Сун Хун Чай, не осерчай! Том 2

Глава 15

Вот так — с места в карьер, решать глобальные проблемы, не проведя в новом теле даже нескольких часов? Нет, я не собирался спешить. Спешка хороша разве что при ловле блох — как гласит одна древняя пословица, с которой я был полностью согласен. Особенно если речь идёт о судьбоносных вопросах. Тут требуется не просто решимость, а тщательная и системная подготовка.

Да, я уже был в состоянии решать задачи высшего уровня сложности — и по силе, и по личному влиянию ничуть не уступал себе в пиковом состоянии прошлого воплощения. А местами и превосходил. Но это вовсе не значило, что нужно бросаться на амбразуру и пытаться успеть всё в один день.

Спешить мне было некуда.

Три года прошло. Мои враги — те, что остались в живых, — вполне могли подождать. И ещё немного подождут.

Первым делом, я должен был нарастить личное влияние. Полностью оптимизировать работу Птичника с учётом условий этого мира. А также — обучить племянника нескольким техникам, которые я освоил во второй жизни.

Даниил прошёл проверку временем. Показал верность, надёжность. И я не собирался оставлять его в том слабом и беспомощном состоянии, в котором он находился сейчас.

Всё-таки заниматься делами рода и компании одному — не лучший вариант. Гораздо важнее уметь грамотно делегировать задачи, с чем я всегда справлялся на отлично. Так что и в семейных вопросах стоило держать ту же планку.

Жаль только, что из всей нашей многочисленной родни лишь Даниил отличился характером и преданностью своим убеждениям. Но тем лучше. Главное качество а не количество.

Я здесь — призрак прошлого. И я не собираюсь лезть в дела этого мира. Чего не скажешь о всё ещё живущем свою первую жизнь Данииле.

Жить одновременно в двух измерениях — опыт, безусловно, интересный. И я в ближайшее время его ещё прочувствую. Но уже заранее могу сказать — точнее, уверенно заявить: мне гораздо комфортнее живётся в условиях этой новой реальности.

Старый мир можно отдать на откуп Даниилу.

План дальнейших действий выстроился сам собой.

— И с чего мы начнём? — аккуратно поинтересовался племянник.

Он знал меня. Явно ожидал чего угодно. И я не собирался разочаровывать его ожидания.

— Сперва мы пойдём на испытательный полигон, — вставая с кресла, ответил я. — Уверен, у тебя найдётся и время, и место для небольшого тестирования. Мне не помешает размяться и понять, на что я способен в текущем состоянии. И к чему стоит стремиться.

Всё-таки реальности, в которых я теперь существую, имеют свои особенности. Магия того мира может давать сбои, а местами и вовсе не работать в этом мире. Трюк с возрождением, который мне удалось провернуть, доказывает, что многие техники и способности всё ещё актуальны. Но это не повод пренебрегать практикой и аналитикой.

— Да, есть подходящее место, — прикинув в уме варианты, отозвался Даниил. — Даже несколько. Но, учитывая нашу ситуацию, лучше не светиться. Предлагаю для начала ограничиться одним из подземных полигонов.

— Отлично. Так чего же мы ждём? — ухмыльнулся я. — Лично я свеж как никогда. И мне не терпится испытать себя.

— Могу представить, — усмехнулся Даниил. — Что ж, тогда предлагаю не задерживаться и сразу приступить к делу.

Спустившись вниз, мы подождали, пока Даниил соберёт всё необходимое и отключит режим осады с особняка. Затем выбрали один из наиболее защищённых, бронированных, но при этом люксовых автомобилей — и направились к полигону.

По карте он располагался за городом, но с другой стороны от загородного поместья. Кратчайший маршрут вёл через мой родной Киров. И я был не прочь взглянуть, как изменилась моя малая родина за эти три года отсутствия.

Одно дело — получать информацию через Птичник, совсем другое — увидеть всё своими глазами. Впрочем, как и ожидалось, изменений было не так уж много, чтобы их можно было заметить без глубокого анализа.

