Три звездочки для принцессы

Глава 9. Сергей. Вы готовы

— А во сколько мы сегодня выйдем в поле, Сергей Витальевич? — на этот раз Натти оделась так, будто я заказал её на вечер: коротенькие шорты, едва прикрывающие её полную задницу, облегающая майка без лифчика и… да, в принципе, вот и всё, если не считать кроссовок — ходить-то ей в чём-то надо было. Полная грудь девушки вываливалась из хлипкой ткани, норовя кого-нибудь прихлопнуть.

Только не меня, ну уж нет. Любые попытки нарушить субординацию я буду пресекать в корне. Тем более я знал, чего эта горе-соблазнительница от меня хочет: лечь под перспективного капитана для такой, как она, сойдёт за счастье, тем более что ему светит хорошее повышение через некоторое время и вилла на берегу моря. Такие, как Натти, прекрасно изучают информацию перед тем, как раздвинуть ноги перед мужчиной. Со мной этот номер не пройдёт.

— Что-то я не заметил, что у нас здесь слишком жарко, — демонстративно оглянулся, созерцая утренний туман в лагере.

Натти покрылась гусиными мурашками от холода, её соски затвердели и топорщились из-под майки. Видимо, на то и было рассчитано. — Или у тебя одежда в стирке?

— Нет, я… — растерялась девушка. — Просто мы не на задании, я думала…

— Здесь за вас думаю я, — отрезал, давая понять, кто здесь главный. — Если я сказал — одеваться по форме, и потом не отдал иного приказа, значит, ничего с тех пор не изменилось.

— Простите, я… — замямлила Натти.

— Что с твоими волосами? Почему они растрёпаны, будто тебя имела рота солдат?

Натти раскрыла рот от шокирующего заявления, на её глаза навернулись слёзы. Девушка обидчиво поджала губы, развернулась и убежала. Видимо, одеваться по уставу и убирать волосы, как полагается. Ну и отлично. Я размялся у входа в свою палатку, чувствуя, что сегодня будет замечательный день.

К обеду небо немного разошлось, туман наконец улёгся. Над джунглями взошло яркое желтое солнце.

Я собрал студентов, выстроил в шеренгу и повёл за собой на поле в очередной раз. Будто козлят выгуливаю, ей-богу. Впереди шли парни, обсуждая особенности планеты Бартоломея.

— Раньше на небосклоне светило два солнца и никогда не было ночи, — говорил Алан, щурясь на большого жёлтого гиганта в небе. — Только ослепительный день, а потом легкие сумерки. Но цикл небес сменяется, и маленькое солнце заходит за большое, и на небе остаётся одно солнце примерно… сейчас скажу… на три года. Потом цикл повторяется снова.

— Ночь исчезает? — беспечно спросила Айлин Принсцесс, подскакивая к Алану, а я резко остановился, словно вкопанный.

— Угу, снова на три года, — пояснил Алан, сверяясь с картой периметра. — Но на ближайшие два с половиной года здесь будет почти так же, как на Земле.

— Как интересно! — в глазах Айлин засветились огоньки любопытства. — Я почти ничего не знаю о Бартоломее, только про её флору и фауну, а другие особенности ещё не успела изучить…

— Я вижу, вы обрели голос, кадет Айлин, — констатировал факт, невольно почесав затылок.

— Да… — тихо прошептала принцесса, опустив глаза вниз, будто извинялась за что-то. — Он внезапно появился… очень неожиданно…

— Не умеете вы врать, — усмехнулся, покачав головой. — Но я рад, что сыворотка пришлась вам на пользу. С голосом вам будет явно безопаснее. Только не кричите слишком громко, если что…

— Не буду…

Сам удивился собственной мягкости. Я же прекрасно знал, что девочка должна была восстанавливать голос ещё минимум пару дней, если брать естественный процесс. А так, наверняка, кто-то из ребят добыл сыворотку обманным путём и вылечил котёнку голос. Ну да ладно… в конце концов, котёнку тоже нужно иногда мяукать.

Сам не понимал, зачем я запретил ей говорить. Быть может, потому, что её полный невинной наивности голос заставлял мою кожу покрываться мурашками? Прямо как на морозе, а внутри будто сжималось что-то, бередя в душе нечто мне незнакомое.

Я даже простил ей эту наивную ложь, которой не поверит даже ребёнок… будто в ней не было ничего зазорного, что обычно вызывало во мне раздражение. А тут просто шалость или даже страх, что я её наругаю. Какой-то сплошной бред…

Не то чтобы я боялся чего-то незнакомого… просто это было так непривычно, что хотелось оттянуть момент, когда мне нужно будет что-то решать со своими странными ощущениями.

