Солдат поневоле

Глава 15 В снегах Элии

Глядя на Элитьен, Илья на всякий случай аккуратно опустил правую руку вниз, а левую медленно подвинул к стволу винтовки, висевшей на животе, с тем, чтобы быстро направить ее на инопланетянку в случае возникновения сложностей в общении. Этот жест не остался незамеченным. Элитьен мгновенно потянулась к своему оружию. Двигалась она, пожалуй, немного быстрее Ильи, но ее подвел переводчик, который она держала в руках (потребовалось мгновение, чтобы его отбросить), и, может быть, взрывная волна, повредившая что-то в инопланетной кобуре, в которой закреплялось небольшое, сантиметров сорок в длину, оружие без приклада. Инопланетянка, чтобы успеть первой выхватить лазер, слишком сильно рванула его из кобуры, и тот намертво застрял в ней. Последовавшие за этим второй и третий судорожные рывки также не принесли успеха, а затем было поздно. Илья успел первым. Пока Элитьен рвала вверх закрепленное на бедре оружие, ствол его винтовки уже смотрел ей в грудь.

— Может, поговорим? — сказал Илья. — Я не хочу в тебя стрелять, но если ты вытащишь ствол, мне придется это сделать. — Лежавший в снегу переводчик послушно транслировал его слова на чужом языке.

Инопланетянка, поколебавшись пару секунд, оставила свое оружие, медленно нагнулась и подняла прибор.

— Вы хотели убить меня. Мне не стоило вам доверять. Как я могла подумать, что у вас есть честь? — возмущенно сказала она. — Я забыла, что вместо чести у рабов в сердце подлость и хитрость.

— Я не знал, что снегоход сейчас уничтожат. Мне поступил приказ покинуть машину. Когда я стал догадываться, в чем дело, было слишком поздно. Я не знал, что готовится атака, — искренне сказал Илья.

— Да кто тебе теперь поверит! Точно не я, — отвечая Илье, Элитьен тем временем медленно, одной рукой держа прибор, вторую руку как бы невзначай опустила на талию.

— Еще сантиметр, и я стреляю, — прокомментировал ее действия Илья. — Подними руку вверх и послушай, что я тебе скажу. Ну, вот я сейчас могу убить тебя, Высокая. Но я не стреляю. А ведь это логичный шаг — убить тебя сейчас и идти к своим, довести, так сказать, дело до конца. В плен мне тебя не взять, мы в чистом поле, и появление твоих орлов на других снегоходах — вопрос времени. Для меня единственный выход — убить тебя прямо сейчас, кинуть твой труп в остатки снегохода, пока они горят, и уходить. Ветер довольно сильный, следы заметет через десяток-другой минут. Когда разберутся, что меня в обломках нет, я буду уже далеко. Почему же я этого не делаю Элитьен?

— Откуда мне знать? Наверное, ты понимаешь, что все же не уйдешь. И вообще ты — мужчина, создание, как известно, взбалмошное, логикой не отличающееся. Я слышала кое-что из рассказов раба рода Иноэрн из рода землян, из того, что нам передавали союзники. Какой же у вас там невообразимый бардак… Но, кое в чем ты прав. Сейчас приедут мои дружинники, и мы с тобой разберемся. Пожалуй, я не буду убивать тебя прямо сейчас. Потом мне это доставит большее удовольствие.

— Слово чести, Высокая. Дай мне слово чести, что не будешь пытаться выстрелить или напасть на меня в течение хотя бы часа, и я опущу оружие. У меня есть рация, давай попробуем прояснить ситуацию, вместо того чтобы тыкать друг в друга стволами.

— Хорошо, — подумав, сказала инопланетянка. — Даю слово чести, что не трону тебя в течение часа, если ты не попытаешься сбежать. Надеюсь, это последний раз, когда я дала это слово землянину.

— Вот и ладно. — Илья с облегчением опустил винтовку. Почему-то он был уверен, что Элитьен стрелять не станет.

