Страна потерянных дорог

Глава 25

Макс костерил себя на чем свет стоит. Долго и упорно, изводя себя претензиями и сожалениями, как это умел только он. Даже необходимость концентрироваться на задании и текущих вопросах не помогала.

Вернувшись с дежурства на берегу реки, он вошел в кабину и увидел, что Майя спит на одной постели, а Ника — на другой. Не хотелось никого будить, но еще и очень хотелось спать.

Так что он, недолго думая, лег на самый край той постели, где спала Ника. А утром… словом, он знатно тупанул. Такое иногда случалось с Максом — не по работе, там приходилось вечно следить за каждым словом и действием. А вот в бытовых вопросах, в личных отношениях, словом, на гражданке он мог сотворить какую-то невероятную глупость.

Вот и утром он оплошал. Ладно, лег на постель к Нике, это еще было полбеды, оба спокойно выспались. А вот все, что было дальше…

Когда она попыталась уйти, он как бы между прочим предложил ей остаться, прилечь снова. Не думал, что она вернется к нему, но отчаянно на это надеялся. Потом прикрыл своим одеялом… вроде бы ненавязчиво, простая забота, ведь ранним утром в кабине было прохладно.

А вот руку на талии и попытку поцеловать уже точно не спишешь на простое общение. И все это — ерунда, ведь Ника отозвалась, откликнулась на его чуть корявые попытки сблизиться…

«Додумался! — костерил себя Конь, комплектуя свой походный рюкзак и бросая взгляды на занавеску, что отделяла его от Ники. — Плохая идея! Ты зачем это сказал? А продолжить? А как-то пояснить⁈ Ну хотя бы кивнул на спящую рядом Майю или моргнул в сторону Кости. Дал бы хоть какие-то пояснения, что именно „плохая идея“ и почему. Но нет! Старый ты дурак! Ты смутился, как школьник, и не нашел ничего лучше, чем позорно сбежать! Теперь, небось, девочка думает, что плохой идеей были попытки поцеловаться! Идиот!».

Судя по молчанию и даже холоду от Ники — именно так она и решила. Макс хотел подойти, поговорить… но их ни на секунду не оставляли одних. Даже когда они вдвоем вышли посмотреть на затопленную дорогу и он хотел все объяснить, то заметил Костю, выглядывающего из кабины, и не стал. В этом путешествии и так никакого личного пространства, еще и такие деликатные вопросы выяснять при свидетелях…

А потом была дорога и та самая арка, так что снова текущие вопросы отвлекли от подростковых страданий.

«Да твою же дивизию! Тебе тридцать шесть на днях исполняется, отношения были за жизнь, даже несколько серьезных, хоть до брака дело и не дошло. Ты же не мальчишка, чтобы краснеть, смущаться, мяться и не быть в силах найти верных слов! Так какого лешего, а, Конь? Что у тебя за срань в башке? Возьми свой рот и скажи словами, все как есть!».

Макс тяжело вздохнул. Потому что понятия не имел, что сказать и как. О том, что смешивать личные отношения и работу не стоит… и вообще противоречит его принципам. Однако же, смешивает. Ничего не может с собой поделать, руки сами тянутся, слова сами изо рта вылетают. Чуть утратит контроль и через секунду понимает, что уже обнимает Нику. Как, зачем, почему — все мимо мозга.

Как ей объяснить, что его словно током бьет при любом касании? Что если бы он ее тогда поцеловал, то едва ли дело ограничилось одним поцелуем. Макс всерьез опасался, что особо контролировать свои действия не сможет. Потому что рядом с Никой мозг отключался напрочь, как и дезертировали все навыки по самоконтролю.

Что плохая идея — вот так начинать отношения. Что нужны место и подходящий момент, и чтобы вокруг не находились посторонние. Спокойно поговорить наедине, иметь возможность обниматься и целоваться без лишних глаз.

А еще и задание… не стоило вообще начинать отношения, нельзя было сближаться. У него работа, которую необходимо сделать. Важное, серьезное задание. Зачем он вообще к девочке полез? То обнимет, то коснется… Плохо все кончится, нельзя… Нельзя!

Но хотелось. Вопреки здравому смыслу, долгу и доводам разума. Просто хотелось и ничего не мог он с собой поделать. Так что объясниться надо. Иначе с Никой уже никаких отношений не будет, даже в теории. Оттолкнет от себя девочку, еще ляпнет пару глупостей — и все, потеряет последний шанс.

Может для задания так и надо было поступить. По совести, по логике…

Макс еще раз вздохнул и глянул на арку перед ним. Надо работать, подумал он. А затем другая мысль резанула по сердцу.

