Старый Мертвый Свет

Глава 17. Зачистка

Самым большим испытанием стал не выход на улицу. Напротив, Виктор только этого их хотел, поскорее вырваться на полный опасности свежий воздух. У него, кажется, проявилась некая форма клаустрофобии — полный трупов подъезд стал казаться уже, стены начинали давить на плечи, а потолок норовил обрушиться на макушку и похоронить Виктора среди разбросанных по ступеням тел.

Хамза проделал хорошую работу за три дня эпидемии, зачистив все квартиры. Из соседей, увы, никто не уцелел, да и не все были дома в момент начала конца. Так что бывший солдат с истинно армейской дисциплиной обошел каждое жилище, разделался с зараженными, отыскал ключи и запер дверь. Теперь несколько больших связок тихонько бренчали в карманах разгрузки.

Давай скорее, Виктор, хватит морщить нос, — командовал Хамза, досадуя на брезгливого помощника. — Если сейчас не управимся — завтра здесь будет такое!..

Виктор стиснул зубы, схватил подбитого в грудь молодого паренька за ноги и послушно зашагал за Хамзой в угловую квартиру, куда они стаскали все тела.

Шестой труп оказался последним. Положив его на брезент рядом с остальными, Виктор поспешил выйти, а Хамза принялся укутывать мертвецов, чтоб сильно не смердели. Он говорил, что как только их станет больше, можно будет, наконец, вынести останки зомби и сжечь их. Хоронить смысла нет — слишком много придется копать. Виктор же думал, что не нужно никого сжигать — можно просто переехать в место получше.

Первые зараженные поджидали людей у выхода из подъезда. Они проследили за Виктором или за теми зомби, что за ним гнались, и несли караул, разумно надеясь, что рано или поздно жертва может снова выйти на улицу. Стоило Хамзе бесшумно отворить подъездную дверь и сделать шаг на залитую солнцем улицу, как из густых кустов навстречу прянули твари. Они просчитались. Будь зомби чуть более терпеливыми и умными, они бы дали Хамзе и Виктору переступить порог и уже тогда бросились бы на них, отрезав путь к отступлению.

Хамза тут же запрыгнул обратно в прохладные сумерки подъезда, в движении нажав спусковой крючок дробовика. Получилось очень зрелищно, в лучших традициях боевиков. Мощным ударом картечи обоих зомби откинуло назад. Один уже не поднялся, а второй, обливающийся кровью из многочисленных мелких ран, косолапо заковылял прочь, стараясь двигаться как можно быстрее. Кусты колыхнулись и затихли — остальные пустились наутек. Подъездная дверь тем временем мягко закрылась.

— Теперь идем, — скомандовал Хамза. — И держи ухо востро, я могу кого-то не заметить.

Виктор попытался поймать удаляющегося зомби на прицел Глока, но Хамза положил руку на пистолет.

— Он и так далеко не уйдет, смотри, какой след за ним тянется, а ты потеряешь патрон. Эти двое — как омеги в волчьей стае, их кинули на наши пули в целях разведки. Остальные и дальше будут на нас охотиться.

Они обогнули дом, вышли на улицу, по которой пришел Виктор, и двинулись вниз, как раз в направление его жилища. Широкая улица хорошо просматривалась и, по счастью, она не была заставлена автомобилями — многие французы в момент начала трагедии находились за городом, где нередко проводили выходные.

Чуть выше по дороге наблюдалась печальная картина в виде огромного грузовика, въехавшего в киоск. Именно оттуда сегодня утром за Виктором и погнались зараженные, перед этим, наверное, прохлаждавшихся в теньке. Слава Богу, что Хамза такой хороший стрелок.

— Слушай, а зачем тебе русский? — Виктор решил нарушить молчание, тем более прямой опасности пока не было.

— У нас приветствовали знание языка потенциального противника, — ответил Хамза. — Я служил в Иностранном легионе, Виктор. Был, кстати, в Югославии в девяносто девятом, и ваших там видел.

— Ясно говоришь, — вздохнул Виктор. — Интересно, хоть кто-то нас во враги не записывал?

— Ага, Куба и Никарагуа. А если серьезно, все не так просто, но понимают это лишь единицы. Я, между прочим, здорово струхнул, когда ваши кинулись на Приштину. У нас тогда многие думали, что с этого все и начнется.

