Тайны Невербуха. Книга 1

Глава 3. Ветренный полдень на проспекте Ха

Я сидел на скамеечке в маленьком сквере на углу проспекта Ха (не спрашивайте, почему он так называется, не до того сейчас) и Крашеного переулка. Одной рукой я держал зонтик, уперев его наконечник в плитку под ногами, а другую руку то и дело подносил к котелку – не для того, чтобы кого-то поприветствовать, в сквере было безлюдно, а чтобы удержать головной убор на его законном месте – голове.

Дождь к полудню перестал, зато ветер вёл себя как подвыпивший хулиган с окраины. Его неожиданные порывы заставляли женщин хвататься за шляпки и юбки, мужчинам, как выяснилось, тоже приходилось быть начеку.

Я придерживал шляпу, сидел и ждал Бивуса. Согласно данным из карточки, которую ему оставил инспектор криминальной полиции, участок, куда следовало обращаться, располагался неподалеку от нашего клуба. То есть если из сквера выйти на проспект Ха, пройти квартал в сторону площади Главного героя и свернуть на улицу Медных лбов, то через пять минут упрёшься в наш симпатичный домик с лиловыми колоннами.

А полицейский участок располагался почти на самом проспекте, в длинном четырёхэтажном доме, который дугой охватывал скверик, где я сидел.

Сквер утопал в свежей июньской зелени и цветах, но настроение у меня было не такое, чтобы упиваться ароматом роскошных розанов – смутное было настроение, тревожное.

По белёсому небу неслись клочья тёмных туч, зелень вокруг меня испуганно трепыхалась и шелестела.

А что если Бивуса не выпустят, думал я. Возьмут и отправят за решётку. Нехорошо, нехорошо! Какого Хрёта он связался с этим Якивом.

Да, пользуясь несколькими свободными минутами, хочу прояснить кое-что относительно моего повествования. Пока мы (я и вы) не углубились в него основательно. Начну с неожиданного вопроса. Вы знакомы с гипотезой о множественности Миров? Знакомы? Так вот, она верна.

Вы, думаю, уже поняли – то, что я тут вам плету, совершенно немыслимо в вашем Мире (где бы он ни находился). Тогда у вас должен возникнуть резонный вопрос – а как это так выходит, что Миры разные, а слова вам знакомы. Ну, там «метры», «минуты», «макинтош» или, допустим, «фрусты» – это я наугад взял некоторые для примера. На самом деле вы никогда не узнаете, как они звучат на том языке, на котором я пишу эти строки. А я, в свою очередь, не узнаю, как шевелятся ваши губы, их читающие, и какие звуки вы будете издавать, если вдруг вам взбредёт в голову декламировать сей опус вслух.

Не знаю, как всё устроено именно в вашем Мире, а в моём есть немного той старой доброй магии, которая позволяет, скажем, Мелиссе готовить невероятно вкусные оладьи (и кофе, конечно) и не требовать с меня за них деньги. Так вот, эта самая магия превращает мои слова в привычные вам, и все всё понимают. Ну, во всяком случае, я на это надеюсь.

И ещё. Если вдруг вы из моего Мира, то вас вышеприведённый пассаж не касается, вам и так всё понятно. Возможно, кроме одного –зачем я всё время к вам обращаюсь. Ну так это манера такая, не обращайте внимания.

Скамья подо мной вздрогнула, и я тоже вздрогнул – от неожиданности. Нервы ни к Хрёту. А это всего лишь мой друг опустился на краешек рядом со мной.

– Ну и?.. – я выразительно взглянул на него.

– Нету, – глухо сказал Бивус.

– Чего нету? – не понял я.

– Ни «чего», а «кого». Инспектора нету.

– А-а. А почему в таком случае ты так долго?

– Его вообще нету. Ни в их участке, ни вообще в Невербухе. Этого инспектора не существует.

Кажется, до меня начало доходить.

– Ну дела! Так это были мошенники?!

Бивус непонимающе взглянул на меня и что-то пробормотал.

– Что? – спросил я.

– Нальчич… – он, получается, с ними заодно?

– О! – я даже подскочил со скамейки. – Якив, получается, жив?

– Жив-жив, – мрачно подтвердил Бивус. – Лейтенант связался с его секретарём. Тот сказал, что был на связи со своим шефом весь вчерашний день. В полдень принял письмо от него, которое нужно было переслать одному господину, – Бивус наклонил ко мне голову, – то есть мне. И после они дважды говорили по аппарату. Последний раз – в девятнадцать тридцать, – мой приятель снова выразительно посмотрел на меня.

