Вампиры – дети падших ангелов. Танец кровавых ма­ков

Глава 15 Невинный вкус победы

Внутренний стадион дворца напомнил ей арену с эшафотом в Тартарусе или особо огромную театральную сцену. Зрители уже собрались на балконах, устроившись на диванах и в удобных мягких креслах. Возле каждого стоял столик с напитками.

Некоторые балконы были задернуты бархатными портьерами, оттуда доносились голоса и смех.

Катя знала, что утром из Парижа прибыла мадам Талилу с неким Ламбертом, чье имя на приеме без сопроводительного «Мастер своего дела» не употреблялось.

— Будет что-то вроде представления? — осторожно спросила девушка у Лайонела.

Тот кивнул.

— Что-то вроде…

Но ей было неспокойно. Особенно после того как днем встретила на лестнице Вильяма и на вопрос, пойдет ли он на представление, тот сказал: «Нет, и тебе идти не рекомендовал бы».

Лайонел отодвинул бордовую портьеру и пропустил девушку на закрытую веранду. Та отличалась от других балконов внушительным размером и особой приближенностью к сцене.

Надежда на то, что они побудут вдвоем, испарилась в тот же миг, когда Катя увидела сидящих на диванчике Анжелику с Норишем, а на другом — мадам Талилу с каким-то незнакомцем, видно, тем самым мастером своего дела.

Олило, неукоснительно следующий всюду за девушкой, увидев Анжелику, восторженно бросился к ней и, забравшись на диван, доверчиво вложил копытца ей в ладонь.

Красавица, против ожиданий Кати, не согнала его, а лишь усмехнулась, пробормотав:

— Ну привет-привет.

На обнаженном плече сидел ее паук без одной лапы. Наряд ее был на этот раз незамысловат, короткое желтое платье на тонких бретельках, в котором ее ноги казались еще длиннее и стройнее.

Первая дама Парижа в свободных белых брюках и воздушной плетеной кофте-накидке выглядела, как всегда, элегантно. Она тепло улыбнулась Кате, заметив:

— Прелестно выглядите.

Девушка смущенно поблагодарила, подумав: «Интересно, она так сказала, потому что на мне ее платье?»

Насмешливый взгляд Анжелики не позволил сомневаться в ответе на этот вопрос.

А Вио Ламберт, которого девушке тут же представили, восторженно заявил:

— Совершенно чудесна. И я знаю, что вам нужно, дорогая!

Анжелика презрительно закатила глаза.

— Поверь, Вио, все знают, что ей нужно. — Она вздохнула. — Капельку мозгов, коли внешностью не удалась.

Катя заметила, что глаза Лайонела похолодели, он посмотрел на Ламберта и как ни в чем не бывало пояснил:

— Не обращайте внимания, госпожа Тьеполо до сих пор приходит в себя, после того как я ее бросил ради Екатерины.

На веранде установилась неестественная тишина. Но молодого человека она ничуть не смутила, он устроился возле Кати на центральном диване и прибавил:

— Если вы хотя бы вполовину так хороши, Вио, как о вас говорят, это будет приятным сюрпризом.

Зазвучал горн, и на стадион вывели одиннадцать обнаженных девушек, с номерами, написанными красной краской на спинах. У Кати перехватило дыхание, когда поняла, что перед ней не вампиры, а люди.

С ними вышел один вампир, одетый в золотистый костюм. Держа возле рта микрофон, он всех поприветствовал, после чего сказал:

— Корпорация «Кровавые игры» представляет проект «Невинный вкус победы». Эти девушки будут танцевать для вас, худшая танцовщица умрет.

Заиграла симфоническая поэма «Пляска Смерти», то обманчиво ласковая, то полная веселого обещания, то злорадной насмешки.

Катя испуганно посмотрела на Лайонела.

— Он серьезно сказал?

— Посмотрим, — пожал плечами молодой человек. Так спокойно и уверенно это прозвучало, что девушке вдруг показались нелепы ее страхи.

«Конечно, он не допустит ничего подобного», — решила она. И странный взгляд, без привычной насмешки, брошенный Анжеликой в ее сторону, неприятно удивил.

Девушки танцевали неважно, все одиннадцать. Но одна, полноватая, под номером «7», с короткими светлыми волосами, вообще не попадала в такт. Было заметно, что они все чем-то накачаны, но в целом происходящее понимают правильно.

