В двух шагах от дома (СИ)

Глава 8. Плач под холмом

Посреди ночи Кассия проснулась от резкого неприятного звука. Дверь качалась от сквозняка и противно скрипела. В окружающем безмолвии этот высокий, тонкий, как будто хнычущий звук казался оглушительным. Откуда он взялся? Возможно, они неплотно закрыли за собой дверь, когда ложились спать.

— Андри, прикрой дверь! — сонным голосом попросила девушка, укутываясь в странное покрывало из кротовьих шкурок, с запахом которого она уже почти свыклась.

Кассии в очередной раз пришло в голову, что надо бы перестать стесняться и попросить Андри нагреть воды — помыться и выстирать одежду. Даже мысль о том, как девушка сейчас выглядит и как от нее, должно быть, пахнет, приводила Кассию в смущение.

Ей не ответили. Дверь продолжала поскрипывать. Охотница тяжело вздохнула. Похоже, ее спутник крепко спал и не слышал ее. Девушка вспомнила о том, как выглядел маг после того, как ее вылечил, и ей стало стыдно: Андри потратил все силы на ее исцеление, а теперь она еще и беспокоит его по такому пустяку. Ничего, она сейчас сделает это сама.

Кассия встала с постели и, кутаясь в покрывало, побрела к двери. Но тут ее как будто внезапно подбросило в воздух: лавка, служившая Андри кроватью, была пуста. «Ничего страшного. Подумаешь, вышел ненадолго», — попыталась успокоить себя девушка. «Разумеется», — поддакнул ей внутренний голос, — «И мешок свой с собой забрал! И еды половину…»

Взгляд Кассии упал на стол. На темной столешнице в свете луны был отчетливо виден какой-то светлый прямоугольник. Дама-капитан схватила его. Это оказался пергамент. На нем было что-то написано. Кассия подошла к догоравшему камину, огонь в котором все еще давал достаточно света, чтобы прочесть.

— «Леди Кассия, теперь, когда ты здорова, обеспечена едой и находишься в полной безопасности, я могу покинуть тебя. Как только я доберусь до дома, попрошу прислать за тобой помощь. Андри», — прочитала девушка. — Сила Единого, пусть он не успеет далеко уйти!

Кассия в ярости метнулась к сундуку, в котором были сложены ее вещи, и с удивлением обнаружила, что ни меча, ни оков из одрикса, которыми она должна была заковать беглеца, среди ее вещей нет. Обнаружился только длинный стальной кинжал, прощальный подарок Энния Одноглазого на удачу, который она всегда носила с собой.

На ходу набрасывая плащ, охотница выскочила из хижины. Следы беглеца она отыскала без труда: небо было безоблачным, а от полной луны, свет которой отражался от чистого горного снега, вокруг было ясно, как днем.

Девушка прислушалась. Вдалеке раздавались звуки, похожие на шум борьбы, и сдавленные крики. Не раздумывая, она устремилась туда, откуда они доносились, пытаясь на бегу рассмотреть получше две борющиеся темные фигуры: одну высокую и худую, а вторую — массивную, неуклюжую и бесформенную. Они были в паре сотен ярдов от нее.

У высокой фигуры, в которой девушка без труда узнала Андри, было определенное преимущество: чародей был проворнее и двигался быстрее. Но от наметанного глаза Кассии не ускользнуло то, что движения мага постепенно замедлялись: утомленный процедурой исцеления Андри уже начал уставать. К тому моменту, как к ним подоспела Кассия, огромная фигура ударом мощной конечности, которая, как показалось девушке, вытянулась прямо из тела чудовища, свалила Андри на снег и стала наползать на него подобно гигантскому слизняку.

С отчаянным криком Кассия в два прыжка оказалась рядом с монстром. Тренированное тело машинально подсказало ей выход: «Бросок тигра», а потом «Штормовая волна». Можно было бы, конечно, красивее, но длина клинка не позволяла.

