Стажер

Глава 21

Адмирал Волков сосредоточенно смотрел в одно место, а точнее — прямо на лист белой бумаги, украшенный вензелем императорского дома Марков. А еще точнее на фразу 'обязательно к исполнению в течении двадцати четырех часов'. Адмирал прекрасно понимал, что подобные приказы подлежат немедленному исполнению, однако смысл приказа упорно ускользал от понимания. 'Включить в состав первого Ударно-Истребительного Соединения одного представителя нации термингов в качестве боевого пилота.' Пожав плечами Волков обернулся к адъютанту:

— Рэм, вы знаете, кто такие терминги?

— Одну минуту, сэр… — адъютант поднял глаза вверх, произведя поиск в справочной системе флота, подключенной непосредственно к его шунту.

— Терминги, или иначе — Весселы, одна из малых гуманоидных народностей, предположительно потомки первых земных колонистов эпохи Конквистадорства, некогда заселявших равнинные территории Октавы-5, планеты с характеристиками…

— Опусти подробности. Я уже понял. Среди наших пилотов истребителей случайно нет этих термингов? — с затаенной надеждой спросил Волков.

— Ээ… нет сэр. Абсолютно точно нет. Есть хазары и даже пара габольтов, но термингов нет.

— Конечно. — с горечью произнес адмирал: — Было глупо надеяться.

— Но один терминг есть в списках курсантов, в Императорской Высшей Летной Школе на Прайме.

— Да? И он готов к вступлению во флот?

— Нет сэр. К сожалению он не в состоянии пилотировать машины класса 'Циклон' и старше — у него индекс нейроадаптации около десяти. Он даже не может управлять мусорным погрузчиком, сэр.

— Срочно свяжи меня с этим питомником желторотых. И еще, Рэм…

— Да, сэр?

— Чтобы эти сведения — ну насчет нейроадаптации и все такое, чтобы ни одна живая душа…

— Да, сэр. — адъютант умел хранить тайны и секреты. Он видел немало и слышал вдвое больше, но понимал, что если бы он разболтал хотя бы десятую часть того, что он знал о отдельной Тридцать Восьмой Эскадре Военно-Космического Флота Империи с лихвой хватило бы для того, чтобы его нашли в подворотне со сломанной шеей.

— Вот и отлично. Связь с Летной Школой. — перед адмиралом появилась голографическая проекция директора школы Яна Васера.

— Добрый день, Ян.

— Так. Вообще-то у нас сейчас полночь, адмирал, но я рад вас видеть. — проворчало изображение.

— Ян, в прошлый раз, когда я тебя видел ты сказал, что отдал бы правую руку за то, чтобы я увеличил квоту на десять мест для твоих птенцов. Так вот, я увеличу ее на двадцать мест.

— Кого мне надо убить, адмирал? — директор школы моментально проснулся.

— Никого. Мне нужен терминг.

— Кто? Это что — фамилия? Так. Владимир, я не понимаю…

— Это национальность. Один терминг учится в вашем гадюшнике. Так?

— Минуточку. — изображение Яна повернулось, он что-то включил, всмотрелся: — Так. Был такой. Но у парня индекс нейроадаптации почти ниже нуля, ему только на транспортниках служить.

— Что значит — был? Где он?

— Так. Отчислили, конечно. Жаль, способный малый, но что сделаешь? Он же не в состоянии подключатся к тактической системе истребителя. Генетический дефект. Это бывает, хотя редко. А что? — удивился Ян.

— Мне очень нужен этот парень. Если ты найдешь его и примешь в свой питомник, а потом выпустишь с зачислением в мое подразделение, то я выделю тебе твою квоту.

— Что же, мы найдем его, адмирал, хотя я не могу понять, для чего вам нужен парень с таким уровнем нейроадаптации. Он же истребителем управлять не сможет. Но для вас — все что скажете. За квоту, разумеется. — Ян хитро улыбнулся. Волков вздохнул:

— И это еще не все, Ян. Мне он нужен к завтрашнему дню.

— Так, ну конечно, мы сделаем все… что? Владимир, ты хотел сказать — когда закончит Школу?

— Мне он нужен завтра, Ян.

— Но мы не… черт, ты просишь принять и выпустить парня с отличием за одни сутки?!

— Он же учился чему-то все это время? Полгода, так? Все равно, нам приходится переучивать этих салаг и вытирать им сопли, учить их азам и началам.

— Ты хочешь сказать, что моя Школа ничему не учит?

