Тонгор. Черный ястреб

НАПАДЕНИЕ ЛЕТАЮЩИХ ЯЩЕРОВ

Разбудили Тонгора два обстоятельства: первое — тишина и неподвижность летательного аппарата и второе — резкий вопль, разорвавший утреннее спокойствие. Тонгор соскочил с койки, тут же прогнав последние остатки сна. Пружина размоталась, и воздушный корабль свободно дрейфовал. Но откуда этот пронзительный крик?

Он вышел на палубу и замер от удивления. Был уже шестой час, и утреннее солнце заливало небо розовым и золотым. Но внизу находились не длинные набережные Катооля и даже не возделанные земли, на мили окружавшие город. Внизу лежали дикие джунгли Куша.

Тонгор озадаченно потер ладонью обросшую щетиной щеку. Он должен был оставить эти джунгли позади несколько часов назад; как он мог так ошибиться в расчетах? Вдруг он заметил, что летательный аппарат относит сильным постоянным ветром, дующим с востока. Тонгор тут же все понял и тихо выругался, помянув Горма. Когда пропеллеры перестали работать, невесомый воздушный корабль не просто повис где-то над Катоолем, а стал медленно двигаться на запад под действием сильного ветра. Теперь от места, в которое он хотел попасть, его отделяли несколько часов пути над темными, непроходимыми джунглями Куша. Однако делать нечего, остается снова завести пружину и направиться на восток, в Катооль.

Но не успел Тонгор взяться за дело, как опять раздался тот же резкий крик, который помог ему до этого проснуться. Оглядев утреннее небо, Тонгор почувствовал, как холодеет кровь от увиденного им ужасного зрелища.

На его воздушный аппарат сверху стремительно падало чудовищное, фантастическое летающее существо. Извивающееся, покрытое чешуей тело было такой же длины, что и воздушное судно, а гигантские кожистые крылья, как у летучей мыши, имели размах в сорок футов. Голова сидела на змеиной шее, — голова невообразимо мерзкая, со страшным загнутым клювом и свирепыми красными глазами, окруженными синими шипами. Змеиный хвост тоже имел на конце шипы, отчего конец хвоста напоминал наконечник стрелы, а лапы украшали страшные птичьи когти.

Тонгор слышал раньше об огромных летающих ящерах Куша, но никогда их еще не видел. Это самые яростные и наиболее свирепые хищники во всей Лемурии — сравниться с ними мог только могучий дварк, сам дракон джунглей. И вот этот ящер со скоростью молнии падает ему на голову.

Тонгор упал на живот, когда громадная тень крыльев ящера накрыла палубу. Чудовище ударило летательный аппарат и снова взмыло ввысь, готовясь к новой атаке. Когда судно закачалось после первого удара, Тонгора чуть не выбросило за борт, и он удержался лишь благодаря тому, что ухватился за ограждение своей железной рукой. Он подтянулся на руках и увидел, что летающая рептилия снова приближается к кораблю. На этот раз она зависла, размахивая крыльями, и попыталась схватить воздушное судно лапами. Когти, длиной в фут, сжали острый нос аппарата, и даже твердый урилиум, которым был обшит нос, не смог выдержать мощного захвата ящера. Металл смялся, как бумага.

Тонгор вскочил на ноги, бросился в каюту и вернулся с куском троса и огромным боевым луком, который рассматривал накануне вечером. Пока чудище оглушительно орало и лупило обтекаемый корпус летательного аппарата, Тонгор обвязал один конец троса вокруг пояса, а другой конец укрепил на ограждении так, чтобы удержаться даже и в том случае, если ящер сумеет опрокинуть судно. Затем он, приложив неимоверное усилие и едва не надорвав мышцы плеч, натянул тетиву.

Первая стрела попала ящеру прямо в грудь. Стрела вошла наполовину своей длины сквозь твердую чешую, и из раны потекла струйка вязкой зеленой крови.

Ящер издал вопль, похожий на то, будто великан раздирает железный лист. Выпустив нос корабля, чудовище отлетело прочь — но ненадолго. Описав в небе широкий круг, монстр ринулся на беспомощно качающийся над джунглями аппарат.