— Толку-то от этой Приштины, — зло отозвался Виктор. — У меня в Штатах был сосед, из Сербии, совсем старик. Так он с такой горечью об этих событиях вспоминает. Вспоминал, точнее. Семья у него в Косово была, так вот они с дочкой в Штаты еле сбежали, мать и сестра там остались, в земле.

Хамза внезапно перехватил дробовик, точно приготовившись стрелять, и навел его куда-то вправо. Виктор тоже переполошился, но ему никак не удавалось разглядеть то, что напугало Хамзу.

— Они идут за нами, — пояснил тот. — Идут параллельным курсом, через дворы. Ты левую сторону держи лучше. Я не удивлюсь, если им достанет наглости взять нас в клещи.

И они пошли дальше, не сводя глаз с прилегающих дворов и время от времени озираясь. От напряжения на лбу и переносице выступал пот, и это раздражало Виктора — он то и дело смахивал соленые капли или быстро стирал их рукавом. Хамза же оставался непоколебимым, точно вышел на прогулку или на худой конец на учебную тревогу, где стреляют пулями с краской. В каждом его движении была твердость и уверенность, ничего лишнего.

— Те омеги, — продолжил делиться наблюдениями Хамза, не ослабляя, впрочем, внимания, — были по какой-то причине лишними. Но по какой причине два крепких мужика могут быть лишними в стае? Сдается мне, они пленники из побежденной группировки, и их смело используют, как наживку.

Это озадачило Виктора, и он не нашелся, что ответить. Опираясь на последние мало-мальски ясные воспоминания, он представлял себе зомби предельно тупыми, неорганизованными и нелогичными, и потому еще час назад искренне удивлялся, что в Париж еще не ввели войска и не очистили город от нечисти. Только утром все начало вставать на свои места, после рассказов Хамзы. Зараженные стремительно прогрессируют, и военным противостоят уже не психи, но небольшие дружные стайки, весьма смелые, но в то же время хитрые.

Дом Виктора уже остался позади, когда зомби все же решились напасть. Хамза как в воду глядел — они побежали с двух направлений, от перекрестка и со стороны дворов. Хамза тотчас уверенно повернулся навстречу угрозе, а Виктор дрожащими руками поднял пистолет, видя, как бегут прямо на него сразу несколько оскалившихся монстров.

Первым выстрелом он промазал, и зараженные тут же прыснули в разные стороны — кто-то юркнул за припаркованную машину, кто-то исчез за деревом, но никто даже не попытался удрать. Это означало, что твари настроены решительно, но лезть под пули не намерены. В подтверждение этому выругался по-французски Хамза. Виктор быстро обернулся и увидел, что отставному военному удалось подстрелить одного зомби, но остальные тоже попрятались.

— Виктор, готовься, сейчас попрут, — прорычал Хамза.

Он направил дробовик в сторону брошенной на обочине малолитражки, за стеклами которой виднелся силуэт затаившегося зомби, и выстрелил. Дробовик грянул, как пушка, и грохот выстрела смешался со звоном разбитого стекла. Зомби беззвучно упал, а Хамза быстро повернулся навстречу новой угрозе.

Зараженные снова ударили все вместе и с разных направлений. Виктор уже успел обреченно подумать, что все кончено, но ему повезло попасть в голову ближайшему зомби, до которого оставалось около десяти метров. Еще трое неслись справа, и он просто начал беспорядочно палить в их сторону. Три пули угодили бегущей в авангарде чернокожей женщине в живот, еще одна вошла в грудь толстяка, где-то позабывшего штаны, но третий зомби — крепко сложенный парень — таки добрался до своей цели.

Он прыгнул на Виктора с грацией тигра и свалил его на асфальт. Искаженное злобой лицо, полопавшиеся пересохшие губы, отвратительный запах пота и мерзкая вонь изо рта заставляли цепенеть. Руки зомби тисками сомкнулись на шее жертвы. Виктор едва не выронил пистолет, в последнюю секунду ухватив выскользнувшее оружие за ствол.

Он бросил отчаянный взгляд в сторону и увидел, что Хамза делает один выстрел за другим, крутится, как юла, а зомби все ближе, и бывший морпех никак не сможет помочь своему напарнику — ему бы себя защитить.

