Совесть Города

Глава 13

Лика

Восстанавливалась я на удивление достаточно быстро. Однако за это время успела услышать о себе столько неприятных вещей, что впору делать харакири, а не отравлять воздух своим никчёмным существованием.

Магистр Арион вообще грозился исключить меня из Академии, ведь круги призыва запрещены в Империях. Люцифэ и Дар больше беспокоились о моём физическом состоянии, что не мешало им ругать меня на все лады. Хотя Дар не ругался, он просто смотрел с немой укоризной.

Когда тень исчезла, а вместе с ней и ограждающий нас круг, я не дышала. Моё сердце не билось с половину стигны. Что заставило его сделать первый, совсем маленький толчок, никто не знал. Но факт был налицо: вопреки всем законам Мироздания я выжила. Однако абсолютно никаких изменений в себе не замечала. Потому что проиграла?

Сбивал с толку и тот факт, что у меня исчез внутренний голос. То, что он будет молчать во время проведения боя, он меня предупредил, но почему не отзывается сейчас? Мне так нужно услышать его и понять, что это было! Почему всё закончилось так быстро… и странно? Что мне теперь делать дальше?

В первую же ночь, когда я поняла, что не падаю в обморок от попыток встать, я попросила Люцифэ помочь мне добраться до места схватки.

Брио ярко освещала огромное поле, на краю которого мы остановились. Над головой чуть шелестели ветви деревьев, отзываясь в душе тихим неуверенным шёпотом.

— Дай мне побыть одному, — прошептала я и тут же поспешно оперлась о ствол ближайшего дерева, когда поддерживающая меня до этого рука исчезла. Странно, что Люцифэ даже не стал спорить. Просто отступил вглубь леса.

Чтобы добраться до границы круга мне понадобились практически все мои силы. Буквально рухнув на едва уловимые знаки, которые я в своё время чертила на земле, а потом тщательно присыпала сверху песком, я долго просидела без движения и оформленных мыслей. Перед глазами вставал то один, то другой кусок короткого и такого унизительного боя.

Я проиграла. Я проиграла. Я проиграла.

У меня появилось ощущение, что по какой-то несуразной случайности моя пустая оболочка выжила, в то время, как наполнение ушло. Стремления, эмоции, мысли. Всё, что когда-то составляло мою жизнь, оставило меня медленно угасать, просто доживая отпущенный судьбою срок.

Может, не стоило сердцу так упорно бороться и возвращать меня к жизни? И не стоит сейчас затягивать эту медленную агонию и просто перерезать себе вены? Зачем мне существовать с этой пустотой, когда всё вокруг потеряло смысл, а я цель?

Я оказалась недостойной. Эта ли не моя плата за поражение?

При мысли, что придётся делать все те обыденные вещи: обучаться в Академии, видеть Рикса и его Мэриган Каханна, Риоку, Нику, Люцифэ и даже Дара не возникало сейчас ничего, кроме отвращения.

“Я жду тебя”.

Что это было? Далёкий шёпот или наваждение? Для меня удобнее было бы, окажись верным второй вариант. Может, потому что он не угрожал моему состоянию полной апатии?

“Помни, — зашептали тени моего сознания, — что когда тебе кажется, что у тебя не осталось ничего, я всегда готов наполнить твою жизнь новым смыслом. Иди ко мне. Тебе никогда не придётся больше бороться в одиночестве против всего мира. Я понимаю тебя, как никто другой. Ты — моё творение!”

Голос шептал, завлекал и манил, а я отрешённо подумала, что сейчас мне абсолютно всё равно, что вновь слышу Карадана, от внимания которого была избавлена более чем на сиан. Не всё ли равно сейчас?

“Я дам тебе новую жизнь и новый смысл”.

Зачем мне они? Мне и настоящая-то жизнь ни к чему.

“Глупышка. Наивная, доверчивая глупышка. Тебя обманули. Тебя все всегда обманывают. Это так легко, вот тобой и пользуются в собственных целях”.

А мне всё равно.

“И даже то, что ты уже принадлежишь мне?” — улыбнулись тени.

Да.

“С одной стороны, я рад, что ты, наконец, смирилась с неизбежным. Но мне не всё равно на твоё состояние. Запомни это навсегда, ЗВЕРЁНЫШ”.

Я невольно вздрогнула от клички, которой меня так часто называл Марианна.

“Именно я выращу из тебя истинного зверя,” — прошептали на разные голоса тихие тени моего сознания.

Мне показалось, что мир взорвался. Это было ошеломляюще больно и донельзя прекрасно. Эмоции и чувства вмиг переполнили меня и, казалось, искали выход наружу. А это буквально сводило с ума.

