Спекулянтъ

Глава 3

Глава третья

Москва. 15 апреля. 2009 год.

«Вниманию жителей столицы!

Гидрометцентр объявил о штормовом

предупреждении. Не рекомендуется

покидать без особой необходимости…».

(Прогноз погоды на ТВЦ)

***

Уфимская губерния,16 июня 1896 года

Утро началось как обычно – назойливым кукареканьем будильника. Клятвенно пообещав сменить ненавистную мелодию, Денис наугад похлопал по прикроватной тумбочке. Телефон умолк. Рука наткнулась на кружку. Взял на ощупь, не открывая глаз, сделал глоток. Парное молоко?! Что за чертовщина?

Вновь раздалось кукареканье. Странно, показалось, что звук идет откуда-то издалека, с улицы. Рывком усевшись на кровати, Денис очумело затряс головой — события вчерашнего дня промелькнули ярким, ошеломляющим калейдоскопом. Он оказался в прошлом! Весело, ничего не скажешь.

В дверь просунулась знакомая вихрастая голова.

— Не спите, барин?

— Хрена лысого! — из непонятного упрямства возразил Денис. — Соплю в две дырочки… Сейчас проснусь, и ты исчезнешь.

— Это как? — опешил паренек, почесал растеряно затылок и спустя минуту облегченно выдохнул: — Шутить изволите?

— Делать мне больше нечего, как по утрам всяких лодырей веселить… Я тебе что, клоун?

Федька обижено шмыгнул носом.

— Ладно… — смилостивился Денис. — Показывай, где тут у нас ванная комната.

Интерьер умывальни состоял из старого кувшина, медного таза, обмылка с ароматом ландыша и толченого мела вместо привычной зубной пасты.

— Батюшка ваш затеяли по новой моде водопровод в избу провести, старую умывальню сломать велели, а новую обустроить так и не удосужились, — поспешил с разъяснениями Федька при виде недовольной гримасы.

Провалы в памяти молодого барина удивления у паренька уже не вызывали. Денис задумчиво поскреб пушок на подбородке, усмехнулся криво – привычную щетину по утрам можно надолго забыть! – и неожиданно присвистнул.

— Это ж сколько я проспал-то?!

— Как с полудня изволили почивать, так в беспробудстве и пребывали до самой зорьки. Иван Кузьмич настрого приказали не тревожить, сказывали, что сном и излечитесь скорее и сил наберетесь непременно.

Денис, вглядевшись в зеркало, скептически фыркнул. Нет, жаловаться на новое тело, конечно, грех — вполне себе приятной наружности молодой человек, гибкий, стройный, и мускулатура некоторая имеется. Видно, что прежний владелец не чурался физических нагрузок. Но чтобы набрать привычные кондиции, немало придется пота пролить на тренировках.

Перебросив полотенце через бельевую веревку, Денис отработал затяжную комбинацию: двойка прямых ударов в «голову» на скользящем полушаге, уклон-нырок влево под «руку», серия боковых в «корпус» с завершающим хуком в «челюсть» и кросс на отходе, пресекающий контратаку «соперника». Полотенце стоически перенесло яростный натиск, не издав ни звука. Лишь качнулось, раздумывая: а не свалиться ли в нокаут?

Достойный противник. Невольный зритель оказался куда менее выдержан.

— Это что было, барин? — округлив глаза от восторга, сдавленно прохрипел Федька.

— Разминка, — недовольно буркнул Денис. — Весьма хреновая, надо заметить.

Все оказалось намного хуже ожидаемого. Мозг отдавал привычные команды, но тело слушалось не ахти как — сказывалось отсутствие мышечной памяти. Впрочем, природная пластика имелась, резкость наличествовала, а все остальное приложится. Дело времени.

Отмахнувшись от града назойливых вопросов, сердито спросил:

— Сегодня опять бездельничать будем?

Деятельная натура требовала новых впечатлений. Да и чего тянуть, скажите на милость? Чем скорее он отвоюет себе место под солнцем, тем лучше. Что это будет за место и с кем придется воевать за него, Денис пока не задумывался. Война план покажет. И избежать ее вряд ли удастся: реалии бизнеса двадцать первого века накрепко вбили одну простую истину — рынок небезграничен, и чтобы отхватить свой кусок пирога подчас приходится теснить других. Как правило, бесследно это не проходит.