Все было будто во сне. Обреченность вытеснила страх, и Виктор спокойно встретил голову безумной твари рукоятью пистолета. Он метил в висок, но зомби как-то извернулся, и удар пришел в челюсть. Как оказалось, этого вполне достаточно, чтобы дезориентировать зараженного, хоть удар нельзя было назвать сильным.

Он немного поплыл, как боксер после нокдауна, но руки по-прежнему крепко держали шею. Виктор, чувствуя, как выходят из легких последний воздух, начал быстро наносить новые удары рукоятью своего оружия, с каждым движением руки слабея.

Мир начал меркнуть и мутнеть, как медленно темнеет последний кадр фильма — от углов к центру — когда очередной удар вдруг вышиб из зомби дух, и тот скатился на асфальт. Виктор попытался быстро вскочить на ноги, но мир кружился в стремительном танце, и он упал на колени. Хамза что-то кричал, но Виктор не понимал его. Нужно было сделать вдох, хоть небольшой, легкие уже начали гореть. Наконец, Виктору удалось втянуть в себя воздух, пропитанный идущим от зараженных смрадом. Его обильно вырвало недавним завтраком, и сразу полегчало.

Он обвел мутным взглядом поле боя. Восемь трупов, а вокруг бегает еще с десяток нелюдей. Они окружают их, сжимают в кольцо. Вот бегут двое, уже близко, метят в Виктора, видят его слабость.

Он с хрипом встал на одно колено и взял ближайшего зомби в прицел, дивясь накатившему вдруг спокойствию. Зараженный был уже близко, промахнуться просто невозможно. Щелчок выстрела, и пуля врезается в грудную клетку, пробивает кость и застревает внутри, немного разминувшись с колотящимся сердцем. Зомби вскидывает руки, точно приветствуя доброго друга, которого давно не видел, пробегает по инерции несколько шагов и падает прямо лицом в асфальт.

Второй зараженный, на вид мелкий клерк в дешевом костюме изодранном, оказался куда хитрее. Он начал вихлять и петлять, сбивая Виктора с толку, и первая пуля ушла в молоко, зато вторая зацепила бедро и раскрутила клерка на сто восемьдесят градусов. Виктор выхватил из-за пояса огромный нож, тоже данный ему Хамзой, и помчался на зомби, как гладиатор на дрогнувшего врага. Тот хотел броситься навстречу, но не успел.

Виктор старался не смотреть на длинное лезвие и практически вслепую вонзил его противнику в солнечное сплетение. Вонзил, тотчас вынул, поражаясь, как легко идет острое жало, и отпихнул зомби ногой.

Тот упал на асфальт, прижимая руки к ране и напоминая выброшенную на берег рыбу — он все пытался хватать ртом воздух, которого вдруг оказалось слишком мало. И лицо его здорово переменилось, дебильное озлобленное выражение сменилось гримасой боли и страха, как у обычного, здорового человека. Может, они перед смертью прозревают?

Этого Виктору узнать не удалось. Зомби через несколько секунд затих, а глаза превратились в безжизненные стекляшки. И после таких метаморфоз с умирающим ученые еще убеждают нас, что души нет?

Хамза быстро перезаряжал дробовик, всюду были рассыпаны здоровенные гильзы от картечи. На поле боя вернулась тишина.

— Что, все? — недоверчиво спросил Виктор, обводя взглядом окрестности.

— Да, все, — удовлетворенно ответил Хамза, а потом вдруг насторожился. — Слушай, а ты молодец. Не плюнули, не покусали?

— Нет, — помотал головой Виктор и подошел к зомби, что чуть не задушил его.

Он разбил ему голову в нескольких местах. Где-то просто рассек кожу, а где-то повредил череп. Все же ему здорово повезло, что зомби не начал плеваться или просто ненароком не капнул слюной — утром Виктор уже успел прочесть в Сети, что слюна чудовищ ядовита для кожи, а при контакте с кровью мигом заражает. Надо бы защиту какую-то, что ли. Он поделился этой мыслью с Хамзой.

— А смысл? — не понял тот. — Можно, конечно, раздобыть костюмы, маски… Вот навесишь на себя кучу всяких тяжестей, за минуту выдохнешься, и на тебя навалятся всей толпой. Хотя глаза, в общем-то, можно и прикрыть — теми же лыжными очками, они широкие и удобные, здесь согласен.

