Странный Пират

Глава 16

Утром Егор с Милой сходили в медицинский центр, расположенный в обычной жилой зоне. Там постоянно несли дежурство один врач из десантников, три десантника и резерв из шестидесяти боевых роботов. Встретив командиров, дежурный отчитался о положении дел, а врач вместе с Милой прошли в пункт управления капсулами, где они изучили показания приборов и пришли к выводу, что ближайшая выписка будет не раньше чем через три-четыре дня. Зато там сразу будет около тридцати человек. Перед визитом сюда Мила была в ВИП-медцентре и рассказала дежурным, что ребята поправляются и большая часть поправится примерно через семь-десять дней. Эти новости всех очень обрадовали. Закончив обход медицинских блоков, Егор и Мила вернулись в гостиную у себя в ВИП-модуле. К их приходу народ уже проснулся. Завтрак был в самом разгаре, Андрей рассказывал, что он изучает для начала производства икскинов, но у него есть опасения, что не хватит баз знаний для некоторых компонентов. После завтрака связались со Штейном, который планировал прислать очередных колонистов и тех, кто оценит, в каких условиях находится первая партия. Встречу назначили там же, только время сдвинули на час раньше. Флемер взял Машу собой, но обещал Миле обойтись без сражений и ненужных приключений. Оба корабля вылетели синхронно. «Странник», как более быстрый, обогнал грузовик, на котором возят колонистов, вышел из варп-прыжка, осмотрел, насколько возможно, пространство и встал в позицию охранения. Транспорт появился с ожидаемой задержкой. До встречи оставалось около пятнадцати минут, когда радары «Странника» засекли появление группы малоразмерных целей рядом с грузовиком. Из варп-прыжка вышла эскадра эсминцев, принадлежащая колонистам. Еще через пять минут в поле радаров попала эскадра кораблей, контроль над которыми должен был принадлежать Флемеру. Быстрая проверка подтвердила, что колонисты не смогли вернуть себе полный контроль над кораблями. От эскадры отделился бот и в сопровождении четырех эсминцев подошел к грузовику. Штейн вышел на связь:

— Флемер, на грузовике будет адмирал, его личная охрана и десять колонистов, доктор и я. Просим разрешение на эскорт из четырех эсминцев для соблюдения приличий.

Флемер связался с Егором, озвучил просьбу Штейна. Егор пару минут обсуждал это с Милой и Желтым, после чего дал разрешение. Флемер передал разрешение и координаты выхода из варп-прыжка. После чего транспорт ушел в прыжок вместе с четырьмя эсминцами. «Странник» ушел последним, эскадра колонистов вернулась на места стоянки. Появление в зоне действия безопасности эсминцев крайне раздражало Егора. Он уже начал привыкать, что на его территории врагов нет. Теперь, кроме этого, наверняка охранники адмирала будут стеречь его капсулу и мешать работать нашим ребятам. Желтый тоже высказывал определенное беспокойство: количество людей у него было крайне ограничено, а тут нужно полностью пересмотреть систему дежурств, что создаст ненужное напряжение. Увар предложил разместить адмирала в отдельном медблоке, но реализовать это не представлялось возможным. В общем, решили отложить решение до появления Штейна и адмирала. Флемер, как и ожидалось, обогнал грузовик и его эскорт, вышел чуть в стороне от базы и приготовился ждать. За несколько минут до появления грузовика на относительном удалении вышло из варп-прыжка несколько эсминцев колонистов. Они заняли боевой порядок. Появление эскорта и грузовика прошло штатно в расчетное время, а вот пилотам эсминцев пришлось понервничать — их датчики сообщали о множественном захвате их кораблей системами наведения. Корабли проследовали к указанной палубе. Эсминцы эскорта сели первыми, следом приземлился грузовик, оттуда вышла охрана, вышел Штейн. После него аккуратно в сопровождении еще четырех человек вывезли адмирала, замыкал процессию десяток колонистов. На палубе их встречали тяжелые системы ПВО, которые контролировали малейшее движение эсминцев. Чуть дальше стояло несколько танков и резервная группа боевых роботов. На самой палубе до посадки эсминцев не появилось ни одного живого человека. Когда Егор убедился, что эсминцы приземлились и не представляют опасности для людей, на палубу для встречи вышло отделение десантников в топовой штурмовой экипировке, за ними и перед ними стояли боевые дроны, командовал приемом Желтый. Флемер подвел корабль ближе к базе и на всякий случай взял на прицел эсминцы. Поведение охраны адмирала и Штейна было крайне настороженное. Пилоты сообщили им, что даже если захотят, то помочь им не смогут. Охрана пришла примерно к тому же мнению — слишком подавляющее огневое преимущество было у встречающей стороны. Единственное, что сглаживало напряжение, — все десантники держали оружие за спиной, это немного успокаивало Штейна. Когда все колонисты покинули грузовик, тот поднялся и переместился на свою палубу. От группы встречающих отделился Желтый и спокойно направился в сторону вновь прибывших. Подойдя вплотную к охране колонистов, он ожидал, когда ему навстречу выйдет их командир. Штейн немного поежился, отвык он быть настолько беззащитным. Выбора все равно не было, пришлось выйти навстречу этому штурмовику, который был абсолютно безоружен и спокойно стоял перед его охраной. Желтый дождался, когда Штейн, тоже одетый в боевой скафандр, выйдет ему навстречу, после чего отключил шлем, и перед охраной и Штейном появилось спокойное лицо человека, который представился комендантом станции, звали его Желтый. Он готов проводить их до медицинского блока, где находятся их люди из первой партии. Единственное требование — ношение боевого оружия в жилой зоне запрещено, и статус гостей на это не влияет. Если они не готовы выполнить этот пункт правил, то дальше этой палубы они не пройдут. Это условие Желтый выбил у Егора, так как безопасность его товарищей важнее всего, а иметь вооруженных спецов в жилой зоне, еще и непроверенных, — лишняя головная боль.

