Солянка 2

Глава 2

Боец повернулся ко мне, с недоумевающим видом, словно я мог исправить то, что с ним приключилось. Пару секунд он смотрел на меня, но потом похоже в его затуманенный мозг пришло понимание, после чего он начал оседать на пол. Я подскочил и поддержал его, а потом протащив, усадил на пассажирское сидение. Боец не сопротивлялся, видимо ему стало окончательно все равно на свою дальнейшую судьбу. Сев, он закрыл глаза и полностью откинулся на сидение. Я осторожно встряхнул его, боец открыл глаза и посмотрел на меня.

— У тебя есть ключи от машины? Как ее завести?

Боец кивнул, а потом потянулся культей к правому карману штанов, затем он протянул левую руку, но достать что-то из кармана ему было сложно. Поэтому я, не дожидаясь, сам засунул руку к нему в карман и вытащил брелок с ключом. Захлопнув дверь, я обежал автомобиль, попутно подхватив автомат, который валялся на полу, запрыгнул на место водителя. Машина завелась сразу, я захлопнул дверь, после чего покосился на бойца, он по-прежнему был без памяти, поэтому я протянул руку и протащив ремень безопасности, пристегнул бойца к креслу.

После чего переключил передачу скоростей и по полной выжал газ в пол. Машина тут же рванула вперед, причем так быстро, что я едва успел вывернуть руль, чтобы не врезаться в здание напротив. Я вновь переключил передачу и вновь выжал педаль газа, машина пошла на разгон еще быстрее. И тут я увидел, как из того же пролома в стене, через который недавно выбрался я сам, на улицу выбрался человек в черном защитном костюме и шлеме. Щиток был приподнят и с ним приключилось тоже, что совсем недавно со мною.

Яркий солнечный свет на мгновение ослепил его, он попытался прикрыть глаза рукой, пытаясь понять, откуда движется автомобиль. Вскинув одной рукой автомат, он нажал на спуск, я инстинктивно пригнулся вперед, пытаясь спрятаться от возможного попадания. При этом, я случайно вывернул руль и теперь машина неслась точно на стрелявшего. В последний момент, он успел разглядеть автомобиль, но отскочить уже ему не удалось. Раздался звук удара, машину затрясло от того, что колеса наехали на тело, я вывернул руль и машина вновь выскочила на ровный асфальт.

— Еще выжившие есть? Кого-то можно спасти?

Я вновь потряс солдата свободной рукой. В ответ он лишь прохрипел, а затем отрицательно помотал головой. После этого я продолжил разгонять машину. Взглянув в зеркало заднего вида, я увидел, что фигура в черном лежит у обочины, без каких-то признаков жизни. Я попытался вспомнить, кто бы это мог быть, выходило так, что это был либо Седьмой, либо Восьмой, но уверенности у меня не было.

Тем временем, мы уже подъехали к выезду с территории пропускного пункта. Через зеркало я видел, как из здания выскакивают люди, которые сразу же начинали стрелять в нашу сторону. Заднее стекло лопнуло, пара пуль просвистели по салону, в итоге вспоров обшивку, а потом машина странно дернулась. Я взглянул в боковые зеркала и увидел, что одно из задних колес пробито. Пришло понимание, что уехать не получится, я уже планировал остановить машину и попытаться уходить с боем, но тут вновь очнулся боец. Он протянул руку и щелкнул небольшим тумблером на панели приборов.

— Подкачка колес, будет подкачивать колеса. Там внутри колеса жидкость, она заполняет дырку, а затем твердеет при контакте с кислородом. Правда, хватает ненадолго, скоро начинает рассыпаться, но километров сто мы еще протянем.

— Где аптечка? Тебе нужно сделать перевязку, ну и уколы если есть…

— Нет, не поможет. Я на «Адреналине», он блокирует все, препарат для последнего рывка на поле боя…если принял его, то можно забыть о других лекарствах, либо выживешь так, либо нет…

Боец замолчал, вгляделся в дорогу, а потом указал мне рукой вперед.

— Там, за поворотом, притормози. Будет съезд на грунтовую дорогу, поворачивай на нее. Так нас не будет видно с базы, а на трассе нас смогут из танка достать.

