Старший принц в активном поиске (СИ)

Глава 14

Ползли мы в сторону места общего сбора мрачные и недовольные. Еще больше недовольства у девятнадцати благородных леди вызывала двадцатая участница нашей славной разношерстной компании.

Талита Фарлей мечтательно вздыхала, лучилась счастьем и удовольствием, а на косые взгляды в ее сторону не обращала никакого внимания. В общем, выглядела леди так, будто, наконец, дорвалась до вожделенного ею занятия. И, судя по впечатляющей физической подготовке внучки королевского советника, так оно и было.

Мы же, простые смертные, напрочь успели позабыть про такой скромный нюанс, как мероприятие, посвященное отбору невест, и дружно сокрушались по поводу того, что из-за одной венценосной особы наша встреча с душем и кроваткой откладывается на неопределенный срок.

Даже Оберта Танзи выглядела сердитой и костерила себе под нос Его Высочество, леди Винтер и, цитирую, «этот чертов отбор, чтоб им всем провалиться».

В общем, настроения в женском коллективе витали не радужные.

Причем, возмущаться мы, конечно, возмущались, но за куратором продолжали покорно идти. Можно было бы попробовать взбунтоваться, но с последствиями в лице разъяренной фурии леди Винтер, наследным принцем, монархом и родителями сталкиваться не хотел никто. А потому, низко склонив головы, мы двигались к месту дислокации.

Привел нас господин Фосетер в одну из аудиторий, где нас встретила вышеупомянутая распорядительница отбора, старший принц собственной персоной и…мольберты в количестве двадцати штук.

Так.

Та-а-а-ак.

Что-то мне это не нравится.

Мы с девушками хмуро переглянулись, потом свои хмурые взгляды перевели на Его Высочество. Затем быстро поняли, что его таким не проймешь, и все синхронно уставились на леди Винтер.

— А что это с нашими леди? — осторожненько уточнила она, покосившись на куратора.

— А леди, — произнес он ехидно, — Только с полигона. У них там занятие по боевой подготовке адептов проходило.

Дальнейшие объяснения были бессмысленны.

Леди Винтер посмотрела на нас сочувственно, даже рот открыла, наверное, собираясь как-то приободрить или мастер-класс по живописи перенести. Потом бросила взгляд через плечо на наследника престола, едва заметно вздрогнула и передумала.

Ага, значит, она у нас все же не большой, подобострастной любовью к Его Высочеству пылает, а испытывает вполне себе земные, низменные чувства в отношении будущего монарха.

Это я про страх, если что.

— Ладно, раз все мы все равно уже здесь собрались, — всплеснула с руками с каким-то напускным энтузиазмом распорядительница, — То предлагаю приступить ко второму мероприятию нашего замечательного отбора невест.

Замечательным этот отбор в данный момент никто из присутствующих не считал, за исключением разве что самой леди Винтер.

— Сегодня каждой из вас предстоит написать портрет Его Высочества. Для чего он согласился любезно нам попозировать, — продолжила женщина, не теряя энтузиазма, — Каждая из вас, как истинная благородная леди, должна была изучать искусство и обучаться живописи. Сегодня мы и будем оценивать этот ваш талант.

— А оценивать снова будет Его Высочество? — не удержалась от шпильки Мирабель Шелби, просверлив старшего принца хмурым взглядом исподлобья.

Вот до чего доводят изнуряющие физические нагрузки. Даже наш нежный цветочек, и тот ощетинился и зубки показать решил.

— Нет, — спокойно возразил наследник престола, посмотрев в ответ на Мирабель ровным, немигающим взглядом, под которым юная девица тут же стушевалась и шагнула за спину стоящей рядом Талите Фарлей, — Я буду сегодня выступать лишь в роли стороннего наблюдателя. Выбирать победителя будет наша незаменимая леди Винтер.

Последняя от такого заявления даже воздухом поперхнулась, но быстро взяла себя в руки и вернула лицу каменное выражение.

Ага, тоже такой подлянки от Его Высочества не ожидала? Понимаю-понимаю, он и мне успел немало насолить.

— Приступайте, леди, — величественно махнула рукой в сторону мольбертов распорядительница отбора и чуть тише добавила, — Чем раньше начнете, тем раньше закончите.

Мы с дамами переглянулись, понимающе так переглянулись и молчаливо друг с другом согласились. Подлянке быть.

А потом не стали и дальше испытывать чужое терпение и прошли вглубь аудитории, занимая свои места.

— В каком стиле необходимо выполнить портрет? — деловито уточнила леди Шелби, усевшись за мольбертом.

— На ваше усмотрение, — терпеливо произнесла леди Винтер.

