Связанные

Интерлюдия. Запутавшись в Провале

8 декабря, 2021 г.

— Тебе точно сюда?

Немолодой уже водитель в поношенном полосатом свитере разглядывал Кристину с нескрываемым беспокойством. За пределами высвечиваемой фарами трапеции не было ничего, кроме темноты и медленно падающих на промерзший асфальт хлопьев снега.

— Ага, — легкомысленно махнула она рукой. — Меня здесь встретят.

Водитель запустил широкую пятерню в седые волосы, нервно пожевал губы. Кажется, идея оставлять пассажирку посреди леса была ему совершенно не по душе.

— Если что, я буду возвращаться часа через два… Ну, если тебя не встретят… Остановка вон там, на другой стороне, найдёшь?

— Спасибо. Хорошего вечера! — И Кристина легко спрыгнула с подножки. Дверь автобуса с шипением закрылась, и через несколько секунд водитель всё же решился тронуться в путь. Перехватив лямки рюкзака, Кристина уверенно зашагала по шоссе; туда, где, начиналась неприметная просёлочная дорога.

Разумеется, никто её не встречал. Да и не мог встречать — насколько она успела выяснить, здесь на многие километры вокруг не было ни единой живой души. Зато откуда-то взялась старая перекошенная остановка, на которой никто никогда не выходил. Для кого её построили, оставалось загадкой не меньшей, чем уходящие в небо лестницы, которые можно было найти в окрестных лесах.

Дорогу основательно замело, но идти, к счастью, было недалеко. Метров через триста Кристина почувствовала знакомое тепло и дрожь в воздухе; не раздумывая, вытянула руку перед собой, прикрыла глаза…

Мир вспыхнул и растворился в потоках ослепительного белого света.

Секунду спустя на щёки словно бы опустились тёплые ладони, горло перехватило от горячего воздуха, а под ногами зашуршала мягкая трава. Кристина шагала по влажному южному лесу — за многие тысячи километров от заснеженной просёлочной дороги.

Пятьдесят метров направо, у поросшего мхом валуна, похожего на гигантского окаменевшего на солнце тролля.

Теперь нужно немного поосторожнее.

Вспышка.

В лицо ударил солёный ветер, а в ушах раздался тяжёлый шум набегающих на скалы волн. Кристина машинально расставила руки в стороны, чтобы не дать потокам воздуха свалить себя, и резко затормозила в нескольких шагах от крутого обрыва. Где-то рядом истошно закричал буревестник, встревоженный появлением незваной гостьи, ещё несколько птиц поднялись в воздух, беспокойно кружа над крохотным, не нанесённым ни на одну карту участке суши посреди Тихого океана.

— Всё-всё, извините. Уже ухожу, не нужно так кричать.

С этими словами Кристина зябко закуталась в шарф и побрела вниз по склону. Тропа ждала её внизу, у самой воды. То есть, на самом деле, на этом островке уместилось сразу две Тропы, но, учитывая, что выходили они почти в одной и той же точке, этим можно было пренебречь. Чем пренебрегать ни в коем случае было нельзя, так это тем, что обе Тропы заканчивались в городе.

Остановившись у начала Тропы, Кристина сосредоточилась на другой стороне, осторожно прощупывая пространство. Всегда был риск натолкнуться на кого-то слишком любопытного, кого потянет не туда, куда следует.

Вроде никого. Можно идти.

Она сразу почувствовала, что что-то пошло не так. Перед самым выходом Тропу знатно тряхнуло, и Кристина сжалась, приготовившись к худшему. Миг — и она вылетела из портала, как из пушки, размахивая руками в отчаянных попытках удержать равновесие. Получилось не очень — да чего там, она бы совершенно точно свернула себе шею, если бы со всего размаху не врезалась лбом в спину какого-то представительного мужчины в длинном трикотажном плаще и большим зонтом под мышкой.

«Не заметила!», — похолодела Кристина.

Прохожий, который явно не ожидал такого непочтительного обращения, полетел вперёд, выкрикивая проклятия высоким дребезжащим голосом. Однако в последний момент ему всё-таки удалось удержаться на ногах. Он развернулся к Кристине и выставил перед собой зонт, наподобие шпаги, явно намереваясь продать свою жизнь подороже.

— Mi scuso! — пискнула Кристина и изо всех сил рванулась в сторону, огибая обескураженного мужчину по широкой дуге. И прежде, чем он успел сообразить, что девушке в тёплой зимней куртке просто неоткуда было взяться на узкой безлюдной улочке крохотного итальянского городка, Кристина уже со всех ног неслась в сторону хорошо знакомого ей переулка.

— Vaff*nculo, str*nza del c*zzo! — загремело у неё за спиной.

«Ну и тебе тоже хорошего вечера».