Чудовище, которое атаковало мага, отступило, не ожидая внезапного нападения с фланга, и оставило в покое свою жертву. Теперь Кассия могла хорошо рассмотреть монстра. Существо напоминало огромный, постоянно меняющий форму кусок мягкой глины высотой футов десять, и все было усеяно… Девушка похолодела: чудовище было покрыто человеческими ртами. Точнее, эти рты были не совсем человеческими. Таких длинных и острых зубов Кассия не видела даже у эн-калехийских гладиаторов, которые, как известно, специально затачивают себе зубы, чтобы иметь дополнительное преимущество в бою. Все эти рты непрерывно что-то бормотали. Разобрать слова было невозможно, и от этого становилось еще страшнее.

Но пугаться было некогда. Охотница рванула беглеца за шиворот и подняла на ноги:

— К дому, скорее!

Девушка побежала, таща за собой мага. Тот еле успевал. «Все еще хромает,» — отметила Кассия. Монстр забеспокоился и забормотал оживленнее и громче, теперь в его голосах слышались нотки обиды и возмущения. С неожиданной сноровкой существо поползло вслед за убегающими. Кассия и Андри подбежали к дому. Охотница втолкнула беглеца внутрь, запрыгнула сама и задвинула засов.

Вскоре снаружи послышалось жалобное неразборчивое бормотание. Чудовище поскреблось в дверь, потом покачало ее, но та не поддалась. Тяжело вздыхая, кряхтя и жалуясь, существо отправилось в обход хижины, изредка гулко стуча в стены. Несмотря на то, что дом был крепким, сила ударов существа была такой, что сотрясала его от крыши до фундамента. Было ясно, что если монстр не уйдет, долго их укрытие не продержится.

Кассия была в бешенстве.

— И куда это ты собрался глубокой ночью? — зло спросила она беглеца.

Тот развел руками:

— Вариант «по нужде» не пройдет, так ведь?

— Отправился справлять нужду через всю деревню к дому старосты, забрав половину припасов?

Андри пожал плечами:

— Могла бы сразу просто сказать, что не пройдет.

Даже в такой ситуации маг продолжал отпускать свои шуточки! Девушка подскочила к чародею и приставила к его горлу кинжал.

— Хватит язвить! Отвечай на вопросы! Куда ты направлялся? Где мое оружие? И что это за дрянь сейчас разрушает наше единственное убежище?

Андри примирительно поднял руки:

— Ну хорошо, хорошо. Только убери лезвие от моего горла!

Кассия одарила Андри испепеляющим взглядом, но оружие опустила. Маг продолжил:

— Меч твой я выбросил еще там, на тропе. Подумал, что без своей этой железки, которая проникает через любую магическую защиту, ты будешь для меня безопаснее. Цепи эти, которые вы тащили с собой, кстати, выбросил тоже. Чтоб ты знала, они доставляют магам невыносимые мучения. Но послушай, я даже подумать не мог, что…

— Перестраховался, значит? — Кассии очень хотелось залепить пощечину по этой самодовольной роже, но она сдержалась: без латной перчатки на руке удар был бы неэффективным. — Дальше.

— Я искал так называемую червоточину Мар-Ильтума, — обреченно пояснил Андри. — Если совсем просто, в определенную погоду, чаще всего в ясную ночь полнолуния, маг по нескольким характерным признакам может отыскать древний тайный проход, который выведет его из одной точки в другую. Я нашел место, тут, в Инверрэри, где он расположен.

— Все-таки решил меня здесь бросить? — прошипела Кассия. — Вот так, одну? И тебе наплевать, что в этом страшном месте, кроме нас, есть кто-то еще? А сколько до этого высоких слов наговорил… и всем им грош цена!

— Послушай, я тебя вылечил, — вздохнул маг. — Еду мы нашли, ее достаточно. Этот странный третий, вроде бы, не враждебен. Гонец из Амерлиса не нашел тебя в Кови и наверняка поставил в известность приорат. Я готов поклясться, что, узнав, куда именно ты отправилась, они уже послали кого-то на поиски. Ты ничем не рисковала, ну, почти. Клянусь, как только я добрался бы до первого же поселения, я сразу сообщил бы о том, что ты не можешь выбраться из Инверрэри из-за лавины, и за тобой немедленно отправили бы помощь.

