У беды глаза зелёные (СИ)

Глава 4

Весь день парило. Идти по дороге, вдыхая влажный душный воздух, было тяжело. Небо выцвело до блёкло-голубого цвета, а природа словно затаилась в ожидании грозы. Колин практически не останавливался, пытаясь найти укрытие от ожидавшейся непогоды. Вира, тоже не желавшая мокнуть, шагала вслед за ним, не прося отдыха.

Можно было бы остановиться в прибрежных рощах и сплести шалаш, укрывшись в нём от непогоды. Но оба понимали, что если задержатся в дороге, то могут не успеть до окончания приёма в академию в этом году. И тогда им придётся ждать такой возможности ещё год, а с нестабильной магией Виры это означало проблемы.

Солнце перевалило далеко за полдень, когда поднялся ураганный ветер, и по небу понеслись ещё немногочисленные рваные облака, с каждой минутой становящиеся темнее и тучнее. Злой ветер рвал одежду и нёс с собой песок и лесной мусор. Путешественникам приходилось щуриться и прикрывать рот и нос рукавами и полами курток.

Первые капли упали с неба, когда вдалеке показалась деревня, давшая им надежду на тёплый, сухой ночлег под крышей дома. Ещё издали почувствовав жилой запах дыма и хлеба, Колин уверенно направился к ней. Они уже подходили к крайним избам, когда их настиг ливень. Дождь, хлынувший сплошным потоком и усиленный ураганным ветром, мгновенно промочил до нитки. Добежав до первого дома, и пытаясь укрыться от непогоды, Колин заколотил кулаками в дверь.

— Добрые люди, укройте от бури. Дайте приют!

Приоткрылось окно, из которого выглянуло сухонькое лицо немолодого мужчины, с недоверием оглядевшего парней.

— Никто вас не пустит без разрешения старосты. Идите к нему!

— А где это? — перекрикивая раскат грома, проорал Колин, отплёвываясь от воды.

— Там, — махнул худой рукой мужик, показывая вдоль улицы деревни, — идите, мимо не пройдёте, — и захлопнул окно.

Оглянувшись на мокрую, обнимающую себя за плечи и стучащую зубами от холода девушку, воин угрюмо пошёл в указанном направлении. Вира, спотыкаясь, поспешила за ним. Поселение оказалось довольно большим и идти пришлось долго. Но как им и говорили, пройти мимо они не могли.

Улица привела их на небольшую площадь, в центре которой стояло двухэтажное здание. К нему-то и направились парень с девушкой. Больше всего оно напоминало трактир, но вывески не было, зато его украшали разноцветные ленты, которые сейчас, будто мокрые хлысты, вовсю трепал яростный ветер. Взбежав на порог, Колин толкнул дверь, но она не поддалась. Вновь ему пришлось барабанить, прося разрешения войти. Дверь открылась, и перед ними предстал здоровенный мужик, загораживая вход в тёплое нутро здания.

— Чего надо? — недовольство в его голосе можно было черпать ложкой.

— Просим разрешения остановиться у вас на постой всего на одну ночь. Вы же видите какая непогода…

— Мы до завтрашнего дня не будем принимать постояльцев. Идите своей дорогой, у нас в деревне свадьба, не до вас, никто вас не пустит.

— Да мы не помешаем. Мы можем и в конюшне, и в сарае переночевать. Мы не станем обузой, — просил Колин, понимая, что Вира может заболеть. О себе он не думал. И как последний аргумент, добавил, — Мы вам заплатим, вы не думайте, что мы бесплатно!

— Да не нужны мне ваши деньги! — вспылил амбал. — У моей старшей дочери свадьба, вся деревня гулять будет. У нас не принято в это время пришлых привечать. Только сельчане могут находиться на нашей территории. Так что — проваливайте! — махнул он рукой.

