Теперь я не Адвокат

Глава 5

Мы с Таней приехали в офис рано утром. Можно было еще час поспать, но я решил, что работы на сегодня очень много. Таня отнеслась к этому с пониманием, но на полчаса, все же, заставила меня задержаться, и мы провели это время с большим удовольствием.

Едва переступив порог, я набрал номер Николая и попросил срочно приехать. Он сказал, что будет через час. В ожидании я ходил по кабинету вперед-назад и составлял план действий.

«Видение» меня никогда не обманывало, а значит, так было и на этот раз. С подобными кошмарными знаками я пока не встречался, из «ниоткуда» они взяться не могли.

Прибывшему Николаю я сразу сообщил, что мне необходимы копии всех документов уголовного дела, а Роману нужен новый адвокат — тот, кого я назову. Нынешний был пусть и неплохим, но к данной ситуации явно не подходил.

Андрей Рымский — один из самых дорогих в Империи и один из самых влиятельных адвокатов, но! Повлиять на следствие и на суд он не сумеет. Однозначно. На них бы повлиял Левшин, будь это возможно, причем безо всяких защитников примерно так, как это сделала родня юного дворянина, когда я ушел из полиции. Деньги и связи открывают любые двери, но только в том случае, если их не заперли намеренно, а сейчас именно такой случай.

Рымскому ситуация давно понятна, и в сомнительное дело он не полезет, хотя не исключено, он пообещал Левшину решить все вопросы. Плюс ко всему, у адвокатов такого уровня есть страшная тайна — делами они толком не занимаются. Слишком богатые и ленивые. Материалы изучают их помощники и сообщают им, как надо действовать.

В общем, если в ходе уголовного дела не допущено грубых нарушений, то все без толку, а формальные жалобы и ходатайства редко спасали чью-то судьбу. В роли адвоката мне нужен человек, которому я смогу доверять все свои методы, подчас не слишком законные. Работа состоит из двух частей — формальной юридической и тайной, детективной.

Объяснять это Николаю не пришлось. Или он все понимал, или получил приказ всецело мне доверять, сказав, что никаких возражений со стороны Левшина насчет смены адвоката не будет и сейчас он привезет копии документов.

Осталось поговорить насчет оплаты моего труда, но я не успел ничего сказать, потому что Николай вытащил из кармана бумажный конверт и положил на стол.

— Это за неделю работы. Здесь вдесятеро больше, чем обычно платится за работу частного детектива. Если потребуются дополнительные деньги на… на решение каких-то вопросов, просто сообщите мне об этом.

Он уехал, а я взял телефон и отыскал номер Вики.

Прежде, чем нажать кнопку вызова, по привычке полюбовался ее фотографией. Высокая, стройная, черноволосая, с огромными темными глазами, обладающими странной гипнотической силой.

Она адвокат. Несмотря на молодость, одна из самых умных адвокатов в Москве. И одна из самых смелых. Ей, как и мне, тоже неоднократно угрожали, но она относилась к этому абсолютно спокойно, как к издержке своей профессии. Вика умеет мыслить нестандартно и я могу ей доверять. Когда столько времени проводишь в одной постели, доверие возникает неизбежно.

Жить вместе у нас не получилось. Под одной крышей нашим характерам не сойтись. За несколько лет нашего знакомства мы то сходились, то расходились. Периодически нас объединяла работа. Мы идеальная пара для коротких встреч и быстрых расставаний.

Что будет дальше, не знаю. Может, что-то изменится… Не хочу сейчас об этом думать.

— Привет! Как ты?

Она переключилась на видеосвязь. Как просто показать человеку, что его хотят видеть. Надо признать, выглядела она по-прежнему эффектно.

— Отлично, — улыбнулась Вика, — сижу в офисе и перекладываю бумаги. Все хорошо, но скучно. Ничего интересного. Ждала, когда ты мне позвонишь и предложишь какую-нибудь авантюру.

— За что я тебя люблю, так это за понимание, — тоже улыбнулся я. — Но все-таки, как ты догадалась, что речь пойдет именно об авантюре?

— А разве ты звонил мне с чем-то другим? — нарочито удивилась она.