Когда музыка стихла, ведущий с микрофоном заявил:

— На столах вы найдете специальные приборы. Выберите девушку с тем номером, которая танцевала хуже всех, и нажмите соответствующую кнопку.

Все потянулись за серебристыми пультиками с блестящими кнопочками. Лайонел подал один прибор Кате, и она с интересом рассмотрела его. После чего, как и другие, нажала цифру «7».

Уже через секунду девушка с каре засветилась зеленым светом, за ней пришли два вампира, одетые в белое, точно санитары, и увели. А на сцену тем временем вынесли ворота, как для игры в футбол, и расставили на разных концах стадиона.

— Забавно, — отметил Лайонел, видно, понявший, что будет происходить дальше.

Катя вместе с остальными зрителями напряженно ждала.

Девушек выстроили друг против друга — пять на пять. И неожиданно через поле полетел прозрачный мяч, а в нем…

Катя сдавленно вскрикнула. Внутри была голова девушки номер семь. Другие участницы тоже увидели, раздались душераздирающие вопли, девушки попытались разбежаться, но тела их странно задергались, и голос комментатора попросил:

— Пожалуйста, вернитесь на свои места.

Участницы послушались.

— Легкие удары током? — предположил Лайонел, повернувшись к Ламберту.

— Именно, — улыбнулся тот. — К сожалению, добиться послушания не через боль пока не получилось.

— Чудовищно, — выдохнула Катя, во все глаза глядя, как комментатор подкидывает на ладони прозрачный мяч с женской головой внутри. Шея предусмотрительно была перебинтована, чтобы кровь не запачкала клеенчатые стенки.

— Интересен психологический аспект, обратите внимание, как сейчас возрастет дух соперничества, — промолвил Вио.

Катя хотела вскочить и бежать отсюда прочь, но Лайонел положил руку ей на плечи и пригвоздил к месту.

Девушка пораженно посмотрела на него.

— Как ты мог такое допустить?

Лайонел прижал палец к губам и сказал только:

— Поговорим потом.

Но потом она не хотела, гнев душил ее прямо сейчас. А комментатор между тем объявил:

— Команда проигравших умрет.

Некоторые девушки беззвучно плакали, одни пытались не смотреть на мяч, другие, напротив, впились в него взглядом, прекрасно понимая, от чего зависит их жизнь.

Под звуки скрипки Паганини Каприс № 10 началась игра. Катя следила, как босые ноги пинают отвратительный мяч, и внутри у нее все сжималось, когда какая-то девушка падала или когда одна жестоко толкала другую. Они вели себя как звери.

Счет был три ноль, когда две рослые девушки из проигрывающей команды налетели на девушку-вратаря, маленькую с по-детски хрупкой фигуркой. Они пинали ее, таскали за спутанные волосы и называли последними словами.

Катя вновь попыталась вскочить, но Лайонел не позволил, характерно посмотрел на Ламберта, а тот, в свою очередь, сделал знак комментатору.

Рослые девицы получили по разряду током, и комментатор объявил:

— А сейчас небольшой тайм-аут, на балконы прибудут сотрудники корпорации и вы уже сейчас сможете сделать ставки на победительницу.

В эту же секунду портьеры приоткрылись и появился рослый вампир, одетый как медбрат. Он протянул каждому карточку с ручкой.

— Впишите, пожалуйста, свое имя и номер участницы.

Анжелика вернула карточку сотруднику корпорации, бросив:

— Кажется, тут все очевидно. Номер пять победит.

Она сделала ставку на рослую девицу из выигрывающей команды. Катя проследила за тем, какой номер вписал Лайонел, и удивленно вскинула брови. Вампир в белом, принимая его карточку, обеспокоенно посмотрел на Ламберта, а затем уточнил:

— Вы уверены в своем выборе? Вам как следует виден номер? — Он указал на выбранную им участницу. — Это она? Та, что плачет, уткнувшись в колени?

— Да, рыженькая, — вежливо улыбнулся Лайонел. Катя не находила объяснения такому выбору, присутствующие на веранде тоже выглядели удивленными.

Девушке хотелось уйти, но она продолжала сидеть, как зачарованная глядя на сцену и ожидая продолжения. Не так давно она боялась познакомиться с обратной стороной жизни Лайонела, которая напугала бы и оттолкнула ее. Но вот, кажется, он сам захотел показать ей эту изнанку.

