Тень мага

13

– “Нет, все таки, он – дурак, ” – решила Лисандра, глядя на Хантера. – “Кретин, провалил все дело. Не мог захватить с собой запасной огнемет. Ненавижу.”

Они сидели на ступенях одного из старых, украшенных колоннами, домов. Хантер пытался отдышаться после длительной пробежки, Лисандра была все так же холодна и невозмутима.

Самое смешное то, что Лисандра могла бросить этого охотника на произвол судьбы и одновременно, прекрасно понимала что сделать это абсолютно невозможно. Попросту, невозможно – и все. До тех пор, пока черный маг жив, она была привязана к Хантеру крепче, чем самыми крепкими веревками. Только он мог видеть те проклятья, которые использовал маг.

Конечно, время от времени ей казалось, что он, со всеми этими невидимыми нитями судьбы, попросту водит ее за нос, что их не существует и существовать не может. Если бы, только не тот силуэт, четко обрисованный струей пламени, который она видела в дверном проеме, в доме мага...

Вот только, что же это было? Черный маг? Но почему он был невидимым? А если не маг, то кто?

Черт, как плохо оказаться в деле, от которого зависит твоя жизнь – дилетантом.

И еще эти нити. Что бы это значило? И для чего они, как действуют? Похоже, одна из них к ней прицепилась, принеся с собой это фатальное невезение.

Черт, есть-то как хочется!

Ей дьявольски хотелось есть, так хотелось, что временами, она не могла думать ни о чем, кроме как о теплой, сладкой, текущей по жилам, буквально в полуметре от нее крови. Этаком ручейке, к которому она бы с наслаждением припала, если бы... Если бы... Да, и еще кровь, которая есть в каждом жителе этого города, например в тех, кто живет в доме на ступенях которого они отдыхают, которая...

Вот это – неважно. Важно другое: дотянуть, выжить, и не думать, забыть о...

Обычный человек давно бы уже умер, не выдержав этой пытки голодом, а она – нет. Так что, даже в этом случае, преимущество на ее стороне. Только, толку-то ей от этого преимущества...

Эх...

А ночь уже кончилась и вот-вот должен был наступить рассвет.

– Знаешь, что, – закуривая сигарету, сказал Хантер. – Ты бы это... Ты бы возвращалась к себе домой. До рассвета осталось минут двадцать. Не дай бог, он тебя застанет вне гроба.

– А ты разве не будешь по новой штурмовать дом черного мага?

– Ну конечно буду. Да только, это будет, скорее всего, днем, а днем ты, сама понимаешь... должна отлеживаться. Конечно, можно было бы подождать и до следующей ночи, но таким образом мы дадим черному магу еще один день на восстановление сил. Кто знает, что меня тогда встретит в его доме? Давай, уматывай.

“Уматывай?!” И это говорит ей он, этот сопляк?!

Лисандра фыркнула. Она уже хотела было объяснить Хантеру, кто он такой и кто такая она, хотела сказать что потом, когда все кончится, за эти слова она с ним сделает такое... но посмотрела на уже ощутимо светлеющий горизонт и вздохнув... согласилась.

– Хорошо, – сказала она. – Значит, ты справишься без меня. Но, только, учти, если днем тебе повторить штурм не удастся, без меня не начинай. Учти, ты от меня никуда не денешься.

– Ладно, – согласился Хантер. – Я согласен. Если мне не удастся начать новый штурм до ночи, я буду тебя ждать и пока ты не явишься, его не начну. Вот только... как бы ночью не было уже поздно.

Он вздохнул и Лисандре, которая уже много десятков лет никого не жалела, стало его неожиданно жаль, такой он в этот момент был озабоченный и еще... что-то в нем сейчас было от ребенка, большого ребенка, у которого большие проблемы.

“Уж куда больше!” – подумала она. – “Этот маг, он, похоже чертовски силен. Выдюжит ли супротив него охотник? Выдюжит. Просто обязан... и победить. Потому что от этого зависит его жизнь. И – ее, тоже.”

Тут она разозлилась.

Она, Лисандра, зависит от простого человека, от одного из этих мешков плоти, которые годятся только на то, чтобы снабжать таких как она кровью.

Вампирша топнула ногой, повернулась к охотнику спиной и подпрыгнула. Оказавшись в воздухе, она превратилась в летучую мышь и тяжело взмахнув крыльями, полетела на восток, по направлению к своему дому.

Лисандра летела над все еще спящим, утомленным ночным карнавалом городом. Она летела домой, уверенно махая крыльями, то ныряя в воздушные ямы, то опять взмывая вверх и полет ее был не радостен, как обычно, полет ее был наполнен страхом и тоской, потому что, где-то в глубине души она уже не верила, что сможет выбраться из этой потасовки целой и невредимой.

Подлетая к дому, она подумала:

– “А может и в самом деле, плюнуть на все и буквально следующей ночью уехать в другой город, что, пока, сделать не так уж и трудно? Может быть там, на расстоянии, проклятье черного мага потеряет свою силу? Может быть там, в другом городе, она сможет насытиться и все пойдет по старому, как и многие десятки лет перед этим?”

Как же...

Вампирша подавила в себе эту трусливую мысль. Она должна быть здесь и нигде больше, потому что только находясь в городе, сможет хоть как-то помочь Хантеру, этому человеку, этому идиоту, на которого у нее, сейчас была вся надежда.