Федька безразлично пожал плечами.

— Иван Кузьмич велели товар со складов развезти по лавкам, сами отбыли по делам неотложным … Вам сказано доктора дождаться, они к обеду прибыть изволят непременно.

Денис возмутился:

— Еще чего! Давай собирайся в темпе вальса, поедем смотреть наши лавки.

— Чего их смотреть-то? — философски вопросил Федька. — Лавки, как лавки, не хуже чем у людей.

Наскоро позавтракав, поехали за скорым грузом. Склад оказался недалече, два квартала кривыми переулками. Сонная лошадка, лениво цокающая копытами по мостовой, даже проснуться не успела. Лишь хвостом вяло отмахнулась пару раз от назойливых слепней.

Прибыли. Запакованный в два подозрительно легких короба товар был бережно погружен в коляску. Грузил, собственно, Федька, не допустив до такого ответственного дела молодого барина. Последний, впрочем, особо не протестовал.

Тронулись. Мимо аптеки, сбитенной лавки, питейного дома. Денис с интересом озирал дореволюционный пейзаж. Добрались мигом, не плутая — Верхнеторговая площадь замыкала на себя все центральные улицы старинной Уфы. С трудом протиснувшись по краю мостовой – все пространство перед Дворянским собранием было занято роскошными экипажами – молодые люди подкатили к каменному зданию Гостиного двора.

В лавке хозяйничал коротко стриженый крепыш годками едва старше прибывших. Держался он солидно, с достоинством, поздоровался без тени подобострастия.

— Старший приказчик, в особом уважении у вашего батюшки состоит, — с ноткой зависти шепнул на ухо Федька. — Мишкой Хвостовым кличут.

Денис благодарно кивнул — травить всем и каждому байку о внезапной амнезии особого желания он не испытывал. Мельком оглядел лавку. Ассортимент поражал воображение. Тут тебе и красочные открытки ручной работы, и кофейные наборы тончайшего фарфора с вязью иероглифов, рожок для молока с чеканной надписью «Бог питает и милует младень своя», чайница из опалового бирюзового стекла с рельефными изображениями китайца и китаянки, и…

Словом, обилию милых безделушек, заполнивших стройными рядами дубовые полки обычной торговой лавки провинциального губернского городка, мог позавидовать любой антикварный салон двадцать первого века.

Денис решил прогуляться по Гостиному двору. Кто его знает, выпадет ли еще возможность окунуться в быт прошлой эпохи? Порядка, как он понял, в этом деле нет никакого: огреют ненароком по голове посудиной стеклянной, глазом не успеешь моргнуть, как окажешься в ином времени. Бардачок-с, так сказать.

Пока бродил по бескрайним коридорам торговых рядов, раскланялся с каким-то незнакомым знакомцем, поинтересовался здоровьем матушки важного господина, обратившегося к нему по имени, пообещал непременно передать поклон батюшке от подозрительной личности — бородатой, совершенно разбойничьего вида, и едва отбился от назойливого продавца сладостей из жженого сахара.

О чудодейственной молнии, вернувшей ему дар речи, казалось, уже знала вся губернская столица. Судя по тому, что няньки поутру он в доме не застал, сия достойная особа усердно занималась своими основными обязанностями: просвещала местное население о чудесах господних.

Завершив круг обозрения, с облегчением нырнул в дверь свой лавки. И едва не врезался в широкую, смутно знакомую спину.

— Добром прошу: продай! – с нешуточной угрозой вещала спина. — Не гневи понапрасну, ты меня знаешь.

— Решительно невозможно, — слышался из-за спины твердый, слегка взволнованный голос старшего приказчика. — Господин брандмайор отложить изволили в подарок для дочери, с жалования обещали-с выкупить непременно.

Денис шагнул вперед. И сразу встретился глазами с давешней красавицей-брюнеткой. В руках она задумчиво крутила дамский стилет, с клинком острым и узким как жало, и изящной костяной рукоятью, увенчанной оскалом сказочного зверя.

