Толстолоб

ЭПИЛОГ

- Уверена, что ты в порядке? - спросил Александер.

- Да, - ответила Чэрити. - Если не считать шок и усталость...

- Понимаю.

- ... Но я цела. Ни царапинки.

Занимался рассвет, Люнтвилль остался далеко позади. Темные волосы Чэрити затейливо трепетали на ветерке, проникавшем в открытые окна «Мерседеса».

- Он убивал все, что движется, - задумчиво произнес Александер, держа одну руку на руле, а другой прикуривая сигарету, - И насиловал каждую женщину, которая попадалась ему на пути. Но он даже не тронул тебя. Интересно, почему.

Потому что он знал, что я его сестра, - мысленно ответила Чэрити. Он не тронул бы свою сестру, свою плоть и кровь.

Но она, конечно же, не рассказала об этом священнику. Никому не расскажет. Она ответила лишь:

- Кто знает? Наверное, Бог мне помог.

- Согласен. Он помог нам обоим.

- Но что мы скажем? Что мы скажем людям о том, что произошло здесь?

- Мы никому ничего не расскажем, - твердым голосом предложил Александер.

- Да, по-моему, это лучший вариант, - согласилась Чэрити, откинувшись на кожаное сидение. Слева проносились безмятежные Аппалачские горы, справа - широкие поля и пастбища, подкрашенные рассветом. Она закрыла глаза, наслаждалась освежающим ощущением ветерка на лице.

Вдруг машину начало мотать...

Чэрити испуганно подняла голову.

- Святой отец? - Но священник, казалось, изо всех сил вцепился в руль, лицо у него покраснело и скривилось от боли.

- Отец Александер? Что слу...

«Мерседес» вилял из стороны в сторону, визжа колесами. Правой рукой священник начал беспомощно хвататься за левое плечо и левую часть груди.

Чэрити успела лишь закричать.

Что за... - подумал Александер. Что... случилось?

- Ты разбил гребаную машину, вот что случилось, - последовал ответ. Но голос принадлежал не Чэрити.

Нет, это был Иисус.

Растерявшись, священник вопросительно посмотрел на него. Да, это снова был Иисус, на этот раз одетый в бежевые шорты и очередную черную футболку, с надписью: «КИБЕР-САЙКОС, Эй.Оу. Ди.»[25]. Он отхлебнул из бутылки «Ю-Ху»[26] и усмехнулся:

- Да, мужик, Хэлфорд будет рвать и метать. Посмотри, что ты сделал с его «Мерсом». Хорошо, что ты священник, поскольку инструктор по вождению из тебя получился бы никакой.

Александер посмотрел на машину. «Мерседес» был действительно разбит в хлам, белый перед расплющен о дерево. Из сломанной решетки радиатора вился дымок. Бледно-зеленый антифриз выплескивался на обочину.

- Чэрити! - закричал священник и бросился к девушке, неподвижно лежащей на пассажирском сиденьи.

- Забудь, - сказал Иисус.

Александер в ярости повернулся.

- Нет! Не говори мне, что она мертва! Она не может умереть!

- Расслабься, Марио Андретти[27]. Она не умерла. Она даже почти не пострадала. Лишь немного ударилась головой. Очухается через пару минут.

- И, тем не менее, Христос - э, пардон, Господь - я должен хотя бы вытащить ее из машины...

- Забудь, - повторил Иисус. Сын Божий допил «Ю-Ху» и выкинул пустую бутылку в лес. - Она была пристегнута, а ты нет. Усек?

- Чего?

- Все еще не догоняешь? Так обычно и бывает. - Иисус раздраженно откинул назад свои длинные волосы. - У тебя случился сердечный приступ. Ты разбил машину. Ты умер.

Александер разинул рот.

- Я...

- Ты мертв, мужик, сыграл в ящик. Черт, а чего ты ожидал? Столько бухал и курил все эти годы. Все еще Мне не веришь? Взгляни.

Медленно и полный страха, священник снова посмотрел в машину, на этот раз мимо Чэрити. И там, на водительском сидении он увидел... себя.

Шея была сломана. На лбу кровь. Но... Иисус не обманывал меня. Это же мое тело. Я умер.

Да. Святой отец Томас Александер стоял посреди 23-его шоссе на фоне красного восходящего солнца и смотрел на собственное мертвое тело.

Иисус вытащил из нагрудного кармана у трупа пачку сигарет.

- Жалко ее, да? - спросил он.

Александер вздрогнул.

- Что ты имеешь в виду? Ты только что сказал мне, что она не пострадала.

- Да, не пострадала, только она беременна.

- Это невозможно! - возразил священник Иисусу. - Прошлой ночью тот монстр не мог изнасиловать ее. Он разорвал бы ее своим огромным членом.

- Толстолоб, - объяснил Иисус, закуривая сигарету, - это брат Чэрити. Ты не знал это, не так ли?

- Ее... брат?

