Удача любит смелых

Глава 7

— А чем мы сейчас будем заниматься? — спросил Олег. — Я так понял, что в Одессу на некоторое время ездить перестаём?

— Правильно понял, — кивнул я. — Пока не разберемся, кто нам гоп-стоп организовал, лезть туда не стоит. План такой. Сначала надо эту партию вещей реализовать в Армении. Ещё на днях должна пройти сделка с золотом. По самым скромным подсчётам, она должна нам принести полтора-два миллиона рублей. После этого, займемся организацией другой деятельности. Нам нужен выход на тех, кто может предложить крупные партии вещей и обуви. Один вариант могу предложить прямо сейчас — кроссовки «Адидас». Синие с тремя полосками. Единственная модель, выпускаемая в СССР.

— У меня такие есть, — оживился Ашот. — Хорошая обувь, качественная, удобная. И смотрится хорошо. Если цена будет рублей 150–170, быстро разметут.

— Конечно, разметут, — ухмыльнулся я. — С тех пор как «Адидас» одел и обул советских спортсменов на московской Олимпиаде, вещи и обувь этой марки стали культовыми и самыми узнаваемыми у жителей нашей страны. Каждый школьник, студент и молодой специалист мечтает об этих кроссовках. В Союзе такая обувь, по соглашению с западногерманским производителем, изготавливается в нескольких местах. Первое — Московский экспериментальный комбинат. Там кроссовки начали выпускать ещё с 1979-го года. Вот на нём сконцентрируемся в первую очередь. Наверняка, там обосновались теневики, которые гонят «левак». Как я представляю, из официально списанных «отходов» производства.

Ещё эти кроссовки выпускают на обувных предприятиях в Ереване, Киеве и Тбилиси. Эти варианты тоже стоит проверить, но во вторую очередь. Слишком большие расстояния. Возникает вероятность, что машину случайно могут осмотреть гайцы и тормознуть товар. Естественно, мы сразу же попадаем в поле зрения милиции, открывается уголовное дело. Плюс сюда накладываются расходы на бензин и траты на перевозку. Поэтому постараемся договориться с москвичами, а грузинами, армянами и украинцами начнём работать лишь в том случае, если цена окажется достаточно «вкусной».

Ещё у меня имеются несколько вариантов, но я не пока не готов их рассматривать. Все они имеют существенные недостатки, например, большой объём товара при гораздо меньшей ожидаемой прибыли. Поэтому, сосредоточимся пока на кроссовках.

— Слушай, можно попробовать выйти на ребят с Шереметьево, — предложил Ашот. — Оттуда идет аппаратура, кассеты, джинсы и другие шмотки разные.

— Мы пока этого делать не будем, — наотрез отказался я.

— Почему?

— Потому, что международный аэропорт под пристальным контролем КГБ и милиции, — пояснил я. — А ещё там есть своя мафия: валютчики, фарцовщики, спекулянты. Даже грузчики периодически потрошат чемоданы зарубежных туристов, на этом и живут. Все друг друга знают, покрывают, связи налажены годами. Все грядки давно поделены. А тут появляемся мы, такие красивые и во всем белом, и тоже хотим получить свой кусок пирога. Нам сразу же организуют серьезные проблемы, чтобы жизнь мёдом не казалась. Менты и комитетчики могут подставить и посадить, остальные покалечить или убить.

— Хорошо, тогда давай свое производство организуем. Будем джинсы шить. У меня есть варианты, где лейблы в Москве достать. Можно найти швейные машинки в домах быта или на фабриках, подобрать официально списанные на металлолом. Найти большой частный дом, в каком-нибудь глухом месте Подмосковья. Отыщем человека, знающего технологию производства, разберемся с выкройками и будем изготавливать джинсы. Там же их варить. Технология простая. Я её отлично знаю. Отдыхал в однажды ресторане с парнями, этим занимающимися. Вот они и рассказывали.