Нехорошо это. Непрофессионально. Чувствовал, что медленно двигаюсь к катастрофе.

— Айлин… — позвал я кадета, сам не знаю почему. Мой язык опередил разум. Значит, и отступать было уже некуда. — Подойди-ка сюда.

Девушка вздрогнула, сделав глаза как два больших блюдца. Они были такими огромными, что в них можно было утонуть. Чувствовал, как меня затягивает это болото, и я уже увяз по пояс в этом ярком, испуганном взгляде.

Да что это со мной… и всё-таки я не зря лишил её голоса. Сейчас заговорит и совсем мозги отшибёт.

— Да, Сергей Витальевич… — тихо прошептала Айлин, а меня будто по живому резанули. Каждое слово, каждый перелив её голоса отдавались в груди ноющей пульсацией.

Дважды бред. Надо будет показаться доктору. Скорее всего, это действие каких-то токсинов. Не может человек так реагировать на другого человека… вернее, керима.

— Вы боитесь меня, — сказал с грустью, хотя хотел сделать ей замечание по поводу причёски. Но так и не смог — замечательная у неё была причёска, а я, дурак, просто придираюсь… — Почему?

— Потому что вы очень страшный, — вылетело из уст принцессы, и она испугалась своих слов, прикрыв рот ладошкой. "Ой, что будет?" — читалось в её глазах.

А ничего не будет. Я, казалось, потерял всю способность наказывать её.

— И почему это я такой страшный? — спросил почти с грустью.

Ребята оторвались от нас на десяток метров, но я всё равно видел их. Натти ошивалась рядом с ними, стараясь не попадаться мне на глаза — хотя бы в это утро.

— Просто… простите…

— Да ладно, кадет — не съем я тебя, — сказал как можно спокойнее, а у самого, дурака, голос дрожал.

Надо что-то делать с собственной выдержкой.

— Да, какая глупость. Я не правильно поняла слова девочек про то, что вы едите котят…

— Торжественно заявляю, что я не съел еще ни одного котёнка.

— Просто вы очень строгий.

— Профессия обязывает, — вздохнул. — Слушай, Айлин. Ты ведь здесь не просто так, да? Твоя настоящая фамилия Индил. Я хочу знать, почему ты прилетела на Бартоломея.

Айлин резко подняла голову и вздрогнула. Щёки её тут же покрылись румянцем, ресницы захлопали. Хлоп-хлоп. Она оглянулась — куда же можно убежать? Но бежать было некуда…

— Я мог отослать информацию в штаб, но не сделал этого, — тихо проговорил доверительным голосом. — Поэтому ты всё ещё здесь. Считаю, что у каждого есть шанс изменить что-то в своей жизни. Но я должен знать, из-за чего. Скажи мне. Только правду.

Айлин глядела на меня сначала с недоверием, потом с нерешительностью, два раза открывая алые губки и два раза не решаясь сказать первое слово. Потом она всё же набралась смелости.

— Родители отдают меня замуж за старика, чтобы я родила телепата, — коротко сказала она и опустила взгляд.

— Понятно, — вздохнул. — Что ж, теперь всё ясно. А ты, я так понимаю, не хочешь?

Девушка помотала головой, молча.

— Слышал, на Баллу с этим строго. Все так и носятся с этой телепатией, как курица с яйцом. Тебя хотели отдать за генсолдата?

— Старого генсолдата.

— У нас с возрастом характер становится отвратительным, — ответил, зная, что и в молодости он тоже не сахар. — Издержки профессии… или генетики, я не знаю.

— Тот старикашка выглядел кислым и ворчливым, — промяукал котёнок. — Я даже не знаю, сможет ли он сделать детей…

— Сможет, — почесал затылок, невольно улыбнувшись. — Генсолдаты могут зачать и на смертном одре. Такая уж у нас генетика…

— Что вы теперь сделаете? — у Айлин на глаза навернулись слёзы. — Пожалуйста, не отсылайте меня домой, прошу вас! Умоляю!!!

Смотрел на эту красавицу, и сердце разрывалось. Если промолчу — влетит мне по первое число, и Олег Константинович меня не спасёт, а если сдам её, себе не прощу.

— Сергей Витальевич! — закричали ребята. — Смотрите, что здесь! Ужас просто!

Я рванул к ребятам, сбивая листья папоротника на своем пути.

Мы с Айлин выбежали на выжженную поляну, в центре которой стоял огромный цветок с пурпурными лепестками, а внутри расцвела жёлтая сердцевина, увешанная зрелой пыльцой.

Нахмурился, сверил по браслету период цветения этого огромного паразита, а потом облегченно выдохнул. Пока что ерунда, у нас оставалось еще целых два дня.

— Кто знает, что это такое? — строго спросил.

