Старая гвардия

Джон Мина — Ладейный Гамбит

Шону Петрику нравилось отрывистое постукивание его ботинок, когда он шел по коридору. Теперь, когда он стал полноправным офицером, в его походке, казалось, появилось больше властности и четкости. Особенно ему понравилось громкое гулкое эхо, отражавшееся от белого мраморного пола и стен. Шон улыбнулся, когда подошел к двери и в тысячный раз прочитал имя своего профессора, выгравированное на табличке, которая висела на ней.

ПОЛКОВНИК РИЧАРД Т. ДОНЛОН

ПРОФЕССОР ТАКТИКИ БОЛО.

ВОЕННАЯ АКАДЕМИЯ ИМЕНИ Р. ШЕНА, ФОРТ-УИЛЬЯМ

Его улыбка стала еще шире, когда он символически постучал и вошел, сияя от гордости. Он пришел прямо с церемонии вручения дипломов и все еще был одет в черную форму.

— Заходи, Петрик, — сказал полковник и откинулся на спинку стула, оценивающе глядя на своего бывшего студента.

Кабинет был просторным, но строгим, с массивным столом из темного скандинавского дерева и тремя такими же стульями без подушек. Единственными украшениями, нарушающими вид белоснежных стен, были три диплома в рамках, четыре свидетельства о доблести и один большой плакат, на котором был изображен знаменитый огнедышащий череп над цифрой 19: символом старого полка полковника Донлона. Шон вытянулся по стойке смирно и отдал честь. — Лейтенант Петрик прибыл по вашему приказу, сэр, — объявил он, сделав ударение на слове "лейтенант".

— Вольно, Петрик, присаживайтесь, — седовласый полковник достал сигару из отделанного латунью футляра, стоявшего на его столе, и предложил другую молодому офицеру.

— Нет, спасибо, сэр. Я не курю.

Донлон наблюдал за лейтенантом, пока тот раскуривал сигару и выпускал огромные клубы белого дыма. — Будешь, сынок. Жди, пока ты не увидишь слона.

Шон ухмыльнулся про себя, представив себе этот образ. Какое древнее выражение, очевидно, возникшее на Земле до освоения космоса. Конечно, Донлон никогда не видел слонов; никто не видел. Они вымерли.

Шон, однако, видел головид с одним из них, и это, должно быть, было одно из самых нелепых созданий, когда-либо возникших во Вселенной. Но он знал, что его старый профессор имел в виду, что он никогда не участвовал в боевых действиях.

Донлон продолжал пыхтеть и говорил: — Поздравляю, Петрик. Жаль, что к выпуску вы не стали первым в классе.

— Бэнкрофт заслужила быть первой, сэр. Она лучший командир.

— Это правда, но вам все равно есть чем гордиться. Даже тот, кто финиширует последним в классе, имеет право командовать Боло. Но мне не обязательно вам это говорить. В любом случае, причина, по которой я оторвал вас от всех этих торжеств и поцелуев вашей возлюбленной, заключается в том, что у меня уже есть для вас первое задание.

— Никаких проблем, сэр. Я порвал со своей "возлюбленной" на первом курсе. Это было просто нечестно по отношению к ней, поскольку у меня не было времени на отношения. — Шон едва сдерживал волнение. — Мое задание, сэр?

Донлон улыбнулся и покачал головой: — Вы всегда был практичны. — После очередной затяжки полковник начал инструктаж: — Меня попросили подобрать человека для особого задания. Я понимаю, что вы только что отучились, но ваши навыки уже нужны на фронте. Вы отправитесь через два дня.

— Спасибо, сэр, — Петрик едва мог сдержать свой восторг. — Я уже два года с нетерпением жду возможности сразиться с мельконианцами. С тех пор, как был убит мой двоюродный брат. Но почему я?

— Ты один из немногих, кто прошел подготовку со все еще засекреченным Марк XXXIV. Но ты не будешь сражаться с мельконианцами. Ты отправляешься на Делас. Сынок, с тобой все в порядке?

Лейтенант Петрик невольно вздрогнул. У него голова шла кругом от всей этой новой информации, которую нужно было обработать.

— Ну… Да, сэр, я участвовал в полевых испытаниях Марк XXXIV и мечтал командовать таким. Но… э-э-э… Где, черт возьми, этот Делас находится? И с кем я там буду сражаться?

— Делас находится на границе. И вы будете сражаться с кездаи. Вот, — он протянул большой конверт. — Вы можете ознакомиться со всеми подробностями. Однако вы не будете командовать. Ваш Боло будет действовать под командованием генерала Чо.

Разочарование Шона было очевидным, но он сохранил самообладание: — Вы имеете отношение к генералу Чо?

Полковник Донлон откинулся на спинку стула и глубоко затянулся сигарой. Затем он медленно выпустил дым, стряхивая пепел в серебряную емкость: — Это "тот самый" генерал Чо.

Это было больше, чем лейтенант мог вынести: — Генерал Чо? Генерал Хейворд Чо, герой Лаксоса? Но это было в 3311 году, — на его лице застыло выражение недоверия. — Ему, должно быть, уже больше…

— Ему 97 лет. И он уже лет двадцать как на пенсии. А до этого он тридцать лет преподавал здесь, в Академии. Как ты думаешь, где я научился тактике?

— Но зачем им…

— Старый ублюдок обосновался на безвестной пограничной планете. Сказал, что это как раз то, что он искал. Уединенной, мирной… Сказал, что собирается изучать искусство "бонсай", что бы это, черт возьми, ни значило. Так вот, ему не повезло, он выбрал место, которое оказалось как раз в эпицентре крупного вторжения. Похоже, что эти кездаи нуждаются в минералах с Деласа и они не очень-то нуждаются в самих людях. Нынешнюю ситуацию можно можно охарактеризовать как нестабильную. Около трех лет назад эта ранее неизвестная раса, называемая кездаи, отправила экспедиционный корпус на Делас, чтобы посмотреть, с чем они столкнулись. Их довольно быстро подавили, но за этим последовало полномасштабное вторжение с миссией полного завоевания и уничтожения местных жителей. Какое-то время все шло своим чередом, но местным жителям удалось удержать примерно половину планеты. В сражениях в окружающем пространстве пока ни одна из сторон не стала доминирующей, поэтому ваше внедрение будет максимально скрытным. Есть надежда, что эти дополнительные Боло переломят ситуацию. К сожалению, в округе осталось очень мало ветеранов-командиров Боло, так что старину Чо призвали из отставки.

