Страна потерянных дорог

Глава 36

Макс сидел на диване, без куртки и обуви, в одних штанах и легкой майке. Рассеяно гладил рыжего котенка, свернувшегося у него на коленях, и пил ароматный чай.

— Знаешь, я много думал обо всем. Я согласился на задание Садовника поспешно, едва попав в Арканию. Она — старый манипулятор, думаю, на то расчет и был. Я только из-за ленточки, не в себе немного. Еще ничего не видел, не успел узнать, почувствовать. Захотеть жить, остаться тут навсегда. И я был готов отдать жизнь за нечто важное. На тот момент. Пока не знал, какие чудесные люди окажутся в моем экипаже и что им тоже придется погибнуть вместе со мной. Пока не увидел тебя… было легко согласиться. Просто очередное задание, обычная работа, хоть и в другом мире.

Макс сделал паузу, отпивая чай из изящной фарфоровой кружки. Тихо тикали настенные часы, но в целом царила поразительная тишина. Ни гула городов или агрегатов, ни шума машин, сирен, сигнализаций. Уютная кухня в старом доме с видом на Великий лес, спящий на коленях котенок и такая красивая, живая девушка напротив. С точеными чертами лица, теплыми серыми глазами, россыпью веснушек на аккуратном носике и копной непослушных рыжих кудрей.

Даже невыспавшаяся, ненакрашенная и расстроенная, она была невероятно прекрасна. Не прилизанной красотой фотографий из социальных сетей или глянцевых журналов, но настоящей. Лохматая и с нахмуренными бровями, в рабочке «Десятки» и мягких домашних тапочках.

— Сейчас уже на попятную не пойти, — задумчиво проговорил Макс. — Теперь это стало личным, важным. Но я все равно не могу не думать о том, что мы теряем.

— Жизнь, — тихо отозвалась Ника.

— В широком смысле этого слова. Дело не в том, что мы можем умереть. А что не будем жить. Не будет ни наших свиданий, ни лет, проведенных вместе. Мы не будем гулять по дорогам Аркании, не сможем отправиться в путешествие или посадить сад. Не будем завтракать на кухне. Не будет ни брака, ни детей, ни всего того, о чем мне так отчаянно мечтается.

Ника опустила голову и едва сдерживалась от слез, неспешно помешивая чай витой ложечкой. Слова Макса ее словно придавили, заставили ссутулиться, затихнуть, загрустить.

— Но у нас есть сутки, — заметил Конь, протягивая руку к девушке, и нежно приподнимая ее голову за подбородок. — Давай сыграем в игру?

Ника против воли хохотнула.

— Тебе потребуется маска и детский велосипед!

— Так! Не мешай мне быть романтичным! — сурово проговорил Макс, погрозив смеющейся девушке пальцем.

Через два часа Ника стояла у огромного ростового зеркала и с удивлением разглядывала себя. На ней было длинное зеленое платье-жилет, приталенное и теплое, с меховой оторочкой по низу и расшитое тесьмой. Волосы тщательно уложены, на лице макияж, подчеркивающий черты, но не скрывающий природную красоту.

Это было не бальное платье, не праздничное, но удивительно изящное, и оно очень шло Нике. Все, что удалось найти из готовой одежды у портного Затона. Шить под заказ времени не было.

Ника с интересом покрутилась у зеркала, и вдруг поняла, что давно не надевала платье и еще дольше не ходила на настоящее свидание.

Макс предложил немного странную игру. На сутки притвориться, что все хорошо. Что они обычные жители Затона, что живут в большом старом доме со статуей на площади. Ходят на рынок за продуктами, готовят вместе обед на светлой кухне, гуляют в парке. Сходить вечером на ужин в ресторан и любоваться узкими улочками в лучах фонарей.

Так, словно у них вся жизнь впереди и совсем не нужно уходить в Лес, выполнять задание Садовника и, возможно, умирать.

Ника нашла этот наряд из числа тех, что заказали, но почему-то не забрали у портного. Красивое и необычное для Земли платье, наверное, в Аркании было повседневным зимним нарядом. Но девушке казалось, что она преобразилась.

«Я могла бы действительно быть такой!», — думала Ника, с восторгом разглядывая себя в старинном ростовом зеркале. «Выйти замуж, найти работу в этом удивительном городе. Проводить часы в библиотеке, завести детей. Из Макса получился бы прекрасный отец».

Словно в тон ее мыслям, в комнату вошел Макс. Отросшие за время командировки и путешествий черные волосы аккуратно подстрижены. Лицо гладко выбрито, и на мужчине та самая одежда, что подарил Боня. Отглаженная и идеально сидящая на его крепкой мускулистой фигуре.