– То есть, уже после визита лжеполицейских!

– Ага!

Я вновь уселся на скамью, и задумчиво стал царапать плитку острием зонтика.

– Знаешь, что-то здесь не сходится. Всё равно нет объяснения странному поведению Якива. Сначала он выписывает чек, а потом пишет письмо с извинениями за то, что не выписал чек. Словно это два разных человека.

И откуда… – тут меня озарила страшная догадка и я вновь вскочил, – откуда у этих липовых полицейских оказалась твоя записка?! Послушай, похоже, с Якивом всё-таки стряслась беда!

Мой друг тоже поднялся и ошеломлённо воззрился на меня.

– Его захватила банда мошенников, возможно вымогателей, – продолжал я развивать свою мысль.

Бивус взволнованно закивал.

– И они решили вымочь, выможить… заполучить, одним словом, мой карточный выигрыш! – от переизбытка чувств у него даже губы задёргались. – А потом убить Якива и свалить всё на меня.

Мой друг судорожно вздохнул и закрыл лицо руками. Плечи его поникли.

– Э… ну послушай, это как-то чересчур… провернуть этакое дельце из-за каких-то ста фрустов. Похитить такого богача как Нальчич только из-за твоего чека – это как из базуки стрелять по мухам. Давай рассуждать здраво. Восстановим для начала хронологию. В ночь с пятницы на субботу ты выиграл у Якива в карты, так? – я загнул мизинец.

– Так, – кивнул Бивус.

– В понедельник утром он выписал тебе чек, – я загнул безымянный. – В два часа тебе передают от него записку, в которой он извиняется, что не смог встретиться утром и предлагает отдать деньги вечером этого же дня. Хотя утром вы уже встретились и долг он тебе отдал.

Бивус вновь кивает.

– Незадолго до вновь назначенной встречи к тебе приходят жулики, представившиеся полицейскими, и говорят, что Якив мёртв. А сейчас его секретарь сообщил, что разговаривал с Якивом вечером в понедельник. Знаешь, что из этого следует? – я растопырил все пальцы.

– Что? – Бивус уставился на мою пятерню, словно ждал, что она сейчас вытащит откуда-нибудь Якива Нальчича.

– Что утром ты встречался не с Якивом.

– Как это не с Якивом?! Он это был, пусть с похмелья и вообще, чудной, но не мог же я обознаться…

– А если это был актёр, похожий на Якива? Загримированный? Подпись научился подделывать.

Бивус возмущённо покрутил головой.

– Но зачем? Подделка подписи на чеке – это же лет на двадцать можно загреметь! Кто станет рисковать?

– Не знаю, не знаю, – я пожал плечами, – с поддельным чеком ты бы пошёл в банк. И если бы подделка обнаружилась – то сначала неприятности начались бы у тебя.

Бивус сокрушённо покачал головой.

– Вообще, моя гипотеза многое объясняет, – продолжил я. – Во-первых, почему Якив написал тебе письмо, как будто не зная об утренней встрече. Он действительно не ходил на неё, уж не знаю по какой причине. Во-вторых, эти негодяи, которые затеяли махинации с чеками Нальчича, испугались. Как раз того, что подпись недостаточно похожа на настоящую. И решили изъять поддельный чек подобру-поздорову. Но, видать, они решились на самый отчаянный шаг – похищение Якива. Настоящего. И звонил секретарю он уже с ножом у горла. Или с револьвером у виска.

– Да уж, – только и выдавил мой приятель, утирая пот со лба.

И добавил уже более осмысленно:

– Но что же нам теперь делать?

– Теперь, мой друг, нам нужно собраться с мыслями и продумать последующие действия.

Я чувствовал себя настоящим детективом, словно попал в герои бульварного романчика о бандитах и сыщиках.

Мы с Бивусом вновь уселись на ставшую нам родной скамью. Похоже, она ни в какую не хотела нас отпускать. Остужая нам разгорячённые лица, с Залива дунул ветер. Мне под ноги швырнуло какую-то ярко размалёванную бумажку. Я прижал её к земле зонтом и поднял. Это была афиша.

– Может, нам стоит обратиться в полицию? Я могу ещё раз туда сходить.