Шон размышлял: — Полагаю, если уж мне и придется служить под чьим-то началом, то лучше уж под началом величайшего тактика Боло всех времен. Как вы думаете, он все еще силен?

Полковник выглядел задумчивым: — С Чо никогда не знаешь наверняка. Когда он уходил в отставку, был какой-то скандал. Кое-кто из начальства считал его некомпетентным. И вроде как они его вынудили уйти в отставку.

— Его объявили некомпетентным двадцать лет назад? — почти прокричал Петрик. — Полковник, во что вы меня втягиваете?

— Я не уверен, сынок. Вот почему я выбрал тебя. Ты один из лучших, кого я когда-либо видел, и, ну, я думаю, ты справишься с этим, какой бы ни была ситуация.

Лейтенант уставился на своего инструктора, наблюдая за клубами дыма над столом. Затем он сделал глубокий бездымный вдох, медленно выдохнул и монотонно ответил: — Спасибо за доверие, полковник. Я сделаю все, что смогу.

Шон открыл люк своего "яйца" и сразу же ощутил насыщенный органический запах этой планеты, а от горячего как пар воздуха его лицо покрылось испариной. Когда он выполз наружу, ритмичная симфония лесной жизни резко контрастировала с тишиной высокоизолированной десантной капсулы. Он смотрел на гигантские деревья, чьи ветви переплетались, образуя верхние слои для древесных обитателей, а также создавая защитный полог для существ на земле.

Ну что ж, вот и я, подумал он, снова смиряясь с ожидавшей его бесславной судьбой. Он потратил несколько минут на то, чтобы размяться, составил подробную опись снаряжения, проверил координаты на своем наручном компьютере, затем закрепил снаряжение и начал пробираться через заросли древней растительности к месту встречи.

Мысли Петрика устремились вперед, подгоняемые стремлением приспособиться к новому миру, новому Боло и очень, очень старому командиру, которого он почитал как легенду, но который на данный момент, возможно, был просто слабым старым садоводом. Вот что такое бонсай. Он нашел определение в словаре. Искусство выращивать деревья и сохранять их маленькими.

Занятие казалось довольно глупым, поскольку существовало множество растений, которые выглядели точно так же, как маленькие деревья.

А здесь, конечно, не было недостатка в больших деревьях. Лес, казалось, тянулся бесконечно, с огромным разнообразием растительности. Многие деревья казались гигантскими травами, и почти у всех у основания был густой подлесок. Он часто не мог сказать, где заканчивалось дерево-хозяин и начинались лианы-паразиты. Или, возможно, все они были частью одного организма. Он никогда особо не интересовался ботаникой, но здесь было несколько интересных экземпляров.

Шон был в процессе восхищения особенно грандиозным деревом с зеленой корой, когда из-за него раздался громкий, леденящий кровь рев. Кусты сильно затряслись, затем оттуда выскочило огромное существо и бросилось прямо на него. Существо передвигалось на многосуставчатых ногах намного быстрее, чем он, и обладало парой ужасных на вид когтей. Боевая подготовка Шона взяла верх, и он отскочил в сторону за миллисекунды до того, как острые как бритва лезвия сомкнулись на том месте, которое он только что занимал. Из-за инерции атаки зверю потребовалось несколько секунд, чтобы развернуться и возобновить атаку, но к тому времени Шон уже выхватил свой гаусс-пистолет и проделал десяток дырок в его туше. Несмотря на это, существо все же сумело завершить свой последний выпад, от которого Петрик уклонился, но потом оно безжизненно рухнуло на землю.

— Дерьмо собачье! — воскликнул лейтенант, разглядывая пришельца. Он был около четырех метров в длину, а когда вставал, чтобы бегать, получалось около двух метров в высоту. Все тело было покрыто твердым, как камень, зеленовато-коричневым панцирем, и у него было двенадцать ног плюс две смертоносные клешни, а также несколько небольших, более сложных отростков возле рта, которые он, должно быть, использовал для облегчения процесса приема пищи. Затем он с тревогой огляделся в поисках других. Это Кездай? подумал он. Но при дальнейшем осмотре он не обнаружил никаких признаков оружия или доспехов. Кроме того, судя по тому, что он читал, они не должны были быть такими большими. Вообще-то их описывали как отдаленно похожих на рептилий с птичьими клювами. А это существо больше походило на помесь краба и гигантского таракана. Вероятно, описание твари было на диске про фауну, но он так и не удосужился его изучить.

Пнув зверя на прощание ботинком, он продолжил свой путь, на этот раз внимательно следя за опасностями, а не просто осматривая окрестности.

Когда он, наконец, выбрался на поляну, открывшееся ему зрелище заставило его сердце сильно забиться в груди. Вот он, Марк XXXIV. Его Марк XXXIV! Боже, какая красота! Он видел их только на испытательном полигоне. Но здесь, в окружении нетронутой природы, он выглядел как вооруженный город, спустившийся с облаков. Впереди выступали спаренные "Хеллборы", а новенькие минометы блестели при дневном свете.

И конечно, "Хеллрейлы"… Они торчали прямо вверх, создавая впечатление неуязвимых башен. "Хеллрейлы" были последней разработкой для Боло. Именно они были отличительной чертой Марк XXXIV-ых. Это были не жалкие рельсотроны, установленные на устаревших танках местного ополчения, типа всяких "Темпларов". Это были усовершенствованные Боло-рейлганы, мощнее, чем любое другое мобильное наземное оружие во всей известной вселенной. Двойные "Хеллрейлы" были длиной шестьдесят метров и предназначались для уничтожения вражеских кораблей еще до того, как они выйдут на орбиту. Каждый из них выпускал заряд мощностью в девяносто мегатонн. Как кездаи смогут противостоять такой огневой мощи?

Когда он приблизился к Боло, то заметил высокого худощавого мужчину, работавшего над одной из передних турелей.

— Привет, — окликнул его Шон.

Мужчина продолжал работать, но ответил.

— Првет.

Петрик мельком увидел обветренное, покрасневшее лицо и большой нос, торчащий из-под темной копны нечесаных волос.

— Я лейтенант Петрик.

— Понял. — мужчина сменил инструмент и сплюнул.

Это был не такой радушный прием, как он ожидал, и он не собирался мириться с нарушением субординации.

— Я сказал, что я лейтенант Петрик, солдат. Ты ведь знаешь, как отдавать честь, не так ли? Делас, может быть, и находится на краю Вселенной, но он все равно является частью Конкордата.

