Те, Кто Живут Давно. Рэдмаунт и Охотник

Глава 25

Глава 25.

Вторая половина двадцать первого века. Две тысячи шестьдесят *** год. Единое государство. Европейский союз…

Рэдмаунта качнуло обратно в реальность из сна о прошлом. Он судорожно вздохнул и закашлялся. Елена протянула ему алюминиевую банку. Тед с шипением вскрыл кольцо и жадно выпил половину тоника, горло обожгло горечью хинина.

– Значит, Охотник не убивал жену?

– Нет, это был несчастный случай. В тот момент Генрих был со мной. Приёмный сын обвинял его. Но прислуга дала показания, что хозяин, вернувшись в семью, уделял больше внимания новой няне детей, а не своей жене. А я в тот же вечер сдалась на экспертизу, доказав его алиби следами свежего соития, – Елена говорила бесстрастно, равнодушно.

– Можно без подробностей? Я и так насмотрелся уже! – поморщился Тед.

– Сам же напросился, – пожала она плечами. Потом завернулась в тёплый кардиган и посмотрела на утренний город. – Я видела воспоминания мальчика, он тогда спорил с матерью, требовал разобраться, а она не хотела ни увольнять меня, ни прогонять мужа. Её-то, в целом, всё устраивало. Он не хотел ей зла, толкнул нечаянно. Анжела была пьяна и не удержалась на ступенях.

– И никакого шантажа, принуждения со стороны Вольмера не было?

– Нет, я осталась с ними по своей воле. Через год мы поженились. Парнишку пришлось лечить, он винил себя, пытался покончить самоубийством. Девочек я растила ещё пятнадцать лет, они выровнялись за время учёбы, ходили в обычную школу. Когда они уехали дальше учиться в Иркутск, я исчезла из его жизни. С приёмными дочерями виделась потом несколько раз.

– Эти пятнадцать лет ты была с ним одним? – удивился Тед.

– Не совсем, – порочный рот растянула улыбка, которую Елена не сдержала. – Иногда я уезжала в отпуск отдохнуть и развлечься. На неделю-две. Тогда виделась и проводила время с другими Живущими Давно. Ох, как он зверел от этого! Срывался, уходил в лес, разоряя зимовья. Тогда посчитали, что люди пострадали от беглых каторжан. Не знаю, скольких он перерезал тогда. А когда я уехала на Алтай с Андреем, Генрих улетел в Канаду, нашёл там Реми, но не успел с ним расправиться.

– Я бы тоже выходил из себя на его месте! – кивнул Рэдмаунт. – Давно вы расстались?

– Прошлый раз мы виделись почти пятьдесят лет назад, мельком. Он пришёл в наш дом в горах. Но я тогда была с О’Лири, и не ушла к нему.

«Как удобно и просто звучит, «была с О’Лири»! С одним, с двумя, или тремя сразу?! Ей действительно безразлично, как я реагирую?! Начхать на мои чувства?» – коп начал злиться.

– Елена? – окликнул он. – Почему ты выбрала меня?

– Не знаю, – выдохнула она. – Я не знаю, Тед. Ты мне понравился, мне было хорошо с тобой…

– Андрей считает, что Живущих Давно намного больше. Это так?

– У него есть такая теория, но он ни разу не доказал её, – движение глаз и пальцев, нервно сжавших мягкое вязаное полотно, выдали волнение. Елена напряжённо договорила. – У него особое чутьё, он так считает. Он не видит прошлого, не слышит чужих мыслей, но уверен, что может найти «своих». Я же просто верю, что мы не случайно и не напрасно встретились! – она протянула руку, чтобы погладить его по щеке, но он перехватил ладонь.

– Я смогу проснуться после смерти и жить с тобой дальше?

– Тед, я…

– Скажи мне! – закипая, он сжал её пальцы. Ему был нужен ответ.

– Тед! Я не знаю! – воскликнула она, пытаясь вырваться.