Действительно, пока Илья разбирался с настройками рации, Элитьен не спеша вытащила-таки свое оружие из «кобуры», тщательно осмотрела лазер, что-то поправила и, не торопясь, убрала его обратно. Резким движением руки вытащила ствол снова и вновь убрала. Видимо, оставшись довольна результатом эксперимента, инопланетянка отложила переводчик и стала что-то делать с тем прибором, который она забрала из кучи трофеев в лагере первого взвода.

Тем временем Илья связался с Липатовым.

— Ты где? — голос майора звучал озабочено. — Нас тут атаковали. Но как-то странно. Как ты отъехал, с орбиты сообщили, что к позициям идут два снегохода. Ну ладно, идут и идут, на это запрета не было. Остановились в полукилометре. Вышло с десяток инопланетян и пошли на лагерь. Почти сразу стали в нас стрелять. Я сразу сообщил командованию, что мы атакованы и перемирию конец. Думал все, последний бой. Ан нет. И танцев как в прошлый раз не было, и стреляли чужаки просто ужасно, как будто оружие первый раз в руки взяли. Все мимо, никого из наших ребят даже не задело. Мы их за десяток минут всех положили, близко ни один не подошел. Спроси там у своей Высокой, что за дела творятся…

— Товарищ майор, наш снегоход уничтожен, — перебил его Илья. — Похоже на лазер, но не уверен. Взрыв был, но то ли ракета взорвалась, то ли снегоход сразу после импульса сдетонировал — не пойму. Меня предупредили, я успел выскочить. И «госпожа» за мной… А остальным, похоже, каюк. Где другие снегоходы и дружинники врага — не знаю.

— Да, дела, товарищ лейтенант, — задумчиво произнес Липатов. — Я лично тебе никаких предупреждений не посылал. Ладно, пока отбой, мне надо по результатам боя срочно связаться с орбитой. Может, прояснится что… Держись там, сейчас разберемся. Жди.

В рации прозвучал сигнал отбоя, и Илья пристегнул ее к ремню десантной «разгрузки». Оглянулся на Элитьен. Та что-то говорила в свой прибор, видимо, тоже устройство связи. Ее разговор занял гораздо большее время, чем у Ильи. Когда она наконец закончила сеанс связи и развернулась к парню лицом, начав говорить, то ее голос приобрел совсем другой оттенок. Он звучал растерянно.

— Все мои снегоходы с дружинниками встали в поле. Просто отключились двигатели и все, — сообщила она Илье. — Ваша работа?

— Сильно сомневаюсь. Твои бойцы сказали, в чем причина поломки? — спросил Илья.

— Откуда им знать? Они солдаты, а не техники. Они умеют хорошо воевать, а не чинить машины.

— Вы везете на другую планету технику, которой не умеете пользоваться? — Илье было приятно видеть растерянную Элитьен и хотелось еще больше сбить с нее спесь. — И после этого ты утверждаешь, что это у нас на Земле бардак?

— Снегоходы были изъяты моей властью у гильдии торговцев, которые строили поселки, — возмущенно ответила инопланетянка. — Высоким нет нужды вникать во все мелочи — на это есть рабы, торговцы и их техники. Зачем им понимать такие скучные и недостойные их внимания вещи, как устройство каких-то машин, будь то снегоход или даже звездолет? Рабы создают имущество, материальные блага, обслуживают и ремонтируют технику, торгуют, доставляют товары и делают прочие недостойные господ вещи. Высокие же правят, воюют и берут, что хотят. Так устроен мир, это справедливо. Высокой госпоже и ее дружине должно хорошо разбираться в устройстве оружия и уметь воевать, убивать и приказывать. Все остальное — дело низких.

— Слушай, Элитьен, а эти торговцы в гильдиях разве тоже рабы? — поинтересовался у инопланетянки Илья. В конечном итоге сбор информации о противнике был одной из его главных целей.

— Конечно. Но не личные рабы одного из родов Высоких, а общественные рабы всех Высоких в целом.

— Ага, понятно. Колхозное — значит ничье, — вспомнил Илья древнюю поговорку, которую любил употреблять его дед, живший вместе с семьей.

