Тайна старой леди

ГЛАВА 5

Я никак не ожидала, что у общежития меня будет ждать Ярослав. Лизка застыла на секунду, а потом потащила меня к нему.

— Он все равно не отстанет, пока не попытается оправдаться. Так что скажи ему все сейчас. Новый цирк на глазах у всех нам не нужен, — выдала она прямо ему в глаза.

Ярослав открыл дверцу: — Садитесь.

Я замялась: — Извини, не могу. Что, если этим обеспечу тебе новый выигрыш? Выйдем из машины, а там опять — аллилуйя? Что ты хотел, Ярослав? Я не злюсь, если что. Не парься. Забудем…все.

— Этот спор… это было год назад. И для меня он был не настоящим… долго рассказывать. Я говорил правду. Я хочу, чтобы ты была со мной, Арина. Я теперь, тем более, не смогу забыть… Мне больше никто не нужен, только ты. Прости по-настоящему, прошу тебя.

Он шагнул ко мне, взял за плечи, вдохнул запах валерьянки. Его лицо перекосилось, он рывком притянул меня к себе, обнял, прижался губами к макушке. Ноги налились свинцом, бросило в дрожь, жаром опалило от того, как он так близко. Я с трудом отстранилась — не хотелось, прошептала сухими губами:

— Трудно поверить, Ярослав, когда вот так, при всех.

— Я волновался, я не видел там никого, кроме тебя. Черт! Да мне все они по боку! Мне важна только ты. Прошу, просто поверь мне. Нет, сейчас не отвечай! Я понимаю, как это выглядело, блин — паршиво. Прости за то, каким дураком я был год назад. Я все понимаю, Аринка, только сейчас зайди со мной, а то они, как собаки, на тебя набросятся.

— Ярослав, не могу… Отойди, пожалуйста, мы опаздываем, — лепетала я заплетающимся языком.

Нужно отойти подальше. Он действовал не меня неправильно, притягивал, как магнит. Мозг работал заторможено и в одном направлении — прижаться, обнять, забыть обо всем, кроме него. Я, наверное, влюбилась… Но не уважая, даже почти презирая его… как это возможно? Значит, это просто страсть, примитивное желание близости, возможно, он очень подходит мне или что там — химия, биополя совпали? Я держала себя в руках, я отошла…

Этот день был тяжелым. Свист в вестибюле при нашем появлении — это были цветочки. Лизка деловито объясняла на ходу, что это не издевательство, а восхищение тем, как я сегодня выгляжу. Хихиканье и откровенные выпады я встречала спокойным безразличным взглядом — доза лекарства была почти убойной. Первую пару я благополучно проспала. Подруга стерегла мой сон. Все физо, которое шло второй парой, я опять продрыхла — в раздевалке. Лизка сопела рядом, соорудив себе подушку из спортивной формы. Нам поставили прогул.

Возле раздевалки нас встретил хмурый Ярослав и после этого отходил, только сопроводив до двери очередной учебной аудитории. Он молча стоял рядом или шел сзади. Его яростный взгляд поверх моей головы пресекал любые попытки как-то задеть меня. Я с ним не разговаривала.

Я недоумевала, офигевала просто — как можно так ненавидеть человека, который, по сути, ничего плохого никому не сделал? Я же не отбивала у них парней, не лезла в глаза, даже помогала с чертежами, когда успевала. А тут такая травля? За что? Если бы не Ярик… но все это из-за него. Или это начался откат? Возмездие мне за те мои резкие, даже хамские выпады? Но я же только хотела, чтобы меня оставили в покое, я сначала говорила вежливо… Но вот уж точно — сейчас «отгребала по-полной». Действие валерьянки проходило, навалилась дикая усталость, как будто я и не проспала почти весь учебный день. Постель в общежитии представлялась надежным и желанным убежищем и островком спокойствия, звала и притягивала.

Поэтому когда Лизка зло зашипела, выходя на улицу, и я увидела Сергея и Алекса, шагнувших к нам, то без колебаний села в их машину, затянув туда и Лизку.

