Третья власть

7.

«Они сделали это, они сделали это!»

Генерал Паундер, как зачарованный, смотрел на большой телеэкран радарного зонда объекта.

После четырнадцати часов полета «Стардаст» появился в верхних воздушных слоях атмосферы Земли и начал совершать свой третий тормозной эллипс.

Высокая скорость полета была заглушена еще в пустом космосе до остаточного значения 5 км/с. Имеющийся еще запас массы излучения позволял осуществлять маневры, которые были бы невозможны с химическими топливными веществами.

Вплотную к первым верхним молекулам воздуха корабль развернулся. Автоматика работала безупречно и надежно. Еще одна неудача казалась невозможной.

Сообщение майора Родана о причинах его длительного молчания прозвучали несколько странно. В радиограмме Родан объяснил, что у него были некоторые сложности. Более подробные сведения он даст только после приземления.

За несколько секунд до этого «Стардаст» вновь вошел в локационный диапазон крупной станции на Аляске и в Гренландии. Он еще находился на высоте 183 километра, его скорость составляла более 8000 километров в час. Паундер раздраженно повернулся к человеку небольшого роста, давшим знать о себе покашливанием.

Аллан Д. Меркант не дал уговорить себя исчезнуть из центральной станции управления. Он знал, что мешает здесь, но его это, кажется, не волновало.

Три часа назад он неожиданно появился. Вместе с ним пришли танки 5-й специальной американской дивизии. Никогда раньше полигон Невада не был оцеплен так строго.

Пришли тяжелые машины со спецэкипажами федеральной сыскной полиции, отделение «Внутренняя разведка». С таким вот составом экипажей и тяжелого оружия ожидали приземления «Стардаста».

Аллан Д. Меркант сказал, как всегда, дружески улыбаясь:

«Мне очень жаль, генерал. Вы дали лавине обрушиться. Я только хотел бы знать, что же произошло на самом деле. Сообщения Вашего командира корабля звучат несколько странно, не правда ли?»

«Это не причина присылать целую дивизию в десять тысяч человек», — взорвался Паундер.

Шеф контрразведки с сожалением пожал плечами. Несколько секунд Паундер размышлял о том, чтобы по радиотелефону дать знак своим риск-пилотам. Но это оказалось невозможным, потому что неожиданно в радиоцентре появилось несколько неприметно одетых мужчин. Паундер не мог найти этому объяснения. Техники и ученые нервно отреагировали на то, что военный шеф безопасности космического порта Невада был в значительной мере лишен возможности действовать.«Вы же видите, что приземление „Стардаста“ идет по плану», — обратился Паундер к маленькому человечку.

Приветливая улыбка Мерканта исчезла.

«Есть отклонения в маневре приземления. Посмотрите на аппаратуру. Что это должно означать, генерал?»

Паундер обернулся. И тут же поступило внушающее опасение сообщение телеуправляемого автоматического мозга. Раздались аварийные сигналы, техники прильнули к приборам.

«Контакт прерван, — проревел механический голос автоматического мозга. — Пилот берет ракету на ручное управление».

«Родан, что, сошел с ума?» — заорал Паундер вне себя. Он схватился за микрофон. Поверхность экрана была чиста. Родан отключил телерадиосвязь.

«Родан, говорит генерал Паундер. Почему Вы прерываете телеуправление? Родан, докладывайте! Родан…»

Ответа не последовало. Генерал побледнел. Беспомощно уставился он на подходящего к нему шефа секретной службы. Аллан Д. Меркант потерял всякую любезность.

«Вот видите! — сказал он холодно. — Я предчувствовал это. Что-то тут не так. Вызывайте воздушную контрразведку. Если Родан сейчас же не изменит курса, я прикажу открыть огонь. Объясните ему, что на его малой высоте мы в любую минуту достанем его нашими оборонительными снарядами».

