95. Мечи нужно использовать по-другому

Ученики с южного берега смотрели на Бай Сяочуня с восхищением и даже начали вслух выражать свои эмоции.


— Дядя по секте Бай… просто бог!


— Дядя по секте Бай стал главным врагом северного берега, с этого пути нет возврата. Но как далеко он зайдёт?..


Многие из них радовались, что Бай Сяочунь не с северного берега. Если бы это было так, сложно представить, сколько страданий пришлось бы вынести южному берегу.


— Одного дяди по секте Бая достаточно для южного берега. Он в одиночку может довести северный берег до белого каления.


Сюй Баоцай уже много раз за сегодня терял дар речи, но только сейчас он понял… что возможности Бай Сяочуня, казалось, просто безграничны. В любом случае, атмосфера соревнований полностью изменилась. Однако поединки должны были продолжиться. Когда начался четвёртый круг финального раунда, южная трибуна прибывала в восхищении, а северная — сходила с ума.


Шангуань Тянью, Призрачный Клык и Бай Сяочунь не проиграли ни разу, поэтому, чтобы определить судьбу четвёртого, пятого и шестого мест, их участие не требовалось. На арену вышли брат и сестра Гунсунь и Сюй Сун. В результате Гунсунь Юнь победил обоих противников. Чтобы распределить среди них места, больше битв не потребовалось. Сюй Сун не мог сравниться с Гунсунь Юнем, но Гунсунь Вань’эр проиграла ему, ещё одна битва не изменила бы окончательного результата. Так Сюй Сун стал пятым. С пятью поражениями и со слегка потускневшим блеском славы Гунсунь Вань’эр заняла шестое место. Четвёртым оказался Гунсунь Юнь. Оставалось провести бои между сильнейшими, чтобы распределить три первых места. Все с нетерпением ждали, какие места будут у Бай Сяочуня, Шангуань Тянью и Призрачного Клыка.


Конечно, ученики северного берега беспрестанно гневно наблюдали за Бай Сяочунем. Они одобряли Призрачного Клыка и Шангуань Тянью, но Бай Сяочунь в их глазах был совершенно бессовестным и презренным. Северный берег возлагал надежды на Призрачного Клыка. По их мнению, что бы не задумал коварный Бай Сяочунь, ему не сравниться с Призрачным Клыком по силе, и тот раздавит Бай Сяочуня, как червяка.


— Первый бой. Бай Сяочунь против Шангуань Тянью!


Очевидно, что благодаря выходкам Бай Сяочуня, голос Оуян Цзе уже не был таким холодным и грозным, как в начале, теперь, казалось, что он сдерживает вздох.


Шангуань Тянью поднял глаза, при мысли о том, как Бай Сяочунь обставил его в отборочных соревнованиях, в них появился азартный блеск. Он вышел на арену, его волос слегка касался ветерок, делая его вид ещё прекраснее, чем обычно. Словно драгоценный меч, он заставлял блестеть глаза бесчисленного множества зрителей. Конечно, никто с южного берега не посмел болеть за него. В конце концов, Бай Сяочунь тоже с южного берега и у него так много трюков в рукаве. Они боялись, что если будут болеть за его противника, то впоследствии он им это припомнит. Поэтому им ничего не оставалось, кроме как прикусить языки.


Ну, а северный берег начал подбадривать Шангуань Тянью. Шангуань Тянью нахмурился в ответ, понимая, что они в действительности болеют не за него, а против Бай Сяочуня. Северный берег подбадривал бы любого, кто бы выступил против Бай Сяочуня, даже свинью. При этой мысли Шангуань Тянью почувствовал ещё большую досаду.


Бай Сяочунь прочистил горло и вышел на арену. Смотря на Шангуань Тянью, он взмахнул рукавом и улыбнулся.


— Слушай, в этом всем нет необходимости. Мы же оба…


Прежде чем он успел договорить, глаза Шангуань Тянью сверкнули и он взмахнул пальцем. Тут же воздух пронзил летающий меч, быстрый, как удар молнии. Он двигался так стремительно, что прежде чем Бай Сяочунь успел отреагировать, меч уже был за несколько сантиметров от его лица! Зрачки Бай Сяочуня сузились, нахлынуло чувство смертельной опасности, и он упал на колени, пригнувшись. Порыв ветра от меча обдал его сверху, и прядь его волос срезало, после чего она стала медленно падать на землю.