Виктор аккуратно обтер нож о рубашку убитого им зомби и вернул его в ножны. Они с Хамзой предусмотрительно надели перчатки, но все равно не хотелось бы, чтобы отравленная кровь находилась близко к коже.

Оставшиеся зомби в количестве пяти здоровых и двух подраненных особей отступили. Преследовать их было бы глупо, лишний риск не имел смысла, равно как и потеря времени. Немного отдышавшись и проверив карманы мертвецов на предмет хабара, Хамза и Виктор вернулись к своей миссии. Они вглядывались в пустые окна домов, махали руками, выкликивали людей, надеясь встретить выживших, но никто не отзывался. Многие стекла на балконных дверях были выбиты, и Хамза пришел к выводу, что зараженные таким образом добирались до здоровых соседей.

Пугает меня такая эволюция, вот Дарвин бы обалдел, — говорил он. — Того и гляди, завтра изобретут колесо, а послезавтра устроят выборы президента.

— Наверное, поэтому здесь до сих пор нет военных.

— Пожалуй. Да и большинство наверняка разбежалось по своим семьям, и никто их особо не держал — у офицеров тоже есть жены и дети, Виктор. Кому охота куковать на базе или ехать отбивать Париж, если все твои близкие живут в другом месте и остаются без защиты? Дисциплина дисциплиной, да и контрактные обязательства никто не отменял, но вот враг-то у нас внутри страны, а не снаружи… А еще народ как-то быстро докумекал, что нет больше нашего уютного мирка, и все соглашения превращаются в ненужную макулатуру. Ты ведь тоже сразу понял, верно?

— Понял, — вздохнул Виктор. — Но не верил.

Потихоньку они дошли до супермаркета, где Виктор делал покупки в роковой вечер. Они почти миновали его, когда на Виктора вдруг нахлынула неясная тревога и решительно потянула его в темный торговый зал.

— Хамза, давай зайдем внутрь, — он указал пальцем на магазин.

— Зачем? Запасы у меня есть… — не понял тот. — Искать там выживших? Кто будет прятаться в магазине? Только идиот, а идиоты до сегодняшнего дня уже не дожили. Там же никакой защиты.

— Серьезно, я хочу войти туда.

Хамза уставился на Виктора испытующим взглядом, глаза сузились, точно пытаясь рассмотреть, что творится в голове у этого сумасшедшего русского. Видимо, ничего подозрительного обнаружить не удалось, и Хамза смирился.

— Ладно, давай. Только договоримся обо всем на берегу.

— Я весь внимание, — нетерпеливо сказал Виктор, то и дело поглядывая на супермаркет.

— Входим осторожно. Если я велю уходить, то уходим, не вступая в бой и не выдавая нашего присутствия. Идет?

— Хорошо, — кивнул Виктор. — Пошли уже, товарищ командир.

По парковке было разбросано с две дюжины тел, которыми уже полакомились вороны и, возможно, бродячие собаки — на трупах отсутствовали крупные куски. Тут уж даже Хамза не выдержал, отвел глаза да покрепче взял дробовик.

Как назло, еще день так ладно распогодился — на смену утренней серой угрюмости приходил золотистый полдень, теплый, добрый и ласковый. Под прямыми лучами солнца эти трупы, наверное, начнут гнить и смердеть так, что спасения не будет нигде.

Магазин был оборудован широкими раздвижными дверями с автоматическим открытием. Свет внутри не горел, и двери перестали работать. Зомби, впрочем, не слишком расстроились и просто разбили их, и теперь широкий проход был открыт для любого желающего.

Хамза, как опытный боец, пошел первым, Виктор прикрывал тыл, ежесекундно оглядываясь и проверяя, не бежит ли за ними очередная орда зараженных, дабы загнать в ловушку и отрезать все пути к отступлению.

Бесшумно проскользнув в супермаркет, они спрятались за колонной, чтобы привыкнуть к полутьме — свет сюда поступал из небольших окон, расположенных на семиметровой высоте у самого потолка. Чуть дальше начинался ряд касс, а за ним и торговый зал, ныне изрядно прореженный и погромленный.