Как Тонгор и ожидал, от второго удара воздушный корабль закрутился в воздухе, как пропеллер. Крепко сжимая боевой лук, валькар болтался на конце троса. Когда летательный аппарат снова принял горизонтальное положение, рептилия повисла на крыльях рядом и принялась бить корпус клювом. Раскачиваясь на конце троса, Тонгор послал стрелу зверю в голову. Она пролетела мимо длинной извивающейся шеи. Но следующая стрела попала ящеру в горло прямо под могучей челюстью. Чудовище дико закричало, обезумев от боли, и принялось яростно бить крыльями.

Одно крыло зацепило ограждение палубы и перевернуло аппарат. Судно завертелось в воздухе, а Тонгора с силой ударило о борт. Он повис на тросе, потеряв сознание.

Лук и колчан выпали у него из рук и полетели вниз, в джунгли.

Кипя от ярости, крылатая рептилия села теперь на киль перевернутого судна, будто птичка на ветку. Когти сжали киль, смяв гладкий Голубоватый урилиум.

Вместе с ящером аппарат уже не обладал такой плавучестью, так что он начал оседать к вершинам деревьев.

Тонгор по-прежнему висел кверху ногами, находясь без чувств.

И теперь ему грозила новая опасность. Среди деревьев появилось отвратительное рогатое рыло ужасного дварка, дракона джунглей. Дракон ковылял к опускающемуся летательному аппарату. Опершись передними лапами о гигантский древовидный лотифер, монстр вытянул свою шестидесятифутовую, покрытую чешуей шею к небу.

Летательный аппарат опускался все ниже, «прижимаемый к земле весом летающего ящера.

Судно снижалось, и беспомощное тело Тонгора все ближе опускалось к уже начавшим раскрываться челюстям дварка. Оглушенный ударом о борт, валькар не видел приближающихся челюстей чудовища.

Все существование дварка представляло собой непрерывный поиск пищи, которая бы могла набить огромное брюхо. Он был способен жрать буквально весь день. Каждые сутки требовалось больше двух тонн мяса для того, чтобы поддерживать движение мышц тела в двести футов длиной.

Мягкий предмет, болтающийся на веревке, пах как пища.

Дварк разинул громадную пасть. Каждую челюсть усыпали два ряда острых, как иглы, клыков, и самые большие зубы превосходили по длине северный меч, который висел у бедра Тонгора.

Зияющая пасть сделалась еще ближе, когда дварк полностью вытянул шею. Вязкая слюна, пахнущая открытой могилой, текла по чешуе нижней челюсти. Красные глаза алчно горели.

Вдруг раздался еще один крик. С неба падали еще два летающих ящера. Когда дварк задержался, рассматривая странных существ, повисших над ним, первая крылатая рептилия наконец почувствовала смертоносную силу громадной стрелы. Ящер, будто пьяный, свалился со своего места на изуродованном судне и упал прямо к ногам дварка.

Освободившись от лишнего веса, невесомое судно снова начало подниматься, унося Тонгора от дракона джунглей — в поле зрения двух крылатых ящеров,

Пока крохотный, тупой мозг гигантского дварка силился понять, почему висевшая пища вдруг убралась туда, где он не может до нее дотянуться, до дракона дошел запах мертвого ящера у ног. Оставив Тоигира, дварк нагнулся и принялся пожирать мертвую птицу.

Тонгор пришел в себя и тут же оценил ситуацию: драться надо не с одним, а с двумя летающими ящерами — и без лука, с одним лишь мечом.

А прямо внизу чудовищный дварк.

Валькар, перебирая руками, забрался по тросу в аппарат, который уже снова принял свое обычное горизонтальное положение. Если он успеет взвести пружины до того, как летающие ящеры нападут, он еще сможет спастись. Тонгор открыл люк в палубе и принялся вращать ручку. Длинные пружины начали постепенно наматываться.

Тем временем два ящера осторожно кружили вокруг летающего судна. Крохотным умом эти рептилии смутно понимали, что этот странный предмет, вторгшийся в их пределы, каким-то образом убил их сородича.

В их страшных глазах читалось желание убийства.

Сложив крылья, они одновременно ударили по аппарату.

Хотя Тонгор и был прочно привязан тросом к ограждению, сила толчка сбила его с ног. Судно будто столкнули с неба чудовищных размеров рукой. Оно зарылось носом в густые ветви громадного лотифера и застряло там в развилке ветвей.