Когда всё более-менее успокоилось, я чувствовала себя ещё более ослабевшей, но… живой. Однако изменилась не только я и мой внутренний мир. На узоре Мироздания появилась яркая, но абсолютно невидимая для чужих нить: моя связь с Хозяином.

Это было нечто странное и крайне непривычное. Я будто ощущала Карадана совсем рядом. Более того, его желания и стремления были для меня открытой книгой. И в определённой степени влияли на мои собственные. Иначе как можно объяснить внезапно вспыхнувшее желание поскорее избавиться от печатей и обрести долгожданную свободу и могущество?

“Терпение. Наберись терпения. Тебе ещё представится шанс освободится. И я буду ждать его вместе с тобой, чтобы ты имела возможность вернуться ко мне. И была рядом до последнего удара сердца”.

Да, Хозяин.

— Дарк?

Я вздрогнула, отвлекаясь от заполнивших меня мыслей и чувств, обернулась и увидела сидящего в паре шагов на корточках Люцифэ.

— С тобой всё в порядке?

— Да. Просто помоги мне встать.

Люцифэ помог мне подняться на ноги и удивлённо спросил, когда я повернулась лицом к лесу.

— Ты даже не хочешь на него взглянуть?

— На кого? — устало спросила я, отодвигаясь от Часовщика. Его прикосновения были мне отчего-то неприятны.

— Дарк, ты же вызвал меч!

— Да? — вяло удивилась я. — Мне казалось, что это призыв моей второй половинки, баенкун.

— Но это оно и есть!

— Я думала, что баенкун — это мой феникс.

— Кто тебе сказал подобный бред?

— Никто, — смутилась я его неподдельному изумлению. Не рассказывать же ему про всё. Тем более, что уже ничего не изменишь. — Я и мой феникс единое целое, просто разделённое. Вот я и подумал, что…

— Дарк! — закатил глаза Люцифэ и тут же эмоционально высказался: — Прибил бы того придурка, который втемяшил тебе в голову подобную идею. Полагаю, это Лорд. От кого ещё можно ждать подобной жестокости и глупости?

— Это не он, — отозвалась я.

— Значит, кто-то по его наводке. Идём.

Часовщик потянул меня за собой к дальнему краю круга. Я внимательно, до рези в глазах, смотрела на утоптанный песок, но не видела нигде меча. В конце концов, я просто запнулась о него и едва не опробовала твёрдость утоптанной площадки собственным носом. Ни я, ни Люцифэ не заметили момента, как он оказался у меня под ногами. Мы до последнего мига просто не видели меча.

Присев на корточки, я подняла с земли тяжеленную огромную грубую железяку непонятного цвета. И я это призвала? Таким даже чурки не порубить!

— Джер!

Моя мысль относительно способностей этого оружия, похоже, пришлась ему не по вкусу. Я выпустила рукоять и недовольно уставилась на глубокий порез, стремительно наливающийся кровью.

— Н-да, сложновато вам придётся сживаться, — вздохнул Люцифэ. — Но ничего уже не поделаешь. Вы свой выбор сделали.

— Ты о чём? — подняла я на Часовщика взгляд, отвлекаясь от размышлений на тему, что делать в первую очередь: наскоро перевязать кровоточащую ладонь сейчас и обработать в палатке или заниматься этим на месте.

— Вы сделали свой выбор. Теперь это твой меч.

— Этот?!? Да нужен он мне сто лет! Однажды я получу Мэриган Каханну.

— Не получишь, — мрачно отозвался Часовщик.

— Я приложу все усилия, чтобы…

— Дарк, ты не понимаешь. Баенкун — это не просто так, покрасоваться и повесить на стенку. Это навсегда. У тебя больше не будет другого меча: ни Мэриган Каханна, ни просто безымянного. А теперь…

— То есть как?!? Но он же…

— Дарк! Это одушевлённый меч, и он прекрасно всё слышит и понимает. Подними его и извинись перед ним за сказанное в его адрес! — в голосе Люцифэ зазвучал металл.

— Но мне не нужна эта орясина! — вскочила я на ноги, переполненная злостью и горечью. — Мне нужен только Мэриган Каханна! Ты ведь соврал, что я не смогу его получить, да?

— Нет. Он не дастся тебе в руки. И Лорд не отдаст его тебе, так как у тебя уже есть свой собственный меч.

— От него же можно как-то избавиться, правда? Рикс же говорил, что подарит мне Мэриган Каханна, значит, и я могу…

— Дарк!

Я никогда не видела Люцифэ столь шокированным. В другое время выражение его лица меня бы позабавило, но сейчас я была больше занята переполнявшми меня чувствами.

— Твой Рикс — полный идиот, раз собрался отдать тебе частицу своей души. Не уподобляйся ему. Бери меч, извинись перед ним, и я тебе подробно объясню, что значит иметь собственного баенкун.