“Дядька Потап, дядька Потап, беда!!!” — раздалось из-за дождя и все трое повернули головы на крик. К ним, прихрамывая, спешил длинный, как жердь, мужчина. Вода ручьём лилась по его одежде и волосам, но он, словно не замечая этого, только повторял: “Беда…”. Доковыляв, захлёбываясь словами, заговорил:

— Дядька Потап, Михусь, после того как отыграл на прощании Васяни с холостой жизнью, упился и уснул в крытой лодке. Ветер сорвал её с привязи и унёс по реке. А этот же гад теперь до утра не проспится, ему же всё одно, где дрыхнуть! — мужчина заламывал руки, только лишь волосы на себе не драл. — Что делать? Кто сегодня будет играть на свадьбе?

— Я могу… — посиневшими губами прошептала Вира, трясясь от холода и стуча зубами, — но её услышали все.

Наступившую тишину разбивали только раскаты грома, шум ветра и шелест дождя.

— Не, они же пришлые, — мотнул головой хромой и перевёл испуганный взгляд на дядьку Потапа.

Тот задумался на секунду, оценивающе глядя на ребят.

— Вы хоть на чём-нибудь играть-то умеете?

— Да, а я ещё и пою, — ответила на недоверчивый взгляд амбала Вира, и староста принял решение.

— Я сейчас провожу вас в комнату. Быстро приводите себя в порядок и идите к невесте. Пора начинать причитания. Поедите на свадьбе за столом, попеременно.

— Но как же… Ведь такого отродясь не было, чтобы пришлые во время свадьбы в деревне оставались и видели наши обряды, — охнул хромой.

— Петрась, запомни, они не пришлые. Они — дальние наши родичи из той семьи, что ушла в город. И не дай Онмот[6] кто узнает, что они чужаки! — староста потряс здоровенным кулаком перед носом односельчанина, и тот понятливо закивал.

— Зовите меня — дядька Потап, — с подозрением оглядев ребят, повернул голову в сторону открытой двери и проревел. — Доча, радость-то какая у нас: из города сынки наших родичей приехали воздать вам с Васяней уважение и пожелать продолжения рода!

Отодвинувшись в сторону, поманил за собой ребят. Наконец, замёрзшие и мокрые они вошли в тепло дома. Помещение было убрано цветами и разноцветными лентами. Огибая помещение по трём стенам, стоял длинный стол, оставляя середину большого зала пустой. Вокруг него суетились женщины, расставляя посуду и поднося праздничные блюда. Староста вёл ребят на второй этаж под их любопытными взглядами. Заведя в комнату, шёпотом начал говорить:

— Дальше по коридору комната, там вас ждёт моя дочь и её подруги. Музыка должна быть слезливой. Она прощается с беззаботной жизнью, выходя замуж. Когда придут за ней, играйте что-нибудь тихое и нейтральное. За столом — разберётесь. А уж когда все будут навеселе, можно и плясовые исполнять. Свадьба до утра гуляет. Как народ будет расходиться, уходите и вы, мне лишние вопросы от односельчан не нужны.

Колин с Вирой переглянулись и синхронно кивнули дядьке Потапу, давая ему понять, что всё запомнили. Ребята прекрасно понимали, что ввязываются в авантюру, но это было намного лучше, чем ночевать мокрыми на улице под дождём. Хотя… если бы они знали последствия своего решения, возможно, предпочли бы мёрзнуть в шалаше.

Развернувшись, староста оставил Колина и Виру одних в небольшой комнате. Достав из пространственного кармана сухую одежду и передав часть подопечной, парень отвернулся. Быстро высушив волосы, переодевшись и прихватив синоку, они поспешили в комнату невесты.

Десять девушек в практически одинаковых голубых платьях заставили запнуться Виру в дверях. Она переводила взгляд с одной на другую, не понимая к которой из них надо подойти с поздравлением. Хорошо, что Колин уже разобрался и, учтиво поклонившись, разливался соловьём перед девушкой с гроздью винограда в руках. Виорела поспешила присоединиться к нему. Честно говоря, она не знала, как себя надо вести, и старалась держаться в тени своего друга.

