Мой приход в сознание встретил меня ноющей болью в затылке. Я приоткрыл глаза. Миниатюрное солнце светило на бетонном небосклоне. Я сообразил, что это простая лампочка, а небосклон — это потолок.
— Он пришёл в себя.
— Очень хорошо. Я сейчас займусь им.
Прозвучавшие фразы не очень оптимистично настроили меня. Я повернулся на голос, отмечая про себя убогое помещение в котором я находился. Точнее, мы находились. Рядом со мной сидел человек. Судя по остаткам рваной одежды, это был военный. Пятнистый китель был уже потёртым, с зашарканными до дыр рукавами. Его измученное лицо с сочувствием смотрело на меня.
— Добро пожаловать в подземные казематы, — произнёс он, и улыбнулся, обнажив чёрные дыры вместо зубов.
— Как ты себя чувствуешь? — раздался голос, и я повернул голову в его направлении. Справа стоял человек, и, изучающе смотрел на меня, лежащего на полу. Он был похож на Робинзона. Одежда на нём присутствовала только в виде разорванных брюк, тоже пятнистой расцветки. Ободранные края штанин болтались чуть ниже колен. Худое тело, все в синяках и шрамах. Длинная лохматая борода добавляла сходство с персонажем Дефо. Он присел, и его тонкие и холодные пальцы замерли на моей шее, отсчитывая удары пульса.
— В порядке, — ответил он за меня, — Болит где-нибудь?
— Затылок ломит, а так в порядке, — я присел, и в голове все понеслось кругом. Затылок чуть не разорвало ударами пульса от моего напряжения. Я сморщился и застонал. Робинзон наклонил мою голову и принялся ощупывать мой черепок.
— Голова цела. Не знаю к лучшему ли это, — он отодвинулся и сел напротив меня.
— Где мы? — произнес я, как только головокружение остановилось.
— Это тюрьма. А мы заключённые.
— И кто нас держит и почему?
Робинзон вдруг пронзительно уставился на меня:
— Нас держат бюреры. А почему? …Потому что им очень нравиться человечина.
— Нас держат кто? — В документах информация отсутствовала по этим бюрерам.
Пронзительный взгляд Робинзона сменился на удивлённый, второй вояка тоже уставился на меня аналогичным взглядом.
— Ты сколько в Зоне? — к нашему диалогу присоединился мой первый сокамерник.
— Несколько дней, — не соврал я.
— Тогда понятно. И как тебя угораздило спустя несколько дней оказаться на территории Агропромышленного комплекса, когда даже ветераны не рискуют сюда соваться? — задал он вопрос скорее себе, чем мне, поэтому я проигнорировал его.
— Бюреры — это карлики, гуманоидного типа, и в совершенстве владеющие телекинезом. Живут небольшими скоплениями, особей тридцать-пятьдесят. Своего рода клан. Все бюреры имеют религию. Они подчиняются своему божеству. У каждого клана божество может быть разным, но суть не меняется. Божество для них — это сила. Сила в буквальном смысле этого слова. Бог должен быть сильным, что бы его боялись и уважали, — Робинзон обтёр свои ладони о свою бороду и продолжил, — каждую неделю у них праздник…. На празднество приглашают всех. И нас, в том числе. Только не в качестве гостей.
Я догадался, и мурашки пробежали по телу.
— Нас приглашают в качестве обеда.
— Только не тебя, Док, — произнес другой.
Робинзон виновато опустил глаза:
— Я у них в качестве доктора. Лечу пленных.
Я вгляделся в Робинзона и спросил:
— Док, и как давно ты тут?
Док поднял свой взгляд и в уголках его глаз появились слезы:
— Больше года…. На моих глазах столько ребят.…Погибло, — Док вскочил, убежал в угол комнаты и, вжавшись в комок, заплакал.
— А ты? Давно тут? — я обернулся к другому пленнику.
— Пять дней. Я ранен был, поэтому меня на первое празднество не съели. Док меня подлечил, — он гневно посмотрел на Дока, — залатал, что бы аппетитно выглядел. Спасибо! Айболит хренов!
Какая-то мысль проскочила в мозгу, но не хватало информации.
— А зовут то тебя как? — Я продолжил общение.
— Белка. — Солдат улыбнулся, — Не потому, что орехи щёлкаю первоклассно. Я снайпер…. Первоклассный, — улыбка исчезла с лица, — Был.
— Док, — я окрикнул Робинзона, подумав о том, что всё-таки Робинзон подходит ему больше.
— Чего?
— А если требуется хирургическое вмешательство, что ты делаешь?
— Ну, если операция несложная, то инструменты заказываю, — Док, видимо понял, к чему я клоню, — У них всё под контролем. Они и иголку не дадут спереть. Двери надёжные. Пробовали до тебя. Мы в бетонной коробке. В надёжной коробке.
Я встал и размял босые ноги. Эти твари оставили на мне только штаны и футболку. Даже ремень сняли. Пора было изучить свою камеру. Я подошёл к двери. Это была массивная покрытая металлом дверь. Может даже целиком металлическая. Удивляло отсутствие ручки и дверного запора или замка. Дверь открывалась в помещение. Поэтому выбить её или раскачать было невозможно. Я упёрся руками и толкнул, но дверь не шелохнулась. Она плотно сидела на железной раме.
— На счёт дверей — правда. Не пробьёшь. А как она запирается? — я обратился к своим сокамерникам.
— С той стороны. Простая железная щеколда, — ответил Док.
— Интересно. — Я пошёл вдоль стены вправо от дверей, внимательно разглядывая каждый сантиметр стены. Док встал и отошел на середину комнаты, дабы не мешать мне. Я прошёл все четыре стены по два раза. Ничего примечательного не обнаружив, я взялся за изучение потолка. Лампочка висела на середине потолка, на крючке, вбитом в бетон. От неё по потолку шла проводка и исчезала в стыке между стеной и потолком. Я прикинул на глазок длину провода и расстояние от начала видимой части проводки до двери. Должно было с лихвой хватить.