— Единственный, кому разрешено иметь оружие, — это адмирал, всем остальным придется его сдать, — закончил свое приветствие Желтый. Штейн хотел возмутиться, но адмирал отдал приказ всем сдать оружие и выключить шлемы. Желтый получил подтверждение от Штейна, что они готовы выполнить это условие. Отключение шлемов на охране адмирала и Штейна тоже свидетельствовало о том, что вроде все гладко. Подъехал дрон, в него служба охраны сдала оружие, после этого Желтый приказал своим людям отключить шлемы. Штейн вздохнул спокойнее. Им подали транспорт. Егор распорядился вызвать для адмирала ВИП-транспорт из гаража ВИП-модуля. Все погрузились, Желтый сел в тот же транспорт. Эскортом выступило два танка. Перемещение по станции до жилого модуля и медицинского блока прошло штатно. На входе в медблок, у которого остановился кортеж, стояла Мила и десять десантников. Колонисты вышли из транспорта, охрана заняла позиции в соответствии с обстановкой для максимальной защиты адмирала и Штейна. Последним транспорт покинул Желтый. Он подошел к Миле, она была в обычном комбинезоне медицинской службы, повернулся к гостям.

— Господа, перед вами один из двух главных руководителей нашего государства. — С этими словами он указал на Милу. Адмирал попросил охрану расступиться, подъехал к Миле, они поздоровались, представились. Почему-то адмиралу после знакомства с Милой стало как-то спокойно, и появилась уверенность, что все будет хорошо. Он повернулся к охране.

— Господа, расслабьтесь, думаю, мы дома.

Эти слова вызвали большое беспокойство у Егора, так как это могла быть кодовая фраза. К счастью, ничего плохого происходить не начало. Мила позвала адмирала последовать за ней в медицинский блок. Адмирал позвал не большего роста пожилого мужчину, его комбинезон и нашивки говорили, что это врач в звании полковника и, видимо, начальник медицинской службы эскадры.

— Мила, вы не против, если мой дорогой доктор будет рядом?

— Конечно, нет, адмирал.

Вся группа двинулась внутрь помещения. Оказавшись в медблоке, где лечились колонисты, главврач аж прослезился: сколько людей он потерял из-за отсутствия у него этого оборудования, а точнее, техников, которые могли его запустить. Медик, его звали Жульбер, обратился к адмиралу с просьбой пройти посмотреть все параметры лечения его бывших пациентов. Его немного беспокоило, что такая молодая женщина будет лечить его адмирала и его самого. Адмирал и остальные остались в большом больничном зале, где располагались капсулы. Двое медиков-десантников готовили к прохождению обследования и лечения десятерых колонистов, приехавших с делегацией. Штейн рассматривал помещение и оценивал службу безопасности. Кроме них, в помещении находилось около сорока боевых дронов, также периметр здания охраняло еще минимум столько же, скорее всего, был и резерв. Все это говорило о том, что численность людей на станции невелика. Пока он рассматривал и оценивал, к ним подошли Егор и Флемер с Машей. Желтый, увидев начальство, был немного недоволен — все руководство было в обычных комбинезонах. Егор — в нейтральном офицерском с погонами полковника, Флемер — в летном с лейтенантскими нашивками, Машка — просто в красивом гражданском скафандре. Флемер подошел к Штейну.

