Убийство в заснеженных горах

Глава двадцать первая

Метки, оставленные агентами, оказались подтерты, но при внимательном взгляде все равно были видны. Путники немного взбодрились – и тут же уперлись в глухую стену.

– Если смотреть на метки, тут должен быть проход, – задумчиво сказал Пит.

Скай осмотрел неправильную стену и ожидаемо обнаружил в ней силовые потоки.

– Так и есть, еще одна дверь. Ник, сам найдешь, где открывается?

Ник повозился с дверью, и огромная глыба отъехала в сторону, освобождая коридор.

– Как будто бы воздух посвежее стал? – неуверенно произнес травник, принюхиваясь.

– Ну, если я правильно помню, до грота уже недалеко, – отозвался один из агентов.

Вскоре уже все учуяли свежий морозный воздух поверхности. Путники взбодрились, и даже прихрамывающий старший агент пошел быстрее. Потом стали слышны голоса птиц, шум ветра – совсем другой, не похожий на свист подземных сквозняков. Когда впереди показался свет Большого Хангайского грота и послышалось фырканье оставленных в гроте лошадей, агенты распрощались с Питом и его товарищами и отправились восвояси.

Возвращаться в сырые промозглые пещерные недра не хотелось. Сразу навалилась усталость. Заныли натруженные ноги, забурчало в животе, напоминая, что орехи и яблоки – вовсе не еда, а так, перекус. Скай мысленно бранил злодеев, забравшихся в такую дыру, господина Марка, затеявшего эту дурацкую игру в секретных агентов, себя, согласившегося на эту авантюру, Пита, который с такими талантами мог бы выбрать работенку поспокойнее… Под аккомпанемент сердитых мыслей ноги уже не смели напоминать об усталости и исправно несли его в глубь пещеры.

По свежим меткам, оставленным Питом, до двери, а после того и до колодца добрались без помех. Здесь все было так же. По-прежнему стояли фонарь на полу и саквояж у стенки. Только над колодцем не клубилось больше призрачное облако. Даже холода, источаемого неупокоенными, больше не чувствовалось. Только обычная пещерная промозглость.

– Эй! – позвал Скай. – Есть тут кто?

Со дна колодца донесся отчетливый стон.

– Живой, – удивился Пит.

– Ну, волшебники – народ очень живучий, – ответил Скай. – Спустишь меня к нему?

– Давай я сам спущусь? – предложил Пит.

– Э нет, – не согласился волшебник. – Ты меня в случае чего поднимешь. Вдвоем с Ником – так даже и без особого труда. А я сейчас тебя не вытащу, сил не хватит. Внизу всего-то дел – отогнать амулетом призрака да обвязать вокруг Фаула веревку.

Скай совсем немного приврал – амулет от нежити у него был слабенький, дух же, судя по всему, был очень силен. Оставалось полагаться на дипломатию – и на то, что волшебник, пусть и не способный сейчас применить силу, призраку все-таки не по зубам. Иначе свое возмездие неупокоенные давно уже совершили бы без посторонней помощи.

Ник хотел было назло страху предложить свою кандидатуру, но внезапно вмешался Голос. «Уверен, что не запаникуешь где-нибудь на середине спуска? И друзьям не придется тащить тебя наверх, а потом все равно лезть самим?» – ехидно уточнил он.

«Но ты же сам обычно велишь мне не бояться?» – возмутился Ник.

«Я велю тебе думать головой! – отрезал Голос. – А голова тебе сейчас велит что? Оставаться наверху, не выпендриваться и тянуть веревку».

Голос, как обычно, был прав.

Отпустить край колодца и повиснуть над бездной оказалось не так просто, как думалось поначалу. Скай пережил с десяток мучительных мгновений, когда руки отказались ему подчиняться. Стыд перед товарищами взял свое, и волшебник сумел-таки оторвать руки от камня и схватиться за веревку.

– Упрись ногами в стенку, – скомандовал Пит.

Стенка была сырая и скользкая. Упереться в нее получилось далеко не с первого раза. Но в итоге спуск начался. Сапоги так и норовили соскользнуть по гладкому камню. Дыхание отдавалось глухим эхом. Веревка неприятно поскрипывала. Скай порадовался, что привязанный к поясу фонарь освещает совсем немного: дна колодца видно не было, и это позволяло врать себе, что оно совсем близко.