Макс вошел в комнату и замер, восторженно разглядывая Нику, со страстью скользя взглядом по изгибам ее тела. Затем сделал над собой усилие и улыбнулся.

— Ты — прекрасна! Но нам лучше прямо сейчас выйти из дома, иначе мы уже никуда не пойдем.

Девушка чуть смущенно поправила воротничок платья и кивнула на дверь. Смысла было так долго одеваться, ведь если они хотя бы на миг коснутся друг друга, то придется начинать сначала. И это если они вообще найдут в себе силы выбраться из спальни и куда-то пойти.

План Макса Нике понравился. Так что они чуть поспешно обулись и вышли в теплый весенний полдень. По ночам еще было холодно, даже лужицы на мощеной мостовой покрывались тонкой коркой льда. Но днем солнце светило ярко и жарко, согревая старые камни города.

На клумбах уже торчали первоцветы, пока еще только стрелочки, но уже первая зелень весны. Улицы были довольно пустынны — многие из горожан все еще прибирались в Цитадели. Но небольшая таверна в конце улочки работала.

Макс и Ника пообедали там, поняв, что голодны, а сил и времени готовить просто нет. Болтали обо всем подряд, наперебой рассказывая о себе, перечисляя увлечения и интересы, озвучивая взгляды на жизнь и делясь мечтами. Так, словно взахлеб пытались наговориться за все годы, которых лишены.

Затем отправились на местный рынок, где купили на деньги, выданные Садовником, множество вкусностей. Не провизию в дорогу, а еду домой, словно у них было время все это приготовить и съесть. Ничего, дедушке останется. Он и за котенком присмотрит… Ника отогнала от себя лишние мысли, взяла под руку Макса, и они пошли гулять по весенним улочкам Затона, затопленным солнечным светом. Горы на заднем плане казались такими фактурными и рельефными, а в конце городка даже обнаружилась небольшая горная речка, текущая по дну ущелья.

Ника стояла на старинном каменном мосту и смотрела на бурные воды, что неслись куда-то вдаль, к Данке и болотам, туда, откуда и они сами приехали пару дней назад.

Макс подошел сзади и нежно обнял девушку за талию, ласково целуя в изгиб шеи. Он тоже любовался видом, что открывался с моста, но все его мысли были заняты теплой и желанной Никой, которую он крепко сжимал в своих объятьях.

Она обернулась к нему и страстно прильнула к его губам, забывая дышать и полностью игнорируя живописную панораму вокруг. Когда через минуту, едва совладав с эмоциями, они отстранились друг от друга, девушка заглянула в карие глаза Макса и веско произнесла:

— Хорошо погуляли. Просто чудесно!

— Думаешь, хватит? — многозначительно улыбнулся он.

— Определенно! Пошли, отнесем продукты домой, — решительно проговорила она и, схватив Макса за руку, почти потащила в сторону квартиры.

Они оставили купленную провизию на кухонном столе и едва успели разуться, прежде чем войти в комнату Ники и плотно прикрыть за собой дверь.

Некоторое время Макс просто стоял и разглядывал девушку. Зеленое приталенное платье, уложенные в прическу рыжие кудри. Рассматривал так, будто хотел навсегда запомнить, выжечь в своей памяти этот момент до мельчайших деталей: как веснушки на ее лице стали менее заметны из-за румянца, как тяжело вздымается ее грудь, а серые глаза горят страстью.

Ника не выдержала первой. Подошла ближе и стала медленно расстегивать его куртку-китель, пуговицу за пуговицей, неотрывно глядя в карие глаза Макса. Ее жаркие ладони прошлись по его груди и выше, к плечам, снимая куртку. Через минуту на полу оказалась и рубашка, а теплые руки девушки уже гладили его торс и шею. От каждого прикосновения словно огненный разряд проходил по всему телу.

Макс обнял девушку и тоже стал снимать с нее одежду, медленно, неспешно, отчаянно смакуя каждое прикосновение, поцелуй и судорожный вздох, слетающий с ее губ.

Она нежно поцеловала его шрам на плече, оставшийся от ранения многолетней давности, и казалось, что от этого ласкового прикосновения, старые раны просто исчезали. Словно вместе с одеждой она сняла с него и груз прошлого, и страхи, и все лишнее, что только мешает жить и быть живым.

Макс гладил нежную кожу девушки, проходился ладонями по волнительным изгибам ее талии и бедер. Кто бы мог подумать, что под мешковатой рабочкой скрывается такое восхитительное и сексуальное тело! Ника извивалась в его руках, дышала тяжело и прерывисто, а ее серые глаза были затуманены страстью.