Наконец, Хамза ткнул Виктора в бок и жестом показал, что пора двигаться. Они медленно пошли, пригибаясь и посматривая под ноги, готовые в любой момент вскинуть оружие.

Многие стеллажи были опрокинуты и разворочены. Пятна засохшей крови, осколки бутылок с водой и различными напитками, тут и там валялись раскатившиеся и помятые консервные банки и всякая мелочь.

Был у зомби один плюс, делавший их уязвимыми. Если они не готовились к засаде, то вели себя достаточно шумно, и обнаружить монстров не составляло никакого труда. Возможно, вскоре они поймут, что следует вести себя потише, но сегодня такая мысль их еще не посетила.

Упитанный паренек в ярко-желтой майке и нелепых бриджах, еле налезающих на дебелые колонны ног, сидел на полу, привалившись спиной к холодильнику. Он жрал воняющую тухлятиной рыбу, каждый раз откусывая огромные куски прямо с костями. Жевал он, похоже, тоже не слишком обращая внимания на эти самые кости — рот немного кровоточил.

Теперь встал вопрос, как устранить его и не нашуметь. У Хамзы, разумеется, было хорошее решение. Он бесшумно обошел стеллаж с ножом наготове и оказался за спиной толстяка. Ловко перегнувшись через холодильник, он быстрым движением провел острым лезвием по горлу зомби. Тот даже не пикнул. Голова тут же повисла, а по желтой майке весело заструился алый ручеек.

Виктор силой заставил себя смотреть на бегущую из раны кровь и не отводить взгляд в течение нескольких долгих секунд. Он должен к этому привыкнуть, он должен приучить себя не бояться крови и смерти, и, самое важное, он должен сам научиться отнимать жизнь, так же хорошо, как это сделал Хамза — чик, и готово, ничего личного. В противном случае ему не будет места в новом мире, возиться с ним никто не станет.

Как ни странно, сейчас уже было не так противно. Человек способен быстро перестроиться и в экстремальной ситуации спокойно смотреть на то, чего в обычной жизни бы не выдержал. А сейчас везде одна большая экстремальная ситуация. На ум пришла фраза из какого-то давно виденного фильма — «то, что кажется зверством в мирное время, в военное превращается в рутину».

Вернулся Хамза и с невозмутимым видом продолжил путь. Виктор сам не знал, какого черта они тут забыли, но интуиция подсказывала, что нужно обойти все и уходить только в том случае, если никого не обнаружат.

Решив поступить по примеру Хамзы, Виктор вытащил нож, которым уж точно не наделаешь столько шума, как пистолетом. Он сделал это как раз вовремя. Хамза прокрался дальше, а Виктор замешкался у полок с мукой. Ему показалось, что здесь, совсем рядом кто-то есть, кто-то притаился. Он остановился и медленно, изо всех сил борясь с дрожью в руках, начал отодвигать упаковки в сторону. Хамза быстро все понял и положил руку на дробовик, готовый сменить холодное оружие на огнестрельное.

Как только третья упаковка оказалась в стороне и открылся сквозной просвет на параллельный ряд, Виктор убедился, что предчувствие не обмануло. Спиной к нему стоял зомби и копался в стеллаже напротив, что-то жуя. Да уж, теперь пойди реши, что делать.

С одной стороны, можно продолжить обход и оставить зараженного, но ведь он может рано или поздно заметить их и ударить со спины. А если в этот момент придется отбиваться от других тварей? Надо убивать, Витя, хорош малодушничать.

Хамза знаками показал, чтобы Виктор сидел и не двигался, и что он сам все сделает. Но Виктор решительно помотал головой и начал обходить своей стеллаж с левой стороны. Он нарочно не смотрел на отчаянно жестикулировавшего Хамзу, призывавшего его вернуться на место.

Зомби был увлечен поеданием печенья. С громким шуршанием он вскрывал одну упаковку за другой корявыми движениями, рассыпая половину содержимого, и жадно обжирался, засовывая в рот сразу по несколько крекеров. Виктор поудобнее перехватил нож вспотевшей ладонью, бесшумно приблизился, замахнулся. Зараженный будто бы заподозрил неладное и даже успел обернуться, но, когда он понял, что дела плохи, горло обожгло могильным холодом, и жизнь, если это состояние зомби можно окрестить таким сильным словом, начала покидать его упругими толчками.