Как бы не вышло по обычному сценарию, когда миссия важнее отношений.

«Ты так невесту потерял. Потому что работа — это же мир спасать, людей защищать, это архиважно! И пока ты это делал, она все ждала тебя и ждала. И по итогу нашла того, кто смог быть рядом вместо тебя. Снова хочешь такой же судьбы? Даже в другой вселенной? Ничему тебя жизнь не научила, старый дурак?»

Ника спокойно вошла в арку и вдруг исчезла. Так внезапно растворилась в воздухе, что Макс даже дернулся, словно от удара. И прежде, чем понял, что делает и зачем — поспешно пошел следом. Следовало приглядывать за экипажем, все проверить, а он просто рванул вперед.

И через мгновение оказался на все той же дороге, особо не заметив разницы. Кроме того, что Ника шла по мощенному покрытию впереди и неуверенно оглядывалась по сторонам. Макс рванул к ней, пока из арки не появились остальные.

— Стой, подожди! — окрикнул он девушку.

Она неуверенно шла вперед, туда, где в белесом мареве маячили первые домики городка. Такая хрупкая, одинокая фигурка посреди тумана. Ника услышала голос Макса и обернулась, отчего рыжие кудри взметнулись волной. Затем нерешительно замерла, словно сомневалась выполнять ли приказ. На доли секунды в ее глазах мелькнула обида и грусть, пока она не успела совладать с эмоциями. В три широких шага Макс подошел ближе, бережно обхватил ее лицо ладонями и порывисто поцеловал.

Ее губы были мягкими и нежными, такими восхитительными и сладкими, что оторваться от них казалось преступлением. Но страх потерять эту удивительную девушку помог взять себя в руки. Одним поцелуем не отделаться, нужно успеть хоть что-то сказать.

— Это хорошая идея! — твердо произнес он, чуть отстраняясь. Ника выглядела потрясенной и даже ошарашенной. Кажется, такого начала разговора она не ожидала. — Плохая идея делать это при посторонних и отвлекаться от задания. Понимаешь?

Казалось, Ника ничего не понимает. Смотрит на него широко распахнутыми серыми глазами, губы все еще чуть разомкнуты, дышит прерывисто.

— Понимаешь? — снова спросил Макс, пока сзади еще было тихо и их друзья не вышли из арки.

Все, что смогла Ника, это медленно кивнуть. Конь в ответ широко улыбнулся и мимолетно поцеловал ее в лоб. Снова касаться этих розовых нежных губ — слишком большой риск и соблазн.

Макс поспешно обернулся назад и увидел, что на туманной дороге нет арки.

«Из Затона не возвращаются», — подумал он. Значит, портал односторонний. Интересно, если пойти обратно… то куда можно выйти? Если не в Пограничье, то куда ведет эта дорога, которая тянется под уклоном все дальше и дальше?

Раньше, чем Макс успел начать волноваться, из густеющего тумана возникли очертания огромной Шалы и крошечной фигурки Кости, идущего рядом. Словно самую гигантскую в мире собаку выгуливают на поводке!

Еще через миг появилась и Майя. Макс позволил себе облегченно выдохнуть и улыбнулся экипажу. Арки и порты в этой вселенной всегда были с сюрпризами, не хотелось снова попасть в неприятности.

— Ну что, все в порядке?

Ребята кивнули, а Ника даже широко и радостно улыбнулась. Оттаяла, кажется. Уже не злится, не отворачивается, встречает его взгляд и тепло улыбается в ответ. Они смотрели друг другу в глаза буквально один миг, а потом она указала на дорогу:

— Смотрите, мы дошли до города!

Макс нахмурился и всмотрелся в густой туман. Действительно! До прохода через арку они ничего не видели впереди, только дорогу и лес по бокам. Но сейчас, даже в молочном мареве, проглядывали очертания темных домов.

Конь огляделся и заметил черную громаду странного здания, стоявшего на склоне горы. Совсем рядом, если по вертикали вверх, но подход туда явно где-то дальше. Майя стояла и неотрывно смотрела на огромный дом на горе, отрешенно разглядывая детали.

— Пойдемте в город, осмотримся, — кивнул Макс, и они пошли, правда, пришлось чуть коснуться плеча Майи, чтобы привлечь ее внимание, так она задумалась.

Шли пешком, а Шала топала рядом, с интересом оглядываясь по сторонам обеими головами. Кажется, булочка тоже удивлялась незнакомой местности.