— Если можно — домой. Сегодня собеседник из меня никакой — устала.

— Вы еще не обедали, и… Арина, я хочу рассказать вам то, что, возможно, восстановит ваше душевное спокойствие. Перекусим в кафе возле вашего дома, а потом я попрошу вас выслушать меня там же — за отдельным столиком. Всего полчаса, я уложусь в это время. Лиза, прошу вас отобедать с нами, а потом составить компанию за десертом Алексу, — немного нервно говорил Сергей, сжимая руль и не глядя на меня. Создавалось впечатление, что он с трудом себя сдерживает. А я не боялась его ни грамма, совсем… Как будто самое страшное уже случилось… Смерть Бэллы? Предательство Ярослава?

В кафе неожиданно проснулся аппетит, и я себе ни в чем не отказывала, раз уж подразумевалось, что нас угощают. Решила выслушать его, может хоть что-то прояснится. Говорили пока ни о чем и вообще — в присутствии этих людей весь окружающий мир отступил за незримую грань. Все предыдущие события как-то размылись и не воспринимались так остро.

С порцией фисташкового мороженого в руках я вместе с Сергеем пересела за отдельный столик в углу. Хмурая Лиз осталась с Алексом.

— Арианна, старая леди что-то успела вам рассказать, но очевидно — мало, недопустимо мало. Вы должны уже знать все, что знает невеста вашего возраста. Ваша судьба не здесь, Ари, вы не принадлежите этому миру. Вас ждал бы первый бал дебютанток, о котором девушки у нас мечтают с самого детства.

Там все иначе — королевский дворец, музыка, пышные наряды, блеск драгоценностей, танцы. Торжественный выход дебютанток. Ожидание, надежды, восторг от такой желанной встречи, вкус первого поцелуя и оглашение состоявшихся пар. Там уже не видят ничего, кроме глаз любимой, дышат только ею, готовы умереть за нее. Если случается совпадение, назначают дуэль и в борьбе за право любить иногда отдают жизнь. Там женщине поклоняются, а не спорят на нее. Там женщины царят в сердцах, и не деньги, а любовь самая большая ценность.

Вы испугались нас напрасно. Никто не посмеет вас обидеть, и если вы сейчас пожелаете наказать вашего обидчика, его завтра уже не будет в живых. Меня остановило только то, что я не знаю вашего отношения к данному акту возмездия.

— Почему вы? Другим не понравился мой запах? — спросила я о том, что было мне наиболее непонятно на данный момент.

Мужчина улыбнулся. Прошептал, наклоняясь ко мне над столиком:

— Понравился… Он восхитителен, как он может не нравиться? И как можете не нравиться вы, Арианна? Но мы друзья и они дали мне шанс говорить с вами первым.

— Почему? — так же шепотом спросила я.

— Я жду невесту почти пятнадцать лет. Они моложе меня и еще — я один из всех так схожу с ума по вам. Вижу во снах ночью, думаю о вас днем. Я волнуюсь, меня тянет туда, где находитесь вы. И тут я узнаю об оскорблении, нанесенном вам. Нужно решать, Ари.

— Не нужно ничего решать. Этот человек разочаровал меня, он меня не интересует больше. Забудьте.

— Как скажете. Что вы скажете МНЕ, Арианна?

Я смотрела на него и молчала. Рассматривала, стараясь составить впечатление хотя бы о внешности. У него были темно-русые, слегка волнистые волосы, подстриженные достаточно коротко. Темные густые брови, карие глаза, четко очерченные губы, твердая линия подбородка. Приятное лицо. Взрослый, уверенный в себе мужчина. Ему не нужно было быть красивым, он был таким, как нужно.

— Мне должен понравиться ваш запах?

— Вы сейчас ничего не сможете понять о нем. Только после того, как я застегну на вас родовое ожерелье.

— У меня потом будет выбор?

— Нет.

— Меня не тянет к вам, я не млею от вашего запаха, я вас совсем не знаю. Что должно заставить меня принять от вас ожерелье? Сочувствие?

