Таркин

5. ХИЩНЫЙ НРАВ

ДОЖДАВШИСЬ, пока «Гиблый Шип» окажется в гиперпространстве, Таркин объявил внезапную поверку офицеров и солдат, сопровождавших его на Корусант. В строго выдержанном главном помещении корабля, всю обстановку которого составляли круглый стол для совещаний и полдюжины стульев, выстроились в два ряда восемнадцать членов его экипажа, вытянув руки по бокам, расправив плечи и вздернув подбородки. Форма па каждом из них была похожа на его собственную, хотя кители были чуть длиннее, а брюки поуже и из более тонкой ткани, чем те, что изготовил для него фабрикатор. На фуражках офицеров сверкали идентификационные диски, а на карманах — кодовые цилиндры.

Заложив руки за спину, Таркин дошел до стоявшего последним во втором ряду мичмана и внезапно остановился, глядя на подъем левого сапога младшего офицера, где виднелось большое круглое пятно от жира или какой-то другой вязкой субстанции.

— Что это, мичман? — указал он на сапог.

Взгляд налитых кровью глаз молодого человека последовал за указательным пальцем Таркина.

— Это, сэр? Вероятно, капнул гелем для волос, когда готовился к поверке. — Он неуверенно посмотрел на Таркина. — Разрешите стереть, сэр?

— Не разрешаю. Для начала — это явное пятно, мичман, а не какая-то пылинка, которую можно просто смахнуть. — Таркин помолчал, оглядывая мичмана с головы до пят. — Снимите фуражку.

Каштановые волосы парня были подстрижены по уставу, но на них действительно виднелось присутствие геля.

— Пытались уложить волосы?

Мичман вытянулся по струнке, глядя прямо перед собой:

— Так точно, сэр. Порой они не слушаются.

— Не сомневаюсь. Но пятно у вас на сапоге не от геля для волос.

— Сэр?

— По тому, как оно застыло, с легкостью можно сказать, что это смазка — того типа, который, за редким исключением, используется лишь в генераторах репульсо-ров наших лендспидеров Т-сорок-четыре. — Таркин прищурился, разглядывая пятно. — Вижу также, что смазка смешана с песком, который, как я подозреваю, происходит из-за пределов вспомогательного купола Сторожевой базы. Почти наверняка оттуда, где реконструируют посадочную платформу.

— Не знаю, что сказать, сэр. — Парень судорожно сглотнул. — Могу поклясться...

— Один из наших лендспидеров недавно был отправлен в ремонтный отсек машинного ангара после того, как его повредила строительная пыль, — задумчиво продолжал Таркин. — В отсеке есть места, не полностью доступные для наших голокамер наблюдения. Однако я часто бываю в ангаре — слежу за ремонтом — и недавно обнаружил, что подобные места используются в качестве тайников для хранения некоей разновидности стимулирующего спайса. — Взгляд моффа вонзился в лицо парня. — Вы вспотели, мичман. Вы уверены, что годны к службе?

— Легкий приступ гиперпространственной тошноты, сэр.

— Возможно. Но тошнота никак не отменяет того факта, что на большом и указательном пальце вашей правой руки имеются пятна цвета охры, часто возникающие от взятия щепоток некачественно обработанного спайса. Вижу также, что на вашем левом верхнем клыке имеется некое подобие зарождающегося дупла, что тоже может быть вызвано употреблением спайса. Наконец, по имеющимся сведениям, вы недавно опоздали на дежурство, а когда соблаговолили явиться, вам сложно было сосредоточиться. — Таркин немного помолчал. — Я ничего не забыл?

Мичман побагровел от замешательства.

— Есть что сказать в свое оправдание, мичман?

— Ничего, сэр.

— Я так и думал.

Таркин повернулся к стоявшей в противоположном конце шеренги женщине-офицеру.

— Старшина, мичман Баз освобожден от службы. Проследите, чтобы его сопроводили в кубрик для экипажа и чтобы он оставался там до конца рейса. Я решу его судьбу, когда мы доберемся до Корусанта.

Старшина отдала честь:

— Есть, сэр.

— Сообщите также коммандеру Касселю, что машинный ангар стал местом встреч любителей спайса. Пусть проинспектирует все казармы и личные шкафчики и конфискует любые незаконные вещества.

— Есть, сэр.

