Темный Страж

Глава 21 ~ Другая кожа

Розалин

Я не могла отвести взгляд от татуировок Кереса, пока он сидел на краю кровати, натягивая штаны. Без прозрачной ткани, обычно скрывающей его спину, видела каждую изящную деталь змеев, извивавшихся вокруг его лопаток и спускавшихся вдоль позвоночника. Это были не драконы, как сначала подумала, а нечто иное, вытянутое и стройное, как он сам. В тусклом свете чернила будто мерцали, словно состояли из крошечных чешуек, а крылья распростерлись по его плечам. Любопытство пересилило осторожность, и я потянулась к нему.

Он вздрогнул от моего прикосновения, на миг подняв голову, но затем расслабился. Я провела пальцами по мягкой коже его спины. Такие утонченные. Вот какие они были. Как и многое в Доме Привратника, узоры были изысканны, но не вычурны. Хотя татуировки покрывали всю его спину, они казались на своем месте. Еще одна грань его существа, найденная за дверью, которую он так упорно держал запертой.

Я знала, что не должна задавать вопросов, но остановиться не могла.

— Что это?

— Древние Темные Стражи, с времен до того, как Мать-Земля создала Высших Фейри.

От его слов по коже пробежал холодок. Столько времени. Концепция, которую мне было трудно понять. Он говорил о тысячелетиях, о временах, когда мир был еще молод. Это вызвало у меня еще больше вопросов.

— Ты — Высший Фейри?

— Да, в каком-то смысле. И нет, — он оглянулся на меня через плечо. — Во мне есть не только кровь Высших Фейри

— Ты… змея?

Он громко рассмеялся, поворачиваясь ко мне.

— Нет, но ходят слухи, что первый из моего рода был создан из крови змеи и души демона.

Я обдумывала его слова, и в голове появлялись новые вопросы.

— Сколько тебе лет?

Он усмехнулся, ложась рядом и прижимая меня к себе. Тепло его кожи проникло в меня, вызывая приятную дрожь. Я растаяла в его объятиях, желая остаться в них навечно.

— Так много вопросов, мисс Грин, — сказал он, и я покраснела, когда его губы коснулись моей шеи, а ладонь скользнула вдоль моего обнаженного тела. Он не очень далеко продвинулся в своей попытке наконец выбраться из постели. — Достаточно старый, чтобы уже не помнить, сколько мне точно лет, — прошептал он у самой кожи, прежде чем поцеловать впадину на моей шее.

— Это кажется невозможно, — выдохнула я, голос прозвучал куда более прерывисто, чем хотела. Но его губы были такими…

Он снова тихо рассмеялся, и этот смех отозвался во мне, согревая кровь. Я никогда не устану от такого Кереса, теплого, улыбающегося, легкого. Он прогнал того холодного, отстраненного Кереса, и я надеялась, что тот больше не вернется.

— Разве важно, сколько мне лет? — спросил он, чуть отстранившись. Его темные глаза скользили по моему лицу, будто он видел меня впервые.

— Не особо, — выдавила я, стараясь не обращать внимания на то, как его пальцы ласкают чувствительную кожу на моих бедрах, а потом поднимаются вверх, к груди.

— Я видел, как создавались и рушились человеческие империи, как целые королевства распадались на тысячи осколков. Видел, как людской мир делили между Магистратами. Видел, как Королева Ведьм заняла свой ледяной трон, — его пальцы легко скользили по моим ребрам, рисуя узор к бедру. — Я был свидетелем начала Войн Фейри и видел, как подписали договор, скрепленный кровью, — он сглотнул, и в его голосе появилась странная печаль. — Я больше не помню голоса своей матери и давно забыл форму рогов своего отца.

Он замолчал на долгое время, его глаза следили за рукой, медленно скользящей по изгибу моего плеча и вниз, по руке.

— Возраст, всего лишь цифра, которая теряет свое значение, чем дольше тянется, — он поцеловал меня. Мягко, неторопливо, его язык едва касался моих губ.

Я окончательно потеряла голову. Все мысли, все вопросы исчезли. На мгновение забыла, где я и почему здесь. Были только я, Керес и его восхитительные руки. Он приподнял меня, не прерывая поцелуя, и двигаясь вместе со мной, спустился к краю кровати. Когда он наконец отстранился, в его взгляде появилась тоска. Такого я никогда раньше не видела. У меня сдавило горло.

— Нам нужно идти завтракать, пока Дом Привратника не потерял терпение, — прошептал он, словно боялся, что дом его услышит.

— А он не подождет тебя?

Он улыбнулся и поцеловал меня в кончик носа.

— Меня точно нет, но может быть тебя.