— Рад, что вы прилетели, — обратился он к адмиралу. Адмирал недовольно посмотрел на Флемера. Он не забыл, как этот юнец победил его всего несколько дней назад. Паузу прервал Егор:

— Адмирал, позвольте вам объяснить: лейтенант Флемер — это второй наш руководитель, который, кроме всего прочего, спас без вашей помощи грузовик с вашими людьми.

Адмирал и Штейн получили звонкую оплеуху, они действительно не дали своим кораблям принять участие в бою, и это вызвало серьезное недовольство среди командиров, и, кроме того, те по итогам двух битв отозвались крайне лестно об экипаже и командире «Странника», который спас их друзей, разбил и захватил корабли противника. Адмирал переборол свое недовольство Флемером, поздоровался и поблагодарил его и команду за защиту его людей. Флемер улыбнулся.

— Адмирал, если вы не против, то славу за победу я присвою себе, поскольку из команды был только я. А наш любимый техник занимался ремонтом всего того хлама, что нам достался.

На лице адмирала появилась неподдельное удивление. Таким кораблем должны управлять минимум десять человек, это не считая всего остального, реальная команда — больше ста человек. Видя недоверие адмирала, Флемер сказал:

— Предлагаю, как только вы получите статус гражданина нашего государства, лично покатать вас на этом корабле.

Адмирал кивнул. Пока большие начальники обсуждали всякие глупости, Мила вела беседу с Жульбером. Тому было неудобно спрашивать напрямую, но долг перевесил:

— Уважаемая Мила, вы не подскажете уровень вашего владения медициной?

Мила искренне засмеялась, она уже несколько минут ждала этот вопрос. Было видно, что Жульбера незнание этого вопроса сильно тяготит. Успокоившись, Мила решила немного похулиганить: она точно знала из базы, которая досталась им при взломе кораблей колонистов, что уровень Жульбера был шестой, у нее восьмой — это огромная разница.

— Вы знаете, дорогой Жульбер, даже не знаю, что вам ответить. Там, где я служила, мне не приходилось быть врачом того уровня, который мне бы хотелось иметь.

Жульбер не сообразил, что над ним подшучивают, и, начиная беспокоиться, решил точно выяснить ее уровень до того, как доверит ей адмирала.

— Мила, говорите прямо, какой у вас уровень.

— Даже не знаю, что вам сказать, может быть, вы оцените его, посмотрев на результаты моей работы с первой группой?

Жульбер начинал сильно нервничать, не хватало еще, чтобы эта молодая красивая девушка угробила его бывших друзей и пациентов, тренируясь на них как на кроликах. Он подошел к пульту управления капсулами и начал просматривать результаты обследований, Мила стояла рядом, потешаясь тихонько над паникой доктора. Заодно она отмечала недочеты в его работе, что он забыл, что-то пропустил, на это не обратил внимание. У Жульбера, наоборот, возникало чувство, что он ничего не понимает в медицине. Диагнозы Милы отличались от его, но, судя по результатам, всего за сутки состояние многих изменилось в лучшую сторону. Также он отследил, что все имплантаты защиты были удалены, найдены и извлечены все спецсредства, интегрированные в разведчиков. Все говорило о том, что перед ним как минимум врач седьмой, а может, и выше категории. Закончив просматривать данные, он повернулся.

— Мила, простите мои сомнения. Я думаю, ваш уровень выше моего и где-то в районе седьмого.

— Восьмой, — улыбаясь, ответила Мила.

Жульбер с уважением посмотрел на Милу.

— Я надеюсь на вас в отношении адмирала, — проговорил он. Выйдя из бокса управления капсулами, врачи подошли к адмиралу и остальным. Заметив приближение Милы и Жульбера, адмирал с удовольствием переключился на них.

— Ну, как дела у наших товарищей?

— Вы знаете, адмирал, пообщавшись и оценив уровень мастерства Милы, я готов доверить вас, не задумываясь, и себя тоже.

— Дорогой Жульбер, чем вас так очаровала Мила? Обычно врачи от вас уходят в слезах, вы еще тот деспот.

— Адмирал, это тот врач, у которого мне не грех поучиться. И еще, Штейн, все наши с вами ухищрения не имеют смысла.

— Хорошо, господа, предлагаю упростить ситуацию. Мы прекрасно понимаем, что вас очень мало и, скорее всего, никакого подкрепления вы не получите. Может, вы откроете карты, кто вы и зачем вам мы? — спросил Штейн. Группы телохранителей стали незаметно сближаться: часть с нами, часть, наоборот, с адмиралом. Егор только грустно усмехнулся.

— Вы так ничего и не поняли, полковник.

