, будем брать этого броника в засаду. Итак, ты, Студик, займёшь крышу больницы. Щека и Проф поедут на грузовике, а Фура и Галя займут крышу жилого здания, что стоит перпендикулярно горбольнице. Я буду со Студиком — давайте сюда запасные гранатомёты.

— А мы что будем делать? — спросил Щека.

— Вы будете приманкой, — честно ответил Юртов. — Как только доедете до больницы, сразу же бросаете грузовик и поднимаетесь на крышу, к Гале и Фуре, по верёвке, которую вам спустят.

— Рискованно, — покачал головой Проф.

— Предлагайте идею получше, — улыбнулся кэп. — Но чтобы она обязательно предполагала уничтожение бронемедведя.

— Варианта отступить нет? — спросил Щека.

— Нет, — покачал головой Юртов.

— Я могу заменить кого-нибудь из них, — предложила Галя.

— Если хочешь — пожалуйста, — легко согласился капитан.

— Лучше я на крыше побуду, — сказал Щека.

— Не будь тряпкой, — попросил его Проф.

— Эх, ладно… — пробурчал Щека. — Ладно, я буду в КамАЗе.

— Точно? — спросил Юртов.

— Да, точно, — ответил Щека.

— Тогда по секторам обстрела, — произнёс капитан. — Студик и я будем контролировать северо-восток и восток. Остальные, с крыши жилого дома, юго-запад и юг. Броник обязательно подойдёт к грузовику, чтобы разобраться, где мы. Огонь по сигналу. Вопросы?

— Нет вопросов, — ответил Проф.

— Тогда действуем, — сказал капитан. — Студик, веди нас.

Стараясь действовать максимально тихо и незаметно, движемся к горбольнице.

— Внутри чисто? — спросила Фура, глядя на жилое здание.

Я лишь пожал плечами.

Подъезды обесточены, поэтому войти не проблема, но есть ли кто внутри — неизвестно.

— Нужна зачистка — умеете зачищать помещения? — спросил Юртов у Фуры и Гали.

Те отрицательно покачали головами.

— Меняем план, — вздохнул он. — Я с Фурой иду на жилое здание, а Галя идёт со Студиком. Галя, держи гранатомёты.

Он передал ей два гранатомёта, а один оставил себе.

— А как мы будем зачищать больницу? — спросила Галя.

— Студик выглядит, как толковый парень — разберётесь, — ответил Юртов. — Действуем.

Что я знаю о зачистке зданий? Да ничего!

На КМБ нас этому не учили, поэтому единственный опыт, из которого я могу что-то почерпнуть — CS2, но это такое себе…

Заходим с Галей в здание. Я очень внимательно рассматриваю фойе на предмет хоть какого-нибудь тепла и выдыхаю, когда удостоверяюсь, что здесь никого нет.

Картина схожа с той, что мы наблюдали в Прокопьевске — пятна крови, мусор, опрокинутые лавки и столы…

Идём к лестнице и поднимаемся на пятый этаж.

— Вон там лестница на крышу… — указала Галя. — Люк открыт…

Беспрепятственно забираемся на крышу и подходим к указанному месту. Юртов и Фура уже на месте.

— Проф, заводи машину, — приказал капитан в баофенг. — И езжай к больнице — мы готовы.

— А чего здесь ищет медведь? — спросила у меня Галя. — Тут же ничего нет.

— Позитивное закрепление, — ответил я. — Ананас же говорил на лекции.

— Ах, да, — кивнула Галя.

Если животное где-то поело, то оно будет склонно держаться этой местности. Броник поел в Мысках, поэтому, как заядлый посетитель казино, будет держаться рядом, в надежде, что ему снова повезёт.

Поел броник одного из членов рейдерской группы, имя которого нам не назвали. Поэтому-то командование и было уверено, что тварь где-то поблизости — броник не мог уйти просто так.

— Разложи гранатомёты, — сказал я ей и приготовил тубус своей «Мухи».

Спустя минуты, до нас донёсся звук работы двигателя, а затем показался КамАЗ.

Проф подъехал прямо к парадному входу и заглушил мотор.

Они с Щекой покинули кабину и помчались к спущенной с жилого здания верёвке.

А я всё это время лихорадочно быстро смотрел по сторонам, чтобы не пропустить появления броника.

И эта тварь показалась. Самоуверенным галопом, броник бежал по улице, нюхая воздух и зыркая по сторонам.

