Сун Хун Чай, не осерчай! Том 2

Глава 17

— Ну, здравствуй, оригинал, — потянувшись и хрустнув шеей, сказал Сенсей. — Все задачи ясны. Сам знаешь — сделаем в лучшем виде. Стандартные протоколы настроены, память проверим в процессе. Кооперации с доступным Птичником достаточно… на первое время. А дальше сам разберусь. Или подожду, пока Основатель начнёт расширять общую сеть.

— Да, всё так. Можешь начинать, — довольно кивнул я… себе.

— По итогам каждого дня, в течение первого месяца, жду подробный отчёт и самодиагностику.

— Мог бы и не говорить, — усмехнулся Сенсей. — Не забывай, сознание у нас хоть уже и не совсем общее, но в целом одинаковое. Я думаю так же, как и ты. И знаю, что делать.

— Любая новая система требует проверок и доработок — и ты не исключение, — ответил я с полуулыбкой. — Это ты тоже должен понимать.

— Да-да, — хмыкнул клон, направляясь к выходу. — Пойду проверю, как там Данила. Самое время посмотреть, что он запомнил… и как продвигается его обучение.

— Давай, — махнул я рукой. — А у меня ещё полно работы.

Я опустился в кресло и погрузился в состояние, близкое к медитации. Буквально отрываясь от текущих дел и переключаясь на калибровку сознания следующего тела.

На очереди был Основатель — второй полноценный клон, на создание которого у меня ушло около двадцати дней.

В отличие от Сенсея, чьи протоколы были упрощёнными и не требовали ничего сверхъестественного, Основатель должен был заниматься основной деятельностью в этом мире. Никаких просчётов в настройке его личности я допустить не мог.

Наконец, когда всё было завершено, я прогнал тестовую версию сознания через ментальную сеть, проверил стыковку всех параметров и передал управление над телом новому клону — с активированной личностью Основателя.

Сам же переключил своё внимание на следующее тело — на изначального Сун Хун Чая, который в данный момент находился у себя дома в Токио.

Здесь калибровка сознания заняла у меня ещё почти три недели. После чего я перешёл к следующему этапу — созданию субличностей Агентов.

С Агентами всё оказалось одновременно проще и сложнее.

Проще — потому что их роли были строго ограничены.

Сложнее — потому что требовалось точно рассчитать нагрузку на ментальную сеть, ограничить коды доступа каждого из них, не нарушая при этом общей функциональности всей системы.

Полноценно система заработала спустя три месяца после начала.

Медленно, как старый двигатель, с трудом набирающий обороты, но уже уверенно. Каждый винтик встал на своё место. Каждый клон принял задачу. Каждый узел сети — ожил.

Сенсей начал действовать первым, сразу после первого запуска. Попрощавшись со мной в тренировочный зал, где Данила с сосредоточенным лицом отрабатывал базовые телекинетические манипуляции — перемещая подвешенные в воздухе металлические сферы. Он ещё не чувствовал перегруза, но уже начал уставать. Хорошо. Сейчас самое время вмешаться.

Сенсей заговорил с ним сдержанно, но уверенно, расставляя приоритеты.

— Ты неплохо справляешься с формой, — сказал он. — Но теперь научись ощущать импульс. Не силу, не объект, а направление воли.

Он щёлкнул пальцами, и одна из сфер внезапно замерла в воздухе, вращаясь на месте.

— Попробуй не толкать, а вести. Плавно. Без рывков.

Тот кивнул, пытаясь повторить. Сенсей молча наблюдал, собирая телеметрию и формируя отчёт. Через два часа его ментальная проекция уже составляла утренний анализ для меня. Всё строго по графику. Ознакомившись со всеми данными я остался полностью доволен увиденным.

Тем временем Основатель завершил первичную настройку Птичника в моём изначальном мире. Далее он начал создание новых оболочек под агентурную сеть.

Основатель лично проверял коды доступа и ментальные калибровки, адаптировал под местные параметры. Ошибок быть не должно. Эта сеть должна будет выдерживать не только передачу данных, но и вмешательство Птичника — с возможностью экстренного отключения или перезаписи сознания в случае провала эксперимента.

А в это время Гусь находился в офисе в центре Токио, в помещении, которое я когда-то лично проектировал, ещё будучи обычным человеком.

Вокруг него — толпа: аналитики, юристы, пиарщики, проектные координаторы. Он сидел в кресле на тридцатом этаже, глядя в прозрачную голограмму с диаграммами роста капитализации. «Токийский Гусь» рос.

Быстрее, чем я рассчитывал. Делегирование собственных сознаний уже начало приносить прибыль.

Он подписал три соглашения за утро. Одно — на поставку банков биоданных, второе — с новым поставщиком логических ядер, третье — о покупке доли в стартапе, который специализировался на разработке нейросетей.