Те же уютные улицы. Те же древние здания, практически без новостроек и безликих высоток. Те же парки и скверы. Всё в этом городе по-прежнему было рассчитано на жизнь людей. И за это я мог благодарить самого себя — в прошлой жизни.

Будучи одним из самых влиятельных людей не только города, но и страны, а может, даже мира, я вполне мог позволить себе оказывать влияние на облик окружающей среды. Даниил, несмотря на давление со всех сторон, продолжил эту традицию — и за это получил моё молчаливое одобрение.

Важно не просто жиреть на ресурсах и влиянии, а делать жизнь окружающих лучше. Не обязательно заниматься благотворительностью — достаточно инициировать нужные проекты на взаимовыгодных условиях.

— Рад, что за время моего отсутствия мало что изменилось, — сказал я, когда мы выехали из города. — Похоже, наши родственнички ещё не успели понастроить здесь торговых центров и лишних заводов вместо парков и скверов.

— Да, но они пытались. И не только они, — отозвался Даниил. — После того, как ты вышел из обоймы, многое здесь начало меняться. В худшую сторону. Но я уверен — всё скоро изменится вновь. И станет даже лучше, чем раньше.

— В этом можешь не сомневаться, — кивнул я. — Но скажу сразу: несмотря на возвращение, я не собираюсь глубоко погружаться в дела этого мира.

— Да, — постукивая пальцами по рулю, задумчиво сказал Даниил. — У тебя теперь другая реальность. И по-настоящему — другая жизнь.

— Именно, — подтвердил я. — Здесь я лишь тень. Призрак прошлого. Я предпочитаю давать дорогу молодым — то есть тебе. Так что, когда я закончу свои дела и закрою все вопросы, управление перейдёт к тебе.

— Управление чем? — ухмыльнувшись, поинтересовался племянник. — Компанией? Городом? Страной?.. Или всем этим разом?

— Всем нашим миром, — спокойно ответил я. — Хотя это уже зависит от тебя, Даниил. От твоих способностей и амбиций. Если ты сможешь освоить все техники, которые я передам, ты безусловно станешь вторым по силе в этой реальности. И ничто, кроме твоего собственного желания, не помешает тебе в достижении любых целей.

— Действительно…

— Фактически, ты — как и я — сможешь перестать быть человеком в привычном понимании, — добавил я. — Станешь чем-то большим. Насколько большим — решать тебе.

— Я понимаю, — с искренним уважением смотря на меня, кивнул племянник. — И это просто невероятно.

— Лично я достаточно уверен в себе, чтобы продолжать развиваться. Становиться сильнее, наращивать свою Сеть Разумов — как в виде Птичника, так и в виде своих собственных тел. В том числе и в этом мире. А в перспективе — и в других. Раз уж мне однажды удалось отправить копию собственного сознания в другое измерение, не исключено, что получится провернуть это ещё не раз. Я не собираюсь ограничиваться чем-то одним.

— Не знаю даже, что тебе на это сказать, дядя, — с вытянутым лицом произнёс Даниил. — Я, конечно, постараюсь удерживать планку, которую ты задал. И освоить все техники, которые ты сочтёшь нужным мне передать. Но, если честно, меня поражает, с какой лёгкостью ты говоришь о таких глобальных вещах. Ты ведь теперь практически бессмертен… и всё равно не останавливаешься.

— Амбиции, Даниил, — ответил я спокойно. — У любого человека они безграничны. Их ограничивают лишь способности, окружение, да внутренние зажимы, которые копятся с годами. Я же посвятил свою первую жизнь созданию способа перерождения. А вторую — её пока прошло лишь три года — восстановлению своих сил и возвращению в реальность. И теперь у меня нет никаких оснований сдерживать себя.

— И то правда, — усмехнулся Даниил. — Не будь у тебя таких амбиций, дядя, ты бы так и остался только прахом и не сидел бы сейчас здесь. Но я всегда знал, что ты не можешь просто умереть, это было бы для тебя слишком нетипично. А теперь, тем более…

— Да, ты верно подметил, — ухмыльнулся я. — В текущем состоянии я ближе всех известных мне существ — людей, нейросетей, искусственных интеллектов и кого угодно ещё — к состоянию бессмертия. Не хочу раскрывать все карты, но для моего полного уничтожения потребуется столько ресурсов, сколько не может себе позволить ни один из моих противников. Ни в этом мире, ни в другом.

