Убийство в заснеженных горах

Глава десятая

В то, что ему, обычному вольному волшебнику, никогда не имевшему отношения к следственной работе, удастся найти и разоблачить злодеев, которых не поймали специалисты, Скай не верил. Но ведь согласие на работу он уже дал. Да и спасти доброе имя старого приятеля – дело хорошее. Другом он Крея давно уже не считал, но когда-то совместные выходки здорово скрашивали унылые учебные годы. Стоит же эта память хоть чего-то?

В Академии Крея тоже часто норовили обвинить даже в том, к чему он не имел никакого отношения, хотя ни разу не ловили даже на том, к чему он и правда был причастен. Ская от подобных подозрений спасала безупречная репутация дядюшки Арли, а за Крея заступиться было некому: связи с родней он не поддерживал, хотя и происходил, по слухам, из древнего волшебного рода. Сам он о семье не говорил. Приятелей у него было много, но все они разбегались от преподавательского гнева, как муравьи перед дождиком. И Скаю казалось ужасно несправедливым, что в случае неприятностей на стороне Крея всегда были только он да Недотепа Фаул.

– Кстати, Пит, ты ведь пишешь какие-то отчеты по ходу расследования, чтобы не припоминать все сразу, когда дело закончится? Или Тайная служба такой ерундой себя не обременяет? – поинтересовался волшебник.

– Как же, не обременяет, – горестно вздохнул «кучер». – Это мы с тобой в прошлый раз личное задание господина выполняли, и то потом мне отчитываться пришлось в полной мере. А сейчас у нас тут не только регулярные отчеты, у нас и связной имеется. Это такой специальный зануда, которому я должен обо всем регулярно сообщать. С другой стороны, он нам может и помощь организовать, если вдруг что пойдет совсем скверно. Я тебя этой частью работы покуда не озаботил, у тебя и так голова небось трещит.

– Трещит, – согласился Скай. – Но тут вот какое дело…

О шкатулке, которая «слишком близко подступила к запретному», и интересе Фаула к бродячему мертвецу Пит выслушал со всей серьезностью.

– Может, я и додумал тут чего лишнего, – закончил Скай, – но все равно вещица эта мне не нравится. Даже если она никак не связана с убийцами, ну подлая же штука! Кто-то силу в амулет вкладывал, а ты ее оп! – и в свой перетащил. Ну это как масло для своего светильника из уличных фонарей воровать – невеликое преступление, но все равно кража. Надо бы ее в Гильдию сдать, ну или твоему связному?

– Кража, это точно, – кивнул Пит. – Но сдавать мы ее никуда пока не будем.

Скай посмотрел на товарища в ожидании объяснений.

– Это было бы чересчур законопослушно. Кто же зовет в тайный орден человека, который все непонятное тут же тащит в Гильдию? Ты же сам понимаешь: разузнать подробности о мертвеце и шкатулке для человека заинтересованного труда не составит. Даже если бы мы с почтмейстера взяли страшную клятву никому не рассказывать, там еще остался очень внимательный и смышленый мальчик Ганька, который уж точно заметил, что после нашего исчезновения змеюка куда-то пропала. Короче, если твой друг Крей как-то связан с этой вещицей, он запросто может узнать, что она у тебя. И будет намного лучше, если ты ему ее вернешь, выразив восхищение гениальностью создателя. Мало того, ты и сам ему можешь в подходящий момент рассказать всю историю и показать «превосходную штуковину». Если она его, он будет счастлив получить ее назад. Если же вдруг нет – ты просто покажешь, что по-прежнему склонен к авантюрам. Тоже полезно.

– Еще знать бы, когда мы наконец встретимся. Пока что Фаул, похоже, просто решил меня измотать. Может, Крей меня и видеть-то не хочет?

– Мой человек доложил, что Крей уехал из города еще до нашего приезда. Предположительно он в Вимберже, но точно пока неизвестно. Так что беспокоиться нам пока рано, а Фаула тебе придется еще какое-то время потерпеть.

– Завтра он обещал отвести меня на некий поэтический вечер. Что это, я точно не знаю, но предчувствие велит мне готовиться к худшему.