Это был мужчина в замызганной рабочей одежде. От него неприятно пахло — кровью, потом и чем-то еще, незнакомым и непонятным. Он обратил на своего убийцу мутнеющий взгляд, полный глубокой тоски и, как показалось Виктору, мольбы. Зараженный схватил Виктора за рукав, пытаясь удержаться на ногах, но хватка стремительно слабела. Виктор не дал зомби упасть. Чтобы не наделать шума, он аккуратно положил его на пол.

Когда Виктор вернулся, Хамза встретил его с восхищенно-удивленным выражением лица.

— Прекрасно, Виктор! — горячо прошептал он, округлив глаза, а потом строго добавил. — Только теперь давай действовать сообща, мы же условились, что ты выполняешь мои команды.

Во время обхода им попалось несколько трупов. Все они умерли зараженными, скорее всего, от рук своих же сородичей. На руках, плечах, лицах были следы укусов и побоев. Судя по виду, зомби отдали концы не слишком давно, потому что следов сильного разложения, равно как и сшибающего с ног трупного смрада, Хамза с Виктором не заметили. Так, обычный запах не мытого несколько дней тела. В Париже таких товарищей и до эпидемии хватало, дело знакомое.

Больше ничего интересного в торговом зале не встретилось, разве что Виктор прихватил случайно замеченный бинокль, парочку фонариков и несколько упаковок батареек, рассовав их по карманам. Хамза одобрительно кивнул, мол, хорошо, молодец. Ну, хоть какая-то польза от оказавшегося бессмысленным рейда.

В последнем ряду внимание Виктора приковала к себе широкая белая дверь, практически незаметная в потемках между стеллажами с кукурузными хлопьями и хлебом. За ней предположительно находились подсобные помещения. Хамза сразу понял, чего хочет Виктор, и, покачав головой, велел Виктору открыть дверь на счет три, а сам поднял дробовик.

— Давай, раз, два, три! — крикнул Виктор и резко дернул дверь на себя.

Дверь легко поддалась. Хамза остался неподвижен. Он напряженно вглядывался в темноту коридора, но, видимо, ничего подозрительного не заметил.

— Идем, и фонарики заодно опробуем.

Пока Виктор держал под прицелом дверной проем, Хамза быстро повесил дробовик за спину, взял в руки свой глок и фонарик и растворился в темноте. Виктор еще раз быстро осмотрел торговый зал перед тем, как последовать за Хамзой и захлопнуть за собой дверь. Он все опасался, что зомби рано или поздно перехитрят их. После рассказов Хамзы о том, как эти гады наловчились расправляться с людьми, любой бы сделался параноиком.

Хамза с Виктором мелкими шагами продвигались по коридору налево. Хамза светил фонариком вперед, а Виктор — назад. Они по очереди открывали незапертые двери и просвечивали помещения, но не нашли ни здоровых, ни больных.

— Тупик, — остановившись у последней двери, заявил Хамза, и решительно дернул за ручку.

Но дверь не поддалась. Он посветил фонариком вокруг, и луч света выхватил из темноты неподвижную фигуру, лежащую на полу в форме эмбриона. Виктор испуганно дернулся, чуть не нажав на спусковой крючок, а Хамза и бровью не повел.

С пистолетом наготове он приблизился к человеку и осмотрел его. Виктор тем временем следил за коридором.

Хамза ногой перевернул труп на спину, и Виктор сразу же узнал его — это был тот самый охранник, что выставил его прочь из магазина, когда он, Виктор, хотел предупредить этих идиотов о грядущем конце света. Охранник был укушен в шею, прямо классика жанра. Только непонятно, от чего он умер, следов насилия и крови, кроме как темных пятен вокруг укуса, не было.

— Я его знаю, — горячо выпалил Виктор, осененный внезапной догадкой. — Как знаю и еще кое-что!

— И что же? — насторожился Хамза, несколько сбитый с толку неожиданной эмоциональностью напарника.

— Кто может быть этой дверью, — Виктор отстранил Хамзу и постучал. — Мадемуазель, откройте! Помните, я предупреждал Вас о том, что нужно уходить? Зря Вы не послушались, конечно, но, слава Богу, Вы остались живы.

Ответ последовал незамедлительно.