Можно ещё выкройки с журналов «Бурда» или «Работница» взять, у меня дальние родственники в Армении так и сделали, и различные модные шмотки шить в товарных количествах. С тканями и фурнитурой проблем не будет, я знаю, где их достать.

— Извини, но нет, — вздохнул я. — Этим мы заниматься не будем. По крайней мере, сейчас.

— Зачем так говоришь? — начал кипятиться Ашот. — Хорошее же дело предлагаю, да. Сами делаем, ни от кого не зависим, много денег зарабатываем.

— Есть четыре больших проблемы, которые перекрывают возможную прибыль, — спокойно объяснил я. — Первая. Сейчас организация подобного производства — уголовная статья. Нужно дождаться разрешения на официальное открытие кооперативов, чтобы подобное дело начать. Мы тоже, конечно, незаконным делом занимаемся. Покупаем шмотки в Одессе, перевозим в Москву, реализуем через знакомых фарцовщиков или сеть армянских магазинов. Спекуляция в чистом виде — уголовно наказуемое преступление. Но у нас все риски сведены к минимуму, настолько, насколько это возможно. Больше всего мы уязвимы только при перевозке товара и передачи его продавцам. Всё. С покупателями не контактируем, у них деньги не берем, то есть по большому счёту светимся по минимуму, только там, где это действительно необходимо. Да могут возникнуть проблемы, но риски гораздо меньше, если бы мы продавали вещи напрямую покупателям. Вторая проблема — возможность попасться ментам или ОБХСС вырастает в геометрической прогрессии. Покупка такого оборудования — это след и контакт с производственниками, открытие подпольного цеха в Подмосковье — мощнейшая засветка. Это швейное оборудование, сконцентрированное в одном месте, сотрудничество с местными или привозными швеями, о котором будут знать все ближайшие деревни. И человеческий фактор, нанимая людей на работу, ты должен быть готов к тому, что любой из них, может обидеться, настучать, попытаться шантажировать или просто растрепаться о нашем деле подругам и родственникам. И чем больше работниц, тем больше проблем. Тем более, что это не матерые урки, прошедшие Крым и рым, а обычные бабы, со всеми своими недостатками.

Ещё папаша Мюллер в «Семнадцати мгновениях» говорил: «Знают трое — знает свинья». Как ты думаешь, долго проработает наше предприятие при таком уровне засветки?

— Ты прав, Миша, — с уважением глянул на меня Ашот. — Недолго проживёт, да. Или жители сдадут, или работницы.

— Вот именно, — улыбнулся я. — Третья проблема — мы теряем мобильность. Сейчас в любой момент можем сняться с деньгами и поехать, например, в Сибирь, и организовать дело там. А ты предлагаешь, привязаться к одному месту, сидеть там, складировать материалы и одежду, контролировать работу швей. В настоящий момент, это просто нерационально. И последний, четвертый — производство, это долгие деньги.

— В каком смысле, долгие? — полюбопытствовал Олег.

— В том, что сначала надо вложиться в оборудование, материалы, помещение. Затем наладить производственный процесс. Вложенные деньги отобьются, в лучшем случае, спустя месяцы. Мы потратим кучу времени, материальных средств, нервов, а результат будет мизерным, на уровне пары быстрых сделок по перепродаже шмоток. С учётом тех рисков, о которых я рассказал, заниматься изготовлением джинсов и других шмоток именно сейчас, огромная глупость. В дальнейшем, когда кооперативное движение легализуется, мы, обязательно откроем собственные производственные предприятия. Я даже знаю несколько вкусных вариантов, способных принести нам солидные деньги. Но пока об этом рано говорить.

— Это ты все из своих книжек узнал, да? — прищурился Ашот.

— И из них тоже, — подтвердил я. — У меня есть цель — стать богатым человеком. И я к ней иду, постоянно учусь, получаю новые знания. Даже с марксисткой теорией о происхождении капитала ознакомился, чтобы лучше представлять процессы, происходящие в бизнесе.

— Когда ты всё успеваешь? — вздохнул десантник. — Ездить в Одессу, заниматься делами, тренироваться, ещё и учиться.