Получив разрешение, остальная команда поспешно разошлась, и Таркин раздраженно выдохнул. Разговор с Масом Амеддой крайне разозлил его, и он вымещал свою злость на экипаже. Он понимал и полностью поддерживал идею служебной иерархии, но не мог сдержаться, когда аппаратные игры мешали ему исполнять свой долг. Он доверил Сторожевую базу на время своего отсутствия Касселю, но ему было не по себе при мысли, что его отзывают в столь критический момент, тем более без подробных объяснений. Если цель визита заключалась в том, чтобы обсудить недавнюю атаку, то, возможно, ему следовало не спешить с докладом. Если же речь шла не об атаке, то какой вопрос мог оказаться настолько важным, что не мог подождать, пока конвои с поставками не будут безопасно сопровождены к Джеонозису?

Однако что случилось, то случилось, и он был полон решимости показать себя Императору с наилучшей стороны.

Выйдя из главного помещения, Таркин прошел через два люка в командную рубку, которую спроектировал более просторной, чем на аналогичных кораблях, поскольку именно здесь проводил большую часть времени во время полета. Оказавшись там, он сразу же расслабился и медленно выдохнул. Как бы ни раздражали его требования Корусанта, он мог найти хотя бы некоторое успокоение на корабле.

Его корвет, имевший в длину чуть меньше ста пятидесяти метров, идеально вписывался в промежуток между старыми крейсерами Судебного департамента и кореллианскими фрегатами нового поколения. Вооруженный турболазерами, ионными пушками и установками для запуска протонных торпед, а также оборудованный гипердвигателем первого класса, благодаря которому он являлся самым быстрым кораблем Имперского флота, «Гиблый Шип» был спроектирован специально для Таркина в соответствии с его многочисленными личными требованиями компанией «Флотские проекты Синара». Основанный на прототипе корвета, использовавшегося впервые во время Войн клонов в ходе битвы при Крис-тофсисе для снятия с планеты блокады сепаратистов под командованием адмирала Тренча, треугольный корабль обладал уникальной технологией маскировки. Приводимая в действие редкими кристаллами стигия, маскировочная система делала корабль фактически невидимым для обычных сканеров.

Услышав шаги Таркина, капитан корабля — стройный и смуглый мужчина, служивший под командованием Таркина во время войны, — развернулся в противоперегрузочном кресле:

— Желаете взять управление на себя, сэр?

Кивнув, Таркин сменил капитана в командирском кресле и коснулся приборов. Массив досветовых ионных двигателей «Гиблого Шипа», система обнаружения угроз и навигационный компьютер тоже являлись образцами последней модели, что позволяло кораблю совершить прыжок со Сторожевой базы на Корусант без выхода из гиперпространства для получения маршрутных данных с ретрансляторов или примитивных гиперволновых маяков.

Глядя на туманный водоворот гиперпространства, Таркин решил, что он и в самом деле может получать удовольствие от обладания таким кораблем. Во многих отношениях «Гиблый Шип» олицетворял высоты, достигнутые его владельцем, и положение, занимаемое им среди лидеров Империи.

Чего бы только не отдала Эриаду за подобный корабль в предшествовавшие Войне клонов десятилетия! В то время главную проблему сектора представляли привлеченные шансом быстро разбогатеть пираты, нанятые конкурентами Эриаду по торговле ломмитом каперы и отряды сопротивления, протестовавшие против несправедливых действий транспортных конгломератов, безнаказанно игнорировавших принципы свободной торговли. Эриаду рано или поздно одержала бы верх и с теми средствами, которые имелись в ее распоряжении, но корабль, подобный «Гиблому Шипу», мог помочь разделаться с врагами гораздо эффективнее.

В наказание за отказ обеспечивать планеты Ядра выгодными сделками Судебный департамент, поддерживавший законность в Республике помимо джедаев, зачастую не вмешивался в возникающие споры, а потому не оставил Сесвенне иного выбора, кроме как создать собственные вооруженные силы, поскольку своей армии Республика не имела. Основанная в ответ на деятельность пиратов и каперов организация, впоследствии получившая известность как Силы безопасности Отдаленных регионов, вынуждена была обходиться второразрядными кораблями, построенными на Эриаду или Слуис-Ване, а

также лазерными и ионными пушками, приобретенными у торговцев, уже столетие игнорировавших установленный Республикой запрет на продажу оружия входящим в ее состав планетам.

Меньше чем через полгода после того как шестнадцатилетний Уилхафф прошел свое последнее испытание на Гиблом плато, его отправили обучаться космическому бою под руководством совсем других наставников. Некоторые из них принадлежали к семейству Таркин, но другие были родом с далеких планет, таких как Ботавуи и Рилот. Джова терпеть не мог космос, но иногда, приняв средство от тошноты, сопровождал своего внучатого племянника — не столько затем, чтобы дать ему урок астрогации, маневрирования в бою или владения оружием, сколько чтобы убедиться, что даже в невесомости Уилхафф не забывает о том, чему научился на плато.