Похоже, Бивус уже приступил к выполнению озвученного мной плана – стал продумывать последующие действия.

– Не уверен, что это хорошая идея. Ты, конечно, можешь подать заявление на мошенников, которые выдали себя за полицейских и забрали чек. Но в то, что они похитили Якива Нальчича, – я покачал головой, – детективы не поверят. Они же при тебе разговаривали с его секретарём. Мы только потеряем время.

– Так что же нам… – снова завёл шарманку Бивус, но я его прервал.

– Погляди, какая красочная афишка! Цирк тут у нас. Кто этот Ёксама Чудовёрт? У меня такое чувство, будто я о нём уже слышал или читал.

Мой друг впился глазами в бумагу и вдруг хлопнул себя по лбу.

– Точно! Якив нам в пятницу все уши прожужжал про этот цирк. Он же сам всякими такими фокусами увлекается. Я имею в виду Якива. Помнишь, он в прошлом году в «Болоте» изображал факира? Пытался плеваться огнём и чуть не устроил пожар. Прямо на сцене надрался, как последний пожарник… э… сапожник.

– Нет. Хотя, возможно, что-то припоминаю…

– Да ведь он занимается всем этим. Ну, то есть, привозит циркачей в Невербух, организует им гастроли. Цирковой антрепренёр, одним словом. Это у него не то развлечение, не то предприятие такое.

– И? – я пока не очень понимал, куда клонит Бивус.

– Так вот. Якив привёз этого Чудовёрта из каких-то глухих чащоб, чуть ли не из самой Древни.

Я ещё раз пробежал глазами по афише.

– Так, у них в это воскресенье было заключительное представление. Да, мне определённо кто-то о них говорил. Предлагали сходить. Не то Зюв, не то Мелисса…

– Да все об этом только и говорили последние два месяца – об их чудесах и чарах.

– Я, знаешь, не очень увлекаюсь такого рода зрелищами. Предпочитаю что-нибудь более интеллектуальное, бодрящее. Гонки на заврах, например. Или бои василисков – ну, в общем, где можно делать ставки.

– Послушай! – шёпотом воскликнул Бивус, – ты вот сказал, что кто-то мог сыграть Якива в понедельник утром. Ну, артист загримированный. Так я только сейчас сообразил – те двое полицейских явно тоже были загримированы. Уж очень неестественно их лица выглядели. Да! Они показались мне очень странными личностями. Бледные как смерть, какие-то скособоченные, дёрганые. Голоса дребезжат. Я ещё подумал – что у них там в полиции творится? Нормальных кадров не хватает, берут кого попало. Так может, это и были цирковые артисты Ёксамы?! Из Древни. Там, говорят, и не такие чудища водятся.

Я снял шляпу, чтобы вытереть платком не только лоб, но и волосы. И хлопнул Бивуса котелком по колену.

– Ты чертовски прав, старина! Без циркачей не обошлось. Если я что-то знаю о Якиве, так это то, что он точно не мог не обмыть окончание гастролей, как следует. И, вероятно, в кругу этих самых циркачей. Чтобы, как это он говорит, быть поближе к народу.

Мы вновь поднялись с гостеприимной скамейки, на сей раз окончательно с ней распростившись.

– Бивус Крумчик, ты вот что сделай, дружище! Отправляйся-ка в контору Нальчича. Или к нему домой. В общем, разыщи его секретаря и расспроси о делах Якива с цирком этого, как его там, Ёксамы. И что Якив ему вчера по аппарату говорил – пусть вспомнит слово в слово. Скажи – от этого зависит жизнь и здоровье его хозяина. И сохранность его, то есть секретаря, места.

– Душу вытрясу!

– А я отправлюсь прямо по этому адресу, – я ткнул пальцем в афишу, – разузнаю, что это за цирк такой. Уверен, что они ещё не уехали из города.

– Будь осторожен, Арчи! – Бивус взволнованно сжал мою руку. – Эти циркачи такой народ. Мало ли чего от них можно ожидать.

– Ну, я тоже могу показать пару фокусов, если припечёт. Предлагаю встретиться в кофейне у Мелиссы в шестнадцать тридцать, нет в семнадцать ровно. Думаю, у нас будет, что рассказать друг другу.

Да, если меня не будет к семнадцати тридцати, нет, к восемнадцати, обращайся в полицию.

– Лучше к девятнадцати, Арчи. Я же тебе говорил, у меня железная привычка…