Странники

Глава 4

- О, десять лет это, конечно, не триста! Но всё относительно, - восклицал Альваар, в восторге обходя меняющиеся помещения дворца. - Как я соскучился по этому, как будто снова встретился со старым другом! Ведь он живой, Джед, он живой! Он помнит меня!

Дворец и в самом деле отвечал на взволнованные речи Альваара нежным пением - никого, кроме Фальконе и волшебника, он так не встречал. Этих двоих он явно признавал своими друзьями. По старой привычке Уилл и Джед называли своего Спутника волшебником, хотя никаким тот волшебником не был - все чудеса, которые он показывал в те дни, когда два друга попали к нему в гости в далёком прошлом Земли, оказались чистой воды трюками. И забавный столик, который ходил и кое-что соображал, и все прочие мелочи. Оказывается, Пространственник на время своего отсутствия снабдил друга небольшим количеством Силы для проведения каких-то экспериментов, он же не собирался пропадать на миллионы лет. Но всё же Альваар был другом всемогущего додона, великого Искателя звёздного племени, командора Поиска, и потому очень многим был одарён от своего товарища и покровителя.

Во время своего увлекательного путешествия по дикой сельве Юрского периода, два друга были настолько полны чудесами заповедной зоны додонов, что всё происходящее воспринимали как несомненную данность. Только позже они поняли, что многое там было просто иллюзией, искусным обманом. Что каждый входящий в сад Пространственника видел свою реальность.

Да, ненастоящим был Прокруст - экзотическое существо из дальнего Космоса, умеющее читать скрытые страхи любого, кто обладал разумом. Ненастоящим был замок Крузеройс, как ненастоящими были и лошади, на которых Валентай и Джед совершали своё умопомрачительное путешествие - это оказались особые животные-трансформы, добытые Пространственником в одном нестабильном мире. Всё население средневекового замка составляли псевдо-морфы, которые в свою очередь являлись частями громадного разумного существа - метаморфа. Тот поджидал гостей Пространственника, которые надумали бы прогуляться по его саду, и разыгрывал перед посетителями целые спектакли, порой настоящие драмы. И многие попадались на этом, потому что метаморф был мастером своего дела, настоящим талантом среди собратьев из далёкой галактики на краю Вселенной. Существа, прошедшие столь долгий путь развития, что даже утратили постоянную форму.

Много имелось чудес по пути к волшебному дворцу, парящему на облаках - жаль, что Джед и Уилл так спешили и не нашли времени посмотреть хотя бы часть из них.

Как десять лет назад, вернее, все сто миллионов, два друга ходили за волшебником Альвааром, а тот показывал им чудеса дворца, который он по-прежнему знал лучше, чем два его владельца. Снова отыскали они изумительный, неиссякающий бассейн с живительными водами Лето - удивительной планеты-океана, разумного гиганта, который создал в своей среде уникальный состав микроэлементов, насыщающих любое существо здоровьем и долгой жизнью. Но импортировать волшебные живые воды с планеты невозможно - они тут же превращались в обыкновенную воду.

Никто из обитателей Вселенной, кроме Альваара, не знал, что это додоны позаботились о том, чтобы расхищение планеты стало невозможным. Прилетай, купайся, а с собой взять - ни-ни! Даже бассейн во дворце Пространственника был лишь порталом, постоянно связанным с океаном Лето, так что, купаясь в его голубых водах, как бы попадаешь на саму планету. Такие чудеса были обыденностью в жизни звёздного племени.

- Скажи, Альваар, - увлечённо спрашивал Джед, - кое-чего я не понимаю!

- Ну-ну, - рассеянно отвечал волшебник, обходя залы дворца один за другим и восстанавливая в них положенные чудеса. Вот сейчас он покрутил в воздухе пальцем, и в пустом зале взялась разрастаться необыкновенная растительность - прозрачный сад с призрачными птицами, похожий на медленный танец, до того плавно и слаженно происходило в нём каждое движение, сопровождаемое неясным пением и тягучими переливами нот.

- Исигваа, - печально и ласково сказал волшебник. - Планета-призрак. Погибла очень давно в результате космического катаклизма. Это последние остатки той изумительной жизни, одно из чудес мира. Исигваа по странному капризу её создателя существовала одновременно во множестве измерений, как бы растворённая между ними. Поэтому в каждом измерении она присутствовала, как призрак. Когда произошла катастрофа, сдвиг веера пространств, она исчезла. Остался только этот фрагмент, который в прежнее время был порталом, а при катастрофе замкнулся и отсёк часть планеты-сада. Только подпитка от дворца может поддерживать эту псевдо-жизнь. На самом деле она уже не существует.