Я послушал совета и свернул в указанном месте. Дорога петляла среди деревьев, разогнаться не получалось, но в любом случае, мы удалялись от пропускного пункта. Прошло пару минут, адреналин ушел, а затем вернулась и ясность мышления. И тут же у меня возник вопрос, а что собственно будет дальше и что делать мне в этой ситуации. Боец был в сознании, поэтому я обратился к нему, желать узнать, что последует за последними событиями.

— А это нападение? Что вообще случилось? Что теперь будет? Впереди есть какая-нибудь больница? Куда ведет эта дорога?

— А черт его знает…никто не ожидал нападения…разведка ничего не сообщала…просто, внезапно начался обстрел…мы стреляли в ответ, те кто выжил после первых двух попаданий из танка…а потом они начали стрелять из гранатометов…я остался один…я добежал до тревожной кнопки, подал сигнал…а потом, я был один, все мертвы, еще один взрыв…было больно, я вколол адреналин…а потом не помню…

Боец говорил с трудом, каждая фраза давалась ему с трудом. Я молчал, стараясь ловить все его слова, которые звучали очень тихо, порой теряясь за шумом двигателя.

— Тревога в секторе…сейчас сюда пойдут штурмовые группы…обложат все кругом…никто не пройдет, а авиация добьет всех, кто не успеет убежать…больница за мостом…там будет…

Голос стих, я обернулся и увидел, что парень мертв, это был не очередной обморок. Это стало сразу, хотя я и не мог объяснить себе, почему и как я это понял. Некоторое время я ехал сквозь лес, стараясь не погружаться в свои мысли. Но они неизбежно проскальзывали, вызывая уколы совести, невольно перед глазами проплывали образы тех, кто погиб с того самого момента, когда я согласился помочь Пятой. Я невольно вздрогнул, когда понял, как много народу погибло с того самого момента.

Я нажал на тормоз и остановил автомобиль, поскольку почувствовал, что проваливаюсь в ступор. Вести машину в таком состоянии было опасно. Заглушив двигатель, я открыл дверь и вышел из машины, после чего сел на траву у обочины. Было тепло, даже жарко, все кругом было покрыто зеленью. А еще весь лес был наполнен звуками, шумели ветвями деревья, пели птицы, мимо меня пробежал заяц, которого я тут же взял под прицел автомата, даже не обратив на меня внимания. Обстановка кардинально отличалась от зоны, а я вдруг понял, что нормальный мир, непривычен для меня и мне еще долго предстоит привыкать к тому, что бегущий мимо заяц не собирается убить меня.

Постепенно все те чувства, которые охватили меня в машине, начали стихать. Образы убитых исчезли, а я смог спокойно подумать над тем, насколько я виноват в тех событиях, что происходили вокруг меня в последнее время. И насколько виновата в этом Пятая. В итоге, я пришел к мысли, что не я, не Пятая, не виноваты в том, что случилось после нашего ухода с усадьбы. Лично я действовал так, как считал должен был действовать, чтобы все было правильно. А Пятая? Тут я не смог найти себе ответа, не зная, почему она поступала именно так. Теперь, все ее рассказы вызывали сомнение и вызывали множество вопросов.

Я поднялся с земли и принялся оглядываться по сторонам. До этого, как-то все подробности ландшафта ускользали от меня. Оказалось, что я нахожусь на небольшом пригорке, на краю леса, а внизу находиться неширокая речка, через которую проложен узкий мост. На другом берегу реки было видно несколько одноэтажных домов, окруженных садами. Я подошел ближе к краю леса, желая осмотреться. В этот момент, я услышал шум двигателя и над моей головой пронесся вертолет.

Направлялся он в сторону пропускного пункта, и судя по тому вооружению, которое крепилось у него на небольших крыльях по бортам, это был вполне себе боевой вертолет. Некоторое время до меня доносился рокот его двигателя, а потом послышались звуки выстрелов. А за ними хлопки, в которых угадывались запуски ракет, вскоре последовали и взрывы. Раздался новый гул и надо мною, пролетели еще три вертолета, направлявшиеся вслед за первым.

Я понял, что это пришла первая волна боевых сил сектора, значит скоро пожалуют и сухопутные силы. Продолжать движение на автомобиле было опасно, нужно было уходить пешком. Я подошел к машине, забрал свой рюкзак, а потом взглянул на мертвого бойца. Мне тут же пришло в голову, что любой, кто обнаружит машину, сразу поймет, что в машине был кто-то еще. Поэтому я аккуратно вытащил тело, а затем протащив уложил его на землю со стороны водительского места. Затем залез внутрь и завел двигатель, автомат же погибшего, я бросил рядом с телом. Подобрав сломанную ветку, я замел следы вокруг машины и осмотрелся. Теперь со стороны казалось, что погибший был один и просто не успел доехать до нужного ему места, в какой-то момент его покинули силы, он остановился, попытался выйти и умер.