Промежутки между сделками он тратил на прямую ментальную связь с отделом разработки новых проектов, которую курировали Агенты

— Модульные оболочки для внедрения? — уточнял он. — Да, запуск через три недели. Поддержка Птичника обязательна. Полная совместимость с агентурной платформой Основателя.

Кооперация между моими оболочками постепенно набирала обороты. Моего прямого вмешательства в их дела больше не требовалось.

Я же… наблюдал. Проверял узлы. Ощущал импульсы.

Сеть работала, как часы. Сенсей учил. Основатель строил. Гусь зарабатывал.

А я… Я наконец-то мог насладиться заслуженным отдыхом и предоставить всё остальным.

Полностью уходить от дел я, разумеется, не собирался — и продолжал контролировать ситуацию в ключевые моменты. Включался в работу и принимал непосредственное участие как в делах компании, так и во всех остальных вопросах.

Но больше всего времени я проводил с Данилой — вместе с Сенсеем, контролируя его обучение.

Идея передать эстафету новому поколению казалась мне наиболее перспективной на тот момент. Особенно радовал стремительно раскрывающийся потенциал моего племянника. Он усваивал материал в разы быстрее, чем я ожидал, исходя из его прежних успехов в изучении ментала.

Если раньше он был, скажем честно, весьма средним псиоником — хотя и всё же заметно выше среднего уровня по сравнению с большинством наших местных одарённых, — то теперь, под моим руководством, из него получался отличный маг.

Под моим прямым кураторством Данила освоил все базовые знания и навыки по магии всего за год с момента начала тренировок.

Ещё год ушёл на овладение дополнительными техниками — теми, которые я изначально планировал передать только спустя время.

Он научился создавать собственные запасные тела, аналогично моей системе, и, разумеется, приступил к созданию своего собственного аналога Птичника.

Ниша птиц уже была занята мной и Основателем, и делиться с племянником я, откровенно говоря, не собирался. Так что ему пришлось искать свой путь.

Что, надо признать, оказалось куда полезнее, чем тупо копировать мои методы.

В отличие от меня, Данила решил сосредоточиться не на пернатых, а на насекомых.

Выбор был своеобразный. С одной стороны, он имел весомые преимущества. При определённых условиях — особенно в тёплое время года, в подходящем климате и нужной локации — Данила мог сформировать сеть из миллионов особей.

Да, их когнитивные способности оставляли желать лучшего, а если быть точнее — практически отсутствовали, но в общей массе эта инсектная сеть ничуть не уступала Птичнику.

Иногда даже превосходила — по плотности, объёму охвата и энергетическому фону.

Всё это напоминало ситуацию с разведывательными дронами.

Одна продвинутая камера могла давать качественное изображение, но множество микрокамер с фасеточной логикой, по отдельности — бесполезные, в совокупности — обеспечивали куда более детализированную и объёмную картинку.

Так и здесь.

В идеальных условиях его ментальная сеть превосходила по мощности даже мой Птичник в его пиковой форме.

Но, как и в случае с многослойной фасеточной оптикой, у неё была одна серьёзная проблема — гибкость.

Если я мог подбирать разных птиц под конкретные задачи — от хищных до перелётных, от городских до степных — то у Данилы такого люфта почти не было.

Насекомые, конечно, превосходили птиц по видовому разнообразию, но их применение ограничивалось климатом и сезоном.

Выносливые, холодоустойчивые виды вроде арктических комаров встречались редко.

А на них надёжную ментальную сеть не построишь — особенно в городах, где плотность популяции мизерна.

Однако и на эту проблему нашлось решение.

Используя систему ментальных маяков, Данила заранее брал под контроль ключевые очаги скоплений насекомых — в тёплых регионах, на складах, в подвалах, на отдалённых аграрных зонах.

Передача сигнала между узлами осуществлялась схожим образом с моей системой межмировой связи.

Основная вычислительная мощность находилась в эпицентре, а данные передавались через вспомогательные мини-сети, созданные из более выносливых особей.

Так, спустя два года после начала обучения и пять лет после моих официальных похорон, Данила был полностью готов.

Готов нанести ответный удар.

Разобраться с предателями рода.

Разобраться с нашими личными врагами.

Разобраться с теми, кто ещё осмеливался называть себя оппонентами Гусевых.

В этом этапе истории я отводил себе роль наблюдателя.

В этом мире мой путь был завершён. Я передал эстафету Даниле. Теперь все проблемы и решения — его ответственность.

Единственное, что я продолжал делать — использовать свои оболочки Агентов, чтобы держаться рядом.

Для лучшего погружения в происходящее и, конечно, ради безопасности племянника.