— Землянин, ты не понимаешь элементарных вещей. Кому-то надо торговать, чтобы у господ было то, что они захотят без задержек, а товары свободно обращались по Альвале. Но разве может Высокий, не потеряв при этом честь, сидеть каждый день за финансовыми расчетами или шататься, надзирая, по цехам заводов? Очевидно, нет. Поэтому некоторые рабы, объединенные в торговые гильдии, и обслуживающий эти гильдии персонал являются общественными рабами, обслуживающими всех Высоких на Альвале. Господа же забирают у них деньги и товары, когда им того захочется.

— Этого не может быть, — покачал головой Илья. — Какой смыл кому-то работать и что-то создавать, если ты, например, можешь просто так прийти и взять это у него?

— Ты глуп, как и все мужчины, Илья. Если я просто так возьму у общественного раба или их гильдии денег или товаров больше положенного мне по статусу рода, то он пожалуется в совет гильдий общественных рабов. А совет гильдий направит прошение о суде в совет Высоких родов. Ну а совету отнюдь не понравится то, что какой-то род берет у общественных рабов больше того, что положено этому конкретному роду. Придется вернуть, в лучшем случае. Высокие могут брать у любых общественных рабов, что им угодно, не считаясь с мнением рабов, но они должны считаться с мнением других Высоких. А Высокие рода очень внимательно следят друг за другом, скажу я тебе…

— Сложно все у вас, — сказал Илья, пытаясь переварить полученную информацию.

— Это у вас все сложно до полной бессмысленности, — возразила ему инопланетянка. А у нас все просто и понятно. Впрочем, мне надоело объяснять тебе прописные истины. Ты можешь что-нибудь сказать по делу?

— Подожди. — Илья напряженно смотрел на рацию, ожидая вызова от майора. — Думаю, ситуация скоро прояснится. Ты бы пока сходила к снегоходу, Высокая, может, там осталось что-то полезное.

— Ничего мы там не найдем, — внимательно посмотрев на еще горящие обломки, сказала инопланетянка. И, я думаю, нам будет безопаснее отойти немного от этого места…

В это время пришел сигнал вызова от Липатова. То, что он сообщил, повергло Илью в глубокую задумчивость.

Оказывается, сразу перед нападением на лагерь первого взвода «странных» солдат противника и сообщения майора о том, что его десантники подверглись атаке с точки, расположенной невдалеке от одного из центральных поселков на Элии, пришел радиосигнал. Был он на открытой волне, в диапазоне частот, которым пользовался экипаж погибшего «Геркулеса», так что расшифровка не заняла много времени. Принятый пакет информации в привычной для землян кодировке содержал небольшой видеоролик, в котором Элитьен благодарила землян за свое освобождение, по ее словам, «раз уж они оказались настолько глупы, что поверили в некие переговоры, которых в принципе не может быть», и желала им всем скорейшей смерти. Пока командование экспедиции думало, как на это реагировать и почему подобный сигнал пришел не из снегохода, в котором ехал Илья с бывшей пленницей, пришло сообщение от Липатова о том, что его лагерь опять подвергнут атаке. Это и стало последней каплей. Сабуро, недолго думая, приказал немедленно нанести удар по двум точкам — по той, откуда велась передача, и по снегоходу, где находился Илья, предварительно дав ему шанс спастись. Однако тут была проблема. Лазер на «Ямато» — единственное оружие на корабле, которым можно было нанести мгновенный точечный удар по поверхности, — был не столь уж мощным. Спроектирован он был как средство поражения ракет и спутников противника или, в крайнем случае, для боя на ближних дистанциях. Бой со звездолетом не показал его особой эффективности. Кроме того, Элия, с ее частыми многоуровневыми облаками и мельчайшей снежной крошкой, постоянно разносимой ветром в нижних слоях атмосферы, сильно снижала поражающую способность лазера «Ямато». Учитывая возможное бронирование цели, стрелять надо было в критическом режиме для систем охлаждения и управления питающего лазер вспомогательного реактора звездолета. Да и само оборудование лазера могло прийти в негодность от таких нагрузок.