Кассия ничего не ответила. Скрестив руки на груди, девушка с нескрываемым презрением смотрела на чародея.

— Хорошо, хорошо, я согласен, что поступил малодушно! — воскликнул беглец. — Но я уже четырнадцать лет не видел своих родных! Я не знаю, как теперь выглядит моя мать. Моя младшая сестра выросла без меня. Тебе с этим проще — я знаю, что раз в год Орден дает рыцарям увольнительные, чтобы они могли навестить свои семьи. У тебя есть возможность хотя бы раз в год видеть тех, кто тебе дорог, и проводить с ними хоть немного времени! А я все эти годы пытался убедить себя в том, что моя семья умерла для меня, а я для них. Но тут у меня появился шанс. Скажи, на моем месте ты не воспользовалась бы им, леди Кассия?!

— Вообще-то, я ищу опасного преступника и теоретически ты мой пленник. Значение имеет только это! — взвилась охотница. — И все, что ты сделал, может служить лишь смягчающими твою вину обстоятельствами, не более!

Целитель устало прикрыл глаза ладонью.

— И в чем, по-твоему, мои преступления? В том, что я имел несчастье родиться магом? Или в том, что твои собратья по Ордену не смогли меня разыскать и задушить до шестнадцати лет? Или в том, что я хочу спокойной жизни, как любой нормальный человек?

До десяти лет я жил, как обычный ребенок. У меня были мать, отец и сестренка. Я их любил, они любили меня. У меня друзья были. А потом вдруг проявились эти мои способности. Заметь, я их не просил. Их, знаешь ли, никто не просит. Родители не захотели отдавать меня Ордену на казнь. Отец, рискуя жизнью, разыскал для меня бродячего магистра. Только он меня мог как следует обучить и постоянно прятать. Мне было десять лет, я тогда многого не понимал. Мне до сих пор стыдно за то, что тогда я винил во всех бедах магистра Руфуса. Он спасал меня, а я думал, что он насильно увел меня из родного дома. Руфус Веллий уже тогда был стариком, а теперь он в ваших застенках. И издевательства над своим учителем я Ордену никогда не прощу. Наверное, в этом мое преступление?

Мой наставник очень заботился о тех, кто попадал к нему в обучение. Поэтому он нашел мне, как он считал, отличное место — я стал медиком при дворе Его светлости герцога Арлонского. Слугой, хоть и более высокого ранга, чем остальные. Ты знаешь, кого в Трезеньеле лицемерно называют слугами? Конечно, знаешь. Так вот: я бежал оттуда. Бежал четыре раза. Я мечтал и до сих пор мечтаю осесть где-нибудь, завести семью и лечить людей. Я преступник, потому что хотел сам распоряжаться своей жизнью?

В первый раз я пробыл на свободе целых полгода. Потом меня поймали. Затем опять побег, и еще раз, и снова. Пока граф просто не сдал меня Ордену, чтобы меня заперли в тюрьме Калагурриса пожизненно. И знаешь, что я скажу? — Андри горько рассмеялся. — Орден в попытках удержать меня гораздо более изобретателен. Особенно хороши ваши тюрьмы со свинцовыми крышами, где от испарений свинца узники медленно сходят с ума. Так что я тоже смог отточить свое мастерство. Иначе Орден бы не стал привлекать тебя.

Знаешь, мне почти приятно видеть твое лицо. Потому что получается, что ты единственная, с кем мне можно часто видеться. Раньше я легко заводил друзей. А теперь каждый раз, убегая, я вижу все новые и новые лица, и боюсь привязаться к кому-то. Либо они пострадают из-за меня, либо мне придется опять скрываться, и я их больше никогда не увижу.