Когда я наконец покинула Кереса, внутри будто опустело. Не желая оставаться одной, я медленно побрела в свою комнату, одетая в одну лишь сорочку и с призраком его прикосновений на коже. Трудно было думать хоть о чем-то еще, пока принимала ванну и рылась в шкафу, подбирая одежду. Сегодня он предложил мне на выбор только темно-синие платья, и от этого тоска лишь усилилась.

К вечеру меня уже не будет здесь.

Керес отведет меня в Неблагой Двор и передаст Королеве Ведьм. Видела в его глазах, что он не хочет этого, но и сделать ничего не может. Я пыталась быть сильной, но знала, он чувствует мои эмоции так же, как и прежде.

Не имело значения, сколько раз просила, умоляла, требовала у Дома Привратника не позволять ему меня увести. Именно ради этого я сюда и пришла, чтобы стать жертвой, принесенной Темным Фейри. Он все еще не мог сказать, что именно это значило. Лишь повторял, что сделает все возможное, чтобы облегчить мою участь.

Но что он собирался облегчить? Сам момент, когда меня вырвут из его объятий?

Уже это будет пыткой. Чувствовала, впереди ждет нечто гораздо страшнее.

После завтрака он сказал, что должен попробовать наполнить мой портрет магией, и чтобы я не волновалась, если он не придет к обеду. Не совсем поняла, что он имел в виду, и, кажется, он сам не мог объяснить. К концу дня я начала беспокоиться, так как все еще не видела его.

Я не могла больше сидеть на месте.

Прочитала все книги, которые он оставил мне. Изучила все правила этикета, и когда мне больше нечего было делать, начала бродить по коридорам. Я проводила пальцами по резным панелям и любовалась каждой деталью. Дом Привратника был по-своему прекрасен, в своей строгой, мрачной красоте. Как и Керес, он словно соткан из теней, которые прилипали к стенам и прятали их настолько, что вызывали во мне любопытство.

Остановилась перед фреской, и мое сердце забилось чаще. Она снова изменилась.

Темное чудовище, которое преследовало меня, теперь обнимало меня сзади, защитно сгибая крылья. Мое лицо было спокойным, обращенным к нему, наши носы касались друг друга. Контраст между его черной, как смоль, кожей и моей бледной был поразительным.

Мы выглядели как противоположности, сплетенные в объятиях влюбленных.

Неужели это нарисовал Керес?

И этот чернокожий монстр — он?

Вспомнила, как он спрашивал меня о цвете своей кожи, и поняла, что он, возможно, не так бледен, как кажется. Возможно, он выглядел именно так, как это темное существо на фреске, лишь скрытый под гламуром, превращающим его в прекрасного мужчину.

Имело ли значение то, как он выглядит? Я бы солгала, сказав, что он меня не привлекал.

Но если бы он был обычным мужчиной, изменилось бы мое отношение к нему? А если бы он выглядел как чудовище, держащее меня в объятиях на фреске, стала бы относиться к нему иначе? Открыла бы ему сердце, если бы он выглядел как существа из моих детских сказок?

Грудь сжалась. Неужели я и правда настолько поверхностна, чтобы основывать свое влечение на внешности?

Воздух вокруг стал густым и тяжелым, когда приложила ладонь к груди. Я была именно такой, как он говорил о людях.

Я зажмурила глаза, осознав, что с самого начала считала существ на фреске чудовищами. А ведь я даже не знала, кто они. Не знала, и все равно судила о Темных Фейри по поступкам одного.

Но Керес уже сломал стереотипы моих предрассудков.

Почему же мне так трудно было признать, что ярлык, навешанный на него, может вовсе не означать того, что я думала?

Всю жизнь мне внушали, что Темные Фейри чудовища. Но ведь то, чему нас учат, не всегда правда. И все же, в моем сердце чудовище всегда оставалось уродливым, как внутри, так и снаружи.

Я коснулась пальцами изображения, себя и чернокожего Фейри. Каждая мышца в теле напряглась. Возможно, настоящие монстры вовсе не были существами на фреске. Мое тело вибрировало от ужасного чувства вины. Возможно, я была таким же монстром, как и Керес, потому что ни разу не задумывалась о том, что он давал, о том, что он чувствовал.

О том, кем он был на самом деле.

Воздух в коридоре изменился. Тени сгущались вдоль стены, но я все еще стояла, не в силах отвести взгляд от фрески, дыша быстро и неглубоко. Наконец оторвала взгляд и повернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как Керес выходит из тени, и его присутствие мгновенно успокоило меня. Я не ожидала увидеть усталость, которая повисла на его фигуре, отягощая его обычно уверенные плечи.

— Ты в порядке? — спросила, положив руку на его щеку.

Он закрыл глаза, улыбнулся и прижался к моей ладони.