— Теперь мне даже немного жаль тех кто выжил после того боя с тобой, — хмыкнул племянник. — Вот уж действительно, живые позавидуют мёртвым, когда узнают, что ты вернулся.

— Ты совершенно прав, Даниил, — ухмыльнулся я. — И к слову, единственное, что меня по-настоящему ограничивает сейчас, — это время. Но, я не собираюсь использовать свою силу ради дешёвого превосходства. Не намерен достигать результатов грязными методами. Это мой личный принцип. Даже с своими врагами я собираюсь столкнуться в честном бою, насколько это возможно.

— Я могу это понять, — медленно кивнул Даниил. — Хотя с трудом представляю весь масштаб того, на что ты сейчас способен. Но… есть ведь причина почему ты ведь не хочешь задействовать всё сразу? Не хочешь раскрыться полностью, чтобы не… сойти с ума?

— Именно, — кивнул я. — Как бы банально это ни звучало. Мир, да и не только наш, знает множество примеров, когда избыточная сила и власть приводили к полной деградации человеческой сущности. Неважно, насколько сильным, разумным и талантливым был тот, кто этой силой обладал — всё равно результат один: он переставал быть человеком.

— Мы наблюдаем множество таких примеров и по сей день, — отметил племянник.

— И я не собираюсь повторять их ошибок, — кивнул я. — Несмотря на свои амбиции, не стану вмешиваться в дела ни одного мира слишком глубоко. По своей натуре я авантюрист… и, как бы это ни звучало, осознанный пацифист.

На это Даниил только кивнул, продолжая задумчиво следить за дорогой.

— Мне не нужно захватывать власть, подчинять планеты или раздавать приказы, — продолжил я. — Несмотря на всё моё влияние и возможности, я собираюсь делать только одно. Улучшать этот мир.

Я собираюсь сделать этот мир лучше. Использовать для этого возможности, заложенные в созданных мною компаниях. Подталкивать технологическое развитие в нужную сторону. И — что не менее важно — не забывать о влиянии на все слои общества. Влиянии положительном.

Очевидно, идеального результата в этом вопросе достичь невозможно. Расслоение и неравенство в той или иной форме будут существовать в любом мире. Но это не повод закрывать на них глаза. На правах сильного — а я определённо отношусь к таковым — я намерен поддерживать стабильность в каждом мире, где окажусь. В меру своих сил и интересов, разумеется.

Ну и, понятное дело, не только из альтруистических побуждений.

— Мне нравится жить, Даниил, — усмехнулся я. — Всё просто. Жить хорошо — нравится ещё больше. И чем в большем количестве тел я живу, тем сильнее это удовольствие.

Поэтому, улучшая своё окружение, я одновременно улучшаю и условия для самого себя. И в то же время получаю искреннее наслаждение от честных побед. От торжества разума — как моего собственного, так и коллективного. Ведь Птичник, Сеть Разумов — всё это тоже часть меня.

— Возможно, я уже частично утратил связь с реальностью, — добавил я, пожимая плечами. — Неудивительно, учитывая всю специфику моего текущего существования. Но именно для подобных сбоев у меня и есть лучшая в двух мирах аналитическая система. Так что, при должном подходе, я уверен — не только смогу сохранить свой разум, но и как следует улучшить каждую из своих жизней.

— Теперь мне точно есть о чём подумать, — шумно выдохнул племянник. — Но знаешь… я определённо горжусь тем, что знаю тебя. Не только потому, что ты — мой дядя. А потому, что большую часть своего пути я прошёл рядом с тобой. И теперь, слушая тебя, понимаю: я не собираюсь останавливаться. Я хочу пройти этот путь до конца — вместе с тобой. И не снижать твою планку. Ни по отношению к себе, ни по отношению к этому миру.

— Рад это слышать, племянник, — довольно кивнул я и перевёл взгляд на дорогу. — Что ж, похоже, мы уже прибыли. Хватит на сегодня с лирическими отступлениями. Судя по тебе, ты и так уже основательно перегружен.