– Эй! Рэдмаунт! Отвали! – неслышно на балкон вышел средний О’Лири, он звякнул пряжкой, и, вытянув ремень из пояса, стал неторопливо наматывать его на кулак. – А то простудишься!

– Тревор! Не смей! Не трогай его! – крикнула Елена. Под их ногами с хрустом стала покрываться трещинами каменная плитка на полу.

Рэдмаунт выпустил её руку, и она бросилась к О’Лири, сердито толкая его в грудь обратно в комнаты. Поверх её головы он подмигнул Теду и торжествующе улыбнулся, пока она продолжала ругаться:

– Остановись! Когда вы уже прекратите бесноваться!?

Детектив остался один на балконе. Глубоко и с наслаждением дышал, глядя в утреннее небо. Потом опустил взгляд на улицу внизу. Пришла ясная мирная мысль – а ведь проверить так просто, нужно просто шагнуть через перила, и всё. Пятьдесят на пятьдесят. Или он проснётся, и останется с ней навсегда, или для него просто закончится вся эта неразбериха. Тед наклонился, невозмутимо прикидывая высоту. Пять этажей старой архитектуры тянули примерно на семь этажей обычного дома. Так что полёт с гарантией. Внизу булыжники…

Сильным рывком, будто ударом шквалистого ветра, его отбросило обратно, крепко приложив об штукатурку спиной и головой. В дверном проёме, протянув к нему руку, стоял Йен. Рэдмаунт со стоном сполз по стенке, переводя дыхание. О’Лири подошёл к нему и деловито хладнокровно ударил детектива по лицу, крепко и наотмашь. Потом опустился с ним рядом на пол. Тед мотал головой, приходя в себя, в глазах искрило.

– Больно? Значит живёшь! Это тебе от реальности!… В следующий раз будешь творить ерунду, убирайся подальше, чтоб никто из нас не услышал, – сквозь зубы выговорил элементаль.

– Я хотел…

– Да знаю я, чего ты хотел! – поморщился Йен. – Не торопись, не твоё время.

– Ты знаешь ответ? – выдохнул коп. О’Лири, помедлив, отрицательно покачал головой. – Тогда почему удержал меня?

– Не хочу, чтобы она расстроилась, – спокойно пожал он плечами. Тед с трудом стал подниматься на ноги, но Йен дёрнул его обратно. – Не ходи. Подожди тут. Он с ней. Кончит минут через семь-восемь. Надолго его никогда не хватает.

– Никогда не перестану вам поражаться! – в изумлении уставился на него Тед. О’Лири только со вздохом слегка развёл руками. – И как тебе удаётся так спокойно относиться к… – он неопределённым жестом указал на комнату. – Ну, к этому всему?

– Ты помнишь, что чувствовал, когда был с ней? – тихо спросил Йен, глядя в небо. Тед лишь на секунду задумался, подбирая слова.

– Счастье. Умиротворение. Полноценность. Могущество.

– И это были всего несколько часов с этой женщиной, – тонкие губы чуть тронула улыбка. – А я ощущаю то же много веков! И ничто, никто не сможет отнять у меня этого! Так что да, я отношусь ко всему спокойно. Лишь бы они её развлекали и доставляли удовольствие…

–Йен Делани Хидл О’Лири! Ты непостижимое создание, – ахнул детектив.

– Даже не представляешь себе, насколько! – самодовольно кивнул элементаль.

Обед им привезли на заказ, горячая еда немного успокоила и примирила обитателей светлой квартиры с окнами в небо. Елена сидела на красном диване, расслабленный удовлетворённый Тревор лежал рядом, положив голову ей на колени, и чуть жмурясь, когда она рассеянно касалась его волос. Йен смотрел на город, допивая пиво и чуть раскачиваясь на высоком барном стуле. Тед пролистывал свой серый блокнот, перечёркивая заметки, исправляя и дописывая.

Новая серая тетрадь.

Чувствую себя как в старом детективном комиксе из библиотечного журнала: «Всё не то, чем кажется!» (сбоку дописано карандашом: «Вольмер с самого начала говорил, что она специально стравливает их, чтобы контролировать! Пока он единственный, кто не на*бал тебя, Тед!»)