После этого я развернулся и двинулся вглубь леса, стараясь уйти как можно дальше от автомобиля, при этом стараясь не отклоняться далеко от реки. Через пару километров, я понял, что начинаю потерял ориентиры и вскоре рискую заблудиться. Ходить по кругу не входило в мои планы, поэтому я достал ПДА, включил его и открыл раздел карты. ПДА пискнул, а через пару секунд показал мне мое местонахождение и карту окрестностей. По карте выходило, что я и впрямь отклонился в сторону, причем в сторону зоны. Это меня не обрадовало, поскольку именно вдоль зоны можно было ожидать большое количество военных.

Я взял такое направление, чтобы двигаться как можно дальше от зоны, при этом, минуя населенные пункты, так совпало, что мой путь вновь возвращался к речке. Для меня это было плюсом, поскольку запаса воды с собой у меня не было, как и запаса еды. А голод и жажда скоро дадут о себе знать. Я прикинул, смогу ли я подстрелить какого-нибудь зайца себе на ужин, но потом понял, что делать этого не нужно. Звук выстрела может услышать кто угодно, а потом придти чтобы посмотреть, кто и зачем стрелял.

Лес становился все гуще, стало больше всяческого бурелома и мне уже с трудом получалось продвигаться вперед. Постепенно начала накатывать усталость, я сделал пару привалов, но с каждым разом силы восстанавливались хуже, переходы становились короче. Постепенно дала знать о себе и жажда. Я свернул в сторону реки, осторожно вышел к берегу. Берег был пологим, поросшим камышом. Убедившись, что вокруг нет людей, я подошел к речке и напился воды. Жажда отступила, но теперь чувство голода проступило более явственно.

Солнце уже приближалось к горизонту, а потому я решил, что мне стоит поискать место для ночлега. Немного побродив среди деревьев, я нашел пару поваленных деревьев, которые находились рядом. Упав, они уперлись ветками в землю и теперь находились на некотором возвышении над землей. Я наломал веток, которые накидал поверх стволов, соорудив своеобразный шалаш, а затем нагреб и натаскал себе сухой листвы, которую использовал как подстилку для ночлега.

Закончив подготовку, я присел на поваленный ствол дерева. В голову пришла мысль, что можно было бы развести костер, память даже услужливо напомнила, как это можно сделать путем трения, но я отбросил эту мысль. На улице было тепло, замерзнуть мне не грозило, а выдать свое местонахождение мне не хотелось. Под вечер в лесу стало тихо, настолько тихо, что я смог слышать, как по округе скачут зайцы. Их тут было очень много, при этом, они совершенно меня не боялись, при этом, сами близко они не подходили, как и не подпускали меня, удирая сразу в сторону, едва я начинал двигаться к ним.

Немного восстановив силы, я решил вновь сходить к реке и попить воды. Решив, что нет смысла таскать с собой рюкзак, я снял его и бросил на свою лежанку, с автоматом же я решил не расставаться. Не спеша я пошел к реке, размышляя, из чего можно изготовить себе какое-нибудь подобие фляги. Мыслей на этот счет не было, как и во всей округе не было ничего подходящего. Осматриваясь, я заметил среди травы небольшую тропинку, я подошел ближе и увидел, что она сплошь покрыта следами лап зайцев.

В голове пронеслась идея залечь рядом с тропой, в засаде, с палкой в руках. Я себе представил эту картинку со стороны, вот я лежу, по тропе скачет заяц, я подскакиваю и бью ему палкой по голове. Стало жалко пушистика, но чувство голода быстро погасило любовь к животным. Тем не менее, я отбросил мысль, что мне удастся застать зайца врасплох, слишком уж осторожное животное.