Техник медленно обернулся и негодующим взглядом смерил офицера. Затем он отложил свой инструмент, подтянул грязный серый комбинезон, в котором он выглядел очень естественно, и методично спустился вниз. Он спрыгнул с нижней платформы и подошел к своему начальнику, — Вот что я тебе скажу, лейтенант. Этот ваш навороченный модный ящик с болтами через три дня отправится в бой, а я — единственная бригада техобслуживания, которая у него есть. Он довольно сильно ударился, когда его десантировали, и получил парой деревьев по башке. Я могу следующие три дня ходить за тобой по пятам и подтирать твою задницу, а могу заняться приведением этой машины в порядок. Решать тебе. Но это не моя задница будет торчать наружу, когда это дерьмо полетит в бой.

Лейтенант пристально посмотрел на мужчину.

— Как тебя зовут, солдат?

— Рядовой Лоулор.

— Продолжайте, Лоулор. Генерал внутри? — он указал на Боло.

— Да, — рядовой повернулся и начал подниматься.

Шон взобрался на платформу лифта и поднялся в диспетчерскую. Судя по тому, что он смог увидеть, изнутри Боло, казалось, был цел, но если удар был достаточно сильным, чтобы повредить внешние системы, то, вероятно, какие-то внутренние системы тоже могли быть задеты. В кресле командира, сгорбившись, сидела темная, сморщенная фигура, уставившаяся на шахматную доску с сигарой в левой руке. Его правая рука отсутствовала до самого плеча. На столе, рядом с шахматными фигурами, стояли пепельница, наполовину наполненный стакан и почти пустая бутылка.

— Генерал Чо?

— Ш-ш-ш… — он отмахнулся от Шона сигарой. — Я освобожусь через минуту.

Петрик вытянулся по стойке "смирно" и потратил это время на внимательное изучение своего командира. На сухой каштановой голове торчало несколько растрепанных волосков, число которых не превышало количество морщин на коже. Старик не брился несколько дней и не принимал душ, как предположил Шон по сильному затхлому запаху мочи, который наполнял комнату. Одежда тоже была старой и грязной, даже не напоминающей униформу, рубашка была полностью расстегнута, обнажая безволосую грудь и внушительный живот. Довершали образ миндалевидные глаза поразительного сине-зеленого цвета.

Тяжелое, хриплое дыхание. Он, должно быть, чертовски умен, если может сразиться с Боло в шахматы, подумал Шон.

Лейтенант перевел взгляд на панели Боло, тщательно осматривая схему и сравнивая ее с прототипом, на котором он тренировался. Он заметил несколько усовершенствований и задался вопросом, дошло ли какое-либо из его предложений до этого дерьмового клерка компании и были ли они реализованы на практике. Его внимание привлек мигающий индикатор, и он понял, что возникла проблема с рециркуляцией охлаждающей жидкости. Очень надеюсь, что смогу подготовить этих щенков к битве за следующие несколько дней, подумал он.

Наконец, генерал передвинул свою ладью на несколько клеток вперед. Из пульта раздался голос Боло.

— Генерал, я бы не рекомендовал делать этот ход. Он подвергнет вашего ферзя ненужной опасности.

Глаза старика вспыхнули, и он бросил сигару в пепельницу. Затем он швырнул свой бокал в панель управления, осколки стекла и жидкость разлетелись во все стороны, и начал кричать.

— Никогда не смей давать мне советы, когда мы играем в шахматы, ты, ржавый кусок металлолома! Мое дерьмо существует дольше, чем ты! А ты просто беспокоишься о своей собственной чертовой игре!

— Эти проклятые новички, — продолжал он, ни к кому конкретно не обращаясь. — Они шлют их на фронт прямо с завода и думают, что все предусмотрели. У тебя из подшипников качения еще смазка вытекает, ты, сортир на колесах!

— Как пожелаете, генерал Чо, — спокойно ответил Боло. — Ферзевым конем на слона Б4.

Сделав большой глоток прямо из бутылки, генерал передвинул одну из своих пешек на две клетки в сторону и на одну вперед, чтобы захватить ферзя Боло.

— Я боюсь, что вы совершили неправильный ход, генерал Чо, — запротестовал Боло.

— Я использую мелконианский вариант, — спокойно ответил Чо. — Не думаю, что тебя такому научили. Что ж, но я и не удивлен, поскольку ты никогда не был на передовой. В любом случае, это очень просто. Один раз за партию каждая пешка может двигаться так же, как и фигура, которую она защищает в начале игры. Моя пешка была перед королевским конем, поэтому я воспользовался ею, чтобы взять вашего ферзя. Есть вопросы?

— Нет, генерал Чо. Используя мельконианский вариант, вы можете законно забрать моего ферзя и получите моего короля за три хода.

— Очень хорошо. Ты не такой тупой, как кажешься, — затем он повернулся к Петрику и, казалось, впервые заметил его. — Я полагаю, ты тоже считаешь себя крутым парнем, Рыбий Мальчик.

— Рыбий Мальчик, сэр?

— Вы с Коррадина II, не так ли? Так сказано в вашей биографии.

— Да, сэр, но…

— Коррадин II — водная планета, верно?

— Ну, да, сэр, но там довольно много суши. Я вообще вырос в горах и не видел океана, пока не попал в космопорт в Биттибурге. Это было, когда я направлялся в Форт Шен.

Генерал уставился на него и мгновение моргал, затем сказал:

— Когда я учился в Академии, мы называли всех с Коррадина II Рыбьими Мальчиками. Именно так я вас и называю.

— Да, сэр.

Заговорил Боло:

— Добро пожаловать на борт, лейтенант Шон Петрик. Вы уже знакомы с генералом Хейвордом Чо, а я — TRK-213.

Приветствие Боло было приятным облегчением.

— Спасибо, TRK-213. Как насчет того, чтобы мы дали тебе более подходящее имя?

— Я был бы признателен, сэр. Я подумывал о Таркусе.

— Превосходно! Да, будешь Таркусом.

— Не так быстро, Рыбий Мальчик. Ты не будешь здесь командовать, пока я не свалюсь. Таркус — великое имя со славной историей в Корпусе. Такое имя нужно заслужить. А пока ты Индейка[14].

— Индейка? — Боло и Шон воскликнули одновременно.

— Это была крупная земная птица. Что-то вроде бахмановского плоггера, только толще и тупее.

— Ничего не может быть толще и тупее плоггера! — воскликнул лейтенант, не веря своим ушам.