Спуск все продолжался. Веревка, обвязанная вокруг пояса и ног, больно врезалась в тело. Ноги подрагивали. Руки сводило судорогой от напряжения и холода. Воздух в колодце был намного холоднее, чем наверху. Совсем как в леднике. Но этому холоду Скай даже радовался, представив, какой смрад стоял бы здесь, если бы было теплее – и так-то запах был очень неприятный. Голова кружилась. Скай некстати вспомнил о смертельно ядовитых подземных газах, тут же почувствовал удушье и резь в горле, но сумел себя успокоить. Если Фаул, пробыв в колодце так долго, еще стонал, значит, воздух точно не ядовитый.

Наконец внизу появились очертания. Множество лежащих друг на друге застывших в неестественных позах тел. Скай едва не соскользнул со стены. Пальцы стиснули веревку. Мертвецов волшебник не боялся. За время обучения, да и после него он успел насмотреться на мертвые тела разной степени ужасности. Но для того чтобы поднять Фаула, придется встать. Встать не на пол – пола здесь вообще не видно, – а прямо на трупы.

Пит продолжал вытравливать веревку. Груда тел приближалась. Скай подергал веревку, чтобы остановить спуск. Наверху, очень-очень далеко, появилось лицо Ника.

– Что у тебя там?

Скай судорожно сглотнул. Как объяснить друзьям, зачем ему вдруг понадобилось нагружать их лишние мгновения? Мертвым все равно. А живые устают. Сейчас тут даже присутствия призрака не ощущается. Никто не обидится. Никто уже не пострадает. И все-таки…

– Дайте примериться, куда тут встать! – попросил Скай.

– Ладно! Дерни, когда опускать! – не стали спорить наверху.

Для начала нужно было понять, где вообще в этой мешанине Фаул. Как назло, именно теперь он, видимо, потерял сознание и не стонал. Скай и не думал, что с этим будут какие-то сложности, но прямо сейчас в свете фонаря были сплошь незнакомые мертвецы. Среди них девушка с темными разметавшимися волосами – наверное, актриса из пропавшей труппы. Может быть, даже та самая, которую неделю искал в горах принц Дариус. Изможденный бродяга. Мужчина средних лет со смутно знакомым гладко выбритым лицом. А, это же смотритель Тарн! Нужно будет вытащить и его. А вон тот человек, лежащий лицом вниз, может оказаться Фаулом. Вон, кажется, он и веревкой обвязан? Нужно решаться.

– Простите, – шепнул Скай и дернул веревку.

Его тут же опустили. Под ногами тихо хрустнуло, будто сухие ветки под толстым слоем палой листвы. Просто ветки. Если не смотреть ни на кого, кроме Фаула… Нет, так можно поскользнуться. Или встать на чье-то лицо. Не думать об этом! Иди к Фаулу. Иди! Шаг, еще один. Наклонись и потрогай его.

Тело под рукой было холодным, но не ледяным. Скай перевернул его. Фаул застонал и открыл глаза, уставившись на Ская сперва бессмысленно, а потом удивленно. С трудом разлепил бледные губы и пробормотал:

– Скай? Ты мне мерещишься?

– Нет, я настоящий. Держись, сейчас мы тебя вытащим.

Если призраки не помешают. Интересно, кстати, где они? Сейчас тут чувствовались многочисленные следы нежити, но ее присутствия как будто бы и не ощущалось. Или оно незаметно за холодом и жутью? Невозможность сделать даже простые чары Особого Взгляда угнетала. А ведь призрак не чувствуется, когда он в чьем-то теле.

– Фаул, ты как?

– Погано, – признал тот. – Ноги сперва болели, а сейчас я их не чувствую. Можешь меня подлечить?

– Увы, – развел руками Скай. – Перетрудился.

– Я тоже, – криво усмехнулся Фаул.

– Слушай, а что там Ник хотел попробовать в заведении, куда ты меня водил назавтра после приезда в Лареж? – с самым невинным видом спросил Скай.

Фаул уставился на него, как на безумца, а потом вдруг хрипло рассмеялся. Он смеялся, пока смех не перешел в судорожный кашель. Из глаз текли слезы. Это было неуместно и жутко. Страшнее горы трупов под ногами.