Словно в опровержение его слов из зарослей таинственно изгибающихся лиан, из плавно танцующих цветов, одна за другой стали выходить прекрасные девы, одетые в полупрозрачные одежды. Лёгкой вереницей они обходили двух людей, неслышно ступая, словно текли по алмазному полу, не отражающему их. Печально-мечтательные лица, тонкие, чуть голубоватые, как будто уплотнившийся туман. Длинные пепельно-седые волосы волновались под несуществующим ветром. Нежные глаза притягивали к себе, утешали, обещали тихую и сладкую истому, счастливый сон, упоительное забвение.

Светлые призраки окружили двух людей кольцом и начали свой невесомый танец, медленно и завораживающе кружа под тягучее пение цветов.

- Пойдём отсюда, - тронул Фальконе Альваар.

Он взял Джеда за руку и потянул прямо сквозь стену призраков - те расступились, как стебли подводных растений, встревоженных волной. И снова сомкнулись, продолжая свой печальный танец.

- Ты что хотел знать? - спросил у Джеда Альваар за пределами зала.

- Я? - удивился Джед и потёр затылок. - Не помню.

- Во-во, - наставительно сказал волшебник. - Исигваа - значит "забвение". Вот почему дворец скрыл от вас это место - ещё не обладаете должным опытом.

- Да? - изумился Джед. - Рушера бы туда сунуть на пару часов!

Он решительно вернулся к дверям зала, они послушно распахнулись. Помещение снова было пустым, только переливались узорами хрустальные стены, источая мягкий свет, да сквозь высокий потолок смотрели яркие звёзды - дворец без определённой цели перемещался в Космосе. Его хозяева ещё не приняли никакого решения для исполнения своей миссии в Поединке. Чего-то медлил Уилл, чего-то всё искал в озере-портале.

"Хозяин, совершаются попытки проникнуть во дворец. Я блокирую раз за разом пространственный перенос", - сказал Валентаю по ментальной связи бесцветный голос - так обычно звучала речь самого дворца.

- Кто пытается? - вздрогнув от неожиданности, спросил "хозяин".

"Я думаю, твой враг"

- Почему так уверен?

"Я хорошо его знаю и помню его ментальную характеристику".

Да, волшебный дворец есть конфигурация Живой Энергии, он обладает интеллектом и все его возможности ведомы разве что прежнему хозяину - Пространственнику. Не зря Варсуйя посоветовала двум странникам путешествовать во дворце - додонка знала, что говорила.

Значит, Рушер пытается проникнуть во дворец...

Валентай провел у зеркала несколько часов, пытаясь выяснить как можно больше о том, что произошло с его друзьями. Он видел печальный финал их борьбы с Рушером, и хотел знать, как именно их обставил враг. Уилл полагал, что обладание всевидящим зеркалом дает ему возможность узнать это, но ошибся: зеркало показывало только текущие события, а прошлое или будущее ему было недоступно.

Он искал Эдну и Кондора, но получил лишь картину бесконечно простирающегося на много парсек каменного хлама - беспорядочно летающих и сталкивающихся глыб и мелкой пыли. Напрасно он гонял изображение и искал в этом скоплении осколков чету Кондоров.

Он попытался вызвать Джамуэнтх - безнадёжно. Пытался связаться с друзьями - к ним не пропускало какое-то поле, через которое Озеро пробиться не смогло. Только понаблюдал некоторое время за жителями маленького острова, затерянного посреди океана необитаемой планеты.

Потом Уилл принялся искать Рушера. Обладание волшебным дворцом - огромное преобладание в возможностях, ведь на поиски не тратилось ни капли запаса Сил, данных для поединка.

Калвина он обнаружил на пустынном скалистом берегу какой-то планеты. Чёрная ночь отражалась в мрачной бездне океана. Антрацитовые скалы хищно устремлялись в небо, и чёрный песок маслянисто поблёскивал под скудным светом угасающего солнца. В этом адском месте находился Рушер. Он стоял, напряжённый, неподвижный, и смотрел в камень под ногами. Волосы трепал холодный ветер.

Тёмная фигура чуть подрагивала, словно происходил сбой изображения. А поодаль, в тени скал, прятались четыре силуэта: мерцающий изумрудный, жемчужный, ещё один почти невидимый - двуногий, и слабо поблескивающая чернота - Синкреты, как их помнил Валентай. Слуги Рушера молча наблюдали за ним.

Уилл рассматривал врага, не понимая, чем тот занят и почему так напряжён.

"Пытается пробиться", - сообщил дворец.

Вот оно что! Рушер ищет слабое место их убежища! И тут же пришло спокойное, уверенное ощущение собственной неуязвимости - это дворец сообщал о своей абсолютной защите.