«Чтобы я не питала иллюзий», — убито поняла девушка и, взглянув в красивое лицо сидящего рядом молодого человека, ощутила, как страх медленно сковывает тело. Ей вдруг показалось, что она совсем его не знает.

Начался второй тайм. Катя почти не следила за игрой, все ее мысли занимал Лайонел. И то, как сильно она ошиблась, идеализируя его самого и его образ жизни. Она любила безжалостного убийцу, и это открытие так сильно шокировало ее, что на какое-то время она впала в прострацию.

А счет между тем сравнялся. Девушка, на которую Лайонел поставил, не пропустила больше ни одного мяча в свои ворота. А потом одна из девиц, налетевшая на нее, забила соперницам гол, и игра закончилась 4:3

Анжелика была явно раздосадована, что команда, где состояла девушка под номером «5», проиграла.

На сцену вынесли нечто похожее на лохань, затем появились сотрудники корпорации, одетые в костюмы клоунов, с разноцветными обручами в руках.

Девушки из проигравшей команды испуганно переглядывались, ожидая расправы — и она последовала. У одной из девушек загорелась правая рука, вспыхнула, точно факел. Как только участнице удалось потушить ее, у нее загорелась нога. А клоуны выстроились друг за другом на расстоянии трех шагов и вытянули вперед обручи, точно предлагая девушке прыгать через них, как собачке в цирке.

Номер «3» попыталась прорваться к лохани с водой, но клоуны всегда оказывались быстрее и вновь и вновь вытягивали перед ней свои обручи. Тогда девушка стала прыгать через них. Заиграла «Итальянская полька» Рахманинова — задорная и абсолютно неуместная.

Когда же девушка, у которой полыхали ноги, добралась до лохани с водой, рухнула в нее, подняв брызги, прогремел взрыв, и уже брызги крови с кусками тела поднялись в воздух и с омерзительным звуком плюхнулись в лохань.

Катя закрыла лицо руками. С балконов послышались ликующие крики. Чертенок радостно взмахнул копытцами. Клоуны все унесли и вывели четыре белые лошади с седлами, покрытыми острыми шипами, но без стремян.

Бровь Лайонела чуть приподнялась, больше он ничем не выдал своего отношения к происходящему. А Анжелика скучающе обронила:

— Затянуто, Вио. Ты уж прости, но с этими девушками уже все ясно. Что там у них, голова взрывается на финише? С девственницами можно было что-нибудь и поинтереснее придумать.

Ламберт оскорбленно фыркнул.

Талилу утешающее похлопала его по ноге.

— Все прекрасно, милый.

Клоуны подсадили четырех девушек, оставшихся из проигравшей команды, на лошадей, и бедняжки, с застывшим на лицах выражением муки, вцепились в поводья с бубенчиками. В воздухе разнесся пронзительный солоновато-терпкий аромат крови, потекший по белым ногам девушек.

Комментатор выстрелил, кони, под Баховскую «Музыкальную шутку» сорвались с места. На финише и в самом деле у всех четырех участниц взорвались головы.

Лайонел неожиданно убрал руку с плеч девушки, как будто хотел, чтобы она ушла. Но Катя сидела, не в силах шевельнуться.

Оставшимся участницам выдали охотничьи ножи.

Комментатор объявил:

— Победит сильнейшая!

Катя взирала на то, как девушки с ножами преследуют друг друга, и думала о том, на что способен человек, если его вынудить…

Девушка под номером шесть заколола номер десять. Девятая поранила восьмую в плечо и схлестнулась с шестой. Раненая восьмая ударила в спину девятую — та упала на колени, у нее изо рта потекла кровь. Одиннадцатая, на которую поставил Лайонел, стояла чуть в сторонке и не участвовала.

Клоуны забрали два тела. Номер восемь с номером шесть в страшном танце кружились по сцене. Шестая сделала резкий выпад и порезала сопернице горло. Не дав ей опомниться, воткнула нож в грудь.

Зрители зааплодировали. Осталось расправиться только с одной — трусливой девчонкой, трясущейся в стороне. Она даже нож не умела держать, сжимала его не за рукоять, а двумя пальчиками за блестящие лезвие.