Мы дождались, когда Его Высочество усядется посреди аудитории на высоком стуле, придаст своему лицу одухотворенное выражение и действительно приступили к делу. Ядовито ухмыляясь, приступили к делу. Но хорошо, что наших зловещих оскалов за мольбертами было не видно.

Целый час мы увлеченно и самоотверженно рисовали, то и дело поглядывая на Его Высочество принца Теодора, затем на мольберт с набросками, и потом снова на принца.

Последний держался стойко. Его за это можно было даже похвалить, не каждый сможет вынести двадцать пар глаз, оценивающе поглядывающих на его породистое лицо. И даже не дергаться при этом, оставаясь в неподвижной позе с невозмутимым выражением лица.

К концу первого часа, благородные леди порядком выдохлись и решили, что дальше облагораживать местный идеал уже некуда. Да и вообще, и так сойдет.

С этим девизом мы и сообщили уважаемой леди Винтер, что плоды нашего творчества завершены, и мы готовы продемонстрировать их публике. Наша немногочисленная публика восприняла это заявление без особого восторга, но деваться ей было некуда.

— Можете разворачивать мольберты, — расщедрилась распорядительница отбора.

Мы с леди снова переглянулись и синхронно развернули мольберты лицом к леди Винтер и наследному принцу.

Произведенный эффект явно стоил того. Лицо распорядительницы отбора вытянулось, глаза расширились, она вскрикнула, и начала медленно оседать на пол.

Старший принц, изучающий невозмутимым взглядом свой портрет аж в количестве двадцати штук (вот же гад, на лице ни один мускул у него не дрогнул), не сразу заметил, что его соратница решила нас покинуть. Потом моргнул, очнувшись от оцепенения, и поспешил приводить распорядительницу отбора в сознание.

Лучше бы он этого не делал…

Хлесткая пощечина, доставшаяся бедной женщине, сразу же ее взбодрила. Она сквозь зубы прошипела слова благодарности и поднялась, чинно разглаживая сладки на платье.

Вот вроде бы нетрадиционными методами приводили в чувства одну даму, а вздрогнули и почувствовали холодок, пробежавшийся по спине, все остальные.

Наверное, зря мы все-таки это все затеяли…

Но отступать уже было поздно. Да и вообще, они сами виноваты. Нечего было над нами так гнусно издеваться, и мы бы тогда себя как паиньки вели.

Леди Винтер, пришедшая в себя, снова окинула взглядом наши шедевры, перескакивая с одного на другой.

Наверное, выбрать никак не может победителя. Что поделать, все мы тут талантливы.

Пока леди Винтер лихорадочно оценивала плоды наших трудов, мы тоже решили последовать ее примеру. Ох, лучше бы мы этого не делали.

Скрыть подрагивающие плечи и смеющиеся глаза было ой как не просто. Гвендолин Райли вообще покраснела, бедняжка, и усиленно кусала щеки изнутри, чтобы сдержать собственное веселье.

С портрета Алисии Юнис на нас смотрел Его Высочество с огромным крючковатым длинным носом. Эбигейл Реган пририсовала наследнику престола пару десятков лишних килограммов. Гертруда Ферн вообще ему очки на нос нацепила. На портрете, созданном Талитой Фарлей, у принца Теодора заметно косил левый глаз. Я пририсовала Его Высочеству зловещую ухмылку и дополнила это дело мрачным, черно-алым фоном. А Оберта Танзи нарисовала губы на пол портрета, а где-то там, в дали, виднелись глаза-бусинки.

В общем, хорош и прекрасен был жених в глазах невест.

— Леди, — произнесла спокойно распорядительница отбора, когда к ней вернулся дар речи, и тут же перешла на фальцет, — Это что за безобразие?!

— Это не безобразие, — высоко вздернув свой маленький носик, чопорно поправила ее Мирабель Шелби, — Мы всего лишь показали вам свои таланты.

Портрет у Мирабель, кстати, получился всем портретам портрет. Лопоухого старшего принца с непропорционального большими глазами и кривым носом не видел еще никто. А она у нас вроде живописью увлекается, и даже хотела портрет Его Высочеству подарить. Нормальный, в смысле, портрет. До чего довели бедную девочку…

— И вы, как истинная леди, должны были оценить наши таланты по достоинству, а не выражать собственное недовольство, — решила поддержать соратницу по каверзам Эбигейл Реган, — Искусство может облекать разные формы. А красота, она в глазах смотрящего.

В общем, наши попытки заговорить зубы и пристыдить одну распорядительницу отбора в отсутствии воспитания удались, но должных плодов не принесли.

Зато я точно могу сказать, что наследник престола в наши пламенные речи не поверил. Вот ни на грамм. И сейчас с трудом сдерживал свой гнев, сверля нашу дружную компанию недобрым взглядом.