До последнего момента адмирал не хотел применять это оружие по планетарным целям, оставляя его как козырь для крайних случаев. Но после сообщения Липатова об атаке лагеря он отдал такой приказ, и лазер произвел два выстрела на пределе своей мощности. Цели были поражены. Однако, как и ожидалось, для «Ямато» это не прошло даром. Во вспомогательном реакторе после второго выстрела сработала система аварийной остановки. Управляющий же лазером компьютер, проведя самодиагностику оборудования, выявил ряд повреждений из-за сильного перегрева, требующих обязательного устранения. На некоторое время лазерное вооружение «Ямато» вышло из строя.

Илья сообщил майору о внезапной остановке снегоходов с дружинниками Высокой. Похоже, против нее была организована провокация. Липатов согласился с версией Ильи и вновь взял паузу для связи с орбитой.

Тем временем инопланетянка закончила свой второй сеанс связи.

— Ерунда какая-то, — озабочено сказала она Илье. — Я не могу связаться ни с одним из поселков. Оборудование по виду исправно, со мной просто не хотят соединяться. Что эти торговцы и техники о себе возомнили? Как они могут игнорировать вызовы от меня? Я им головы поотрываю…

— А твои дружинники в поселках, Высокая? Может, лучше связаться с ними? — задал вопрос десантник.

— Не хотелось бы тебе этого говорить, землянин, — задумчиво сказала Элитьен после длинной паузы. — Но видимо, ничего не поделаешь. У меня больше нет дружинников в поселках. Чуть более десятка моих личных дружинников в сломавшихся снегоходах — это все, чем я располагаю. Бой с теми из вас, кто напал на поселок у старого корабля, стоил нам слишком дорого. Уничтожить вас малыми силами и спасти меня мои верные люди не смогли. Им пришлось собраться всем вместе для повторной атаки, всем, кто остался, и бросить торговцев без контроля, чтобы выручить меня или вернуть роду хотя бы мое тело, как велит им честь.

— А торговцы не могли остановить как-то ваши снегоходы?

— Могли, наверное, землянин. Это же, в сущности, их снегоходы. Даже звездолет, на котором я прилетела с инспекцией на эту планету, принадлежит гильдии торговцев.

— Похоже, невеселые твои дела, Высокая, — произнес парень. Картина произошедшего почти полностью сложилась в голове Ильи. — Слушай меня внимательно… — Илья рассказал Элитьен о записи, которая пришла на «Ямато» и о странной атаке на позиции первого взвода.

— Не может быть, — в гневе прервала его Элитьен. — Это же рабы! Как они смогли сделать подобное? Открыто пойти против Высокого рода — такое не прощается. Но если не они, то кто это сделал? Других Высоких на Элии пока нет.

— Видимо, они смогли. Других правдоподобных объяснений не вижу, — Илья даже развел руками для убедительности. В связи с возникшими обстоятельствами нападения Элитьен парень уже не боялся. — И что значит «других Высоких на Элии нет»? Ты же говорила про какой-то дружественный вам род Иноэрн, дескать, он не причинит нам вреда.

— Я лишь обещала, что он не причинит вам вреда в течение двенадцати суток. Поскольку его тут нет, то он и не причинит вам вреда. Инспекция планеты этим родом должна быть после моего возвращения — учитывая, что я была в плену, мне казалось правильным так сказать, — ничуть не смутившись, ответила Элитьен.

— Понятно… Что думаешь делать, Высокая? Извини за непрошенный совет, но все шансы за то, что в первом же поселке ваших торговцев тебя просто убьют.

— Мне надо соединиться с моими дружинниками. До них километров шестьдесят. Пойдем им навстречу. Там будет видно.

— Хорошо, Элитьен. Одно маленькое «но». Ты больше не будешь пытаться меня убить?

— Нет, землянин. Пока это дело не прояснится, не буду.

— Тогда пошли. А пока идем, не могла бы ты рассказать мне о вашей планете и ваших Высоких родах? Для меня бы было полезно прикоснуться к чужой мудрости, — решил немного подбавить лести Илья.