Рушер вдруг поднял голову и растерянно посмотрел наверх - он словно почувствовал на себе взгляд.

- Валентай, ты? - хрипло спросил он.

Уилл молчал и смотрел на их общего врага.

- Не молчи, я знаю, что ты меня видишь, - произнёс Рушер, шаря взглядом по сторонам.

- Ты воспользовался всевидящим озером в моем дворце, - продолжал он.

- Не в твоём, - холодно отозвался Уилл. - В моём.

Рушер засмеялся, довольный, что вынудил противника к разговору.

- Да, последний час я только и делаю, что трачу энергию на перенос. Но дворец меня не пропускает. Как там на Рушаре?

- Никак. Мы за пределами Галактики.

- Ты выбалтываешь сведения, - лукаво заметил Калвин.

- Плевать, - беспечно отозвался Валентай.

- Ты знаешь, Уилл, а ведь исход Поединка уже решён, - сказал Рушер.

Молчание.

- Мелковичи проиграли. Коэн, правда, сильно досадил мне - сумел уничтожить свою энергию и долю Ахаллора. Не ожидал я от него такого. Впустую уничтожил Силы. Это очень плохо. В стратегическом плане эта ничья ничего не решает, а вот в накопитель эта масса Сил не попала. Глупо очень. Совсем необязательно было умирать - никто не заставлял.

- Тебя прямо так и прёт от досады, - насмешливо отозвался Валентай.

- Я, между прочим, никого не убил из ваших, - напомнил Рушер. - А вот любой из вас не упустил бы случая.

- А была возможность?

- Сто раз была. Все они практически были у меня в руках - голенькие и беззащитные.

Ужасно хотелось знать, как именно Рушер выиграл эти три схватки, но Валентай предпочел не проявлять явным образом любопытство.

- Чего же ты хотел? - спросил он. - Зачем во дворец пролезть пытался?

- Поговорить, - серьёзно ответил тот.

- Ну, говори.

Рушер досадливо передёрнул плечами.

- Неудобно говорить, когда не видишь собеседника.

- Вот как? - удивился Валентай и в следующий момент в пяти шагах от Рушера создал свой фантом.

- Так сойдёт? - спросил он.

Синкреты в тени скал чуть пошевелились и застыли. Лишь четыре пары мерцающих глаз уставились на человека. Кажется, они хотели броситься на пришельца - такую готовность выражали их напряжённые позы.

Лицо Калвина было бледным, глаза окружены лёгкими тенями, щёки впали, как будто его терзала какая-то болезнь. Но взгляд по-прежнему был холоден и цепок.

Он помолчал пару секунд, разглядывая Валентая, и быстро понял, что перед ним всего лишь виртуальный двойник.

- Давай присядем, - примирительно предложил он и тут же сел в образовавшееся из воздуха кресло, строгим дизайном напоминающее офисное.

Фантом сотворил себе помпёзное седалище с высоченной спинкой, кривыми лапами и массивными раззолоченными подлокотниками - похожее на трон. Это очень напоминало мебель в тайном логове Алисии в те дни, когда была она во дворце на Рорсеваане и служила дамой-Инквизитором. По чуть заметной улыбке на губах бывшего Владыки, было ясно, что издёвку он понял и оценил.

Валентай надеялся, что Калвин не упустит случая похвастаться своей хитростью и расскажет, как именно он выиграл три предыдущих сражения. И не ошибся.

- Это было просто, - сказал тот. - Все действия твоих друзей легко прогнозируются. Видишь ли, их слабое место - волшебные сны. Тот, кто однажды выпил воды из источника Сновидений, уже не может забыть его, и будет желать снова очутиться в том сне. Это что-то вроде интеллектуального наркотика. Все они начали искать встречи со своей сладкой мечтой - в той или иной форме. Я знал это и приготовил им ловушки. Никто не подвёл, только Моррис меня удивил - он проявил такую смекалку, что едва не победил Фортисса, а ведь выступил в бой всего лишь с половинным запасом энергии. Не могу не уважать, ценю мастерство.

Калвин наклонил голову, словно в самом деле отдавал честь достойному противнику.

Уилл молчал и ждал. Он помнил слова, сказанные Нэнси на том острове: Моррис предатель. Но Рушер не стал вдаваться в подробности и оставил разговор о Красавчике. Настала пауза, как будто Калвин не решался сказать то, за чем позвал сюда противника, и лишь смотрел на голый камень под ногами.

- Ты ведь Избранный, Уилл, - внезапно проговорил он, подняв голову.

- И что?

- И я Избранный.

- Хочешь сказать, что ты в замешательстве? - холодно осведомился Валентай. - Я ведь не пил из источника и сна волшебного не видел. И ты теперь не знаешь, чем меня подловить?