- Именно, босс, и да, у него гигантский член, как и у его папаши. А ты знаешь, что у нее гигантская «дырка»?

Его почему-то покоробило то, что Иисус Христос отзывается о сексуальной анатомии такими нелитературными словами. Но... О чем он говорит?

- Иди сюда, - Господь жестом поманил его. Он открыл пассажирскую дверь, раздвинул Чэрити ноги и задрал юбку. Трусиков на Чэрити не было. Иисус указал пальцем.

- Видишь? Ты когда-нибудь в жизни видел такую большую «дырку»?

Александер выпучил глаза. Христос был прав. Влагалищное отверстие у Чэрити было огромным...

- Она - единственная женщина на земле, способная вместить целиком член Толстолоба. Понятно, почему. Будучи братом и сестрой, они обладают одинаковыми репродуктивными генами.

Александер продолжал таращить глаза.

- Дьявольские гены. Так что, - Иисус потер руками. - Возьмем себе еще одну на заметку.

- Что ты... - Голос у священника дрогнул. - Что ты имеешь в виду?

Но к тому времени он уже догадался.

Иисус ухмыльнулся, с сигаретой во рту.

- Дошло, наконец, да? Я удивлен.

Голос у Александера посуровел.

- Ах, ты, ублюдок, - сказал он Иисусу Христу. - Лживый кусок дерьма....

- Эй, послушай, это моя работа. Я делаю свою работу, ты - свою. Дело в том, что свою я делаю лучше. - На этом маскарад закончился, изо лба самозванца уже начали расти огромные заостренные рога. - Брось, мужик! Иисус не ходит по земле. Он утратил эту способность две тысячи лет назад. А я? Черт, я могу делать все, что хочу, мать твою. Скажи спасибо Еве.

Утренняя Звезда, - мысль проскрипела у него в голове, словно дверная петля. Люцифер...

- Изыди... - начал, было, священник.

Рогатый нахмурился.

- О, хватит уже, мужик. Останови уже эту шарманку. Ты облажался, Том.

- Я не заслужил попасть в ад! - взревел Александер.

- Считай, ты уже там. Ты думаешь в первую очередь о себе. Ты засыпался. Не добрал положительных баллов. Черт, мужик. Похоть, жадность, алчность, сквернословие, потакание слабостям - ты не нужен Богу, Том, и я не могу винить его за это. Ну и ладно. Еще один постоялец для моего пансиона.

- ИДИ НА ХРЕН!

Дьявол улыбнулся, щелкнул раздвоенным языком.

- Тебе пора, Том. И они все ждут тебя. Все те узкоглазые, которых ты убил во Вьетнаме, старуха, Дикки, Тритт Боллз Коннер, не говорю уже о Джеррике, твоей крале. Передай им от меня привет.

Дорога затряслась, затем раскололась. Из расщелины вырвалось пламя, и Александер забалансировал на краю.

- Но я организовал для тебя особый эскорт, дружище, - добавил Сатана. - Они устроят тебе небольшую экскурсию.

Александер закричал, почувствовав, как чьи-то суетливые руки потянули его в бездну.

- О, кстати, Том, - сказал напоследок Дьявол, усмехнувшись. - Спасибо за сигареты.

Расколотое дорожное покрытие затягивалось, словно заживающая рана. Священник извивался, его кровь уже кипела, а брюки, рубашка и воротник были уже спешно сорваны с него. Гибкие, когтистые лапы проворно хватали его ягодицы и промежность, мяли и лапали с возбужденным весельем.

Монахини хихикали, радуясь своей добыче.

Через некоторое время Чэрити пришла в сознание.

Священник был мертв.

Она расстегнула ремень безопасности и вышла из машины. Тяжело дыша, посмотрела на розовеющее небо.

Она была совершенно растеряна, и лишь сейчас поняла, что должна сделать...

Это было Провидение. Она не могла вернуться в свой прежний мир. Ей было нельзя. Подобно змее, сбрасывающей кожу, она знала, что пора отбросить свою старую жизнь и радостно отправиться на встречу с новой.

Она была беременна и счастлива. И она знала, что должна сделать. На самом деле, выбора не было.

ПРИДИ, ПРИДИ, - так часто говорил ей Голос отца. Но теперь он говорил нечто иное...

УХОДИ. УХОДИ.

И она уйдет. Она станет лесной феей. Станет веселой дикаркой, одетой в шкуры и живущей ягодами и кореньями. Родит близнецов и будет растить их в лесной глуши...

Положит начало новой расе.

Да! Провидение!

УХОДИ.

Чэрити скинула с себя платье посреди дороги. Лунный свет наделил ее тело новой красотой. Душа у нее пела. Она уже чувствовала у себя в утробе шевеление драгоценного семени и яйцеклеток.

УХОДИ, МОЯ ЛЮБИМАЯ ДОЧЬ.

Чэрити сошла с дороги, осторожно перешагивая через кусты ежевики, и беззвучно исчезла в лесу.