— Впереди долгий путь, — помолчав, сказала бывшая пленница. — И мне приятно то, что ты осознаешь свою глупость и хочешь приобщиться к мудрости Высоких, Илья. Я расскажу тебе о нашей планете, землянин, чтобы ты осознал всю бездну морального падения вашего общества. Итак, слушай…

Элитьен говорила совершенно свободно. Она легко отвечала на все вопросы Ильи, пытаясь рассказать ему историю цивилизации Альвалы так, как она представляла ее сама. Она или не понимала, или не хотела понимать, насколько ценную для землян информацию выдает, а может быть, не придавала этому значения из-за своего аристократического высокомерия. Был, конечно, и третий вариант, при котором все рассказанное являлось намеренной дезинформацией, но Илья считал его маловероятным, как и возможность того, что инопланетянка решила не отпускать его живым. По словам Элитьен, вырисовывалась следующая картина…

Планета Альвала была земного типа. Насколько Илья понял, находилась она на расстоянии одного или двух прыжков через провалы в пространстве. Элитьен этот момент обошла в разговоре, заметив, что Илье «это знать незачем», однако все же обмолвилась, о том, что летели они не очень долго, и звездная система Элии была открыта совсем недавно.

Древнейшая история Альвалы была похожа в общих чертах на земную — появление первых разумных существ, родоплеменной строй, освоение орудий из камня и кости, постройка жилищ, овладение огнем. Однако уже в эти древние времена проявились первые социальные отличия от земного пути развития человечества, связанные с биологическим различием двух видов. Если на Земле мальчики и девочки всегда рождались примерно в пропорции один к одному (хотя были и исключения), то на Альвале на троих детей приходилась в среднем лишь одна девочка. Причем это не было связано с самим зачатием, где вероятность один к одному в целом соблюдалась. Просто девочки вынашивались матерью дольше и гораздо труднее (одиннадцать месяцев беременности в случае плода женского пола и восемь месяцев беременности, если рождался мальчик), и в первые месяцы жизни новорожденные девочки были гораздо более слабыми и болезненными, чем мальчики, вследствие чего чаще умирали. Зато потом, если новорожденной девочке удавалось преодолеть первые годы жизни, она быстро набирала силы и не уступала своим сверстникам мужского пола ни в уме, ни в физической силе и ловкости. Таким образом, матриархат, который бытовал во многих древних культурах Земли, на Альвале стал естественной и органичной формой общественного устройства. Женщины ничем не уступали мужчинам, но ценились в обществе сильнее, так как многочисленность, сила и возможность продолжения рода зависели по большей части от них.

Следующее ключевое расхождение с земным путем развития произошло позже. Насколько Илья знал земную историю, по мере усовершенствования орудий труда, накопления знаний, разделения труда и роста его производительности, появления излишков продовольствия и товаров, а значит, и развитой торговли на Земле стали возникать сначала союзы родов, а потом и первые государства. Но не на Альвале. В чем там было дело — может, в неуживчивом женском характере и женской неспособности к компромиссам, может, в природных условиях, может, еще из-за чего, но государств на Альвале так и не возникло. Роды альвальцев охотно шли на равноправные торговые и родственные союзы, не менее охотно и кроваво воевали, но одного в их истории практически не случалось — прямого добровольного подчинения одного рода другому. Возникали сложнейшие союзы племен для самых разных целей — от войны до торговли и освоения земель. Казалось, еще один, самый естественный маленький шажок вперед — и готово, возникло новое государство. Но нет. Эта планка почему-то оказывалась непреодолимой. Более того, как только один род возвышался над массой других, быстро возникал союз племен, который объявлял выскочке войну и не успокаивался, пока не добивался своего, включая в себя при надобности все новых и новых членов. Но, как только сильный род был повержен, бывшие союзники обычно с радостью вцеплялись друг другу в глотки.