— Я буду в порядке, — мгновенное счастье исчезло с его губ, и он подошел ближе, взял мои руки в свои и прижался лбом к моему. — Мне не удалось наполнить твой портрет магией.

— Что это значит?

Он ничего не сказал, и я не могла мучить его вопросами, на которые он не мог ответить.

— Время ужина, — сказал он.

Я отстранилась, чувствуя, как глаза наполняются слезами. Его спокойный голос только усиливал мою боль. Сердце разбивалось, и гадала, чувствует ли он вкус моего горя так же горько, как я.

— Твой последний ужин со мной, — тихо сказал он со слабой улыбкой.

Она не коснулась его глаз.

Я снова ела кролика, и была уверена, что Дом Привратника превзошел сам себя. Закрыла глаза, наслаждаясь каждым кусочком, медленно пережевывая, позволяя ароматам урожая таять на языке. Вкус был более насыщенным, более пикантным. Овощи были нарезаны в форме маленьких цветов и лесных зверушек. Вино казалось более ярче и вкуснее, чем когда-либо прежде.

Керес сидел напротив, почти не прикасаясь к своему привычному блюду из мяса и картофеля. Глубокая печаль застыла на его лице, и мне было трудно смотреть на него, не чувствуя, как страх сжимает горло.

— Все остальные были рады наконец покинуть это место, — произнес Керес, и в его глазах мелькнула тоска. — Твои эмоции усложняют ситуацию.

Холод пробежал по спине, и глаза защипало от слез.

Я не нашла слов.

Нужно ли было вообще говорить? Он и так все чувствовал. Ощущал каждую крупицу моей боли, радости, тоски, так же ясно, как я сама.

— Пора, — сказал он, вставая и протягивая мне руку. — Пойдем, мисс Грин.

Я уставилась на его ладонь. Мысли, что терзали меня в первый день, когда оказалась здесь, вернулись с новой силой.

Что, если я сбегу? Позволит ли Дом Привратника мне уйти? Смогу ли выбраться отсюда, убежать через лес и скрыться? А хочу ли вообще скрываться? Если отправлюсь в Неблагой Двор, у меня хотя бы останется шанс увидеть Кереса снова.

Его привычная каменная маска скрывала боль, которую мы оба чувствовали. Удивилась, как искусно он мог лгать лицом, когда слова его всегда были правдивыми. Я поднялась, дрожа. Он взял меня за руку и повел по Дому. Все было почти так же, как в тот первый день, когда он вел меня в столовую. Только теперь его молчание было таким зловещим.

Он привел меня к двери, в которую никогда прежде не входила. Когда его пальцы коснулись ручки, и я услышала щелчок замка. Внутри была кромешная тьма, ни одна жаровня не вспыхнула. Единственный свет исходил из коридора, растекаясь по полу и отражаясь от того, что напоминало огромное зеркало.

Я остановилась на пороге, наблюдая, как он уверенно подходит ближе. Керес делал это раньше, бесчисленное количество раз. Когда он оглянулся на меня, я была слишком напугана, чтобы пошевелиться или сделать хотя бы один шаг вперед. Вместо этого отступила назад, пропустив дверной проем, ударившись о стену позади.

Я уже видела, как он перемещался из одного места в другое, используя тени, но даже сейчас это зрелище заставило мое сердце замереть. В одно мгновение он стоял у зеркала, а в следующее, уже передо мной. Воздух вокруг дрожал от легких клубов дыма, рассеивающихся вокруг нас.

— Я должен отвести тебя, Розалин.

Я зажмурила глаза, тряся головой, и надеясь, что по милости Матери-Земли он пощадит меня, и я смогу остаться.

— Прошу, Керес, — не хотела умолять, но слова вырывались сами, окрашенные болью и одиночеством, что гложет меня целый год после потери Бастиона. — Позволь мне остаться с тобой. Обещаю, я найду способ разрушить это проклятие, — он покачал головой, взгляд опустился вниз. — Я больше не буду задавать тебе вопросов, не буду мешать, если ты этого хочешь. Только, пожалуйста, позволь мне…

— Я не могу, — его голос стал резким, и я отшатнулась, прижавшись спиной к стене.

Мышцы на его челюсти напряглись, а в глазах отразилась мучительная боль.

— Поверь мне, когда я говорю, что я бы очень хотел, — он наклонился, упираясь одной рукой в стену, другой схватил меня за шею.

Наклонившись, он притянул меня к себе за шею, пока наши губы не соединились. В этом поцелуе была боль и нежность, в том, как его пальцы запутались в моих волосах. Украденный момент, когда я знала, что мы уже опаздываем.

Я терялась в его запахе, в тепле его тела, прижатого к моему.

Часть моего сердца осознавала, что это был последний раз, когда я его целовала. Он не сказал этого, но дал понять, что по ту сторону портала все будет иначе.