А парень не терялся, после поздравления невесты он заиграл грустные мелодии. Вира спряталась за его спиной, таская и жуя маленькие пирожки с тарелки, оказавшейся рядом. Она с непонятным для себя чувством ревности наблюдала, как девушки кидают на её друга заинтересованные взгляды, перешёптываясь и даря ему лукавые улыбки. Неприятное чувство разливалось кислотой по языку, заставляя морщиться. Радовало только то, что никто не задавал им щекотливых вопросов, на которые они не смогли бы ответить. Поэтому можно было считать, что пока всё шло хорошо, и она надеялась, что так и закончится.

Девушки хихикали и перешёптывались, даже не пытаясь изобразить печаль. Когда в коридоре зазвенели колокольчики, они с тихими смешками принялись мазать водой лицо невесты, рисуя на её щеках следы от слёз и шепча: “Взгляд опусти и рот платком прикрой, чтобы старшие не заметили улыбки”.

Набившийся в комнату народ оттеснил Виру к стене, и она не видела из-за спин людей происходящего. Когда невесту стали выводить, девушка последовала за всеми. И вновь ей не хватило места увидеть церемонию бракосочетания, стоя на верхней ступени лестницы. Она только слышала невнятные слова ритуала, медленную, тягучую мелодию Колина и выкрик жителей деревни: “Онмот благословил пару!”. После этого народ зашевелился и стал спускаться в общий зал.

Кто-то потянул Виру к столу. Голод окончательно дал себя знать недовольным бурчанием желудка, и чья-то добрая рука тут же поставила перед ней тарелку с едой. От шума и гама девушка потерялась в ощущениях. Кто-то хлопал её по плечу, кто-то что-то спрашивал и, не слушая ответа, отворачивался, начиная разговор с гостями, сидящими по другую сторону. Вокруг смеялись, произносили тосты и выкрикивали пожелания молодым…

Вире сунули рюмку в руки, а потом вторую… От выпитого её голова немного затуманилась, вино согрело изнутри, разгоняя и горяча кровь. Голод был утолён и настроение поднялось, теперь все вокруг уже казались родными, близкими и любимыми. Душа требовала веселья, песен и плясок.

Найдя взглядом Колина, она выбралась из-за стола и, подойдя к нему, попросила, протягивая руку к синоку:

— Дай, я спою.

Глядя в поплывшие глаза девушки, парень, качая головой, отдал инструмент.

— Больше не пей, — шепнул ей, направляясь к столу.

Весёлые, разухабистые песни рвались из души, и Вира дала им свободу.

Вот и праздник подоспел, на столе всё на ладу,

Ой, девчата, мой созрел у меня под каблуком.

Ой, как я его люблю и клянуся так любить,

Но условие одно — если бросит пить.

Ну что, девчата, по маленькой

И бум немного пьяненькие,

Пусть на нас глазеют мужики.

Ну что, девчата, по маленькой

И бум немного пьяненьки

И мы на них набросим поводки.

На коленки я к нему прыгну, нежно обниму,

Всё мне нравится, всё так,

Наш сибирский ба-бардак.

Ой, как я его люблю и клянуся так любить,

Но условие одно — если бросит пить.

Ну что, девчата, по маленькой И бум немного пьяненькие,

Пусть на нас глазеют мужики.

Ну что, девчата, по маленькой

И бум немного пьяненькие,

Мы на них набросим…

И мы на них набросим, и мы на них набросим поводки…[7]

Народ отплясывал, не жалея подмёток, кто-то подносил девушке рюмку за рюмкой и веселье шло по нарастающей…

Виорела пришла в себя, когда ей в рот полилась немного кисловатая вода. Затуманенным взглядом она смотрела на стоящую перед ней девушку, державшую кружку. Черноволосая, со светлой нежной кожей, милым, невинным лицом и большими серыми глазами, она совсем не походила на местных деревенских девушек. Отстранив её руку, Вира огляделась.

