Темный контракт. Том 3

Глава 8

— Встать! Суд идёт!

Над залом пронёсся механический голос программы-секретаря, которая также являлась аватаром искинов мировой сети. Во время разбирательства стороны должны иметь оперативный доступ ко всем источникам данным и расчётным мощностям.

Сам же зал суда представлял собой классическое помещение суда, неизменное ещё с двадцатого века: панелями из красного дерева обшиты стены, имеются места для обвинителя и, соответственно, прокурора, а также для подзащитного и адвоката. Выделенные места для присяжных вынесены в сторону, ну и, конечно же, судейская кафедра. Уважение к традициям и времени.

Единственное послабление состоит в том, что суд проводится в виртуальной реальности. По факту, виртуал — это дополненная реальность, выкрученная на максимум, чтобы реальная обстановка не отвлекала. Мозг работает полностью в искусственно созданной среде.

Все, кто сейчас в зале, на самом деле могут быть на других концах света, но для оперативности работы, виртуальность — идеальное место. Признаться честно, я большую часть обучения провёл в виртуальных полигонах, где отрабатывал свои навыки на искинах, тем более, благодаря современным технологиям все наработки переносились на физическое тело. В связи с этим обстановка для меня вполне привычная. Да и посол, что рядом со мной, чувствует себя более чем уверенно.

Собственно, посольство мне нужно было в первую очередь, как безопасная точка входа в виртуал. При аресте, казённое оборудование могло бы дать сбой, и я бы просто не сумел себя защищать. А если бы я вошёл с адреса кого-то из знакомых, то меня могли или вовсе не пустить на мероприятие, или быстро приехать компетентные органы.

— Все могут садиться! — судья проявился за судейской кафедрой в мантии, но без лица.

Суд должен быть максимально независимым, потому анонимность превыше всего. Особенно в делах высоких родов. В идеале судить должен и вовсе искин. Но недоверие к технике и воззвания к человечности, пока ещё глушат голос разума и статистику судебных ошибок.

Да и при работе с человеком остаётся шанс его подкупить. Но это в том случае, если разбирательство продлится больше суток.

Сейчас же судья и двенадцать человек присяжных, должных решать судьбу, выглядели, словно размытые тени за толстым зеркалом. В том числе это делалось для их защиты от обиды влиятельного преступника, которому могло бы не понравиться их решение.

— В рамках одного процесса рассматриваются два дела, — начал зачитывать искин-секретарь. — Первое дело: род Безруковых против Артура Тёмного, в рамках дела об убийстве слуги Безруковых, — взгляд всех переместился на адвоката рода Безруковых, представительного клерка с зализанными волосами и чуть надменным взглядом. — Второе дело: Российская империя в лице полиции Петергофа, против Артура Тёмного в деле о разрушении государственной собственности, а также в незаконной артефакторике, — рядом с адвокатом Безруковых вполне ожидаемо находился Виктор Александрович.

Глава полиции Петергофа ёрзал на месте, чувствуя себя неуютно. Неудивительно. Пусть он и не нарушает напрямую контракт со мной, но идёт против меня, и одного этого достаточно, чтобы чувствовать неудобство. Именно так работает наш контракт, и его будут ждать ещё более серьёзные последствия, просто он этого пока не понимает.

— Также имеется встречный иск со стороны Артура Тёмного, подданного Британской короны, к Леониду Безрукову, подданному Российской империи, с обвинением в покушении на убийство господина Тёмного и его слуги Елены Сандерс.

Да, я решил тоже выставить встречный иск. Более не имело смысла быть хорошим. Я хочу разыграть все карты и получить всю возможную выгоду. Безруковы виноваты сами, что всё пришло к этому.

— Сторона обвинения, представители рода Безруковых, прошу, начинайте! — дал отмашку судья.