— Нет, ни разу. Поэтому буду краток. Да, авантюра. Сложная. Опасная. Интересная. Деньги заплатят, хотя я знаю, что они интересуют тебя в последнюю очередь. Как нам встретиться? Бумаги мне скоро подвезут.

— Я подъеду к тебе, — решила Вика, — соскучилась по твоему кабинету с безумной лампой и широким диваном.

…Ее маленький черный «БМВ» остановился на парковке одновременно с «лексусом» Николая. Вика вышла из машины и пристально посмотрела на Николая, который, не замечая этого, вылезал с переднего сиденья, держа в руках большой портфель. Затем Вика перевела взгляд на мое окно.

Мне оставалось только покачать головой. Догадалась, что Николай тоже направляется ко мне. Как — не знаю.

К кабинету они подошли вместе.

— Знакомьтесь, Вика, это Николай. Николай, это Вика, наш адвокат, — представил их друг другу я.

Николай слегка поклонился.

— Здесь копии всех материалов по уголовному делу в двух экземплярах, — передал он мне чемодан. — Я еще для чего-то нужен?

— Огромное спасибо, пока нет. Я позвоню.

Он еще раз поклонился и вышел.

— Чей он секретарь? — поинтересовалась Вика. — Кого-то очень влиятельного. У персон попроще помощники ведут себя соответственно. Тоже попроще.

— Левшина. Того самого. Не однофамильца.

— Ничего себе, — понимающе качнула головой Вика. — Если он к тебе обратился, то дело совсем плохо… и совсем необычно. С ним что-то случилось или с кем-то из его родни?

— Сына задержали с килограммом героина.

— Удивительно. Не тот факт, что отпрыск миллиардера наркоман, а то, что его задержали, и папа ничего не смог сделать. У меня большие сомнения, что мы сможем помочь. Ты взялся за это из-за денег или по другим причинам?

— По другим. Читай материал, я все скажу.

Я сел за стол, она — на диван, и мы начали перелистывать ксерокопии документов. Часто случается так, что пришедшие к тебе люди говорят одно, а на деле ситуация совсем другая… но выяснилось, что Левшин не врал и не ошибался.

— Пока не очень понимаю, как действовать, — озвучила сомнения Вика, просмотрев весь материал. — И совсем не понимаю, почему это тебе так интересно. Воспылал любовью к богатым заказчикам или совсем нет денег?

— Это только видимая часть айсберга, — возразил я и рассказал ей о знаке-татуировке и о своем видении на месте досмотра автомобиля Романа.

Вика — единственный человек среди моих знакомых, способный воспринять всерьез то, что я видел, используя «дар».

Отчасти потому, что однажды это умение спасло нам жизнь — мы выходили утром из моей квартиры, и я вовремя заметил, что в стоящем около подъезда автомобиле находятся вооруженные люди. После моего звонка их повязала полиция, и выяснилось, что они наняты коммерсантом, которому мы не дали рейдерским способом захватить небольшой заводик.

Но не только поэтому. Вика действительно очень умна и понимает, в насколько сложном мире мы живем, и что магия — его неотъемлемая часть.

— Любопытно, — пожала плечами она. — А раз любопытно, будем заниматься. Исходя из того, что я узнала, ни к одному кусочку уголовного дела прицепиться нельзя, поэтому будем заниматься всем.

— Ты прочла мои мысли, — усмехнулся я. — Но для начала надо, чтобы ты вступила в дело.

Поменять адвоката, на самом деле, в нашем случае не так уж и просто. О своем решении должен написать заявление человек, которого адвокат будет защищать, но для этого надо встретиться с ним (просто так приехать к нему в тюрьму не получится), и, что самое сложное, ему надо объяснить необходимость смены адвоката.

Вновь позвонил Николаю и объяснил ситуацию. Надо, чтобы к Роману поехал кто-то из его близких — тот, кому он доверяет.

Он вздохнул и сообщил, что Роман ещё как-то прислушивается к мнению своего отца, других авторитетов для него не существует. Затем, поразмыслив, предложил такой вариант: отец пишет сыну записку, в которой просит его делать то, что мы скажем. Мол, Роман поймет, что это не подстава, потому что записка будет написана на фамильной бумаге и чернилами, которые есть только у отца. Тем более, что Роман немного обладает ясновидением, позволившим разглядеть татуировки.