— Ну, индейки были, — ответил Чо. — Земляне выращивали их и приносили в жертву раз в год на каком-то религиозном празднике. Они считались прекрасной вкусной едой.

— Тогда меня будут звать Индейка. — голос Боло звучал удрученно.

Генерал сделал еще один глоток из бутылки, затем удовлетворенно вздохнул.

— Вот что я тебе скажу, Рыбий Мальчик. Ничто не заменит настоящий, дистиллированный скотч. О, я знаю, что синтетический алкоголь химически идентичен. И я не ожидаю, что такой молодой человек, как вы, заметит разницу. Но если вы живете так долго, как я, вы можете понять ценность времени. Я чувствую некое родство с хорошо выдержанным односолодовым виски. Как будто мы старые друзья. Он протянул бутылку Петрику.

— Давай, сынок.

— Нет, спасибо, генерал. Я не пью.

Чо немного поразмыслил над этим, и его взгляд, казалось, проник в душу Шона.

— Скажи мне, Рыбий Мальчик. Какие три самые важные вещи в жизни?

Лейтенант уже собирался заговорить, когда генерал сам ответил на свой вопрос.

— Виски, шахматы и сигары, именно в таком порядке.

— Что ж, сэр, я вынужден с вами не согласиться. А как насчет женщин, детей, семьи?

— Я говорил о вещах, а не о людях. Ради бога, парень, я надеюсь, ты понимаешь, что люди всегда важнее вещей. Если нет, то тебе нечего делать в Корпусе.

— Нет, сэр, я не это имел в виду, — начал нервничать Шон. — Я имею в виду…

Генерал повернулся обратно к шахматной доске и взял ладью.

— Когда была изобретена эта игра, эта фигура также называлась замком. Проблема в том, что древние замки не могли двигаться. А Боло — это настоящая ладья. Передвижной замок.

— Генерал, — резко сказал Петрик, меняя тему. — Рядовой Лоулор сказал мне, что через три дня мы вступаем в бой. Это правда, сэр?

Генерал Чо улыбнулся и покачал головой.

— Этот Джон — тот еще персонаж. Чертовски хорошо играет в шахматы. Но он прав. Через пару дней я собираюсь затащить тебя и Индейку сюда, в этот водоворот.

— Но, разве мы не должны провести учения для Индейки? Это не займет много времени, но я должно быть успею провести полевые испытания всех основных систем вооружения, если смогу начать прямо сейчас, — затем Петрик обратился к Боло. — Вам известно о каких-либо повреждениях систем, Индейка? Что случилось с рециркулятором?

— Похоже, некоторые из моих сенсорных каналов работают не на оптимальном уровне. Кроме того, две резервные системы, а также рециркулятор охлаждающей жидкости…

Генерал прервал его.

— Я скажу тебе, с чего ты начнешь, Рыбий Мальчик. У Лоулора есть список необходимых ему припасов. Вы возьмете вездеход, сгоняете на склад и выполните заявку.

— Но, сэр, я здесь единственный, кто знает Марк XXXIV. Мне нужно…

На лице генерала появилось то же выражение, что и перед тем, как он запустил стакан.

— Ты должен выполнять приказы, маленький засранец! Ты хочешь сказать, что я не знаю Боло? А теперь убирайся отсюда к черту!

Когда Петрик выходил, он услышал, как генерал обратился к Индейке.

— Как насчет того, чтобы я откупорил себе новую бутылочку и мы начали новую игру?

— Мы будем использовать мелконский вариант и в этой игре, генерал?

— Только если кто-то из нас призовет его. До тех пор он не действует…

Шон почувствовал отвращение. Неудивительно, что старый дурак мог играть в шахматы с Боло, подумал он, выходя на улицу. Он жульничает.

Два дня спустя лейтенант громко ругался, подъезжая к Индейке. Что за кошмарная поездка, вспоминал он, вновь испытывая разочарование. Во-первых, остаток первого дня ушел на то, чтобы получить список от этого ублюдка Лоулора. Шон потратил время на осмотр и тестирование некоторых внешних систем, и ему действительно удалось починить рециркулятор, но ему очень хотелось попасть внутрь и испытать Боло. Когда он наконец получил список, уже темнело, и техник сказал ему, что лучше подождать с отъездом до утра.

Петрик провел беспокойную ночь в полевой казарме, а утром ему презентовали вездеход, который на самом деле был воплощением самого Сатаны. Из-за поломок и плохих указаний его двухчасовая поездка заняла около восьми часов. И каждый раз, когда он вездеход ломался, ему приходилось каждую секунду оглядываться через плечо в поисках новых крабов-монстров. К счастью, они, должно быть, были довольно редкими, потому что больше он с ними не сталкивался. А потом эти мерзкие сукины дети со склада снабжения водили его за нос, и он не выполнил свою заявку до наступления темноты. Он провел ту ночь в сырой палатке, где его пожирали летающие и ползающие насекомые, подобных которым могли придумать только слуги нижних кругов ада. Обратная дорога заняла всего пять часов, так как он уже знал дорогу и просто приходилось справляться с поломками, но с тех пор, как он уехал, каждая минута, каждая секунда съедали его изнутри, и эти пять часов больше походили на двадцать. На следующий день ему предстояло идти в бой, а он провел со своим Боло меньше часа. Повреждение этих сенсорных каналов могло быть критическим, не говоря уже о возможности неисправности резервных систем и бог знает чего еще. Что ж, остается надеяться, что генерал проверил основные системы, подумал он. Он не мог быть настолько оторван от реальности… или мог?

Шон был несколько обескуражен, увидев, что Индейка все еще сидит на месте, вместо того чтобы двигаться. Он был совершенно расстроен, когда посмотрел на землю и понял, что машина не сдвинулась ни на дюйм с тех пор, как он ушел. Что делал этот дряхлый брюзга? Он ворвался в рубку управления и застал там генерала с виски и сигарой, все еще играющего в шахматы.

— Генерал, мы должны проверить системы! Сражение завтра!

Генерал Чо полностью проигнорировал эту вспышку гнева. Он сделал глоток из своего бокала, затем наклонился вперед и провел ладьей по диагонали доски, захватив пешку. Затем он убрал свою собственную ладью.

— И снова, генерал, вы сделали ход, о котором я не знаю.

— Ладейный Гамбит. Один раз за партию ладья может двигаться, как и любая другая фигура на доске, но затем ею жертвуют. Я удивлен, что твои программисты не учли последние изменения в правилах. Я считаю, что это шах и мат, друг мой, или, по крайней мере, будет через три хода.