— Но я не хочу!!! — в бешенстве заорала я и побежала прочь, задыхаясь от эмоций и сдавливающих горло слёз. Впрочем, далеко я не убежала. Шагов через десять перед глазами поплыло, я запнулась и полетела на землю.

Очнулась уже днём, лежащая на кровати, до подбородка укрытая тонким одеялом. Рядом кто-то был, поэтому я не спешила открывать глаза. Люцифэ мне сейчас видеть, а тем более слышать, совершенно не хотелось.

Я ведь пошла на это всё ради Мэриган Каханна. Мне нужен он и только он, а не какой-то другой меч! Я жизнью ради этого рисковала!! А что в итоге?

Проверив и на всякий случай укрепив ментальные щиты, я заорала на шизу:

Почему ты соврал? Зачем ты меня обманул?! Я ведь тебе доверилась. Почему, ответь?!?

Но шиза не издала ни звука. Ни сразу, ни на протяжении всех тех стигн, когда я его смешивала с грязью, пытаясь задеть посильнее.

Под конец я чувствовала себя совершенно обессилевшей и опустошенной. К чем мне этот меч? К чему мне учёба, если я потеряла свою цель?

Во мне была прорва злости и совершенно не было прежней апатии и желания умереть. Ведь ОН не хотел, чтобы я умирала. А ЕГО желания для меня стали непреложным законом.

Я мысленно фыркнула. Закон! Как будто законы нельзя обойти. Может, и с этим баенкуном так же? Или Рикс просто соврал, что отдаст мне свой меч… Соврал, как и остальные? Все они говорят то, что им выгодно. Даже та же шиза, которая…

Я оборвала себя, не желая заводиться по-новой. И так было противно до отвращения и до слёз обидно. Что я ему сделала, что он со мной так поступил? Наши с вызванным существом уровни и близко не равны. Я уверена, что шиза это прекрасно осознавала, ведь она не говорила о возможности моей победы, лишь о слиянии и раскрытии. То есть она использовала заведомую ложь, чтобы подтолкнуть меня к смерти. Зачем?

Может, она боялась монстра, спрятанного внутри меня? Тогда она крупно просчиталась. Ведь теперь я стала ещё большим монстром, готовой убивать по желанию какого-то воню… Джер! Я даже о нём подумать плохо не могу! Хотя пока влияние Карадана не особо заметно. Но как будет дальше?

Интересно, а как от него можно будет избавиться, если я даже помыслить не могу о нём плохо? Я попыталась представить, что пронзаю сердце некроманта… и не смогла. И даже раздражения не почувствовала по данному поводу.

Но стоило мне вернуться мыслями к шизе и Мэриган Каханна, как в душе будто буря всколыхнулась. В результате, я постаралась думать о другом. Однако мысли вновь и вновь возвращались к Мэриган Каханна. Он должен был стать моим. Я чувствую, что мы созданы друг для друга! Тогда почему мне досталась эта тупая железная палка? Я не понимала мотивов поведения ни Рикса, ни шизы, ни боли, голодным зверем терзающей мне душу.

Чья-то рука скользнула ко мне под одеяло и огрубевшие от тренировок пальцы легонько сжали мои. Вместе с теплом чужого прикосновения на меня повеяло спокойствием. Я открыла глаза. Косые лучи Клио падали падали сквозь неплотно занавешенную шкуру на входе палатки.

— Почему? — с тоской спросила я одними губами у склонившегося надо мной осунувшегося Дара. Что именно “почему” я и сама не знала. Наверно, всё сразу.

— Ты жив, и это главное, — прошептал светлый, склоняясь ещё ниже. — А остальное не так уж и важно.

Не важно. Дарион зелёный весь, но ему не важно. Сжав его пальцы, я высвободила другую руку из-под одеяла и, притянув, светлого к себе, прижалась своими губами к его. Не важно для него. Смешной.

Дар прикрыл глаза, опёрся свободной рукой о мою импровизированную постель, чтобы было удобнее, и принялся меня целовать. Буквально на мгновения заколебавшись, я ему ответила.

И вправду, всё это не так уж и важно сейчас.

Светлый отстранился первым и открыл глаза. Пару долгих секунд мы смотрели друг на друга, потом я одними губами произнесла, зная, что Дар поймёт:

— Не знаю, что ты сделал, но мне стало легче.

Помолчав, я всё же добавила чуть громче:

— Спасибо. За всё.

Светлый тепло улыбнулся, высвободил руку и вышел. Выглядел он тоже намного лучше, чем до нашего поцелуя, и мне было приятно от осознания, что я ему немного помогла. Через пару мигов у входа появился Люцифэ, и я поспешно сделала вид, что сплю.

