В двух шагах от дома (СИ)

Глава 4. Прогулка по Инверрэри

Несмотря на пугающий колокольный звон, усталость путников взяла свое. Обессиленные и измученные прошедшими печальными событиями, беглец и охотница уснули почти мгновенно. Кассия устроилась поудобнее на относительно мягкой кровати, которую соорудил для нее чародей, накрытая кисло пахнущим теплым покрывалом, сшитым, как она смогла рассмотреть, из множества шкурок каких-то мелких животных, возможно, кротов. Андри примостился на широкой лавке возле стола, подложив под голову свернутый плащ.

Кассия спала беспокойно. Боль в сломанных ребрах мешала ей дышать. Левая рука сильно ныла. К тому же охотнице не давала покоя мысль, что преступник, за которым она гналась чуть ли не через весь Каэрон, пожалеет, что он спас ее, передумает и все-таки сбежит, бросив ее умирать в этом странном месте.

Но Андри, похоже, не собирался делать ничего подобного. Он вытянулся во весь рост на широкой лавке и безмятежно, ровно дышал. Беглец спал так спокойно, что охотница даже испытала досаду: преступник совершенно ее не боялся, как не боялся и той кары, которая неминуемо настигнет его, как только Кассия доставит его в Калагуррис. Андри Мак Глейсу было на это просто наплевать.

Раздосадованная Кассия смогла уснуть только под утро, когда очаг постепенно потух. К рассвету в хижине заметно похолодало.

Чародей проснулся первым. Он поднялся с лавки, ежась от холода, забрал плащ и осторожно накрыл им свою невольную спутницу, прислушавшись к ее дыханию. Кассия спала крепко и спокойно. Андри удовлетворенно кивнул, прихватил котелок, и хромая, вышел во двор, чтобы набрать в котелок снега и принести дров. Вскоре огонь в очаге вновь горел, распространяя вокруг приятный жар, а в подвешенном над горящими дровами котелке, постепенно превращаясь в воду, таял снег.

Пока в хижину возвращалось тепло, чародей снял с гвоздя в стене свой полупустой дорожный мешок и задумчиво разложил на столе скудные съестные припасы: кусок зачерствевшего ржаного хлеба, полголовки дешевого сыра, успевшего за время его бегства превратиться в камень, пару небольших холщовых мешочков с сухими целебными травами, какие удалось достать, и недавно купленные в Кови сушеные яблоки. Приобретенное там же вяленое мясо чародей, еще путешествуя с караваном, разделил с церковной экспедицией. Оно очень хорошо подошло на закуску к элю. Андри покачал головой и невесело улыбнулся. Еды было совсем мало. Вчера, когда маг понял, что не сможет больше никого спасти, он обыскал весь дом, в котором теперь нашли пристанище охотница и беглец, но все съестные припасы, даже если они когда-то тут и были, либо испортились, либо были съедены грызунами. Маг не нашел ни крошки.

Андри поднялся и отправился к сундуку, в который сложил вчера вещи Кассии. Но и тут его ждала неудача: в небольшой дорожной сумке, принадлежащей девушке, были только официальные документы: приказ о его, Андри Мак Глейса, розыске и аресте; личное письмо за подписью Великого магистра Вечного Ордена, сэра Гая Мессора, официальным властям с настоятельной просьбой оказывать подательнице сего, леди Кассии Гауре, любое возможное содействие; представительские документы за подписью все того же Великого магистра для подачи в приораты Ордена; личные бумаги солдат ее отряда, и тому подобная дребедень. Андри вздохнул и сложил все обратно, пожалев, что магия не может превращать ненужные бумажки в так необходимую сейчас еду.

Тем временем вода в котелке закипела. Мужчина достал из каждого мешочка по щепотке трав и бросил их в котелок. Подумав, добавил горсть сушеных яблок, отправил один ломтик в рот и блаженно прищурился. Когда кисло-сладкая долька медленно растаяла во рту, беглец вернулся к приготовлению завтрака.