— Вы правы, генерал, — ответил Индейка.

Затем Чо повернулся к обезумевшему лейтенанту.

— Что это за суматоха?

— Ну, сэр. Просто я не хочу оказаться в гуще сражения и столкнуться с отказом одной из систем.

— Не говори мне о неисправных системах, Рыбий Мальчик! — заорал генерал. — Как, по-твоему, я потерял эту руку? Это было в 14-м, и я тогда командовал Марк XXVIII. Неплохое подразделение, XXVIII-й, но не дотягивает до стандартов XXX-ых. Как бы то ни было, мельконианцы, как обычно, обратились в бегство, а мы получили прямое попадание в правый борт, чуть ниже кормовых гранатометов, и чертов боковой стабилизатор отказал. Меня так сильно ударило о поручень, что раздробило правую руку.

— Почему бы вам не воспользоваться протезом, сэр? Я слышал, они работают лучше, чем настоящие.

— У меня дома есть такая штуковина, использую ее как чесалку для спины. Нет, мне это никогда не нравилось. У меня от нее сыпь. В любом случае, не беспокойтесь о системах. Джон говорит, что все они должны работать нормально, когда он закончит.

— Извините, сэр, но я не думаю, что рядовой Лоулор подходит для этого подразделения. Я имею в виду, разве он не отвечает еще и за обслуживание вездехода?

— Да, он определенно любит эту штуку. — генерал улыбнулся. — Тебе повезло, что он позволил тебе сесть за руль. Он очень щепетилен в этом отношении. Но, думаю, у него действительно не было выбора.

Ему повезло, что я не сбросил ее в реку, подумал Шон.

— Но насчет тестирования…

— Лоулор сказал, что ему нужна помощь снаружи. Пойди посмотри, чем ты можешь помочь.

Петрик хотел было возразить, но снова увидел этот взгляд и просто отдал честь.

— Да, генерал.

Механик находился под Боло и заканчивал сварку шва с помощью лазерного пистолета. Шон восхитился его ловкостью и полной погруженностью в работу. Когда работа была завершена, он окликнул его.

— Рядовой Лоулор! Я хотел бы поговорить с вами.

Лоулор снял защитную маску и положил ее на землю рядом с остальным снаряжением, затем неторопливо подошел, вытирая пот со лба.

— Можешь говорить сколько угодно, Эль Ти, это твоя работа. В любом случае, перерыв мне бы не помешал.

— Ты здорово поработал над швом. Выглядит как новенький.

— Лучше, чем новенький. Я использовал чистый дюрахромовый припой. Если его брюхо и лопнет, то не по этому шву.

— В любом случае, генерал послал меня узнать, не нужна ли тебе помощь. Я вижу, что нужна, но, прежде чем я начну, не мог бы ты рассказать мне всю подноготную? Что здесь происходит?

— Я полагаю, ты уже знаешь о вторжении. Около трех лет назад высадилась первая волна Крудов, и наши Боло надрали им задницы.

— Круды? — поинтересовался Петрик.

— Эти чертовы кезди, или как они там себя называют. Мы называем их крудами. Похоже, они многое узнали о нас после своего поражения, и когда они пришли в следующий раз, они были готовы. И их было намного больше. Мы не слишком-то поучаствовали в боевых действиях здесь, но эти ублюдки захватили большую часть южных регионов. Уничтожили там всех, до кого дотянулись их когти. Мы также потеряли немало Боло. Похоже, мы готовимся к еще одной битве за планету. По крайней мере, я так себе это представляю. Иначе зачем бы штаб-квартире разворачивать фронт так далеко?

— Может быть, это просто мера предосторожности. Зачем рисковать тем, что нас обойдут с фланга?

— Нас и так уже обошли, лейтенант. Эти чешуйчатые твари рассредоточились по всему континенту. Но теперь, когда к нам прибыло подкрепление, готов поспорить, они немного переосмыслили ситуацию. Конечно, даже с новыми силами мы по-прежнему разбросаны, как паутинка.

— Вероятно, ты прав, рядовой. Что ж, что бы ни случилось, мы хотим быть готовыми. Что мне нужно сделать?

— Я заделал большую часть пробоин в корпусе. Правда, этот повторитель на корме по правому борту отнимает у меня чертовски много времени. Мне придется на скорую руку отстраивать систему наведения. Вероятно, это займет у меня большую часть дня. Как насчет калибровки носовых минометов?

Петрик тратил больше времени на борьбу с насекомыми, чем на работу, и вместо того, чтобы чувствовать себя лучше от того, что у него было время заняться Индейкой, к концу дня он почувствовал себя еще хуже. После каждого выполненного ремонта он находил еще три вещи, требующие внимания. Ему нужна была по меньшей мере неделя с полной командой из двенадцати человек, чтобы привести Боло в соответствие с установленными стандартами. Чертово сражение должно состояться завтра, и я даже не знаю, сможет ли он добраться туда без антигравитационного тягача, бормотал он себе под нос.

Работая, он решил, что не будет доверять Чо. Сегодня вечером он проникнет в базу данных и запрограммирует переопределение командира на случай, если старик запутается во время боя.

Было около двух часов ночи, когда он прокрался в рубку управления. Генерал все еще сидел и играл в шахматы. Индейка сообщил о следующем ходе и обратился к командующему.

— Я полагаю, что это шах и мат, генерал. Или будет через три хода.

— Что, черт возьми, это был за ход? Конь не может переместиться только ка одну клетку!

— Этот ход называется "спешиванием", — спокойно ответил Боло. — Когда вы спешиваете своего коня, он двигается как король. Но как только конь спешивается, он не может восстановить свою первоначальную силу передвижения.

Генерал откинулся на спинку стула и вздохнул. Он выглядел еще более старым и изможденным, когда посмотрел на Шона.

— Не можешь уснуть, сынок? Я помню ночь перед моим первым боем. Ни на минуту не сомкнул глаз. Ну, не волнуйся, парень, у тебя все будет хорошо. И у тебя тоже, Индейка. Это точно не первая моя битва, так что я собираюсь немного отдохнуть. А вы двое, продолжайте и проводите любые тесты, какие захотите, только не поднимайте шум. Проследите, чтобы я встал за пятнадцать минут до рассвета.