Белка и Док, изучающе смотрели на меня, и, кажется, в их глазах мелькнула надежда.
— Белка, помоги, — я встал под лампочкой.
Солдат встал и, подойдя, уставился вверх, на лампочку.
— Я самый сильный из вас. Ты сядешь мне на плечи и очень внимательно посмотри, как крючок держится в потолке.
— Я понял, — солдат изготовился покорить вершину в моём обличии.
— Да, погоди ты. Я присяду, — я присел и выгнулся в спине как заправские тяжелоатлеты. Не хватало спину сорвать в этом каземате.
Солдат взгромоздился мне на плечи, я схватился за его ноги и с выдохом встал. Голова закружилась, и куча молоточков застучали в затылке. Белка принялся ощупывать крючок, дёргая в разные стороны.
— Ну как? Надеюсь, как обычно в нашей совдепии? Все на соплях? — молоточки постепенно усмиряли свой темп, и всё встало на свои места.
— Да, ты прав. Хорошо подёргать, и крючок вылезет из чопика, вбитого в потолок.
— Теперь я медленно пойду вдоль провода, а ты осмотри крепление, — я пошёл к стене, остановившись под первым креплением.
— Тут вообще все просто. Провод держится на ленточке из жести.
— Разогни. Пусть провод болтается. Все разогни. Оставь только в середине, что бы висящий провод внимание не привлекал.
— Понял, — солдат разогнул жестяную полоску, и провод провис. — Всё. Давай дальше.
Я сделал ещё пару шагов, миновав крепление в середине.
— Всё. Больше нету, — сказал Белка.
— Хорошо. Слазь, — я присел, позволяя Белке спрыгнуть с меня. Выпрямившись, в теле почувствовалась лёгкость, и я размял затёкшие плечи: — что представляет собой крючок?
Солдат сел и с Доком уставились на меня как на мессию.
— Гвоздь простой. Где-то на сотку. Загнутый… Что ты придумал?
— Пока думаю, — ответил я и обратился к Доку, — Док, можешь попросить у них проволоку. Чем длиньше, тем лучше. Лучше большого сечения.
— Попробую. Нужно аргументировать. Просто так не дадут.
— Скажи, что мне требуется небольшая операция. Ну, типа сшить кожные покровы на голове, а провод нужен, что бы связать меня, т. к. операция болезненная. Ещё нужно что-то изолирующее от тока. Попроси перчатки хирургические. И папиросы. Не сигареты. Папиросы нужны.
— Я-то попрошу. Только нет гарантии, что это всё имеется у них. У них есть то, что было у людей, попавших к ним. Не думаю, что сталкеры таскают с собой перчатки резиновые или изоленту.
— Изолента? Это мысль! Магазины у автоматов склеены изолентой. Или скотчем. Он тоже пойдет. — Я потёр ладони, — Сколько у нас времени?
— До чего? — не понял Док.
— До обеда. Нас ведь будут кормить? — Я надеялся, что бюрерам не нужны в качестве питания худосочные скелеты покрытые минимумом мышц. Этакое диетическое мясо.
— Да. Они приносят еду, изъятую у пленников, — Белка задумался, словно прислушиваясь к ощущениям, и добавил, — думаю, скоро должны принести. У меня уже в желудке урчит. Привык уже к графику.
— Отлично. Я буду лежать и изображать больного, требующего медицинского ухода и соответствующих процедур. Док, сделай все, чтобы получить то, что я просил. — Наши взгляды встретились, — Возможно, это единственный шанс на наше спасение.
— Я сделаю всё возможное для этого.
— Белка, ты как попал сюда? — Нужно было протянуть время до обеда, и я не хотел провести этот промежуток в молчании. К тому же не мешала любая информация.
— Наш отряд отправили на зачистку подземелий Агропрома. Нас было пять человек. — Белка задумался, — Остался я один.… Как положено мы проникли в колодец и спустились на нижний уровень, никого не обнаружив. Тут и началось. В нас полетели бочки, камни, бетонные осколки. Визуально противник не наблюдался, и мы не знали, куда стрелять. Предметы сами по себе поднимались в воздух и летели в нас. Двоих убило сразу. Остальных оглушило. А в меня попал обрезок трубы и пробил грудь. И это не смотря на бронежилет на мне. Очнулись мы здесь. Док ухаживал за нами. А потом пришёл день, и они забрали моих друзей. Их увели и больше я их не видел. Наш разговор прервал металлический лязг за дверью. Я быстро упал на пол и повернул голову к двери. Прикрыв глаза, я наблюдал за входом. Дверь распахнулась, и в помещение влетело три ножа. Клинки стремительно подлетели к нам и прижались к нашим шеям. Невидимые убийцы были готовы в любой момент перерезать нам горло. Знакомый блеск лезвия привлёк мое внимание. Мой нож был плотно прижат к шее Белки. Эти бюреры и вправду мастерски владели телекинезом. В помещение вошёл маленький карлик около метра высотой. Через обрывки грязной и затасканной ткани, отдаленно напоминавшей одежду, проглядывали участки кожи, покрытые гнойниками и от того вонь проникла в помещение быстрее самого карлика. Голова была обмотана грязными тряпками, и большие чёрные глаза внимательно смотрели на нас. Рот карлика растянулся как при улыбке, и раздались звуки. Какой-то бессмысленный набор шипящих звуков, чем-то напоминающий азиатские языки. Карлик смотрел на Дока.
— Он хороший. Нужно лечить. — Док медленно и выразительно проговаривал каждый слог.
Опять набор непонятных звуков. Видимо карлик понимал Дока и отвечал ему. Чего не скажешь о Доке. Он, скорее всего ни черта не понимал в их речи и просто просил то, что ему нужно.
— Нужен провод, — Док жестами пытался изобразить то, что он просил, — очень длинный, и изолента. Это такая штука которая связывает… Док замялся. Он не знал, как объяснить этому пещерному нелюдю то, что ему нужно.… В автомате есть магазин, куда вставляются пули.
При слове автомат, карлик возмущенно зашипел и нож плотнее вжался в шею доктора.