— Вернелия Индиго, — вдруг услышал тихий голосок Айлин у себя за спиной. — Облигатный паразит планеты Бартоломея, единственный в своем роде. Он присоединяется к корням других растений и уничтожает их. Так же имеет споры, которые при вдыхании образуют ядовитые соединения в крови, которые активируются под действием солнечных вспышек. Тогда яд разрушает внутренние органы и убивает без возможности восстановления. Противоядие до сих пор не найдено, кроме одного — всплеск гормонов в крови позволяет пережить вспышку и дождаться, пока яд потеряет свою активность.

— Правильно, — одобрительно кивнул, и Айлин просто засияла от моей похвалы. — Что нужно делать с этим растением?

— Уничтожить его, — сказал Алан. — Он убивает растительность Бартоломеи, а его пыльца убивает нас.

— Да, — снова одобрительно кивнул. — До разбрасывания пыльцы ещё два дня. Если мы уничтожим растение сейчас, то оно никому не причинит вреда.

С этими словами я достал нож и импульсный электроразрядник, чтобы сжечь всю пыльцу и споры, которые растение распылит вокруг себя через два дня.

— Подождите, — остановила нас Айлин. — Если вы срежете растение, оно очень быстро вырастет снова. А пыльца всё равно дозреет, и в радиусе трёх километров всё живое может погибнуть.

— Что же ты предлагаешь? — спрашиваю с любопытством.

— Дайте мне возможность проявить себя, — дрожащим голоском сказала Айлин. — У меня есть нужная телепатия…

Что ж, если я дам немного поиграться котёнку, ничего страшного от этого не случится. Лишь бы она не расстраивалась и не думала, что я такой страшный и ужасный, что стремлюсь всё ей запрещать. Пусть побалуется… в конце концов, с этим двухметровым монстром мы управимся за пятнадцать минут, когда Айлин устанет.

— Давай, кадет, — показал я жестом руки, что даю добро. — Я приветствую твою инициативу.

Айлин улыбнулась так лучезарно, что у меня всё внутри перевернулось. Её улыбка растопила холод в моей груди, и я понял, что хочу, чтобы она улыбалась всегда.

Айлин сделала два робких шага вперёд и посмотрела на громадный цветок, который только с виду был прекрасным и безопасным… а на самом деле был идеальным убийцей.

Вот она хмурит лобик, вот она сосредотачивается… я едва успеваю поплыть от умиления, как у меня тут же бегут мурашки по коже.

Цветок вздрогнул, будто почувствовал недоброе присутствие, затем зашуршал и будто бы завыл, испустив трубный звук из центра пыльцевого логова.

А потом… потом начала твориться какая-то чертовщина. Листья цветка начали стремительно сжиматься и чернеть, в воздух вонзился острый запах гнили и разложения, жёлтая сердцевина, наполненная пыльцой, резко начала терять свой яркий цвет. Цветок сжимался, гнил и превращался в тлен, под нашими ногами зашевелилась земля, будто в ней копошатся какие-то змеи…

Парни сделали несколько испуганных шагов назад, кто-то из девушек вскрикнул и отбежал прочь. Я вскинул руку, давая понять, чтобы они оставались на месте. Натти остановилась, испугавшись меня больше, чем гибнущего цветка.

Айлин стояла, спокойно взирая на паразита и превращая его тело в тлен. Листья Вернелии наконец высохли и начали рассыпаться в прах, уносимые внезапным порывом ветра… а под ногами перестала шевелиться земля — корни паразита тоже рассыпались, уничтоженные мощной телепатией Айлин.

Я стоял, буквально раскрыв рот, и понимал, что испытываю страх.

Через несколько минут от растения не осталось ничего — только невысокая горстка пепла, которая исчезнет с первым же проливным дождём.

— Ну… как? — Айлин посмотрела на меня огромными невинными глазами. — Я справилась?

Я сглотнул тугой ком, застрявший в горле.

— Эм… кхм… — прочистил я горло, не зная, бояться ли мне эту девушку или сделать вид, что ничего не случилось. Я выбрал второе, в конце концов, я капитан, а не какой-нибудь сопливый трус. — Да, Айлин… ты, похоже, справилась… думаю, что хватит вам прогулок вокруг лагеря… вы готовы к длинному походу.

Послышалось неистовое ликование парней, кто-то даже издал победный клич какого-то неизвестного науке самца. Айлин посмотрела на меня таким счастливым взглядом, что я захотел, чтобы она смотрела на меня так всегда…

— Собираетесь сегодня, — сказал, подавляя желание улыбнуться в ответ. Для этого я сдвинул брови, сделавшись ещё строже. — Завтра на рассвете выдвигаемся.