— Более пятидесяти Таркинов погибли от рук мародеров, — сказал ему двоюродный дед, — а сколько вообще погибло эриадцев, и сосчитать невозможно.

Чтобы лишний раз подчеркнуть его слова, первую остановку они сделали на одной из планет-колоний Эриаду, пострадавшей от недавнего нападения пиратов. У Уилхаффа в свое время имелось достаточно времени, чтобы привыкнуть к виду, запаху и вкусу крови, но он ни разу еще не видел столько человеческой крови, пролитой в одном месте. Подвергшаяся внезапной атаке шахтерская колония была разграблена и сожжена дотла. Тех, кто не умер от ран и не сгорел в пожарах, безжалостно искромсали на части и бросили на поживу падальщикам и насекомым. Уилхафф сразу же понял, что многих из них пытали. Сотни колонистов были угнаны и, вероятно, уже проданы в рабство.

Даже на Гиблом плато Уилхафф не испытывал столь тошнотворного чувства — как физически, так и душевно. Увиденное не вызывало у него ничего, кроме отчаяния и жажды мести.

— Вот так творится беззаконие, — сказал Джова, пока они мрачно шагали среди руин. — Пираты, каперы, радикалы — все они ничем не отличаются от вредителей и хищников, с которыми мы имели дело на Гиблом плато. Им нужно преподать урок, познакомить их с нашим пониманием закона и порядка. Так что относись к ним так же, как и к тем, на кого мы охотились и кого заставляли подчиняться, нанося быстрый и решительный удар. Используй астероидные поля, туманности, звездные вспышки — все, что угодно, чтобы вызвать как можно большие опустошения. Выводи их из равновесия неожиданными маневрами, и пусть твои истребители действуют так же, как виброкопья в руках наших родианцев. Добивайся превосходства так, как мы тебя учили, сосредоточивая все подчиненные тебе силы в одной точке и пробивая броню так же, как ты пробивал виброклинком чешую, хрящи или кость, не зная милосердия. Оставайся рядом с добычей, пока не найдешь уязвимое место, и внушай страх остальным, выпотрошив жертву, вырвав ее печень и сожрав ее.

Как и предполагал Джова, Уилхафф принял его наставления близко к сердцу, продемонстрировав в космосе ту же отвагу, что и на Гиблом плато.

Больше всего внимания в академии, куда он впоследствии поступил, привлек инцидент с конвоем, доставлявшим руду с Эриаду, и пиратской группировкой из сектора Сенеке, известной как «Мародеры Ку’аны». Взяв кредиты на других планетах, Большая Сесвенна смогла организовать Силы безопасности Отдаленных регионов, но ополчению не хватало кораблей, чтобы защитить все поставки ломмита от Эриаду к Ядру Пользуясь этим, несколько пиратских группировок создали альянс, в котором одни следили за военными кораблями Сил безопасности или атаковали их, а другие в это время охотились на незащищенные конвои.

Формальной главой альянса была женщина человеческой расы, известная лишь под именем Ку’ана, ставшая благодаря своим бесстрашным набегам по всему сектору Сенеке кем-то вроде народной героини. Уроженка планеты Ядра Брентаал-4, она была единственной дочерью бывшего телохранителя семьи Кормонд, согласившегося на прибыльное предложение покинуть Ядро и возглавить охрану клана Элегин на планете Асмеру. Жаждавшая приключений Ку’ана, которую обучил сражаться отец, стала любовницей младшего отпрыска благородного семейства, ведущего тайную жизнь пирата, и в конце концов присоединилась к его группировке. Сражаясь имеете с командой своего возлюбленного, Ку’ана вела красочную и распутную жизнь, пока молодой Элегин не был схвачен, приговорен к смерти и казнен на Карфед-дионе. Родив от Элегина тройню, Ку’ана посвятила свою жизнь мести за любимого, нападая на корабли и колонии, разбросанные в регионе Сенекс-Джувекс.