— Нет. Ты не понял. Оружие не нужно, — продолжил Док. Капельки пота выступили на его лбу, — нужна лента, которая обмотана на этом магазине. Очень нужна. Для него, — Док указал на меня пальцем, — ещё нужны папиросы.
Карлик вопросительно посмотрел на Дока. Видимо это слово, он слышал впервые.
— Трубочки такие, бумажные. В них табак. Сухая травка. — Выражение карлика не изменилось, что говорило о том, что познание нашего языка на этом закончилось. До него не доходило, что просит Док, — Вот чёрт побрал твоё племя!.. Как сигареты. Понимаешь? Сигареты?
Карлик закивал уродливой головой в знак понимания. Очевидно, в его словаре имелось это слово.
— Слава тебе, Господи. — Док вытер рукой пот со лба. Карлик ещё что-то пробубнил, наверное, материл нас на своем бюрерском языке и пошёл медленными неуклюжими шагами к выходу. В помещение влетела зеленая упаковка НЗ и шмякнулась на пол. Когда бюрер исчез за дверью, ножи стремительно вылетели за ним и дверь громко захлопнулась. Я успел заметить щеколду и приметил место её нахождения.
— Ну и воняют же они, — Белка омерзительно поморщился.
— Им это нравится. Чем больше воняешь, тем красивее ты для своих соплеменников, — Док взял упаковку НЗ и с любопытством поглядел на неё. — В первый раз такую вижу.
— ИРП-Б, — произнес Белка. Индивидуальный рацион питания боевой. Нам такие выдают, перед отправкой на спецоперации.
— У нас другие были. Надеюсь эти вкуснее, — Док распечатал упаковку и начал изучать содержимое.
— Белка, нужно крючок достать. — Я кивнул головой вверх. — Сейчас.
— Давай. — Солдат оживился и быстро вскочил.
Док с любопытством посмотрел на меня.
— Док, когда он вернётся? — Спросил я, бросив взгляд на дверь.
— Полчаса у нас есть. Потом он придёт, и всё, что поднимется в воздух, вылетит в коридор. Я имею ввиду неодушевленные предметы. Этакое подобие обыска. Что бы ничего ни удалось спрятать. Перед этим мы раздеваемся, и одежда тщательно проверяется им.
— Хитрые гады. Кто их этому учит? — Я взял на заметку этот пунктик, — Нужно что-то такое, чем можно заменить крючок, чтобы лампочка висела также.
Док оглядел упаковку НЗ и вытряхнул содержимое.
— Ничего стоящего. Хотя, — Док достал пластиковую ложку и попробовал согнуть ее, — Пластик сломается, но есть идея.
Док достал разогреватель, быстренько собрал его и зажег горючее. На огне пластик ложки размягчился и Док придал нужную ему форму в виде крючка, заострив конец, чтобы он свободно зашел в чопик. Белка взял заготовку и влез на мои плечи. Мы повторили свой цирковой номер и Белка начал расшатывать крючок в потолке. Некоторое время он пыхтел и сопел и наконец, произнес:
— Всё. Висит на ложке.
Я сел. Белка, на этот раз с осторожностью слез с меня и протянул мне гвоздь. Док уже успел подогреть пищу, и я присел к разогревателю. Гвоздь я воткнул в консервную банку из упаковки, и взявшись за банку начал греть гвоздь над пламенем горючего. Док и Белка непонимающе смотрели на мои действия, но сдерживали свой порыв любопытства и молчали. Гвоздь накалился докрасна и я убрал его на пол, оставив остывать.
— Давайте кушать. Теперь не знаю, когда нам удастся поесть, — моё предложение было положительно принято и раздалось чавканье. Мы быстро смели все, что находилось в упаковке, оставив только пустые банки и пачки. Воды нам не дали, поэтому мы употребили всё всухомятку. К тому времени гвоздь остыл. Взяв его в руки, я краем крышки консервы сошкрябал с него окалину. Осталось придумать, куда его спрятать. Раздался лязг за дверью. Я быстро запихал гвоздь в рот и лёг в том же положении, в каком меня видел бюрер. Помог тот факт, что гвоздь имел загнутую форму и свободно разместился между зубов. Распахнулась дверь и со свистом залетели ножи, упёршись лезвиями в шею. Про меня этот чёрт тоже не забыл. Потом объявился карлик. Образ его не изменился. Впрочем, как и вонь. Он что-то прошипел и пробубнил одновременно. Белка и Док скинули с себя одежды и тряпки вмиг оказались в воздухе, подлетев к карлику. Тот заставил мысленно одежду потрястись и расправил её в воздухе. Рассмотрев ее в разных ракурсах, он свернул одежды в комок, и бросил к ногам пленников. Когда они оделись, бюрер собрал все предметы с пола в воздух в одну бесформенную массу и оправил мусор в коридор. При этом лезвия ножей не уступали в давлении. Он управлял телекинезом как руками. Свободно и не напрягаясь. Карлик опять издал серию шипящих звуков. Посмотрел на Дока, затем на меня. Док, с прижатым лезвием медленно двинулся ко мне. Присев, он перевернул меня лицом вниз. Нож, держащий меня под контролем, вылетел из помещения. Карлик поверил в мою бессознательность. Я как мог, изобразил безжизненное тело. Док показал на запекшуюся кровь на моем затылке и обратился к карлику:
— Вот. Надо зашить или склеить. Той изолентой.
Карлик понимающе кивнул и в комнату влетел комок чёрной изоленты. Комок упал на мою спину. Док продолжил:
— Спасибо. Провод нужен, чтобы связать его руки, — Док поднял мои руки и сцепил их за спиной, показав карлику. Тот кивнул и влетел моток скрученного провода, упавшего рядом со мной.
— Теперь нужны папиросы, — Док зачем то задрал мою голову и ткнул пальцами в ноздри моего носа. — Папиросы сюда. Что бы больно не было.
Влетело несколько пачек сигарет и папирос. Док выбрал нужные пачки и, указывая на остальные, сказал:
— Всё. Это не нужно.