Чуть не брякнул в ответ о «тайм-менеджменте», но вовремя спохватился, и прикусил язык. Даже на Западе, сейчас, возможно, таких терминов не знают. В 86 году это будет звучать как ответ представителя высокоразвитой внеземной цивилизации неразумным туземцам с каменными топорами.

Немного помедлив, я усмехнулся:

— Захочешь миллионы заработать, ещё и не так раскорячишься. Ладно, я вот о чём хотел с вами поговорить. Любой бизнес должен уметь себя защищать. Рано или поздно нам все равно понадобится прикрытие. Возможно, когда будем открывать кооперативы, потребуется заручиться поддержкой комитетчиков или ментов. Можно и с уголовниками договориться, но я считаю, лучше дело иметь с «красными», чем с «чёрными». Менты и комитетчики, как минимум, несколько лет особо наглеть побоятся, будут действовать с оглядкой, ведь недавно в Союзе бизнес уголовно преследовался. К тому же, по моей информации, когда откроют кооперативное движение, сверху спустят приказ, «не мешать» кооператорам. С другой стороны «свято место пусто не бывает». Кооператоров активно начнут доить «воры» и их пристяжь с одной стороны, и молодая поросль бандитов, образующаяся из спортсменов, занимающихся силовыми видами и единоборствами: тяжелоатлетов, культуристов, боксеров, борцов и многих других.

— Да откуда ты можешь это знать? — не выдержал Олег.

— Простая логика, — пояснил я. — Поинтересуйся, как все происходило в США, в период первоначального накопления капитала, почитай историю «Дикого Запада». А когда милицию и ОБХСС в приказном порядке обяжут не трогать новоявленных коммерсантов, их место гарантированно займут бандиты. Да, того же «Крестного Отца» Марио Пьюзо достаточно почитать, чтобы это понять. Это потом менты и комитетчики, разобравшись в ситуации, активно начнут влезать в бизнес, охранять коммерсантов от бандитов и доить их. Но пару лет у нас по любому будет.

— Допустим, — согласился десантник. — И что ты предлагаешь?

— Деньги у нас есть. После продажи золота будет ещё больше. Уже сейчас надо заниматься созданием своей службы безопасности — крепких ребят, способных прикрыть нас в трудных ситуациях.

— Организовать свою банду? — улыбнулся Олег.

— Называй, как хочешь, — не поддержал его веселье я. — Повторяю, любой бизнес должен уметь себя защитить. Когда мы возвращались из Одессы, нас спасла по сути случайность. Я узнал одного из «ряженых» и заметил, что у него нет обязательного жетона. Не будь этого, всех бы положили.

— Здесь много вопросов возникает, — задумчиво протянул десантник. — Кадры, оружие, организационная структура, кто ими будет руководить. Это только то, что сейчас в голову пришло.

— Организационную структуру и техническое оснащение обсудим позже. Сейчас надо сконцентрироваться на подборе кадров. Нужны сильные, смелые и при этом по-своему порядочные ребята. Например, афганцы. Они уже имеют боевую подготовку, побывали на войне и не боятся крови. Я, кстати, планировал, когда начнётся кооперативное движение, активно помогать инвалидам афганской войны, и не только им. Бизнес должен не только зарабатывать, но и отдавать. Но это тема для другого отдельного разговора. Сейчас самая важная задача сформировать костяк нашей службы безопасности — силового крыла будущей структуры. У кого-то из вас есть мысли, где искать?

— Есть, — кивнул Олег. — Предлагаю подключить к нашим вопросам, Вову из зала, ты его отлично знаешь.

— Помощника тренера? — уточнил я.

— Да. Вова в Афгане не был. Но срочную отслужил морпехом в 55 дивизии, был в разведбате. Подготовку получил отличную. Готов за него поручиться. Да ты и сам в принципе знаешь, что парень нормальный. Ему как раз деньги нужны, сестра с ребенком — разведёнка, живет с родителями, обстановка там не очень. Хочет ей кооператив купить.