Хлеб, хоть и был черствым, довольно легко поддался ножу, а вот сыр, похоже, вознамерился дорого продать свою жизнь. Он действительно был твердым как камень, и вовсе не желал, чтобы его резали. После очередной попытки Андри не выдержал:

— Да грешные подмышки Пророка!

Кассия проснулась от приглушенного возгласа, полного досады: беглец со свирепым видом пытался распилить головку сыра тупым кухонным ножом, который он, скорее всего, подобрал здесь же, в хижине. И изрыгал такое богохульство, от которого у нее загорелись уши.

— Что ты делаешь, Андри? И что это за словечки?!

— С помощью Пророка, готовлю нам завтрак, дражайшая леди Кассия! — немедленно издевательским елейным тоном отозвался беглец. — Кстати говоря, при тебе не было ни крошки. Вас было пятеро, и я не верю, что вы не взяли с собой ничего из еды.

— Наши вьючные лошади погибли под лавиной, — ответила Кассия. — Вся провизия была нагружена на них.

Андри помрачнел, сосредоточенно продолжая воевать с куском сыра.

— Как бы там ни было, после завтрака нам придется выйти и поглядеть, как тут обстоят дела с едой, — наконец, задумчиво произнес чародей. — Возможно, поискать то, что осталось от твоих вьючных лошадей. Они мертвы, конечно, но еда должна была сохраниться.

— Я никуда не пойду, — решительно произнесла Кассия, — И ты тоже. Нас скоро найдут.

— Неужели? — Андри издевательски приподнял бровь. — И каким же образом?

— Когда мы высадились, я отправила гонца в приорат Ордена в Амерлисе, с известием о том, что наш отряд прибыл в Кови для того, чтобы найти и схватить тебя. Думаю, что приор отправил нам ответ. Гонец не сможет нас разыскать, и ему наверняка сообщат, в каком направлении мы выдвинулись. А поскольку от отряда больше не поступало рапортов, нас непременно хватятся и начнут искать!

Апломб и беспечность охотницы возмутили мага. Он сложил руки на груди и произнес подчеркнуто спокойно и терпеливо, как говорят с раскапризничавшимися детьми или с ненормальными:

— Амерлис, где находится резиденция Вечного Ордена, о которой ты говоришь, бесценная леди Кассия, это две сотни лиг к северу от Кови. Туда и обратно — все четыреста. Сколько времени уйдет у гонца, чтобы добраться от Кови до Амерлиса и обратно? Сколько уйдет у него на то, чтобы догадаться, что от вас долго нет известий? Затем ему придется снова скакать, чтобы сообщить приору Мак Морейду, что вы потерялись. А потом помощь вновь отправится из Амерлиса обратно в Кови, и только после этого сюда. Как ты думаешь, через сколько времени нас здесь найдут? Мы высоко в горах, помнишь? А за какой срок расчистят тропу? При самом лучшем раскладе все это займет не меньше пары-тройки недель. А здесь, — Андри показал на несколько кусков хлеба с неровными ломтиками сыра сверху. — вся наша еда. Так что завтракай, леди Кассия, и пойдем на поиски. А откажешься идти со мной — будешь обеспечивать себе еду сама.

Девушка фыркнула и вскинула голову:

— Отпустить тебя одного и дать тебе шанс сбежать? Не дождешься!

Беглец только усмехнулся в ответ.

После завтрака они вышли из хижины — прихрамывающий Андри, вооружившийся старой ржавой лопатой, и едва стоявшая на ногах, но упорно бредущая вслед за беглецом Кассия. За ночь сильно похолодало, и морозный воздух пощипывал кожу. Солнце уже взошло, небо было синим и высоким. Белый снег, как это обычно бывает в горах, просто сиял от яркого света. Оба невольно зажмурились. Когда же Андри и Кассия отважились все-таки открыть глаза, их взглядам предстало место, в котором они оказались.