Пачки тут же вылетели, и карлик продолжил наблюдать. Док приготовился к операции, а я приготовился к роле пациента. Док не сильно связал мне руки за спиной. И принялся рвать изоленту на куски длиной сантиметров по десять. Карлик, не собирался уходить и внимательно следил за действиями Дока. Док принялся ковыряться в моем затылке и я, поддерживая легенду, принялся орать от боли и вырываться из пут.
— Вот, видите? — Закричал Док, — Это очень больная процедура. Если не использовать папиросы, он может умереть, — с этими словами Док принялся втыкать в мои ноздри папиросы. Я представлял собой ужасное зрелище. Жертву маньяка. Руки связаны за спиной. Голова обклеена изолентой и из каждой ноздри торчат папиросы, штук по пять. Док постарался, как мог.
— Всё. Завтра будет здоров, — сказал Док, — он скоро уснёт от действия папирос.
Карлик с любопытством посмотрел на хирургическое вмешательство Дока и довольно прошипел серию звуков. После чего неуклюже вышел, забрав ножи с собой. Как только дверь захлопнулась, я выплюнул гвоздь и со всей мочи выдохнул через нос. Папиросы разлетелись по полу перед носом.
— Ну, Док, спасибо! Надеюсь, в жизни ты больше похож на врача, чем с минуту назад, — Док развязал провод и я, уперевшись руками в пол, отжался и присел. В носу свербило от табака и я чихнул.
— Будь здоров, — Белка улыбался беззубым ртом, — я еле сдержался от смеха, когда смотрел, как Док шпигует твой нос папиросами.
— Я рад, что пробудил в вас чувство юмора, — я снова чихнул.
— Я не мог ничего придумать насчёт папирос. Ляпнул то, что в голову пришло. — Док оправдывался и, тем не менее, улыбался.
Я посмотрел на солдата. Отсутствие его зубов привлекало внимание, и я не удержался и спросил:
— Это они так?
Солдат перестал улыбаться и ответил с обидой:
— Это бюреры развлекаются. Их детки тренируются на нас во владении телекинезом.
— Сволочи.
— Если выберемся, я взорву это логово к чёрту, — Белка гневно посмотрел на дверь.
— Ладно, пора за работу. Где они хранят все наши вещи и припасы? — Я обращался ко всем присутствующим.
— Из наших вещей и оружия они делают что-то похожее на алтарь. Там много всего. Коридор завершается входом в зал жертвоприношений. До него примерно метров сто. По пути есть комнаты, с такими же дверями как у нас. Здесь было несколько камер. Но пленных поубавилось, и теперь кроме нашей, камеры пустуют. — Док как старик Хоттабыч погладил свою бороду. — Я был несколько раз в зале. Но сам процесс не видел. Бюреры уводили меня незадолго до пиршества. Кто является их божеством, я не знаю, — предугадывая мой вопрос, сказал Док.
— Ясно. Значит так. Зачистите оба конца провода, а я подготовлю остальное. Док и Белка энергично принялись снимать с провода изоляцию. Я принялся с усердием стачивать концы гвоздя о бетон пола. Это была долгая процедура. Меня сменил солдат. Я тем временем собрал папиросы в кучу и принялся вытряхивать их содержимое. Бумажный цилиндрик был великоват в диаметре. Я разлепил два цилиндрика, и две бумажки соединил вместе, положив одну на другую. Все папиросы освободил от верхнего слоя папиросной бумаги и сложил их в кучку. Наконец процедуры с гвоздем закончились. Он приобрел нужную форму в виде латинской буквы «U». Один из концов гвоздя я обмотал заготовкой из цилиндриков и, взяв провод, начал наматывать на него виток за витком. Получив первый слой, я обмотал его тонкой папиросной бумагой и продолжил наматывание. Док удивленно смотрел за моими действиями и, поняв их назначение, одобрительно закивал:
— Надеюсь, это сработает. Это должно сработать, чёрт побери!
Белка никак не мог взять в толк, что я горожу, но терпеливо молчал. Наконец, слой за слоем, получилась катушка. Я обмотал её снаружи изолентой, оставив два зачищенных конца провода снаружи.
— Готово. Белка, прыгай на шею и снимай всю эту проводку.
Я в третий и надеюсь, в последний раз взгромоздил солдата себе на плечи. Мы быстро сняли проводку, и Белка передал лампочку Доку, а сам сполз с меня.
— Нужно перерезать один провод. Есть предложения? — Мой мозг отказывался уже соображать и искал ответ на стороне.
— Только перегибом. Больше вариантов нет, — Белка принялся терзать провод, а я предварительно закрыл глаза. Через опущенные веки я увидел, что свет погас и нас окружила кромешная тьма. Белка добился своего. Я открыл глаза. В отличие от своих сокамерников я уже различал всё в темноте. Заранее закрытые глаза подготовили зрачки к отсутствию освещения. Я взял провод у Белки, тот который вёл к лампочке, и оголил конец. Затем осторожно взял другой конец, уходивший в стену, а солдату в руки вернул другой провод.
— Док, ты как? Настроил свои окуляры? — Спросил я, сдирая изоляцию об угол стены.
— Нормально. Уже вижу ваши физиономии.
— Выкрути лампочку. Она будет включателем у нас.
Я услышал скрип выкручиваемого цоколя лампочки. Тем временем я соединил оба конца катушки с оголенными проводами и, обмотав пальцы изолентой, взялся за гвоздь. В принципе меня не должно было ударить током, но я не хотел рисковать. Не хватало умереть в Зоне от небрежного отношения с электрикой. Я направил свою конструкцию к двери и мысленно перекрестившись, скомандовал:
— Давай Док. С Богом.
Свет озарил тьму. Раздалось тихое гудение моей конструкции. Белка с недоумением смотрел на наш самодельный электромагнит. Я с трудом оторвал магнит от металла двери и поставил его напротив щеколды. Лязг подтвердил точность нахождения электромагнита. Засов притянулся к двери. Док и Белка стояли по обе стороны от меня и восторженно следили за моими действиями. Я двинул магнит в сторону, и щеколда заскрипела следом. Раздался щелчок и я потянул магнит на себя. Дверь открылась.