В ту же минуту из приемника послышался аварийный сигнал «Стардаста». Это был обычный сигнал SOS, без всякого кодового обозначения. В штаб-квартире полигона Невада мужчины и женщины за своими рабочими местами без слов посмотрели друг на друга. Почему Родан передает международный сигнал бедствия? У него много других возможностей сообщить о бедственном положении. Для этого достаточно радиотелефона. Почему он дал SOS и к тому же на международной частоте?

Аллан Д. Меркант начал действовать. Своими приказами он привел в действие континентальную тревогу.

Находящиеся в течение нескольких недель в боевой готовности номер 1 мужчины заняли боевую позицию. В это время «Стардаст», не снижая скорости, пролетал над полуостровом Таймыр на севере Сибири, после чего вновь изменил курс. Постоянно передавая сигнал бедствия, Родан взял курс на Сибирь.

В штаб-квартире восточного Главнокомандующего уже отданный приказ был в самый последний момент отменен. Стало известно, что речь идет о «Стардасте» Исполнитель снял руку с кнопки. Семь тысяч атомных ракет дальнего действия остались в своих пусковых бункерах.

Это была ситуация для начала войны «по недоразумению». Маршал Петронский молча смотрел на экраны своих инфракрасных станций. «Стардаст» на большой высоте пролетал над Сибирью курсом на юг. При этом он постоянно снижался. Электронные установки рассчитали возможный пункт приземления. Если бы американская ракета сохранила курс и скорость падения, то она должна была опуститься на землю вблизи китайско-монгольской границы, в центре пустыни Гоби. Маршал Петронский мог бы без особого труда сбить корабль. Но он, трезво мыслящий математик, отказался от этого.

Вместо этого заработали крупные передатчики его штаб-квартиры. Он лично отдавал приказы.

Командир 22-го Сибирского армейского корпуса получил подробные инструкции. Несколько минут спустя точные приказы были получены командирами дивизий. В первую очередь в полную боевую готовность была приведена 86-я моторизованная дивизия по охране границы в районе Оботуин-Хуре и соленого озера Гошун. 4-я монгольская воздушно-десантная дивизия под командованием генерала Худака получила сигнал к полной боевой готовности. Таким образом, маршал Петронский сделал все возможное, чтобы перехватить американскую лунную ракету, если она приземлится на территории Монголии. Если бы она села по ту сторону границы, на суверенной территории Азиатской федерации, возникли бы некоторые серьезные проблемы. Маршал затребовал немедленную связь с Москвой.

В заключение от кратко сказал:

«…можно предположить, что имеются какие-то сбои в электронике корабля. Полет „Стардаста“ наверняка осуществляется шеф-пилотом космического отряда на ручном управлении. Это подтверждает оценка навигационных данных. Я отказался от направления быстрых высотных истребителей. Я предлагаю дождаться приземления, чтобы затем предпринять необходимые шаги. Прошу особых полномочий на этот случай».

Петронский получил полномочия, но при этом он не принял в расчет майора Перри Родана.

Сразу же после повторного входа в атмосферу Земли ракета перешла на аэродинамический планирующий полет. Мощные дельтовидные крылья приняли вес на себя. Рули управления действовали тем лучше, чем плотнее была воздушная оболочка. Высокая скорость сама собой подавлялась возникающим сопротивлением трения воздуха. При таком типе посадки было необходимо медленно и постепенно снизить погружной полет. Температура за бортом на поверхности и на носу ракеты составляла около 870 градусов Цельсия. Автопередатчик непрерывно подавал сигнал SOS на международной частоте. Родан добился тем самым, чего хотел: «Стардаст» было решено не брать под обстрел. Конечно, все восточные силовые группировки были кровно заинтересованы в том, чтобы поближе присмотреться к «Стардасту». Для этого нужен был исправный корабль. От обломков никому не было бы пользы.

Перри Родан посадил ракету на широком каменистом участке земли вблизи озера Гошун на севере Китая. Хотя это и было соленое озеро, оно питалось пресными водами водами реки Морин-гол. Местность находилась в центре дикой пустыни Гоби, точно на юг от монгольской границы, примерно в 102 градусах восточной долготы и 38 градусах северной широты.