Дом, из которого вышли беглец и охотница, сохранился лучше всех. До сих пор крепкий, с прочными каменными стенами, когда-то он был добротным, и тот, кто его строил, похоже, делал это с любовью и на века. Дом был окружен садом, таким же старым и заброшенным. На деревьях все еще висели сморщенные и коричневые от времени и гнили неубранные яблоки. Почерневшие яблони тянули к небу кривые ветки, как будто из последних сил умоляли Единого о милости.

По разные стороны от дома виднелись остатки других строений, сохранившихся намного хуже. На холме чуть поодаль от поселения возвышались руины церкви. От самого храма остались лишь стены. Крыши давно не было: наверху торчали несколько обгорелых балок. Уцелела только покосившаяся колокольня.

Саму деревню с трех сторон окружали горы, а в сотне ярдов от нее начинался густой лес. Единственная тропинка, ведущая круто вниз, была завалена снегом.

— Ну, что, — сказал Андри. — Мы можем спуститься и поискать припасы твоего отряда, но, честно говоря, мне не хотелось бы. Ты их, все-таки, хорошо знала. Незачем тебе на это смотреть. Я как-нибудь потом сам.

— Ни в коем случае! — возразила Кассия. — Сам, один ты никуда не пойдешь. После стольких побегов — особенно.

— Ну, как знаешь, — развел руками чародей, скептически и одновременно сочувственно оглядев спутницу. — Печально, что единственная из нас двоих охотница охотиться как раз и неспособна. Есть предложение побродить по домам и поискать, может быть, что-то и сохранилось съедобного. Если нет, будем ставить силки на ворон. Пробовала когда-нибудь воронятину?

Кассия вздрогнула и с отвращением поморщилась. Андри развернулся и побрел к развалинам ближайшего дома.

— Ты же сам сказал, что деревня пустует давно, — покачала головой охотница, догоняя беглеца. — Думаешь, еще что-то сохранилось? Почему ее забросили, кстати?

— Двадцать с небольшим лет назад здесь случилась резня, — странным глухим голосом произнес Андри, не оборачиваясь. — Ты же знаешь, что между Марссонтом и королевством Эвермир была война, и моя родина потеряла независимость на двадцать с лишним лет? Этими краями правил лорд Лайонхолл из захватчиков, отец хорошо знал его, частенько рассказывал мне, как жилось при этом лорде. Так вот, когда моему народу удалось изгнать захватчиков из Марссонта, этот иноземный лорд, убегая во все лопатки обратно к себе в Эвермир, решил отомстить и приказал своим солдатам вырезать здесь всех жителей. Их тела сбросили в колодцы. Говорили, что кого-то скинули еще живым. Когда отец пришел в Инверрэри с армией герцога, и выяснилось, что они опоздали, из колодцев еще слышались стоны, но спасти хоть кого-то уже было невозможно. С тех пор Инверрэри на картах не обозначают. Это место считается проклятым. Сюда никто не заходит.

— Жителей убили солдаты королевской армии? — изумилась Кассия. — Даже не верится, что они пошли на это! Как можно поступить так с мирным населением?!

— Это были не солдаты, — покачал головой маг. — Солдаты королевской армии отказались выполнять этот приказ. Резню устроили наемники, люди без чести, негодяи, на которых пробы негде ставить… Отис Узурпатор нанимал таких целыми отрядами. Армия нашего нового герцога нашла этих бандитов и захватила в плен. Новый король Эвермира, Реджинальд Первый, который сместил Отиса, когда узнал о том, что произошло в Инверрэри, даже не стал платить выкуп за их освобождение. Сказал, что такие негодяи позорят воинскую честь всей королевской армии, и Эвермир отказывается признать их своими солдатами.

— Стоит ли нам тогда тревожить это место? — нерешительно произнесла Кассия.

— Бояться нужно живых, — махнул рукой Андри. — Так говорил мой учитель. Много раз убеждался, что он был прав, — чародей бодро, насколько ему позволяла раненая нога, зашагал прочь от дома, служившего им укрытием.