Когда-нибудь Конь привыкнет к размерам зэфки. Привык же к вертолетам и самолетам, которые совсем рядом заходят на посадку. Привык к грозной военной технике. Но пока что он дергался, когда в паре метров на землю опускалась огромная лапа, поднималась, корябая когтями по камням, и снова падала вниз.

Шала, словно ощутив тревогу Макса, опустила одну голову к земле, вытянув шею, так что огромная косматая мордочка маячила почти вровень с людьми. Смотрела, чтобы не наступить на своих друзей. А вторая голова находилась на высоте, отслеживая дорогу.

Из-за тумана и туч на небе рано начало темнеть, отчего видимость все ухудшалась. Но вскоре показались первые домики города и даже зажглись одинокие фонари.

Это больше не было Пограничье. Макс глянул на странные дома, тянувшиеся по бокам мощеной дороги. Темный кирпич кладки влажно поблескивал. Высокие и узкие витражные окна, причудливые кованые козырьки над входом, каменные ступени, многоярусные крыши со стыками и украшениями.

В окнах зажигался свет, он лился на камни мостовой теплой волной, заставляя чувствовать себя неприкаянными и одинокими среди туманна и бескрайних дорог.

На улицах было странно безлюдно, хотя в домах, мимо которых они проходили, слышались голоса, звон посуды и смех.

На перекрестке Костя остановил Шалу, чуть дернув за лестницу, и повернулся к Максу, кивая на дорожный указатель:

— Так, вы идите в центр, найдите жилье. А мы с булочкой на ТО, надо ее лапку подлечить. Это надолго, так что я с ней останусь и в кабине переночую.

Макс глянул на дорогу, круто спускавшуюся вправо, в Лес, и согласился. Все-таки в городе относительно безопасно разделяться. Тем более, даже в тумане он видел покатые огромные навесы и очертания какой-то большой зэфки, которую разгружали с помощью рельсового крана.

Проводив взглядом толстенькую Шалу и Костю, отследив, что они вошли под навес и оператор с кем-то начал общаться, Макс бросил быстрый взгляд на Майю и нахмурился. Что-то не так — подсказывали его инстинкты. Они давно уже били тревогу, но за другими делами и эмоциями было не расслышать и не отследить.

Девушка и двух слов не произнесла за прошедшие сутки, и это настораживало.

Она темная лошадка в их команде. Молчалива, почти ничего о себе не рассказывает. Даже в долгой дороге выдала всего пару историй. Макс списывал это на скромность, на то, что девушка никогда не была в Пограничье, что бегала тварью по Лесу и дезориентирована.

Но что-то не клеилось, не увязывалось и очень напрягало Коня. Вот и сейчас Майя хранила молчание, хотя они уже пришли в Арканию. Ни советов, ни мыслей. Зато на ее миловидном личике застыло странное выражение. То ли ужас, то ли стыд, то ли боль.

Макс пристально посмотрел на нее, словно придавив темным взглядом, и твердо произнес:

— Говори.

Сказал это так, словно она и сама должна понимать, о чем следует упомянуть. Майя тут же покраснела и молча опустила голову, отчего длинные белые волосы упали волной, закрывая ее лицо от посторонних глаз.

— Ты нам совсем мало дала информации, ведь так? — сурово спросил он, касаясь ее плеча и пытаясь встретиться с ней взглядом. — Пара баек о ландшафтном дизайне и местных мифах — не в счет.

— Давайте сначала найдем таверну или того самого Шамана, — тихо отозвалась она, все еще избегая смотреть Коню в глаза. — В тумане ночью небезопасно бродить по городу. Еще наткнемся на статую.

Макс нахмурился сильнее. Значит, угадал и все верно считал. И что слишком уж Майя была молчалива с тех пор, как они покинули Пограничье. И что ведет себя странно, скрывает что-то. Но через пару мгновений Макс все-таки решил, что поиск укрытия важнее. А уж когда они будут в безопасности… Майе придется рассказать все, как есть.

Конь быстро осмотрелся, окинув взором туманное окружение. От небольшой мощенной площади расходились лучами улицы. Левая часть города, расположенного на склоне горы, забиралась наверх, улочки же по правой стороне наоборот — спускались вниз, петляя и изгибаясь. Одна из улиц, самая широкая, шла прямо, видимо, в центр города.

Справа виднелось ТО, а рядом, почти на уровне глаз — остроконечные сложные крыши, с мансардными окнами и витражами во фронтонах. Слева же домики мостились на склоне горы, разбросанные то тут, то там, утопая в зарослях голых по весне деревьев. К ним вели узкие каменные лестницы и петляющие мощеные тропинки.

Туман все густел, отчего очертания зданий становились все более эфемерными и призрачными, а видимость падала. Надо поторопиться.

