Танкист

Глава 12

Сидя на подушке, свесив ноги в башню, размышлял о нашей дальнейшей судьбе, разворошили мы немцев хорошо и наступление из за нас при тормозилось. Реакция будет не слабая.

Засуетились наблюдатели — воздух. Техника резко сдала в сторону опушки и замерла. Плохо что новая техника не покрашена еще, над головой не высоко пролетел самолет. Ага разведчик «Шторх», вижу как идет впереди на разворот, высота не большая, метров 400, хочет рассмотреть получше. Подключил шлем к ТПУ.

— Резеда. Резеда, у вас проверка на вшивость — самолет сбить, без вариантов.

Высунувшись из башни смотрел как от очередей почти трех десятков эрликонов на куски разлетается и исчезает во вспышке, бак взорвался, немецкий самолет. Будем надеяться что они ни чего не успели передать по связи.

— Всем ускорить движение. Усилить наблюдение за воздухом.

Вспомнилось, что «Аист» чуть ли не самый лучший самолет в мире был по своим ТТХ, полоса для взлета 50–60 м, для посадки и 20 м хватало. Был в разных амплуа — разведчик, для связи и почты, санитарный и др. В разных странах были его аналоги и прожил аж до 60 х годов. Кстати КБ Антонова в 1940 году тоже делало его в СССР, да из за войны что-то там застопорилось. Но уж очень потом у после военного знаменитого АН-2 немецкие ушки проглядывают.

Придя на точку сбора приступили к перевариванию трофеев, утряске личного состава, подведении итогов.

Разработки стратегии и тактики продвижения к нашим.

С Москвы получили сообщение, что к нам посылают группу специалистов в помощь, использование — на мое усмотрение. Просят указать где их можем принять.

Звучит обнадеживающе.

Позвал Беклешева. Пожав руки присели за стол с картой, кстати немецкой, более подробной чем наша.

— Сереж у нас тут дело на миллион образовалось, давай подумаем как решить.

— Смысл вот в чем — людей нам из Центра присылают самолетом, как думаешь где нам им точку встречи организовать.

Ну, самый лучший вариант вот здесь, ткнув пальцем в карту, тут был наш аэродром. Сейчас там тоже аэродром, только немецкий.

— А что там.

— В основном бомбардировщики, десятка два, мои орлы близко не подходили, только издалека, где там что и какая охрана, что к чему в округе.

— Ясненько, через сколько будут подробные данные.

— Часа через три, четыре.

— А что там по округе.

— Вот здесь, в двух километрах село, где ночуют летчики и техники. Ближайший гарнизон в 8 км вот в этом селе, там где-то рота солдат, шесть ганомогов и один БА-10.

— Хорошо, а что у нас в округе творится.

Здесь, здесь и здесь, пальцем по карте, тылы немецкой моторизованной дивизии, где-то с роту в каждой, не строевики, а вот здесь, точка на карте в 15 км от нас, поле не большое и на нем хорошо замаскированные артсклады. Пирамиды из ящиков просто под натянутыми тентами и маскировочными сетями. Охрана сильная, видели дивизион 88-мм зениток. Там еще строительная техника работает. Вот здесь на блок посту стоит танк Т-2, а здесь БА-10.

Хорошо давай подгоняй своих с данными по аэродрому и давай двигай обедать, там сегодня пельмени обещали сделать.

Сам тоже пошел на кухню, пробу снять и вообще, как говорится война войной, а обед по расписанию. После обеда как-то в сон клонить начало, расслабился судя по всему, все таки на нервах столько. Пошел часок вздремнуть предупредив Афиногеновича где буду.

К четырем часам, собрав все сведения какие удалось собрать на данный момент, собрал командиров, обрисовав ситуацию выслушал их предложения. Провел что-то типа мозгового штурма, приучая людей думать, включать мозги.

В качестве яркого примера без мозглости приведу академический случай военной медицины. Боец получил задание от командира проверить уровень бензина в бочке.

Тот. подойдя к бочке, откручивает крышку горловины, зажигает спичку и наклоняется вместе с ней, чтоб лучше видно было, к открытой горловине. Взрыв, ожог, труп. И ведь он прекрасно знал про пары, про бензин и огонь. НО, он просто был с отключенным мозгом. И таких примеров много можно привести в любых областях человеческой деятельности. Просто этот очень ярко дает понять как люди живут без подключения мозгов.