– Тараканов? – спросил Фаул, наконец прокашлявшись. – Проверяешь, не вселилась ли в меня эта паскуда?

Скай молча кивнул.

– Нет, оно уже ни в кого не вселится. Когда я сюда шмякнулся, оно на меня навалилось. Я уже думал все, конец мне. Сожрут вместе с амулетом. Еще и холодно, так что все, точно кирдык! Даже вырубился. Прихожу в себя, а оно отвлеклось, утекло куда-то. Тоже небось думает, что никуда я уже не денусь! Ну, думаю, раз все равно мне не выбраться, то и лечиться толку нет. И вдарил Упокоением изо всех оставшихся сил. Так что если ты был прав и Стража они будили, то больше не разбудят! Ты же расскажешь там, если я не выберусь?

– Выберешься, – заявил Скай.

Хотя Фаул уже был обвязан веревкой, пришлось добавить еще одну петлю повыше, на уровне подмышек. Держаться за веревку сам он не мог и попросту повис бы вверх тормашками.

Фаула подняли, и Скай остался наедине с мертвецами. Теперь они уже не могли никому причинить вреда, но волшебник все равно не мог успокоиться. Мертвые лица, казалось, укоряли живого в том, что он еще жив.

Сверху прилетела веревка.

– Привязывайся! – скомандовал Пит.

– Погодите! Сперва поднимите Тарна, – решил Скай и принялся обвязывать мертвеца.

Тело застыло в очень неудобной, перекрученной позе. Видимо, падал он сюда без сознания или уже мертвым. В расстегнутом вороте виднелся след змеиных челюстей, а на голове – большая рана. Кровь склеила волосы, залила одежду на спине. Наверное, решил Скай, смотритель Ганн сперва ударил его по голове, а потом скормил своей гадине, и та выпила из него Силу подчистую. Сейчас Скай не поверил бы, что тело перед ним принадлежало волшебнику. Но ведь в смотрители Королевской горной дороги простых людей не берут. Они все маги, притом не самые слабые. Но, если бы смотритель Тарн и выжил, волшебником бы он уже не был.

Скай почувствовал, как на затылке зашевелились волосы, а по спине пробежал предательский холодок. От осознания того,что сделал Ганн со своими жертвами, стало физически плохо. Ская даже замутило, а на глаза навернулись злые слезы от бессилия. Понадобилось время, чтобы вспомнить, как нужно дышать. К счастью, друзья наверху возились с Фаулом, и лишь мертвецы видели его слабость. Скай затянул последний узел и подергал веревку. Тело медленно поднялось наверх.

Потом подняли и самого Ская. После всех потрясений оказалось очень легко не смотреть вниз. Навалилось какое-то ватное безразличие. И только когда Ник с Питом помогли ему выбраться и усадили к стене пещеры, Скай понял, что ужасно, просто невыносимо замерз. Ник сразу же принялся расспрашивать, как перекинуть на него Согревающее заклятье, Пит тем временем растирал Фаула. В маленьком котелке над составленными вместе свечами грелись остатки взвара. Скаю очень хотелось просто закрыть глаза и выспаться.

Но помощник оказался невероятно настырен. Сперва мельтешил, тормошил и мешал спать, потом все-таки сумел поделиться теплом от заклятья. После глотка горячего взвара жизнь стала не то чтобы лучше, но хоть сколько-то приемлемой.

С Фаулом тоже поделились взваром. Пит снял с него отсыревшую одежду и завернул его в одеяло. Немного отогревшись, Фаул принялся стонать и страдать за всех. Ноги у него теперь снова болели и даже немного двигались, но подняться он не мог. Силы на лечение у него не было. Он даже одежду высушить сейчас не мог. Зато на жалобы сил вполне хватало. Из чего Скай сделал вывод, что умирать дружище все-таки не собирается.

Освободившийся после взвара котелок экспроприировал Ник и что-то готовил из трав, вытащенных из саквояжа волшебника. Скай в глубине души надеялся, что успокоительное, которое заставит Фаула помолчать. Но зелье оказалось всего лишь обезболивающим. И, по утверждению раненого героя, совсем слабым.

– Надо идти, – решил наконец отогревшийся Скай. – А то у нас там Крей с товарищем или замерзнут, или, наоборот, освободятся и уйдут. Как бы не заблудились.