Макс кивнул на дорогу впереди, и их группа выдвинулась в путь, шурша рабочими ботинками по влажному камню.

Теперь действительно появилось ощущение, что они в другом мире. Нет таких привычных и банальных вещей: неоновых вывесок, пластиковых окон, машин или кондиционеров на старинных фасадах. В Пограничье еще попадались техногенные детали: пластик, самоклеющаяся пленка на стеклах или автомобили на биотопливе. Но тут все эти следы Старого мира исчезли.

Конечно, дома были вполне человеческими, с комнатными цветами на подоконниках, с яркими занавесками на окнах, с плетенными ковриками у деревянных резных дверей.

Туман медленно густел, окутывая ребят и добавляя мистичности окружающей обстановке. Если бы не свет и голоса, которые доносились из приоткрытых окон, то показалось бы, что это город-призрак. Мощеные улицы были пусты и тихи, словно уже наступила глубокая ночь.

— Осторожнее! — проговорила Майя, хватая Макса за рукав рабочки и поспешно оттаскивая его вплотную к одному из домов. Ника сориентировалась быстрее и уже стояла на ступеньках, прижимаясь спиной к каменной стене.

Впереди из тумана появилась темная фигура. Вроде бы человек, шел медленно и неспешно, но как-то странно, словно пьян или не в себе. Брел в тумане, качаясь, глядя прямо перед собой, бездумно и устало.

Майя приложила палец к губам, прося тишины. Макс непонимающе нахмурился, напрягая зрение и всматриваясь в облик странного прохожего. Мужчина, одет в какой-то темный пиджак или сюртук, в прямые брюки и остроносые туфли. Слишком легко для ранней весны, но в остальном — довольно адекватно, не лохмотья, вполне приличная одежда.

Человек шел по дальней стороне улицы, отчего густой туман скрадывал часть деталей и не давал как следует рассмотреть незнакомца. Судя по всему, он изрядно напугал Майю, и Макс сразу стал воспринимать прохожего, как возможную угрозу, хотя и не видел причин для беспокойства. Человек был безоружен, двигался медленно и немного странно — словно его ноги затекли от долгой неподвижности и отвыкли от ходьбы. По сторонам не смотрел и как будто совсем не замечал ничего вокруг себя.

Он все шел и шел, чуть покачиваясь и шаркая подошвами остроносых туфель по каменной мостовой. Через несколько минут напряженного ожидания, темная фигура свернула на другую улочку, идущую в гору, а после туман скрыл бредущего незнакомца.

Майя рядом облегченно выдохнула и чуть расслабилась, убирая со лба мешающиеся белые пряди. Затем изящно указала ладонью на главную улицу.

— Идемте, — произнесла она одними губами, все еще стараясь не шуметь.

— Нет, — мотнул головой Макс. Затем какое-то время молча смотрел туда, куда ушел прохожий. Когда стало понятно, что тот не вернется, Конь решительно повернулся и постучался в дверь, у которой они стояли. И тихо пояснил — Надо узнать дорогу, а не плутать в тумане.

За дверью послышалась возня, но никто не отозвался на стук и не открыл. В окне рядом чуть дрогнула занавеска, словно кто-то тайком выглядывал на улицу. Тогда Макс попытался выглядеть дружелюбным и даже улыбнулся.

— Простите за беспокойство! Мы — ходоки, — тихо, но отчетливо проговорил Конь. — Мы ищем Шамана, может, вы знаете к нему дорогу?

Некоторое время из-за двери не слышалось ни звука, но через пару мгновений щелкнул замок и на пороге появилась женщина в возрасте, в теплом домашнем халате и мохнатых меховых тапочках.

— Вы с ума сошли ночью в тумане гулять⁈ — тихо, но с нажимом произнесла она, бросив колючий взгляд на собравшихся на крыльце. — Еще и шумите!

— Простите, мы не местные, — миролюбиво отозвался Макс, чуть разведя руками.

Женщина лишь осуждающе покачала головой, затем опасливо выглянула из-за двери, как суслик из норки, осматривая пустую улицу, скрытую в густом тумане.

— Идите по центральной улице до упора, там будет четырехэтажное здание, большое такое. Там и живет Шаман. В какой квартире уж не знаю, — тихо и торопливо проговорила она и захлопнула дверь перед носом у Макса.

— Какие дружелюбные! — усмехнулся он, но тоже старался говорить шепотом.

— Она боится статуй, — едва слышно шепнула Майя.

— Пусть нам и не стоит шуметь, но, может, скажешь, что происходит? Я должен знать, чего бояться и как себя вести! — с нажимом проговорил Конь, разглядывая хрупкую блондинку. Как же обманчива внешность и вообще все в этой странной Вселенной!