Лика

Несмотря на то, что моё выздоровление проходило достаточно быстро, всё равно в первые дни приходилось ещё много лежать. Одной было скучно, а в обществе Люцифэ и магистра Ариона неприятно. И так спокойно, когда рядом находился Дар.

Часовщик настойчиво пытался поговорить со мной каждый раз, но я закрывала глаза и делала вид, что сплю. Через пару дней Люцифэ это надоело, и он начал изливать на мою голову казавшийся нескончаемым монолог. Он описывал баенкун, как проявляется их связь и много чего ещё, но я отрешалась и просто не слушала. Меня раздражала сама поднятая тема, голос Часовщика с наставническими и осуждающими нотками, его присутствие рядом и то, что он хотел меня заставить взять себе ту тупую орясину. Меня обманом заставили сделать вызов, с чего я должна взваливать на себя эту ответственность? Мне и так плохо, а ещё и Часовщик давит, вызывая нестерпимое желание послать его куда подальше с его дибильным извращённым альтруизмом и ещё невесть чем. Причём, в самых грязных выражениях. Наконец, кое-что из его эмоциональной речи всё же пробилось ко мне в сознание.

— Ты считаешь, что тебя обманули и предали…

Надо же, при всей своей глупости, Люцифэ всё-таки смог прийти к правильным выводам!

— …но не поступаешь ли ты точно также? Ты считаешь, что обманувший тебя — полная сволочь. Но чем ты лучше его в данной ситуации? Этот меч доверился тебе. Если ты сейчас откажешься от него, ему придётся до скончания веков валяться там бесполезным куском металла. Он ждал тысячи, а то и сотни тысяч сианов — и для чего? Для того, чтобы пролежать ещё сотни миллионов, зная, что его отвергли и он больше никогда не почувствует прикосновение живой руки, не заведёт боевую песнь, не встретиться с достойным противником, не попробует чужой крови? Древние отняли у него жизнь, оставив лишь её подобие, а ты обрекаешь на вечную муку! Ты пообещал ему всё… и обманул. Кто ты после этого?

— Я ему ничего не обещал, — хмуро отозвалась я. Сравнение меня с шизой неприятно резануло.

— Да? А ты вспомни, о чём ты думал во время боя. Тогда ты был полностью в его власти. А теперь он в твоей. Он дал тебе шанс, так поступи аналогично. Не лишай его последней надежды. Если ты сейчас откажешься от него, то ритуал будет незавершён, и формально ты будешь его избранной половинкой. У него никогда больше не будет выбора, не будет ещё одного шанса. И у тебя тоже. Попроси у него прощения и закончи ритуал принятия. Если вы поймете, что ошиблись и совершенно не подходите друг другу, думаю, вы сможете провести ритуал разрыва связей. Это будет, конечно, больно для обоих, но уж лучше так, чем никак.

Люцифэ ещё что-то говорил, но я не слушала больше, погрузившись в себя. А поздним вечером, дождавшись ухода Часовщика, оделась и отправила к боевому кругу. Дар уже спал или просто делал вид, что спит, и не помешал мне.

В принципе, мне уже можно было вставать и начинать восстановительные упражнения, но я просто не хотела этого делать, а остальные принимали мою игру на веру. Ничего, кроме лёгкой слабости, не напоминало о страшной ране и периоде валяния в постели.

Мне всё равно, что там думает Люцифэ и на что рассчитывают остальные. Но я не такая, как шиза. Я не буду лишать доверившегося мне последней надежды. Пусть это и простая тупая железяка.

Я опять о него запнулась. Но на этот раз меч прорезал сапог и чуть не оставил меня без нижней части пальцев на левой ноге. Тем не менее, я твёрдо решила довести начатое до конца. Слова связующей клятвы проговаривала ещё моя шиза. Я взялась за рукоять, стиснула зубы, отрешаясь от яркой боли и мысленно произнесла нужный набор звуков.

Я почувствовала его внезапно. Его обиду и разочарование и целый клубок из переплетённых эмоций. Почти таких же, какие испытала я, узнав об обмане.

По пальцам обильно текла кровь. Разжать руку и выпустить меч я не могла уже хотя бы потому, что ладонь была местах в десяти пробита металлическими шипами, которыми ощетинилась рукоять. Но я и не хотела. Он оказался точно таким же заложником чужих слов и абсолютно таким же обманутым, как и я. Он мог легко меня убить, но не сделал этого, даровав нам шанс. А ещё он был невероятно разочарован тем, что я девчонка. А я…

А я сделаю всё, чтобы исправить свою ошибку. Я не собираюсь быть такой же сволочью, как и моя шиза. Я виновата, и это моё наказание. Я вытерплю эту боль. И всю остальную. Я сделаю всё, чтобы искупить свою вину, мой баенкун, Шэри-О-Кан.