– А где Крей? – заинтересовался Фаул. – Он тоже где-то тут?

– Ну, это долгая история. Думаю, он сам тебе расскажет. Сейчас важно, что злодей приковал его зачарованным наручником к камню, и ни у кого из нас не нашлось силы, чтобы его освободить.

Фаула это рассмешило. Неприятности, в которые попадали другие, похоже, даже сейчас доставляли ему большее удовольствие, чем вкусная еда и прочие радости жизни. Он так оживился, что даже не стал стонать, когда Ник и Пит подняли его и понесли.

Скай прихватил вещи. Даже чужой саквояж, принадлежавший, как выяснилось, уже покойному Дейку. Мало ли, что может в нем найтись. Конечно, сюда еще придут по меткам на стенах агенты Тайной службы. Но когда это будет?

С раненым путь оказался долгим и мучительным даже по выровненным, нахоженным коридорам. Вообще, все переходы под землей казались гораздо длиннее, чем на поверхности. То ли из-за темноты, то ли из-за тяжелой сырости. Наконец за поворотом показался голубоватый свет волшебных фонарей.

Крей все еще не освободился. Но он по крайней мере был жив, в отличие от Стина и безымянного светловолосого парня. Вокруг тел растеклись и уже начали темнеть кровавые лужи.

– Наконец-то! – недовольно воскликнул Крей. – Меня тут чуть не убили, пока ты где-то бродишь!

– Что случилось? – спросил Скай.

– Этот парень, – Крей указал на Стина, – вдруг обезумел. Выхватил нож, ткнул того, бессознательного, и полез ко мне. Благо, свободная рука у него была одна. Я отнял нож, да и прирезал сумасшедшего. Потом уже понял, что мог просто отползти вон туда, он бы не дотянулся, но поздно. Да и вдруг бы у него силы хватило высвободиться? Вот тогда он бы меня точно заколол. А ты уже собрался с силами? Сможешь меня отковать наконец?

Скай только вздохнул.

– О, дружище Фаул, и ты тут? – обрадовался Крей. – Ничего себе встреча старых друзей получилась. В следующий раз давайте выберем местечко поприятнее.

Фаул тоже сделал вид, что не ожидал встретить Крея здесь, но получилось не слишком убедительно.

Пит тем временем невозмутимо вытащил торчащий из бока Стина нож, черный, с серебряными разводами, осмотрел, вытер кровь о край одежды убитого и убрал. Крей глянул на него мрачно. Скай отвернулся, чтобы скрыть потрясение от догадки. Он не помнил точно, куда отлетел нож Пита во время боя с Ганном, но звякнул он о стену где-то со стороны Крея. И возле стола, когда они уходили, никакого ножа не было. Прикованный за ногу Крей мог дотянуться довольно далеко. У Стина же, прикованного за запястье аккурат посередине стола между двух покойников, вообще не было пространства для маневра. Но зачем было его убивать?

Ответа на этот вопрос у Ская не было. Не спросишь же у Крея – все равно соврет. Впрочем, сейчас были вопросы и понасущнее. Например, как освободить Крея без возможности применить волшебство? Сам Крей пока колдовать не способен, да и сможет ли когда-нибудь снова – большой вопрос. Сейчас Скай видел в нем не больше волшебных способностей, чем в Пите. Даже Ник, совсем недавно начавший учиться, был намного сильнее. Крылатая «змея» не просто вытягивала Силу, она словно бы отнимала у своих жертв саму способность к волшебству. Как именно это было возможно, Скай не понимал. Он привык думать, что способность накапливать и использовать Силу растет у волшебника с возрастом и практикой, как умение или, может быть, как мышцы у атлета. Как можно отнять умение? Как можно переставить мышцы от одного человека другому? Но Ганн и его сообщники, видимо, нашли способ. И то, что сам же Крей в итоге от этого способа пострадал, казалось очень справедливым и правильным.

Фаул, истративший весь резерв подчистую на упокоение призраков, еще не скоро сможет сделать что-то серьезное, хотя восстанавливается он быстро. Скай с удивлением заметил, что приятель уже собрал немного силы и теперь тихонечко тратит ее на Согревающее заклятье. Ну, хотя бы кто-то уже способен сам о себе позаботиться.