Дальше случилось то, к чему мы были не готовы, но уже видели в исполнении Егора. Десять человек охраны, еще и в среднем обмундировании, но без оружия были обречены, хотя часть из них числилась как элита десантных войск своего времени. Через три-четыре секунды на ногах остались только доктор, адмирал и Штейн, все телохранители были в тяжелом нокауте. Егор подошел вплотную к разведчику.

— Дорогой мой, если я вам сказал, кто я, и ответил на ваш вопрос о младшем сыне, это не значит, что я буду терпеть всю ту дурь, что есть в ваших мозгах, пропитанных интригами и предательством, ясно? Теперь по делу: господин Жульбер, и вы, адмирал, прошу вас вместе с Милой и вашей охраной проследовать в медблок для лечения и прохождения последующей проверки для уверенности, что у вас нет к нам плохих намерений. Я разрешаю господину доктору до выздоровления адмирала наблюдать за его состоянием и находиться у нас в статусе гостя с допуском в присутствии Милы в медблок. Теперь прошу вас, господин Штейн, проследовать за мной. — С этими словами Егор развернулся, а четыре десантника встали по бокам от Штейна и намекнули, что ждать, пока он подумает, точно не будут. Адмирал перед уходом задал один-единственный вопрос Егору, больше похожий на просьбу:

— Я могу рассчитывать, что Штейн будет жив?

— Да, адмирал, допрос этого человека будет проходить в вашем присутствии. Боюсь, вы разочаруетесь, но это максимум того, что могу обещать. — С этими словами Егор и десантники со Штейном покинули медблок. Адмирал посмотрел на Милу, Флемера и Машу, в его взгляде был вопрос: чего ждать? Тем более что его охранников грузили на носилки и уносили в сторону медицинских капсул. Ответил Флемер:

— Видите ли, адмирал, у нас тут только на вид анархия. Все строго разделено, и каждый делает то, что умеет лучше всех, например, Мила — доктор, я пилот и инженер, а Егор — тот, кем он представился. Если он считает, что нам кто-то представляет угрозу, если будет шанс его уничтожить, Егор это сделает. Если же человек верен нам, то Егор спасет его ценой своей жизни, если нужно. Он и супруг Милы отвечают за нашу безопасность, а поскольку Егор вас не тронул, значит, он считает вас достаточно здравым человеком, который последует его совету.

Адмирал промолчал, он попал в редкую ситуацию — не знал, что делать, и поэтому решил посмотреть, что будет дальше. Сейчас от него ничего не зависело. Мила повернулась к Жульберу.

— Господин Жульбер, прошу, проводите адмирала в капсулу и приходите ко мне в бокс управления.

Жульбер кивнул, адмирал и один десантник направились к свободному боксу. Еще один десантник направился вместе с Милой в бокс. На ее недоуменный взгляд тот ответил:

— Приказ Егора.

Больше к этому вопросу не возвращались.

Егор повел Штейна по направлению к линкору пиратов, где под замком находились как пираты, так и рабы. Пройдя на линкор, Егор показал две камеры: в одной находились пираты, в другой — рабы.

— Теперь слушайте меня внимательно, господин разведчик. Вы будете находиться под арестом до момента выздоровления адмирала. Сразу после этого вы отправитесь в капсулу, а потом — на допрос, и предупреждаю: я могу уничтожить вас в любую минуту, и, главное, ваш сын был гораздо честнее вас. — С этими словами Егор позвал десантников и указал на камеру, куда проводить Штейна. После чего направил туда охранение в виде шести дронов с приказом в случае попытки бегства уничтожить. Убедившись, что все выполнено надлежащим образом, он направился к выходу из линкора. У самого выхода его нагнали десантники. Самый смелый из них решился задать вопрос, который всех мучил:

— Господин полковник, можно спросить?

Егор, понимая, в чем вопрос, остановился, повернулся к десантникам.

— Значит, так, ребята, запомните раз и навсегда: никогда не спрашивать меня о моем прошлом и моем подразделении, это табу. Может, когда-нибудь я расскажу, но не сейчас. И еще, да, сын этого засранца служил под моим началом, был прекрасный боец. — С этими словами Егор развернулся и быстрым шагом направился в жилой модуль.

Жульбер подвел адмирала к капсуле, помог устроиться. Адмирал собрался с мыслями.

— Жульбер, скажите не как подчиненный, а как старый друг: что нас ждет?

Жульбер немного растерялся, такого вопроса от адмирала он ожидал меньше всего, это был железный, несгибаемый человек.

— Думаю, все обойдется. Просто Штейн не учел того, что есть люди умнее и сильнее него, но я им верю, и, думаю, после лечения мы с вами еще выпьем по стаканчику приличного напитка.