Вот так и получилось, что ничего подобного Древнему Египту, Персидской, Вавилонской или Римской империи на Альвале так и не возникло. Максимально большие государственные объединения, возникшие на Альвале, были чем-то вроде независимых городов-полисов древней Греции. А в целом, вместо пары сотен больших и малых государств, возникших на Земле к современности, на Альвале было чуть больше двадцати тысяч родов, сродни феодальным баронствам, графствам и княжествам времен феодальной раздробленности земного Средневековья. Причем все рода формально равноправные, никаких вассалов и сюзеренов, никаких королей. Изначально, по словам Элитьен, число таких родов зашкаливало за сотню тысяч, однако процесс укрупнения, пусть и преодолевая многочисленные препятствия, все же шел. Одни рода Альвалы погибали в войнах, теряя всех своих бойцов и Высоких из главных семей рода и распадаясь на просто отдельных людей, переходящих в рода-победители в качестве личных рабов или в гильдии общественных рабов, иные распадались естественным путем, теряя свою силу вследствие болезней, неурожаев или иных причин. Однако это был очень медленный, ползучий процесс, ничего похожего на преодоление феодальной раздробленности на Земле, которое зачастую проходило быстро, в течение одного-двух поколений, на Альвале не наблюдалось.

Соответственно на Альвале долгое время не было ни эпохи Возрождения, ни культурных или научных революций, ни внезапных прорывов в каких-либо областях человеческой деятельности. Это был матриархальный, медленно развивающийся мир. Альвалане были лишены тех великолепных возможностей для прорыва, которые дает империя. Кроме того, как полагал Илья, власть женщин вообще по природе консервативна, они, в большинстве своем, не приемлют нового и не любят рисковать. Хотя, с другой стороны, женщины на Альвале были другими, чем на Земле. Они не могли свалить принятие решений на мужчин и спокойно плыть по течению, ноя над своей судьбой, да и нудная хозяйственная работа была не их стезей. Им приходилось быть сильными и уметь принимать решения, никто ничего не мог сделать за них.

Однако тормозили развитие альваланской цивилизации и социально-экономические факторы. Отсутствие крупных государств не давало возможности накопить большие ресурсы. Никто не мог выставить и прокормить достаточно рабов, чтобы строить Египетские пирамиды, Колизей, содержать академию наук или великую библиотеку. Ни у кого не было достаточно средств, чтобы содержать тысячи бездельников и бюрократов, как во времена расцвета Римской империи на Земле. С одной стороны, это было хорошо, с другой — не очень. На Альвале никак не мог создаться широкий класс людей, которые живут за счет общества, занимаясь только умственным или управленческим трудом, что сильно сказывалось на развитии и науки, и общественной мысли в целом.

Тем не менее история не стоит на месте, и через некоторое время в Альваланской цивилизации накопилась критическая масса проблем, которые требовалось немедленно решать. Осознание этого дошло до самых упертых и консервативных из правительниц независимых родов. Требовались общие дороги, каналы, инфраструктура. Требовались большие океанские корабли, сложные машины, иные проекты, которые трудно было воплотить в жизнь одному роду. Наука постепенно накопила немало знаний, и требовались квалифицированные специалисты во всех областях, кроме того, жизненно необходима была система по обучению и подготовке новых специалистов. Торговля задыхалась от множества несогласованных между собой поборов, которые вводил каждый отдельный род, делая практически нерентабельными торговые отношения с далеко лежащими друг от друга областями. Финансы были запутаны ужасно. Сотни разнообразных денежных систем, мер, весов, стандартов — все это тормозило развитие и цивилизации в целом, и каждого рода в частности. Дальше так продолжаться не могло.