А это, надо сказать, неудивительно. Будь я на твоём месте, вряд ли бы среагировал лучше. В конце концов, перед тобой сейчас сижу я — тот, кто ещё несколько часов назад был формирующимся куском плоти и крови, а вчера — буквально пеплом. А сейчас спокойно рассуждаю о планах по существованию сразу в нескольких мирах.

Хотя само по себе даже подтверждение существования параллельных… или, точнее, иных реальностей — уже вещь, выносящая мозг.

— Для межмирового существа, дядя, ты на удивление приземлён, — хмыкнул Даниил. — Похоже, твои аналитические способности действительно отлично справляются с тем, чтобы сохранять рассудок в пределах нормы. Смотря на тебя, я понимаю, что мне есть куда расти. Несмотря на всё, что ты пережил и прошёл за время своей жизни, ты до сих пор остаёшься верен себе и своим принципам. Даже на уровне, который большинству людей попросту недоступен.

— Что есть, то есть, — усмехнулся я. — Хотя насчёт «недоступного уровня» я бы поспорил. Со своей стороны могу сказать: несмотря на то, что добился многого, по большому счёту… в этом нет ничего по-настоящему особенного.

При должных навыках, способностях, доле удачи и упорстве — каждый мог бы добиться, если не идентичного, то весьма схожего результата.

Даже мой Птичник — при всём его потенциале — не является чем-то совершенно уникальным. При определённом подходе и он может быть в чём-то превзойдён. И не обязательно мной.

— Звучит обнадёживающе, — кивнул племянник. — Ну, раз ты так говоришь, значит, так оно и есть. Хотя, если честно, мне пока сложно представить, как вообще можно не то что превзойти, а даже просто воссоздать нечто подобное. Даже зная, что прецедент существует.

— Да, воссоздать это непросто. Мягко говоря. — Я пожал плечами. — И тем более удивительно, что я сам дошёл до этого с нуля. Без гарантий. Тогда я ещё не был уверен, что всё будет работать именно так, как работает сейчас. Но, как видишь, меня это не остановило. Я продолжал вкладываться в разработку, действуя на перспективу. Местами — просто наугад. Полагаясь на чуйку. И удачу.

— Удача тоже своего рода сила, — заметил Даниил. — Даже твоё перерождение. Ты ведь мог и не угадать с телом. И тогда все наработки оказались бы бессмысленны.

— Верно, — кивнул я. — Именно поэтому вся основная цель моих дальнейших разработок — минимизировать роль удачи. Раз уж я смог преодолеть столько бутылочных горлышек, где большинство людей бы отсеклись по самым разным причинам, то теперь просто глупо не воспользоваться этим и не закрепить результат.

— Да уж… будет обидно помереть после стольких достижений, — хмыкнул племянник. — Вполне могу понять твою тягу к бессмертию. Это, пожалуй, тайная мечта любого человека.

— Я не исключение, — признал я, выходя из машины. — Ну что ж, племянник. Веди.

— Да, за мной. — Даниил уже собирался идти вперёд, но вдруг вспомнил: — К слову, дядя… не мог бы ты немного прикрыть лицо? Сейчас ты, конечно, выглядишь моложе и лучше, чем раньше, но узнаваемые черты всё ещё есть. Честно говоря, мне бы не хотелось, чтобы о твоём существовании узнали раньше времени. Думаю, тебе самому это тоже ни к чему.

— Пожалуй, ты прав, Даниил, — кивнул я и запустил в теле нужные процессы.

Не прошло и минуты, как моё лицо стало неуловимо отличаться от прежнего. Теперь ни одна программа в мире не сможет определить, что я имею хоть какое-то отношение к Валерию Гусеву. Даже если кто-то вообще вздумает искать меня по записям с городских камер.

Во-первых, тех, кто способен подключиться к городской системе, немного. Во-вторых, они уверены, что я не пережил тот бой. Но, как говорится, безопасность лишней не бывает. Особенно когда со мной Даниил, а я ещё не до конца освоился в новом теле, чтобы быть уверенным в его безопасности.