Их смерти связаны во времени, но они по-разному помнят их! Я бы давно шизнулся от этого, а ребята, видать, уже привыкли!

Пожалуй, только в Охотнике я уверен, он отвечает за слова и дела, и реально нас тут всех перережет! Точнее, скорее отловит по одному. Втроём Живущие Давно ещё смогут дать ему отпор… (сверху ручкой другого цвета: «Переживай за свою шкуру!»)

– Что ты будешь делать, когда он придёт? – посмотрел детектив на Елену.

– Не знаю, – она устало покачала головой. – Я так устала. Попробую снова договориться с ним. Сторговаться на чём-то. Чтобы больше никто не пострадал, четыре убийства – это слишком.

– Знаешь, я просмотрел свои записи. Всё, что нашёл и вспомнил, отметил. Сопоставил, и у меня есть вариант, решение, которое всех устроит, хотя бы на время. Жаль только, что для вас время – особенно относительное понятие! – Рэдмаунт перелистывал заметки в блокноте.

– Очередной гениальный план детектива Тедди! – усмехнулся Тревор.

– В прошлый раз, между прочим, всё сработало, если помнишь! – кивнул коп.

– Так что ты хотел сказать? – перебила их Елена.

– Утопи его! – жёстко отрезал Тед.

– Что? – её глаза широко распахнулись.

– Вода делает его уязвимым. А если тело не повреждено, то вероятность того, что он проснётся там же, возрастает! Утопить, замуровать в колодце, не знаю. Нужно много воды… Он умирает, просыпается, захлёбывается, и сразу умирает снова! Не знаю, сколько времени так получится выиграть!

Тед размахивал руками, объясняя. Елена со стоном схватилась за голову. Близнецы молчали. Потом Тревор не выдержал:

– Да ты, бл*дь, стопроцентный маньяк, Рэдмаунт! – выдохнул он. – Я с тебя паникую уже!

– Проснуться в темноте, в воде, без глотка воздуха, и сдохнуть снова, даже не успев понять, кто ты и где находишься! – прикрыл глаза Йен, поёжившись.

– Это ужасно! Слишком жестоко! Я не смогу поступить с ним так!

– Ты остановишь его только на время! – успокаивающе поднял руки Тед.

– Он не заслуживает такой пытки! – Елена всхлипнула, встала, стряхнув с колен Тревора, и прошлась вдоль окон.

– Елена! – окликнул детектив, она остановилась и оглянулась на него. Коп указал ей на близнецов. – Ведь Охотник не остановится, если уже вошёл во вкус! Ты должна выбрать. Или он один, или их восемь!

– Девять, – негромко сказал Йен, опустив ресницы.

– Что? – оглянулся детектив.

– Ничего. Ты себя не посчитал. От тебя он тоже избавится, просто по пути, чтоб под ногами не мешался.

– Ну да, неплохо бы мне тоже выжить, – кивнул Тед.

Елена снова сделала круг по комнате, остановилась перед Рэдмаунтом.

– Тед, помнишь, когда мы гуляли с тобой по Петржину, я отправила тебя домой одного, сказав, что мне нужно кое-кого встретить?

– Да. Это как-то связано?

– Мне был должен один человек. Очень давно я помогла ему, спасла жизнь его маленькой дочери. Он согласен вернуть долг.

– Каким образом?

– Так сложилось, что пан Алеш сейчас занимается реконструкцией и реставрацией памятников архитектуры. Я тогда расспрашивала его, где можно скрыть тело человека, замуровать, чтобы не нашли.

– То есть, он позволит закопать якобы труп на участке, где ведутся работы, и закроет на это глаза, не донесёт властям? Ты серьёзно, Булочка!? – Тревор уселся на диване, заложив руки за голову.

– Ты никогда не был и не будешь отцом, и никогда не узнаешь, на что можно пойти ради жизни своего ребёнка!

– Тогда предлагаю играть по его правилам. Охотник заманивает в капканы, значит, и мы сделаем для него ловушку! – хлопнул в ладоши Тед.