— Поцелуй. Мужчина видит прекрасную женщину, ощущает ее изумительный запах, говорит ей о том, что отдаст жизнь за нее, а она знает, что он не может солгать. Потому что прожить жизнь с нелюбимой невыносимо. Ему это не нужно. И она верит. Это доверие. Она доверяет ему. Она соглашается на поцелуй, который показывает ей, что она была права, поверив ему. Тогда она принимает ожерелье и ощущает мир иначе — сильнее, ярче, богаче. И его запах становится для нее необходимым, она жаждет вдыхать его и чувствовать рядом с собой всегда, как это чувствую сейчас я, Арианна. Ей становится не нужен выбор.

— Кроме вас, могут быть другие…ну, варианты? Извините.

— Да.

— А если я выберу другого, то что сделаете вы?

— Дуэль.

— То есть, мой выбор не важен? Придется жить с тем, кто победит?

— Ожерелье поможет примириться и стать счастливой с сильным мужчиной, способным защитить свою семью.

— Зомбирование, фактически отсутствие права выбора, женщина — добыча более сильного, а в нашем случае — того, кто быстрее до нее добрался. Вы спешите потому, что меня может унюхать кто-то еще?

— Вы все усложняете. Просто подарите мне поцелуй. Если не захотите, потом не примете ожерелье. Я смирюсь.

— Подозрительно. При поцелуе впрыскивается какое-то приворотное зелье? Случается привязка на уровне подсознания? Почему так важен поцелуй, и почему вы так легко отказываетесь от меня, если он меня не впечатлит? Этого не может случиться в принципе?

— Может. И я опять стану искать ту, что не просто подходит мне, но и готова полюбить меня. Безответная любовь мучительна, Ари. Я когда-нибудь забуду вас, время лечит. Но сейчас я надеюсь, что это именно вы — та, что станет моей жизнью.

— А дуэль и ключевое слово — примириться?

— Бывает так, что женщина принимает поцелуй не одного мужчины, оба подходят ей и нравятся. Тогда они облегчают ей выбор, снимают с ее совести этот груз — дуэль.

— Ужасно… Это что, приходится целоваться с несколькими незнакомыми мужиками, унюхавшими неизвестно что, чтобы они потом поубивали друг друга…? Если я сейчас откажусь целоваться с вами, то каковы будут ваши действия в дальнейшем?

— Как же с вами тяжело, Ари… — вздохнул, с нежностью…? улыбаясь, Сергей. — Вы, как ежик, отовсюду ожидаете опасность и угрозу, и защищаетесь, поднимая колючки. Просто поцелуй. Это всего один поцелуй. Потом станет все понятно. Что сейчас загадывать?

— Что дальше, если я влюблюсь в вас? Вы заберете меня туда? От семьи, из университета? Без профессии? Что я буду там делать? Сидеть дома?

— Я стану для вас важнее семьи. Вам не нужна будет профессия — у меня достаточно средств. Что делать? Мы будем путешествовать, охотиться, управлять моими землями потом, когда я приму феод. Вы должны будете уметь танцевать, чтобы блистать на балах. Когда-нибудь, когда вы будете готовы, у нас появятся дети, и они отнимут очень много нашего времени. Я так давно мечтаю об этом, Ари. И познание своей второй сущности — это так увлекательно. Примете ожерелье и это вскоре произойдет. Что это будет, не знает никто. И что это вам даст — тоже. Это приз, подарок, праздник. Но здесь это невозможно… под этим небом.

— Я сейчас должна поцеловать вас?

— Я был бы счастлив. Но вы ничего никому не должны. Это должен быть ваш выбор, добровольный — доверие. Я подожду, Арианна. Вы разрешите ухаживать за вами, как принято в этом мире?

— Я потом скажу, ладно? Я сегодня жутко устала. Можно мне сейчас домой? Мне нужно обдумать все это.