При должном желании меня всё ещё можно одолеть подручными средствами. Те же пули — я не смогу блокировать их бесконечно. А против лазерного оружия телекинез и вовсе почти бесполезен. Птичник же сейчас не в лучшей форме: данных недостаточно, чтобы предугадывать каждое возможное столкновение.

— Ну ты даёшь, дядя… — шокированно уставился на меня Даниил. — Хотя… о чём это я? Ты ведь только что восстал из пепла. Конечно, ты можешь по своему желанию менять внешность.

— На самом деле, на это способен почти любой одарённый из моей новой реальности — хотя и в разной степени, в зависимости от уровня и опыта, — ответил я. — Начиная с определённого уровня, менять черты лица может практически каждый. Не хуже любой пластики.

Недаром у нас там для идентификации используют в основном генетическое тестирование, а не внешние признаки. Внешность — штука ненадёжная. Захотел — и подделал.

— У нас, конечно, тоже всё продвинулось в этом плане, — заметил Даниил. — Не так просто, как у вас, конечно, но пластика развивается ещё с прошлого века. Сейчас при желании можно изменить не только лицо, но и структуру скелета. Дорого, долго, муторно — но возможно.

— А вот чтобы вот так, по щелчку, — добавил он, — менять лицо, как ты… Это, конечно, фантастика. Нет, есть прототипы наноботов, которые частично способны на подобное. Но, честно говоря, использовать их решаются только самые отчаянные энтузиасты. Потому что для перестройки тела нужно использовать внутренние ресурсы, а они, как ни крути, ограничены.

Любая метаморфоза наносит серьёзный вред организму. Часто необратимый. Из-за этого сокращается продолжительность жизни тканей и органов. Приходится вкладываться в дополнительную имплантацию.

— Короче говоря, муторно и в целом бесполезно, — усмехнулся я. — Я тебя понял, Даниил. В эти разработки можно не вкладываться.

— Ну, не совсем… — замялся он. — Вообще-то у технологии есть потенциал. Просто чтобы его раскрыть, потребуются ресурсы, которых в ближайший век никто не вложит. Ограничения — по всем пунктам. Даже чтобы просто использовать технологию сейчас, энтузиасты вынуждены носить на себе десятки килограммов аппаратуры. Чтобы всё это хотя бы функционировало.

— Смотря на тебя, — продолжил он, — я почти уверен, что будущее — не только за механикой, но и за биологическими системами. Хоть в последнее время они и теряют позиции. Правда, тут нужно провести ещё кучу тестов. Ведь неизвестно, в чём именно заключается твоя сила. Не удивлюсь, если дело в той самой магии, о которой ты говоришь. А клетки твоего тела — в остальном обычные.

— А вот на это я могу сразу дать однозначный ответ, — ухмыльнулся я. — Притом прямо сейчас.

— Я заинтригован, — сказал племянник. — Каков же ответ?

Мы как раз прибыли на территорию полигона. Осмотревшись по сторонам, я убедился: кроме нас здесь никого не было. Внутрь посторонние проникнуть не могли, а камер видеонаблюдения внутри не было вовсе. Так что о секретности можно было не волноваться.

Сам полигон представлял собой комплекс площадок — общая территория на несколько футбольных полей. Разделён на зоны с различными модификациями под разные стили боя. Были и виды оружия для тренировок — от огнестрела до экспериментальных энергетических установок.

Мне же сейчас для демонстрации подошёл бы любой прочный предмет. Взгляд зацепился за увесистую металлическую дубину. Судя по памяти, в ней был встроен усилитель — по сути, это была смесь ударного орудия и противокиберного устройства. Хорошо справлялась не только с людьми, но и с киборгами.

Но меня интересовала сейчас только её прочность.

— Смотри и учись, Даниил, — ухмыльнулся я, взяв дубину.

Схватив её с двух сторон, я приложил усилие. Металл заскрипел… и изогнулся, принимая форму рогалика.

— Ну, как-то так, — ухмыльнулся я. — И это, к слову, без использования магии. Чистая физическая сила. И, как ты мог заметить, — без имплантов.