— Прошу, Керес…

— Розалин… — он сделал шаг назад, проявив силу воли, на которую я бы никогда не решилась. — Я не могу.

Рыдание вырвалось из груди, первые слезы покатились по щекам. Он снова оказался рядом, заключив меня в объятия, оторвав от стены и прижав к себе.

Почему? Почему он не мог нарушить правила хоть раз?

Ради меня.

Ради нас обоих.

— Нам нужно идти, — сказал он тихо.

Я была слишком поглощена горем, чтобы понять, что он уже подвел меня к зеркалу. Он стоял передо мной, привычно уверенный, неподвижный. Я проглотила комок, застрявший в горле, и страх, который давил на желудок, как глыба льда.

— Это не причинит тебе боли… — он запнулся, взял мои руки в свои. — И ты ничего не будешь помнить по ту сторону.

— Что? — сказала слишком громко, чувствуя, как паника вспыхивает в груди. — Что значит, не буду помнить?

— Это для твоего же блага, Розалин, — произнес он строго. — Если ты не помнишь, что потеряла, тебе не будет больно.

Резко отпрянула, глядя на него с такой яростью, сжимая кулаки.

— Я не хочу забывать. Я ведь забуду и тебя, да?

Он опустил взгляд. Это был не тот вопрос, на который он не мог ответить. Это был тот, на который не хотел.

— Керес, — прошептала я, чувствуя, как горло сжимается. — Я не хочу тебя забывать. Прошу, не делай этого.

— Я не буду выглядеть так, Розалин. Я — Темный Фейри, во всех смыслах этого слова. Состою из теней и тьмы. Я — чудовище.

— Керес, умоляю тебя. Пожалуйста.

— Я тот самый монстр на фреске. Все, что ты когда-либо считала злом.

— Мне все равно. Я не хочу тебя забывать.

Он отрицательно покачал головой.

— Мне нужно, чтобы ты меня забыла.

Я покачала головой и уставилась на него, слезы мешали мне ясно видеть его лицо.

Почему? Почему он хочет, чтобы я забыла? Я что-то сделала не так?

В моей голове пронеслись всевозможные воспоминания.

Имя моей сестры.

Лицо Бастиона.

Книга сказок.

Мои родители.

Яблоки с дерева соседа.

Ночь, которую провела с ним.

Он.

Все. Все это исчезнет.

Я даже не буду знать, кто я такая?

— Пожалуйста, Розалин… — прошептал он, и по его щеке скатилась слеза. — Я не сделал бы этого, если бы не был вынужден, — его голос дрогнул, а на лице отразилась боль.

Мое сердце раскололось пополам.

Если бы он не был вынужден?

Он должен был отвести меня в Неблагой Двор, туда, где я не вспомню ни его лица, ни его имени, ни того, кем он был для меня.

Что я значила для него.

У него не было выбора, кроме как забрать меня, а я только усложняла ситуацию, умоляя о том, чего не могла получить. Не смогла сдержать рыдания и закрыла лицо руками.

Буду ли помнить, как разбилось мое сердце, прежде чем я шагнула в портал? Как жалела, что отталкивала его, когда могла просто быть рядом? Как потратила столько времени на то, чтобы убедиться в существовании проклятия, когда мне следовало потратить больше времени на то, чтобы понять, как его снять?

Как я могла все забыть?

Вокруг нас поднялись тени, заполняя комнату легким черным дымом. Зеркало, которое еще несколько мгновений назад было темным, засияло слабым голубым светом, а тени продолжали кружиться вокруг наших ног.

— Пора, Розалин, — сказал Керес, и голос его дрожал. Он протянул мне руку, в последний раз. — Иди ко мне.

Я вытерла слезы, но осталась стоять, глядя на его ладонь. Впервые не хотела ее брать. Когда подняла на него глаза, мое сердце снова разбилось, увидев, как его горло подрагивает.

Это было то, на что сама согласилась. Я вызвалась стать жертвой для Темных Фейри вместо Рене. Добровольно согласилась отправиться в Неблагой Двор. Я взяла его за руку, и наслаждалась теплом его кожи, прикоснувшейся к моей.

Я пыталась быть храброй.

Глубоко вздохнула, я закрыла глаза и стала ждать, что будет дальше. Он взял мою руку под свою, прижав ее к себе, и повел меня к краю зеркала.

Когда открыла глаза, перед нами раскинулось мерцающее озеро из жидкого серебра, струящегося и пульсирующего по раме. В отличие от обычных зеркал, в нем не было отражения, лишь переливающиеся волны разных цветов, сквозь которые просачивались тени Кереса. Внезапный укол страха пронзил меня, когда он потянул нас ближе.

— Керес, я… — прошептала я, и он потянул меня через зеркало, не дав закончить.