— Я первый. Вы следом. Очень тихо, — я прижал указательный палец к губам и быстро выглянул в коридор, стараясь запомнить всё, что увижу.
Коридор освещался редкими лампочками и тянулся влево. Справа был тупик. На полу блеснуло знакомое лезвие. Бюрер не утруждал себя тасканием ножей, а просто бросал их тут же, в коридоре. Я повернулся к сокамерникам и подмигнул им, показав на лежащие, на полу ножи. Мы тихо вышли из камеры и подобрали ножи. Мой аномальный клинок приятно лёг в руку. Чувство безопасности притупилось у бюреров. Это было хорошим знаком. Я кошачьими шагами направился к выходу из коридора, миновав две похожих двери. Заглянув в комнаты, я убедился в правдивости слов Дока. Они были пустыми. Мы пошли дальше. Я уже видел вход в зал. Зал ярко освещался. Вдруг раздались характерные для речи бюреров звуки. По интонации я определил два источника. Осторожно вжавшись в стену, я приблизился к выходу. Зал был большим помещением, в центре которого возвышалась куча барахла, изъятого у сталкеров. Перед импровизированным алтарем стоял низкий жертвенник. Это была железная дверь, лежащая на белых черепах. Дверь и пол вокруг были пропитаны кровью. Из зала вело ещё два коридора. Равноудаленные друг от друга. Около алтаря стояли два карлика и о чём-то говорили. Было опасно высовываться сейчас. Они могли запустить в нас любой предмет из алтаря. Со смертельным исходом причём. Я обернулся и шёпотом поделился наблюдениями с Белкой и Доком. Мы вжались в стену и замерли. Мы находились в неосвещенной зоне, и это было на руку нам. Карлики закончили разговор и разбрелись в разные стороны. Один из них направился к нам. Я плотно схватил рукоять ножа. Карлик шипел, видимо напевая песенку на своём языке. Его шипение так и застряло в глотке, когда он увидел меня. Глаза в испуге широко раскрылись, между головой и телом возникла кровавая полоса, и кровь тугой струей ударила из шеи в стороны. Я обтёр клинок, и мы побежали к алтарю. Мои вещи лежали с краю, как я и предполагал. Я был последним пленником. Я накинул куртку, пояс с артефактами, быстро проверил оружие. КПК лежал тут же. Глаза разбегались от вещей в алтаре. Жутко хотелось помародёрствовать. Док и Белка еще копошились в вещах и подбирали то, что им подходит. Белка, молодец, сначала нашёл автомат Калашникова, проверил его и уже тогда принялся изучать сэконд хэнд. Я увидел среди вещей такой же спецпояс под артефакты как у меня и, не задумываясь, быстро сунул его в рюкзак, решив ознакомиться с содержимым позже. Из кармана достал гранату, приготовившись к встречи с бюрерами. Тут я сообразил, что швырять её в них не имеет смысла. Они легко швырнут её обратно, силой мысли. Я оглядел кучу и увидел гитару. Это было то, что нужно, и я принялся разматывать струны. Вытянув три струны, самых тонких, я взял несколько вещей из кучи и побежал к коридору. У выхода я натянул растяжку, на какое-то время, обеспечив нашу безопасность. Следующий коридор ждала та же участь. После заминирования подходов, я вернулся к алтарю.
Док уже оделся и всем своим видом напоминал уже не Робинзона, а кубинских коммандос. Белка тоже приоделся и запасался боеприпасами.
— В котором коридоре выход? — спросил я.
— А вот этого не знаем. Не выходили. — Сиронизировал Док. — С того коридора, — Док указал рукой в коридор, выход которого в первую очередь был заминирован мной, — бюреры выходили на праздник. Скорее всего, там жилые помещения.
— Ясно. Значит, третий коридор ведет к божеству и возможно к выходу. Может на КПК видно? — Я включил прибор. На карте высветилось моё местоположение, спроецированное с подземелий на поверхность территории Агропрома, но самих подземных коммуникаций видно не было. Судя по расположению входа в катакомбы, в которые меня затащили, нам надо было двигаться в третий коридор. В том же направлении светился, оставленный мной на пересечении координат, маячок местонахождения нужного мне КПК.
— Предполагаю, выход там, — я кивнул головой в сторону третьего коридора и выключил КПК.
— У меня есть предложение. — Глаза Белки зло блеснули. Он держал в руках СВД.
— Уже догадываюсь и поддерживаю, — Док защелкнул магазин автомата, — надо уменьшить популяцию бюреров.
— Хорошо. Только надо оружие помощнее, — я обернулся к алтарю, — Белка стой на шухере. Док, мы ищем в этом барахле патроны с дробью, гранаты и любые емкости, типа бутылки и банки.
— Понял.
Через несколько минут мы нашли то, что нужно, обыскав малую часть всего имущества алтаря. Я разрезал две двухлитровые пластиковые бутылки, предварительно вылив их содержимое на пол. В нос шибанул запах спирта. В полученные банки засыпали дробины из патронов и воткнули гранаты. Я разжал концы предохранительных колец у гранат и привязал к кольцам шнуры, выпустив их в прорезь банки, что бы они были снаружи. Сверху мы обмотали банки изолентой, плотно закупорив их. Одобрительно взглянув на наше произведение искусства, Белка съюморил:
— Легкий апгрейд гранат.
