Сегодня я приехала на работу за час до начала смены. Днем у меня по плану стояли две операции, поэтому пришлось пожертвовать сном, чтобы уделить побольше времени своему самого загадочному пациенту. Хейден, как мы и договорились, привез целый мешок разного хлама, собранного в домике Енсена. А вместе с ним – большую спортивную сумку. Мой пациент потребовал передать ему пару книг, три упаковки шоколадного печенья и нормальную одежду вместо больничной распашонки. Я, как лечащий врач, не стала возражать даже против печенья. Пусть просит все что угодно, лишь бы поскорее поправился.
Я отнесла все добро в палату и, пока Енсен переодевался в ванной, разложила бумаги на столе. Вернее, просто высыпала из мешка, потому что Хейден принес все вперемешку, чтобы мы не цеплялись за его логику, и этот хаос мятых чеков, пустых упаковок из-под сувениров и конфет, рекламных проспектов и листовок разобрать будет не слишком просто.
– Такое ощущение, что вы вообще ничего не выбрасывали, – заметила я, когда довольный Енсен в спортивном костюме выбрался из ванной.
– Я мог, – спокойно согласился тот.
– Фантики от каринтийского шоколада, ну надо же, – я сгребла в одну кучку цветные бумажки. – Ведь вы не похожи на сладкоежку.
– Каждый имеет право на маленькие слабости.
– Не спорю.
Высмотрев знакомую золотистую эмблему, я выдернула из кучи бумаг большой картонный прямоугольник.
– А вот и начало. Билет на поезд по маршруту Эндерс-Роксбург-Ользен. Прибытие четвертого числа в десять сорок девять утра.
– На нем я и приехал, – кивнул мужчина. – А вот распечатанная бронь гостевого домика.
Распрямив скомканный лист, я мельком просмотрела адрес и отложила его в сторону, к билету. То, что Енсен приехал в Ользен, а потом заселился в дом, мы и так знаем.