Да, со мной пытались связаться те, кто желает, чтобы весь ваш Орден перестал существовать. Вы их называете Секретным Ковеном магов. Они считают, что уничтожение Ордена решит все проблемы. Меня склоняли к тому, чтобы я помог расправляться с рыцарями. Но я целитель, я не могу и не хочу убивать. Убивать — значит действовать теми же методами, что и вы. Ничего хорошего из этого не выйдет. Возможно, мне стоило все же прирезать кого-то из твоих товарищей, чтобы ты не обвиняла меня напрасно? — Андри с горечью махнул рукой.

— Ты ничтожество, Андри Мак Глейс. Когда тебя будут вешать, я займу место в первом ряду! — Кассия дернула плечом.

— Я буду рад, — немедленно отозвался чародей, — Увижу хоть одно знакомое лицо!

В дверь тихо постучали. Потом еще раз и еще. Кассия и Андри замерли и переглянулись. Девушка прислушалась. Снаружи было тихо. Ни бормотания монстра, ни дыхания того, кто стоял за дверью. Кассия покачала головой. Целитель двинулся было к выходу, но охотница остановила его, жестом попросив в случае опасности действовать на расстоянии. Андри молча кивнул и отступил на пару шагов. Кассия распахнула дверь.

***

В прямоугольнике желтого света на снегу стоял мальчишка-подросток, тощий и нескладный. В свете луны его кожа выглядела неестественно, мертвенно бледной. Худое лицо с синими кругами под большими, круглыми серыми глазами обрамляли взъерошенные, давно не стриженые светлые волосы. На вид подростку было не больше пятнадцати лет. Он был одет, как одеваются горожане среднего достатка: суконные штаны и куртка, шерстяной, подбитый кроличьим мехом плащ с капюшоном. Посмотрев на ноги мальчишки, девушка невольно вздрогнула: обуви на нем не было. Но их гостя его собственные босые ноги ничуть не смущали.

— Нам надо уходить. Быстро. Он не успокоится до утра, — хрипло сказал подросток.

— Кто ты такой? — требовательно спросила охотница.

— Все потом, — нетерпеливо махнул рукой мальчишка, и Кассия заметила темный след на его запястье, как будто от веревки. — Берите все, что можете захватить, и бежим.

Словно в подтверждение его слов вновь раздался гулкий удар в стену. Дом опять задрожал. Под град мерных ударов мужчина и девушка начали лихорадочно собирать вещи. Странный гость нервно пританцовывал на пороге. Беглец и охотница едва успели собраться, как очередной мощный удар сотряс стену. Она начала оползать. Андри и Кассия выскочили из дома вслед за своим странным провожатым. В тот же миг за их спинами рухнула хижина.

— За мной! — неожиданный провожатый дернул Кассию за рукав, увлекая за собой. — В храм он не заходит!

Все трое устремились на холм. Несмотря на то, что бормочущий монстр двигался достаточно быстро, он все же оказался медленнее людей и скоро отстал.

Наконец, спутники достигли вершины холма и смогли укрыться в руинах. Андри согнулся и, запыхавшись, прислонился спиной к стене храма. Кассия, у которой даже не сбилось дыхание, встала в уцелевшем дверном проеме, наблюдая за дорогой и сжимая в руке кинжал. Их новый знакомый стоял между ними, внимательно поглядывая то на чародея, то на охотницу.

Вскоре чудовище выползло к подножию холма. Монстр догадался, где спрятались беглецы: иногда он поворачивал верхний вырост, напоминавший голову, в сторону холма, вытягивал по направлению к храму пару щупалец, и испускал тяжелый вздох, по звуку похожий на перекат океанской волны. Тем не менее чудовище почему-то отказалось от намерения преследовать добычу. Теперь монстра интересовало что-то еще. Он полз то в одну сторону, то в другую, тянул и убирал щупальца и периодически вздрагивал, как будто от рыданий. Наконец, он остановился на самом ярко освещенном месте и, вытянувшись во весь рост, замер.

— Что это он делает? — нервно спросила Кассия у мальчика.

Ответить тот не успел.