— Охренеть… Да ты прямо мутант, дядя, — оценил племянник. — В хорошем смысле, разумеется. Мне определённо нужно будет провести полное обследование твоих клеток. Ты уже практически другой организм. Человек просто не способен на такое.

Он внимательно посмотрел на меня.

— Я ведь заметил — ты даже не напрягался. И это явно не предел твоих возможностей.

— Пули, кстати, в таком состоянии меня всё ещё берут, — пожал я плечами. — Впрочем, смотря какие. Мелкий калибр особых проблем не доставит, но приятного будет мало. А вот крупный уже способен нанести серьёзный урон. Даже превзойти регенерацию.

Я подошёл к ближайшему терминалу и активировал диагностику безопасности полигона.

— Самыми опасными для меня сейчас остаются взрывы и лазерное оружие. Регенерировать сразу значительную часть тела — даже мне не под силу. Особенно без достаточного количества ресурсов под рукой. Ты ведь сам видел, сколько времени у меня ушло на полную регенерацию, пусть и с уже живым телом. Конечно, в таком случае процесс быстрее, но всё ещё не настолько, чтобы использовать его прямо в бою.

— А лазер?

— Лазерные лучи наносят такие раны, которые даже мне регенерировать гораздо сложнее.

— Да уж… А ведь ты уже сейчас не сильно уступаешь себе прежнему, а в чём-то даже сильнее. — Даниил покачал головой. — И всё это — без имплантов. Просто поразительно. Честно говоря, я даже не уверен, что если выставить против тебя отряд киборгов, у них будет хоть какое-то преимущество.

— Вот это мне бы и хотелось проверить, — ухмыльнулся я. — Собственно, за этим мы сюда и пришли. Надеюсь, тут достаточно вооружения для тестирования.

Я повернулся к нему:

— Кстати, закажи сюда побольше пайков. Мне скоро понадобится много энергии. И структурных материалов.

— Понял. Сейчас всё организую, — кивнул племянник. — Всё готово. С чего начнём?

— Знаешь… я уж и забыл, как удобно иметь импланты. — Я усмехнулся. — Сразу доступ к сети, интерфейсы под рукой… Сейчас у меня такого нет.

— Да у тебя своя сеть теперь, дядя, — хмыкнул Даниил. — Так что жаловаться не на что. А уж что будет, когда ты подключишься к общей — вообще страшно представить.

— На самом деле, скорее всего, ничего. — Я покачал головой. — Потому что я и не собираюсь подключаться к общей сети. Это, конечно, удобно, но не настолько, чтобы оно того стоило.

— Почему?

— Потому что я не собираюсь оставаться только в одном теле. А подключение к сети из нескольких точек доступа может привести к сбоям. Сейчас я и так вполне самодостаточен. К тому же рядом есть ты — с тобой часть задач легко делегируется. Так что никаких неудобств из-за отсутствия подключения я не испытываю.

Я сделал паузу.

— И, если уж честно, это для меня принципиально. Я не хочу давать преимуществ ни одной из своих версий. Сейчас каждое моё тело — это часть единого сознания. Благодаря синхронизации через Птичник я одновременно нахожусь в сознании в двух мирах. И в нескольких телах.

— И как тебе?

— Это работает. Но, как показывает практика, у метода есть ограничения. Поэтому я на пути к следующему шагу — возможно, выдам каждой версии себя некоторую автономию. С условием постоянной синхронизации и обмена данными. Это так… на будущее, — добавил я и подошёл к панели активации.

— А теперь давай посмотрим, что у нас тут есть.

— Много всего. — Даниил мельком пролистал список. — Хотя, если тебя интересуют не просто мишени, а реальные противники…

— Конечно, интересуют. — Я фыркнул. — Думаешь, в текущем состоянии я способен промахиваться?

— Ну… если и промахнёшься, то только в пределах допустимой погрешности, — усмехнулся он. — Сейчас посмотрим.

Племянник сосредоточился, подключаясь к системам полигона. Загорелись экраны. Из колонок раздался механический голос, подтверждающий готовность комплекса.