Старик допил свой напиток, медленно поднялся и, пошатываясь, побрел к лифту. Шон хотел помочь ему, но не хотел рисковать раздражая генерала. Действительно ли это был великий герой Лаксоса? Человек, который был ответственен за спасение целой планеты, шестисот миллионов человек, от завоевания мельконианцами? Сейчас он выглядел таким хрупким и увядшим, но, должно быть, в расцвете сил производил великолепное впечатление.

Как только Чо ушел, Петрик начал проводить некоторые тесты. Диагностическая программа показала длинный список неисправностей.

— Индейка, двадцать пять процентов твоих систем повреждены! Ты вообще можешь функционировать в бою?

— Я подсчитал, что большинство моих основных параметров в приемлемых пределах, хотя некоторые находятся на нижнем пределе диапазона. Рядовой Лоулор заверил меня, что я готов к бою.

— Лоулор когда-нибудь раньше работал над Боло?

— Нет, лейтенант Петрик, но у него очень большой опыт работы с Темпларами, и его очень рекомендовали.

— Очень рекомендовали? Кто?

— Генерал Чо.

— Это понятно. Ну, он конечно знает, как залатать корпус, но у меня есть сомнения насчет того повторителя, который он пытался починить, — Петрик снова просмотрел список повреждений и покачал головой. Слишком поздно что-либо предпринимать. — Кто знает, может быть, битву отложат.

Затем он начал программировать перехват управления. Он чувствовал себя виноватым, предавая своего героя, но он не был готов рисковать Индейкой, и, возможно, всей битвой из-за капризов слабоумного. Кроме того, ему, возможно, не придется его активировать. Это была всего лишь мера предосторожности на случай крайней необходимости.

Шон проснулся от нежного голоса Индейки.

— Лейтенант Петрик. Пора готовиться к сегодняшнему сражению.

Петрик все еще сидел в кресле второго командира. Должно быть, он заснул. Затем он в панике проверил свою консоль и с облегчением увидел, что закончил свой проект и спрятал его, прежде чем отключиться.

— Ты готов к серьезным событиям, Рыбий Мальчик?

Шон повернулся и увидел генерала в его кресле. Он был чисто выбрит и одет в отглаженную униформу.

На столе перед ним не было шахматной доски, но по-прежнему стояли виски и пепельница, полная сигар. Петрик поразился тому, насколько авторитетно выглядел его командир.

— Да, сэр.

— Что ж, ситуация такова. Мы столкнулись с огромным скоплением сил кездаев, растянувшихся на трехсоткилометровом фронте. Между двумя горными хребтами есть проход. Очевидно, один из кездайских военачальников, или фракций, или как там их называют, бросил туда все свои силы, надеясь совершить прорыв. Он сильно рискует, но если ему это удастся, это будет катастрофой для нас. Мы окопались здесь, надеясь, что они нападут, но они знают, что мы слишком сильны, и хотят избежать лобовой атаки.

— Как бы то ни было, генерал Рокоян, местный командующий, решил, что нам лучше атаковать, иначе у них будет слишком много времени, чтобы подготовить позиции и установить мины. На нашей стороне Индейка и пять Марк XXX, а также ряд боевых машин поменьше, таких как "Темплары", "Спектры", артиллерия и пехота. Мы не можем рассчитывать на поддержку с воздуха, но и они тоже.

— У нас дальний правый фланг, а также командование всей операцией. Наша цель — сокрушить или, по крайней мере, рассеять их. Я полагаю, что в других местах происходят гораздо более масштабные атаки, но я бы не ожидал, что они нам о чем-то расскажут. Если враг прорвется сюда, у него будет отличный шанс обойти наши основные силы с фланга, что может привести к полному поражению.

Шон внимательно слушал, наблюдая за картой на обзорном экране, показывающей их местоположение, а также местоположение противника. Если они еще не установили слишком много мин, то у нас довольно хорошие шансы. Из всего, что я узнал, у них не так уж много штук, которые смогли бы сильно навредить Боло. А с помощью "Хеллрейлов" мы сможем держать небо чистым.

А генерал вслух размышлял над "Хеллрейлами":

— Да, довольно впечатляюще. Жаль, что они крепятся сзади и не опускаются настолько, чтобы их можно было использовать в качестве наземного оружия.

Лейтенант рассмеялся.

— Это было бы слишком опасно, слишком разрушительно. Они уничтожили бы все на линии огня, а также большую часть местности.

— Думаю, ты прав, Рыбий Мальчик. Ладно, ребята, по коням.

Лоулор передал по радио, что район чист, и Индейка рванулся вперед. Сначала медленно, затем постепенно увеличивая скорость примерно до половины крейсерской. Бездорожье, деревья и каменистая почва ограничивали его до пятидесяти километров в час.

— Все остальные подразделения Боло выдвигаются на позиции, генерал Чо, — доложил Индейка. — Они сообщают, что нужно около шестнадцати минут, чтобы их нагнали второстепенные силы. Сообщений о боевых действиях нет.

— Не волнуйтесь, скоро будет много враждебных действий. Я ожидаю, что, как только мы преодолеем этот хребет, начнется настоящая, мать ее, буря. — он указал на линию на экране.

У Шона вспотели ладони, но он почувствовал себя увереннее в присутствии своего командира. На самом деле он был даже рад, что сейчас командует не он. Шон и представить себе не мог, каково это — быть главным во время своего первого сражения.

Шестнадцать минут показались вечностью; затем заговорил Индейка:

— Все подразделения на позициях, генерал. Ждем вашей команды.

Генерал Чо посмотрел на Шона и поднял свой бокал:

— Уверен, что не хочешь выпить, парень? Следующий шанс, возможно, представится не скоро.

Молодой офицер покачал головой.

— Тогда ладно. Вот тост, который мы произносили чтобы отдать дань уважения, когда я был лейтенантом. К дьяволу всех генералов! — крикнул он и допил свой напиток. — Всем подразделениям вперед!

Чо был прав. Как только они перевалили через хребет, Индейка начал сотрясаться от ударов вражеского огня. Петрик услышал гудящую вибрацию бесконечных повторителей и приглушенные взрывы уничтоженных приближающихся ракет.

— Серьезных повреждений нет, — рапортовал Боло. — Получил один плазменный разряд в носовую часть корпуса. Шесть "Каллибатт" рассредоточены по дуге прямо перед нами с массированной поддержкой пехоты и артиллерии.

Шон посмотрел на мириады точек на тактическом экране, некоторые большие, другие поменьше, и понял, что каждая из них представляет собой вражескую машину. Как их много в оборонительном строю, подумал он. Неужели Боло действительно сможет справиться со всеми сразу? Он почувствовал, как Индейка повернул вправо и увеличил скорость.