Хотя, по правде говоря, он уже не особо нуждался в охране.

База знаний, которую я ему передал, и — главное — создание им запасных тел сделали его почти столь же неуязвимым, как и меня.

На окончательную зачистку и захват власти ему понадобился ещё один год.

За это время он добился многого. Уничтожил или поглотил оставшихся в живых врагов рода. Избавился от грязно играющих конкурентов. Стал полноправным владельцем компании И официально возглавил род. А ещё — разумеется — настроил собственные клоны и агентурную сеть.

Теперь он мог самостоятельно развивать и компанию, и наш род, без моей прямой помощи.

А я… я тем временем окончательно доработал технологию переноса сознания в иные измерения.

И, подготовив для Данилы новое тело по ту сторону реальности, поспособствовал его переходу в мир Талантливых Одарённых.

К этому времени моя компания «Токийский Гусь», возглавляемая Гусём, уже стала одной из лидирующих корпораций мира. А сам мир Талантливых Одарённых претерпевал значительные изменения.

Прошлая ранговая система постепенно устаревала. Даже обычные люди, не способные достичь уровня Эталона в раннем возрасте, теперь имели все шансы на это.

Продолжительность жизни, как и её качество, стремительно росли. Экономика развивалась не по дням, а по часам. От мирового кризиса остались лишь жалкие, локальные, затухающие очаги.

Корпорация «Токийский Гусь» под управлением Гуся и его десятков агентов, каждый из которых уже имел своих подагентов, проникла во все сферы жизни.

Можно было с уверенностью сказать: глобальный контроль над развитием этого мира находился теперь в руках… А вернее, в ментальной сети моего рода. Моей ментальной сети.

Так что мне оставалось лишь совершенствовать себя, оттачивать ментальные структуры и приступать к подготовке экспансии в иные миры и параллельные вселенные.

С моими почти неограниченными возможностями я не собирался себя ограничивать ни в чём, кроме моральных и этических вопросов.

Даниле, напротив, оказалось достаточно одного мира. Он решил остаться в роли межмирового туриста, без претензий на влияние.

Впрочем, я и сам не спешил с переходом в новые реальности. Сначала — полная организация уже созданных систем. Всё должно быть отточено до идеала, прежде чем идти дальше.

Как итог — десять лет спустя после моих официальных похорон и появления в мире Талантливых Одарённых — я стал сильнейшим псиоником сразу в двух измерениях. А также в великом множестве неизвестных.

Данила пошёл по моим стопам — но, ограничившись своей реальностью, значительно улучшил общемировую ситуацию в нашем родном мире.

Подобное развитие было выгодно для нас обоих. Мы оба хотели лишь спокойной жизни, а все наши амбиции были направлены на то, чтобы искренне наслаждаться результатами своих трудов, с минимальной вероятностью осечек и случайных катастроф.

Незаметно пролетело ещё несколько лет, и пришло время подвести итоги. Юбилей — дата условная, но знаковая. Тем более, что мне было, чем гордиться и что отмечать.

Десять лет с момента моего официального прибытия в этот мир.

Десять лет с момента моей официальной смерти в предыдущем.

Десять лет активной перестройки вселенной под себя.

На этот раз я решил отметить. Без излишнего пафоса, но и не в одиночку.

На этот раз — со всеми собой. И, конечно, с Данилой. И с его версиями, которые к этому моменту вполне могли поспорить с моими ранними клонами.

Для торжества я выбрал нейтральную зону — мой личный искусственный остров на автоматизированной платформе.

Зал был собран быстро — силами агентов четвёртого порядка, теми что теперь обслуживают инфраструктуру ментальных точек входа и поддерживают ментальные поля по всему миру, на манер маяков.

На этот раз они выступали в качестве рабочей силы, разумеется с использованием всех наши способностей. Одним только телекинезом можно было сделать очень много работы за минимум времени. Так что подготовка к мероприятию была на высшем уровне.

Внутри я решил утвердить привычный дизайн: гладкие, полированные поверхности, приглушённый свет и классическая музыка.

— Ну что, — усмехнулся Сенсей, облокачиваясь на иллюзорную колонну. Временно занявший одно из резервных тел, он впервые «лично» находился в этом мире, что было для него особенно иронично учитывая повод. — Отметим наш первый десяток?

— Первый из скольких? — уточнил Гусь, разворачивая голографический график роста капитала корпорации. — У нас, между прочим, по всем показателям экспансия только начинается.

— У кого как, — ответил Основатель, — я вот только что завершил цикл реконфигурации второго круга агентов. Пора возвращаться в фокус.

— А я вообще сегодня впервые отдыхаю за последние полтора года, — сообщил один из младших агентов, созданный недавно для миссий на южных границах. — Не надо при мне говорить слово «экспансия»!