Вдруг существо запело. Оно пело всеми своими многочисленными ртами, как будто хором, на множество голосов. В этом пении не было никакой нестройности или фальши. Многоротый уродливый монстр звучал так, как звучат лучшие церковные хоры в огромных соборах столичных городов, воспевая славу и величие Единого: мелодично, слаженно и очень проникновенно. Несмотря на то, что чудовище находилось внизу, его пение окружало и окутывало людей, как будто звучало в самом храме.

Оратория, которую исполнял монстр, тоже не уступала тем, что были написаны лучшими, самыми талантливыми композиторами Святой Земли или даже Трезеньеля. Вот только вместо восхваления жизни и света в ней слышались боль, тоска и отчаяние. Так могла бы звучать последняя песнь тех, кто потерял всякую надежду. Кому уже ничего больше в этой жизни не оставалось. Как будто это был погребальный плач по тем, кто еще жив, но уже обречен.

Эта музыка зачаровывала. Она обволакивала, захватывала, лишала воли и уносила с собой.

— Не слушайте его! — закричал магу и охотнице их странный новый знакомый.

Но было уже поздно: Кассия безвольно опустила руки. Кинжал выскользнул из пальцев девушки и упал на снег. По щеке покатилась слеза.

Андри обхватил голову руками:

— Мазанные елеем уши Пророка! Если этот Плакальщик вскоре не прекратит, клянусь, я впаду в отчаяние и перережу себе горло!

— Он не хочет этого, — покачал головой мальчик. — Он так грустит. Каждое полнолуние Плакальщик выходит на самое освещенное место и просто поет.

— А бегал за нами так живенько! — чародей тряхнул головой, прогоняя наваждение. — Постой, так это он нас уговаривал его послушать? Прямо как плохой бард заманивает забулдыг на свое представление, обещая им выпивку… Леди Кассия, ты куда?!

На лице девушки застыло выражение отчаяния и безысходности. Движения стали механическими. Она сделала несколько шагов вниз с холма, в сторону монстра. Целитель выругался и подбежал к охотнице. Он резко схватил ее за плечи, развернул к себе и хорошенько встряхнул. Кассия подняла глаза на Андри:

— Ты не понимаешь? Все бесполезно. Бороться бессмысленно. Ничего хорошего с такими, как мы с тобой, уже никогда не произойдет. Надежды на справедливость нет. Я устала бороться. Надо смириться с неизбежным.

— И это лучшая охотница, от которой не уходил ни один преступник? — пробормотал маг, удерживая вырывающуюся девушку. — С чего это ты вообще рассуждаешь о справедливости? Сила Единого, как заткнуть этого грешного певца?

Внезапно Андри осенило: он прижал Кассию к стене и приник к ее губам горячим поцелуем. Девушка сразу же пришла в себя: она оттолкнула мужчину и залепила ему пощечину.

Целитель вскрикнул и схватился за щеку, но тут же рассмеялся:

— Добро пожаловать в наш бренный мир, бесценная леди Кассия. А теперь, умоляю, перестань наслаждаться песнопением и поговори с нами.

— Мерзавец! — возмущенно воскликнула охотница.

— Всегда к твоим услугам, — с усмешкой поклонился беглец и быстро заговорил. — Слушай внимательно. То, что ползает сейчас внизу, зовется плакальщик, бессвязный оратор или бродячий консилиум. Я читал о таких. Обычно загоняет жертву в угол, гипнотизирует бормотанием, потом наползает на нее, и раз — ты стал еще одним ртом на его бесформенном теле. Поскольку этот экземпляр еще и музыкален, а у тебя нет слуха… Не бей меня снова, я слышал, как ты поешь! Я к тому, что тебе не будет комфортно среди такого количества первоклассных хористов. Ты будешь отчаянно фальшивить и портить ему песню. К тому же я готов поклясться, что как только Плакальщик тебя поглотит, он уже не сможет петь ничего, кроме того, что все маги — преступники и должны быть наказаны. Так что считай, я спасаю вас друг от друга.

Андри, как мог, старался разрядить обстановку, но Кассия услышала только самое страшное. Темные глаза девушки широко распахнулись:

— Откуда он тут взялся?