Пит сочувственно похлопал волшебника по плечу.

– Держись! Зато, говорят, среди поэтесс встречаются ну очень страстные натуры. Главное – не вздумай критиковать рифму, даже если она там только одна на все произведение.

– Ладно, – вздохнул волшебник. – Завтра многое предстоит пережить, так что давай-ка хотя бы выспимся. Кстати, а где Ник?

– А он еще полсвечки назад пришел к тому же мудрому решению, – Пит с улыбкой кивнул на дверь спальни. – Умотался, бедолага.

– Сам вызвался с нами ехать, – усмехнулся Скай. – Так что не мне одному это все терпеть.

– Когда все закончится, я расскажу тебе, как месяц притворялся нищим в Сольдбурге, – пообещал Пит. – Рядом с тем местом, где я попрошайничал, обосновались два сумасшедших проповедника. В Сольдбурге своеобразные представления о свободе слова; драться стражники им не позволяли, но вот орать друг на друга они могли сколько угодно. Теперь, когда мне кажется, что вокруг происходит какое-то безумие, я вспоминаю те славные времена и сразу чувствую облегчение.

– Боюсь, мне подобное испытание только предстоит. Причем, возможно, прямо завтра, – вздохнул Скай. – Так что спокойной ночи.

Пит пожелал товарищу хороших снов и удалился в свою комнатку. Скай погасил светильник и ушел к себе. Ник спал, уютно закутавшись в одеяло, и никакие поэты его не пугали.

А вот Скай долго не мог уснуть. Слишком много тревожных мыслей и смутных предчувствий. Уютная безопасная комната почему-то совсем не помогала успокоиться – ведь уже совсем скоро придется снова ее покинуть.

Потом он все-таки заснул, но и во сне видел шумных бестолковых франтов во главе с Фаулом, которые наперебой рассказывали ему о скучных несчастьях, приключившихся с другими, тоже совершенно неинтересными людьми. Потом появился Крей в черной бархатной мантии оперного певца и грустно пообещал, что еще немного – и Скай сам все поймет…

Утром Ская разбудил выспавшийся и почти довольный жизнью Ник.

– Ты ворочаешься. И вид у тебя совершенно несчастный. Так что лучше вставай!

Скай отмахнулся от помощника, повернулся на другой бок, но вдруг понял, что спать больше не хочет. В конце концов, во сне были Крей и Фаул, а наяву Ник и заглянувший в комнату Пит. Выбор очевиден. Волшебник потянулся и вылез из-под одеяла.

– Как думаете, если заказать завтрак в апартаменты, это избавит нас от Фаула?

– А он не обидится? – насторожился Ник.

– Обязательно обидится! – рассмеялся Скай. – Но это будет крошечный камешек на огромной горе его обид на этот мир и все его население. Не думаю, что это на что-то всерьез повлияет.

Пит план одобрил, и вскоре друзья наслаждались говядиной в сырном соусе и великолепным сливовым пирогом.

Как ни странно, во время еды Фаул их не побеспокоил. И после завтрака тоже. Скай даже начал переживать.

Старый приятель объявился только через полторы свечки, точнее, прислал посыльного с визиткой и парой слов: «Извини – дела! Буду к обеду. Фаул».

Скай хотел бы просидеть до самого обеда в тишине апартаментов, но Пит отсоветовал.

– Надо вести себя так, будто за тобой наблюдают. Ты приехал в Новый город за впечатлениями и знакомствами, так ведь?

– Мне этого вчера хватило, – простонал Скай.

– А тому непутевому Скаю, который сбежал подальше от скучного дядюшки и прямо-таки горит желанием вступить в какую-нибудь дурацкую организацию?

– И вовсе он не непутевый! – возмутился волшебник. – То есть я. Я совсем даже не непутевый, просто мне стало скучно, и я ищу возможности… э-э-э…

– Добиться чего-то большего. Того, чего ты по-настоящему достоин, – подсказал Пит.

– И желательно быстрее, чем через тридцать лет унылого карабкания по карьерной лестнице, – добавил Ник.