- На Избранного наваждение сна не действует, - с усмешкой отвечал Рушер. - Я пил, и я знаю это. Мне плевать на Рушару, эта мелкая планетка меня не интересует. Не она была моим сном, а Сила. Я собирался долго пользоваться ею, а Рушара была только моей игрой. Не слишком удачной да и не слишком интересной.

Перед глазами Уилла словно возникли картины десятилетней давности: та неравная битва Рушера с населением планеты и руины, в какие превратилось творение Владыки, когда он с азартом одержимого стремился дорваться до спрятанных Сил. Сейчас он тоже рвётся к Силам.

- Зачем ты меня позвал? - пытаясь скрыть гнев, спросил Валентай. - Пока один трёп, ничего такого, чего бы я не знал.

- Ты был у додонов, видел Пространственника? - с острым интересом ответил Калвин вопросом на вопрос. - Разве он тебе не сказал? Они не рассказали про волшебный сон? А ты сам не вспомнил? Ведь ты же Избранный, Уилл!

Несколько секунд Уилл безмолвствовал, вне себя от изумления. Слишком много непонятного было в словах Рушера - тот не то выведывал что-то, не то пытался наоборот - сказать. Он догадывается, что Уилл и Джед пытались искать помощи у додонов?

- Нет, Рушер, мы не говорили о снах, - неловко усмехнулся он, пытаясь разглядеть в темноте выражение лица врага. - Но кое-что мне рассказали.

На лице Рушера выразился живейший интерес.

- Я узнал, что происхожу, как и ты, от обезьяны, - язвительно сказал Уилл. - Что всё наше человечество есть древний селекционный эксперимент, затеянный с целью вывести два конечных экземпляра - меня и Джеда. Так что ты, мой друг, есть генетический остаток процесса, некий сгусток бракованных деталек.

- И только?! - с непонятной досадой воскликнул Рушер и откинулся на спинку кресла. - Мой друг, тебя обвели вокруг пальца! Вот хитрецы эти додоны! Всё следуют своей чопорной этике и полагают, что солгать или не сказать правду - не одно и то же!

- О чём ты говоришь? Хочешь внушить мне, что додоны лгут?!

- Додоны лгут, мой милый! Лгут, как примитивные дикари! Даже сейчас они не сказали правды! Сейчас, когда добились всего, чего хотели! Пространственник тебе не сказал, кто ты такой, кто я, кто мои Синкреты?!

Уилл растерянно молчал. Что это значит? Ловкая тактика Рушера, чтобы выведать от него какие-то сведения из разговора с додонами? Обман, попытка запудрить мозг? Или действительно есть правда более горькая, чем та, которую рассказала им Варсуйя. Вспомнилась осторожная сдержанность, с которой додонка заговорила после того, как узнала цель их визита.

А Калвин продолжал наступать, не дожидаясь ответа:

- Они тебе сказали, зачем нужен этот Артефакт? - напористо спрашивал он. - Для чего они таскают его с планеты на планету с начала существования Вселенной?

От изумления Уилл только покачал головой. Пространственник говорил, что не знает предназначения Артефакта!

- Вот именно! - выдохнул Рушер, опять откинувшись на спинку кресла. Лёгкий пар от его губ растворился в холодном сухом воздухе, был унесён порывом ветра.

- А он не сказал тебе, зачем додоны прятали Артефакт на планетах и где вообще он должен быть?

- Хватит тайн! - грубо оборвал его Валентай. - Или говори, или больше не морочь мне голову!

- Да я только и делаю, что говорю, - засмеялся Рушер. - Ты знаешь, что будет, когда эту штуку заберут с нашей планеты? Знаешь, что вообще бывает с планетами, на которых додоны прячут свой Артефакт? Ты ведь сейчас находишься в своём дворце, стоишь и смотришь в Озеро. Прикажи ему показать тебе планету, на которой находятся развалины Джублаита, предыдущего города-гостиницы. Додоны говорили тебе, что всегда уходили с планеты, где начинала появляться своя разумная жизнь? Оно понятно - слишком много неудобств. Ты хочешь знать, что будет с Землёй, когда они заберут с неё Артефакт? Посмотри на планету, Уилл.

Валентай ощутил беспокойство - уверенность Рушера, скрытая ярость в его голосе - всё это убеждало, что он не лжёт, а действительно знает многое. Откуда? Говорил с додонами?

Он мысленно обратился к озеру, не желая, чтобы слова дошли до его врага: "покажи мне ту планету, где был Джублаит".