Родан посадил «Стардаст» по типу самолета. Специальные широкие шины плавно опустились на землю. Через несколько секунд острый нос возвратившегося корабля уже указывал на близкий речной поток Морин-гола.

Тихое гудение вспомогательной посадочной автоматики стихло. Родан снял уставшие от напряжения руки с рычага управления. После того, как «Стардаст» преодолел опасные моменты маневра погружения, было уже несложно посадить его как тяжелый воздушный транспорт.

Родан быстрым движением высвободился из высоко откинутого кверху контурного кресла. Его рука так быстро потянулась к открытой кобуре служебного оружия, что капитан Флиппер не успел ничего сделать.

Астроном вглядывался во входное отверстие ракетной автоматики.

Булли оставался сидеть неподвижно в своем кресле. Доктор Маноли и пальцем не пошевелил, а Крэст, пристегнутый к пятому креслу, проявил к происходящему напряженный интерес. Дело было во Флиппере, который неистовствовал с момента отклонения от курса. Он не мог высвободиться из своего кресла, поскольку Родан заблокировал пристегивающую автоматику. Флиппер отчаянно пытался дотянуться до встроенного позади него шкафа со оружием.

«Оставь это, Флипп, — предупредил Родан. — Мы снова дома. На твоем месте я не стал бы больше рисковать».

Губы Флиппера задрожали.

«Дома? — отрывисто повторил он. — Ты сказал: дома?»

Он пронзительно засмеялся. Лицо исказил гнев.

«Ты, грязный предатель, посадил корабль в центре Азии. Ты, наверное, давно задумал это, иначе бы не направлял полет с таким упорством в этот пустынный край. Ты точно проложил курс. Вот в чем дело! Ты хотел выдать корабль китайцам. Как долго ты уже вынашиваешь этот план? Что получит звездный пилот американского космического отряда за проделанную работу? Я…»

«Передохни, Флипп!» — прервал его Родан. Он побледнел.

«Флипп, ты можешь в любую минуту уйти, никто не станет тебя держать. Ты увидишь своего ребенка, а Эрик много всего расскажет своим детям. Но никогда не скажет, что вы считали меня предателем».

«А почему ты приземлился здесь?» — спокойно вставил Булли.

«Я хотел бы, чтобы вы одну минуту послушали меня, — попросил Родан. — То, что я сделал, не лишено основания».

«Ну уж нет! — в отчаянии простонал Флиппер. Изо всех сил он рванул застегнутый магнитный пояс. — Ты обманул нас. Ты вынудил нас участвовать в твоей игре».

«Конечно, — невозмутимо подтвердил Родан. Крэст улыбнулся. Он знал замысел Родана. Тора также была информирована.

«Вы должны наконец понять, что „Стардаст“ превратился в совершенно ничего не значащий объект. Даже, если бы он попал в руки китайцев, это не имело бы значения. На Луне есть корабль, а в этом корабле инопланетяне, которые с этого момента имеют значение. В их власти уничтожить атомную войну. „Стардаст“ играет лишь второстепенную роль, хотя в Москве, Пекине и даже в Вашингтоне все еще верят, что они само совершенство. Это мнение очень просто складывается из неправильной оценки ситуации. Если бы наши ведущие деятели имели представление о том, что мы пережили на Луне, они бы знали, что „Стардаст“ не представляет более никакого интереса. Важен единственно и только тот Разум, который мы доставили на Землю. Только Крэст принимается в расчет, потому что он является представителем бесконечно превосходящей нашу науки. Вместе с ним на Землю пришли знания и последние тайны природы. В его фотографической памяти скрыты вещи, которые наш космический полет позволит перенести из сегодняшнего дня в будущую эпоху развития, исчисляемую тысячелетиями. Вы видите, что речь сейчас идет уже не о „Стардасте“. Речь идет о Крэсте, о инопланетном Разуме Галактики и о единстве нашего Человечества. Для меня все они люди, безразлично, какого бы цвета кожи, какого вероисповедания и какой идеологии они ни были. Вечно заблуждающиеся очнутся, а те, кто исполнен доброй воли, вздохнут с облегчением. Было бы величайшей ошибкой всех времен отдать Крэста в руки какой-либо одной нации».