— Благодарю, уважаемый суд, — голос адвоката Безруковых потёк медовым ручейком, лаская слух. — Сегодня я хочу доказать, что присутствующий здесь господин Тёмный преднамеренно и жестоко убил слугу графа Леонида Безрукова. Я не буду говорить много, ибо в данном случае факты и доказательства говорят сами за себя. Существует довольно популярное в сети видео: «Британский ворон против русского орла», часть которого я попрошу воспроизвести, уважаемый искин…

Лёгкий жест рукой и на одной из стен зала появился экран, на котором проигрывался фрагмент из видео. Чётко выверенный фрагмент, когда я метнул перо — без части, где наблюдается Безруков. Собственно, сам полёт снаряда. И попадание в горло слуги. Немного обрезанное, чтобы не демонстрировать Елену в нижней части экрана и нож в руках бойца, готовый вскрыть горло девушки.

Очень удобно.

— Также предоставлены документы от патологоанатома о причинах и времени смерти, что полностью соответствует продемонстрированному в видео, — продолжал своё победоносное выступление адвокат. — В связи с тем, что убийство произведено с особой циничностью — на камеру и при свидетелях, которых при необходимости можно призвать в зал суда, прошу назначить Тёмному максимально возможный срок — семь лет заключения! Или принимая во внимание подданство господина Тёмного, его высылку из страны и выплату виры в размере двадцати тысяч рублей!

По существу. Но главное — кратко. Адвокат предоставил неопровержимую доказательную базу, без лишних эмоций. Но при этом не сказал ничего лишнего, оставлено место для манёвра, ибо понимал: доказательная база могла сработать только в единственном случае — если бы я погиб в аномальной зоне и некому было выступить против. Ему-то наверняка предоставили все данные и теперь мужчине приходится выкручиваться, чтобы не получить неудобные вопросы и быстрее закрыть слишком шаткое дело.

— Сторона защиты, вам слово, — судья дал мне слово, согласно регламенту.

— Мой оппонент выдвинул серьёзные обвинения. И с частью из них я, к сожалению, не могу спорить. Я должен сделать признание: я и в самом деле убил слугу рода Безруковых!

Я бы сказал, что толпа в шоке ахнула, вот только присяжные — лишь безмолвные тени. Да и те, кто имелся — прожжённые циники, для которых убийство — такая же обыденность, как кофе по утрам. Потому своим признанием я соблюдал формальность: признание вины — уменьшение наказания.

Адвокат у Безруковых явно из дорогих. Профессионал. Не зря дело выстраивается не вокруг Леонида, а вокруг его мёртвого слуги.

Труп есть? Есть. Тут не поспоришь.

То, что я его убиваю, видно из видео? Чётко и ясно. И если я поставлю под сомнение этот момент, то тем самым усомнюсь и во всём видео. А видео мне ещё нужно.

— Однако я протестую против формулировок «преднамеренно» и «жестоко». Данное убийство совершено в рамках самозащиты, — вынес я формулировку, что должна в идеале полностью снять с меня всю тяжесть ответственности. — Для подтверждения своей позиции, прошу продемонстрировать видео «Британский ворон против русского орла». Вот только не фрагмент, вырванный из контекста. Прошу уважаемого искина воспроизвести полную запись!

И началось воспроизведение с самого начала, с момента как я переступил порог «Арены». И параллельно с тем, как на экране разворачивалось видео, я продолжал держать речь:

— Как вы можете наблюдать, моё взаимодействие с графом Леонидом Безруковым… и его слугами, произошло не по моей инициативе, а только и лишь по причине возникновения опасности моей слуге Елене Сандерс. О чём ранее было сообщено в полицию Петергофа.

— Данное сообщение имеется в базах данных, — с явной неохотой признался Виктор Алексеевич. — К сожалению, свободных патрулей на тот момент рядом не было, потому мы не смогли прибыть оперативно.

Глава полиции не мог лгать не только из-за контракта, но и потому, что стоит только уточнить у искина правдивость данных, он тут же выдаст настоящий расклад. Потому мы могли сражаться друг с другом только правдой. Её различными интерпретациями. Формулировками. И точками взгляда на неё.

