Спасатели планеты

Глава 8

Четырьмя месяцами позже Джей Элисон и Ронжелл Форс стояли рядом, глядя на последний из улетающих самолетов, которые уносили добровольцев в Карфон.

— не бы следовало полететь с ними в Карфон, — сказал Джей хмуро. Форс увидел, как долговязый мужчина смотрит на горы и подумал о том, что лежит за задержанными жестами и рассудочностью.

— Вы сделали достаточно, Джей, — сказал он. — Вы работали, как дьявол. Тармонт, Легат просил передать вам, что вы получаете официальные полномочия и содействие. Он даже не говорит о том, что вы сделали в Городе Следопытов, — он положил руку на плечо коллеге, но Джей раздраженно стряхнул ее.

В течение всей работы по выделению и изучению фракции крови Джей не знал усталости и отдыха; спал урывками, но держался; молчаливый, способный на внезапные вспышки ярости, но усердный, наблюдал он за Следопытами с самой отеческой заботой — но с некоторого расстояния.

Он, что называется, не оставил ни одного вывороченного камня, обустраивая их жизнь, но отказывался от личных контактов с ними, если в этом не было крайней необходимости.

— Мы играем в опасную игру, — думал Форс. Джей Элисон имеет собственный подход к жизни, и мы нарушили этот баланс. Не покалечили ли мы его? Он дорог, но, черт побери, что за потеря! Так почему же вы не летите в Карфон вместе с ними? Хендрикс отправляется, вы не знаете. Он до последней минуты ждал, что вы пойдете.

Джей не ответил. Он избегал Хендрикса, единственного свидетеля его двуликости. После всех этих кошмаров выработалась мания избегать всех, кто знал его как Джейсона.

Однако, встретив Райфа Скотта на нижнем этаже Штабквартиры; он повернулся и побежал, как сумасшедший, по залам и коридорам, пробежал четыре лестничных пролета и нашел укрытие в своей комнате, при этом сердце колотилось и вздувались вены, как у преступника. Наконец он сказал: "Если вы меня вызвали, чтобы попенять за то, что я не желаю участвовать в очередном походе в Хеллеры…"

— Нет-нет, — ровно сказал Форс. — Пришел посетитель. Регис Хастур прислал весточку, что он хочет повидать вас. Если вы его не помните, то он участвовал в проекте Джейсон…

— Помню, — мрачно сказал Джей. Это воспоминание было почти отчетливым: он сам на краю утеса, рука разрезана, обнаженное тело дарковерской женщины — и на фоне всего этого, расплывчато, лощеный дарковерский аристократ, вновь обративший его в Джейсона. Он лучший психиатр, чем вы, Форс. Он превратил меня в Джейсона, не успев моргнуть глазом, а вам потребовалась дюжина гипнотических сеансов.

— Я слышал о психическом могуществе Хастуров, — сказал Форс. — Но мне ни разу не удавалось кого-нибудь из них повстречать лично. Расскажите мне об этом. Что он делал?

Джей было раздраженно шевельнулся, но вновь взял контроль над собой.

— Может, и не встретитесь. Я не знаю, чем могу быть полезен.

— Боюсь, что вам придется с ним встретиться. На Дарковере никто не отказывается, когда Хастур просит — особенно, сети просьба такова, как эта.

Джей стукнул по полировке яростно сжатым кулаком, и когда он убрал кулак, на костяшках было несколько капель крови. Минуту спустя он подошел к кушетке и сел, очень прямой и жесткий, ничего не сказав. Ни один из них более не заговорил, пока Форс не вздрогнул от звонка, обернулся к нему и сказал: — Скажите ему, что это для нас большая честь. Вы знаете порядок приветствия. И пригласите его сюда.

Джей сплел пальцы и провел большим пальцем (новый жест) по шраму на костяшках. Форс подумал, что молчание приобрело другое качество и хотел было прервать его, но тут дверь отъехала, и в проеме уже стоял Регис Хастур.

Форс вежливо поднялся, и Джей встал на ноги, как механическая кукла на пружинах. Молодой дарковерский правитель ободряюще смотрел на него.

— Не беспокойтесь, этот визит неофициальный, есть причина тому, что я пришел сюда сам, вместо того, чтобы пригласить вас в Башню. Доктор Форс? Рад видеть вас, сэр. Надеюсь, наши благодарности вскоре примут более ощутимые формы. После того, как вы выделили вакцину, никто не умер от лихорадки Следопытов.

Неподвижный Джей неприязненно смотрел, как старик тает от обаяния гостя. Костистое морщинистое лицо расплылось в улыбке, и Форс сказал: Дары, посланные Следопытам от вашего имени, Лорд Хастур, были приняты с радостью.

— Не думаете ли вы, что кто-нибудь из нас способен забыть то, что они сделали? — ответил Регис. Он повернулся к окну и сочувственно улыбнулся человеку, который стоял возле него без движения с тех пор, как автоматически сделал жест приветствия.

— Доктор Элисон, вы помните меня?

— Я вас помню — мрачно сказал Джей Элисон.