Флиппер беспомощно оглянулся.

«Полигон Невада должен уже быть перекрыт специальными войсками контрразведки, — продолжал Родан. — Наши люди не дураки. Им не составило труда догадаться, что на Луне произошло нечто непредвиденное. В отличие от них восточные правители придерживаются мнения, что речь идет о вынужденной посадке. Я и не подумаю передать носителя древнейшей культуры и обладателя высокоразвитой науки в безжалостные лапы секретной службы. Если бы мы приземлились, как положено, Крэста тут же изолировали бы. С ним обращались бы вежливо, уважительно и мило, но он был бы тем не менее заключенным. Крэст поставил условие иметь возможность действовать свободно, не будучи ничем связанным. Он болен и нуждается в помощи. Я считаю своим долгом оградить его от трудностей. Как представитель инопланетного Разума, он имеет право на свободу. Кроме того, ему предстоит серьезное лечение. Не имеет значения, где мы приземлились, любая великая держава Земли привлекла бы все свои выдающиеся знания для своей выгоды. Я не уверен, что использование этих знаний оказалось бы полезным для всего человечества. Его прибытие в Штаты привело бы к катастрофическим последствиям. Азиатская федерация уже почувствовала для себя угрозу. Они тоже потребовали бы выдачи Крэста. Дело дошло бы до осложнений в мировом масштабе. Но именно этого я и хочу избежать. Теперь, когда мы впервые установили контакт с инопланетным Разумом, я хочу действовать по-человечески и достойно. Я верю, что от этого может зависеть наше будущее. Никто не посмеет выжать Крэста, как лимон, и при этом, с сожалением пожимая плечами, заявить, что это было необходимо по тем-то и тем-то причинам. Если он захочет дать что-то Человечеству из своих знаний, он должен сделать это добровольно. Мы все только выиграем от этого. В первую очередь, однако, благодаря полученной им свободе передвижения, у меня будет гарантия, что дело никогда не дойдет до атомной войны. Я надеюсь, вы согласитесь со мной, что „Стардаст“ потерял свое значение. Я осуществил посадку здесь, в этой глухой местности, чтобы Крэст до прибытия приведенных в боевую готовность войск имел возможность смонтировать свои специальные приборы. Это все. Больше мне нечего сказать по этому поводу».

«Ты не мог бы освободить мой пояс, — сказал Булли спокойно. — Я мог бы помочь тебе. Ты же понимаешь, что самое меньшее через час здесь начнется шум».

«Пусть шумят. Здесь, на этом месте, когда-нибудь возникнет огромный город. Здесь когда-нибудь построят ракеты со сверхсветовой скоростью, и здесь будет то место, где будет заложена основа подлинно сплоченного Человечества. Что ты решил, Булли?»

Коренастый мужчина засмеялся. Смех звучал несколько натянуто, но беспокойство покинуло его.

«Я знаю людей, — сказал он, растягивая слова. — Они не слишком злы, но всегда ищут выгоды для себя. Я считаю, будет лучше, если Крэст ничем не будет связан. Больше мне тоже нечего сказать».

«Доктор Маноли…»

Врач поднял голову. Краска вновь вернулась на его лицо.

«Твои действия не лишены логического обоснования. Если Крэст гарантирует за это, что использует свои знания на пользу Человечества, то у меня нет возражений. Во всяком случае, было бы преступлением, если бы он предпочел какую-то определенную власть».