— Виктор Алексеевич, ваших сил не было в зоне действия и вы попросили господина Тёмного действовать самостоятельно? Или его встреча на «Арене» была личной инициативой? — тут же нашёл к чему придраться ушлый адвокат.

— Безусловно, ему было сказано дожидаться полиции! — тут же ответил полицейский.

— Но господин Тёмный пренебрёг прямым указанием полиции! — победоносно отметил адвокат.

— Протестую! — тут же возмутился я. — Российская империя — свободное государство. Я имею право перемещения по всей его территории. Моё прибытие на «Арену» несло характер исключительно мирный, в рамках переговоров.

И искин, немного подыгрывая мне, перемотал на ту часть видео, где я выдаю:

«Отпусти Елену и мы обсудим всё, что вы себе напридумывали. Я расскажу тебе всё, что ты захочешь. Во всём признаюсь. И сделаю всё, что потребуешь».

«Нет! — яростный рык Безрукова. — Ты меня не слышишь! Расскажи! Почему?»

«Отпусти Елену…»

И как завершение сцены, шикарный рывок Безрукова, где меня схватили за грудки, а затем со всего размаха закинули в железный круг арены.

— Я пришёл за Еленой. Своей слугой. Подданной Британской империи и как можно видеть из данного видео, без какой-либо провокации был атакован Леонидом Безруковым. Доктор, к которому я обратился, снял побои и они приложены к делу, — перешёл из защиты в атаку, накидывая доказательную базу для своего собственного обвинения. — Похищение моей слуги. Нападение на меня. Оскорбление. Притеснение по национальному признаку… Я считаю, что имел право на самозащиту! А вот господин Безруков должен быть наказан! Три года заключения или компенсация физического и морального ущерба в размере пятидесяти тысяч рублей!

Я специально больше чем в два раза поднял ценник в обвинении к Безрукову. С одной стороны, оставляя себе место для торга. С другой — разборки между аристократами имеют больший масштаб, чем смерть какого-то там слуги, как бы печально это ни звучало.

Возникло ощущение, словно я играю в шахматы словами и смыслами. Моя любимая версия шахмат.

Виктор Александрович нервно переминался на месте. Находиться в виртуальности было непривычно.

Старому бойцу не нравилось ощущать, что его тело где-то там. Валяется без контроля, пока он стоит тут посреди этого шумного балагана, который почему-то называют судом.

И это притом, что именно он являлся главным инициатором того, чтобы Безруковы всё же подали в суд на этого отморозка Тёмного. Глава рода Безруковых пусть и потратил кучу денег, чтобы отмазать сына от обвинений со стороны государства, но относился к случившемуся легко. Да что там легко? Со смехом!

Он буквально хохотал, когда смотрел видео, где его сына размазывали по «Арене».

Безруков-старший был тем ещё кадром: на своих детей ему было совершенно плевать. Он плодил их как траву. И они жили так же. Да — в роскоши. Да — при слугах. С лучшим образованием. Но без любви и заботы. С единственным устремлением: кто сильный — тот пробьётся. А сильнейший станет новым главой рода.

Всё просто. Банально. По Дарвину.

Но вот Виктора Александровича это не устраивало. Он жаждал мести! За себя! За Арену! За то, что этот мальчишка успел натворить, выставив его на смех. И то, что он умудрился добраться до посольства, лишь ещё один камушек в монолит ненависти.

И идущее разбирательство ничуть не помогало душевному спокойствию главы полиции Петергофа. Чёртов Тёмный… или как там его по-настоящему? Так вот, этот бриташка на равных противостоял лучшему адвокату Безруковых. Они плели такие тенёта слов и смыслов, что полицейский порой терялся. Это бесило! Жутко!

Но расстраиваться рано! У адвоката Безруковых есть одна комбинация про запас. Пора начать новый виток разбирательства.