— Включаю антигравитационные проекторы, — объявил Индейка и начал бешеный бросок в сторону врага со скоростью чуть менее двухсот километров в час.

Теперь минометы Боло работали в полную силу, и Шон был заворожен разрушениями, которые он наблюдал на экране. Он увидел, как почти через равные промежутки времени было уничтожено восемь вражеских машин, которые одна за другой взрывались яркими огненными шарами, словно хорошо спланированный фейерверк. Некоторые обломки, которые посыпались вниз после взрывов, были густо усеяны чем-то, что было обозначено как "органическое вещество". Боже, подумал он про себя. Последние два, должно быть, были бронетранспортерами с пехотой.

— Бедные ублюдки, — сказал он вслух.

— В чем дело, Рыбий Мальчик? — спросил генерал Чо. — У тебя кишка тонка для такого? А вот они пытаются сделать такое же с тобой, прямо сейчас.

— Вы правы, генерал. Просто…

— Я знаю, сынок. Меня стошнило в первый раз, когда я выполз из своего Боло и увидел груды месива, которые раньше были мельконианцами, с которыми мы только что сражались. В правом боковом кармане твоего кресла есть пакет для блевотины. Я был бы признателен, если бы ты им воспользовался. Нет нужды пачкать совершенно новенький Боло.

Петрик часто тренировался с этой моделью Боло, но никогда не думал, что он может быть настолько эффективной в реальном бою.

Минометы выстрелили снова, и еще с полдюжины вражеских целей исчезли в огне. Но двое остались целы и открыли ответный огонь. Индейка сотрясся от удара, а затем произвел еще один залп из минометов. Обе машины были полностью уничтожены.

— Не стоило промахиваться по тем двум в первый раз, Индейка, — упрекнул генерал.

— Мне очень жаль, генерал. Проблема с механизмом наведения на цель. Я внес коррективы и провел повторную калибровку.

— Надеюсь, что теперь настройки выполнены на должном уровне, потому что примерно через две секунды они нам очень понадобятся, — Чо пристально посмотрел на экран и приготовился к удару.

Мощный взрыв потряс Петрика, и он ушиб запястье о консоль.

— Ядерный плазменный заряд, — прокомментировал Чо своему младшему офицеру. Затем он улыбнулся. — По крайней мере, мы знаем, что боковые стабилизаторы работают, — на обзорном экране появилась огромная машина с заниженным корпусом, а спереди что-то напоминало гигантские бычьи рога.

— Каллибатт! — воскликнул Петрик. — Боже, какой монстр! Индейка, ты сильно пострадал от его залпа?

Лейтенант услышал рев и почувствовал вибрацию, которая, как он понял, была ответом Боло как ему, так и врагу. Оба "Хеллбора" выстрелили одновременно. Должно быть, "Каллибатт" как раз был готов запустить еще один ядерный заряд, когда "Хеллборы" Индейки поразили его. Сначала казалось, что они не произвели особого эффекта, но затем, в одно мгновение, все вокруг превратилось в ослепительную вспышку. Должно быть, взорвалась и собственная ядерная бомба "Каллибатта".

Он поймал себя на том, что ликует от восторга, наблюдая действительное уничтожение такой мощной вражеской машины.

— Это самое прочное, что у них есть! Я так и знал, ничто здесь не устоит против Боло!

Более сильный толчок заставил лейтенанта сосредоточиться на сражении, а Индейка продолжил свой доклад:

— Подерял доступ к кормовому миномету правого борта и связанным с ним повторителям.

— Как насчет того, чтобы спрятаться за той грудой камней в квадрате дельте три? — предложил Чо. — По крайней мере, это на какое-то время убережет нас от этих проклятых ядерных пушек.

Шон услышал еще выстрелы из минометов, а Индейка снова развернулся и ответил генералу:

— Я полагаю, что они предвидели этот шаг и тщательно заминировали этот маршрут.

— Так взорви же те мины к чертовой матери! — завопил Чо. — Ты ждешь приглашения?

— Я уже запустил серию взрывателей.

На обзорном экране были видны мощные взрывы, подбрасывающие в воздух куски земли размером с холм на сотни метров, на мгновение очернив небо прямо перед ними, а потом минометы ударили по спрятанным минам. Затем Шон увидел еще два "Каллибатта". Бам! Бам! Еще два ядерных снаряда поразили Боло, который снова ответил огнем "Хеллборов". На этот раз потребовалось больше времени, но обе вражеские машины были сожжены, их броня и пушки буквально расплавились. Ни одна из них не прошла так эффектно, как первая, но все равно было волнующе наблюдать.

Прежде чем он успел насладиться моментом, он услышал, как Индейка выпустил ракетный залп.

— Нацеливаюсь на огневые точки ядерных орудий, — заявил Боло. — Как только они будут нейтрализованы, предположительно, оставшееся сопротивление будет подавлено без труда.

Петрик наблюдал за тактическим экраном и видел, как одна за другой гаснут точки, обозначающие артиллерию противника.

— Вот и все, генерал, — сказал он, откидываясь на спинку кресла. — Осталось только провести зачистку. Хорошая работа, Индейка.

— Поступает сообщение, генерал, — объявил Индейка. — DRT-998 подорвался на мине. Он потерял мобильность и подвергается нападению превосходящих сил противника.

— Мина? — воскликнул Шон. — Но почему они не…

— JHI-377 сообщает, что LLB-444 также подорвался на мине. Взорвалась энергостанция. Предположительно LLB-444 уничтожен!

Генерал Чо начал кричать:

— Прикажи всем подразделениям прекратить атаку! Использовать только тот же путь, что и при наступлении. Повторяю, общее отступление! Возвратиться на исходную позицию и обороняться. — затем он повернулся к Шону. — У этих ублюдков припрятаны еще мины, кроме тех, что мы обнаружили.

Петрик был в шоке:

— Отступать? Но…

Его слова были прерваны взрывом, который поднял в воздух весь левый борт Боло и с силой швырнул его на подлокотник кресла. Жгучая боль в боку подсказала ему, что у него, должно быть, сломано несколько ребер. С электрической панели над ним на голову посыпались искры, и вся система освещения замигала, включаясь и выключаясь.

— Индейка, доложи! — закричал он.

— Мы подорвались на мине. Все системы и вооружение левого борта уничтожены. Потеря подвижности семьдесят шесть процентов.