Сумеречный свет, который бывает только перед рассветом, пробивался в окна полупустого зала. Кто-то храпел под столом, пьяно приплясывающего мужика под руки уводила домой жена. Девушка взглядом поискала Колина. Но его не оказалось в помещении. С трудом вспомнилось, что она уже давно не видела парня.

— Где… мой… друг? — голос хрипел и не слушался, словно она пела всю ночь.

— Пойдём быстрее, он в беде, — зашептала незнакомка.

Девушка вывела Виру на задний двор, а там через калитку к хозяйственным постройкам. Никем не замеченные, они недолго пробирались и, наконец, вышли к приземистому длинному сараю. Приложив палец к губам, девушка показала, что надо быть осторожнее. Тихо проскользнув в приоткрытые ворота, они попали на сеновал. Остро пахло душистым свежим сеном и чем-то приторно-сладким, чего здесь не могло быть.

В полутёмном помещении слышалось тяжёлое дыхание и непонятное мычание. Прокравшись в направлении раздававшихся звуков, девушки увидели обнажённую женскую фигурку. Неизвестная, прерывисто дыша и тихо шипя под нос ругательства, стаскивала с Колина брюки. Белые незагорелые бёдра парня смотрелись невинно на фоне распалённой девицы. Вира подняла взгляд выше и сжала кулаки: друг явно был одурманен. Он лежал раскинув руки и прикрыв глаза. Его голова моталась в разные стороны, а с губ срывалось то мычание, которое она слышала раньше.

Черноволосая удивлённо взглянула на Виру и, нахмурившись, перехватила её руку, отрицательно качнув головой. Странный шипящий звук слетел с её губ, и насильница, заснув, упала на Колина, так и не окончив движения.

Вира рванула к другу, стаскивая с него девицу. Парень, словно почувствовав свою подопечную, затих, позволяя Виореле вернуть штаны на место и незнакомой добродетельнице напоить его светящимся зельем.

— Вам надо срочно уходить, — черноволосая красавица оглядывалась на ворота сарая, — сюда скоро придут. Я помогу выбраться из деревни. Твоему другу скоро станет совсем плохо. Ему понадобится чистая вода…

С трудом подняв тяжёлого парня, девушки потащили повисшего на их плечах Колина из сарая. Медленно, чтобы не столкнуться ни с кем из местных, они выбирались из деревни. Солнце только начало вставать, когда они добрались до реки и, чуть не упав, спустились с крутого берега.

— Оставайтесь здесь. Тут вас не найдут, — незнакомка огляделась по сторонам. — Я скоро вернусь, принесу ваши вещи и приведу коня.

Махнув рукой, она поспешила назад. Вира хотела расспросить её о многом, но раздавшиеся характерные звуки выбили все мысли из её головы. Пришедшего в сознание Колина рвало голубой слизью, воняющей чем-то приторно-сладким. Его трясло и он не мог подняться с колен. Подскочив к нему, девушка придержала парня и отвела назад длинные волосы.

Когда Бестла вернулась, Вира уже умыла Колина и привела его одежду в порядок. Забывшегося тяжёлым сном парня растолкали и с трудом помогли подняться на крутой берег. Стоящая невдалеке лошадь не вызвала оптимизма у Виры. Она поняла, что никогда не сталкивалась с этими животными и теперь с большим скепсисом разглядывала его. А вот у Колина даже в почти бессознательном состоянии взобраться на коня не вызвало трудностей.

Черноволосая запрыгнула на лошадь впереди, за ней сидел парень, и на круп, как смогла, взгромоздилась Вира. Бестла понукала коня, желая как можно дальше отъехать от злополучной деревни. Стараясь не только не упасть сама, но и придержать Колина, Вира показывала чудеса эквилибристики, сползая то на одну сторону несчастного животного, то на другую, чудом удерживаясь и не падая.