Забежав за угол, она быстро огляделась по сторонам в поисках камер. Что делать, если однажды городские власти на них всё-таки разоряться, Кристина не знала и не слишком хотела об этом думать. Скорее всего, ничего. Она бы всё равно ушла привычным путём — и пусть ещё сто лет разбираются, что это было. Правда, потом всё равно пришлось бы искать обходную дорогу… Но пока что это был самый удобный маршрут, даже несмотря на все риски.

Последний рывок.

Вспышка.

Кристину сразу же укрыла умиротворяющая тишина. Она стояла у древнего разросшегося вяза, облокотившегося ветвями на укрытую снегом крышу веранды. Где-то вдалеке темнел её родной городок — всё такой же уютный и сонный, пусть и не слишком зажиточный. А над ним — розовый закат с редкими полосками перистых облаков и последними лучами холодного зимнего солнца, отражающихся от инея на деревьях.

— Красиво всё-таки у нас, — прошептала она, заправляя большие пальцы за лямки рюкзака.

За спиной что-то шевельнулось. Кристина обернулась — и на её глазах от дерева отделилось жёсткое, будто бы сделанное из скрученной проволоки тело призрака, которого она долгие годы звала не иначе, как Сторожем.

— Привет, — тихо поздоровалась она.

Ответа, разумеется, не последовало — это странное существо вообще нечасто радовало Кристину своим вниманием. Впрочем, в этот раз, ей, по всей видимости, несказанно везло: призрак становился рядом и требовательно указал рукой в сторону заметённого по самую макушку особняка.

— Что? Я была занята, между прочим.

Но призрак резко мотнул безглазой головой и вновь протянул руку по направлению к дому. Кристина вздохнула и обречённо поплелась к небольшому сарайчику, в котором оставила купленные пару лет назад лопату и грабли.

— Ладно, ладно, сейчас всё почищу… Иногда мне вообще непонятно, кто здесь за кем приглядывает…

На уборку крыльца и дорожки к склону холма у неё ушло почти полтора часа. По-хорошему, нужно было бы почистить и ведущую вниз лестницу, и тропинку к крашенным чугунным воротам — но Кристина решила, что с неё пока хватит. К тому же не слишком приятно работать под надзором молчаливого Сторожа, который и не думал никуда уходить. Едва ли призрак соскучился, скорее всего просто воспринимал нечищеный снег как личное оскорбление, ни больше, ни меньше.

— Довольны, Ваше тиранство? — Кристина утёрла лоб и устало облокотилась на перила террасы. Сторож, как и следовало ожидать, ничего не ответил — лишь снова указал на дом, словно разрешая гостье войти, и побрёл по одному ему ведомым делам.

Внутри было тепло. Там всегда было тепло, несмотря на выбитые стёкла и дыры в стенах; особенно зимой — будто кто-то старательно протапливал дом в ожидании гостей. Потолок освещался крошечными светлячками, напоминающими гирлянду; голубоватый мягкий свет, от которого почти не было теней. Отчего-то Кристина была уверена, что как бы ярко ни освещался старый особняк, из города ничего из этого увидеть было нельзя. Во всяком случае, сколько бы она ни бывала здесь по вечерам, ни один любопытствующий горожанин на огонёк не заходил.

На комоде у входа её уже ждал пухлый конверт — судя по виду, внутри лежала оплата сразу за несколько месяцев. Дух скрупулёзно исполнял их договор и каждый месяц оставлял этот конверт на каком-нибудь видном месте. Сумма всякий раз была разной, но, как ни странно, Кристине всегда её хватало для того, чтобы спокойно учиться. Правда, она всё равно взяла подработку, но сделала это больше для отвода глаз, чем по необходимости.

Кристина пожала плечами и, подхватив конверт, прошла в гостиную. Там она швырнула деньги на журнальный столик и наконец-то стянула с себя куртку, оставшись в кофте и шапке. Пройдясь по комнате, она с удовольствием уселась на подоконнике, упёршись спиной в широкую раму, и удовлетворённо вдохнула полной грудью.

Однако насладиться заслуженным отдыхом ей не позволили: со всех концов старого особняка в гостиную начали обитатели этого места. На этот раз её подопечные нашли её почти сразу, а не спустя пару часов, что говорило либо об удачном стечении обстоятельств, либо о том, что у них что-то случилось.

«Всё-таки второе», — решила Кристина, едва взглянув в пустые, будто бы стёртые ластиком лица вошедших в комнату призраков. Она не могла этого объяснить, но на каком-то интуитивном уровне ей было понятно, что творится у них в голове. Сейчас они были взволнованы и… напуганы?

«Там», — раздалось у неё в голове.

Она проследила за протянутой рукой, указывающей в потолок. Выходит, что бы ни случилось, это произошло на втором этаже.