— Так, — произнёс он, листая интерфейс, — здесь у нас представлен такой набор вооружения…

— Так, — пробормотал Даниил, — у нас есть штурмовые манекены трёх классов, противокиберные дроны, автономные турели, стандартные барьеры, несколько мобильных боевых платформ, плюс адаптивные цели с возможностью масштабирования сложности. В принципе, всё, что нужно.

— Отлично. Начнём с лёгкого разогрева, — кивнул я. — Поставь несколько дронов и пару манекенов. Чисто поиграться.

Пока он подключался к интерфейсу, я сделал пару кругов по тренировочной площадке. Простор был — как раз то, что нужно. Покрытие слегка пружинило под ногами, амортизируя удары. Хорошо. Не придётся сдерживать силу — ничего не провалится.

— Готово, — сказал Даниил. — Первый сценарий: пятнадцать дронов, восемь манекенов ближнего боя, три стрелковых. Сложность — базовая, но с случайной модуляцией параметров.

— Прекрасно.

Я встал в центр площадки, вытянул руку — и ощутил, как привычное щелчком встало на место: нейросигналы начали перетекать по каналам Птичника, усиливая тонкую настройку восприятия.

Один вдох. Один выдох.

И всё вокруг замедлилось.

Первые дроны активизировались почти бесшумно, выскальзывая из ниш в стенах. Манекены — тяжёлые, бронированные, с синтетической мускулатурой — начали приближаться.

Я не двигался. Пока нет нужды.

Первый выстрел. Я перехватил его, даже не повернув головы. Просто поднял руку, и кинетическая энергия пули растеклась по ладони, разрядившись всполохом по кончикам пальцев. Приятно щекочет.

— Показатель поглощения энергии: девяносто три процента. — донёсся голос Даниила.

— Записывай.

Следующие два манекена вошли в зону удара. Я шагнул вперёд и нанёс рубящий удар ребром ладони. Первый противник согнулся пополам, будто под натиском ковша экскаватора, а второй — получил прямым в корпус и отлетел метров на пять.

— Уровень физической силы превышает стандарт боевых сервоприводов третьей ступени. — Голос племянника звучал сдержанно, но я слышал, как он сдерживает восторг. — Выход за пределы человеческого диапазона: подтверждён.

Третий манекен попытался ударить меня в спину. Плохая идея. Рефлекторным движением я развернулся и вонзил кулак в грудную пластину. Сталь треснула с хрустом, как засохший хлебный корж. Противник отключился на месте.

А вот теперь было можно и разогреться.

Я прыгнул — вертикально, на добрые четыре метра вверх — и, зависнув в полёте на долю секунды, активировал ментальное ускорение. С земли поднялся вихрь пыли, и дроны тут же начали стрелять. Ошибка. В воздухе у меня больше обзора.

Я пошёл по ним. Не бегом, не рывком, а просто скользя от цели к цели. Ладони ломали сплав и разрывали датчики, пальцы вырывали направляющие, а корпуса разлетались, как жестяные банки под прессом.

Через сорок секунд всё было кончено.

Пыль осела.

Даниил молчал, наблюдая за мониторами. Потом медленно поднял взгляд:

— Я даже не успел зафиксировать часть твоих перемещений. Камеры не справились.

— И не справятся, — пожал я плечами. — Классическая оптика в таких режимах почти бесполезна. Придётся подключать квантовые слои и нейросетевые предикторы. Ну или просто смотреть глазами.

— Как тебе физическая нагрузка?

— Ниже средней. Даже не вспотел. Энергозатраты минимальные, что радует.

Я отряхнул ладони и направился к следующей секции.

— А теперь давай-ка уровень повыше. Запускай тяжёлых. Плюс активируй переменные погодные условия. Добавим себе немного стресса.

— Ты уверен?

— Более чем!

— Запускаю сценарий «Урбан-контакт: тяжёлый класс», — отозвался Даниил. — Погодные параметры: переменная задымлённость, осадки, вибрации. Подключаю симуляцию обломков и полевых помех. Тебе точно всё это нужно?