Все прекрасно знают ТТХ автомата напрочь забывая, что он предназначен для ближнего боя, задумывался и создавался для боя в помещении, траншеи, на дистанции до 100 метров (60-100 процентов поражения) наиболее эффективного огня и до 300 м максимум с 20–40 процентом эффективности, дальше должны работать пулеметы и т. д. И отключая мозги бьют очередями в белый свет как в копеечку обижаясь и хая оружие, то его подкидывает, то оно тяжелое, то отдача большая и т. д. Если спросить как хорошо видишь противника на дистанции 100 м, на физо бегали все, и того же противника на 300 м, то есть уже три стометровки, все согласятся что сто метров, а лучше 50 м, это вещь. Так зачем хаять что-то или кого то, если стреляем больше чем на 300 м.

Опять же отключив мозги, если правда они там были вообще, не думая о том, что тяжелый автомат это прежде всего уменьшение отдачи и убедительный аргумент в рукопашной. Если всем задать вопрос — в драке вы что возьмете — линейку пластмассовую, ручку от швабры или монтировку, ломик. Все будут выбирать ломик или монтировку.

То есть здесь понимаем, но вот с оружием уже мозги не работают. Насмотрелись и наслушались специально созданной для безмозглых, амеровской или европейской дезинформации и напрочь не замечая тех воплей их вояк, что удар калаша и ты в лучшем случае инвалид. А удар любой их М16, ФН и т. д. это брызги пластмассы и они без оружия, да и силы удара ни какого. Жалобы амеровских солдат на вьетнамцев, что те воюют не правильно убивая сквозь деревья, это смешной факт . Кстати все их вояки которые действительно бывали в боях — все имели тяжелый калаш, а не пластмассовую легкую М16, к тому же это дерьмо боится пыли, грязи, воды, чистить через каждые двадцать выстрелов иначе кирдык, а про стрельбу очередями вообще смешно. Но зная все это мы почему то облегчаем наше оружие, переводим на 5,45 (оружие для разгона мирных демонстраций, и ни кого не расстреляли за переход на этот калибр, а кто-то у натовцев ордена получил за наших предателей). В местности с густым кустарником, плавнях с тростником и т. д. АК-74 можно выкинуть — гавно. И хвалим и хвалим все то что нам идет во вред. Дистанция эффективного огня для Томпсонов — 50 м, МП 38/40 — 100 м, ППД и ППШ -150-200 м. Все знают, но подумать головой нет.

Знаменитый, вернее разрекламированный дерьмовый, тяжелый в руке, Кольт 1911 пробивает 1–2 дюймовых доски, ТТ и Вальтер — 7 досок и все уписываются — какой хороший кольт.

Так называемый шмайсер очередями стрелять — смешить людей, ППД или ППШ наоборот более устойчив. МГ -34 после сто патронной очереди нужно менять ствол или ему кирдык, дегтярю же нормально. И так по многим вещам и параметрам. Есть много хорошего и это надо брать, но используя мозги.

В общем как там у Ленина было Белинский разбудил Герцена, тот народовольцев а те Россию или что-то такое. Так и я бужу у командиров мозги, а они их у бойцов.

— Значит так, товарищи командиры, будем делать так.

— Первый гаубичный дивизион, кто у нас лучше стреляет и подготовлен, занимает позицию вот здесь, показываю на карте, ваша задача с одного залпа накрыть артсклады расположенные вот здесь.

— Третья десантная рота со всем своим усилением, то есть с минометной батареей и батареей эрликонов делаете засаду, на идущих на помощь по тревоге к аэродрому, примерно вот в этом месте. Конкретно выберете уже на месте, здесь только одна дорога для них. В помощь вам две самоходки трофейные. После уничтожения свяжетесь со штабом — если не будет вводных пойдете и село потом зачистите.

— Вторая танковая рота выставляет заслоны на вот этих трех дорогах, по отделению десанта со второй роты и по по две 37-мм зенитки. Рота легких танков выделяет по два танка на взвод, без разницы Т-2 или БТ, утрясете между собой сами.

— Первая десантная рота — на вас село с летчиками и техниками, выдвигаетесь, смотрите, распределяете по сколько бойцов на хату и одновременный, еще раз напоминаю, одновременный штурм и зачистка всех домов где будут немцы. Там охрана не сильная, постарайтесь на позиции выйти без шума.

— Второй гаубичный дивизион, занимаете позиции, на ваше усмотрение, условие одно стрелять будете с закрытых позиций по аэродрому шрапнелью, после команды снарядов по десять. Зенитчики немецкие не должны сделать ни одного выстрела. Дальше в готовности ждать команды. Артиллерия, учтите где будут наши.

— Два взвода второй роты скрытно занимают позиции вот здесь и здесь, на карте показал. С вами пулеметная рота. Наша трофейная команда вот здесь в позе товсь. Как только танки подойдут к строениям, вы идете на аэродром для полной зачистки.

— Не посредственно атакует аэродром первая и третья танковая роты. Казармы с личным составом, штаб, связь, вышка и т. д., распределил кто по чему стреляет и помогает если свои цели поражены. Поддерживают их с позиций расположенных и занятых во время атаки вот из этих точек две наших батареи эрликонов, ваши цели в первую очередь зенитные батареи, дальше по обстановке, увидите где фрицы — бейте.

— Остальные на месте, 88-мм — вки, учиться и еще раз учиться, прикрывают пока здесь. Разведка — все по старым планам.

— Самолеты выпотрошить и сжечь. На аэродроме — все как обычно. После завершения задач, всем общий сбор на аэродроме и сразу — маскировка и еще раз маскировка.

— Начало в 4:00, к этому времени все должны быть на местах. Да напоминаю звук и лязг нашей техники ночью слышен будет дальше чем 500–600 метров. Учтите это.

Лагерь зашевелился, подразделения дополучали кому что надо было и уходили по своим задачам. Несколько раз пролетали немецкие самолеты, жизнь сразу замирала, но маскировка великая вещь, ни чего не увидели.

Пошел и я к своему танку перекинулся парой слов с экипажем, рассказал вкратце что нас ждет и от нас ждут. Подъехал на мотоцикле Сергей Беклешев, с ним БТР из которого выглядывали командиры, кто будет брать аэродром, запрыгнул к нему в коляску и поехали смотреть на аэродром.

Ну что аэродром как аэродром, работает, посмотрели с командирами подступы, утрясли как, кто и куда подходит, место сосредоточения перед атакой, еще раз обсудили из чего и как эффективней бить, да и поехали назад.

Свесив ноги в люк смотрел на часы, как тянется время.

На конец наступило время атаки, можно не таится.

— Вперед. Танк рванул так, что мне показалось что я на Т-80 вдруг оказался.

Спустился в башню к перископу, осколочным, выскочили на простор, светает рано, так что видимость нормальная. С ориентировался где казарма, доворот башни, стоп, к прицелу на вожу на вход в казарму, выстрел, вперед. Осколочным, стоп, прицел еще раз вход в казарму, вернее пролом где он был, выстрел, вперед, осколочным. Какой то громкий гул.

Осматриваюсь в перископ, в казарме окон нет, одни проломы подсвеченные огнем изнутри. Башнер работает пулеметом, бегло взглядом вокруг, что-то мелькнуло по дороге к зениткам, ага окоп какой то. Доворот, к прицелу, стой, навожу, выстрел, вперед, осколочным. Перископ, беглый обзор, силуэт в проломе казармы, доворот, стой, прицел, выстрел, вперед. А мы уже и у здания штаба. Стой. Перископ, осмотр. связь, всем доклад. Слушаю радостные доклады, все по плану, сюрпризов нет. Даю команду тушить пожары.

Вижу наш десант въезжающий на территорию. Открываем люк, тяжелый зараза, проектировщика бы сюда, кто такой люк придумал и по пальцам ему, по пальцам.

Осторожно высовываюсь с другом ППД, вроде рядом ни кого. Уже с башни осматриваюсь. Подлетает наш БТР, из него вываливаются десантники и врассыпную.

Стрельба начинает стихать, начинают подъезжать командиры с ошарашено одухотворенными лицами. Вокруг начинают шнырять бойцы, о вижу мелькнувшего зампотыла, этот уже здесь — как успел. Процесс как говорится, пошел. Все что делать знают, красота.

Подошел к люку механика, радисту, связь с первым дивизионом.

— Как прошло.

— У нас на позициях аж уши по закладывало у некоторых. Идем к вам.

— Жду.

— Давай связь с третьей десантной ротой.

— Как у вас там, слышны фоном выстрелы.

— Нормально добиваем колонну, еще минут пять.

— Сколько примерно фрицев.

— Да, по моему вся рота с техникой уж очень много трупов.

— Зачищайте и берите потом село. Когда все сделаете — на аэродром.

— Понятно, все по плану.

Зашел в здание штаба, пожар потушили, шла сортировка и уборка. Штабные уже пчелками жужжат. Подошел Афиногенович.

— Взяли много немецких карт с нанесенными данными расположения войск.

— Главное нам оставьте в достатке, остальное передадим в Центр. Что там с потерями, и засадами.

— Раненых, по предварительным данным, с десяток, несколько тяжелых, убитых пока нет. На дорогах, у второй танковой почти тишина. Были несколько мелких групп тыловиков, уничтожили всех, ни кто не ушел.

— А тяжелые от куда.

— Да в селе, где гарнизон был на храпом пытались взять не думая и получили.

— Передайте, еще раз не подумают — рядовыми пойдут.

— Склада немецкого нет, все в воздух вместе с ротой охраны.

— Хорошо. Вы там писать и подсчитывать наши достижения не забывайте.

— И пусть Петр Иванович свяжется с Москвой, самолет пусть присылают сюда, раненных заберут, знамя дивизии, немецкие документы. У них есть сутки. Работайте, пойду, осмотрюсь тут.

Подходили наши тылы и с ходу включались в процесс захомячивания. Пошел в столовую, там уже что-то вкусно пахло, шла уборка.

— Красавицы кофейку не найдется, вышел наш шеф повар с подносом. Кофе, сахар, сливки, булочка и масло.

— Воны тут завтрак готувалы, так я провирыв всэ нам пидэ на корысть.

— Добрэ.

Попил кофе с булочкой, пообщался с поваром и пошел смотреть дальше.

Стоял и смотрел на «Шторх» спрятанный в капонире, с виду вроде целый, и у меня уже в голове начинали роится, интересные мысли по его использованию и какие плюшки мы с ним получим. Так, отдал распоряжение по самолету и пошел в штаб, надо срочно связаться с Москвой и просить чтоб прислали нам летчика и техника.

По дороге попался Беклешев, прошелся ему по ушам на счет авиаразведки, тот включив пятую передачу полетел курковать к самолету что надо и не надо.

Да Плюшкиными у меня все становятся. И это хорошо.

Еще не успели переварить трофеи, а учеба и слаживание уже начались. Идя на обед в летную столовую наблюдал как зенитные расчеты уже учатся. Да количество техники у нас впечатляет. Вокруг аэродрома и на нем самом есть чем дать немцам прикурить, главное не делать глупости.

Аронович присел в столовой с предложением свернуть столовую и забрать с собой, объясняя как они добьются мобильности и какое всем будет счастье.

А я что, я только за, если с умом, кто ж будет возражать.

Подошел наш молчи — молчи.

— В 12 ночи будут два Ли-2. Будут люди, документы и какие то специалисты, при прилете все узнаем. Просили обеспечить прием.

— Хорошо. Беклешеву больше всех надо, он теперь свою авиацию готовится иметь, передайте пусть назначает ответственного по авиации и тот пусть и аэродром готовит. С начштаба все пусть проведут и мне доложат.

— Хорошо.

— А как там с политруками у нас.

— Тишь да гладь, как Вы говорите — шуршат как электровеники, вроде начало доходить.

— Ну и хорошо, но контроль не ослаблять.

Пошел тыкать свой нос во все закоулки, надо ж хвосты по накручивать и политику партии пояснить людям.

Народ у нас умный, только надо не отуплять его, стимул должен быть хорошим и они горы свернут, ну — или кому то шею.

К приему самолетов все было готово и полоса, и посадочные огни, и вышка, и зенитчики.

Самолеты прилетели, как-то удивительно во время, прям аэрофлот. Связь у нас вся на киргизско-казахской мове, прикольно было слушать переговоры пилотов с землей. Те им условную фразу, а в ответ включается подсветка полосы и не понятная речь. Те опять условную фразу и начинают уходить, в ответ опять не понятная речь, потом матюки с акцентом на русском и фраза куда, матюки, полетели, матюки, садится, матюки, надо, матюки и условный ответ уже на русском.

Сделав круг самолеты приземлились, погасли огни подсветки, фонарями показали места стоянок, куда надо заруливать. Ну прям Шереметьево.

Все командиры собрались рядом, готовые бежать к самолетам. Обломал всех, разогнав всех присматривать за личным составом, кроме штаба. Послал Беклешева, с его кадрами — встречающим, предварительно проинструктированного как встречать, что говорить и куда селить временно прибывших гостей и летчиков, не забыв обязательно покормить всех.

Сам не торопясь с начштаба, комиссаром и особистом пошли следом.

Матюк рядом, поворачиваю голову — Автандил Азорович.

— Вон тот со шпалами, обращаясь ко мне.

— Там их несколько со шпалами, наверно из железнодорожных войск.

— Со звездой на рукаве и седой в возрасте.

— Ну седину не вижу темновато, а хорошее у вас ночное зрение, Вас надо в разведку перевести.

— Да я хоть сейчас, я за. Просто я его знаю не много, это доверенное лицо Мехлиса Л.З.

— А вот тот седой, подключился Петр Иванович, доверенное лицо Берии Л.П.

— Ух ты, как нас волна подняла, главное теперь не упасть с неё. Падение будет смертельным точно.

Маленькое отступление — в любом нормальном государстве существуют так называемые социальные лифты. Т. е. возможность подъема с низу вверх по социальной лестнице. Пример — получение дворянства в царской России и др. Отсутствие же их всегда приводило к краху государства.

А скажите мне пожалуйста, чьё доверенное лицо вон та нимфа идущая чуть сзади.

— Не знаю.

— Не видел раньше.

— Не встречались, не знаю.

— Ну вот может быть самое главное лицо и ни кто ни чего, плохо работаете товарищи. Посмотрел на лица офигевшие от наезда. Вот, молчание — знак согласия, что плохо знаете встречающих, дожили можно сказать до седых волос и глубоких морщин, а что за нимфа не в курсе.

Чуть ускорились, встретились, представились и понеслась душа в рай как говорится. Все по схеме отработанной многими поколениями военных при проверках с выше — встреча уважаемых гостей, даже баня, только без баб.

А та нимфа (90*60*100, глаза васильковые, попочка — два аккуратных кавунчика огонек, чуть оттопыренная, просвет между ног с ладонь, т. е. не слипшиеся, ножки длиннее туловища, рост под метр семьдесят и чуть выше, слегка худая, вроде чуть рыжая, стрижка под мальчика, грудь размер 1 или 2) оказалась врачом хирургом прибывшей в МОЁ распоряжение. Правдами и не правдами, рвущуюся на фронт, дочкой какого то там профессора, который и не знает куда его дочь напросилась.

Привезли документы на подтверждение приказов, на звания всем моим командирам, без штабных, у тех и так хватает. Привезли знамя, утром в торжественной обстановке провели получение.

Прибывшие с Гохрана забрали наши богатства, летчик и три техника осваивали материальную базу. Нимфа, Покровская Светлана Петровна, ушла в санчасть принимать дела. Проверяющие крутились в штабе, свита шныряла по расположению, вроде большого криминала не вынюхала. У меня все чуть ли не зубры по бумаготворчеству, там все железобетон.

Да, с большой земли прилетело не сколько инженеров, с каких то номерных КБ, кто-то там почитал отчеты полученные от нас — про улучшения, достижения и врагах которые нам технику запарывают. У кого то там что-то полетело, кого то куда то отправили, а этих прислали сюда посмотреть, пощупать, убедится, взять для дальнейшего использования всю возможную техдокументацию.

И все кто прибыл, терли глаза на наше техническое обеспечение и вооруженность, постоянно надоедая вопросами как и почему у нас есть, а где-то там такого нет.

Почему, почему, потому что думать надо головой, а не головкой. У мужиков две головы — одна большая и одна маленькая — но думают в основном всегда маленькой. Подумалось.

Приказ дают обычно в форме выбить, захватить, овладеть и т. д., но нигде там не пишут, за редким исключением, путь исполнения конкретно, то есть по вот этой полоске, по середине улицы, этой канавке, полю, ямке, месту на речке и прочее. Все это продумывать и исполнять должен командир, получивший приказ и плохо когда думать то и не чем.

Отсюда просто не продуманные атаки с ох…ми жертвами, в большинстве с сомнительным результатом или без него, и всегда кто-то виноват, но не я. Да сверху тоже может дурак командовать, но умирать то будет не он.

Так и день прошел, по косвенным признакам вроде проверяющие довольны и не много даже очумелые, особенно от не прекращающихся тренировок личного состава.

Перед отлетом вечером накрыли поляну, загрузили им с собой трофеи (Вальтеры, Браунинги, вина и коньяк европейские, консервы разные и прочее.).

Хорошо в меру по гудели. И какая то б…ть попросила спеть протягивая аккордеон. Ага, спой цветик не стыдись, при представителе ГПУ и НКВД.

Благо были все тепленькими. Ну по сто парику за товарища Сталина и партию которая приведет нас к Победе, и понеслась душа в рай.

С середины пели все. Потом спел «на всю оставшуюся жизнь».

— Песня Ваша, кто-то из проверяющих.

— Не знаю, поётся само, контузия.

Поднял тост за гостей которым мы всегда рады, выпили, закусили.

Опять тост — за матерей у которых рождаются такие хорошие люди.

Выпили, закусили, склонил голову к инструменту…

Поднял голову, налили — за любовь, стоя. Выпили, закусили, настроение уже только по бабам, а нэт. Тут принесли официантки, мы сидели в столовой, импортное пиво в бутылках (немецких летчиков снабжали не плохо), как и было задумано, полирнуть, загрузить в самолет, а там хоть трава не расти.

Подали на одном подносе горку сушеной рыбы, на другом варенные раки. Какой то мужик если он не добытчик, речки рядом есть.

Пошли разговоры про довоенную жизнь, случаи.

Растянул меха…

Смех, гул хорошей компании. В общем посидели, загрузили, улетели, дежурному по части наказ когда разбудить и рассол чтоб был, в расположении порядок иначе уууу, в случае чего выносить первым и пошел спать.

Утром, поздним, собрал штаб для выработки решений по дальнейшему нашему пути.

Выслушали разведку, что у нас там вокруг творится в свете последних событий.

Оказалось у немцев паника не хилая в округе. Из допросов картинка сложилась, ну как и задумывалось, но не до такой же степени. Во первых на нашем направлении немцы стали в оборону, снабжения у них почти нет, все таки железки нет, взорвали и в ближайшем будущем, минимальном три недели, не будет, дороги из за мин не проходимые и ширина этой полосы почти 120 км.

Но самое страшное, оказывается, в этой полосе действует танковая группировка красных, численностью до двух тысяч, на вооружении которой до 50 танков, половина из которых секретные Т-34. И немцы вынуждены перебрасывать, от соседей слева, вернее перенацеливать, целых два пехотных, и один танковый, полка.

Вспомнился анекдот: золотая рыбка хочу быть героем, хвостом махнула и исчезла, а рыбак остался с двумя гранатами и едущими к нему тремя танками.

Прямо как про нас ситуация.

Правда полки не первой свежести, танки почти половина Т-1 и Т-2, из за лесов ограниченна маневренность. Ну и нас ни кто пока на одном месте стоять не заставляет.

Обсуждали, предлагали, спорили между собой, но главное — радовали своим бесстрашием и наконец то заработавшими мозгами.

Разработали основной маршрут прорыва, оценили качество разведки и мобильных саперных групп, посетовали насчет орденов.

Тактика же будет состоять в массированном количестве войск на узком участке при поддержке артиллерии. Ничего нового, но качество уже другое.

Авиация наша должна висеть в воздухе почти постоянно, связь работать как часы, на «Шторх» связиста казаха.

Каждое скопление немцев, их точное расположение на совести разведки, их три полосы так и остаются.

Вначале работает артиллерия, оба гаубичных дивизиона, обратить внимание на противотанковые пушки. Потом в атаку идут все три танковые роты, прикрывают их три батареи эрликонов, по земле или по воздуху — по обстановке. Как только танки вошли в соприкосновение, идут десантные роты, далее зачистка и все остальные подразделения. Внимание на маскировку и воздух зенитчикам.

На месте предварительного сосредоточения перед атакой — 88-мм на боевом дежурстве.

Главное все делать в темпе. Пока, по данным разведки, по маршруту самая большая численность немцев вот здесь, ткнул на карте, и она не превышает двух рот. В основном численность будет в пределах одной роты. Правда расстояние между точками колеблется в пределах от одного до десяти км. В зависимости от этого, действия свои будем по ходу корректировать.

Все дороги позади нас минируются мобильными саперными группами, в узловых точках, в нашей полосе, посмотрите на карту, их количество одновременно и на одной линии не превышает трех. Поэтому создаем три подвижные противотанковые группы, в составе каждой два противотанковых трофейных 37-мм пушки, одна самоходка Штуг, один расчет ДШК и взвод десанта. Плюс будет какая то из мобильных саперных групп. Тактика простая — заминировали, сделали засаду, немцы стали — открыли огонь — 10–15 минут постреляли и не зависимо от результата, снялись и ушли к следующей узловой точке. Маршрутные карты командиры получат.

И так перекатами они идут следом за основной группой. Где-то поможет охранение.

Выход через шесть часов. Разошлись, штаб начал работу.