Его голос тяжело повис в комнате, словно миазмы. Бессоница, кошмарные видения, концентрированная ненависть к Дарковеру и воспоминания, которые он хотел похоронить, взорвались всплеском горечи, неприязни к этому слишком уж старающемуся понравиться парню, который был полубогом в этом мире и который унизил его, превратив в ненавистного Джейсона. Для Джея Регис вдруг стал символом мира, который Ненавидел его, заставлял совершать противоестественные поступки. Казалось, комнату заполнил черный и скрипучий ветер.

Он сказал хрипло:

— Я помню вас очень хорошо, — и сделал порывистый яростный шаг.

Вес неожиданного удара заставил Региса развернуться, и в следующий миг Джей Элисон, который никогда не прикасался к другому человеку иначе, как руками целителя, сжал стальные, убийственные пальцы вокруг горла Хастура. Мир заволокло клокочущей ненавистью. Были выкрики, внезапный шум, и жаркая красная вспышка в мозгу.

— Выпейте вот это, — предложил Форс, и я понял, что верчу в руках бумажный стакан. Форс несколько устало сел, а я поднес стакан к губам и отпил. Регис убрал руку с горла и просипел: — Мне бы тоже, доктор.

Я отпил виски.

— Вам надо пить воду, пока не отойдут мускулы шеи, — сказал я, и, не задумываясь, опорожнил стакан и наполнил его для Региса. Вручив ему стакан, я вдруг в ужасе замер, и рука вздрогнула, пролив несколько капель. Я хрипло сказал: — Все равно пейте…

Регис тоже пролил несколько капель и сказал:

— Моя вина. Как только я увидел Джея Элисона, я понял, что он безумен. Мне надо было обуздать его сразу, но он взял меня внезапностью.

— Но… вы сказали — он. Ведь это же я — Джей Элисон! — сказал я, и тут мои колени ослабли, и я сел. — Что это, черт побери? Я не Джей, но я и не Джейсон, и я…

Я мог вспомнить всю свою жизнь, но фокус был расплывчат. Я все еще мог чувствовать старую любовь, старую ностальгию к Следопытам, но знал также, что я доктор Элисон, причем с полной уверенностью. Тот самый врач, который прекратил ходить в горы и стал специалистом по паразитологии Дарковера. Не Джей, который отринул свой мир, но и не Джейсон, который был отринутым. Но кто тогда?

Регис сказал спокойно.

— Я встречался с вами прежде однажды. Когда выстояли на коленях перед Старым Следопытом. — Непонятно улыбнувшись, он сказал: — Как ничтожный суеверный дарковерец, я должен сказать, что вы были человеком, в котором уравновешены были и Бог, и дьявол одновременно.

Я беспомощно поглядел на молодого Хастура. Несколько секунд назад мои руки находились на его горле. Джей или Джейсон, сошедший с ума от ненависти к самому себе и ревности, мог оставить отвечать за свои поступки других.

Я не мог.

Регис сказал: — Нам надо найти легкий выход и сделать так, чтобы не видеть больше друг друга. Иначе все окажется не так просто. Он протянул руку и, спустя минуту, я понял, что мы быстро пожали друг другу руки, как незнакомцы, которые только что встретились.

Он добавил:

— Ваша работа со Следопытами закончена, но мы, Хастуры, дали обещание научить некоторых терранцев нашей науке — матричной механике. Доктор Элисон, Джейсон, вы знаете Дарковер, и, я думаю, мы бы могли работать с вами. И вы кое-что знаете о шариках и винтиках в человеческих головах. Я хочу сказать, не согласились бы вы стать одним из этих ученых? Это было бы идеально.

Я взглянул в окно на далекие горы. Эта работа… пожалуй, это нечто, способное удовлетворить обе половины моего «я». Неодолимая сила, недвижимый объект — и ни одного призрака, блуждающего в мозгу.

— Я согласен, — сказал я Регису. И затем порывисто повернулся к нему спиной и отправился в квартиры, уже опустевшие, которые мы предоставляли Следопытам. Теперь, когда память была удвоена, а точнее восполнена, в мозгу просыпался новый призрак, и я вспомнил женщину, которая смутно показалась на орбите Джея Элисона, незамеченная работала со Следопытами, поскольку могла говорить на их языке. Я открыл дверь и позвал: "Кила!" И она вбежала.

Растрепанная. Моя!

В следующий миг она отшатнулась от меня и прошептала:

— Ты Джейсон… но ты что-то большее. Иной.

— Я не знаю, кто я, — прошептал я, — но я — это я. Быть может, впервые. Поможешь мне в этом разобраться?

Я обнял ее, пытаясь найти тропинку между памятью и завтрашним днем. Всю свою жизнь я шел странной дорогой к неведомому горизонту. Теперь, достигнув горизонта, я понял, что это лишь граница неведомой страны.

И эту страну нам с Килой предстояло изучать вдвоем.

Разрушители мира Четырем женщинам, каждая из которых на свой лад проявляет свое собственное "чувство Удивления".