— А ты думал, я ради разминки сюда пришёл? — хмыкнул я. — Включай всё.

По периметру полигона мигнули голографические проекционные узлы. Пыльный бетон сменился дымящимся асфальтом, под ногами появились рытвины и арматурные каркасы. На фоне включился рёв — что-то среднее между ветром, гудящим в уцелевших перекрытиях, и дальним грохотом артиллерии.

Идеально.

С противоположного края выехала первая платформа: пятиопорный боевой модуль с парой стационарных турелей и ударным манипулятором. За ней — вторая, тяжёлая, гусеничная, с модулями ЭМИ и плазменным излучателем. Вслед за ними — три автономных киберсобаки с шипами, как у миноносцев. Вот теперь было интересно.

Я вытянул руки в стороны. Пальцы загудели — пошёл перегрев внешней капиллярной решётки. Значит, пора.

Система внутри головы вспыхнула множеством линий — тончайшие потоки ментальной активности хлынули в окрестность. Я чувствовал каждую вибрацию в воздухе, каждый заряд, собирающийся в катушках их орудий. Плотность информационного поля резко возросла. Всё внимание сосредоточилось в пределах двадцати метров. Именно там и будет ад.

Первый залп.

Огненный плазменный клин прошил воздух, и в ту же секунду я сдвинулся вбок. Не уклонился — переместился. Не физически, а на уровне воли. Пространство, как будто, чуть уступило. Я оказался в метре от себя прежнего, и залп прошёл мимо.

— Подтверждаю искажение координатной сетки, — донёсся голос Даниила. — Ты только что использовал телекинез на самом себе?

— Именно. Примитивная версия того, что я делал в другом мире. Здесь это работает чуть хуже, но потенциал есть. Пиши в журнал.

Я разогнался. Под ногами шёл мокрый металл, местами подогретый выстрелами. Первая киберсобака прыгнула — я встретил её коленом. Не в переносном смысле — буквально: движение вверх, механический корпус смят, как пустая канистра. Осколки отлетели в сторону, другой пес тут же попытался зайти сбоку, но я перехватил его за шею и вогнал в асфальт, как гвоздь.

— Третья уходит в тыл, — предупредил Даниил. — Слева, низко.

— Вижу.

Я резко опустился, опираясь на ладони, и подсёк её ногами. Раздался скрежет, собаку заклинило, и я — не вставая — ударил её локтем в корпус. Огонь, искры, остатки — всё.

Тем временем гусеничная платформа уже готовилась к залпу.

— У неё на борту модуль поглощения поля. Учти.

— Тем интереснее.

Я сосредоточился. Использовать магию против щита не хотелось — мало ли что сработает нестабильно. Но если её адаптировать к местной структуре поля… попробовать стоило.

На ладони зажёгся слабый огонь. Живой, плотный, как густая жидкость. Я сжал кулак, и пламя втянулось внутрь.

Разогнавшись, я прыгнул.

В прыжке — удар. Прямо по поглотителю.

Результат превзошёл ожидания: модуль разорвало изнутри. Не от магии. От несовместимости — моя энергия не имела частоты, которую можно было бы утилизировать. Платформа пошла вразнос, и пока она пыталась перезагрузиться, я вскрыл корпус и вырвал главный модуль.

— Ну вот, — сказал я, тяжело дыша. Новое тело ещё не было готово к таким нагрузкам. — Теперь можно и перерыв.

Пыль, дым, обломки. А посреди этого — я. Зажавший в руке горящий фрагмент машины.

— Ты… — Даниил, судя по голосу, был на грани восхищения и шока. — Ты не просто ожил, ты стал даже сильнее, чем был прежде. Во всех направлениях!

— Да, — я посмотрел на него. — Сам не ожидал, если честно. Результаты оказались лучше, чем предсказывали теоретические модели. Похоже что во время воскрешения тело не просто восстановилось, но и перешло на качественно новый уровень, подтянувшись к стадии развития других тел.

— Я кажется скоро уже перестану чему-либо удивляться, — хмыкнул племянник.

— Не, Данила, это только начало, — ответил я. — Ведь сейчас начнётся твоё обучение!