Кристина спрыгнула с подоконника и, подойдя к стеллажу, принялась собирать разобранный на части фонарик. Опытным путём она давно уже выяснила, что достаточно было просто вынуть батарейку, но для надёжности Кристина предпочитала выкручивать и лампу — иначе техника в этом доме долго не жила.

Минуту спустя она уже поднималась по лестнице, старая не наступать на некоторые, особо чувствительные ступеньки. В отличие от первого, второй этаж почти не освещался: тусклый голубоватый свет был разве что в коридорах, но его хватало только на то, чтобы не биться об углы и не свернуть себе шею, запнувшись о какой-нибудь провод.

— Ну, показывай, — обратилась она к терпеливо дожидающемуся её у перил призраку в плотной куртке охранника. Но тот, видимо решив, что уже сделал больше, чем полагается, молча зашагал по коридору, растворяясь в полумраке.

Кристина пожала плечами: призраки делали это не со зла, просто порой им действительно непросто было понять, что от них требуется. Справедливости ради были среди них и те, что за последние годы стали значительно умнее и сообразительнее. Взять того же Дворецкого — беседа длиннее пары фраз по-прежнему оставалась для него совершенно невыполнимой задачей, зато на простейшие просьбы он реагировал быстро и почти без ошибок.

«Вот кто бы мне сейчас очень пригодился», — вздохнула Кристина и направилась вдоль длинного коридора, проверяя одну комнату за другой.

Впрочем, бродить по второму этажу в одиночестве ей пришлось недолго. Вскоре к Кристине присоединилось ещё с десяток призраков, которые, сообразив, что она что-то ищет, решили оказать посильную помощь.

Однако, ничего интересного не находилось. Разве что в одной из комнат Кристина почувствовала нестабильную Тропу — настолько, что её можно было сравнить с распахнутой дверью в самолёте. Никакой угрозы для тех, кто не может её почувствовать, она не представляла, да и те, кто смог бы её найти, инстинктивно держались бы подальше — у неё самой ушло полгода, чтобы с этим справиться. Правда, если бы этот механизм по какой-то причине не сработал, «счастливчик» рисковал узнать, что находится на другой стороне.

«А поскольку ведёт она только в одну сторону, то вернуться будет ой как непросто…», — заключила Кристина и протянула руку, представляя, как на гигантское зеркало слой за слоем опускается длинное серое полотно. Лучше приглушить эту Тропу от греха подальше, пока на неё не набрёл кто-нибудь, кого всё-таки привлекла романтика заброшенного дома.

Она вообще всегда старалась так делать: закрывать слишком активные Тропы там, где на них могут натолкнуться люди. Особенно после того, как услышала, что человек заблудился в лесу, а потом обнаружил себя за тысячи километров от родного города. Тогда эта история заинтересовала лишь жёлтую прессу, но Кристине всё было понятно, и следующие два месяца она потратила, обшаривая кампус университета и окрестные парки.

Больше ничего интересного на втором этаже не обнаружилось. Кристина прислонилась к стене, скрестила на груди руки и, дождавшись, пока снующие тут и там призраки соберутся вокруг неё, строго спросила:

— Признавайтесь, вы же просто отыгрываетесь за то, что меня долго не было?

Но их беспокойство было совершенно реальным, и не уменьшилось ни на йоту даже после того, как Кристина закрыла своевольную Тропу. Оставалось ещё что-то.

«Там», — они снова указали наверх.

— Ещё выше? На чердаке?

Кристина вздохнула и приставила лестницу к неширокому люку, ведущему под самую крышу. Это было важное место, поскольку именно там начиналось сразу несколько важных Троп, но одновременно с этим и довольно неоднозначное — в первую очередь из-за Провала, расположившегося прямо у слухового окна. В принципе, странная формула «пройти может только тот, кто уже это делал» гарантировала его безопасность — уж чего-чего, а между мирами Кристина никогда не ходила — если бы Дух не продолжал упорно утверждать, что не чувствует там никакого Провала. С такими вводными от этой штуки можно было ожидать чего угодно.

Наверху, пригибаясь, чтобы не разбить голову о стропила, Кристина осторожно прошла по дорожке, тщательно очищенной от строительного мусора и оставленного бывшими жильцами хлама, — и резко остановилась напротив слухового окна, не веря до конца собственным глазам.

Луч фонаря выхватил тонкое тело, одетое в лёгкое летнее платье, хрупкие руки, плотно перебинтованные эластичными бинтами, длинные пальцы с чёрными, как уголь, ногтями, которыми призрак — а кто ещё это мог быть? — беззвучно царапал пол, будто бы пытаясь вырваться из чьей-то хватки. Ноги и поясница исчезали в темноте и без следа растворялись в воздухе.