– А приманка? – перестал раскачиваться Йен.

– Догадайся с одного раза! – фыркнула Елена. О’Лири вскочил.

– Нет! Ты не должна так рисковать!

– Сам видишь, иначе не получается. Я хочу хоть немного пожить спокойно! И без боли!

– Я всё-таки за переговоры. Если план Теда не сработает, то Вольмер вернётся в бешенстве! – Йен протянул к ней руки.

– А ты такой добрый, брат, потому что надеешься остаться при своём, даже если он поселится здесь же! Думаешь, он разрешит тебе спать на коврике у постели жены? – небрежно уточнил Тревор. Близнец ответил ему презрительным взглядом.

– Так, даже и не начинайте! – встала между ними Елена. – Ты останешься тут и подумаешь над своим поведением. Йен и Тед поедут со мной к пану Алешу. Всё! Ни слова!

Лампы в потолочных светильниках давно не горели, но сейчас они громко полопались одна за другой, все девять. Йен стал собирать осколки стекла пылесосом. Она отправилась переодеваться, а братья, не произнеся ни звука, обменялись гневными, явно нецензурными взглядами и резкими жестами. Рэдмаунт с усмешкой подумал, что если проведёт с ними чуть больше времени, то наверняка научится читать их мысли по лицам и глазам.

Елена надела ту зелёную юбку из воланов, чёрный топ, и свободный тонкий серый свитер. На Йене – чёрные костюм и сорочка без галстука, Теду привычнее было в джинсах, футболке-поло и уютной кофте на молнии. Такой пёстрой компанией они прошли через квартал пивного завода, где в воздухе витал сладковатый запах ржаного хлеба, и спустились в шумный кабачок в подвале под старым складом. Посетители смеялись и спорили в основном на чешском, русском и английском языках.

За столиком в углу их ждал пожилой мужчина в седоватой щетине, в круглых очках в пластиковой оправе, и коричневой вельветовой куртке. Быстро принесли напитки, в центр стола поставили овальное блюдо с закусками. Пан Алеш нервничал, и его можно было понять. Перекусив, он достал планшет, и стал на нём показывать чертежи и карты.

– У вас есть несколько вариантов, пани Елена, – листал он, с большим трудом стараясь казаться спокойным. – Выбирайте, сюда в понедельник привезут гравий, здесь есть остатки от камер голодоморни, сюда не будут пускать туристов вплоть до восстановления фундамента…

– Пан Алеш! Ян, успокойтесь, пожалуйста! – с улыбкой она мягко коснулась его руки, и Тед увидел, как расслабился строитель-реставратор, послушно протянув планшет О’Лири. – Выпейте со мной лучше! Расскажите про свою Катержину!

– Ой, пани Елена! Умница и красавица! Муж у неё работящий! Тоже у нас в бюро работает! Мальчика ждут к Рождеству!

Пан Алеш стал с умилением показывать фото на телефоне. А Йен сосредоточенно перебирал скопированные планы на планшете, увеличивая чертежи, пересылая фрагменты на свой смартфон. Тед наблюдал за ним, и думал: «Как они вот так идут вместе сквозь время, устают друг от друга, обожают, ненавидят, но не расстаются? Дело в любви?».

Уже стемнело, когда они возвращались домой. В одном из узких переулков Елена вдруг вскрикнула, и упала. Тед помог подняться, думал, что она просто оступилась, но увидел, что лицо в крови, которая в свете фонаря казалась чёрной. Елена судорожно вздыхала, сжимая руками голову, крепко зажмурившись от сковавшей боли, О’Лири молча протянул платок, она прижала его к носу.

– Он уже здесь. И, если честно... в этот раз я на долю секунды даже в чём-то ему благодарен. Совсем немного, – проговорил Йен, вздохнув.

– Почему? – не понял Тед.

– Тревор, – просто и коротко объяснил элементаль, легко принявший очередную смерть близнеца.

– Откуда ты знаешь?

– Я не слышу его больше.