— В бою культиваторы пользуются любой представившейся возможностью, — холодно заметил Шангуань Тянью. — Даже если бы ты не уклонился от этого меча, он бы тебя не убил. Ты непослушный и вредный, тебе сильно не хватает воспитания. Так как твои отец с матерью не научили тебя уму-разуму, думаю, что смогу сделать это за них. Однако тебе лучше не пользоваться подлыми трюками, чтобы не позорить южный берег.


Пока он говорил, его летающий меч сделал круг и, вернувшись, завис рядом с ним. Северный берег на минуту притих, а потом разразился одобрительными возгласами. Южный берег по-прежнему молчал. Никому из них не пришлось по нраву поведение Шангуань Тянью, даже его почитатели начали хмуриться. В конце концов, большинство учеников южного берега не питало ненависти к Бай Сяочуню. Хотя он был непослушным и часто проказничал, он никогда не переступал черту. Порой они ни знали, что с ним делать, но по большому счету он им нравился. И если северный берег его ненавидел, то южный берег надеялся, что он принесёт им славу.


К тому же, всем было ясно, что Бай Сяочунь собирался сдаться. Ясно, что он хотел избежать ожесточённой битвы с Шангуань Тянью, чтобы дать ему возможность приберечь силы для финальной битвы с Призрачным Клыком. Шангуань Тянью тоже это понимал, но всё равно напал, да ещё и исподтишка. А потом он сказал, что хочет научить Бай Сяочуня уму-разуму и даже оскорбил его родителей. Такое поведение задело многих учеников южного берега.


Бай Сяочунь стоял на коленях, наблюдая, как прядь его волос падает на землю перед ним. Медленно его улыбка потухла, он посмотрел на Шангуань Тянью, в ушах у него звенело «уму-разуму».


— Ты избранный, и если хочешь смотреть на меня свысока, — отлично! Мне в любом случае наплевать, что думают обо мне другие. — По какой-то причине что-то, казалось, изменилось в Бай Сяочуне. — Ты нападаешь исподтишка? Это твоё дело. Я же занимаюсь культивацией, чтобы жить вечно. Мне не нравится драться и убивать.


Он взмахнул правой рукой в сторону и отбросил защитные амулеты. Вдруг стало казаться, что перед Шангуань Тянью предстал человек со стальной волей. У Хоу Юньфэя, что сидел на трибуне южного берега, заблестели глаза, он не мог сдержать дрожи. Неожиданно он увидел того же Бай Сяочуня, что спас его от клана Лочень.


— Но что даёт тебе право учить меня уму-разуму вместо моих отца и матери?!


Его глаза полностью налились кровью. Оба его родителя умерли, когда он был маленьким, и обстоятельства их смерти оставили в нём глубокий след. Это стало одной из основных причин, по которой он начал желать жить вечно.


Он, в общем и целом, всегда старался быть оптимистом, эту жизненную позицию он намеренно взращивал в себе с юных лет. У него не было выбора. Его родители умерли от болезни на его глазах: он помнил, как несколько суток просидел над их бездыханными телами, плача и отказываясь верить, что их больше нет, он даже звал их по имени. В конце концов трупы начали вонять, и соседи пришли, чтобы похоронить их. Бай Сяочунь какое-то время оставался не в себе и в вскоре даже начал разговаривать сам с собой…


Если ребёнок растёт в подобных условиях, то вся его последующая жизнь будет полна мрака. Поэтому Бай Сяочунь заменил плач на смех. Он начал думать о том, что хорошо бы найти способ, чтобы жить вечно. Он навсегда запомнил, как умирали его родители, и хотя скучал по ним, это лишь стимулировало его желание жить дальше. Он был упрям и хулиганил, но всегда знал меру. Многие из его проделок были просто случайностью. Глубоко внутри он был хорошим человеком.


Он боялся смерти и внешне казался слабым, но когда его друзья были в опасности, он сражался насмерть, чтобы защитить их. Если это было необходимо, он яростно кричал и рисковал жизнью на поле боя. Он любил пошутить, но при этом был глубоко эмоциональным человеком. Большой толстяк Чжан, Ли Цинхоу, Хоу Юньфэй, Ду Линфэй, Хоу Сяомэй, глава секты и остальные люди, что хорошо к нему относились, — он никогда и ни за что бы их не забыл.


— Что даёт тебе право?!