— Ян, без обид. Но один выход в патруль учит салагу большему, чем два года в твоей Школе.

— Это только потому, что у нас виртуальные симуляторы?! Да ты знаешь, что наши компьютеры дают картину реальности, почти не отличную от… — попробовал возмутится Ян, но адмирал перебил его:

— Оставим это. Я говорю правду и ты это знаешь.

— Но он же ничего не знает и…

— Если бы мне нужен был опытный пилот, я бы так тебе и сказал! — проревел Волков: — Тебе нужны эти квоты, или нет?

— Черт, Владимир… ладно, я пойду против совести и своего прямого долга. Но когда ты его получишь — сделай все, чтобы он не сказал, севши в лужу, что его выпустила моя летная школа.

— Мы подтянем парня на месте, не беспокойся. Я лично это обещаю. Квота будет у тебя завтра.

— Что же… тогда видимо все. Пойду, отдам распоряжения насчет твоего терминга. Повезло парню. Что там за дела, а?

— Ради бога, не спрашивай меня ни о чем, Ян. Просто выполни мою просьбу.

— Конечно, Владимир. Приятно иметь с тобой дело.

— Передавай Саре привет. В следующий раз буду в Прайме — обязательно зайду.

— Ты только обещаешь, старый космический пройдоха. — улыбнулся Ян с экрана.

— Конец связи. — Волков покачал головой, потом поманил адъютанта к себе: — Мне нужен самый педагогичный сукин сын среди головорезов второй эскадрильи. И чтобы умел управлять своим корытом в ручном режиме, кого-нибудь из ветеранов.

— Будет сделано, сэр. — адъютант уже знал, кому он сосватает эту работенку.

— И что ты теперь будешь делать? — спросила Хлоя. Перси пожал плечами и уткнулся в свою выпивку. В этот ранний час бар был практически пуст. Возле стойки сидело двое любителей выпивки и о чем-то говорили бармену, то и дело указывая на экран голопроектора, крутивший последние новости. Бармен слушал их вполуха, в сотый раз протирая один и тот же стакан. Перси завороженно смотрел на его руки, пухлые ладони методично совершали одно и то же движение. Казалось, если уменьшить звук голо и замолчать, то можно будет услышать скрип белой салфетки о хрусталь. Скрип, скрип…

— Перси!

А? — Перси оторвался от созерцания рук бармена и посмотрел на Хлою. Сегодня на ней не было кричащей красной кожи и тугих брюк. Она была одета как и все деловые люди в этом городе-муравейнике — строго и перспективно. Никаких легкомысленных кружев или двусмысленных вырезов, минимум косметики и максимум деловитости.

— Что ты будешь делать? — повторила Хлоя, внимательно смотря ему в глаза.

— Не знаю, Хлоя, не знаю… — Перси уставился в свой бокал с фирменным коктейлем. В светлой жидкости плавали два сердца, одно темно-вишневое, а другое абсолютно белое. Лед. Они медленно таяли, окрашивая напиток в причудливые тона.

— Не знаю… наверное я должен вернуться домой. И помогать своему отцу вести бизнес.

— Это так плохо?

— Не знаю. — Перси внимательно следил как тают ледяные сердца в его бокале. Он загадал, что если белое сердце растает быстрее темно-вишневого, то…

— А кто знает? Перси, думаю тебе надо взглянуть на это по-другому. Все не так уж и плохо.

— Ну да. Если не считать того, что я не оправдал доверия своей семьи, которая залезла в долги, чтобы оплатить мою поездку. И еще я не гожусь управлять даже мусорным погрузчиком, потому, что мой уровень нероадаптации ниже пяти! — Перси сжал кулаки: — Я был не хуже других, я выдержал эту чертову 'адскую неделю' для новичков, сдал все экзамены и вот…

Он замолк. Хлоя тоже молчала, отведя глаза в сторону. Скучающий бармен протирал свой стакан, голопроекторная дикторша за стойкой негромко вещала что-то о политической обстановке и светских скандалах. Льдинки в бокале тихонько звякнули. Темно-вишневое сердце таяло медленней чем белое. Перси вздохнул. И здесь не везет. Сил для того, чтобы удивиться этому у него уже не было.