— Одиннадцать часов от меня… — тихо сообщил я в баофенг.

— Вижу, — ответил Юртов. — Целься. И не зацепи грузовик. Огонь по готовности.

Привожу «Муху» в состояние боеготовности и начинаю выцеливать медведя, уже наткнувшегося на КамАЗ и теперь ищущего долгожданную добычу.

Зажимаю шептало и через секунду противотанковая граната летит в направлении броника.

Зверь что-то чувствует и бросается в сторону. Граната врезается в асфальт в полуметре от него и взрывается.

Броник ревёт от боли и ужаса, а затем его рёв перекрывается грохотом автоматов.

РПК, из которого стреляет Проф, звучит иначе, как-то ниже…

Ошарашенный медведь-мутант, попавший в засаду, резко развернулся и помчался прочь. Я даже не успел принять у Гали новый РПГ-18, а он уже забежал за угол родильного дома, перед которым стоит КамАЗ. Юртов, почему-то, не стал стрелять, хотя мог.

Броник прихрамывает на правую заднюю лапу и истекает кровью.

— Не двигаться, — приказал капитан Юртов. — Пусть уходит. Сегодня он уже не боец.

Животные, как известно, не склонны рисковать и у них нет никакой идеологии — если атака провалилась и было очень больно, то больше они в такое нехорошее место не сунутся. Этот броник обязательно выживет и извлечёт из прошедшей засады какой-то опыт, но здесь его больше никто не увидит.

— Жаль, что подранок ушёл, — посетовал кэп. — Но это игрок не нашего уровня, поэтому пусть.

Подранки — это самые опасные существа. Теперь он станет вдвое осторожнее, поэтому, скорее всего, будет действовать только наверняка, потому что стал гораздо лучше понимать, что стоит на кону.

— Десять минут, — сказал Юртов. — Ждём, а затем спускаемся.

— Добивать не будем? — спросил Щека.

— Нет, не будем, — ответил капитан. — У нас нет задачи охотиться на броников. Оставь это другим. Рация у тебя? Передай командованию, что мы оставили броника-подранка.

Щека вытащил из своего рюкзака «Акведук» и начал выход на связь с командованием.

Такие вещи, как мутанты-недобитки, умчавшиеся в леса — это крайне важная информация, которая обязательно повлияет на будущие маршруты групп рейдеров, которых отправят в этот район. Также это значит, что охотничьим группам передадут новую цель, которая пополнит длинный список «на ликвидацию»…

— Опыт кто-нибудь получил? — спросил Проф. — Меня одарило 28 очками.

Было уведомление, но я его смахнул. Открываю меню интерфейса и вижу то уведомление.

+213 очков опыта

Под уровнем написано, что до следующего ещё далеко — 7761/8140

— Чутка, — сообщил Щека. — 23 очка.

— Мне дали 31 очко, — сказала Фура.

— А мне 114, — сообщила Галя.

— У тебя же до сих пор первый уровень? — уточнил капитан.

— Да, — ответила она.

— Это плохо, — вздохнул он.

Он не является КДшником, поэтому ему не повезло — приходится ходить в рейды с экстремальным риском для жизни. Мы тоже рискуем, конечно, но его ранения выводят из строя на недели и месяцы, а не на 10–50 минут, как нас.

— Нужно исправлять, — добавил Проф. — Исправим, со временем.

Назначенное время прошло, и мы спустились во двор больницы.

— Сходи, посмотри, в каком направлении ушёл броник, — приказал мне капитан. — Но далеко не заходи — мне нужно просто направление.

Киваю и направляюсь по кровавому следу.

Я достал его прямо основательно. Скорее всего, ему серьёзно порвало осколками кишки, потому что среди шлейфа из крови встречаются пятна дерьма.

Броник мчал через дворы, пересёк Советскую, а затем исчез в частном секторе. Вероятно, он ушёл в тайгу.

— Сбежал в лес, — сообщил я по баофенгу. — На северо-восток.

— Понял тебя, — ответил Юртов. — Возвращайся.

А у больницы уже начались погрузочные работы.

Фура и Галя стояли на боевом охранении, а остальные перетаскивали коробки с медикаментами в грузовик.

— Присоединяйся к Профу и Щеке, а я буду принимать, — сказал Юртов.

И понеслась…

Мы забили примерно половину кузова, а затем аптечные запасы закончились. Я думал, что будет больше.