Изображение в озере моментально сменилось: вместо двух фигур, сидящих в креслах среди темноты, возникла панорама планеты, видимой из Космоса. Око портала, повинуясь воле Хозяина дворца, пустилось в облёт планеты по снижающейся траектории. Оно пролетало над океанами, зигзагообразно скользило над материками, вторгалось в ночь и снова вылетало в день. Нигде, нигде не было ни следа цивилизации и лишь в одном месте, недалеко от мелкого узкого залива, в гористой местности на берегу высохшего озера нашлись ветхие развалины каких-то древних строений. Возле них стоял Калвин и смотрел вверх.

- Иди сюда, Избранный, - сказал он. - Здесь нормальный воздух, можно дышать.

"Не слушай его, Хозяин, - тихо прошептал дворец. - Он обманет. Он всегда был обманщиком. Ты будешь уязвим, если покинешь меня".

Рядом с Рушером возник фантом, в точности повторяющий вид настоящего Уилла. Калвин взглянул на него, едва заметно поморщился и начал говорить к нему, как к человеку.

- Смотри сюда, Уилл, - сказал он, поводя вокруг себя руками. - Это останки Джублаита. Вот эти камни, торчащие из сухой почвы, как стертые зубы во рту старика, есть фундаменты прекрасных дворцов, как некогда в Стамуэне. Вон там была гора Портала для прибытия гостей. Вон там стоял Храм Чаши. А теперь я покажу тебе место, где хранился Артефакт.

Он взлетел над землёй и позвал:

- Следи за мной, это недалеко.

И начал стремительное скольжение над холмами и долинами - на запад. Озеро послушно отслеживало его путь, показывая с высоты безлюдный пейзаж, заросший скудной растительностью. Дорога шла в горы, и постепенно холмы зарастали зеленью.

Калвин опустился на землю возле озера, похожего на каплю. На берегу его виднелись опять же останки каких-то древних строений.

- Очень крепкие постройки, - сказал он, указывая на развалины. - Сотни миллионов лет прошли, а след ещё остался. Здесь побывало много экспедиций из других миров, камни растащили. Только фундаменты остались. Всё ищут следы присутствия Предтеч, много-много лет искали додонов.

- Что с озером? - спросил фантом Уилла, появляясь рядом с Рушером.

- А что с ним? - удивился тот.

- Мне видно через портал на его поверхности радужные разводы, как будто от бензина. Очередные пришельцы разлили топливо?

- А, это... - Рушер помрачнел. - Нет, это я случайно потерял один агрегат.

- Зачем тебе бензин?

- Да так, неважно... Давай, двигай за мной. Я покажу тебе место, где хранился Артефакт.

Взлетев над землёй, Калвин решительно двинул в горы. Но Уилл не спешил за ним. Око портала нырнуло в озеро и быстро отыскало возле берега то, что скрывал Калвин. Это были какие-то нелепые обломки - разбитая корзина, остатки горелой ткани красного цвета, непонятный котёл очень старинного вида, перепутанные верёвки. Какую-то тайну прятал тут Рушер.

Уилл догнал его уже на подлёте к пещере - Калвин снижался, и сверху хорошо были видны очертания странного входа в пещеру. Как будто расплавленная порода, похоже на склеенный рот чудовища, утонувшего в каменной породе и застывшего в последнем судорожном вздохе.

- Иди за мной, - сказал Калвин у входа.

Вдвоем они углублялись в длинную пещеру, поросшую, как древними корнями, мощными столбами сталактитов и сталагмитов - на самом деле это были не они, а потёки расплавленной очень давно базальтовой породы. Два человека не перешагивали через неровные каменные горки по всему полу, а просто плавно скользили меж колонн и свисающих с потолков навечно застывших в неподвижности лавовых натёков.

Валентай взял в сторону и подлетел к стене, где виднелись у потолка чёрные обломки странно правильной формы - окружности.

- Не отвлекайся, - бросил ему Рушер. - Увидишь целые - там, дальше.

Уилл молча прибавил скорости и пролетел следом за Рушером в высокую пещеру правильной формы: полуцилиндр, лежащий на боку.

- Ничего не напоминает? - спросил Калвин.

Напоминало даже очень - и размер, и форма. Передний край полости в горе слегка оплавлен, провис, а вот дальний - тот был безупречен.

- Ну, так что? - снова задал вопрос Рушер.

Уилл вместо ответа приблизился к стене и провел ладонью по поверхности камня - гладкая стена была слегка процарапана, как будто по ней чем-то плотно проскребли - во всю высоту.

Не дождавшись ответа, Рушер двинул дальше.