— Вот и купец удалой пожаловал, собственной персоной, — немедля переключил на него свой интерес неприятный посетитель. Им оказался ни кто иной, как Трофим, сын миллионщика. Отвесив издевательский поклон, он с насмешкой спросил: — Что ж ты, хозяин, холопам своим воли даешь непомерно? Доброму покупателю отказ творят беспричинно, червонцами брезгают… Вещицу забавную пожелал в подарок кузине приобресть, так нет — сказывают: рылом не вышел.

— Напраслину возводите! — вскинулся от негодования Мишка. — Устал повторять: невозможно это, отложен стилет господином брандмайором.

— Ну вот опять! — холодно констатировал Трофим. — Чином унижают, а мне это оскорбительно… Что скажешь в оправданье, купец?

— Да ничего, — безразлично пожал плечами Денис. — Если хочешь — продам безделицу… Денег-то хватит?

— Ты чего, немой, заговорил никак? — опешил Трофим.

— Ты зачем сюда пришел: здоровьем моим обеспокоиться? Кинжал будем покупать или лясы точить?

Смерив обидчика недобрым взглядом, отпрыск местного олигарха процедил сквозь зубы:

— Сколько?

— Тысяча, — безмятежно поведал Денис.

— Чего — тысяча?! — прохрипел в изумлении Трофим.

— Червонцев, — охотно пояснил новоявленный купец, раздвинув губы в язвительной улыбке. — Овес нынче дорог… — и с шутовской угодливостью вопросил: — Вам завернуть или в жо… так понесете?

— За грошовую безделицу тысячу червонцев? Да ты сдурел, немой!

— Не хочешь — не бери! Колхоз дело добровольное, — равнодушно ответил Денис.

Трофим со злостью сплюнул на пол, открыл было рот, собираясь что-то сказать, но передумал, звучно лязгнув челюстью. Еще раз плюнул — смачно, с презреньем, — резко взмахнул рукой и выбежал из лавки, хлопнув на прощанье дверью.

Денис лукаво подмигнул красавице-брюнетке.

— Зря вы так с ним, — нахмурилась девушка. — Кузен характером далеко не ангел, вспыльчив безудержно и обид никому не прощает… Боюсь, несладко вам теперь придется.

— Переживу как-нибудь! — беспечно отмахнулся Денис.

Жестом попросив у старшего приказчика клинок, подкинул его в руке. Школе ножевого боя он учился у своих бойцов, мастером великим не стал, но кое-что умел. Дамский стилет запорхал меж пальцев верткой рыбкой, то угрожая острым жалом, то скалясь диковинным зверем.

Краешком зрения ухватил неприкрытое восхищение черноокой красавицы. Мальчишки наблюдали за бесплатным представлением с открытыми ртами. Денис подбросил клинок в воздух, перехватил за лезвие и протянул рукоятью вперед.

— Не побрезгуйте принять в подарок.

— Вам не говорили, что это неприлично — делать подарки незнакомым барышням? — вспыхнула негодующим румянцем девушка и ехидно добавила: — К тому же столь дорогие!

— Так в чем проблема? — обезоруживающе улыбнулся Денис. — Давайте познакомимся!

— Ваша бесцеремонность поистине безгранична! — ледяным тоном отрезала красавица. — Надеюсь, что мой кузен сумеет привить вам правила приличия... Прощайте, господин наглец!

Дверь вновь хлопнула — жалобно, с дребезжанием. Проводив задумчивым взглядом стройную фигуру рассерженной барышни, Денис недоуменно пробормотал:

— Странные тут девчонки… Я, можно сказать, от чистого сердца, со всем почтением…

— Барин, — прервал душевные терзания Федька. — А чего это вы такое с кинжалом вытворяли? Я даже в цирке такого не видал!

Оставив вопрос без внимания, Денис бережно уложил стилет в пенал резного дерева.

— Отправьте курьером на ее адрес, — жестко приказал он.

— Но господин брандмайор будут недовольны, — залепетал Мишка. — Что они подарят своей дочери?

— Шланг пусть подарит пожарный, — хмыкнул Денис. — Или водокачку…

На улице их ждали. На безлюдном пятачке у черного входа Гостиного двора — здесь выгружали короба, здесь они и оставили свою пролетку — маячили, пританцовывая от нетерпения, три крепкие широкоплечие фигуры. И чуть поодаль, в сторонке, прятались под зонтиком от моросящего дождя знакомые барышни.

— Ну что, немой, поговорим? – крепкая рука, ухватив за ворот, с силой дернула вперед.