«Кристина. Пришла. Я знала», — девушка подняла голову с почти оформившимся лицом: высокими скулами, носом и ртом и парой пока что совершенно бесцветных глаз.

— Как же тебя угораздило?..

Кристина осторожно опустилась на пол перед призраком. Всё указывало на то, что Раненая попыталась зайти в Провал — надо же было додуматься! — и попала в ловушку. Но что теперь с ней делать? Ждать, пока она развоплотиться?

Будто в ответ на это предположение, призрак Раненой вспыхнул ослепительно белым пламенем и осел на пол мириадами искр.

«И что, всё?» — Кристина подобрала под себя ноги, не зная, как поступить. Если она правильно понимала жизненный цикл обитателей старого дома, через какое-то время Раненая должна была появиться в другом месте, совершенно «живая» и, насколько это возможно в её случае, здоровая. Но если всё так, просто, почему призрак до сих пор не выбрался?

Однако старый дом, кажется, был рад продемонстрировать Кристине, как мало она о нём знает. Те же искры, которые только что осыпались на пол и погасли, вспыхнули снова, закружились, постепенно сгущаясь и формируя человеческую фигуру. Несколько секунд спустя на полу перед Кристиной лежала женщина средних лет, одетая в офисную блузку и юбку, и с залепленным пластырем глазом. Кажется, её затянуло ещё дальше — хотя из-за разницы в росте, точно сказать это было нельзя.

— Кстати, а где твой друг? — вдруг спросила Кристина. Этот призрак всегда появлялся в паре с Дворецким, но здесь его не было, да и в доме она его сегодня так и не видела.

Раненая ничего не ответила, только виновато опустила голову к полу.

— Понятно, — протянула Кристина. — Значит, попытался тебя вытащить, но развоплотился сам. Возможно, не один раз. А может быть, даже навсегда. Нехорошо.

Как и остальные призраки Раненая не была оратором — зато поступки её иной раз говорили ярче любых слов. Скребущая по полу рука вдруг обмякла и расслабилась, а Провал, будто только и ждал удобной возможности, рывком подтянул тело призрака ещё на полсантиметра.

— Ты с ума, что ли, сошла? Жить надоело? — Кристина бросилась вперёд, чтобы ухватить девушку за запястье, но рука прошла насквозь. Тогда, упрекнув себя за неосторожные слова, она мягко проговорила: — Просто думаю вслух. Вы же умеете открывать Тропы, если вам очень нужно, правильно? Вот и отметила, что на эту штуку вам сил не хватило.

Но что со всем этим делать? Позвать Духа? Мысль, конечно, хорошая, но что толку, если для него этого Провала попросту не существует? Ну, посмотрит, покачает головой, сопровождая всё это умеренно ехидными комментариями. Затем, конечно, последует и дельный совет, вот только…

Вот только не об этом они договаривались на том островке у Полярного круга. Она должна была следить за местными привидениями, не позволять им влипать в неприятности, убедиться, что они не натворят глупостей, так? А что она? Сама не заметила, как превратилась в самого высокооплачиваемого дворника в мире, а её подопечные совершенно отбились от рук. А теперь, стоило столкнуться с первой же настоящей проблемой, она уже собралась бежать за помощью, даже не попытавшись разобраться самостоятельно!

Кристина сцепила зубы и протянула руку к Провалу. Эта штука работает по тому же принципу, что и Тропа, просто ведёт гораздо дальше, верно? Значит, и взаимодействовать с ней можно схожим образом.

Мысль оказалась почти верной. Почти — потому что, в отличие от Тропы, любые манипуляции с Провалом отнимали какое-то невероятное количество сил. Даже простой осмотр оказался настоящим испытанием — вроде того валуна, который Сизиф закатывал на скалу.

«Её будто дверью лифта придавило», — наконец, заключила Кристина, утирая испарину со лба. Кажется, она поняла, что здесь случилось.

Провал открылся, возможно, всего на несколько секунд, но этого хватило, чтобы затащить Раненую внутрь. Та такому исходу совершенно не обрадовалась и отчаянно сопротивлялась в ожидании помощи — и, судя по всему, довольно успешно, учитывая, что затянуло её только по середину бедра. Теперь, правда, нужно было торопиться: Провал схлопывался, и чем плотнее он закрывался, тем сильнее Раненую тянуло внутрь, постепенно разрушая субстанцию, из которой состояло её тело.

Дело за малым: «отжать дверь лифта», чтобы Раненая смогла выбраться наружу. И по возможности никого не угробить.

— Хорошо, вот что мы с тобой сделаем, — Кристина подобралась поближе, усаживаясь рядом с призраком. — Я попробую приоткрыть эту штуку насколько смогу. Почувствуешь, что можешь двигаться — ползи вперёд. Выберешься — дуй к лестнице и не пускай сюда никого из своих, пока я не разрешу. Всё ясно?