Адмирал кивнул.

— Спасибо, старина.

Капсула закрылась, адмирал погрузился в сон. Жульбер в сопровождении десантника проследовал в бокс к Миле. Если в прошлый раз они были там вдвоем, то теперь там стоял еще и десантник, пристально следивший за доктором. Мила встретила появление Жульбера с улыбкой.

— Дорогой мой, прошу воспринимать наших десантников спокойно, это замечательные ребята, и они жутко берегут любимую жену их командира, тем более если это приказал Егор. Подходите сюда, давайте смотреть, что даст диагностика адмирала.

Пока аппаратура проводила диагностику состояния главного пациента среди колонистов, им пришли результаты диагностики десяти человек, которых разместили ранее. Жульбер отвлекся от всех проблем и стал врачом-практикантом, который любовался работой учителя. Мила быстро просматривала результаты, подтверждала диагнозы и методы лечения, по ходу давая пояснения Жульберу. Пару раз у того возникали вопросы, и Мила подробно объясняла, почему она назначила то и сделала так. Жульбер был потрясен этой женщиной. Через два часа пришли результаты осмотра адмирала. Жульбер знал, что адмирал при смерти, и Штейн поэтому уже почти год командовал их колонией, хотя и подчинялся адмиралу. Мила, просмотрев результат, нахмурилась, запустила запрос в икскин базы по наличию нужного ей медикамента — его там не было. Она повернулась к Жульберу.

— Дорогой доктор, теперь честно, как на духу: у нас нет нужной кассеты для медблока ни в этой больнице, ни в спецрезерве. Вы, если хотите спасти адмирала, должны открыть нам доступ на базу снабжения. Там точно есть то, что нам нужно для спасения вашего адмирала, да и пополнить запасы медикаментов, судя по состоянию ваших колонистов, будет не лишним. Итак, Жульбер, нам тут пока больше делать нечего адмиралу, я запускаю поддерживающий курс плюс удалю все лишнее, но без нужной кассеты мне ему не помочь.

Выйдя из медблока, Жульбер спросил:

— Скажите, Мила, вы пока единственный человек, кому я и адмирал доверяем, вы можете гарантировать выздоровление адмирала?

— Да, шанс выздоровления — 98 % при его возрасте и прочих недостатках. Если вы считаете, что вам нужно нас покинуть для решения этого вопроса, думаю, ребята не будут против.

Мила заглянула в базу — доктор умел управлять эсминцем, как пилот он был так себе, но слетать туда-обратно мог. Мила запросила Егора, обрисовала ситуацию и предложила дать врачу эсминец, которых дофига, если Увар отключит то, что для нас опасно. Егор думал несколько секунд, потом дал добро. Мила вернулась в реальность, Жульбер видел, что она общалась по нейросети, и ждал.

— Так вот, мы готовы выдать вам эсминец завтра утром, после чего вы можете слетать к себе и согласовать это решение. Заниматься сейчас разминированием базы для спасения кого бы то ни было сами мы не будем, у нас и без этого хлопот выше головы.

Жульбер выразил благодарность, но пока не знал, как выполнить это поручение. Мила проводила его в жилой модуль, их сопровождало двое десантников. Жульбер остался в квартире в жилом модуле, правда, у входа дежурил боевой робот, а внизу находился десантник. Мила направилась к себе, ей нужно было поговорить с Егором и остальными.

Жульбер последний раз был в таком жилом модуле почти шестьдесят лет назад. Нормальная кровать, хорошая и вкусная еда, душевая и ванная. Он даже не представлял, насколько по всему этому соскучился. Часа через три, ближе к ужину, ему пришел вызов от Милы — его приглашали на ужин в ВИП-модуль. Выбор комбинезонов его тоже порадовал, он выбрал новый чистый комбинезон, закрепил свои нашивки и направился на выход из квартиры. У двери его уже поджидал десантник, с которым они прошли по жилому модулю. Местные гуляли, веселились. Единственное, что бросалось в глаза доктору, — это количество боевых роботов. Но местные относились к этому спокойно. Добравшись до ВИП-модуля, Жульбера провели в гостиную, где находились командиры. Десантник остался снаружи. Внутри было все руководство, ребята сидели, болтали. Желтый рассказывал, как десантники хвастались их командиром, который в одно лицо уделал всех этих понторезов. С появлением Жульбера разговор затих. Мила познакомила его с теми, кого он не знал, и предложила поесть, так как тут готовили превосходно. Он чувствовал себя напряженно, также его беспокоило, что он не знал, что стало со Штейном. Егор, видя, что доктор явно не в своей тарелке, подозвал его к проектору в одном из углов гостиной и предложил посмотреть, чем занимается господин Штейн. И если он хочет, то может даже поговорить с ним. Жульбер поблагодарил и прошел к проектору. Штейна он застал в каюте какого-то корабля, тот был сильно не в духе. Доктор передал предложение Милы, Штейн ответил резкой бранью и отказом. Рядом с доктором появилось лицо Егора.