Маг вздохнул:

— Они, как и все остальные души мертвых поселений, рождаются из человеческих эмоций. Бессвязные ораторы возникают там, где множество людей, умирая одновременно или почти одновременно, кричат от боли. Помнишь, я рассказывал тебе про резню? Вот результат. Я так понимаю, каждое полнолуние он оплакивает погибших? — маг повернулся к мальчику. — Потому что больше их оплакать некому?

— Верно, — кивнул тот.

— Тогда почему он напал на Андри и преследовал нас, если, как ты говоришь, не собирался нас сожрать? — растерянно спросила Кассия.

— Плакальщик не хочет вас выпускать, — тихо сказал подросток. — Ни по одному, ни тем более, вдвоем. Вы принесли сюда жизнь, эмоции, магию. Это место как будто снова ожило и наполнилось людьми. Ему это нравится.

— Значит, это Плакальщик обвалил подземный ход, — догадалась девушка. — Но ты же говорил, что он не выходит днем?

— Тварь, которая сейчас заливается внизу, — просто воплощение Души Инверрэри. Как бы тебе попроще объяснить… Это образ, который он нам показывает, — отозвался Андри. — На самом деле, души поселений нематериальны, но в своих границах они очень сильны и способны на многое.

— Он увлечен пением, — охотница вопросительно посмотрела на беглеца. — Если мы сможем незаметно его обойти, возможно, мы доберемся до этой, как ты сказал, какой-то там червоточины?

— Мар-Ильтума. Исключено, — покачал головой маг. — В нее может войти только тот, кто обладает магией. Поскольку ситуация изменилась в худшую сторону, и нас теперь трое, я, как честный человек, передумал бросать тебя, дорогая.

Кассия внимательно посмотрела на Андри, но промолчала.

Маг задумался:

— Предлагаю дождаться рассвета, и заодно все обсудить и решить, как нам действовать дальше. Только вот холодновато тут.

— Идем ко мне, — сказал вдруг подросток. — У меня, по крайней мере, нет ветра. Пойдемте, здесь недалеко.

С этими словами он выбрался из пролома в церковной стене и побрел по сугробам к тому, что осталось от дома жреца Единого. Кассия вновь посмотрела на босые ноги парня и содрогнулась.

— Думаешь, ему можно доверять? — встревоженно спросила охотница, глядя вслед мальчику.

— Он сам пришел к нам и показал безопасное место, — пожал плечами беглец и подмигнул девушке. — А если еще и выяснится, что это он принес мед, то я весь его.

Кассия покачала головой:

— Столько раз обжигался, а все еще так легко доверяешь людям, Андри?

— «Вечным» и церковникам нипочем не стал бы, — усмехнулся маг. — Хвала Единому, наш новый друг ни тот и ни другой.

— Странный ты человек, — покачала головой девушка. — Зачем тогда меня спасаешь?

— Я целитель, — просто ответил Андри. — Я не имею права бросать кого-то без помощи, если могу ее оказать.

— Ах, вот оно что… — стараясь скрыть разочарование, протянула девушка.

— А ты меня сегодня по-настоящему удивила, леди Кассия, — маг с нескрываемым интересом посмотрел на девушку. — Без лат, почти безоружная, а все-таки бросилась защищать меня от монстра. Могла бы дать ему сожрать меня, избавилась бы от проблем.

— Такой смерти никто не заслужил, — отрицательно покачала головой Кассия, — Я думал, ты скажешь, что хочешь лично сдать меня в руки… кто там тебя отправил на этот раз? Брат Киллиан? Или даже сам Великий магистр?

— Нет, не скажу, — коротко ответила охотница. — Идем, не будем заставлять нашего босоногого спасителя ждать.

Беглец спрятал удивленный взгляд и поспешил вслед за охотницей туда, где, переминаясь с ноги на ногу, их все еще дожидался мальчишка.

Вскоре они втроем уже сидели в глубоком подвале домика жреца, в который пробрались через прекрасно сохранившийся тяжелый деревянный люк в полу.