Она всё поняла, в этом Кристина не сомневалась. Раненая вообще была одной из самых сообразительных призраков в доме, хотя до Дворецкого ей пока было далеко. Но, в каком-то смысле, у неё ещё всё впереди — если, конечно, умудрится пережить историю с Провалом.

Раздав указания, Кристина затянула петлю фонарика на запястье, закрыла глаза и глубоко вздохнула. Раз подробной инструкции о том, как работать с Провалами, ей никто не оставил, придётся импровизировать и разбираться во всём самостоятельно. Обычно, она представляла себе какой-нибудь подходящий образ, который здорово облегчал ей жизнь — вот и сейчас Кристина решила не изобретать велосипед, а попробовать подойти к Провалу так, словно это обычная, пусть и невероятно упёртая Тропа.

Образ у неё уже был, осталось только доработать детали. Вскоре в воображении проявился старый лифт с мигающей лампой в кабине и старой заклинившей дверью, которая не позволяет вытащить наружу какой-нибудь… диван. Нет, не какой-нибудь, а тоже старый и громоздкий, такой, который ни за что не вытащить, если не отжать дверь до конца.

Кристина в подробностях представила, как вставляет в зазор тяжеленный металлический лом, как наваливается на него всем телом — и тело тут же ответило, убедительно доказывая, что всё это не совсем иллюзия. Это подбодрило Кристину, и нажала сильнее, не обращая внимания на выступающий на лбу холодный пот и опасное покалывание в позвоночнике.

Раз за разом, одно усилие за другим, Кристина из последних сил толкала воображаемую дверь. Дыхание сбилось, покалывание в спине исчезло — теперь девушке казалось, что вместо позвоночника в неё воткнули раскалённый штырь. Руки свело судорогой, тело тряслось будто от слабых ударов током, в голове всё смешалось.

— Да… от… кры… вайся ты! — закричала она, ослеплённая болью и ненавистью к неподатливому Провалу, который никак не желал сотрудничать.

Раздался оглушительный хлопок, настолько громкий, что едва не лопнули барабанные перепонки; холодная волна подхватила Кристину как опавший лист и отшвырнула в сторону, за гору хлама и остатков старой мебели, приложив об пол плечом и бедром. Вторая волна снесла эту хрупкую баррикаду, наполнив чердак грохотом лопающихся ящиков, хрустом сухого дерева и треском рвущейся обивки.

Провал открылся.

Кристина вывернулась из-под завала и, стараясь не обращать внимание не боль, огляделась по сторонам. Раненой нигде не было видно — неужели её убило взрывом?

— Эй, ты живая? — крикнула Кристина, закрывая нос и рот рукавом, чтобы не надышаться древесной стружкой. В голове сразу же раздалось несколько рубленных слов:

«Здесь. Дверь. Вниз».

Кристина посветила в сторону люка на второй этаж и выдохнула с облегчением, когда Раненая действительно обнаружилась у входа.

— Осталось решить, кто теперь будет всё это убирать…

Даже беглый осмотр говорил, что чердак был совершенно разгромлен. Если первый взрыв разметал остатки мебели по углам, то второй попросту разорвал её в клочки. Спасать было нечего; скорее всего теперь, придётся собрать всё в угол, и уже летом вытащить во двор и сжечь. Нужно будет попросить Духа, чтобы помог с горожанами, дым будет стоять столбом…

Размышления Кристины прервались, когда на её глазах клочок обивки шевельнулся и, будто бы подхваченный сквозняком, полетел в сторону слухового окна. Ничего необычного — если не думать о том, что никакого сквозняка не было.

Кристина перехватила фонарик поудобнее и направилась следом.

— Ох, ё-моё…

У самого слухового окна, там, где лежала прикованная к месту Раненая, зияла огромная дыра со рваными, бесформенными краями, наполненная бесконечной темнотой, такой густой, что свет фонарика тонул внутри без следа. Обрывок ткани тоже исчез.

Кристина подняла с пола ножку дивана и бросила в центр Провала — теперь понятно, почему он так называется — но удара не последовало.

— Кажется, я распечатала чёрную дыру, — нервно хихикнула Кристина, ошарашенная своим открытием. Ассоциация пришла сама собой, стоило только взглянуть, как искажается пространство у краёв дыры: точь-в-точь, как гравитационная линза, как её изображают в научпоп-программах.

Лёгкий ветерок растрепал ей волосы.

«Ну так закрывай теперь, дура, чего стоишь?!» — истошно завопил внутренний голос.

Но как? Кристина бросилась вперёд, мысленно представляя себе, как огромные руки опускаются на края Провала, сжимают их, не позволяя дыре расширяться, но даже такая простая иллюзия выжала из неё все силы.