Петрик повернулся, чтобы заговорить с генералом, но увидел старика, безвольно лежащего в кресле. Он также услышал скрежет механизмов и громкую музыку и почувствовал, что его Боло крутится по кругу.

— Индейка, что за шум, черт возьми?

— Это вторая часть Пятой симфонии Набатова, боевой марш.

— Почему ты ее включил? Выключи!

— Мне нравится. Нет.

Шон понял, что логические схемы Боло, должно быть, были повреждены взрывом.

— Активировать серию переопределения управления Q3GK9-alpha.

— Извините, лейтенант, но генерал Чо предвидел ваши действия. Он запрограммировал защиту, которая действует до тех пор, пока он не перестанет дышать.

— Ты хочешь сказать, что он…

— Все еще жив.

— Но его последним приказом было отступать!

Раздался оглушительный треск, и он почувствовал, что весь мир накренился. Он вцепился в подлокотники своего кресла и понял, что Боло лежит на боку, по видимому без энергии, если не считать тусклых красных аварийных огней.

— Индейка, с тобой все в порядке?

Последовавшее молчание было достаточным ответом. Шону стало дурно. Всю свою жизнь он хотел быть частью Бригады "Динохром", сражаться вместе с Боло. И вот он здесь, и он помог уничтожить Марк XXXIV, новейший и самый мощный Боло всех времен, во время его первого боя. Бедная Индейка. Бедный генерал. Он отстегнулся от ремней безопасности, сумел подняться и доползти до кресла генерала. У него был слабый, нитевидный пульс и слабое дыхание. Генерал был еще жив. Ему придется вытащить его и оттащить обратно на базу. Кездаи пленных не брали. Он осторожно расстегнул ремень безопасности генерала и осторожно опустил его на пол, который раньше был стеной. Поврежденные ребра причиняли ему такую сильную боль, что он почти терял сознание. Затем он вспомнил о аптечке первой помощи, в которой были обезболивающие и стероидные стимуляторы. Если он собирался нести генерала несколько километров, они ему понадобятся. Он как раз планировал свой подъем к отсеку, где хранились медикаменты, когда Боло начал вибрировать.

Затем яростно затрясся.

Вот и все, подумал он, последняя атака. Они пришли, чтобы добить нас.

Затем заговорил Индейка:

— Мы только что уничтожили пять вражеских машин, лейтенант Петрик.

Шон был поражен:

— Индейка, с тобой все в порядке? Но как?

— Нет, сэр, я получил серьезные повреждения. Но у меня все еще работает "Хеллрейл". В таком положении я могу развернуть его, чтобы прочесать поле боя, а он уничтожает все, во что попадает. К счастью, большинство наших подразделений уже отступили, и я могу ударить по врагу с фланга. Приготовьтесь к следующему выстрелу.

Лейтенант удержал генерала, когда Боло снова тряхнуло.

— Еще трое уничтожены, сэр. Боюсь, теперь они знают, откуда ведется огонь. После первого выстрела они, должно быть, подумали, что мы каким-то образом нанесли удар с воздуха. Многие из их орудий повернулись в нашу сторону. Вы, наверное, заметили, что я поместил наш поврежденный борт под себя, чтобы мы смогли уничтожить как можно больше врагов, прежде чем они доберутся до нас.

— Значит, ты все-таки не сошел с ума, старая добрая Индейка. Задай им жару.

"Хеллрейл" выстрелил еще трижды, и каждый раз Шон наслаждался ошеломляющим уроном, который они наносили врагу, хотя и не мог ничего видеть, так как обзорный экран был разбит, но также понимал, что они были легкой добычей. Индейка получил несколько сильных ударов, и он знал, что Боло сможет выдержать еще один или два. Он почувствовал, как генерал напрягся после последней ударной волны, и услышал его стон.

— Генерал, это Рыбий Мальчик. Вы меня слышите?

— Конечно слышу, — слабо простонал Чо. — Меня только что избили до полусмерти, но я не глухой. Что, черт возьми, происходит? Похоже, ты все испортил.

Еще одно попадание потрясло Боло, и Шон понял, что броня превратилась в шлак. Индейка доложил:

— Этот удар уничтожил "Хеллрейл", сэр. Следующий нас прикончит.

Шон объяснил ситуацию своему командиру, и, к его удивлению, генерал начал смеяться.

— Вот что я тебе скажу, Рыбий Мальчик. Индейка — чертовски хороший шахматист. В любом случае, моя смерть не беда. Но жаль, что такой щенок, как ты, должен уйти. Из тебя самого со временем мог бы получиться неплохой игрок.

Голос Индейки звучал взволнованно:

— Оставшиеся три Боло! Они приближаются к нам! Враг отступает!

— Сынок, — обратился генерал к лейтенанту. — Как насчет того, чтобы взобраться на мое кресло и достать бутылку скотча из отсека по правому борту?

Шон чуть не рассмеялся:

— Да, сэр! — и сделал это, несмотря на мучительную боль в боку.

— Генерал Чо? — спросил он, протягивая ему уже открытую бутылку. — Не хотите объяснить мне, что только что произошло?

— Все очень просто, сынок. Я бы никогда не пошел в бой с Боло, который не может победить меня в шахматах. Когда я играл во все эти игры с Индейкой, вот здесь, я…

— Программировали его думать!

— Вот теперь ты начинаешь понимать. Но дело не только в этом. Мне пришлось научить Индейку мыслить нестандартно.

— Все эти новые правила…

— Все это дерьмо собачье! Эти кездаи по-настоящему сообразительны и умеют разгадывать, что мы собираемся делать, еще до того, как мы это сделаем. Мне пришлось научить Индейку мгновенно принимать решения и моментально делать то, что невозможно предсказать, даже если это противоречит правилам. Пока сначала он вел себя как тупая индейка с птичьими мозгами, и враги подумали, что он выбыл из борьбы. Затем, когда он упал, перевернулся и отключился, они решили, что с ним покончено. Они так и не догадались, что он выцеливает их чертовым "Хеллрейлом", чтобы выбить их с поля боя.

— Кстати, Индейка, я бы сказал, что после сегодняшнего ты заслужил имя Таркус.

— Ну, вообще-то, генерал, — ответил Боло. — Я думаю, что остановлюсь на Индейке. Это… нетрадиционно.

Все рассмеялись.

— Индейка — это Индейка! — провозгласил Чо.

— Еще кое-что, генерал, — сказал Шон.

— Что это, Рыбий Мальчик?

— Не могли бы вы передать мне скотч?