Ужасное наследство

3.

Отец, вернулся домой встревоженный и безмерно уставший от бесплодных поисков непонятного животного, изводившего скотину и птицу в окрестных деревнях. Тварь была неуловима. Чувствовалось, хищник находился где-то рядом, его взгляд словно прожигал спину. Сначала отец был уверен, что всё это волчьи проделки, и отрицал странность в нападении на домашних животных. Какими только способами он не пытался отловить серого разбойника, но зверь не шёл на приваду. А капканы, с таким умением расставленные отцом, словно в насмешку, оказывались захлопнутыми и пустыми. Неизвестный убийца был хитёр и вездесущ. За одну ночь он мог покрыть расстояние в сотню километров, вырезав скот на двух противоположных концах заповедника, и при этом не оставлял после себя следов. Все егеря заповедника пытались выследить тварь, но та как будто насмехалась над ними.

Узнав об исчезновении матери, отец почернел лицом. Я высказал предположение, что она отправилась в общину староверов. Последнее время все её бессмысленные речи сводились к этому. Но у отца было иное мнение. А увидев кошака, льнущего к ногам Марии и угрожающе скалящегося, он разом сник, словно стал меньше ростом, спешно оседлал коня и отправился на поиски матери.

Её нашли через неделю, совершенно случайно. Компания местных деревенских детишек отправилась в лес за ягодами, которых, как я уже говорил, был богатый урожай в то лето. Дети набрели на заросли малины, полностью заполонившие глубокий овраг. Потом ребятишки рассказывали, что когда начали спускаться туда, им было совсем не страшно. Ягоды на кустах висели такие большие, спелые. И чем глубже забиралась малышня в малинник, тем крупнее и сочнее становилось лакомство. Они с упоением наполняли туеса, и, конечно, ели сорванные с кустов ягоды. Дети не заметили, как оказались в самом низу оврага. Там было сумеречно и необычно тихо. Ветерок не добирался до верхушек кустарника, птицы молчали, и насекомые внезапно прекратили стрекот и жужжание. Ребята инстинктивно почувствовали опасность и сбились в кучу. В этот момент в кустарнике что-то зашуршало и защёлкало. С резким шумом, откуда ни возьмись из зарослей вылетел огромный, угольно – чёрный ворон и опустился на тонкую ветку малинового куста. Потом один из мальчишек припомнил, что это выглядело так, словно крупная птица совершенно не имела веса. Тонкий прут даже не прогнулся. Ворон молчал, зловеще разглядывал детвору круглым глазом, странного багрового цвета. Дети замерли, затаив дыхание. Ворон громко хрипло каркнул и исчез. Да, да, не улетел, а просто растворился в воздухе. И тут они увидели её, вернее, то немногое, что осталось. Кожа и волосы, будто сдутая резиновая кукла, растянутая на кустах. С истошным криком детвора взбиралась по крутому подъёму из оврага. А потом с визгом бежала до самой деревни. Многие из них так и не оправились от нервного потрясения, а две девочки совершенно потеряли реальное восприятие мира.

Отец так и не смог примириться со смертью матери. Через месяц он повесился на скотном дворе, не оставив прощальной записки. Хотя я думаю – без Марии и здесь не обошлось. При скептическом отношении к богу и всему мистическому и непонятному, отец твёрдо стоял на одном: не человек распоряжается, когда ему жить, а когда умирать. Поэтому в то, что он по собственной воле ушёл из жизни, я не поверил и не верю до сих пор.

Я проводил много времени в больнице, так как штат врачей был невелик. Жена оставалась наедине с дочерью и её диким соглядатаем, и вскоре я заметил, что с ней творится неладное. Я заговорил о том, что её необходимо обследовать, уговаривал съездить в областной центр, в клинику. Анна только грустно улыбалась и находила множество причин, чтобы отложить поездку. Она начала терять вес, восковая бледность покрыла лицо жены. И она совершенно перестала спать. Узнал я об этом случайно, встав как-то ночью за естественной надобностью. Анна, с безумным лицом, сидела на кровати, с подтянутыми к груди ногами и вцепившись в какую-то книгу. Она не отрывала глаз от дверного проёма. Я зажёг прикроватный светильник, с трудом разжал сведённые судорогой пальцы жены и отобрал книгу. Это был Новый завет. Я открыл его на заложенной странице, и в глаза мне сразу бросились строки: