Та Сторона Одиночества

Глава 26. Трагедия Мирии.(Часть 1)

Наше бегство с Гиалардуса было стремительным. Едва корабль Элиаса с Тери на борту исчез с монитора слежения, Морис без раздумий поднял базу в космос, о чем они, вероятно, уже договорились с Элиасом и остальными, и мы пустились в незапланированное путешествие в поисках нового места обитания.

Мы все были разбиты в свете последних событий, но больше всех досталось, конечно же, графу Анедо – он еле держался на ногах, но упрямо следовал намеченному курсу и в этом я его даже понимал – Легитерия, опомнившись, могла вызвать подкрепление, хотя и вряд ли бы кто осмелился сейчас злить Элиаса Фейверита.

Мирия закрылась в своей комнате и не выходила наружу, упрямо отказываясь открыть дверь, и мы решили пока не доставать её, хотя бы, до окончания полёта.

Новое место нашего пребывания носило название «Элегия», и здесь во всю кипело лето, причём «кипело» в прямом смысле слова; дневная жара достигала здесь тридцати пяти градусов в тени, и не спасала даже буйно-цветущая вечнозелёная местная фауна, достигающая в высоту несколько десятков метров. После Гиалардуса, его холодной весны, мы буквально умирали от жары и постоянной жажды Элегии, сменив куртки и штаны на бриджи и майки.

Мирию не мог узнать никто, хоть она и пыталась вести себя как и прежде – всё так же готовила нам еду, убиралась, занималась всей привычной работой, но с момента её возвращения из плена двенадцатого легита она совершенно перестала улыбаться, шутить, смеяться, превратившись в мрачную тень себя прежней.

Их отношения с Морисом, казалось, вообще перестали быть отношениями; она сторонилась его и избегала при любой удобной возможности, но он не упорствовал, терпеливо давая ей возможность «прийти в себя».

Она попыталась отгородиться и от меня, но это ей не удалось, я не был столь деликатен и терпелив как Морис – однажды я просто чуть ли не силой выволок её из комнаты, потом из базы, подальше от глаз свидетелей, усадил прямо перед собой на каменистый берег мелкой речушки, протекающей неподалёку, и потребовал объяснений.

-Я не хочу говорить, Джоэл! – Сопротивлялась она, то пуская слёзы, то откровенно злясь, но я не обращал внимания на её бесконечно меняющиеся эмоции.

-А я хочу, Мирия, пойми – если ты в отчаянии, то и я тоже, и это не потому что мы такие супер-друзья! Мы одна система, один механизм, и всё, что ты переживаешь – переживаю и я, хочу я этого или нет! Позволь мне помочь тебе – позволь мне помочь себе! Ну, так скажешь всё-таки - в чём дело?!

Она смотрела на меня исподлобья и слёзы текли из её глаз неиссякаемыми ручьями, и сердце моё больно сжималось, но я должен был вытащить из неё правду – пусть и слезами.

Я взял её руки в свои, и мы вновь прочувствовали это волшебное чувство единения, и Мирия наконец-таки сдалась.

-Это всё из-за того раза…

-Это понятно. – Терпеливо ждал я. – Но почему ты не хочешь высказаться – мне или Морису, ведь мы оба хотим помочь тебе.

Девушка грустно усмехнулась.

-Что я должна сказать Морису, Джоэл? Что Тери не выходит у меня из головы? Что я сплю и вижу его – этого наглого леттера, что стоял передо мной на коленях, умоляя меня о любви? Я надеялась, это пройдет, но бесполезно… У меня всё внутри переворачивается, когда я думаю, что потеряла его навечно…

Честно, я не ожидал, что дело зайдет так далеко. Я не мог поверить, что такое возможно. Да, Льюис всегда был неоднозначной личностью и от него в любой момент можно было ожидать чего угодно, даже внезапно вспыхнувшей любви к незнакомой пленнице, но Мирия… Их всегда прекрасные отношения с Морисом были достойны зависти и уважения, и я никогда бы не подумал, что…

-Ты его любишь – Льюиса. – Тихо прошептал я, не выпуская её ладоней из своих.

-Нет! – Резко всхлипнула она. – Это другое…Он…

-Любишь. – Я добивал её одним этим словом, не осознавая того сам.

Она разрыдалась, и я прижал её к груди, не в силах успокоить и успокоиться.

.Выплакавшись, она немного пришла в себя.

-Я справлюсь. – Пообещала она. – Я знаю, ты никому не скажешь об этом, Джоэл. Я не предам Мориса как бы тяжело мне не было. Я буду стараться…

Мы ещё долго сидели, обнявшись, молча созерцая мир вокруг и тот, что живёт внутри нас, став ещё чуточку ближе, чуточку роднее. И я не на миг не жалел, что разделяю боль и тоску Мирии – если так ей становилось легче, то я был этому только рад.

Она больше не пряталась от меня, мне удалось вывести её из этого замкнутого круга самобичевания – теперь оставалось только вернуть их отношения с Морисом в прежнее русло, но тут, увы, я уже ничем не мог помочь.