Леди Винтер решила поступить мудро и булыжник в свой огород пропустила мимо ушей. Вместо этого распорядительница отбора сменила тему разговора и радостно воскликнула:

— Ну, вот! Победитель найден! Леди Келсая Келли отправится на следующую встречу с Его Высочеством, — все это женщина произнесла скороговоркой.

И было непонятно, то ли она желает от компании венценосного жениха быстрее избавиться, то ли сама стремиться ноги унести.

Мы же с девушками дружно развернулись к Келсае, которая со своим мольбертом забилась в самый конец аудитории, и оценили плоды ее творчества. Оценили, выводы сделали и наградили бывшую соратницу такими пламенными взглядами, которые и без всяких слов обещали, что до ужина она не доживет.

Когда за нами закрылась дверь общежития, Келсая Келли решила воспользоваться ситуацией и попыталась незаметно удрать в нашу с ней комнату.

Стоит ли говорить, что у леди Келли ничего не вышло, и дорогу ей заступили разгневанного вида дамы в количестве трех штук?

Келсая нервно обернулась, поняла, что ее взяли в круг и отступать ей некуда и жалобно протянула:

— Девочки, ну извините! Но мне, правда, надо было…

— Что надо было? — грозно поинтересовалась у нее Равенна Маккензи, — Ситуацией воспользоваться и обвести нас вокруг пальца?

— Да как ты вообще могла подруг променять на какого-то мужика? — негодовала Селина Эйвис.

— Ой, да какие мы с вами подруги? — возмутилась в ответ леди Келли, — Это отбор, мы конкурентки и каждая сама за себя!

— Да-а-а-а? — нехорошим таким тоном протянула Клотильда Коррета, скрестив руки на груди, — Мне, может, тоже Его Высочество нравится, и я бы не отказалась от личной встречи. Но не такой ценой, это низко!

— А я вообще своей любовью к живописи пожертвовала! — зарычала Мирабель и угрожающе шагнула вперед, зачем-то закатывая рукава платья, — Я хотела подарить принцу Теодору красивый портрет, а теперь не получится. Да у меня рука еле поднялась, нацарапать на мольберте то безобразие. А ты! — зашипела она на девицу, болезненно ткнув в нее пальцем.

Мирабель еле оттащили.

— Да даже я не стала выпендриваться! — воскликнула Оберта Танзи, — А я больше всех вас замуж за принца хочу. Но они сами виноваты, нечего было над нами так издеваться!

На Оберту все посмотрели с уважением. И даже если до симпатии к ней было далеко, ненависти после ее слов точно поубавилось. Вот уж от кого не ожидала…

— Ну, девочки! — захныкала Келсая Келли, — Я правда не хотела, чтоб так все вышло. Но мне очень надо было.

— Выкладывай, — приказала Эбигейл Реган.

Келсая посмотрела на нас исподлобья, явно не собираясь так легко сдаваться, мы посмотрели на нее в ответ, и у леди Келли не осталось выбора.

— Отец написал, что отбор вызвал всеобщий ажиотаж. За воротами академии все только его и обсуждают. И он приказал, чтобы я любыми способами добилась внимания от Его Высочества, чтобы обо мне писали в новостях. А если будут писать обо мне, то и ювелирный бизнес нашей семьи обязательно упомянут.

— Ну и ду-у-у-ура… — выдохнула Талита Фарлей.

— Дура, — согласилась с ней Эбигейл Реган, чей отец и заправлял всеми новостными изданиями, — О каждой бы и так написали. Без внимания бы не ушел никто. Его Величество бы лично об этом похлопотал.

— Я была более высокого мнения о ваших умственных способностях, леди Келсая, — чопорно произнесла Гертруда Ферн, поправила очки и обогнула мою соседку по дуге, удаляясь в свою комнату.

В общем, диагноз был поставлен, причины найдены, виновники определены. И благородные леди быстро успокоились, осознав, что злиться на леди Келли нет нужды, а против родительского гнета не каждая выстоит. Махнули рукой на самое слабое звено в нашей команде и побрели в свои комнаты навстречу долгожданному душу и мягким постелям.

— Тоже меня дурой считаешь? — поинтересовалась у меня Келсая, когда мы остались наедине.

— Задумка, может, и была неглупая, — признала я, — Но зря ты отбилась от коллектива. Общий враг, он, обычно, сближает.

И пока леди Келли предавалась своим расстроенным чувствам, я поплелась в душ, с наслаждением представляя, как сейчас завалюсь на постель и до самого утра подниматься не буду. Даже ради ужина.

А потом я вспомнила, что сразу два принца назначили мне встречу этим вечером, и настроение резко опустилось ниже плинтуса. Зато взбодрилась еще до того, как успела включить воду.