Майя с опаской огляделась по сторонам, затем схватила Макса за рукав рабочей куртки и отвела в проулок между зданиями. Они втроем чуть углубились в темноту, где с двух сторон шли глухие каменные стены без окон.

— В самый темный, безлунный ночной час или же если стоит густой туман, статуи оживают и ходят по городу, — быстро и тихо объясняла Майя.

Макс пару мгновений хмуро смотрел на девушку, затем понял, что едва ли в темноте будет видна вся гамма чувств, которую он изображает лицом. И тихо уточнил:

— У вас тут что, статуи оживают? Обычные такие памятники героям соцтруда бродят по ночам по городу?

Майя кивнула головой, а Макс едва удержался от неуместного смеха. Вот был бы номер, если бы памятник дедушке Ленину ходил гулять по улицам городов Старого мира. А так как в каждом миллионнике с советских времен осталась не одна статуя Владимиру Ильичу, то они даже могли бы проводить консилиумы и встречи.

Затем Конь дал себе мысленно оплеуху. «Дороти, ты уже не в Канзасе». Потом посмеешься, а здесь и сейчас эти ожившие каменные изваяния могут нести серьезную угрозу — вон как все жители попрятались в домах.

— Тот пешеход в тумане не был человеком, ведь так? — уточнил Макс, прогоняя мысли о Ленине, что ходит по современным улицам Старого мира и осуждающе изучает победивший капитализм.

Майя снова кивнула и тихо проговорила, испуганно озираясь по сторонам:

— Одна из городских статуй. Поэтому все прячутся в домах.

— Чем они опасны?

— Они безвредны, если ты спрашиваешь о физическом насилии, — чуть растерянно пожала хрупкими плечами Майя. — Но они… страшные. И если тебя поймают и заговорят с тобой, то это может быть очень тяжело…

— В смысле? Присядут на уши и не слезут? — ехидно улыбнулся Макс. — Знавал я таких персонажей…

Но девушка шутку не оценила, кажется для нее угроза, идущая от статуй не была поводом для смеха.

— Это сложно. Давайте найдем укрытие, и я все подробнее расскажу. Хорошо?

Макс согласно кивнул и осторожно вышел из проулка, предварительно оглядевшись по сторонам. Сам не заметил, как взял Нику за руку, и двигался чуть впереди, словно прикрывая ее от возможных угроз. Девочка шла молча, собранная и напряженная. Не задавала лишних вопросов, но и не выглядела напуганной. Умничка! С таким напарником одно удовольствие работать.

Они поспешно, но стараясь не шуметь, шли по туманной улице. Кажется, дорога немного поднималась в гору, но едва ощутимо. По бокам теснились домики от одного до трех этажей в высоту, но каждый этаж был как в сталинках, метра по три-четыре. Так что если переводить на привычные земные стандарты, этажность можно смело умножать на два.

Слева и справа петляли боковые улочки, теряясь в тумане, горели одинокие фонари, витые и изящные, наполняя мир вокруг теплым желтым сиянием.

Ребята шли довольно долго, мимо светящихся окон, каменных фронтонов, изящных эркеров и кованных калиток, что вели во внутренние дворики. Кажется Затон — действительно большой город, по сравнению с поселениями Пограничья.

Через полчаса ходоки оказались на широкой круглой площади, где стояли высокие здания. Они были значительно больше и внушительнее, чем те изящные частные домики, что шли у въезда в город. Два здания с огромными шпилями, похожие на старинные готические храмы, но явно без религиозного подтекста — в окнах горел свет, доносился запах готовящегося ужина, а на одном из подоконников сидел толстый черный кот и с интересом разглядывал ходоков.

Ребята тихо и быстро пересекли утопающую в тумане мощенную площадь, посередине которой находилась круглая клумба с сухими цветами и большим каменным кубом.

— Кажется, нам сюда, — тихо заметила Ника, указывая на большое четырехэтажное здание, которое нависало над ходоками темной громадой.

Ровный фасад, без изысков, но зато большая мансардная крыша с резными окошками и внушительная подъездная группа, с кирпичными колоннами и кованным козырьком.

Макс сделал пару шагов по направлению к дому, но тут позади раздался испуганный крик Ники. Конь резко обернулся и с ужасом увидел, что над девушкой нависает серый человек и крепко держит ее за плечи, болезненно сжимая каменными пальцами хрупкие руки девушки.

— Не надо, стой! — крикнула Майя, но опоздала. Макс уже мгновенно выхватил нож и кинулся в атаку.