Как было обещано, за торцом базальтовой пещеры объявилось нечто нежданное, но вполне знакомое. Вдоль короткого тупикового коридора стояли вдоль обеих боковых стен высокие колонны черного цвета. Они слабо отражали свет и выглядели объемными, но вот то, что было за этими колоннами, уже не походило на материальную субстанцию - это была та беспросветная ледяная чернота, какая была в пещере Артефакта на Земле. В этой части пещеры ощущался холод - им ровно тянуло из-за колонн, но это не мешало распространению в воздухе какого-то скверного запаха. Тления, что ли?

Пока Уилл оглядывался, Рушер отошёл в сторонку и пинком послал меж двух колонн что-то странное. Абсолютная темнота безмолвно поглотила подарок, а Валентай не успел разглядеть, что именно уничтожил Рушер.

Пещера - такая же, как на Земле, только покинутая своим таинственным Артефактом. Что знает об этом Рушер? Вопросов имелось много, но Уилл не спешил их задавать - слишком хорошо он знал своего врага. Рушер ничего не делает просто так: каждый шаг его просчитан, и за каждую подачку он требует уступки.

Итак, он нашёл старый город додонов, отрыл древнюю пещеру Артефакта. Впечатляет, но что с того?

Словно в ответ на этот безмолвный вопрос, Рушер поплыл на выход, а следом и Уилл. Они выбрались наружу и поднялись повыше.

- Сейчас доберёмся до одного места, - пообещал Рушер. - Это пустыня, нулевой процент влажности - идеальное место для захоронения останков. Они лежали в песке миллионы лет, время высушило их и превратило в камень. Но когда-то там жили разумные существа, почти люди. Ты увидишь.

Красные горы внизу сменились долинами, пересечёнными сухими руслами давно иссякших рек, потом миновало плоскогорье, покрытое чахлой растительностью, промелькнули солончаки, и постепенно всё видимое пространство заняла однообразная пустыня. Бесконечные барханы без клочка зелени, без пучка высохшей травы. От горизонта до горизонта.

- Где хочешь опуститься? - бесстрастно спросил Рушер.

Валентай хотел ответить, что нигде - его совершенно не привлекал этот мёртвый пейзаж.

- Чтобы ты потом не говорил мне, что я специально подвёл тебя к нужной точке, - пояснил Калвин.

Вместо ответа Уилл сделал широкий круг над местностью - радиусом в несколько сот километров. Это ему было не сложно, ведь летел не он сам, а всего лишь видимость, фантом. Но Рушеру, летящему следом, это было совершенно безразлично - он передвигался так же легко, как будто тоже был виртуальным образом.

Впадина меж двух барханов ничем не отличалась от всех прочих. Солнце, очень похожее на земное, висело в зените, но иссушающий жар пустыни не доставал двоих путешественников. То ли дело в те давние дни, когда два друга решились на смертельный переход через Сахару - пешком и практически без воды.

Рушер плотно встал ногами на дно впадины, и его подошвы тут же слегка погрузились в сухой песок - белый, мелкий, сыпучий.

Уилл огляделся, и мурашки невольно побежали по его спине. Сам он находился в своем дворце и стоял перед озером, но чувствовал всё так, словно находился там, на далёкой планете, где некогда был город Джублаит, звёздная гостиница додонов.

- Когда-то здесь был рай, - мечтательно произнёс Рушер, оглядываясь по сторонам.

- Когда-то и Сахара была раем, - насмешливо напомнил Валентай. Кому, как не ему знать это - он был там.

- Давай копать здесь, - ответил неприятель и указал себе под ноги. - Ты сам выбрал место. Проверь тут своей Силой - она скажет, не подвергалось ли место воздействию.

Валентай удивился: он бы не догадался так поступить. В самом деле, Рушер ведь великий обманщик - мастер подлога, мистификации, авантюры.

- Может, скинемся? - с улыбочкой предложил тот. - Не одному мне Силу тратить.

- Ты предложил, - с улыбочкой же парировал Уилл.

Враг кивнул, как будто ничего другого и не ожидал. Он ничего не сделал, но из-под ног его с лёгким свистом взлетел песок и понёсся по воздуху поверх бархана. Лёгкая струя уплотнилась, превратилась в ленту и непрерывным потоком начала утекать прочь, освобождая дно впадины. Через минуту поток превратился в смерч, носящийся по кругу. Он быстро расчистил во впадине площадку и начал равномерно углублять её. Тут с барханов двинулись тяжёлые языки песка и моментально засыпали широкую яму. Но оба путешественника легко взмыли в воздух и продолжали наблюдение сверху.

Смерч загудел, расширился и поглотил миллионы тонн песка. По его поверхности ходили вспышки, проскакивали молнии, срываясь с широких гладких, плотных боков. Но мощный насос неумолимо и аккуратно снимал слои песка, расширяя по кругу яму и унося тонны сыпучего материала на десяток километров в сторону. Воздух вокруг него был чист - совсем не то, что при природном торнадо.