— Точно. В результате полученного тюннинга, имеем большую поражающую живую силу противника. — Добавил я. — Всё. Идём. Одна тюннингованая граната была у меня. Вторую я дал Доку. Он имел полное право метнуть её. Мы вошли в коридор, осторожно переступая через растяжку. Я двигался впереди. Как и наш коридор, он был плохо освещён и мы пользовались этим преимуществом. Впереди раздались голоса бюреров. Мы плотнее вжались в стену и еще осторожней пошли дальше. Коридор упирался в зал, похожий на зал жертвоприношений и мы вынуждены были остановиться. Дальше было опасно двигаться. Зал был хорошо освещён, и мы могли демаскировать себя. Помещение было забито карликами. Был такой шум, словно мы были на базаре. При этом они все сидели, стояли и почти никто не ходил. Воздушное пространство зала было заполнено всевозможными предметами. Всё куда-то летело и падало. Телекинез здесь проявлялся в полной мере. Зачем им нужно было ходить, когда при надобности они могли что-то притянуть, отправить и выкинуть. Все особи походили на нашего тюремщика. Такие же грязные, неуклюжие, покрытые гнойными болячками. Различались они только по росту и размерам. В центре зала, что-то висело в воздухе и самые маленькие карлики, наверное, дети, шумно шипели и ворчали. Предмет в центре то рвался вверх к потолку, то падал и подхватываемый невидимой силой снова взлетал. Я никак не мог разглядеть, с чем они играют, и взял бинокль. Фокус автоматически настроился, позволяя в мельчайших деталях разглядеть то, с чем играли карлики. Это были останки человека. Головы и ног не было. Тело с руками крутилось вокруг своей оси словно юла, забавляя маленьких бюреров. Вращение тела прекратилось, и оно зависло в воздухе, расправив руки. Лопнула ткань рукава и одна рука отделилась от тела. Покружившись вокруг изувеченных человеческих останков, рука унеслась в толпу карликов, где разорвалась в воздухе на много частей, и я услышал хруст и чавканье. Больше я смотреть на такое не мог.
— Что там? — прошептал Белка.
— Лучше вам этого не видеть. — Я взялся за шнурок гранаты. — Пора положить конец их существованию.
До входа в зал было метров десять. Неудобство гранаты позволяло метнуть ее метров на двадцать. Это было не совсем практично для её использования.
— Док, доходим тихо до входа и бросаем чуть в стороны от центра, чтобы укрыться за углом входа. Белка, прикрываешь нас. Как бросим гранаты — падай на пол.
— Ок. — Белка присел на колено в середине коридора, взяв на прицел выход, а я с Доком двинулись к выходу по обе стороны коридора. Незаметно мы дошли до зала. Я дёрнул шнур, выдернув кольцо, и бросил банку вправо от себя. Кто-то из карликов заметив неожиданно появившийся летящий предмет, рефлекторно остановил его в воздухе. Я прыгнул назад в коридор, вжимаясь в пол. Док следом бухнулся рядом и раздался оглушающий взрыв. И сразу за ним второй. Над головой засвистели дробины и осколки, влетая в пространство коридора, рикошетом отлетая от стен. С потолка посыпалась пыль и мелкие камни, обнажая швы между бетонными перекрытиями. Мы вскочили с Доком и вошли в пыльную завесу зала. Я двинулся вправо, вдоль стены. Док влево. Тишину после взрывов потревожили стоны. На полу лежали, разбросанные взрывом останки тел бюреров. Засыпанная дробь сделала свое чёрное дело, неся смерть со скоростью около 700 м/с, пробивая тела насквозь, и не оставляя шансов на выживание ни кому в радиусе поражения. Из облака пыли я увидел глаза бюрера. Он лежал с оторванной рукой, истекая кровью. Увидев меня, он поднял мысленно в воздух чьё-то тело, но сил не хватило и останки упали на пол. Я выстрелил, оборвав его подземную жизнь. Описав полукруг по залу, я встретился с Доком.
— У меня чисто. Несколько карликов ранены. Но они не доживут, — Док вытер лоб. — Я не стал их добивать.
— Уходим.
Мы вышли в коридор и обнаружили отсутствие Белки. Я крикнул, но он не отзывался. Подойдя к месту, где стоял на колене Белка, я осмотрел пол. Было видно, что он лежал тут, прячась от взрыва. Потом его словно тащили по полу в сторону алтаря. Мы переглянулись с Доком и побежали туда же. Впереди раздался взрыв. Нас отбросило ударной волной. Сработала моя растяжка. Я вскочил и побежал к выходу. Белка лежал в коридоре. Весь в крови и кровавых ошметках.
— Белка! Мать твою! — Док подскочил к нему и, упав у его головы, начал трясти его, — Белка! Солдатик! Как же так? — Док заплакал.
В глаза бросилась грязная тряпка и торчавшая из неё кисть бюрера покрытая гнойниками.
— Это останки бюрера, Док. Белка, наверное, без сознания. Я в зал. Проверю.
Док быстро обтёр рукавом слезы и приступил к своим обязанностям доктора. Приложил пальцы к шее и улыбнулся:
— Жив солдатик! Напугал старика.
Раздался ещё один взрыв, я присел от неожиданности. Душераздирающий рёв пронесся по подземельям Агропрома. Док испуганно обернулся к алтарю и прошептал:
— Божество…
— Да нет, Док. Этот вопль мне очень знаком. Это кровосос. — Я пошёл к выходу, — Он ранен. Нужно добить его, пока он не добил нас.
— Я с тобой, — Док встал. — Белка в порядке. А кровососа надо валить.
Мы побежали к третьему коридору. Кровососа не было.
— Наверное, эта тварь быстро бегает. — Сказал Док и начал озираться по сторонам.
Я увидел цепочку бурых пятен. Следы шли к алтарю.
— Похоже не так быстро. — Я указал Доку стволом автомата на следы.
Мы настороженно пошли к большой свалке вещей, когда-то принадлежащие сталкерам. У алтаря кровавые следы терялись на пропитанном от крови полу. Я всматривался в воздух, но ничего подозрительного не видел. Тишина зловеще окутала нас. Едва дыша, мы дошли до алтаря. Я ждал появления кошмарного существа в любой момент и был готов в любую секунду нажать на курок, поэтому, когда среди вещей, изъятых у пленников, вдруг скатился рюкзак, я рефлекторно прыгнул в сторону, на ходу отправив очередь в то место, откуда скатился рюкзак. Пули застряли в воздухе, выдав маскировку кровососа. Он взревел и проявился. Мгновенно прыгнул за стол, на котором совершались жертвоприношения, и столешница из железной двери поднялась щитом между нами и кровососом. Пули рикошетировали от двери, и нам пришлось остановить стрельбу.