— Однако я победил, — ухмыльнулся Морган. Лайонел снисходительно посмотрел на него.

— Еще нет.

Катя встретилась с ним взглядом и в смятении опустила глаза. Для него не было трагедии в происходящем, он воспринимал совершенные тут убийства как должное, как часть развлечения. Девушка смотрела на участницу под номером «11» и видела себя. Не так давно она сама была загнанной жертвой. Только ее мучителем являлась не корпорация «Кровавые игры», ей оказал честь сам Лайонел.

Думала, ей удалось забыть, как он поступил с ней. Только сейчас поняла: все это время она до конца не верила, что он мог тогда убить ее. Она никогда не осознавала, как это для него просто, не задумывалась, насколько безразлично была бы ему смерть какой-то девчонки в люке с холодной водой.

С тех пор прошло шесть месяцев. Катя обхватила себя руками. А ледяная вода из люка только сейчас, наконец, отрезвила ее.

Номер шесть медленно надвигалась на плачущую номер одиннадцать. И когда, казалось, рыжеволосая участница готова упасть от страха замертво, она как-то неловко вскинула руку с ножом и метнула его в приближающуюся соперницу. Острие ножа вошло глубоко в горло — участница номер шесть упала.

Повисла тишина, а затем грянули аплодисменты, крики, свист.

Последнее тело забрали, комментатор подошел к дрожащей победительнице и, схватив ее руку, поднял над головой.

Нориш ошеломленно уставился на Лайонела.

— Как, черт возьми, ты догадался?

Олило, при слове «черт» испуганно вздрогнул.

Молодой человек усмехнулся.

— Сильных убивает излишняя самоуверенность, а слабых спасает то, что в своей жалкой попытке выжить они находят неординарный выход из ситуации.

Катя вслушивалась, как его холодный бесчувственный голос подстраивается под прекрасную музыку у нее в голове. Еще несколько часов назад она занималась любовью с этим мужчиной. Он признался в ревности, был нежным и внимательным. С ним она купалась в лесном пруду, с ним пережидала дождь в шалаше, его любила, точно одержимая, с тех пор как увидела. А он смотрел кровавое представление глазами бездушного чистейшего льда, и по невидимому каналу равнодушно лились волшебные звуки «Колыбельной» Брамса. Чудовищно невероятное восприятие увиденного.

На сцене появился сотрудник корпорации в белом и передал комментатору карточку. Тот взглянул в нее и вскричал:

— Потрясающе, друзья, просто потрясающе! Только один зритель поставил на номер одиннадцать. — Комментатор выдержал эффектную паузу. — Недаром его имя уже несколько столетий значится в списке самых влиятельных вампиров мира. Встречайте!

Лайонел поднялся и спустился с веранды по лесенке. Несчастная жертва улыбалась ему дрожащими губами.

Он взял микрофон и, обойдя свой живой приз, сказал:

— Корпорация «Кровавые игры» оправданно носит свое название. От лица всех зрителей, благодарю Вио Ламберта за доставленное нам удовольствие.

С этими словами он наклонился к девушке и впился в ее шею.

Катя медленно поднялась и под нежные звуки колыбельной вышла с веранды.

Когда он поднял глаза, ее уже не было. Центральный диван на веранде пустовал.

Лайонел вытер рот белоснежным платком. Победительница обернулась и умоляюще посмотрела на него:

— Пожалуйста, — с трудом вымолвила она, — я не хочу мучиться, сделайте это быстро.

Молодой человек помешкал.

Ведущий забрал у него микрофон и уже хотел взять девушку за руку, но та потянулась к Лайонелу. Тот привлек ее к себе, провел рукой по голове и, чуть нажав на шею, опустил безвольно осевшее тело на землю.

Он вернулся на веранду, где Анжелика встретила едким комментарием:

— Какое милосердие! — Взгляд ее устремился на пустой диван. — Жаль некому оценить.

Лайонел ничего не ответил. Катя никогда бы не расценила его поступок как милосердие. Это понятие у вампиров, по человеческим меркам, отсутствовало.

Талилу вздохнула.

— Видимо, Екатерине не понравилось представление.

Молодой человек смерил взглядом Вио Ламберта и обронил:

— Твоим работам не хватает изящества и психологизма. Знаешь, чем отличается, скажем, геноцид в военное время от геноцида в мирное? — Не дожидаясь предположений, Лайонел сам ответил: — Война — это красиво, а просто геноцид — нет.