Я дошел до воды и напился. В этот раз, когда жажда была уже не так сильна, я почувствовал в воде запах тины и привкус ила. Пришла мысль о том, что тут можно подхватить какую-нибудь дизентерию или тиф, чему я усмехнулся. Все таки, человек очень быстро становиться капризным, когда его не мучает голод или жажда. Я попил еще воды, чтобы уже до утра точно не возвращаться к реке, попутно заметив, что берег реки глинистый, как раз в такой глине будет удобно запечь зайца. Вздохнув, я отправился назад, перебирая возможные способы поимки зайца.

И тут мне в голову пришел старый и проверенный способ ловли с помощью петель. Нужно было иметь лишь достаточно леску или тросик. Я уже хотел отбросить эту мысль, поскольку тросика у меня не было, но тут вспомнил, что мой рюкзак обшит весь крепкой ниткой. За время моих приключений, он уже под истрепался, в некоторых местах ткань прорвалась. И вот для таких случаев, в рюкзаке имелся небольшой ремкомплект, который содержал в себе иголку и небольшой запас ниток. Все это хранилось внутри рюкзака, в небольшом кармашке, который я обычно игнорировал.

Я ускорил шаг, чтобы пока светло, оценить запас ниток. Добравшись до места, я расстегнул рюкзак и вытащил пакетик с нитками. Нитка была прочной, я попробовал ее порвать руками, но нитка скорее предпочитала порезать мне руки, чем порваться. Тем не менее, я решил соединить несколько ниток в одну веревку, чтобы если заяц все таки попадется в петлю, не смог ее разорвать. Начинало темнеть, а я спешно сплетал веревку, чтобы позже не возиться в темноте. Нитки хватило на три короткие веревочки, на которых я завязал короткие петли.

Теперь оставалось их только расставить, что вызвало некоторые сложности, поскольку уже стемнело и мне пришлось воспользоваться фонариком на ПДА. Это могло меня демаскировать, но немного поразмыслив, я решил пойти на этот риск, слишком уж хотелось кушать. Петли я расставил на тропке, а сам залег в десяти метрах, с автоматом в руках, который планировал использовать как дубинку, когда заяц попадаться в петлю.

Лежать неподвижно было сложно, поскольку все местные комары, явно восприняли меня как подарок судьбы. Впрочем, весь тот шум, который я издавал, когда отбивался от атак комаров, заглушался хором лягушек. Тут мне пришла мысль, что в принципе, можно и лягушек наловить, причем это будет сделать проще, чем поймать зайца. Конечно, не сейчас, а под утро, когда станет достаточно светло. Настроение у меня улучшилось, поскольку судя по тому шуму, который устроили лягушки, умереть с голоду мне не грозило точно.

Внезапно, лягушачий хор прервало чье-то верещание, я сначала даже и не понял, что одна из моих петель сработала и заяц попался. Я подскочил и бросился вперед, в одной руке сжимая ПДА, а в другой автомат. Заяц, который крутился по земле, дергая лапами в попытке освободиться, вновь заверещал на всю округу, а потом подскочив, бросился в сторону, в надежде сбежать.

Веревочка выдержала его рывок, но вот та ветка кустарника, которую я использовал как колышек, наклонилась и узел, которым я закрепил веревочку, начал сползать. Это грозило мне тем, что сейчас заяц сбежит вместе с моей веревкой, оставив меня и дальше мечтать о ловле лягушек. Я бросил ПДА на землю, чтобы освободить одну руку и кинулся вперед, стремясь ухватиться за веревку раньше, чем заяц сбежит. Заяц, дико вереща, дернулся еще раз, ветка хрустнула, но в последний момент, я успел ухватиться рукой за веревку.

Заяц предпринял последнюю попытку сбежать, его рывок едва не вырвал веревочку из моих рук, но я смог его удержать. И тут же, не медля, я с размахом опустил приклад автомата на голову несчастного зайца. Он дернулся, коротко пискнув, после чего затих. Тем не менее, я сделал еще пару ударов, чтобы убить зайца наверняка. Раздался хруст, по всей видимости, я переломил зайцу шею. Я отпустил веревку и повернулся к ПДА, после чего быстро вернулся и погасил свет.

Вернувшись к месту ловушки, я поднял тушку зайца. Он был довольно увесистым и по моим прикидкам, его мяса должно было хватить мне на пару дней. Довольный собой, я побрел к месту своей стоянки, таща в одной руке зайца, а другой подсвечивая себе дорогу ПДА. В голове крутилась мысль, что меня впереди ждет еще одно испытание, в виде разжигания костра, но почему-то мне казалось, что с этим проблем не будет.