К тому времени, когда Ку’ана стала досаждать Эриаду, она уже стала героиней захватывающих историй в Голосети и скандальных слухов, пережив столкновения кораблей и катастрофы истребителей, раны от бластер-ных зарядов и виброклинков, а также бесчисленные кулачные бои и личные поединки. О ней говорили, что никто не может сравниться с ней в меткости, а в танцах она превосходила невероятно гибких тви’леков. По слухам, Ку’ана отгрызла себе кисть руки, в которую попала инфекция, пока она ждала спасения на отдаленном спутнике. Искусственными у нее были обе руки, одна из ног ниже колена, а также глазной имплант и многое другое. Дважды ее ловили и приговаривали к длительным срокам в тщательно охраняемых тюрьмах, но ей оба раза удалось бежать благодаря отважным действиям своих солдат, которые перед ней почти преклонялись. Лишь ее связь с семейством Элегин спасла ее от казни. Но когда Ку’ана уничтожила шесть кораблей Судебного департамента, Республика тоже назначила высокую цену за ее голову, и именно потому она оказалась в Большой Сесвенне, секторе, который корабли Судебного департамента практически не патрулировали, несмотря на неоднократные просьбы со стороны Эриаду и других подвергавшихся нападениям планет.

Конвои с ломмитом обычно состояли из пары десятков беспилотных кораблей-контейнеров, дистанционно управляемых ведущим кораблем, которые иногда сопровождала с тыла вооруженная канонерка. Каждый контейнер мог совершить прыжок в гиперпространство, но до эпохи недорогих и надежных навигационных компьютеров конвоям приходилось ориентироваться по расположенным вдоль маршрута гиперпространственным маякам, и опыт показал, что последовательные прыжки безопаснее, чем уход в гиперпространство группами, несмотря на то что в результате подобного маневра контейнеры оставались уязвимыми перед атакой при возвращении в обычный космос.

В случае ценных поставок контейнеры сопровождали военные корабли Сил безопасности, но обычные конвои часто становились жертвой смертоносной флотилии фрегатов и корветов Ку’аны. Пока самые быстрые корабли атаковали ведущего, остальные высаживали абордажные команды на некоторые контейнеры, отделяя их от прочих. Как только дистанционное управление ведущего выводилось из строя, контейнеры перехватывал специально выделенный пиратский фрегат, и они один за другим уходили в гиперпространство. К тому времени, когда Силы безопасности успевали среагировать на сигнал бедствия, пираты Ку’аны уже продавали украденную руду на черном рынке или передавали ее компаниям, нанявшим их для совершения набегов.

Конвои становились все более легкой добычей, и «Горнорудная корпорация Эриаду» постепенно смирилась с тем, что выгоднее лишиться контейнеров, чем рисковать гибелью дорогих кораблей сопровождения, пытающихся их защитить. Компания пробовала обмануть пиратов, помещая среди загруженных контейнеров пустые, но набеги в итоге лишь участились. Предпринимались также попытки спрятать в некоторых контейнерах взрывчатку или даже отряды вооруженных солдат, однако пираты Ку’аны ни разу не клюнули на приманку, и со временем стратегия с использованием пустых контейнеров или вооруженных отрядов тоже стала чересчур затратной. Аналитики «Горнорудной корпорации» пробовали рассчитать, какие контейнеры выберут для нападения пираты, но в конце концов пришли к выводу, что Ку’ана определяет их случайным образом.

Еще служа лейтенантом в оперативной группе по борьбе с пиратами Сил безопасности, Уилхафф отказался принимать результаты обескураживающего анализа и посвятил себя изучению набегов, в которых участвовала Ку’ана, как удачных, так и неудачных, в надежде расшифровать ее методику выбора контейнеров. Ее нападения ничем не напоминали охоту, которую он наблюдал на Гиблом плато, где одиночные хищники или их стаи отлавливали отбившихся от стада, молодых или самых слабых травоядных, и какое-то время ему действительно казалось, что ее выбор не подчиняется никакой закономерности. Однако Уилхафф не сомневался, что закономерность все же существует — даже если о ней не подозревала сама Ку’ана.

Схема, которую ему в конце концов удалось обнаружить, оказалась до удивления проста. Оказалось, что «Ку’ана» — не то имя, что пиратка получила при рождении; она взяла его после того, как ее отец перевез семью на Асмеру. На древнем языке этой горной планеты данное слово обозначало древнее празднество, всегда выпадавшее на одну и ту же дату в замысловатом местном календаре — двести тридцать четвертый день шестнадцатого месяца местного года. Ку’ана присвоила каждую из пяти цифр буквам своего имени и использовала данную последовательность в качестве базы при выборе целей. Соответственно, при первой ее атаке на эриадский конвой она выбрала целью второй корабль-контейнер, считая от ведущего, затем третий от него, затем четвертый от предыдущего, и так далее, пока не захватила пять контейнеров. При новых атаках последовательность могла отсчитываться от последнего контейнера. Иногда последовательность шла в обратном порядке или могла начинаться в одном конвое, но заканчиваться лишь в следующем или даже после него. Но сами числа никогда не менялись. По сути, Ку’ана каждый раз повторяла свое прозвище по буквам, словно оставляя метку на каждом атакованном ею конвое.