Буквально через двадцать минут таких "раскопок" образовался глубокий котлован, на дне которого что-то виднелось - какие-то мелкие предметы. И тут смерч показал чудеса: он тщательно вычищал песок между предметами, не трогая их с места. Ещё десять минут, и работа была закончена - насос угомонился и растворился в воздухе.

- Пойдём, посмотрим, - предложил Рушер, первым слетая на дно котлована.

На плотном сухом грунте толстым слоем лежали спрессованные кости, грубые каменные орудия, всякий мусор.

- Человекообразные, - с явным удовлетворением заметил Калвин, беря в руки один довольно хорошо сохранившийся череп.

Выдающиеся надбровные дуги, большой объем мозга - только едва заметные бугорки по месту теменного шва отличали череп от человеческого. Строение скелетов очень походило на человеческую анатомию. Да, это, несомненно, были антропоиды. Много же их тут погибло - кости лежали беспорядочно, никаких признаков захоронения. Сплющенные, окаменевшие скелеты матерей, держащих на руках скелетики младенцев. Крупные мужские остовы, в руках у некоторых были остро заточенные камни.

- Ну и что? - не понял Уилл. - Что это доказывает? Мало ли природных катастроф. Да раскопай у нас на Земле любое место - везде полно костей.

- Исполнена земля всех нечистот, всех выбросов, всех мороков, всей шелухи, всех пакостей, всей блевоты того, что Бытиём зовут. Пространство душ забито осколками, остатками вонючими того, что звалось любовью, - прошептал Рушер, и Валентай почувствовал, как по его спине потёк холодный пот - это была песня Императора Мёртвых, безумный зов из Преисподней!

- Откуда ты это знаешь? - дрогнувшим голосом спросил он, стоя над костями. Никто и никогда не слышал от него слов Пространственника!

- Я слышал это там, под Стамуэном, во сне, - лихорадочно блестя глазами, ответил Рушер.

- Ты слышал голоса?!

- Нет, я слышал Голос!

- Варсуйя говорила и к тебе?!

- Я слышал только голос Смерти.

- Не понимаю...

- А что такого?! - раздражённо воскликнул Калвин. - Я тоже Избранный! Я тоже слышал голос Бездны!

- Но у тебя же не было Глаза!

- Да, верно, - равнодушно согласился Рушер. - Что-то пошло не так - то ли старуха ошиблась, то ли ещё чего. Глаз я не получил.

- Но по-другому и быть не могло, - неуверенно возразил Валентай, теряясь при мысли, что произошло бы, если бы Глаз Пространственника попал к Рушеру. Шаария поначалу так и рассчитывала!

Он мысленно пробежался по всей истории и почувствовал себя ужасно, когда представил, что получилось бы, попади Глаз к Рушеру. Не может быть! Для такого варианта просто не оставалось возможности, ведь попадание самого Уилла и Джеда в прошлое уже было предопределено! Они уже там были сто миллионов лет назад!

- Вовсе нет, - холодно ответил Рушер, словно читал мысли, - Просто вариант развития событий ушёл в область мнимого пространства. Все вероятностные нити в руках Джамуэнтх, и она плетёт судьбу Вселенной. В тот раз удача была не на моей стороне, теперь по закону симметрии верх должен взять я.

Валентай посмотрел на него, как на опасного сумасшедшего: всё-таки Рушер маньяк.

- Давай о деле, - прервал он мрачные размышления будущего вселенского Тирана, - Итак, что должны мне показать эти кости? Как это соотносится с Землёй? И какое обвинение додонам ты предъявишь на таком сомнительном материале?

- А, ну да! - словно вспомнил тот. - Короче, дело было так: когда Артефакт выдрали из гор этой планеты, начался природный катаклизм: воздействие оказалось настолько мощным, что сдвинулись континентальные плиты, и произошла смена магнитных полюсов. В то время на планете только зарождалась разумная жизнь, эти ребята были ещё очень дикими. И они все умерли сразу. Планета постепенно пришла в себя, залечила раны, обзавелась новой флорой, фауной. Но те погибли. Все.

- Ну бывает, - согласился Валентай, - На земле, я читал в статьях, не однажды происходила смена полюсов, и ледниковые периоды были, и другие катастрофы.

- Ты что - дурак, Уилл? - недовольно спросил Рушер, - Артефакт должен был уйти с Земли миллионы лет назад, и человечество знать не должно об этом, если бы и появилось после этого. Теперь, когда додоны двинут с места эту штуку, они погубят всю планету.