Ограждение смялось, и трос лопнул. Тонгор упал, пролетев сквозь хлещущие ветви, и грохнулся на упругий мох.

В ста ярдах в стороне при звуке падения аппарата дварк приподнял морду, с которой капала зеленая кровь летающего ящера.

Крылатые ящеры радостно закричали, полетали кругами и убрались прочь.

Тонгор отвязал трос и осмотрел себя. Если не считать синяков и небольших порезов, он остался цел. Валькар выполз из поля зрения дварка и тут же потерялся во мраке густых джунглей.

«Именно потерялся», — подумал он мрачно. Он оказался выброшенным в глубине самых опасных и непроходимых джунглей во всей Лемурии — между ним и ближайшим городом лежали сотни лиг непролазных, кишащих драконами дебрей.

Огромный боевой лук, который один только мог бы позволить Тонгору хоть как-то противостоять чудовищам джунглей, был безнадежно утрачен.

Все может быть даже гораздо хуже, поскольку деревья здесь росли так густо, что Тонгор не видел неба. Таким образом, он не имел ни малейшего понятия о том, в какую сторону нужно идти, чтобы добраться до Катооля или до Патанги.

Валькар упрямо направился вперед, прорубая себе мечом дорогу в чаще. Поздним утром он остановился, чтобы позавтракать кислыми ягодами сарна и горсткой других плодов. Он пошел дальше, надеясь на то, что продвигается в верном направлении, но абсолютно не имея возможности проверить это по положению солнца.

Несколько раз он пытался залезть на один из гигантских лотиферов, которые так густо росли в Куше и стволы которых достигали высоты двух сотен ярдов. Но каждое дерево плотно поросло страшными слитами, кровососущими цветами-вампирами, ужасом лемурийских джунглей. Тонгор с грустью решил не пытаться лазить по деревьям. Он и так едва избежал слитов, которых сарк

Турдиса держал на арене… так что он не будет сворачивать со своего пути для встречи с ними сейчас.

«…И может ли, — думал он, — человек в одиночку пройти пешком сотню лиг по джунглям?» Что станет он делать ночью, до которой еще много часов, когда все хищники в джунглях рыщут в поисках пищи? Как ему защититься от быстроногой поа, которая может обогнать даже обученного зампфа, или от людоеда-земадара с шестью огромными руками, или от гигантских летучих пауков?

Ночью положение Тонгора сделается вдвойне опасным, поскольку из-за обилия слитов на деревьях он не сможет забраться на них, чтобы избежать встречи с животными.

Он все же упорно шел дальше. Из-за влажной жары было тяжело дышать, северянин обливался потом. Тонгор то и дело останавливался, чтобы отодрать огромных древесных пиявок, которые впивались в руки и ноги, безболезненно высасывая кровь. Один раз он неожиданно по пояс провалился в трясину и спасся от навязчивых объятий желтой грязи, привязав один конец троса, взятого с летучей лодки, к рукояти меча и метнув клинок в ближайшее дерево так, чтобы он воткнулся, затем медленно вытянул себя руками из засасывающей скользкой жижи.

Вначале Тонгор останавливался для отдыха лишь каждый час, но постепенно его железная сила начала сдавать под действием духоты, и остановки его становились все длиннее, а промежутки между ними все короче.

Когда джунглей Куша коснулись первые признаки приближающейся темноты, Тонгор тяжело опустился на мох под огромным лотифером, совершенно изможденный.

Он не знал, сколько он прошел, так как вынужден был часто отклоняться от прямого пути, чтобы избежать того или иного зверя или обогнуть слишком густо растущую группу деревьев. Грубо прикинув, он решил, что проделал путь миль в пятнадцать, может быть больше.

И он не знал того, шел ли он в правильном направлении. Если он шел в сторону от Катооля, то он обречен, поскольку ближайший город на Западе лежал в тысяче миль, и, прежде чем он доберется до городских стен, его кости сгниют от постоянных укусов слитов.

Вдруг Тонгор почувствовал опасность гораздо ближе.

Звук шагов огромных лап, приминающих молодую поросль, не так далеко за спиной. Судя по тому как дрожит земля под огромным весом, Тонгор заключил с беспощадной уверенностью, что это может означать лишь одно — его преследует дварк.