— Куда мы идем? — поинтересовалась Кассия, едва успевая за Андри.

— Здесь есть, по крайней мере, два места, где точно могла сохраниться еда, — отозвался маг. — Таверна и дом старосты, это на площади, вверх по холму. Есть еще мельница и пекарня, но они еще выше, к тому же на противоположной окраине. Ты пока слишком слаба, чтобы карабкаться туда по сугробам. Так что оставим их про запас.

Кассия согласно кивнула. Она действительно чувствовала слабость, хотя гордость и не позволяла ей признаться в этом.

За разговором они продвигались вперед. Андри расчищал дорогу лопатой, и идти так оказалось гораздо легче. Вскоре беглец и охотница выбрались на то место, которое когда-то было главной площадью. В ее центре даже сохранился помост, с которого староста зачитывал жителям важные документы. Почерневший от времени, наполовину занесенный снегом, с провалившейся лестницей, он производил гнетущее впечатление. Справа и слева от помоста, друг напротив друга, расположились два внушительных строения.

В первом из них без труда угадывался дом, в котором некогда проживал один из самых богатых уважаемых людей в деревне, который был, к тому же и представителем власти. Мощное двухэтажное сооружение, сложенное из грубых камней, было обнесено таким же внушительным забором. Черепичная крыша дома давно осела и провалилась, но стены выглядели крепкими и вполне надежными. Над воротами, створки которых не выдержали времени и теперь лежали на мерзлой земле, на резной дощечке красовалось все еще различимое изображение единорога — мифического животного, которое считалось символом Марссонта.

Второе здание, в котором без труда можно было узнать таверну, тоже имело два этажа. Его крыша просела, как и в доме старосты. Это убивало всякую надежду пробраться на верхний этаж, зато отлично сохранились крыльцо и коновязь под навесом, когда-то крытым соломой. На козырьке над ступенями осталась большая вывеска. Она тоже почернела и потрескалась от времени, но название таверны: «Ретивая форель» все еще можно было разобрать. Двустворчатые двери заведения, которое когда-то было гордостью деревушки, повисли каждая на одной петле и были распахнуты, как будто давно пустовавшая таверна изо всех сил снова пыталась привлечь посетителей.

— С чего начнем, бесценная леди Кассия? — Андри обернулся к девушке.

— Давай с дома старосты, — пожала плечами охотница. — Чем быстрее мы с этим закончим, тем лучше.

Кассии было не по себе от этого места. Андри же, казалось, совершенно ничего не смущало. Он решительно прошел через ворота и направился к крыльцу.

— Андри? — Кассия поймала себя на том, что очень хочет оттянуть тот момент, когда им придется зайти внутрь.

Чародей обернулся и вопросительно посмотрел на нее.

— А почему над воротами старый герб Марссонта? Если деревня принадлежала эвермирскому лорду, он должен был приказать сменить его на коня.

Маг улыбнулся:

— А он и приказывал. Не раз и не два. Но каждую ночь конь чудесным образом превращался в единорога. Ничего не помогало. И так все двадцать лет.

Девушка невольно улыбнулась. Упрямство и гордость марсселен, как называли жителей Марссонта, давно вошли в поговорку. Охотница не успела ничего сказать, а чародей прошептал заклинание и наколдовал над головой маленький шарик яркого зеленого света.

— Он безобидный, — почти виновато улыбнулся Андри. — Зато яркий, будет хорошо видно.

Кассия нахмурилась, но ничего не сказала. Маг распахнул дверь и вошел в дом первым, не давая девушке пройти вперед. Их встретил полумрак, нарушаемый только магическим светильником Андри.

В доме царил идеальный порядок. Вся мебель стояла на своих местах, а вещи были аккуратно разложены. Кассия прошла на кухню. На почерневшем от времени массивном дубовом столе стояли четыре тарелки и лежали приборы. Над очагом висел котелок, аккуратно накрытый крышкой. Все выглядело так, как будто хозяева сейчас вернутся и сядут ужинать. И только толстый слой пыли говорил о том, что этот дом давно заброшен.