И альвалане стали решать эти проблемы. Но не через простой и логичный путь, который, по мнению Ильи, был реализован на Земле, — то есть через создание единого государства с едиными правилами, а по-своему. Через то единственное, что связывало все общество Альвалы, — сложнейшую разветвленную сеть союзов и родственных отношений. Сначала союзы независимых родов проводили собственные съезды и выбирали общих кандидатов от нескольких союзных друг другу родов. Потом эти кандидаты устроили всеобщий съезд, так или иначе представлявший основные союзы правящих Альвалой семейств. Дело вышло долгое, подготовка к съезду и его проведение заняли несколько лет. Однако все же к общим решениям удалось прийти. Всеобщий съезд окончательно закрепил и легализовал бывший до этого в той или иной форме институт «общественных рабов». Сформировались полномочия и уставы для гильдий врачей, ученых, философов, писателей, ремесленников, торговцев, банкиров, строителей и иных профессий. Все они считались общественными рабами. Члены этих гильдий могли свободно передвигаться по всей планете, выполняя предписанные уставом гильдии работы и зарабатывать деньги. Определенный процент со своих доходов они должны были выплачивать местному совету Высоких родов, который формировался из избранных представителей каждого рода в определенной местности и подчинялся напрямую Верховному совету Высоких родов, который собирался раз в пять лет. Эти деньги местный совет распределял среди Высоких семейств на своей территории. Оставшуюся прибыль (меньше половины) гильдии могли потратить на собственное развитие. Контроль над финансовыми отчетами гильдий также возлагался на местные отделения советов Высоких родов. В то же время, в случае произвола, гильдии могли жаловаться в суд гильдий, который ходатайствовал за них перед местным или верховным судом Высоких, так же созданном на всеобщем съезде. Кроме того, первый Верховный совет Высоких семейств принял ряд решений по унификации денежной системы, весов, мер и расстояний, вводя единые стандарты для всей планеты.

Насколько Илья понял, вся эта громоздкая система была далека от идеалов демократии или республики. Скорее, это был сложнейший набор сдержек и противовесов, позволяющий хоть как-то обеспечивать развитие. Тем не менее, как ни странно, он заработал на Альвале. Илья полагал, что на Земле нечто столь громоздкое просто не смогло бы существовать. Все бы уперлось в бесконечную говорильню и закончилось ничем. А даже если бы о чем-то удалось договориться, то уже через несколько месяцев все, кому это выгодно, как говорится, «отозвали бы свои подписи обратно». Было на Земле одно такое государство с аристократическо-демократической вольницей — Речь Посполитая, — и конец его был печален.

Но матриархи Альвалы людьми не являлись. Они обладали другой психологией и смогли договориться, а затем выполнить принятые всем миром решения, несмотря на всю свою гордость и кичливость. Аристократки Альвалы органически не хотели и не умели объединяться, если итогом объединения стало бы добровольное или вынужденное жесткое подчинение одного рода другому. Они не могли и не хотели уступать давлению грубой силы, уступить угрозам означало расписаться в собственном бесчестии, что хуже смерти. Но если уж они пошли на переговоры, то старались договориться, а договорившись о чем-то, держали однажды данное слово. Отказ от своего слова автоматически выводил отступника (или даже весь род) из статуса Высоких, ставя его вне закона и обычая и лишая всех родственных и союзных связей с другими. Но эта крайняя мера практически не применялась — прецеденты были крайне редки.

Таким образом, с введением системы советов Высоких и советов гильдий цивилизация Альвалы получила свой шанс на развитие. Заработали рыночные механизмы, у альвалан появилась возможность зарабатывать деньги, постепенно создавалась единая система правил. Гильдии строителей за деньги правящих семейств и их союзов, заинтересованных в увеличении прибыли от торговли на их землях, а также гильдий торговцев и банкиров прокладывали столь необходимые для торговли дороги и создавали инфраструктуру. Гильдии ученых и врачей смогли зарабатывать, оказывая услуги. Открывали большие больницы и университеты, где выковывались новые кадры специалистов, делавших впоследствии богаче родную гильдию отчислениями от доходов со своей работы. Было, конечно, множество проблем, связанных с подавлением конкуренции внутри гильдий, отсутствием четких писаных законов, зачастую предвзятым судом (последнее слово в котором было за аристократами) в спорах Высоких родов с гильдиями. Но по сравнению с положением дел до этого — произошел огромный скачок вперед. Наступил золотой век промышленного роста и торговли.

И на первом этапе все были довольны. Богатели и гильдии, и Высокие. Постепенно улучшались условия жизни для всех. Наука, искусство и торговля рванули вперед. Более того, сдерживаемый до этого потенциал мужского населения Альвалы получил наконец возможность самореализации.