Вдруг он рванулся вперёд с такой скоростью, что моментально оказался перед Шангуань Тянью. Глаза Шангуань Тянью расширились, волосы встали дыбом, но прежде чем он успел как-то отреагировать, кулак Бай Сяочуня, сияя серебряным светом, ударил вперёд. Послышался грохот, активизировалось личное защитное поле Шангуань Тянью, но оказалось абсолютно бесполезным. Кулак Бай Сяочунь прошил его насквозь, словно молот, проламывающий лёд. Перед тем, как он коснулся Шангуань Тянью, появился крохотный щит, который задрожал и отскочил в сторону. Кулак Бай Сяочуня попал Шангуань Тянью в грудь, из-за чего кровь брызнула у того изо рта. Шангуань Тянью почувствовал, как огромная сила врезалась в него. Шатаясь, он сделал десять шагов назад, закашлявшись кровью с выражением крайнего удивления на лице.


— И ты называешь себя избранным? — холодно спросил Бай Сяочунь.


Он не выпячивал челюсть. Он не строил из себя одинокого героя. Но у всех, наблюдавших за ним, складывалось впечатление, что они смотрят на сияющее солнце. Ученики с южного берега начали ахать, а зрители с северного были полностью поражены. Глаза Призрачного Клыка загорелись, а в ложе глава секты и остальные сидели с очень серьёзным выражением на лицах.


— Бай Сяочунь! — зарычал Шангуань Тянью.


Чувствуя себя полностью униженным, он взревел и произвёл жест заклятия двумя руками. Тут же появилось пять летающих мечей, каждый из которых излучал ци меча. Контролируя их при помощи тела Духа Меча, Шангуань Тянью отправил их в сторону Бай Сяочуня. Послышался грохот, и мечи помчались вперёд, превращаясь в пять драконов, каждый из которых был два метра шириной и тридцать длиной. Когда они закружили в воздухе, всё затряслось, и даже поверхность арены начала разрушаться. Судя по их неимоверному уровню энергии, любой из этих мечей был способен убить обычного ученика. Двух хватило бы, чтобы уничтожить ученика из элиты. Трёх мечей оказалось достаточно, чтобы вынудить сдаться такого избранного, как Гунсунь Юнь. Но сейчас их было пять. Вся арена переполнилась поразительной аурой мечей.


— Я ничего не знаю про техники владения мечом, — холодно сказал Бай Сяочунь. — И тела Духа Меча у меня тоже нет. Но из того, что я знаю… мечи нужно использовать по-другому!.


С этими словами он взмахнул пальцем и призвал меч Золотого Ворона, который рубанул золотым лучом света в направлении первого меча Шангуань Тянью!


Наплевать, три у тебя меча или пять, мне же нужен только один!


Этот один меч заставил небеса содрогнуться, когда превратился во взрывчатый поток ци меча!


Этот один меч использовал Тяжесть-в-Лёгкости и Лёгкость-в-Тяжести!


Этот один меч управлялся при помощи идеального количества духовной энергии, без малейшей напрасной траты!


Бай Сяочунь действительно ничего не знал про техники работы с мечом, но он освоил Искусство Контроля Котла Пурпурной Ци, Тяжесть-в-Лёгкости и Лёгкость-в-Тяжести. Он знал, что хотя листок дерева не сможет поднять бревно, но если листок свернуть, то он может поднять небольшой камушек. А если разорвать листок на полоски и сплести их вместе, то можно поднять камушек потяжелее! Он умел правильно управлять духовной энергией!


Иногда владение одной техникой может превзойти знание десятков тысяч других. На стадии Конденсации Ци… его навык наряду с Неумирающей Серебряной кожей сделали его неуязвимым!


Бум!


Оглушительный взрыв потряс все окрестности, множество мелких камней поднялось в воздух. Удар единственного меча Бай Сяочуня превратился в смерч, врезавшийся в пять мечей-драконов Шангуань Тянью. Мечи-драконы исказились и искривились, а потом взорвались множеством мелких осколков. Порыв ветра от взрыва ударил в лицо Шангуань Тянью.


Бай Сяочунь стоял с волосами, развевающимися на ветру, и бесстрастным выражением лица. Он не заложил руки за спину и не взмахнул рукавом, а просто стоял там, исполненный ледяного спокойствия. Эта сцена навечно врезалась в память всех учеников северного и южного берегов.


— Это и правда… Бай Сяочунь?


Головы зрителей готовы были разорваться.

-----------------------

Шангуань Тянью неофициально, с другого ракурса. https://vk.com/awilleternal?z=photo-141897009_456239168%2Falbum-141897009_00%2Frev

Загрузка...