— Думаю, что я вряд ли могу помочь тебе советом. Я и со своей жизнью-то не разобралась. Но могу рассказать тебе одну историю. Однажды были лютые морозы, и один воробей замерз почти до смерти. И вот он упал вниз, на землю. А потом стало еще хуже — корова на него нагадила. Но дерьмо было теплое, и в нем были зерна. И вот, наш воробей отогрелся, наелся и на радостях чирикнул. Мимо проходил кот, и услышав, воробья, аккуратно очистил его от дерьма и съел. А мораль этой басни такова — не все такое, каким выглядит. Не каждый тот враг, кто на тебя нагадит, и не всякий тот друг, кто тебя от дерьма очищает. — Хлоя прикурила маленькую сигару и помахала рукой перед собой, разгоняя дым. В бар ввалилась шумная компания молодых людей, они громко смеялись и хлопали друг друга по плечам.

— Спасибо, Хло. — вяло улыбнулся Перси, смотря в свой бокал. Темно-вишневое сердце уже растаяло, а белое все еще плавало, похоронив последние надежды.

— И еще одна мораль… если тебе тепло и есть что съесть — сиди тихо и не чирикай. Так что брось. Все к лучшему. — Хлоя погладила его руку: — Все наладится. Как-нибудь.

— Ну да, конечно. Ладно, хватит об этом. У тебя-то как дела? — Перси залпом выпил бокал и заказал себе еще один.

— У меня все путем. Недавно повысили на работе, сейчас получаю в полтора раза больше. Помнишь Вес? Так вот, она ушла от своего ювелира, сейчас с каким-то военным крутит.

— А что с Инной? В последнее время я не получал от нее никаких известий. Из Школы не отпускают, даже увольнительные перестали давать.

— Инна… Твоя подружка кажется вытащила выигрышный билет. За ней стал ухлестывать какой-то тип из Бизнес-Сити, лимузин, бриллианты, все дела. Она забрала вещи и переехала к нему.

— Давно?

— Два месяца назад.

— Понятно. — Перси снова опрокинул бокал. Горечь сжала сердце, встала комком в горле. Подошедший бармен молча поставил на стол бутылку и удалился. Перси наполнил бокал снова, даже не посмотрев на этикетку. Какая разница.

— Перси, ты напьешься. — предупредила Хлоя, наблюдавшая за ним.

— Какая разница, Хло…

— Давай уж и я с тобой. Чтобы тебе не одному на полу валяться.

— Тебе же на работу надо.

— А я два дня отгула взяла. Хотела на озеро съездить отдохнуть. Что уж… — Хлоя тоже налила себе полный бокал и опрокинула в рот, закашлялась и закрыла лицо руками.

— Хло, ты что? Погоди, у меня дела неважно, но ты-то… — Перси попробовал ее остановить, но Хлоя решительно отвела его руку.

— У меня есть право, дарованное конституцией и императором Марком, и согласно этому праву я могу напиться когда хочу и где хочу! У тебя проблемы!

— Да, у меня проблемы…

— Ты не знаешь, что такое настоящие проблемы, ты маменькин сынок из Верхнего Сиденья. — отмахнулась от него рукой Хлоя, наполняя очередной бокал.

— Из Верхнего Синнея. — поправил Перси, начиная сердиться.

— Какая разница. Ты думаешь, что вся Вселенная крутится вокруг тебя и твоего дружка-миллионера. И ты думаешь, что у тебя проблемы. — упрямо повторила Хлоя.

— Хло, послушай…

— Нет, уж, наслушалась! Теперь моя очередь! Ты даже не представляешь, что такое жить без родителей, в интернате. У нас даже имен-то не было, номера идентификационные. Имена мы сами себе потом выбирали. И сестер с братьями. — Хлоя выпила, помотала головой и продолжила: — Никто о тебе не заботится и если ты загнешься на улице, это никого не будет волновать. Самый простой путь — фабрика донорских органов. Почки тебе хватит на два месяца нормальной жизни. Легкое стоит дороже. Проходит какое-то время и ты начинаешь понимать, что ты это уже не ты, а комплект дешевых заменителей. Те, кому повезло, мордашка смазливая, или с фигурой все в порядке, могут рассчитывать на месте на панели. Сутенеры берут семьдесят процентов от прибыли, конкурентки норовят плеснуть в лицо кислотой, а полиция рада поймать тебя и отыметь всем участком в седьмой камере. — зло закончила Хлоя, с размаху поставив бокал на стол.

— Почему в седьмой? — тупо спросил Перси.

— Ну, в восьмой. Или в десятой. Какая разница, где тебя трахают. — Хлоя подняла вверх сигарету и некоторое время смотрела на ее тлеющий огонек.