Как только Уилхафф догадался о закономерности и убедил руководство Сил безопасности, что за месяцы навязчивых размышлений не сошел окончательно с ума, Горнорудная корпорация Эриаду» согласилась пожертвовать несколькими кораблями-контейнерами, чтобы подтвердить теорию. Ободренная результатами, компания предложила Силам безопасности загрузить предполагаемые цели пиратов солдатами, но двоюродный брат Уилхаффа по отцовской линии, Рэнальф Таркин, предложил альтернативный вариант мести, запустив компьютерный вирус в гипердвигатели контейнеров. Рэнальф, считавшийся одним из самых уважаемых командиров Сил безопасности и настолько похожий на отца Уилхаффа, что они могли бы сойти за близнецов, придумал подобную хитрость еще несколько лет назад, но «Горнорудная корпорация» оставила ее без внимания, сославшись па слишком высокие затраты по оборудованию бесчисленных контейнеров зараженными компьютерами. Однако, точно зная, какие контейнеры станут мишенью Ку’аны, компания согласилась профинансировать его план, несмотря на возможные потери.

Нападения, однако, внезапно прекратились, будто пираты каким-то образом узнали об их планах. Покупатели из Ядра требовали все новых поставок, и «Горнорудная корпорация» едва не оказалась на грани банкротства, впустую расходуя средства на поиск шпионов в своей среде, когда мародеры наконец атаковали, выбрав целью в точности те контейнеры, которые предсказывал Уилхафф. Едва пираты перевели управление контейнерами на свой фрегат, вирус проник в навигационный компьютер корабля, изменив требуемые координаты прыжка и направив его в точку обычного космоса, где уже ждали в засаде военные корабли Сил безопасности. Как только фрегат был выведен из строя и взят на абордаж, а на Ку’ану и ее команду надели наручники, Рэнальф, всегда остававшийся истинным джентльменом, настоял на том, чтобы королеву пиратов познакомили с ее восемнадцатилетним «укротителем».

— Да у тебя еще молоко на губах не обсохло, — насмешливо бросила женщина, — зато везения как у профессионального игрока в сабакк.

— Тебя погубило не мое везение, а твое тщеславие, — ответил Уилхафф. — Твое желание оставить свою подпись на каждом конвое с Эриаду.

Широко раскрыв единственный настоящий глаз, Ку’ана криво усмехнулась, и Таркин понял: она прекрасно понимает, что он совершил; впрочем, она тут же презрительно фыркнула:

— Меня не остановит ни одна тюрьма, малыш, — даже на Эриаду.

Уилхафф одарил ее коварной улыбкой, позднее ставшей его отличительным знаком.

— Ты путаешь Эриаду с планетами, где есть благородные семейства и суды присяжных, Ку’ана.

Она внимательно взглянула в его юное лицо:

— Казнь на месте?

— Это было бы слишком просто.

Ку’ана продолжала вызывающе смотреть на него.

— Вряд ли у меня осталась хоть часть, которая еще не заменена, малыш. Но попомни мое слово — я не последняя среди мне подобных, и ваши конвои будут страдать и дальше.

— Только если мы не сумеем отбить охоту у твоих последователей, — кивнул Уилхафф.

Силы безопасности поместили Ку’ану и ее команду в один из похищенных контейнеров, досветовые двигатели которого были запрограммированы так, чтобы медленно, но неумолимо направить корабль к солнцу системы. Последние минуты пленников транслировались по собственной сети пиратов, так что некоторым сообщникам Ку’аны удалось определить место, откуда идет передача, и поспешить на помощь, но их корабли сразу же были уничтожены Силами безопасности. Остальным хватило ума залечь на дно.

Уилхафф потребовал, чтобы звук и видео с контейнера передавались до самого конца, так что Силы безопасности и любой другой, кто мог слышать передачу, имели возможность насладиться мучительными стонами поджариваемых заживо пиратов. В конце концов даже гордая Ку’ана сдалась и издала протяжный скорбный вопль.

— Твоя задача — научить их, что такое закон и порядок, — наставлял внука Джова. — А затем — наказать их, чтобы они запомнили урок. Они должны настолько тебя бояться, чтобы один лишь страх заставлял их ползать у твоих ног.