— Можно поговорить. Ещё мысли есть?

— Есть. И афганец знакомый имеется, тоже хороший парень. Уголовников ненавидит. После приезда, работал у нас на машиностроительном. Зацепился с местной блатотой на танцах, отмудохал двоих, попал под статью. Был взят на поруки трудовым коллективом, потом уволился из завода. Сейчас сторожем работает на той стройке, где я тружусь. Он нормальный парень, но бытовухой тяготится, говорит, что после Афгана понял, мирная жизнь не для него, адреналина не хватает. Вернуться в Афганистан сверхсрочником не может, матери пообещал, что больше туда ни ногой. Твоё предложение будет для него манной небесной. Уверен, ухватится обеими руками.

— Замечательно, — улыбнулся я. — Пока ему ничего не обещай предварительно, вытяни его куда-нибудь, посидим, пообщаемся, погляжу на твоего афганца. Если понравится, сразу с ним договоримся, не вопрос.

— Сделаю, — пообещал десантник. — Заскочу вечерком на работу, когда он придёт, пообщаюсь. Потом тебе позвоню и сообщу, как договорился.

— Вроде все, — подытожил я. — Да, Олег на несколько дней ничего серьезного не планируй. По крайней мере, пока я не поговорю с дедом Ашота. Ты в любой момент можешь понадобиться.

— Сделка по золоту? — догадливо уточнил тяжеловес.

— Она самая, — улыбнулся я.

Легкий ветерок игриво теребил и приподнимал подол белого платья, обнажая изящные девичьи ножки в белых модельных туфельках, обтягивал ткань, очерчивая высокую грудь. Девушка гордо шла по аллее парка, задрав носик и прекрасно понимая, какое-впечатление она производит на мужчин. Недалеко сидящие и весело гомонящие юнцы лет восемнадцати замолкли и заворожено следили за стройной девичьей фигуркой, направляющейся ко мне. Даже пенсионеры на лавочке ненадолго оторвались от шахмат, разглядывая красотку с копной сияющих золотистых волос.

— Привет, Ева, — я встал со скамьи, придерживая букет бордовых роз.

Накрашенные ярко-алые пухлые губы чуть разошлись в улыбке, демонстрируя ровные белые зубки. Из-под длинной челки, распушенной ветром, лукаво стрельнули ярко-синие глаза.

— Привет! — откликнулась девушка.

Я сунул в ладошку букет, подхватил девушку за предплечье, и аккуратно подтянул к себе и с удовольствием запечатлел на белоснежной щечке поцелуй, не обращая на завистливые взгляды окружающих мужчин. Один из проходящих мужиков, плешивый пузатик, так засмотрелся от нас, что получил звучный подзатыльник от такой же дородной супруги.

— Зайдем в кафе? — предложил я. — Знаю, тут одно интересное местечко с вкусным мороженым.

— Давай сначала просто погуляем по парку, пройдемся, подышим воздухом, а там будет видно.

— Как скажешь, моя принцесса, — я галантно поклонился девушке. — Ваше желание для меня закон.

— Перестань, — Ева шутливо хлопнула меня по плечу.

Я подставил локоть, и девушка с готовностью подхватила меня под руку. Деревья махали нам ветками, приветливо шелестя листвой. Мы неторопливо шли по зеленой аллее парка, наслаждаясь теплым летним ветерком и солнечным днём.

— Где ты пропадал? — спросила девушка, прижимаясь ко мне мягким теплым бочком.

— Пришлось уехать по делам, — туманно ответил я. — Только недавно вернулся, и сразу позвонил тебе.

— Ты скрытный, — вздохнула Ева. — Вроде бы, все рассказал там на пароходе, но я чувствую, многое не договариваешь.

— Ещё мудрый царь Соломон говорил: «Во многих знаниях, многие печали», давай не будем умножать скорбь, её и так хватает на этой планете, — улыбнулся я. — Ничем плохим я не занимаюсь. На Западе есть отличная поговорка: «Хочешь рассмешить Бога, поведай ему о своих планах». Я сейчас многое делаю для того, чтобы обеспечить своё будущее. Но если расскажу, по закону подлости, ничего не получится. Придёт время, сама всё узнаешь, а пока давай просто насладимся этим прекрасным днём и отдохнём от надоевших повседневных забот.