Лизка уже била копытом — Алекс не справлялся. Я встала и пошла к выходу. Мне не нужно было все это, странно утомляло. Этот замечательный мужчина был мне чужим. Когда нужно вот так решать что-то важное, делать выбор, решая чью-то судьбу — это ужасно, жутко просто. Мне казалось, что если бы он схватил и уволок меня к себе и там уже уговаривал, то было бы легче, намного легче. Я или полюбила бы его, или возненавидела. Но меня не мучила бы совесть, как сейчас. В этом свете я оправдывала эти их дуэли… Я оглянулась — он шел за мной, высокий, взрослый и да…привлекательный. И чужой…пока?

— Сергей, мне не нравится ваше имя. Оно настоящее?

— Серхиас. Для вас, Арианна.

— Ну, да — длинно. Серж короче. Но почему-то царапает слух.

— Есть второе имя — домашнее, родовое, как ваше. Вы хотите его знать?

— Это меня к чему-то обяжет?

— Нет, но ваш интерес к нему, это надежда для меня.

Я промолчала. Не знала сама — нужно оно мне или нет?

Открывая для меня дверцу машины, он подал руку и неожиданно поцеловал мою, вежливо протянутую ему. Задержал губы на моей коже. Усадив в машину, низко наклонился и тихо выдохнул: — Валлемир. Это для близких мне людей, Ари.

Его дыхание было свежим и чистым. Я непроизвольно втянула в ноздри его запах и не поняла ничего. Мешал аромат кожи сидений, уличные запахи. Он смотрел на меня. Я улыбнулась: — Ничего не поняла. Поехали?

В машине мы все молчали. Напрягала вся эта ситуация… Я давила в себе все возрастающее желание прояснить и закончить хотя бы с этим. Продолжать все эти игры не хотелось, нужна была передышка. Слишком много событий сразу. Внутри нарастало какое-то напряжение, которое преследовало уже сутки, и я решалась — сейчас выйду и скажу, чтобы целовал. Пусть будет, что будет. И вспоминала слова Бэллы — не спешить с поцелуями. Во мне шла настоящая борьба. Все равно же придется… сейчас или потом. Он же не отстанет, для него это слишком важно — понятно же. Я уже почти не отрываясь смотрела на него. А он — на меня.

— Ари, выходи. Приехали. Ты чего застыла? — заглядывала в машину Лиза.

Опять умывалась холодной водой, поднявшись в общежитие. Что это было со мной? Это из-за поцелуя руки? Или я что-то чувствую? Конечно, чувствую — опасение и любопытство. Эта немыслимая дикость с обнюхиванием шокировала, казалась чем-то стыдным и привлекательным одновременно. Трудно было даже просто как-то осознать собственное отношение к этому. Мне нужно знать обо всем этом больше.

Что там в том бабушкином письме? Это точно должны быть объяснения. Неужели она могла вот так оставить нас с мамой и ничего не рассказать? Я бы не смогла. Поэтому очень надеялась, что в том письме именно руководство к действию или даже просто какой-то элементарный совет. Очень нужный мне сейчас совет.

— Мама, тут такое дело… Ты же собиралась ко мне на День рождения? Мне нужно, чтобы ты приехала раньше, в эти выходные. И тот роман, мама, захвати, я почитаю. И подарок сразу, ладно? У нас тут бал будет. Как раз на мой День рождения. Я приглашаю тебя.

— Риша… что за… ты меня за неделю вызываешь? Тебе так нужно? У тебя что-то случилось? Что-то плохое?

— Да, мама, мне очень нужно. Ничего плохого не случилось, не переживай.

— За свой счет возьму, — решилась разом мама, — ты меня пугаешь.

— Не собиралась даже. У меня сейчас просто сложный период. Нужна моральная поддержка, — хихикнула я, успокаивая маму, — я возьму раскладушку у кастелянши, посплю на ней. А ты нам с Лизкой кушать будешь готовить… и пирожки, да? Девочек позовем, они меня булками кормили. Давай, мам, а?