— Еще раз я услышу подобное о ком-либо из моих людей — и вы труп, ясно?

Лицо Штейна выражало ненависть и презрение к Егору и доктору. Сеанс связи на этом прекратился. Жульбер всегда был не в ладах с разведкой, но другого доктора не было, поэтому он мог чувствовать себя спокойно, когда Штейн всячески ему угрожал, но теперь Жульберу мешали спасти его адмирала. Это породило в Жульбере чувство злости к Штейну и уверенность в том, что завтра он сделает все для спасения своего адмирала. Егор, закончив сеанс связи, решил поговорить с доктором о завтрашнем полете:

— Господин Жульбер, я понимаю, что вопрос не очень приятный, но вы уверены, что вам удастся договориться с вашими коллегами о разминировании станции? И о том, чтобы вас не убили?

Вопросы Егора заставили Жульбера посмотреть на ситуацию по-другому. Перед вылетом Штейн приказал командиру эсминцев дежурить на выходе с базы. Внутри штаба и командиров часть поддерживала Штейна, но большинство было за адмирала, который их всех спас и удержал от деградации и смерти. Вопрос лишь в том, удастся или нет ему преодолеть сопротивление разведбата, который подчинялся именно Штейну, их командиру, и выполнял функции полиции в колонии. Жульбер все еще пребывал в своих размышлениях, когда его прервал Егор:

— Господин доктор, а вы можете организовать связь с вашим штабом? Мне не жалко эсминец, мне жалко, если вас убьют.

Жульбер прикинул — вроде хуже уже точно не будет. Единственное, что требовал Егор, — это то, что сеанс связи должен быть доступен для прослушивания всем жителям колонии.

— У меня к вам вопрос, Егор: а как вы проверите, что сеанс слушают все жители нашей колонии.

— Ну, это просто: организуем вылет корабля, и пусть транслирует на все принимающие устройства.

— Тогда так, Егор: организуем сначала связь с эсминцами, которые висят недалеко от базы, а после решим.

Егор зашел на вещательный канал станции и вызвал эсминцы, которые висели недалеко от нее, все еще находясь под прицелом системы безопасности. Ответ пришел через две минуты — Егор увидел капитана первого ранга, который вел переговоры. Они поздоровались, и он сообщил, что с ними будет говорить Жульбер. На экране возникло лицо доктора, он поздоровался с командиром и перешел к делу:

— Для спасения жизни адмирала требуется препарат, который находится на станции снабжения. Эти господа просят разминировать ее для осуществления этого мероприятия.

Капитан ответил, что такое решение может принять только начальник штаба или адмирал. Жульбер пытался с ним поспорить, но капитан его просто игнорировал. В разговор вмешался Егор:

— Значит, так, капитан, ваша посудина прямо сейчас берет и сваливает с орбиты станции, летит на вашу хренову базу, и вы лично объясняете. У вас есть выбор — целых три. Первый: вы не спасаете вашего адмирала, который вас спас, второй: вы ждете, когда он станет нашим гражданином, и выполняете его приказ. Есть третий вариант: вы разминируете базу. Теперь объясняю вам, что для вас значит каждый из вариантов. Выбор первого пункта делает вас врагами с нами со всеми вытекающими. Пункт номер два говорит о том, что спасать вас во всех пониманиях этого смысла незачем, и мы просто уничтожим все ваши корабли, и вы сдохнете сами через пять-семь лет. Третий вариант будет говорить о том, что вы еще способны ценить хорошее отношение и мы не зря тратим на вас свое время. Вы поняли, что я вам сказал? На принятие решения у вас четыре часа. Улетает только один эсминец, на котором вы находитесь. Попытка двинуться других приведет к неминуемой гибели, вам ясно? — Капитан кивнул. — Тогда время пошло. Через четыре часа ждем ответа, или нам придется объявить вам войну.

На этом сеанс связи прекратился. Жульбер был явно не готов к такому ведению переговоров. Икскин станции сообщил, что один эсминец встал в разгон. Егор разрешил ему покинуть зону поражения, после чего подошел к Флемеру и Маше.

— Флем, тебе нужно вылетать, возможно, будет война через четыре часа. Твоя задача — подлететь к планете и в случае активизации флота уничтожить его.