Денис уперся открытой ладонью в грудь Трофиму, гася рывок в зародыше.

— Хулиганы…— озабоченно пробормотал он под нос.

— Прекратите немедленно, кузен! – возмущенно прозвенел мелодичный голосок. — Это недостойно и подло! Их только двое, и один из них совсем еще мальчишка.

Один из дружков местного заводилы оттеснил яростно брыкающегося Федьку к каменной стене. Постой, мол, отдохни, ты нам неинтересен.

— Поговорим? — дохнул чесноком и злобой Трофим.

Еще один рывок, жалобный треск рубашки, бешеные глаза противника и занесенный в молодецком замахе кулак… Денис резко убрал ладонь и, поддаваясь рывку, коротко ударил локтем в челюсть. Выждал мгновенье, глядя на поплывшего соперника, и для верности засадил в печень.

Хорошо попал, на вдохе! Трофим рухнул на мостовую как подкошенный.

— Ах ты, гад! — мелькнула слева тень.

Денис нырнул под удар — на автомате, не видя атаки — и едва не нарвался, успев в последнюю секунду отдернуть голову и расслабить мышцы шеи. Но вскользь все-таки зацепило, и крепко! Любители, профессионалы так не бьют, вот и получай за самонадеянность.

Отскочил назад, выжидая драгоценные мгновенья, приходя в себя, и очередную атаку встретил хладнокровно, жестким кроссом через руку. Нет ничего страшнее в драке, чем нарваться на встречный удар. Дружок заводилы разве что в воздух не воспарил, прежде чем оземь грохнуться рядом с товарищем.

Нокаут.

— Иди ко мне! — Денис ласково поманил третьего бойца.

Тот отчаянно замотал головой: спасибо, я у стеночки постою. Мне и здесь хорошо.

— Не хочешь поговорить? — искренне огорчился Денис.

Видать, боец попался ему неразговорчивый. Но бегал быстро. Стоило Денису шагнуть в его сторону, как того и след простыл. Вместо него разразился излияниями Федька.

— Как вы их, барин! — захлебнулся паренек от восторга. — Научите меня тоже?

— Вот прямо сейчас и начнем! — недовольно буркнул Денис, озирая поле боя.

Сзади раздался знакомый голосок.

— Вы прекрасно боксируете, признаюсь честно: удивлена до крайности.

— Откуда вы знаете бокс? — поразился в свою очередь Денис, разворачиваясь на каблуках.

Черноокая красавица едва заметно повела бровью.

— В столице он нынче в большой моде, весь свет с ума сходит по заграничной забаве… Но у вас манера иная, более… — барышня замялась, подбирая нужное слово.

— Более эффектная, — поделился догадкой Денис.

— Все-таки вы неисправимы! — тяжело вздохнула девушка и царственным жестом протянула руку: — Юлия Рябушинская.

Целовать или жать? Изменница-память, неуклюже поворочавшись, выдала ответ: при первом знакомстве должно ограничиться легким пожатием пальцев — барышни имеют склонность падать в обморок при малейшем нарушении этикета. Тонкие пальчики нервно подрагивали в руке. Денис едва ощутимо прикоснулся губами к запястью. Нежный аромат фиалок, исходивший от атласной кожи, заставил учащенно забиться сердце.

Обморок не последовал.

— Денис… — настал его черед придти в замешательство: новую фамилию сообщить ему никто не удосужился.

— Черниковы мы, — поспешил на выручку Федька. — Иван Кузьмич, купец известный, их батюшка будет.

— Наталья Свиридова, — жеманно произнесла вторая девушка и слегка поморщилась от крепкого мужского рукопожатия.

Поверженные противники напомнили о себе стонами и охами. Денис искоса оглядел панораму недавней биты.

— Прошу простить меня, милые дамы, но не я явился причиной столь безобразного зрелища.

Изяществу поклона мог бы позавидовать и опытный царедворец.

— Мне так дюже понравилось! — простодушно заявил Федька.

Девушки прыснули от смеха.

Денис, отвесив сорванцу легкий подзатыльник, учтиво склонил голову.

— С вашего позволения, милые прелестницы, мы откланяемся.

— Заходите в гости непременно! — хором ответили барышни и, весело переглянувшись, вновь зашлись заразительным смехом.