Андри задержался в комнате, что-то рассматривая, а Кассия здоровой рукой открыла кухонный шкаф и не смогла сдержать радостного возгласа: прямо на нижней полке стояла банка из толстого зеленого стекла, наполовину заполненная кофейными зернами. В нескольких таких же сосудах рядом были насыпаны какие-то пряности, через мутноватое стекло было сложно рассмотреть, какие именно.

— Ммм, кофе… — благодушно промурлыкал за спиной девушки Андри. — Будем надеяться, что к этому божественному напитку для нас найдутся какие-нибудь сладости, а к пряностям — что-нибудь, что ими можно будет приправить. Вот что, спущусь-ка я в подвал и посмотрю, что там.

— Хорошо, — кивнула Кассия. — Будем надеяться, что удача и дальше нас не оставит.

Вскоре охотнице снова повезло: она нашла мешочек с окаменевшей от времени сушеной морковью. Почему она не заинтересовала грызунов, оставалось загадкой. Андри выбрался из подвала, с торжествующим видом сжимая в одной руке вяленую козью ногу, а в другой держа небольшой холщовый мешок, тоже наполненный чем-то съедобным.

— Овсяная крупа, — пояснил маг, кивнув на свою находку. — Она очень долго хранится.

Сложив добычу в мешок, который предусмотрительно прихватил с собой маг, путники отправились в таверну. «Ретивая форель» сохранилась куда хуже, чем дом старосты. Вместо стульев и столов повсюду виднелись груды обломков. Одна из громадных бочек, которые располагались у стойки и были некогда наполнены элем, была разломана. Вторая сохранилась, но когда Андри из любопытства открыл кран, оттуда начала сочиться густая темная жидкость с неприятным запахом кислятины. Маг поморщился и закрыл кран.

Кассия осмотрелась вокруг:

— Похоже, в таверне был погром.

— Возможно, те, кто тут был, пытались защищаться, — отозвался Андри.

— Смотри, — девушка показала куда-то в угол, — Что это?

Они подошли поближе, чтобы разглядеть то, что привлекло внимание охотницы. В углу на гвозде висел побитый молью шерстяной плащ. Несмотря на то, что было темно, магический фонарик Андри давал достаточно света, чтобы увидеть местами сохранившиеся фрагменты вышивки: серебряный меч острием вверх. Над ним — золотая восьмиконечная звезда с извилистыми лучами — символы Вечного Ордена.

— Здесь были «Вечные»? — Кассия задумчиво пощупала ткань. — Получается, кто-то из рыцарей был в Инверрэри в тот самый момент, когда началась резня. Неужели их тоже… вместе с жителями?

— Вряд ли, — покачал головой чародей. — С твоими собратьями по ордену лучше не связываться. Вот что, — решительно заявил маг. — Что стало с хозяином этого плаща, мы теперь вряд ли выясним, но сама вещица нам пригодится. Прихватим его с собой, тебе надо тепло укрываться.

С этими словами Андри аккуратно снял плащ с гвоздя и бережно свернул.

В таверне беглецу и охотнице тоже улыбнулась удача. Под стойкой они нашли пару бутылок вина. На кухне обнаружился мешок бобов, соль и большая стеклянная бутыль с чем-то, похожим на масло. В подвале таверны путники нашли мешок твердых пшеничных зерен. Теперь у них была еда и можно было отправляться в обратный путь.

— Оказывается, я напрасно волновался, — улыбнулся Андри, — Все прошло довольно удачно. Даже кофе раздобыли! Я бы сказал, что я почти счастлив.

Кассия скептически фыркнула, но ничего не ответила. Девушка порядком устала от поисков, ее сломанные ребра ныли, и она не могла дождаться того момента, когда они уже вернутся в свое временное жилище.