– Да, неплохо бы прямо сейчас, – улыбнулся Скай.

– И вот ты приехал в прекрасный город, который просто наполнен новыми возможностями, – кивнул Пит. – Разве ты хочешь сидеть в комнате? Чего ты хочешь?

– Осмотреть свои будущие владения! – Скай наконец включился в игру. – Увидеть простор для подвигов и великих дел! Подняться на обзорную площадку старого замка и посмотреть на город – кстати, туда пускают только приличную публику. Потом я хочу посетить все восемь мостов на Лааре. Будь я Фаулом, плюнул бы с каждого, но мне такое все же не к лицу. Погулять по Кружевному парку, но для этого как раз нужна хорошая компания. Бродить там в одиночестве или с помощником – это какой-то декаданс. О, возможно, компанию я найду сегодня на поэтическом вечере. Бродить по холодному парку среди вечнозеленых кустов, цветных фонарей и кованых скамеек нужно под ручку с прекрасной поэтессой, конечно же!

– Ну что, господин будущий великий волшебник, подать вам карету? – улыбнулся Пит.

– Я уже великий волшебник, просто пока этого никто не знает! – рассмеялся Скай. – Подавай карету, едем в замок.

Обзорная башня старого Ларежского замка когда-то была частью оборонительного комплекса, но по назначению не использовалась уже много веков. Сейчас Лареж находился так далеко от неспокойных границ, что о войне здесь и думать забыли. При очередной перестройке замка выход к лестнице, уводящей вглубь высящейся над городом скалы и поднимающейся к крошечной башенке над отвесной стеной, оказался за пределами главной замковой стены. Полвека башня простояла в запустении, но потом ушлый управляющий догадался пускать туда почтеннейшую публику за небольшую плату. Вид на город и окрестности гостям полюбился, даже необходимость подняться на сотню ступеней в узком коридоре внутри горы не отпугивала посетителей, а, напротив, добавляла обзорной площадке прелести.

Пит, как повелось, остался стеречь экипаж, а Ник отправился любоваться городом вместе с волшебником. Узкая каменная лесенка между грубых серых стен травника пугала. Пусть этот проход и вел вверх, а не вниз, все равно казалось, будто он спускается в глубокий подвал, в каменную ловушку, из которой не будет выхода.

Темный проход освещался тусклыми факелами, пропитанными долго горящим алхимическим составом – пламя от него было синеватым и зловещим. Шаги отдавались гулким эхом. День был будний, погода холодная, час для городской знати ранний, поэтому других посетителей тут не было. Пронзительный сквозняк холодил шею и норовил забраться под одежду, зато на него можно было свалить бегущие по спине мурашки. Ник попытался наложить на себя Согревающие чары, которым Скай научил его еще в столице, но потоки силы никак не хотели слушаться. Зато это так его заняло, что подъем закончился быстро и совершенно неожиданно.

Очередная лестничная площадка развернулась в проем, заполненный ослепительным после полутемной лестницы дневным светом. За ним открылась комната без крыши со сложенными из больших камней стенами, в стене виднелись узкие бойницы, а по обе стороны от входа на гребень стены вели лесенки.

Вид со стены открывался и впрямь потрясающий. Даже пасмурная зимняя погода не портила впечатления: город внизу казался игрушечным. Разноцветные крыши домов, серые стены Нового замка, парк, словно пирог, нарезанный чисто выметенными дорожками на красивые ломтики. Даже величественная башня Гильдии Волшебников с острым шпилем и резными флюгерами сверху выглядела не такой уж огромной. Блестела свинцово-серая «лента» реки Лаар, петлей огибающая Старый город и ускользающая вдаль через Новый. Белели свежевыпавшим снегом и желтели соломой квадраты полей вокруг пригорода. Темнела полоса леса вдали.

Скай, опершись на парапет, осматривал пейзаж с видом торжественно-возвышенным. Ветер трепал длинные темные волосы и развевал плащ, но холод был волшебнику нипочем. Казалось, он уже победил этот город и теперь высматривает вдали новые цели. На миг Скай показался Нику совсем незнакомым. Холодным, как замерзающая река. Чужим и опасным.