— Морган, а ты что думаешь? — упрямо тряхнул головой Вио, не готовый принять критику.

Нориш зевнул.

— В мясорубке, как водится, мало искусства.

Талилу с укоризной посмотрела на них.

— Мальчики, вы слишком строги.

— Ну что ты, Вик — улыбнулся Лайонел. — Это объективность. У нас же в голове нет установки: «Необычный оргазм от Вио».

Талилу обмахнулась ладонью, с преувеличенным возмущением выдохнув:

— Ты ужа-а-асен!

Молодой человек шутливо подмигнул ей и, отодвинув портьеру, вышел с веранды. А пока шел по коридору, приветствуя выходящих с балконов зрителей, до него донеслось, как Ламберт сказал:

— Он остался недоволен, потому что его подружке не понравилось. Это необъективно.

Морган ему возразил:

— Ему не понравилось по той причине, которую он назвал. Ни больше ни меньше.

— Лайонел, — позвал кто-то. — Хорошо, что я вас нашел!

Перед ним стоял седовласый мужчина в сером костюме.

— В чем дело, док?

— Вчера один из гостей злоупотребил кровью Зазаровского.

— Печально, — изрек молодой человек. — Летальный исход или госпитализация?

— Ни то ни другое, — вздохнул доктор. — У него отказали ноги и его мутит от одного вида крови. Он пьет воду.

— Интересно…

Доктор кивнул.

— Я хочу забрать его в больницу и понаблюдать…

— Прекрасная идея, что от меня требуется?

Собеседник замялся, тогда Лайонел понимающе покачал головой.

— Действуйте на основаниях документа о принудительном лечении, позже я его подпишу.

Уже поднявшись по лестнице, молодой человек увидел брата. Тот прошел мимо, но во взгляде читался уже успевший позабыться укор.

Лайонел взялся за ручку, но дверь в спальню оказалась заперта.

Постояв пару секунд, он негромко сказал:

— Плохая идея.

Ответом ему была тишина.

Тогда он постучал.

Катя находилась внутри, он знал это точно. Однако дверь она не открыла.

— Я просто выломаю ее и тогда ты пожалеешь о своей выходке, — предупредил Лайонел, начиная раздражаться.

Девушка проигнорировала его угрозу.

И когда он уже хотел толкнуть дверь и, если нужно, снять ее с петель, в самый последний момент одна мысль его остановила.

Если девушке требовалось время остыть, своим нетерпением он мог сделать еще хуже. Конечно, он понимал, что «Кровавые игры» Кате не понравятся. До некоторого времени ему хотелось, чтобы она смотрела и принимала происходящее как все прочие вампиры. Но после того как взорвалась первая участница, он пожалел, что не проверил сценарий заранее. Катя не была готова к такому зрелищу, и теперь ему оставалось злиться на самого себя.

Спускаясь по лестнице, он пробормотал под нос:

— Завтра уже все будет в порядке.

Но ни завтра, ни еще через день и даже через два порядок не вернулся.

«Я не хочу тебя видеть», — слышал он один и тот же ответ.

А закрытая дверь его спальни между тем стала уже предметом шуточек в обществе.

Говорили: «Лайонел позволяет девчонке вести себя как хочет», говорили: «Она же ни во что его не ставит», «Обращается с ним как хочет!»

Преследования Анжелики стали невыносимы. Казалось, она повсюду, куда бы он ни шел, где бы ни находился.

— Ты понимаешь, что ведешь себя глупо? — поинтересовался Лайонел через дверь.

Ответа не последовало.

С площади доносилась музыка, пока все развлекались, он улизнул, в надежде, что Катя сменила гнев на милость.

Пару дней назад он еще хотел оставить ее в покое и подождать, пока сама не выйдет. Но видя, что она не торопится, передумал ждать.

— Я в последний раз прошу тебя открыть дверь, — изрек он, невесело подумав, что, как минимум раза три этот «последний раз» уже был.

Тишина в ответ привела его в бешенство.

Под давлением плеча дверь слетела с петель, и он вошел в спальню. Катя сидела на постели с распущенными волосами, одетая в белую ночную рубашку.