Его как по голове ударили - мысли все перемешались. Лишь видение уходящего с Земли Артефакта - древняя тайна планеты покидает её: правильной формы полое тело дрогнуло в глубине породы, взялось раскачивать свою темницу, обрушивая миллионы тонн базальта, а потом начало медленное продвижение наверх, расплавляя вокруг себя камень, сотрясая материк. Планета бешено сопротивляется извлечению этой старой, заросшей в плоти её занозы, ревёт от боли. А внутри Артефакта от грохота обвалов зарождается и нарастает дикий шум, и взбешенная этим звуком тайна начинает исторгать неслышные психические крики, от которых сходит враз с ума все население планеты. Миллиардные толпы мечутся по сотрясающимся в агонии материкам, погибают под обломками цивилизации, тонут острова, гигантские языки множественных цунами слизывают мегаполисы, ревут чудовищные торнадо. И, наконец, планета задрожала - в её южной части, среди мгновенно расплавленных миллионнолетних ледников открылась жуткая дыра, из которой вынеслось сияющее тело и унеслось в пространство. А в разверстую рану хлынули потоки ледяной воды, раздался оглушительный вой, мощным столбом взлетел раскаленный пар, завертелся чудовищный смерч, и смерть начала свой путь по обречённой планете.

Жуткие картины гибели Земли буквально выжигали мозг. Вспомнилось отчетливо, как Рушер перед всеми в той пещере говорил насмешливо о том, какая образуется дыра в теле планеты в случае взрыва фтаров.

- Но ты же сам сказал: Артефакт неуязвим... - хрипло спросил Валентай.

- Артефакт - да, планета - нет, - ответил Рушер.

- Неправда, я не верю, - покачал головой Уилл. - Разве у додонов недостаточно Сил, чтобы аккуратно переместить Артефакт и не устроить катастрофу!

Рушер молчал, не отводя холодного взгляда. Факты говорили за себя: эта опустевшая пещера с расплавленными стенами, погибшее население планеты.

Вспомнились Валентаю внезапно похолодевшие глаза Варсуйя, потом аккуратно-вежливый тон, невозмутимый отказ в помощи. Мотивированный довольно слабо. Да, у них совершенно разные взгляды на ценность жизни - для додонов оно как бы в общем, а для землян очень конкретно. Они, нисколько не сомневаясь, отпустили Рушера обратно на Землю, хотя кому, как не додонам, знать, что за бомба спрятана в этой голове. Для них принципы важнее. Потом отказ Пространственника - вежливый, но уверенный. То дело землян - защищать свою планету от последствий всех происшествий с Артефактом - сам он не пострадает, это точно. Ловко, однако.

- Чем докажешь? - хладнокровно спросил Уилл.

- Ничем. Я просто знаю это, - ответил Рушер.

- И что же ты хочешь от меня? Положим, я поверю - что дальше?

Бывший тиран задумчиво покивал, как будто уже разуверился в исходе мероприятия.

- Мы оба Избранные, Уилл, - проговорил он, - Одной крови, но разных полярностей. Ты - светлый, я - тёмный. Мы родились на изломе Истории - в один день, в один час, практически одновременно. Я проверял - это так. Мы с тобой - итог эволюции. С этого момента история Земли закончена. Я предлагаю прекратить Поединок и объединить Силы. Видишь ли, победа и так уже за мной. Даже если я проиграю тебе, то по очкам всё равно побеждаю. Твои друзья оказались слабаками - всего лишь люди.

- Рушер, - с жалостью сказал Уилл на эту надменную речь, - Избранный означает лишь одно: в нём наиболее сильно аккумулирован додонский ген, конкретно - Пространственника, поэтому Избранный видит во сне дворец Искателя. В тебе тоже активирован тот же ген, потому тебе снится с детства дворец, потому и придумал его в волшебном сне.

- Знаешь, хоть в тебе и активирован ген Пространственника, ума его ты не нажил, - с ухмылкой ответил Рушер, - По плоти я додонская обезьяна, как ты верно сообщил, но дух мой, - он постучал пальцем себе по лбу, - Моё сознание, память - вечны!

- Бессмертная душа? - насмешливо осведомился Валентай.

- Смеешься? Смейся. Но я тебе сказал то, что хотел. Однажды ты не утерпишь и посмотришь. Сейчас самое время, пока у тебя есть Силы. Я тоже не сразу догадался и не поверил, даже когда Синкреты подсказали. Но, когда решился заглянуть внутрь своей души, то встретил Бездну! Ищи внутри себя, Уилл! Ради самого себя - ищи! И ты поймёшь, что додоны - лжецы!

С этими словами Рушер испарился, а сбитый с толку Валентай отпрянул от озера, одновременно исчез его фантом из ямы с костями.

Он присел на краю портала, задумчиво потирая ладонью щёку.

- О чем он говорил, дворец?

- Не знаю, - ответил тот.