Флемер кивнул, Машка накинулась на отца с требованием отпустить ее с Флемом, но оба мужчины ей в этом отказали, а вот Милу и Жульбера Егор настойчиво рекомендовал взять. Вылет «Странника» прошел штатно, через полчаса он вышел недалеко от планеты колонистов. Жульбер явно нервничал, хоть он и был военным врачом, но все проблемы последних дней сильно его вымотали. Флемер активировал связь с икскинами кораблей и попробовал через них получить информацию о состоянии дел в колонии. Картина была удручающая: там все готовились к войне по причине нападения тех, кто захватил адмирала и теперь хочет превратить всех в рабов. Флемер подошел к Миле.

— Выручай этих баранов, иначе мне придется их уничтожить. Я подключу тебя к трансляции в колонии, и вам с доктором нужно будет убедить их.

Флемер поиграл с подключениями, и линкор вышел на общую вещательную связь колонии.

— Господа колонисты, бывшие офицеры и рядовые флота, с вами будет говорить ваш полковник медицинской службы и представитель нашего государства. — С этими словами в эфир вышли Жульбер и Мила. Жульбер озвучил все, что произошло сегодня: от приема их на базе до конфликта Штейна с принимающей стороной. Из своей нейросети он вывел картинки того, как все было на самом деле. Последнее, что он сказал, было следующее:

— Нам протянули руку помощи и пытаются спасти не только командиров, но и рядовых. На данный момент те, кто нам помогает, тратят свои резервы для лечения наших людей. Взамен они просят всего-навсего отдать станцию, которую они и так могут захватить без нас. Они заняты лечением наших людей, а не войной с нами. Они спасли наш транспорт, когда наше командование ничего не сделало. Поймите: там такие же военные, как и мы, а не пираты, и если мы сейчас вместо согласия и дружбы попытаемся устроить войну, кроме поражения и бесцельной гибели, нас ничего не ждет.

Следующей выступила Мила:

— Вашему командованию дано время на принятие решения, осталось два с половиной часа. За это время вы должны определиться с вариантом ответа. Да — мир и выполнение мелких поручений до получения гражданства или война. Шансов на победу у вас нет, это знает ваше командование и пилоты. Линейного флота у вас нет, мелкий флот может быть уничтожен за несколько дней. Система ПВО ваша не способна защитить вашу базу от нас, и, главное, если бы мы хотели вас уничтожить, нам не нужно было бы вас лечить.

После этого Флемер выключил трансляцию.

— Нужно попробовать получить доступ к информации в поселении. Доктор, если вам не сложно, свяжитесь с теми, кому доверяете, и узнайте, что там происходит и есть ли реакция на нашу трансляцию.

Доктор перешел в режим отправки сообщений по нейросети. Через несколько секунд он вышел из режима общения.

— Я сделал рассылку запроса всем, кого лечил. Меня просто закидали вопросами, видимо, Штейн и разведка подали все совершенно в ином свете.

— У меня к вам вопрос, Жульбер: как вы думаете, есть ли смысл организовывать встречу с вашими представителями для рассказа о реальном положении дел или это бессмысленно? — спросил Флемер. — Хотя давайте сделаем проще: они открывают проход до пункта управления станцией, дальше мы указываем, где лежит то, что нужно для адмирала, и после этого они примут решение уже по выздоровлению адмирала.

Последнее предложение Флемера показалось Жульберу более чем реальным, он быстро отправил его через свою нейросеть всем жителям, после чего предложил подождать. Ждать пришлось недолго — с Жульбером связался исполняющий обязанности командира и попросил организовать связь с пришельцами. Флемер вышел на связь с базой по каналу, который указал командир базы. Для уверенности в безопасности Флемер вывел щиты на максимум, а корабль заставил летать на высокой скорости по сложной траектории. Командир базы, видимо, как-то отслеживал изменение положение корабля, так как предложил завязывать с вращением: у него принимающая станция не может четко ловить сигнал, и плохое качество связи может создать лишние проблемы. Флемер уменьшил скорость, но полностью прекращать движение или тем более останавливаться он не собирался. Командир убедился, что предложение, озвученное Жульбером, правда. Также ему было сказано, что в ближайшую неделю новых колонистов они принимать не будут, так как медицинский блок заполнен. Срок лечения адмирала после получения необходимой кассеты займет около десяти дней. Если они опасаются, то можно остановить прилет колонистов до выздоровления адмирала. Такое предложение всех устроило. Колонисты брали два дня на подготовку прохода на станцию снабжения, после чего можно будет забрать кассету. Для нас это решение было скорее положительным или нейтральным, чем отрицательным. У нас в лазарете находилась треть десанта, на базе было почти шестьсот посторонних, которыми нужно экстренно заниматься. Это не говоря о других проблемах, требующих решения. Война с поселенцами только на словах была так проста и скоротечна. Нам противостояли люди, прекрасно знающие систему, обладающие определенными резервами в людях и кучей скрытых ловушек. Так что по прикидкам Флемера полное уничтожение заняло бы несколько лет, а уничтожение военной угрозы — до полугода. После согласования всех моментов в итоговом решении появился пункт о том, что Жульберу будет выдан эсминец, на котором тот сможет перемещаться между колонией и базой. Появление там постороннего без согласования с нами означает уничтожение эсминца. Также мы дали разрешение на уход оставшихся эсминцев с нашей базы и тех, который находятся на внешней орбите. Через час «Странник» приземлился на свою палубу. Мила связалась с Егором, озвучила результаты переговоров. Командирам эсминцев передали разрешение на взлет и покидание станции. Они уже были в курсе результатов переговоров и с радостью покинули нашу базу. Жульбер попросил разрешения посетить медблок. Мила в сопровождении десантника провела Жульбера, тот убедился в состоянии адмирала и других больных. Окончив осмотр, Мила сообщила:

— Завтра будет готов эсминец, а сейчас я вынуждена вас покинуть. Ваша комната в жилом модуле доступна вам. Если будет что-то срочное, сообщайте, а так до завтра. Жульбер, на мне, кроме врачебных обязанностей, есть и другие. — С этими словами Мила предложила доктору покинуть медблок. Они распрощались. Мила в сопровождении десантника направилась к себе в ВИП-модуль, а Жульбер, повернувшись к десантнику, поинтересовался, может ли он погулять по станции.

— Да, вам разрешено находиться в жилом модуле. Посещение ВИП-модуля без приглашения запрещено, выход за пределы жилого модуля запрещен.

Жульбер насупился.

— Я прям заключенный на вашей станции.

— Нет, просто вы не гражданин — это раз, и второе: станция на военном положении, так что даже мы не можем просто так шататься по территории станции вне жилого модуля, — ответил десантник. Это немного успокоило доктора.

— Сержант, а мы можем с вами пойти посидеть? Вы мне расскажете, как вы живете, может, познакомите с кем-нибудь из гражданских.

— Знаете, уважаемый полковник, я запрошу разрешение, но пить и есть я не буду — дежурство.

Запрос сержанта Желтый переадресовал Егору, тот размышлял минуту и дал добро, но попросил Желтого усилить сержанта еще одним человеком. Получив разрешение, сержант предложил пройти в кафе, где собирались взрослые. Молодняк собирался в двух других заведениях. Доктор согласился. Они прошли несколько зданий, на каждом перекрестке они попадали на дежурного боевого робота. Это несколько напрягало доктора, но, видя абсолютное спокойствие сержанта, он стал меньше на это обращать внимания. Сержанту было интересно поговорить с доктором, послушать его рассказы, но субординация и то, что он на службе, ограничивали его желания. Жульбер немного освоился, начал задавать вопросы обо всем, что попадалось. Вначале ответы были односложные, чуть позже начинали появляться нормальные ответы. Дойдя до кафе, сержант и доктор вели вполне нормальный разговор. У входа их ждал Степан, ему было поручено усиление. Сержант представил командира отделения, и они втроем зашли в кафе. Был вечер, и большинство столиков было занято. Народ сидел, обсуждал события этой недели и просто всякие житейские дела. Основная масса были женщины, жены десантников, но попадались и мужчины. Они играли. Появление в кафе доктора вызвало живой интерес. Одна дама подошла к ним и спросила у Жульбера, не мог бы он рассказать им, как колонисты живут, что едят, как проходят их дни, что знаменательного у них было. Жульбер растерялся, но, видя живой интерес всех окруживших его людей, согласился. Он и сержант сели за стол в центре кафе, а мужики-десантники быстро организовали вокруг него столы, стулья, куда все и расселись. Не успел Жульбер толком присесть, как прибежала молодежь послушать рассказы доктора. Когда все уселись, Жульбер заказал себе выпивку — легкий хмельной напиток, такой же был у части присутствующих. Остальные, распробовав васо, пили сок. Степа, видя удивление на лице доктора, кивающего на сок в стаканах людей, заказал доктору васо и предложил выпить его вместо хмельного напитка. Доктор смутился, но попробовал — ощущения были потрясающие. Он начал вспоминать — этот сок только начинал входить в моду, когда началась война, и он, тогда еще майор, угощал им свою девушку в дорогом ресторане на одной из планет. Из воспоминаний его вернул Степан:

— Доктор, расскажите что-нибудь из того, что с вами тут происходило.