Первым делом Лайонел поставил дверь на место, затем подошел к кровати и остановился перед девушкой. Она не смотрела на него, взгляд ее бесцельно бродил по подушке.

— И долго ты собираешься тут сидеть? — осведомился молодой человек.

Катя молчала.

Он был готов взорваться, но взял себя в руки и спокойно сказал:

— Давай поговорим о том, что произошло.

— Ничего не произошло, — неожиданно ответила она.

— Вот как. — Лайонел задумчиво наклонил голову. — Ничего — это всегда слишком много. Поговорим о представлении. Ведь дело в нем!

— Нет, не в нем. — Волосы девушки чуть качнулись.

— Зачем ты обманываешь?

Впервые за несколько дней она посмотрела на него.

— Я не обманываю.

Лайонел вздохнул. Все оказалось куда хуже, чем он предполагал.

— Тебя расстроило увиденное на представлении, разве я не прав? Ты не хочешь меня видеть, потому что винишь в смерти тех девушек.

Катя опустила голову.

— Я не хочу тебя видеть, потому что ошиблась.

— В чем? — Голос прозвучал глухо.

— В своей способности принять тебя настоящего. Я не могу и никогда не смогу.

Лайонел посмотрел на дверь, впервые пожалев, что не оставил ту на месте. Ему не стоило ее открывать, а теперь — слишком поздно, и необходимо было принимать какое-то решение. И пока ни одно возможное ему не нравилось.

Катя не поднимала глаз, чему он втайне был рад. Сейчас ее пустой взгляд не поспособствовал бы выбору наилучшего решения.

Наконец, отметя соблазнение и запугивание, он выбрал увещевание, и обстоятельно приступил:

— Я понимаю, увиденное тебя шокировало. Мне следовало ознакомиться со сценарием, прежде чем вести тебя на представление. Но если бы ты вышла из комнаты и побеседовала со своими знакомыми, с тем же Брианом Джонсоном, то увидела бы, что никто из вампиров не принял это так близко к сердцу. Ты теперь ни с одним вампиром, которые были на представлении, не станешь разговаривать?

— Стану.

— Вот как…

Она взглянула на него и тихо сказала:

— Ни один из них не скидывал меня в люк и не оставлял там умирать.

Лайонел смотрел на нее пораженно. Ее слова уязвили его и он не сразу нашелся, что ответить.

— Люк… не совсем понимаю связи. Ты обиделась на меня за то, что я сделал до знакомства с тобой?

— Я не обижаюсь, я… я просто не могу быть с тобой.

— Ты выбрала Вильяма? — как ошпаренный, прорычал он, яростно глядя на нее. И резко схватив за плечи, заставил смотреть себе в глаза. — Решила вспомнить все мои грехи, чтобы оправдать свое желание вернуться к моему брату?

— Нет, — замотала она головой, — не приплетай Вильяма…

— Отлично. — Он выпустил ее плечи и отступил. — Кажется, не так давно ты говорила, что способна многое мне простить. — Лайонел устремил на нее взгляд, тихо добавив: — Говорила, любишь…

Она заплакала, по бледным щекам побежали слезы, и тогда он пожалел.

О чем он толковал? Эта девочка до сих пор не потеряла способность плакать, а он позволил у нее на глазах убить десять человек.

Еще ни разу за бессмертие ему не хотелось так сильно забрать назад все свои слова, вернуть время вспять и никогда не приглашать Вио Ламберта. Его представление не стоило так дорого.

— Катя, я… — начал Лайонел и неожиданно обнаружил, насколько мало существует слов утешения. А еще меньше слов, способных выразить чувства, сказать ей, как ему невообразимо жаль и как сильно скучает по ней.

— Оставь меня одну, — попросила она.

Он мог бы попытаться добиться прощения в постели, но он не посмел прикоснуться к девушке. Испугался, что если та оттолкнет его сейчас, то шанс все исправить чуть позже будет уже потерян.

— Не закрывай больше дверь, — сказал Лайонел. Он собирался пообещать, что не зайдет, если она не захочет, но вовремя спохватился. Глупо было давать обещания, которые он не смог бы выполнить. С той же страстью, с какой Катя не хотела его видеть, он жаждал ее вернуть.

Лайонел направился к выходу из комнаты, предупредив:

— Завтра я зайду и мы постараемся решить нашу… проблему.