Виорелу безжалостно трясло на этом средстве передвижения. Сцепив зубы, она терпела все неудобства. Уже наступил полдень, когда её ноги в очередной раз свело судорогой, и она не выдержала, прошипев сквозь зубы:

— Можно остановиться?

Черноволосая спасительница, через плечо глянув на неё, осмотрелась по сторонам и направила лошадь в прибрежную рощу. Только отъехав подальше, чтобы за зеленью их не было видно с дороги, она натянула поводья, останавливая коня.

Вира со стоном сползла со спины этого ужасного транспортного средства. Разминая ноги, девушка мысленно вспоминала красочные и ёмкие обороты, слышанные ею от Колина. Как только она смогла твёрдо стоять на ногах, поспешила помочь спуститься парню.

Колин был в сознании, но от сильной слабости еле держался в седле. И если в дороге его поддерживала Вира, то сейчас он, сам того не желая, опёрся на впереди сидящую Бестлу. Приняв помощь Виорелы, он очень неуклюже сполз на землю, радуясь спокойному нраву коня. Хотел отойти в сторону, но покачнулся и навалился всем весом на девушку.

Ойкнув, Вира, еле переставляя ноги, потащила парня к ближайшему дереву, где более-менее удобно устроила его. Бледный почти до синевы, парень прикрыл глаза. Стоящая рядом Вира не знала, чем ему помочь. От душевных терзаний её отвлекла подошедшая деревенская девушка. Достав из заплечного мешка пирожки, поделилась ими с Вирой, мило улыбаясь.

— Ему, — она кивнула на Колина, передавая флягу с водой, — можно только воду. Яд ещё не весь выведен из организма. Ничего страшного с ним не произойдёт, если поголодает.

Словно ожидая именно этих слов, Виорела поднесла флягу к губам друга, и он с жадностью припал к ней. Напившись, парень откинулся на ствол дерева и прикрыл глаза, наблюдая за незнакомкой. Произошедшее в деревне стало для него неожиданностью. Он никак не думал, что его попытаются отравить, да и яда в питье не почувствовал. Его, как будущего главу рода с детства приучали к ядам, тем самым вырабатывая иммунитет к ним. Но это к ядовитым зельям своего мира, а здесь он оказался уязвим перед ними.

— Скажи, что произошло в деревне и почему ты помогаешь нам? — спросила Вира у девушки, отвлекая Колина от мыслей и заставляя прислушиваться к разговору.

Тем более, что этот вопрос очень интересовал и его. Сидя совершенно расслабленно, он рассматривал незнакомку из-под прикрытых глаз и длинных ресниц. Не знающие его решили бы, что он спит. Но его острый взгляд скользил как по Бестле, так и по окружающему пространству.

— Меня зовут Бестла Скерн. Я сирота, в деревне жила, как приживалка в услужении. Магия проснулась у меня год назад. Я давно хотела пойти учиться в академию, да всё не случалось такой возможности. А тут — вы, — она подарила очаровательную улыбку Вире, а у Колина дрогнули ресницы.

— Дело в том, — начала рассказ Скерн, — что в деревне правило: если девица на выданье не нашла себе пару среди местных, ищет среди тех, кто останавливается в трактире. Того, кто понравится — опаивают приворотным зельем, а потом тащат на сеновал.