Я только усмехнулся.

Да, в каком-то смысле это уже была психическая вечеринка.

Каждый из моих клонов — это я, но с другим фокусом, с иной целью, с уникальной нагрузкой.

Некоторые из них — совсем новички. Некоторые — со мной ещё с момента первых тестов.

Даниил вошёл в зал с лёгкой улыбкой, в сопровождении трёх своих альтернатив.

— Ты реально всё ещё празднуешь? — спросил он, передав мне кристалл с ментальными записями. — Я думал, ты уже ушёл в иное измерение, искать новых возможностей и впечатлений.

— Почти, — хмыкнул я. — Но для этого случая сделал исключение.

— Интересно… — Данила посмотрел на Сенсея. — Вы тоже иногда скучаете по обычным дням?

— Мы и есть обычные дни, — ответил Сенсей с философской задумчивостью. — Просто растянутые на кластеры памяти.

На столах — ментальные проекции любимых блюд из разных миров.

Я специально приказал загрузить вкусы не только из моего прошлого, но и из мира Одарённых.

Символизм — сила.

Но были конечно и реальные продукты и блюда, для тех из нас, кому больше по душе органика а не самообман. Всё же некоторые отличия в характере у нас имелись, проявились спустя несколько лет раздельного существования.

Пока мы беседовали, Основатель синхронизировал внутренние ядра, и вся моя личностная сеть объединилась в общую структуру — на несколько секунд мы стали единым «Я» в абсолютном понимании.

Сознание растянулось на десятки тел, систем, проекций, копий, подагентов.

Никакого эха. Только ясность. И в этом идеальном, чистом моменте, без лишних мыслей и без внешнего вмешательства, я, наконец, ощутил:

Мир построен.

Система работает.

И всё это — без суеты, без кровавых переворотов, только холодный расчёт и влияние одного огромного, разросшегося в сотни раз разума.

— Ну что, — сказал я, прерывая синхронизацию. — За следующее десятилетие?

— За следующее, — ответили все разом. С разными голосами. Моими голосами.

И Даниил в том числе.

Я встал.

Не торопясь.

Окинул взглядом зал, где каждая личность — моя. Каждый взгляд — отражение моей воли. Все они — продолжения меня и в то же время моё детище.

Кто-то из агентов-официантов тихо замер, чувствуя резонанс. Сенсей повернул голову — он всегда чуял моменты.

Даже Данила, обычно витающий в суете насекомых и импульсных структур, оторвался от синхронизации и взглянул на меня.

Я поднял кубок — не с вином, конечно. Кубок из чистого ментального кода, наполненный данными, вкус которых мог ощутить лишь тот, у кого память умеет воспринимать символы через вкус.

И начал:

— Десять лет. Десять долгих, но таких коротких лет.

Десять лет, с тех пор как меня похоронили на одной стороне реальности и с тех пор, как я смог воскреснуть на другой.

Я смотрю на вас — на себя.

И понимаю: система работает.

Не идеально. Но достаточно эффективно, чтобы шагать дальше.

Этот этап — лишь промежуточный. Эта вечеринка — не только праздник. Это наша личная отметка и признак того, что мы всё делаем правильно. Контроль — установлен. Потери — сведены к минимуму. Потенциал — стабилен.

А теперь поговорим о будущем. Я собираюсь расширить сеть. Не на одного, не на два, а на десятки измерений. Я не стремлюсь захватывать миры. Я хочу понимать их. И хочу, чтобы каждый из нас — я, ты, мы, — мог оказаться в любой точке многомерного пространства и остаться собой.

Каждая субличность получит улучшение. Каждый агент — новое назначение. Будут созданы архитекторы. Будут смотрители. И будет возможность ротации между каждым из нас.

Мир, в котором мы сейчас живём, стал безопасен. Но безопасность порождает скуку. Скука — деградацию. Я не допущу деградации. Мой план — перейти за границы мультивселенной. Понять, где заканчивается пространство ментала и начинается то, что не воспринимается ни имплантами, ни ментальными сетями.

Я поднял кубок:

— За нас. За Данилу. За тех, кто был нами. И за тех, кем мы ещё станем. Потому что наша сила — в повторении. В повторении, которое всегда будет чуть лучше, чем в прошлый раз. С днём перерождения, господа!

На этом мой путь в этом мире официально завершился. А вместе с ним — и мой отпуск.

А что до нового пути?.. Уверен, он будет короче — ведь я больше не начинаю с нуля. Но оттого не менее интересен. Иногда приятно вновь начать всё сначала. Чтобы подняться на вершину столько раз, сколько потребуется.

Я выдержал паузу, после чего с довольной улыбкой добавил:

— Калибровка завершена, — и начну я пожалуй… прямо сейчас!