«Вы можете быть совершенно спокойны, — прошептал инопланетянин. — Я и не думаю об этом. Я только прошу ни при каких обстоятельствах не передавать меня в руки какой-либо организованной государственной группировки. Я попал бы в ужасное положение. Майор Перри Родан выбрал это место посадки по моему требованию».

«Как Вы собираетесь себя защитить? — прокричал Флиппер вне себя. — Я считаю это сомнительным трюком, я…»

«Флипп, если бы мы приземлились на полигоне Невада, мы бы уже сидели под арестом. Нашим военным не оставалось бы ничего другого, потому что мы могли бы выболтать все, что испытали. Мы действуем на основе добрых и — как я думаю — честных помыслов».

«Я офицер космического отряда. Я…»

«Я тоже. Но теперь, в этих обстоятельствах, я всего лишь Человек, который хочет видеть Человечество сплоченным и сильным. Ты считаешь это преступлением? Отдельные нации перестанут иметь значение. Важна будет только планета Земля. С этой минуты мы вынуждены думать космическими масштабами. Неужели ты еще не понял, насколько несказанно смешны земные разногласия в сравнении с Великой Империей? Неужели ты не понимаешь, что мы как можно быстрее должны сплотиться? Инопланетный Разум говорит о Третьей власти над Солнечной системой, а не над той или иной нацией. С космической точки зрения мы всего лишь жители Земли, ни в коем случае не американцы, русские, китайцы или немцы. Мы стоим на пороге новой эпохи и должны быть готовыми к этому. Я подчеркиваю еще раз: Крэст ни при каких обстоятельствах не может попасть в руки отдельной силовой группировки, поэтому мы остаемся здесь».

Булли поднялся и бросил на Родана полный обиды взгляд.

«Ты мог бы еще на Луне поведать мне о деталях своего плана, старик! Крэст, Вы должны собраться с силами и как следует потрудиться. Когда появятся первые войсковые соединения, поможет только очень сильная зашита. Красивыми словами о желаемом сплочении Человечества и о нашем будущем значении как галактической цивилизации Вы не сможете остановить ни одной пули. Правители АФ будут смеяться до слез, а Вас упрячут в камеру для допросов. Так что начинайте».

«Я останусь на борту до тех пор, пока не прибудут необходимые медикаменты, — заявил доктор Маноли спокойно. — Мой долг как врача и как человека — помочь больному. Особенно в данном случае. Было бы нашей большой ошибкой, сразу же после первой встречи с инопланетным Разумом действовать так опрометчиво и недальновидно. Ты прав: речь здесь идет не о национальных интересах».

Капитан Флиппер все еще молчал и неподвижно сидел в своем кресле. Крэст поднялся, и Родан убрал оружие.

«Флипп, мы не замышляем ничего плохого. У нас самые добрые намерения. Господи, мы ведь не преступники! Неужели мы не правы, рискуя всем ради Человечества? Мы стоим на пороге новой эры. Теперь важно действовать правильно и с сознанием своей ответственности. Никто не заполучит Крэста, даю тебе слово!»

Родан открыл тяжелые переборки шлюзового отсека. В кабину ворвался воздух. Он был сухим и горячим, как раз подходящим для легких Крэста.

Родан шагнул наружу. Войск еще не было видно, но дольше тянуть было нельзя. Родан догадывался, какое лихорадочное возбуждение царило сейчас в отдельных командных пунктах. Правительства всего мира еще не знали, что именно «Стардаст» принес на Землю.

Родан закрыл глаза; он увидел неясные очертания чего-то. Это была пока еще далекая, туманная картина; но он видел построенные людьми космические корабли, взмывающие в небо, слышал рев их двигателей со сверхсветовой скоростью. Он видел Центральное правительство Земли, мир, благополучие и признание всей Галактики. Это было видение, но он всеми чувствами ощутил его в себе.

В грузовом отсеке «Стардаста» загудели загадочные машины. Третья власть начала свою работу. Перри Родан посмотрел в синее небо. И медленно снял знаки отличия с офицерских погон своего комбинезона.

Майор Перри Родан принял решение.