— Давай, — кивнула девушка. — Но ты всё-таки загадочный. Как граф Монте-Кристо. И вообще не похож на прежнего Мишку. Иной раз мне приходят в голову фантастические мысли. Например, что его похитили инопланетяне, и заменили на тебя.

— Угадала, — ухмыльнулся я, не удержался и поцеловал заалевшую Еву в тонкую шейку, там, где возле ключицы билась маленькая синяя жилка.

— Ты чего? Ну не при всех же, — девушка возмущенно оттолкнула меня.

— Ничего. Просто хотел укусить тебя за шею и выпить твою молодую девичью кровь, — начал дурачиться я. — Ты раскрыла мою тайну. Признаюсь, я граф Михал 12 Дракула, прибыл сюда из дремучего Средневековья, проспав пару столетий в фамильном склепе своего замка. Чтобы занять место Михаила Елизарова пришлось выпить его кровь. Там было столько много алкоголя, что я чуть не отравился. Пришлось пару дней полежать под капельницами, мучаясь от похмельного синдрома.

— Дурак. Прекрати паясничать, — острый локоток резко воткнулся в бок. — Я серьезно.

— Я тоже. Ну а что ты хотела, чтобы тебе ответили? Что я, почти побывав на том свете, понял, какой хернёй маюсь, и нашёл в себе силы измениться? Хочешь, притчу по теме расскажу?

— Хочу.

— В одной далекой стране жил великий мудрец. И был у него ученик. Захотел он проверить мудрость своего учителя, поставить его в тупик своим вопросом. Ученик поймал бабочку, и плотно взял её в свои ладони. Решил подойти к наставнику и спросить у него, живая ли бабочка, или мертвая. Если учитель заявит «живая», ученик чуть сожмёт ладони и покажет мертвую бабочку. Если, наоборот, скажет «мертвая», разомкнет руки, и бабочка улетит. В любом случае, опозорит учителя. Парень подошел к наставнику, стоящему в окружении людей и спросил:

— Жива или мертва бабочка в моих ладонях?

Мудрец пристально посмотрел в глаза юноше и ответил:

— Всё в твоих руках…

— Ну и в чем смысл этой притчи? — Ева улыбнулась уголками губ. — У меня имеется ответ, но я хочу сначала выслушать твой.

— Тут несколько смыслов. Первый — всё зависит только от тебя. Хочешь изменить жизнь, меняй её. Я это хорошо понял, оказавшись в реанимации. Второй — иногда не стоит ожидать простых ответов, делить мир на только черное и белое. Реальный мир более сложен и многогранен. И даже, когда ты думаешь, что знаешь истину, то можешь ошибаться. И в нашем случае, не ищи какого-то подвоха, и воспринимай меня таким, какой я есть. Хорошо?

— Хорошо, — улыбнулась девушка и неожиданно прильнув, клюнула губами мою щеку.

— А вот это было неожиданно, но приятно, — усмехнулся я, машинально стирая алый опечаток помады.

Ева покраснела.

Мы уже подошли к пруду. Я украдкой оглянулся. Рядом никого не было, только в отдалении бродила компания молодежи, и с другой стороны виднелись спины супружеской парочки с ребенком лет десяти.

Положил руки на талию, резко притянул к себе слабо сопротивляющуюся девушку, отодвинув в сторону букетик, чтобы не мешал, и жадно впился губами в приоткрытый алый ротик.

Домой я вернулся поздно, мама уже спала. В комнате меня ждала записка «Макароны, сосиски и котлеты в холодильнике. Если захочешь поесть, разогрей. Звонил твой друг Ашот, трубку брала Петровна. Просил тебе передать, что в девять утра заедет, чтобы обязательно был на месте, это очень важно».