— Да не нужно меня уговаривать… Ладно, Ришка. Я бы и папу взяла с собой, погуляли бы по Питеру. Ему хоть немного отдохнуть нужно, неделя отгулов есть… Только его не пустят на раскладушку.

— Мам, бери! Я все устрою. Без раскладушек. Будете жить, как короли. Сюрпри-из… Мам, ты чудо! Все, жду обоих. Целуй папу.

Я сниму им номер, хороший номер в центре. У меня есть те деньги. Я устрою родителям праздник, ну и себе заодно. Я после занятий протащу их везде, куда захотят. А потом договорюсь, чтобы их пустили на бал. Мы с мамой вместе пробежимся по магазинам, найдем что-нибудь мне. Что-то красивое — у меня же есть деньги!

— Лизка! — Я закружила ее по комнате, рассказывая, какая классная неделя нас ждет. Я и ей куплю платье, она заслужила. Если бы не она… я уговорю ее, она согласится.

Все три дня, оставшихся до выходных, Ярослав утром ожидал меня возле общежития, стоя у машины. Потом ехал за нашей маршруткой, заходил в вестибюль за мной и Лизкой, ждал, когда мы сдадим куртки. И смотрел… и молчал. Ходил опять целый день за мной, оберегая и защищая. Никто уже ничего и не позволял себе, а он все ходил сзади и стоял рядом. Прогнать его не находила в себе сил, ощущая его присутствие всей кожей. И не было сил заговорить с ним, просто не могла… Все с интересом наблюдали за нашей троицей.

ОНИ больше не появлялись на сборах в актовом зале. Всю подготовку вела та симпатичная девушка. Лиза продолжала участвовать и рассказывала мне о ходе подготовки к балу. Каждый день после занятий в вестибюле меня ожидал Сергей и подвозил домой нас с Лизой, или меня одну, если она была занята. Я спокойно здоровалась с ним, садилась с Лизкой или одна, на заднее сиденье машины. Вежливо отвечала на вежливые вопросы и исподтишка рассматривала его.

Если бы он настаивал на ответе, я избегала бы его, но он просто терпеливо ждал. Он ждал ответ, а я ждала письмо, которое привезет мама. Ярослав ехал за нами на своей машине и уезжал только тогда, когда я заходила в общежитие. Все эти взгляды, хождения, встречи, ненавязчивые прикосновения, вопросы в глазах… как же хорошо я жила до всей этой истории!

В пятницу меня вызвали к проректору по учебе. Там, вместе с ней, сидела и наша Бешеная Ираида. Кроме меня, еще пять человек уселись на стульях вокруг стола.

— Я собрала вас вот по какому вопросу — в связи с окончанием строительства кольцевой дороги оживилась застройка у залива. Известное проектно-строительное объединение подало заявку на хороших специалистов по архитектурной графике. Работа интересная, и если вы согласитесь на нее (а я в этом не сомневаюсь), то по ее результатам вам будет засчитана курсовая работа. Авторы проектов на месте помогут вам. Ирина Борисовна рекомендовала вас, как лучших. С пятого курса не направляем никого, там готовятся к защите диплома. Ответ нужно дать сразу. Работа начинается после праздников. Согласуем все это с сессией, с графиком занятий. Вам необходимо посетить офис фирмы для знакомства с кураторами. Присмотритесь вы, посмотрят на вас. Ирина Борисовна поедет с вами. Сегодня за вами приедет машина с фирмы, в четыре часа у центрального входа. Все. Вопросы?

Вопросов не было. Мы смотрели друг на друга, молча выходя из кабинета. Четверо парней и две девушки. Я хорошо знала только Сашу Блоцкого, своего однокурсника. Он шел на красный диплом.

Это…неожиданно. И сколько это займет времени? А если я не потяну, что там за требования? Похоже, что все это обдумывали и остальные, потому что разошлись мы так же — молча. Лиз сказала, что я похожа на мышь, прибитую пыльным мешком и на фиг, вообще, о чем-то думать, если в четыре часа все объяснят? И правда, отказаться всегда можно, хотя это и выставит меня не в лучшем свете. Посмотрим.