На этом мы и остановились, для экономии времени решив встретиться сразу около следственного изолятора.

— Поедем на твоей или на моей? — уточнила Вика, доставая ключ от «БМВ».

— Конечно, на твоей, — довольно фыркнул я. — Обожаю, когда женщина за рулем.

…Проклятые московские пробки! Ненавижу, хотя водить умею неплохо. А некоторые по ним ездят даже с механической коробкой передач, каждые три секунды нажимая на сцепление и дергая рычаг. Как это у них получается, ума не приложу. О ком это я? О Вике, разумеется. Она не признает «автомата», считает, что он «для девочек», а на мой вопрос, «сама-то ты кто?», только улыбается.

При этом во время езды еще как-то ухитряется разговаривать по телефону, подводить помадой губы и нырять на грани нарушения правил в каждое освободившееся впереди место на дороге. Иногда у меня аж мурашки по коже. Но — приятные. С моей волчьей работой начинаешь очень ценить минуты, когда можешь кому-то довериться.

К тюрьме мы, благодаря Викиному знанию окольных дворов и переулков, подъехали быстро. Вот оно, чудовищное здание из серого камня. Несколько сот лет ему. Если взглянуть на него, используя «дар», увидишь потусторонний замок, стены которого сочатся болью и злобой.

Десяток высоченных этажей с крохотными зарешеченными окнами. Забор метров в пять, а над ним еще паутина колючей проволоки. Место, в котором находятся и убийцы, и невинно осужденные, и люди, к которым суровые законы империи могли бы проявить снисхождение, но не проявили. Все здесь. Все наравне друг с другом.

Я решил отвлечься от печальных мыслей и положил руку на колено Вики.

— Как давно мы не виделись.

— Очень давно, — хмыкнула она, снимая мою руку.

— Соскучился, — проникновенно сообщил я, кладя ее обратно.

— Мне очень жаль, — слегка пококетничала Вика, снисходительно посмотрев на то, что лежало на ее колене. — Но, помнится, в прошлый раз ты сказал мне, что у тебя столько работы, что скучать некогда и, если добавится еще, то женщины тебя перестанут интересовать. Добавилось? Это я так, из любопытства. Ничего личного.

— Добавилось, но я смог с этим справиться. Спорт, тренировки, полное отсутствие алкоголя.

— Какой же ты молодец! — похвалила меня Вика и во второй раз сбросила мою ладонь. — Еще раз положишь, ткну в нее иголкой.

Обсудить это мы не успели, потому что примчался взмыленный Николай с бумагой. Для нее предназначалась отдельная кожаная папочка, о цене которой я мог только догадываться.

— Столько денег, а сын — наркоман. Как так? — задал я вслух риторический вопрос, когда Николай уехал.

— Ты лучше спроси, почему не у всей нашей власти дети — наркоманы, — усмехнулась Вика. — Хотя мы, может, просто этого не знаем.

На такое я не нашел, что ответить.

Записку Левшина своему сыну следовало разглядывать при «видении» — тогда она начинала светиться разноцветными искрами, а печать на ней приподнималась над бумагой, становясь иссиня-черной и объемной.

Теперь сынок наверняка поймет, что это не подделка, а точно от папы. Левшин безо всяких соплей коротко написал, что сыну нужно расстаться с одним адвокатом и подписать договор с другим, а также делать то, что скажет человек, который передаст ему эту записку.

Отлично. Теперь мне надо кое-кому позвонить.

— Привет, Леха. Двести лет не виделись.

— Привет, — откликнулся Алексей, майор оперативной части изолятора, около которого мы сейчас находились. — Вот уж точно двести лет.

— Ты где, на работе?

— А где же еще, — горестно вздохнул он. — На ней, родимой, будь она неладна. До пенсии год остался, надо доскрипеть.

— Не выйдешь поговорить? Я в машине около входа. Дело на сто рублей.