«Сжимать, пока не захлопнется!». — Наученная горьким опытом, Кристина сразу присела на пол, а уже минуту спустя на собственной шкуре ощутила, что означает поговорка «ломать — не строить».

Провал сопротивлялся. Яростно. Отчаянно. Так, будто бы обрёл самосознание и от того, останется ли он открытым, зависела его жизнь. Кристина сидела на полу, сцепив зубы и не стесняясь выла от боли и напряжения — в какой-то момент ей даже показалось, что она схватилась за высоковольтный кабель, и теперь через тело проходит какие-то чудовищные гигаватты энергии, сжигая всё без остатка. И что хуже всего — отпустить этот провод не было никаких сил.

«Не останавливаться!». — На глазах выступили и тут же высохли слёзы.

Она чувствовала, что эта штука поддаётся. Медленно, неохотно, отпихиваясь изо всех сил — теперь это было соревнование воли. И Кристина собиралась в нём победить, чего бы ей это ни стоило.

«Я помогу», — она почувствовала, как Раненая пытается подобраться поближе, и скрипнула зубами от ярости. Ещё не хватало вытаскивать призрак во второй раз!

— У меня всё под контролем, не подходи!

Всё, разумеется, было очень далеко от того, что можно было бы назвать «контролем». Тело, одна за другой, сотрясали судороги, Кристина не чувствовала ног, лёгкие отказывались дышать, сердце пропускало удары — но Провал продолжал сжиматься. Теперь он едва ли напоминал гигантскую дыру в пространстве — скорее сверхплотный футбольный мяч.

Ещё немного.

Она подползла поближе и, не касаясь, обхватила Провал руками. Ладони обожгло холодом — но проклятая дыра уменьшилась ещё сильнее и вскоре стала настолько крошечной, что её уже невозможно было разглядеть невооружённым взглядом.

«Дожимать!»

Секунды растянулись, превращаясь в минуты. Кристина, не чувствуя больше своего тела, из последних сил держала стягивающийся и уплотняющийся Провал между плотно сведёнными ладонями.

Она даже не заметила, как чердак вновь сотрясло от оглушительного хлопка, рванувшего остатки мебели, деревянные опилки и прочий мусор в сторону слухового окна. Очнулась Кристина только тогда, когда её собственное плечо с огромной силой во что-то ударилось, после чего её непослушное тело — то, что от него осталось — сползло по стене на пол.

Провал схлопнулся, провалившись внутрь самого себя.

Она победила.

— Что, получил? — слабо пробормотала она. — Будешь знать…

Воспалённые глаза закрылись сами собой, и Кристина даже не заметила, как потеряла сознание. Впрочем, очнулась она уже несколько минут спустя — хотя, может быть, прошло даже несколько часов, в этом доме никогда нельзя сказать точно. Осторожно пошевелила руками, сжала пальцы ног, покрутила головой — кажется, всё работает так, как должно.

«Отделалась лёгким испугом». — Она кое-как отползла от злополучного слухового окна и растянулась на полу в нескольких метрах от люка, ведущего вниз.

— Ты ещё там? — спросила Кристина у темноты. — Если не ушла, то лети вниз и тащи сюда всех, кого сможешь найти.

Девушка прислонилась спиной к чудом пережившему все три взрыва ящику и принялась ждать. Нужно было сообщить местным обитателям кое-что важное, причем прямо сейчас, так сказать, по горячим следам.

Они не заставили себя ждать. Пара десятков призраком разного возраста, мужчины и женщины, одетые как в старинные платья и камзолы, так и во вполне современные брюки, джинсы и свитера с рубашками. Раненая постаралась и даже умудрилась притащить на чердак как всегда хмурого Сторожа — кажется, Кристина никогда прежде не видела его в доме.

Вот только, кажется, раньше их было больше — около тридцати. Куда делись остальные?

— Значит так, ребята, — слабо сказала Кристина, когда Раненая дала знак, что собрались все. Она указала в сторону слухового окна и морщась от боли, продолжила: — Делайте что хотите, но чтобы к Провалу никто даже близко не подходил. И к тому, который внизу, в кабинете, тоже. Одну я уже вытащила, и меня чуть наизнанку не вывернуло — а может быть, и вывернуло, но у меня всё так болит, что я пока этого не поняла. В общем, кто в Провале увязнет, домой может не приходить, потому что я ему сама голову откручу.

«Чужак. Чужак. Чужак. — в голове раздался десяток голосов. — Прогони чужака»

— Ничего себе новости…

Кристина знала, что призраки не ладят с Духом и давно заметила, что они старательно его избегают, но, кажется, впервые они выражали свою неприязнь в открытую. Она покачала головой:

— Нет, ребята, дворцовые перевороты — это как-нибудь без меня. Да и вообще я пока не в форме. Давайте отложим революцию?