Хуже всего было то что ей еще предстояло. А предстояло ей надеяться и ждать, ждать весь этот долгий день, лежа в гробу, ждать, слыша, как по улице ходят люди, ждать, чувствуя внутри, жгущий подобно огню голод, от которого уже сейчас, можно потерять голову, можно сойти с ума.

– “Вот так-то, – подумала она, приземляясь в своем саду и превращаясь в человека. – Значит, тебе голодно? Бедненькая! А ты забыла самые первые годы, когда ты еще не приобрела необходимого опыта? Когда ты боялась каждого куста, когда приходилось спать, забившись в какую-нибудь мерзкую, пропахшую плесенью нору, уповая только на то, что днем крысы пассивнее и стало быть, не доберутся до тебя, абсолютно беспомощной, не отгрызут тебе, например, нос или уши, когда ты впав в дневной сон, не сможешь их даже прогнать?”

Нет, она не забыла и то ясное, совершенно четкое ощущение, что ты уже больше не принадлежишь к миру людей и подспудное желание, которое ей то и дело приходилось гасить, снова окунаться в мир людей, снова в него возвращаться, забыть, что он для нее не просто опасен, а жутко опасен. Стоит хоть кому-то разгадать ее страшную тайну, и все закончится тривиальным осиновым колом. А первый человек, в горло которого она вонзила свои, тогда еще совсем маленькие клыки? Как он закричал! Как она тогда испугалась, но все же не отпустила его горла, судорожно проталкивая в себя его кровь, захлебываясь ею, и все равно не отпуская, так, словно бы оно было ее последним шансом на спасение.

Да что говорить, так оно на самом деле и было.

Жизнь вообще – сложная штука. Даже там, в мире обыкновенных людей, всегда и всюду действует только один закон: если ты не пьешь у кого-то кровь, то ее пьют у тебя. Конечно, на самом деле, твоя кровь останется при тебе. Но кто-то может отнять у тебя твои знания, твои воспоминания, твои идеи и использовать их, использовать тебя, использовать всех, да кого можно дотянуться вокруг. Да, именно так, если ты не используешь кого-то, то используют тебя.

А чтобы те у кого все это забирают, доноры, не возмущались, в человеческом обществе придумана хорошая формула: “Такова жизнь! Такова жизнь, старик – и все!” Вот только, почему-то, люди стесняются к ней добавить: “Все мы вампиры, в той или иной степени, все!” Хотя – это святая правда.

Так что, единственное что она выиграла став вампиром, это возможность не отдавать никому того, что ты не хочешь отдавать, умение защитить то, что тебе принадлежит, ну и конечно, возможность взять в любой момент то, что хочется. Совсем немного.

А люди? Она много раз о них думала и пришла к выводу, что они – хуже, гораздо хуже. Она-то, хоть, всего лишь пьет кровь. А эти... Что значит некоторое количество крови, которое уже через неделю восстановится полностью, по сравнению с украденной у другого человека идеей, которую он вынашивал добрый десяток лет, отдал ей душу, мысли, кусок такой короткой жизни? А люди делают это каждый день, крадут, крадут и крадут. А еще они жутко любят убивать. Словом или действием. Чаще – словом. О, в этом они большие мастера!

Хватит!

Лисандра махнула рукой и быстро пошла к дому.

Хватит об этих людях. Надоели! Просто – надоели! И не хочет она больше о них думать, совсем не хочет. Поскольку свободна. И даже если ей придется в ближайшее время умереть, она умрет свободной, свободной от самой большой несвободы, от самого большого рабства, свободной от людей, от их потных, все время пытающихся залезть в чужую душу пальцев.

И это здорово. Вот так!

Она остановилась перед дверью своего дома-убежища и прежде чем нырнуть в его темноту, оглянулась, по старой, давно укоренившейся привычке, дикого, выслеживаемого зверя, прежде чем вползти в свое логово, оглянуться, удостовериться, что за тобой никто не следит.

Никто. Никто? А почему это в окне соседнего дома колыхнулась занавеска?

Она вгляделась.

Точно, опять этот сосед. Ну, все, он ее достал!

Упрямо сжав губы, вампирша подумала, что с ним пора кончать. Слишком уж он назойлив, слишком любопытен. И добром это не кончится. Вот только она избавится от своего невезения...

Решив так, Лисандра скользнула в дом и аккуратно прикрыв дверь, накинула на нее засов.

Она поднялась в свою комнату, неторопливо разделась, скидывая с себя все эти тряпки, уже утратившие свой цвет, покрытые копотью и грязью. Теперь ей нужно было приготовится ко сну и этот ритуал она соблюдала свято, несмотря ни на что.

Она проверила как чувствует себя росянка и даже самолично поймала для нее жирную муху. Она проверила надежно ли заперта дверь и задумавшись, отправилась в комнату, в которой стоял гроб.

Вот и все. Теперь осталось только ждать следующей ночи, и надеяться, что у Хантера все пройдет благополучно.

Уже закрыв за собой обитую белым шелком крышку, она подумала:

– “Ну ничего, я с него взыщу, взыщу за все”

Собственно, Хантер не был виноват в большинстве свалившихся на нее несчастий, но это Лисандру ничуть не волновало. Она над этим просто не задумывалась. Кто-то за все должен был заплатить. И какая разница – кто? Почему бы и не тот же самый Хантер? В конце концов, он был таким же человеком, как и другие.

Уже проваливаясь в полусон, поскольку окончательно заснуть ей мешал голод, вампирша подумала:

– “А таким ли?”

Может и не таким. Может, именно поэтому ей так и хотелось его убить.