— А как быть с водой? — спросила вдруг Кассия. — Если тела убитых жителей свалили в колодцы, эту воду нельзя пить! Откуда ты брал воду, когда готовил отвар? — девушка с подозрением посмотрела на спутника.

— Хотел ли я тебя отравить? И снова нет! — рассмеялся Андри. — Я растапливал снег. Скажу тебе честно, леди Кассия, снег Негостеприимных гор — самый чистый во всем Каэроне! — не без гордости добавил он. — Попробуешь снеговую воду в наших горах, и любая другая будет казаться мутной и невкусной.

У входа в уцелевшую хижину, вынужденно ставшую для них домом, их ждал сюрприз. На крыльце стоял небольшой глиняный горшок, горлышко которого было залито воском. Андри поднял его и принюхался:

— Пахнет медом… Кто бы ни оставил нам этот подарок, клянусь святыми бакенбардами Пророка, он знает, что я сладкоежка!

— Ты же говорил, что деревня необитаема, а получается, что здесь, кроме нас, есть кто-то еще! — Кассия нервно вздрогнула и внимательно осмотрелась вокруг. — Странно. Я не вижу следов. А они должны быть.

— Возможно, тайный благодетель просто их уничтожил? — предположил Андри, с довольной улыбкой поглаживая пузатый горшочек. — А может, и шел по нашим, посмотри, сколько мы тут натоптали. Надеюсь, он все-таки появится, за такое принято благодарить.

— Мне это не нравится! — заявила охотница. — Этот горшок не мог возникнуть из воздуха. Даже твоя хваленая магия на такое не способна! Тот, кто его принес, должен был нам показаться. Кто это? Твой сообщник?

— Возможно, этот таинственный благодетель так же не доверяет нам, как и мы — ему, — терпеливо ответил чародей. — Так или иначе, он обязательно себя проявит. Но, судя по тому, что этот таинственный незнакомец принес нам угощение, зла он нам не хочет. А сейчас давай-ка уже пойдем в дом.

Сгибаясь под тяжестью мешка, беглец открыл дверь хижины, чтобы пропустить вперед охотницу.

***

Сегодня он впервые за много лет увидел солнечный свет. Зрелище поразило его. Тот-Кто-Наблюдает стоял как вкопанный и не мог насмотреться на яркое синее небо, сияющее солнце и ослепительный искрящийся снег. Он уже и забыл, как это бывает красиво.

Ему подумалось, что эти двое, которые так неожиданно оказались в месте, где все давным-давно умерло, разогнали тучи и вызвали в небо солнце одним своим присутствием.

А потом Тот-Кто-Наблюдает увидел и их самих. Он даже слегка испугался, такими они были разными. В женщине чувствовалась жесткость и властность, и в то же время наблюдатель видел в ее душе глубокие раны, спрятанные очень далеко от посторонних, однако не настолько, чтобы женщина сама о них не вспоминала.

Ее спаситель и спутник был искренним и открытым. Теперь он был полон надежды, и это чувство было настолько живым и теплым, что привлекало Того-Кто-Наблюдает, как яркий свет фонаря в ночи манит к себе насекомых. И, скорее всего, было для наблюдателя таким же губительным.

Тот-Кто-Наблюдает точно знал, что эта буря звуков и эмоций привлечет не только его. Этот шквал может пробудить и Того-Кто-Давно-Уснул, и Спящий захочет забрать этих двоих себе насовсем. Кто это такой, Смотрящий и сам не смог бы сказать. Неожиданно Тому-Кто-Наблюдает стало очень страшно.

Спрятавшись среди вековых елей, он опять долго смотрел на странную пару. Они должны обязательно уйти, чтобы не было беды, и уйти как можно скорее. Подарок Того-Кто-Наблюдает послужит сигналом, чтобы чужаки покинули это место по-хорошему. Не зря же он написал на донышке горшка: «Уходите!»

Они наверняка это заметят.