Она была нетерпелива, требуя большего, прижимаясь к его обнаженному торсу жаркой грудью, покрывая его губы и плечи поцелуями. Но Макс хотел растянуть этот момент, насладиться каждым мгновением их близости. Словно можно было превратить этот день в вечность и никогда больше не отпускать рыжую девочку, не переставать ее обнимать и ласкать.

Он нежно уложил Нику на спину на мягкую кровать и склонился над ней, касаясь губами и языком ее нежной кожи, сначала на шее, потом на груди и животе. Слушал ее тихие стоны, пока тонкие пальцы девушки гладили его по спине и рукам.

Все неважное растворилось и исчезло, утонув в бесконечном мареве страсти. Стоило только прижаться к Нике сильнее, вдавливая ее в мягкий матрас. Всего одно мгновение, и Макс уже бы не смог сказать, как его зовут или где он находится.

Осталось только неугасающее желание, огнем разливавшееся по телу. Хрупкая и такая сексуальная девушка, которая лежала под ним, крепко прижавшись и едва дыша от возбуждения.

Казалось, прошла действительно вечность в тумане страсти и нежности. Они лежали рядом под вышитым покрывалом, тесно обнявшись и пытаясь отдышаться. В голове все еще туман, руки и ноги дрожат, а пульс бьет набатом в ушах.

Макс нежно целовал тонкие пальцы ее рук, пока Ника лежала рядом, обняв и закинув на него ногу.

— Это оказалось даже лучше, чем в самых ярких фантазиях, — тихо и чуть хрипло произнес он, поглаживая девушку по обнаженной спине.

— Так хорошо, — проговорила она, пряча лицо на его груди и обнимая сильнее. — Давай просто останемся тут навсегда?

— Хорошая идея, мне нравится! — мечтательно улыбнулся Макс.

Затем он с удивлением понял, что ему мало. Что хочется еще, снова и снова, обнимать и ласкать эту восхитительно сладкую девушку. Он со страстью поцеловал ее сначала в шею, а затем в нежные полные губки, уже раскрасневшиеся от долгих поцелуев.

А она потянулась к нему навстречу, с едва слышным стоном и страстью в глазах. Кажется, гулять по городу они пойдут нескоро.

Они все же пошли пройтись по вечернему Затону и полюбоваться закатом, но лишь спустя много жарких и страстных часов. Все равно Максу казалось, что этого мало. И пусть уже и сил почти не было, и такого любовного марафона у него не случалось с далекой юности, но все равно хотелось большего.

Наверное, дело было даже не в страсти, а в куда более глубинном и сильном желании быть рядом, стать, хотя бы на время, единым целым с Никой. Не разлучаться и всегда быть вместе.

На кухне котенок залез в корзину с покупками и там похозяйничал, сожрав половину пирога с мясом. Не побрезговал даже тестом, вот что значит голодное военное детство!

Макс не стал ругать рыжего, а просто подмел крошки на полу и навел порядок перед выходом из дома. Конечно, если они выживут, мелкого придется приучать к цивилизованной жизни и воспитывать. Но сегодня, пока еще длился этот волшебный день и их с Никой воображаемая совместная жизнь, было совершенно плевать на такие мелочи.

Весенний закат в горах был промозглым и сырым, но они все равно неотрывно и завороженно смотрели, как солнце исчезает в ущелье меж двух склонов. Как оно покрывает багрянцем витиеватые крыши домов и отражается расплавленным золотом в оконных стеклах.

Макс крепко обнимал Нику, прижимаясь щекой к ее виску и не мог отвести взгляда от горных склонов. Огромные деревья, увитые плющом, еще щерились голыми ветвями, но земля уже зеленела молодой травкой.

На каменном мосту было тихо и безлюдно, только крошечная речушка внизу несла свои волны по плоским отполированным водой камням и шумела на порогах. От лавки булочника в Затоне пахло свежей выпечкой, и этот аромат разносился по всей округе, напоминая об ужине.

Они еще немного погуляли по вечерним улочкам. Смотрели, как зажигаются фонари и окна в домах, как садятся за кухонными столами местные жители и обсуждают прошедший день. А стаи болтливых воронов пролетают над ущельем, не задерживаясь в городе, где им не рады.

С гор снова стал сползать туман, заполняя низины, заползая в укромные дворики и облизывая мокрыми языками входные двери. Становилось зябко и грустно, сразу захотелось домой, в тепло и уют.

Макс и Ника поужинали на кухне. Не стали тратить время на готовку, и так день почти на исходе. Так что перекусили тем, что не уничтожил рыжий бандит. И просто сидели на диване, глядя, как туман поглощает деревья во внутреннем дворике.

Они почти все время молчали, крепко держась за руки и иногда целуясь. Казалось, что после их близости все стало понятнее и проще, а тишину и покой, что разливались по их сердцам, они делили поровну.