«Не время. Пока не время. Ещё не время. Позже», — закивали призраки.

— По-моему, вы меня как-то неправильно поняли, — заметила Кристина, но её уже никто не услышал: призраки начали расходиться. Напоследок Сторож кинул на Кристину такой суровый взгляд, что ей даже стало не по себе за то, что по её приказу его выдернули из любимого сада. Вскоре рядом остались только широкоплечий молодой человек в тёмной куртке охранника и Раненая, разместившаяся на полу рядом с Кристиной

— А я подумала, ему снег не нравится, представляешь? — вдруг рассмеялась Кристина, вспомнив, как вечно хмурый Сторож раз за разом указывал ей на дом. Раненая юмор не оценила, но Кристина, которая от неё этого и не ждала, уже веселилась вовсю. Кажется, у неё наконец-то отлегло и теперь нервное напряжение искало выход.

«Чужак. Толкнул. Я видел», — хриплый голос Охранника ворвался в сознание, едва только Кристина успела отсмеяться.

— А домашнюю работу съела собака, угу, — отмахнулась она. — А то я ни разу не видела, как вы крутитесь рядом с Провалами и пытаетесь встать на Тропы.

И всё же слова призрака встревожили её не на шутку. Призраки просто не умеют лгать: они могут ошибиться, неправильно интерпретировать увиденное или вообще не понять то, что видят, но лгать — никогда.

— Нет, ты молодец, что заметил. Я с ним поговорю, — наконец, пообещала Кристина.

Вниз она спускалась, заметно прихрамывая и опираясь на стену. В гостиной она вытащила из рюкзака бутерброды и термос с чаем, подтянула кресло к окну, сняла ботинки и забралась внутрь с ногами. Для полного счастья не хватало только тёплого пледа, купить который у неё уже полгода не доходили руки. Как и всегда в этом доме, Кристина почувствовала полное спокойствие и умиротворение. Всё было так, как и должно было быть.

Кристина отпила чая и замерла, прислушиваясь к своим ощущениям. Сложно было поверить, что Дух пропустил всё веселье, а значит… Она улыбнулась. Значит тот взгляд, который она ощущала у себя на спине даже через спинку кресла, мог принадлежать только одному существу.

Гостиная наполнилось тихими хлопками одной узкой ладони о другую.

— Потрясающе, мой дорогой друг. Потрясающее и завораживающее зрелище.

— Рада, что тебе понравилось. Но раз всё было так замечательно, то мог бы и помочь, знаешь ли.

Она буквально услышала, как губы Духа расползаются в ехидной улыбке:

— Я замер в восхищении, уверяю вас. Впрочем, разве вы желали моей помощи? Мне показалось, вы твёрдо вознамерились решить проблему самостоятельно. И, смею заметить, блестяще справились.

Кристина и сама догадывалась, что на чердаке случилось нечто из ряда вон выходящее, и что такие вещи происходят далеко не каждый день. Чего скрывать, похвала была ей приятна, особенно от того, кто действительно понимал, что ей удалось сделать.

— Извини, что разговариваю через плечо, — спохватилась Кристина. — Я бы развернула кресло, но у меня руки заняты. Ты не мог бы?..

— Разумеется.

И кресло тут же мягко повернулось вокруг своей оси, так, чтобы Кристина могла разговаривать со своим собеседником и смотреть в окно.

— Спасибо. Мне тут, кстати, на тебя пожаловались, ты в курсе? Говорят, ты толкнул Раненую. Если я правильно поняла, к Провалу.

— Справедливо, — легко согласился Дух. — Однако, я толкнул её в противоположном направлении, от Провала. Точнее, от того места, на которое вы мне указывали.

Кристина удовлетворённо кивнула. Вот всё и выяснилось. Дух, между тем, продолжал:

— Впрочем, должен признаться, я не успел — Провал открылся несколько раньше, чем я предполагал. Пожалуй, следовало просто развоплотить тот призрак и избавить вас от неприятностей.

— «Развоплотить», в смысле…

Он рассмеялся:

— Прошу вас, вы же не хуже меня знаете, как всё устроено. Пара дней, и она бы снова радовала вас своей преданностью и изводила меня своей назойливостью и упрямством. Кстати, вам также не следует волноваться и за её друга — по моим подсчётам он должен появиться в мире уже через несколько дней. Весьма героический призрак, вы не находите? Не представляю, где он мог научиться самопожертвованию.

— Это не самопожертвование, — покачала головой Кристина. — Скорее помощь тому, кто в ней нуждается. Откуда ему было знать, что это так закончится? Но попробовать стоило. Так и нужно поступать, когда друзья попадают в беду.