— Предупреждаю, я вооружена, — донеслось из-за двери. — Сперва отойдите, а потом я открою. Сколько вас?

— Двое.

— Хорошо, три шага назад!

Виктор и Хамза подчинились. За дверью началось копошение — что-то тяжелое поволокли по полу прочь от выхода — а затем лязгнула щеколда и створка приоткрылась. Луч фонарика осветил бледное перепуганное лицо молодой девушки с поднесенным к нему тонким ножом, который годился только для резки хлеба. Девушка тут же зажмурилась и, выматерившись по-французски, захлопнула дверь.

— В чем дело, мадемуазель? — раздосадовано всплеснул руками Хамза.

— Я чуть не ослепла, у нас уже сутки нет электричества, я сидела в темноте.

— Выходите, мы забираем Вас с собой.

— Куда с собой? — девушка, кажется, не слишком-то доверяла двум незнакомым мужикам, внезапно появившимся в магазине. Это вполне логично, но, черт подери, не тогда, когда эти самые незнакомцы эвакуируют тебя из кишащего зомби района.

— В безопасное место. Послушайте, как Вас зовут?

— Анжелика.

— Очень хорошо. Анжелика, полиции больше нет, нашей с Вами страны тоже. Мы с моим другом сейчас собираем всех, кто жив и здоров, потому что вместе выживать и защищаться легче. Выходите, Вам тут все равно долго не протянуть. Обещаем — рук распускать не станем.

— Хорошо, убедили, — быстро сдалась девица.

Дверь вновь открылась, и Виктор предусмотрительно опустил фонарик так, чтобы свет падал на пол, под ноги.

— Только в торговом зале эти… Ну, вы поняли, — Анжелика замялась, не сумев подобрать нужных слов.

Взгляд девушки остановился на мертвом охраннике, и она вскрикнула.

— Ой, Клод!

Ага, увидела охранника. Неужто не знала, что парень копыта откинул и уже начинал попахивать?

— Ты тут от него спряталась? — Виктор неожиданно даже для самого себя перешел на «ты», хоть у французов граница между вежливым и неформальным общением была весьма размытая. — Зомби в торговом зале больше нет. По крайней мере, пока.

— Да, и от него, и от тех, других. Точнее, мы с ним вместе забежали сюда, через полчаса, после того, как Вы… Как ты ушел, — рассказывала Анжелика, пока все трое шли обратно по коридору. — На него напал какой-то сумасшедший, укусил, но Клод свернул ему шею.

— Надо было сразу слушать меня, — сокрушенно покачал головой Виктор.

— Я подумала, что у тебя не все дома, если честно. Выглядел как алкоголик или бомж, хотя одно другому не мешает, — прямолинейность Анжелики поражала. — А потом начали врываться они, эти…

— Зомби, — подсказал Хамза. — Мы зовем их так.

— Да. Как я уже сказала, укусили Клода, но он отбился. А потом они повалили толпой, начали убивать покупателей, и нам пришлось прятаться за стеллажами, а потом незаметно пробраться в этот коридор. Вот только Клоду сразу поплохело.

— И ты поняла, что его ждет, и закрылась в той комнатке, да? — любопытствовал Виктор.

— Я вообще-то не дурочка, — поджала губы Анжелика. — Фильмы про живых мертвецов смотреть доводилось, хоть они мне и не слишком нравились.

— Ты, кстати, сказала, что у тебя есть оружие, — усмехнулся Виктор. — Это ты в тех фильмах про живых мертвецов подсмотрела, что с врагами можно расправиться пилкой для ногтей?

— Ой, отстань, ради Бога, — взмолилась девушка. — Да, приврала я, чтобы вы губу не раскатывали.

— Тихо, — шикнул Хамза, когда они вернулись к выходу в торговый зал.

Он приоткрыл дверь сперва на пару сантиметров, подожал пару секунд и распахнул ее. В руках бесстрашного араба снова оказался дробовик, а на лицо вернулось прежнее спокойное и сосредоточенное выражение. Виктор сменил фонарь на пистолет, сразу почувствовав себя увереннее. Уверенности добавляла и Анжелика, подслеповато щурившаяся при ярком свете и держащая его за рубашку на спине.