— Роддом уже вынесли, — сообщил капитан. — Следующая цель — детская больница. Она в соседнем дворе, поэтому не будем медлить. Студик — сходи туда и оцени ситуацию.

После позорного бегства броника, особых угроз в городе, в ближайшее время, быть не должно. У животных-мутантов нет своего общегородского Wi-fi, чтобы оперативно передавать новости об изменении политических раскладов. Должно пройти некоторое время, чтобы все поняли, что броник тут больше не обретается.

Разведываю местность — ожидаемо, пусто. Почти сплошная серость, с различными оттенками серого, начала ассоциироваться у меня со спокойствием и безопасностью.

— Чисто! — сообщил я через рацию.

Проф подгоняет КамАЗ к главному входу в больницу, а я захожу внутрь, под прикрытием Гали.

Как и в предыдущей больнице, тут сплошная разруха, кое-где следы поджога, ну и слишком много основательно засохших пятен крови.

Находим больничную аптеку и начинаем погрузочные работы.

Через сорок с лишним минут всё было кончено. Осталось ещё шесть коробок с непонятными лекарствами, которые никак не влезали в кузов. Даже на коленки не взять — заготовленные для этого ящики уже стоят у грузовика.

— Спрячем их в том доме, — указал Юртов на жилой дом. — Найдите любую открытую квартиру, с ключами внутри. Студик, Щека — за дело.

Входим с Щекой в первый подъезд жилого дома, расположенного между больницами и поднимаемся по лестнице.

— Вот она! — нашёл Щека открытую квартиру. — Погнали!

Захожу вслед за ним и в нос бьёт запах тухлятины. Похожий подъезд, знакомый запах — на меня накатили тяжёлые воспоминания.

Лицо мёртвого Окуня, обглоданные ноги Коновалова…

Стало очень плохо, из-за чего в глазах помутилось.

— Студик, ты как? — вышел в прихожую Щека. — Всё ок?

— Да-да… — ответил я и взял себя под контроль. — Нашёл ключи?

— Ага, на кухне, в блюдце лежали, — улыбнулся он, а затем снял с пояса баофенг. — Хата найдена — поднимайте груз!

Спускаемся и помогаем Профу перетаскать оставшиеся ящики.

— Вот и новый тайник, — сказал он, заперев квартиру на ключ.

— Ты же не собираешься его продавать? — спросил я, нахмурившись.

— Нет, конечно! — ответил Проф. — Это казённое имущество — за такое и прилететь может. Да и сколько там лекарств — ерунда полная.

— Это как посмотреть, бля, — усмехнулся Щека. — Шесть ящиков лекарств — вдруг, там что-то дорогое?

— Сейчас всё дорогое, — вздохнул Проф. — Но я думаю, что игра не стоит свеч — о тайнике знаем только мы и капитан. Если тайник вынесут, подозрения сразу же лягут на нас, ведь Юртов для них свойский, а мы не совсем свои. Не стоит поганить себе жизнь из-за такой мелочи.

— Ну, да, — кивнул Щека. — Меня всё и так устраивает. Если бы не надо было встречаться с брониками и прочими тварями, вообще бы было заебись…

— Да-да, как пожар — так хоть увольняйся, — улыбнулся Проф.

— Всё, рвём когти, — сказал Юртов, когда мы спустились. — Грузитесь. Студик, Щека и Фура — в кузов, а мы в кабине.

— А когда мы уже начнём ездить как люди? — возмутился Щека.

— Ты в прошлый раз на переднем пассажирском ехал, — напомнил ему Проф.

— И чуть не сдох от столкновения с лютиком, — возразил Щека.

— Значит, ты не должен быть против сегодня поехать в кузове, — улыбнулась Галя. — Там точно безопаснее.

— Ага-ага… — пробурчал Щека и полез в кузов.

Места немного, прямо впритык, но уместились.

— Не выпадайте, — посоветовал Юртов и опустил брезент.

КамАЗ рявкнул двигателем и тронулся с места.

— Я ожидал большего от сегодняшнего рейда, — поделился Щека.

— Нет, сегодня всё, наконец-то, прошло хорошо, — покачала головой Фура. — Я довольна.

— Я тоже доволен, что остался в живых, — усмехнулся Щека. — Но кач должен продолжаться непрерывно, а мы сегодня просто спугнули броника и поработали грузчиками…