— Хитрая тварь, — я сплюнул, — идём в обход. Ты справа, я слева. Только не напротив друг друга, а то… Я не успел договорить. Кровосос перехватил дверь горизонтально и швырнул в нас. Я бросился на пол влево, Док присел, и дверь пролетела над его макушкой. Я видел, как тварь прыгнула следом за дверью в нашу сторону. Но когда мой автомат выплевывал пули в бок кровососа, Док был уже мёртв. Прыжок твари завершился смертельным и молниеносным ударом, сломав Доку шею. Выпущенные пули рвали плоть кровососа. Он ревел, но его сил не хватало уйти с траектории выстрелов. Патроны кончились, я автоматическими движениями вынул магазин, но вставить новый не успел. Твари хватило этой передышки, чтобы оказаться передо мной. Автомат вылетел из рук, и голова кровососа приблизилась к моему лицу. Мой кулак со всей мощи влетел в его щупальца. Левая рука уже летела следом. Кровосос, пропустив мой первый удар, легко уклонился от следующего и гневно заревел, выпрямившись во весь рост. Голова монстра внезапно разорвалась кровавыми брызгами. Эхо оглушающего выстрела пронеслось по залу. Кровосос замер и упал мордой вперед, хотя как таковая морда у него уже отсутствовала. Из коридора, покачиваясь, вышел Белка.
— Ты и, правда, снайпер, — я обессилено сел на пол.
— Док? — произнес, подходя Белка. Его вопрос предназначался мне.
— Мёртв. — Я кивнул на тело нашего доктора.
Белка подошел к нему. Присел, и его ладонь легла на открытые глаза Дока:
— Вот и дождался ты свободы, Док.
Я дотянулся до автомата и перезарядил его, потом встал и подошёл к Белке. Моя рука легла на его плечо:
— Надо идти, солдат. Вынесем Дока, и похороним как человека.
— Да, конечно, — Белка присел над телом Дока и, взяв его за грудки, закинул его себе на плечо.
Я забрал винтовку у Белки, и мы пошли к третьему коридору. Коридор заканчивался небольшим помещением. Внутри лежали разбросанные обглоданные кости и гниющие останки. Напротив выхода из коридора, была дверь.
— Здесь обитало их божество. — По голосу Белки я понял, что он устал, и предложил поменяться ношей.
Я отдал винтовку Белке и взвалил худое тело Дока на свои плечи. Белка пошёл впереди. За дверью оказалось помещение, из которого вверх вела винтовая лестница. Задняя часть комнаты имела углубление, освещаемое изнутри ядовито-зелёным светом.
— Подожди. У меня тут дельце одно, — Я опустил тело Дока и включил КПК. Маячок находился впереди меня в пяти метрах. Либо на этом этаже, либо выше.
Белка заинтересованно смотрел на меня. Я направился в углубление, представлявшее собой вторую половину комнаты, только пол в ней был ниже уровня нашего на метра два. Внизу стояли две большие ванны, возвышающие в полуметре от пола. Источник зелёного света находился в них в виде жидкости такого же цвета. Испарения поднимались вверх и освещали эту комнату. Вниз вела железная лестница.
— На кислоту похоже, — Белка любовался необычной игрой фосфоресцирующего света.
— И воняет жутко. Я вниз. — Спустившись, я сверился с КПК. Маячок был левее, там, где была ванна. Внизу испарений было поменьше. И воняло не так сильно. В потолке я заметил отверстие, служащее вентиляционной шахтой. Бетон вокруг шахты потрескался и местами осыпался. Я подошёл к ванне. Жидкость внутри жила своей жизнью. Бурлила, пузырилась и кипела. На поверхности жидкости надувались пузыри и, лопаясь, выпускали в воздух облако светящегося пара. Я заткнул нос и обошёл ёмкость вокруг, постукивая по её стенкам. Ничего похожего на тайник, я не нашёл. Решив, что тайник находится выше этажом, я пошёл к лестнице. Что-то остановило меня. Мелькнула сумасшедшая мысль, заставив меня вернуться к ванне и заглянуть в неё. Пузыри мешали разглядеть что-либо на дне, но я увидел то, что искал.
— Белка, дай что-нибудь, чем можно проверить кислота это или нет.
Белка завертел головой, что-то увидел и подобрал:
— Держи. Думаю, поможет. — Он бросил мне пустую пачку из под сигарет. Я поймал и опустил её в жидкость. Целлофановая упаковка быстро сжалась, скукожилась и испарилась. Картон пачки ещё некоторое время находился на поверхности, а потом почернел и мгновенно, став зелёным, исчез, выпустив облако пара.
— Ты прав. Это кислота, — я вернулся к лестнице, — скажи Белка, чем можно достать предмет из кислоты?
— Кислоту в стекле хранят. Значит стеклянным чем-то.
— М-да… Тут я смотрю, кругом одни стёкла.
— Можно костью попробовать.
— Белка, ты гений, — я вернулся в соседнюю комнату, логово кровососа.
Костей тут было немеренно и я без труда нашёл скелет ноги. Выше колена кости были раздроблены. Я с омерзением завернул в тряпку область колена и вернулся к ванне.
— Ты похож на маньяка, — улыбнулся беззубым ртом солдат.
— Мне, кажется, в Зоне все становятся в какой-то мере маньяками.
Я обошёл ванну и встал со стороны, замеченного мной, предмета. Погрузив кости, я зацепил его фалангами стопы и вытянул его наружу, сбросив на пол. Прибор был завернут в какой-то прозрачный материал. Белка стоял рядом и любопытно смотрел на мой улов.
— Ни кому, ни слова. — Твёрдо произнёс я.
— Да ты что? Могила! — Глаза Белки горели огнем, — Никогда бы не додумался спрятать предмет в кислоту.
— Что это? Знаешь? — Я ткнул костями в прозрачный кокон КПК.