— На сто рублей — это хорошо, — оживился мой собеседник, и я, хоть мы общались без видеосвязи, буквально почувствовал, как у него заблестели глазки от понимания, что речь пойдет далеко не о ста рублях, — уже бегу.

Алексея я знал давно. Он всю жизнь работал оперативником в этой тюрьме и знал в ней все ходы и выходы. А еще он очень любил деньги и не чурался браться за самые рискованные предприятия.

Очень полезный человек. Как его до сих не задержала собственная безопасность, не представляю.

Через пару минут он уже выходил из ворот. Его пухлую физиономию не заметить было невозможно. Я высунулся из машины, помахал ему рукой, он направился к нам и приземлился на заднее сиденье.

— Алексей, это Вика. Вика, это Алексей. Не перепутайте, — пошутил я.

— Не перепутаю, — пробормотал Леша.

Хм… я вижу, что у него от ее вида улыбка до ушей. Ничего себе. Я думал, Леша, ты только деньги любишь, а оказалось, еще и женщин.

— Не знаешь, сидит у вас такой Роман Левшин? Молоденький парнишка, за наркотики?

— Отчего же не знать, знаю, — подумав, пояснил Леша, — даже в курсе, кто его папа. Хотя сидит он по-тихому, был дан приказ о нем помалкивать. Отвели ему одиночную камеру, с нашим контингентом он едва ли найдет общий язык.

— И как он, спокойный?

— Поначалу был в шоке, сейчас пришел в себя.

— Не наркоман? Не ломало его без наркотиков?

— Нет. Героином, хотя его с ним поймали, он не травился, а по клубам с разными кокаинами-амфетаминами лазил, он мне сам в этом признался. Но не так часто, чтобы без них ломало.

— Его задержали, получается, опера с Главного управления по наркоте?

— Ага. Приходили двое. Один совсем молодой, он там ничего не решает, а второй… второй известная личность. Игорь Смирнов. Он в Управлении очень давно, уже бы начальником стал, если бы осбэшники на него зуб не точили. Очень уж много он взяток подсобрал. Немного полненький, ему, если я не ошибаюсь, лет сорок. Ты наверняка с ним когда-нибудь сталкивался.

А вот это уже интересно.

— И что говорили? — уточнил я

— Просили никого к нему не подпускать и обо всех движениях вокруг его персоны сообщать в ту же секунду. А что?

— Да вот… надо! У кого он сидит? Кто из оперативников его курирует?

— Ээээ… — Алексей замялся, но ответил. — Я. Его поручили именно мне. Как-то так.

— Очень хорошо, — удовлетворенно кивнул я. — Нам нужно срочно устроить с ним свидание, на котором он подпишет соглашение с другим адвокатом, то есть с Викой.

Дальше случилось то, о чем я заранее догадывался. Алексей начал набивать себе цену.

— Это очень непросто, — заважничал он, и я безо всякого «видения» заметил, как у него в голове заработал калькулятор, подсчитывающий деньги. — Надо согласовывать с начальником оперчасти… Не знаю, как он отнесется… Следователь и управление по наркоте будут недовольны…

— Согласуй, пожалуйста, — попросил я. — Мы будем благодарны. Ты понимаешь, о чем я. Тем более, это не незаконно. От начальника требуется просто очень быстро рассмотреть заявление, а от тебя зайти к Роману и сказать, что люди его отца хотят с ним встретиться и продиктовать ему, что писать. У нас нет времени.

— Ждите меня, скоро приду, — почесав щеку, произнес Алексей, вылез из автомобиля и пошел к воротам тюрьмы. Вернулся он быстро, буквально через пятнадцать минут. Снова залез на заднее сиденье, достал ручку, листочек бумаги и написал цифру, при виде которой мои глаза округлились.

— Не я тут решаю, — развел руками Леша. — Сами понимаете. Мне как сказал начальник, так я и передаю. Дело-то почти политическое.

Ничего политического в нем, конечно, нет, но, тем не менее, ему ушла практически большая часть конверта, переданного Николаем. Хороший аппетит у тюремных оперативников.

— Сейчас вернусь, — сказал Леша, пряча пакет. — И хочу сказать еще кое-что.

— Говори!

— Какая-то чертовщина с этим его задержанием.