Дух откинулся на спинку дивана, уложил худую ногу на колене и заговорил с хитрой и одновременно невероятно мягкой улыбкой на лице:

— Благодарю за урок. Что же до ваших подвигов… Если моё мнение имеет какое-либо значение, я бы со всем почтением попросил вас продолжить работу с Тропами и, возможно, с Провалами.

— Я к этой штуке даже подходить не хочу, — замотала головой Кристина.

— Хорошо вас понимаю. Вы вложили слишком много силы — вы даже не представляете на каком расстоянии можно было увидеть проблеск. В ином месте сюда бы со всех ног… впрочем, незачем забивать голову тем, что едва ли может случиться. Суть в том, что вместо того, чтобы работать с Провалом, вы просто задавили его грубой силой. Довольно качественно, к слову, задавили: он не откроется ещё пару десятков лет.

— А ничего, что меня там…

Но Дух остановил её, подняв длинную руку:

— Это как раз совершенно нормально. Аномалией является то, что ваш организм выдержал такие потоки энергии. Неужели вам не понравилось ощущение силы? Могущества? Не захотелось получить больше?

— Честно говоря, не очень, — искренне призналась Кристина. — Никогда не стремилась ни к силе, ни к могуществу. Я человек простой: мне бы свет в коридоре включить, да лопату заколдовать, чтобы сама снег убирала. С остальным я как-нибудь сама разберусь.

Её показалось, что по вытянутому лицу Духа пробежала тень разочарования — всего на долю секунды, затем он снова широко улыбнулся и обратился к Кристине с лёгким поклоном:

— Я приму любое решение. Но ответьте, чего же вы хотите? Признаться, для меня это по-прежнему остаётся загадкой. Вас не интересуют деньги — вы швыряете их на стол, как мусор, и едва ли вспомнили бы о них без моего напоминания. Вы не желаете власти, не стремитесь к силе и, пожалуй, слишком молоды, чтобы думать о здоровье и долголетии. Знания? Но вы никогда не пытались выведать у меня каких-либо тайн, хотя я мог бы многое вам поведать.

— Другими словами, я безвольная амёба, — фыркнула Кристина.

— Амёбы не открывают дверь, ведущую в другой мир, чтобы спасти призрак, который для большинства обитателей её мира даже не существует, вам так не кажется?

— Если сильно подпереть, то мы, амёбы, ещё тебя удивим, — заметила Кристина и надолго замолчала. Дух тоже взял паузу, сплетая и расплетая длинные пальцы и терпеливо дожидаясь ответа. Наконец, она тяжело вздохнула и тихо ответила:

— Я не знаю. Серьёзно, не знаю. Но всё, что ты назвал мне и правда не нужно. Я не хочу управлять другими, мне хочется, чтобы рядом были те люди, которые хотят быть рядом. И сила мне не нужна — может быть, я просто хорошо живу, и мне не приходится защищать свою жизнь, отбиваясь от буйно помешанных преступников на каждом углу.

Деньги? Мне всегда казалось, что самое главное, чтобы их хватало — не слишком много, не слишком мало. Здоровье и долголетие, кстати, мне бы пригодились — вообще не представляю, кто бы этого не хотел.

Что ещё? Знания? Чужие тайны? От большого знания, большие печали, слышал, наверное. Да и то, что наше правительство считает тайнами, скорее всего, скучнейшая муть, в которой даже разбираться не хочется, пусть сами в это играют.

Я бы хотела совсем другого. Идти вперёд, открывать новые горизонты. Ступать там, где до меня никого не было, видеть то, что никто не видел и не увидит, и прожить достаточно долго, чтобы об этом рассказать. Я бы полетела в космос, с удовольствием помогла бы колонизировать какую-нибудь планету. Мне вообще нравится помогать людям. Исследовать Тропы, исследовать другие миры, исследовать Тропы в других мирах — почему нет? Пусть это невозможно, но это не значит, что я не могу этого хотеть.

— Этот путь ведёт к одиночеству, — мягко заметил Дух.

— Будто остальные ведут куда-то ещё, — с убеждённостью ответила Кристина.

— Что ж, — янтарные глаза ярко вспыхнули, чётко высвечивая две пары тёмных зрачков. — Позвольте поблагодарить вас за откровенность. Должен признать, это было весьма… поучительно. Можете быть уверены, я не забуду ваше пожелание.

— Я тебе могу список составить, хочешь? — рассмеялась Кристина. — Во-о-от такой длины со всеми местами, где мне бы хотелось побывать и что бы хотелось увидеть.

Однако Дух лишь продолжал улыбаться какой-то странной отсутствующей улыбкой и вычерчивать в воздухе светящийся узор: пару горизонтальных линий, которые резко пересекались диагональной, и с длинным замысловатым хвостом.