В отличие от наземной части дома, от которой не осталось камня на камне, подвал остался нетронутым. Он был глубоким, ни завывания ветра, ни пения бессвязного оратора здесь не было слышно. Похоже, это помещение никогда не использовали для хранения припасов. Каменные стены и пол были гладкими и ровными, в подвале было чисто и пусто. Только в самом темном углу, скрытое тенями, лежало нечто бесформенное, напоминающее мешок или матрас, набитый соломой, словно здесь, в подвале когда-то была обустроена тюремная камера. Их новый знакомый отправился в этот угол и уселся рядом с мешком, скрестив ноги. Оттуда он молча наблюдал за беглецом и охотницей.

Андри наколдовал свой магический фонарик и «подвесил» его под потолком, затем, прочитав заклинание и сделав несколько пассов, нагрел воздух. Со светом и теплом в помещении стало гораздо уютнее. Андри и Кассия почувствовали, что страшно голодны. Они разделили между собой часть припасов и предложили подкрепиться своему новому знакомому. Тот только отрицательно покачал головой.

— Кто ты такой? — нарушила молчание Кассия, обращаясь к подростку. — Как тебя зовут? Как ты вообще тут оказался?

— Я не знаю, — пожал плечами мальчик. — Я помню только, что проснулся здесь, и что оно разговаривало со мной.

— Оно? — переспросила девушка.

— Ну, Плакальщик. То, что теперь живет в Инверрэри, — ответил мальчик. — Твой друг назвал это «душа». Оно сказало мне, что теперь я принадлежу ему. А еще — что мне больше никогда не будет ни больно, ни страшно.

— Ты можешь говорить с ним? — удивилась Кассия.

— Не совсем, — покачал головой подросток. — Я чувствую его мысли и ощущения, а оно — мои. А когда вы пришли сюда, то и ваши. Оно очень обрадовалось, что вы здесь оказались. И теперь оно хочет забрать и вас, как забрало меня.

— И ты никогда не пытался уйти?

— Уйти? Куда? Я не помню даже своего имени! — мальчик с досадой отмахнулся.

— А как оно называет тебя? — неожиданно спросил Андри. До этого маг сидел, облокотившись на стену и устало прикрыв глаза.

— Кайл, — коротко ответил подросток.

— Вот что, Кайл. Мы уйдем отсюда и заберем тебя со собой. Кто-то из нас — или я, или леди Кассия, обязательно поможет тебе вспомнить, кто ты и откуда. А если у тебя осталась семья, мы постараемся ее разыскать, — Андри перевел взгляд на Кассию. — Есть еще один путь к бегству. Через тот лес, что начинается почти сразу за кузницей, ведет охотничья тропа. Я ее найду, деревья вдоль нее помечены. Она проходит через горы в Килберни. Если мы поспешим, дня за три-четыре сможем туда добраться.

— Если ты говоришь, что резня тут случилась в тот год, когда завоеватели покидали Марссонт, — покачала головой Кассия. — деревня пустует уже более двух десятков лет. Как за это время мог измениться лес, ты себе представляешь? Это верная смерть. Я предлагаю дождаться помощи Вечного Ордена. Они наверняка меня хватились. К тому же, ты сам сказал, что эта душа деревни за нами следит.

— Помощь будет идти долго, слишком долго! — воскликнул беглец. — Еды у нас в обрез, а нас теперь трое. Охотники из Килберни наверняка все еще пользуются этой тропой, в лесах Негостеприимных гор полно дичи. Флаберк — не самое лучшее время для охоты здесь, и мы вряд ли встретим кого-то, но за месяц с тропой ничего не случится. Если речь о том, что нас отсюда не выпустят, Кайл сказал, что Душа любит магию. Значит, я смогу ее отвлечь.

— Ногу себе вылечи сначала, — вздохнула Кассия. — Мне уже больно смотреть, как ты хромаешь! Кайл, — она повернулась к мальчику. — а ты что думаешь? Как нам стоит поступить?

— Будет лучше уйти сейчас, — твердо сказал Кайл. — Чем дольше вы остаетесь здесь, тем труднее вам потом будет выбраться.