Виорела поперхнулась пирогом. Колин сверкнул на неё насмешливым взглядом, а в мыслях промелькнуло: “Моя чистая, наивная девочка”. Он не помнил произошедшего с ним на сеновале, иначе не был бы таким самодовольным. А Бестла уже нежно постукивала по спине Вира и продолжала рассказ:

— Утром приходят мужики, находят бедолагу с расхристанной девицей и под угрозой расправы заставляют его жениться на ней. Опоенный мужчина, обычно, ничего не помнит и не понимает, соглашаясь с требованием деревенских. Тем более, что он находится под действием зелья и думает, что влюблён в девицу. После этого проводят какой-то обряд…

На вопросительный взгляд Виры, она быстро добавила, оправдываясь:

— Я никогда не бывала на нём, меня не допускали. Но новоявленный муж после него сразу терял интерес к бывшим родственникам и прошлой жизни, становясь послушным воле своей жены и оставаясь в деревне навсегда. При мне было два скандала, когда родные такого мужчины приезжали за ним. Но ничего доказать не смогли и уехали ни с чем. После того обряда исчезали следы воздействия, и всё выглядело, словно произошло по собственной воле. На твоего друга, — кивнула на парня Бестла, — претендовали три девицы, и каждая из них поднесла приворотное зелье, поэтому ему так плохо.

Виорела испуганно взглянула на Колина, ища в нём помутнение рассудка. Вдруг он прямо сейчас вскочит и побежит назад в деревню к своей “любви всей жизни”? Парень, услыхав такие откровения, тоже прислушался к себе. Но, нет, его никуда не тянуло. Скерн, правильно поняв взгляд Виры, поспешила её успокоить.

— Удивительно, но он сопротивлялся до последнего. Я не встречала мужчин с такой силой выдержки, — её глаза блеснули сумасшедшим исследовательским интересом и мгновенно потухли.

Но Колин заметил этот блеск, и он ему не понравился. А деревенская сиротка продолжала:

— Я дала вам обоим противоядие. Большая часть яда вышла из него, — она кивнула на парня, — теперь надо просто дождаться, когда организм переборет зелье. Никаких последствий не будет.

Счастливая улыбка заиграла на губах Виорелы услышавшей хорошую новость. Только потом до неё дошло, что сказала девушка, и она с испугом глянула на неё.

— Ты и мне дала противоядие? — Вира прислушивалась к себе, пытаясь понять не тянет ли её назад в деревню.

— Конечно, — спокойно кивнула Бестла, — тебя же четверо опаивали.

От услышанного Колин широко распахнул глаза, а крошки пирога изо рта Виорелы полетели во все стороны. Пытаясь унять кашель из-за попавшей не в то горло частички, девушка приложилась к фляге с водой. На её глазах выступили слёзы, придавая ей милый вид. Бестла, выхватив носовой платок из кармана, помогла Вире, вернее, Виру, парню, как думала она, вытереться.

— Ты ешь, не торопись, я много прихватила, — смотрела она озабоченно. — Ну, так вот… Тебя тоже пытались опоить. Но что-то пошло не так, и ты становился только всё веселее и пел такие песни, что ноги сами шли в пляс, — белозубая улыбка сверкнула на лице девушки, — от тебя и отстали, — пожала она плечами, надкусывая пирог.

— И всё же, — из-за слабости тихо подал голос Колин, — ты так и не ответила: почему ты помогаешь нам?

— Так я же объясняю, — мило зардевшись, девушка опустила глаза, — у меня проснулась магия. Мне бы учиться, да из деревни кто бы меня отпустил? Я столько знаю про них! Они и так уже начали подозревать меня. Вот я и решила: спасу первых же, кто придёт в деревню и с ними уйду. Путешествовать девушке одной опасно, а с двумя сильными мужчинами — в самый раз! — она невинно хлопала глазами, глядя на Вира и ожидая его решения.

Вот только Виорела не знала, как поступить, считая, что сама находится на птичьих правах. Она вопросительно глянула на иронично смотрящего на неё Колина. Скерн совсем не нравилась парню, но она спасла его от незавидной участи, а благодарным он умел быть.

— Мы тоже идём поступать в академию, — решил он, — хочешь — пойдём с нами.

— Да, конечно, — восторженно выдохнула Бестла, глядя сияющими глазами на Вира.

[6] Онмот — Демиург Рукруана

[7] “По маленькой” — текст песни — И.Секачева, музыка — М.Фадеев, исполнитель — Елена Кукарская