— Это «Плёнка». Артефакт такой. От химии защищает. Говорят, есть такая аномалии, «Лифт» называется. Вроде как этот артефакт рождается ею. Я никогда его не видел, но слышал про него. По описаниям подходит.
Я потормошил кокон костями, и конец пленочки отделился и развернулся. Аккуратно я принялся раскручивать кокон, освобождая прибор. «Плёнка» размоталась, и я пощупал прибор пальцами. Ничего не жгло. Следы воздействия кислоты отсутствовали. Я взял прибор в руки и посмотрел на артефакт, уберёгший КПК от кислотного воздействия.
— Бери его себе. Может, сгодится, — я развернулся и пошёл к лестнице, на ходу убирая прибор в карман куртки.
Белка ляпнул слова благодарности и, свернув артефакт, убрал в свой спецпояс. Нужно было разведать обстановку вверху, и я молча пошёл по ступеням винтовой лестницы Подъём заканчивался выходом из шахты. Я осторожно выглянул и, убедившись в отсутствии опасности, быстро вышел из шахты. Сделав шаг вправо, и прижавшись к стене, я замер, вслушиваясь в звуки. Шахта находилась в комнате, похожей на ту, из которой вела лестница, но в отличие от неё эта комната освещалась аварийным красноватым светом, проникающим в дверной проем из коридора напротив. Я бесшумно преодолел пространство до двери и снова замер у стены. Тихо. Я выглянул за дверь. Коридор был совсем не коридор. Это была простая лестничная площадка. Ступени бетонной лестницы уходили вверх, затем поворачивали и снова скрывались вверху. Я посмотрел между пролетов вверх. Лестница вела этажей на пять вверх. Включив КПК, я определил, что нахожусь в пяти метрах от входа в колодец. Я вспомнил наш маршрут с Белкой. По пути не было никаких дверей и лестниц. Значит, выход был один и он передо мной. Я вернулся за Белкой. Тот уже пыхтел с телом Дока и преодолел часть винтовой лестницы. Я встретил его у выхода из шахты и помог опустить тело.
— Иди, глянь. Предстоит небольшое восхождение, — я кивнул Белке в сторону лестницы. Тот скрылся за дверью и спустя несколько минут вернулся.
— Чёрт. Хорошо помню, не было никакой лестницы, — Белка поражённо сел на пол, — хотя я без сознания был, когда бюреры припёрли меня сюда. Но всё равно с трудом вериться, что они тащили меня по такой лестнице.
— Ладно. Перекурим и пойдём вверх.
Посидев около десяти минут, мы встали. Я положил тело Дока на свои плечи и пошёл вслед за Белкой. Переступив первую ступень. Белка исчез. Просто исчез. Раз, и нет его. Я остановился как вкопанный. Сбросив тело, я стал внимательно разглядывать ступени. У угла ступени со стеной лежала маленькая пушистая мёртвая гусеница. Приглядевшись к ней, я заметил, что она еле заметно, чуть светится. Ножом я зацепил её и перевернул, надеясь увидеть маленькие ножки, но их не было. Это была не гусеница. Было похоже на соединенные между собой, маленькие пушистые шарики. Неожиданно появился Белка и я отпрыгнул от внезапности его появления.
— Ты не поверишь! Там лес! — Белка со счастливой «миной» показывал рукой на лестницу, — выход сразу за ступенями!
— Где лес? На какой территории? — Я уже сообразил, что это пространственная аномалия.
— Агропром. Лес, наверху, на холме. Я проверил. Вокруг всё тихо.
— Отлично. Тогда пошли, — я посмотрел на «гусеницу», — кажется, я догадываюсь, как работает аномалия.
Я поднял тело и вышел за Белкой. Перешагнув через ступень, свежий и прохладный воздух ударил в нос и вскружил голову. Мы находились в небольшой роще. Было чертовски приятно видеть колыхающуюся под ветром листву деревьев. Через низкорослые кусты виднелся комплекс института. Я положил тело Дока, и оглянувшись по сторонам, встал на колени и принялся изучать растительность.
— Ты что ищешь? — Белка присел рядом.
Я, молча, продолжил своё занятие и наконец, мой поиск увенчался успехом.
— Вот. — Я ткнул пальцем на такую же гусеницу, как и обнаруженную мной на лестнице.
— Что в ней особенного? — Белка удивленно посмотрел на меня. — Гусеница-мутант?
— Это не гусеница. Я тоже так думал когда увидел её на лестнице. Это и есть аномалия, — я встал и запомнил где лежит «гусеница», — Белка, ты занимайся Доком. А я пошёл обратно.
Увидев немой вопрос на лице солдата, я ответил:
— Хочу кое-что забрать. На память. Только обратно мне видимо придётся пешком идти. Так что ты не жди и двигай в свою часть.
Белка молча кивнул. И я, не прощаясь, шагнул обратно через аномалию. Выйдя на бетонную лестницу, я поднял «гусеницу» и положил в контейнер. Когда я переступил ступени и никуда не перенёсся, я уверился в своих предположениях. Аномалия дезактивировалась, и мне предстоял самостоятельный подъём по лестнице. Путешествие прошло спокойно, без эксцессов. Больше аномалий мне не встретилось, как и монстров. На последней площадке был выход в коридор и я проследовал по нему и вышел в небольшой зал, напоминающий котельную. Трубы в два ряда шли вдоль стен и исчезали в котле, потом выходили из него и исчезали в стене напротив. Слева в дальнем углу стояла железная лестница, ведущая в помещение выше уровня пола котельной. Поднявшись, я увидел, что это тускло-освещаемый коридор, который закачивался колодцем, ведущим наверх. Мой путь близился к финалу. Я дошёл до колодца и присел в угол. Нужно было сразу, используя безопасность помещения, определить свой дальнейший маршрут. Я включил КПК наёмника. Как я предполагал, прибор не потребовал введение пароля. На карте высветилось место тайника. Маячок указывал на болото. Мысленно я составил маршрут и выключил КПК. Теперь можно было с чистой совестью подниматься наверх, и я полез навстречу солнечному свету по железным скобам колодца.