Путь к выходу был свободен, однако Хамза все равно дал понять, что бежать нельзя. Виктор уже начал раздражаться на излишне осторожного напарника, но тот вдруг встал, как вкопанный, и поднес палец к губам. Стало так тихо, что даже дыхание перепуганной Анжелики, бледной и исхудавшей от недоедания, стало казаться слишком громким.

— Виктор, дай-ка бинокль, — напряженно сказал Хамза.

Хорошо, что Виктор сразу же распаковал полезное устройство и повесил его себе на шею — теперь оставалось лишь снять его и протянуть напарнику. Тот пару секунд посмотрел вперед, поводил головой влево и вправо, и вернул бинокль Виктору.

— Не выйдем. Я насчитал около тридцати зомби, — напряженно выдохнул Хамза. — Такой толпы я еще не видал. Если хочешь, можешь сам посмотреть. Гляди за машинами там, справа, на парковке, и левее, в зарослях. И могут быть другие. Какая-то неприлично большая стая.

— А почему они не вошли внутрь? — прошептала Анжелика. — Почему ждут там?

— Потому что мозги у них появились, — зло сказал Виктор и взял бинокль. — В лоб идти не хотят, мы же вооружены.

Он навел бинокль на указанную Хамзой цель. И правда, за десятком ставших бесхозными машин укрывались зомби, не сводя злых глаз с супермаркета. Их было едва ли больше десятка, но еще две кучки зараженных расположилось за кустами на другой стороне огромного паркинга, и посчитать их было затруднительно. Они присели за ветвями и сосредоточенно вглядывались в недра магазина, недоумевая, почему жертвы остановились и начали передавать друг другу какой-то странный предмет.

Зомби застыли, как изваяния, они были совершенно неподвижны. Неестественность такой окаменелости пугала не меньше, чем сосредоточенное выражение лица зараженных или их странные глаза, одновременно излучающие ледяную ненависть и полные чуть ли не буддистской отрешенности. Вторая, кстати, теперь преобладала над первой.

— Они ведь нас сейчас видят, — вдруг дошло до Виктора, и от этой мысли сделалось не по себе.

— Конечно. Но они не уверены, видим ли их мы. Ждут, пока мы окажемся на открытом месте и отойдем от здания на порядочное расстояние, чтобы сразу взять в клещи или даже кольцо. Они не оставят нам шанса. Отходим.

Зомби такой вариант развития событий не устраивал. Едва троица начала медленно отступать, как они ринулись в атаку. Вот гады, сообразили, что их неплохая, в общем-то, засада раскрыта.

— Бежим! — гаркнул Хамза, припомнив киношное клише — ну зачем, скажите, командовать отход, если все и так уже несутся в укрытие?

Анжелика и Виктор первыми промчались по торговому ряду, свернули влево и нырнули в уже знакомый темный коридор. Следом забежал Хамза, захлопнул дверь и запер ее, всадив между дверной ручкой и стеной так кстати подвернувшуюся швабру. Зомби это не остановит, но задержит и даст пострелять их в упор, а то и обратить в бегство.

— Они вряд ли видели, куда мы побежали, и, скорее всего, не найдут нас, — успокоил всех Хамза. — А теперь подумаем, как будем выбираться.

— Давайте со мной, — Анжелика взяла у Виктора фонарик и повела своих спасителей по коридору.

В торговом зале затопали зомби, что-то падало, разбивалось, гремело — они пребывали в озадаченности. Куда же делись люди, которые еще несколько секунд назад были на виду, а потом как сквозь землю провалились. Все стихло только через пятнадцать минут, когда Хамза, Виктор и Анжелика при свете фонарика сидели в той самой каморке, где провела три с лишним дня девушка, точно узница мрачного замка, заточенная в камере без окон. Это была маленькая кухонка для персонала магазина, где обед был за счет администрации, а ужин каждый приносил себе сам. Оставаться здесь надолго, чтобы переждать, не имело смысла — вода из крана еще бежала тонкой хилой струйкой, но последняя нормальная еда закончилась вчера днем. Холодильник не работал вот уже сутки, так что все мясные и рыбные продукты, хранившиеся в нем, навряд ли годились к употреблению. Да и торчать тут без света и понапрасну расходовать батарейки фонариков казалось глупой идеей. Нужно было выбираться, и желательно побыстрее.