— Если бы ты знал Перси, если бы ты знал… а какая разница, знаешь ты или нет. Да и вообще… пошел ты Дорбан к черту. — сказала Хлоя и заплакала. Перси молча обнял ее и они некоторое время сидели так, обнявшись.

— Ладно, Хло… на, выпей.

— Пошли они все… давай сюда. Выпьем, чтобы все полицаи галактики горели в аду.

— И инструкторы. — добавил Перси, поднимая бокал.

— И инструкторы. — согласилась Хлоя.

— Ухх… из чего ее делают. Огонь…

— Дерьмо. Самое натуральное. Перси, тебе еще уччиться и уччиться. Дерьмо. — Хлоя понюхала бокал и сплюнула в пепельницу.

— Сделано из дерьма, как и все в этом дерьмовом мире.

— Эй, Хло, это меня выкинули из школы, это моя девушка ушла к какому-то хлыщу, и это я сейчас должен предаваться глубокому оттчаянию. — заплетающимся голосом сказал Перси, нацеливаясь налить себе еще.

— А у меня тяжелое детство. И еще приятель, которого выкинули из Летной Школы, и подружка от него ушла. — парировала Хлоя.

— Да, за это надо выпить.

— Конечно. Черт, ты опять пролил все на стол!

— Извини, Хло, я просто…

— Увалень. Налей мне еще.

— Слушай, Хло… я тут давно у тебя хот… хтел, хотел…

— Давно меня хотел? Я могу сделать это прямо здесь. — Хлоя стала расстегивать пуговицы на своем строгом сером пиджаке.

— Погоди. Я хотел у тебя спросить. — поднял ладонь Перси.

— Что?

— Той ночью… ну когда мы познакомились, помнишь?

— Ну?

— У нас что-то было?

— Чего? — Хлоя с недоумением уставилась на Перси. Потом внезапно громко рассмеялась.

— Что тут смешного, Хло? Хло…

— Ах, ты мой бедненький! Душа моя неиспорченная… Вот, что я тебе скажу, Перси… — Хлоя наклонилась к нему так, что через расстегнутый воротник белой рубашки он увидел ее кружевное белье, и прошептала: — Пусть это будет моей маленькой тайной.

— А? Хло это нечестно, я же все тебе рассказываю, и потом… — начал было Перси, но в этот момент кто-то положил ему руку на плечо. Он поднял голову. Патруль. Двое в форме военной полиции. Одинаковые каски, ботинки и выпяченные нижние челюсти. Перси ухмыльнулся и отдал им честь:

— Идите отсюда ребята, с этого дня я больше не служу в Вооруженных силах Империи.

— Курсант Дорбан? — спросил один из них, тот, что выпячивал челюсть сильнее. Наверняка сержант. Перси так надрался, что даже не мог разглядеть знаки различия на рукаве.

— И что? — вмешалась Хлоя: — оставьте его в покое, ребята, он уволен из армии.

— Пройдемте с нами. А вы мэм, останьтесь здесь. — и тот, что с выпяченной челюстью легким толчком ладони остановил встающую Хлою.

— Эй, убери руки, хам в мундире! — возмутилась она и толкнула его в ответ.

— Держите себя в руках, мэм! — и один из полицейских шагнул было вперед, опустив руку на пояс, где висел нейрохлыст, но Перси рванул его на себя и с силой ввинтил свой кулак в выпяченную челюсть. Как говорил садюга Бертран Тор, выбивший дерьмо из всех салаг-курсантов на занятиях рукопашного боя — 'дай ему самому напороться на твой кулак, подшаг, подшаг, тупица, левой ногой подшаг и снизу вверх, всем телом в челюсть!' Полицейский рухнул на спину, опрокинув столик и разбив кружку, Перси мельком подумал, что Бертран гордился бы его ударом, а Хлоя с размаху опустила бутылку на голову его приятеля. Бутылка разбилась, коп сполз под стол, откинув в сторону руку с зажатым в ней нейрохлыстом. Бармен равнодушно посмотрел в их сторону и продолжил протирать бокалы. Компания молодых повес у стенки радостно зааплодировала и засвистела в знак одобрения.

— Кажется пора уносить ноги. — констатировала Хлоя, вставая и хватаясь за стенку, чтобы удержать равновесие. Перси помог ей и они вместе направились к выходу, перешагивая через лежащих на полу полицейских. Они почти дошли до двери, когда та распахнулась и в бар ввалилось по меньшей мере пять здоровенных парней в форме военной полиции.