– Ну как, сойду за великого мага, победителя тварей и покорителя девичьих сердец? – спросил он вдруг суровым тоном, повернувшись к помощнику.

И тут же чуть улыбнулся и стал снова самим собой.

– Вылитый! – от облегчения Ник даже рассмеялся.

– Хорошо, – улыбнулся Скай. – Теперь еще бы научиться делать такую рожу всякий раз, как понадобится. И не перестараться, чтобы Крей не решил, что я претендую и на его место тоже.

– Это да, ты был похож на главного злодея, а не на его приспешника, – согласился Ник, зябко кутаясь в капюшон плаща.

– Замерз? – тут же забыл о злодействах Скай. – Попробуй Согревающие чары.

– Пробовал, не получилось, – посетовал Ник и мрачно примолк.

Собственный жалобный голос вкупе со слезящимися на ветру глазами и только что пережитым испугом вызвали злость. Ишь, разнылся! Сейчас добрый братец Скай сам на тебя чары наложит. А без него бы ты что делал? Так и будешь полагаться на других?

Внутренний Голос, который после приезда в столицу замолк и никак о себе не напоминал, теперь вернулся. Нику оставалось лишь признать его правоту. Скай между тем действительно снял перчатки и начал растирать руки для наложения чар.

– Погоди, я еще раз попробую, – попросил Ник.

– Хорошо. Не расстраивайся, если с налета не вышло. Согревающие чары тем и коварны, что нужно зачерпнуть тепло внутри себя – как небольшой огонек, чтобы подпалить костер, а нужны они обычно тогда, когда кажется, что никакого тепла внутри уже и не осталось. Если снова не получится, попробуй глубоко вдохнуть носом, а потом ртом выдохнуть в ладони. Этого тепла должно хватить, хотя на экзамене такое исполнение и не приняли бы.

Ник попробовал – и тепло от согревающихся ладоней разошлось по телу. Правда, тут же пришло чувство голода, но пока совсем небольшое.

– Молодец! – похвалил Скай. – Продержишь до низа? Дольше не надо, уставать тебе пока нельзя.

Ник кивнул. Поддержание чар не требовало больших усилий, но ему всегда казалось, что стоит отвлечься – и что-нибудь непременно пойдет не так. Зато если сосредоточиться на чарах, то некогда будет опасаться делать первый шаг в узкий темный коридор. Тоже хорошо.

Скай после обзорной площадки почувствовал себя намного веселее. Вид маленького, будто бы игрушечного города напомнил, как они с Креем на третьем курсе забирались на крышу Башни Звездочетов, грызли утащенные из обеденного зала сухарики и мечтали о подвигах, глядя вниз. Высоты Скай боялся, но всегда находил в себе силы не показывать этого. Если держаться за край крыши крепко-крепко и смотреть на землю внизу, как на картину, то со временем начинаешь немного в это верить, и сердце перестает колотиться так бешено. А еще можно постараться думать не о высоте, а о вкусе сухариков. И о том, чего хочешь когда-нибудь достичь – тогда страх становится совсем неважным. Крей тогда мечтал, что станет главой Гильдии и отменит в Академии утренние упражнения и обязательные работы в теплице с волшебными растениями. Скай грезил неизведанными землями и не изученными пока существами. Ну или древними тайнами, но тайны обязаны были храниться в кишащих духами заброшенных храмах, а не в пыльных хранилищах библиотеки, куда так и норовил его спровадить дядюшка Арли. Скай хотел войти в книги, на худой конец – написать свои, но никак не прочитать тысячи страниц ради повторения кем-то когда-то уже сделанного открытия.

Обзорная площадка тоже поначалу казалась ему пугающей, но Скай потому и выбрал именно ее: великим волшебникам совсем не к лицу потакать собственным страхам. К тому же оказалось, что такую огромную высоту рассудок уже отказывается воспринимать как угрозу. Город внизу был слишком ненастоящим. Глаза никак не могли найти что-то привычное, чтобы сравнить и оценить расстояние. Поэтому если сердце волшебника и стучало быстрее обычного, то не от страха, а от предвкушения чего-то хорошего.