— Вот ведь дерьмо. — спокойно констатировала ситуацию Хлоя, привалившись к стене.

— Так-так. Курсант Дорбан. Учинили драку в каком-то баре, оказали сопротивление военной полиции… — крепыш в форме военной полиции с погонами старшего сержанта оттолкнул от себя папку с документами и вопросительно уставился на Перси. Перси промолчал. У него зверски болела голова, ломило суставы и тянуло выблевать весь желудок прямо на стол — последствия применения нейрохлыста.

— Ну? Что же вы молчите, курсант? — сержант сцепил руки перед собой и наклонил голову, разглядывая Перси так, словно тот был редким мутантом, заспиртованным в кунсткамере Олд-Прайма.

— Мххх….ммм… — попытался что-то выдавить из себя Перси. Сержант наклонился вперед, толкнул к нему стакан с водой, выждал, пока он выпьет. Вопросительно поднял брови.

— Мххм… Сержант… эээ…

— Клейтон. Дори Клейтон. — сержант указал на свой нагрудный знак.

— Сержант Клейтон… я не курсант. Меня уволили. И потому не подчиняюсь военной полиции. А ваши люди применили нейрохлыст. — Перси знал закон. Его не запугать. И он подаст в суд на этих садистов, которые…

— Курсант Дорбан. Вы можете не знать этого, но все данные по всем воинским соединениям в Прайме поступают на наш компьютер незамедлительно. Поэтому ваша ложь выглядит… жалко. Могли бы придумать что-нибудь пооригинальнее. Имейте в виду, что согласно законам Вооруженных сил Империи мы может отдать вас под трибунал прямо отсюда. Даже не согласовывая это с вашим командованием.

— С моим командованием?

— Именно. А список ваших нарушений на трибунале гарантировал бы вам два-три года в военных тюрьмах Империи. Только благодаря ходатайству вашего командования и лично директора Школы Яна Васера, только благодаря им мы не стали направлять ваше дело в трибунал. За вами прислали транспорт, он будет через несколько минут. Вы свободны, курсант. — сержант встал, подошел к окну, давая понять, что беседа окончена. Перси нерешительно потоптался на месте, отдал честь сержантской спине и направился было к выходу.

— Курсант! — окрик остановил его у самой двери. Перси посмотрел назад. Сержант по-прежнему смотрел в окно, не оборачиваясь, он тихо произнес себе под нос, но так, что Перси расслышал каждое слово.

— И если нам придется встретиться еще раз… вам не помогут высокопоставленные заступники. Я лично прослежу за этим. Вам ясно, курсант? — он обернулся и Перси столкнулся с серым льдом его глаз.

— Конечно, сержант. — и Перси вышел в коридор. Там он увидел сидящую на скамье Хлою. Та выглядела растрепанной и взволнованной. Увидев его, она вскочила и, подбежав, заключила в объятья.

— Перси! Ты…

— Хлоя! Что ты тут делаешь?

— Они утащили тебя, я пыталась объяснить, что ты уже не служишь в армии, но они…

— Тут какая-то ошибка, Хло, я и сам…

— Курсант Дорбан? — низкий голос. Широкая тулья фуражки. Планка орденов. Ян Васер! Директор Императорской Высшей Летной Школы, собственной персоной!

— Ээ… Да, сэр! — вытянулся Перси.

— Пройдемте со мной. Ох и задали вы нам хлопот. Честное слово, если бы не Владимир, быть бы вам сейчас под трибуналом.

— Но сэр…

— И попрощайтесь со своей дамой, что-то мне подсказывает, что вы нескоро ее увидите. Насколько я помню, в частях Ударно-Истребительных Войск первые два года новичкам увольнительных не дают.

— … — онемел Перси. За его спиной тихонько взвизгнула Хлоя.

— Давайте, давайте. Поторапливайтесь. Через два часа отбывает ваш челнок, а вам еще присягу принимать, форму подгонять, да мало ли. — директор буквально тащил Перси за руку. Уже у двери Перси обернулся и встретился взглядом с сияющей от радости Хлоей.

— Я напишу тебе. — сказал он, останавливаясь.

— Только попробуй забыть. — ответила та, глядя на него подозрительно мокрыми глазами.

— Быстрей, молодой человек, такой шанс как у вас один на миллион выпадает, вас берут в Ударно-истребительные без экзаменов и тестов, я бы лично впереди меня бежал! — ворчал директор, таща Перси за собой.