Мужчина, даже родившийся в Высоком семействе, не мог претендовать на власть в роду и на серьезное отношение к своей личности. Но в гильдиях такого запрета не было, там мужчина мог реализовать себя в полной мере. И это дало о себе знать. Мужчины, получившие возможность раскрыть свой талант, оказались лучшими учеными, философами, торговцами, врачами и мастерами, чем женщины. Однако все это продолжалось не так уж долго…

Как это обычно бывает, любой человек, заработавший денег, вскоре задает себе вопрос — а зачем я должен делиться своими кровными с кем-то еще, кто ничего не делает? По какому праву эти люди забирают мои деньги и еще считают себя моими господами? Таким вопросом задается и гильдия, как объединение работающих людей, вынужденных отдавать большую часть прибыли просто так. Собственно говоря, в земной истории столкновение интересов между буржуазией и старой аристократией произвело немало революций. Но на Альвале, как всегда, все было непросто…

Во-первых, не было единого центра, ударив по которому можно было взять власть в свои руки. Не было ни государства, ни короля, лишь тысячи относительно небольших, порой враждующих между собой аристократических родов, не связанных жесткой властной вертикалью. Но стоило тронуть один из них — все остальные мгновенно объединялись против бунтовщиков в единый фронт. Несколько попыток восстать быстро показали, кто в доме хозяин. Самому удачливому из бунтовщиков — банкиру Аварлу — удалось собрать немало сторонников и средств, заручиться поддержкой нескольких гильдий, обучить втайне боевые отряды и подготовить внезапное восстание. Однако самое крупное и удачное поначалу восстание наиболее ярко показало и причины бессмысленности подобного рода действий. Аварлу удалось мобилизовать на борьбу с Высокими десятки тысяч бойцов, что для не знавшей тотальных межгосударственных войн Альвалы было огромнейшей военной силой. Он смог начисто разгромить пару десятков правящих родов. Но затем против него объединились все рода планеты. Все, кто узнал об этом мятеже, выступили против него. Аристократические семейства Высоких объявили перемирие до момента ликвидации мятежа. Никто не вступил с ним в переговоры. Тысячи Высоких родов послали против Аварла свои дружины, которые прибывали со всех уголков планеты даже тогда, когда кости Аварла уже успели до блеска отполировать жуки-мясоеды.

Во-вторых, у гильдий не было оружия и навыков обращения с ним. В то время как дружинники Высоких родов посвящали военной науке всю свою жизнь, находясь на полном довольствии своего рода, рабам (в том числе и общественным) было категорически запрещено прикасаться к оружию. Гильдии могли тайно от аристократии вооружить и обучить несколько отрядов, такое случалось. Но только в ограниченных масштабах. О создании армии, обладающей боевым опытом и способной противостоять Высоким, гильдии не могли и мечтать. В земной истории крупные государства постоянно вели друг с другом войны, и поэтому в народе всегда хватало лихих парней, имеющих опыт военных действий и знающих, как обращаться с оружием. Бывшие солдаты, зачастую без гроша за душой, всегда могли встать за деньги или за идею под знамена буржуазии или пролетариата, обеспечив силовую поддержку революции. Но не на Альвале. Тут войны велись немногочисленными профессионалами из аристократических родов. Редкое сражение превышало тысячу бойцов с обеих сторон, конфликты с несколькими тысячами сражающихся были уже эпическими войнами практически планетарного масштаба. Мирное население в этих сражениях, напоминающих скорее схватки спецназа с обеих воюющих сторон, практически не страдало. Рабы рода просто меняли одну госпожу на другую, общественных рабов и вовсе не трогали. Проводить мобилизацию рабов для военных действий никому и в голову не приходило — рабы не должны были брать в руки оружие и все тут. Соответственно, и ударов по мирному населению никто не наносил — гражданские априори не воевали и не были потенциальными солдатами, это было просто ценное имущество, которое переходило к победителю. Мир Альвалы не знал гражданских войн, тотальных мобилизаций, тысяч километров окопов и колючей проволоки, артиллерийских залпов по «площадям» и ковровых бомбардировок. В чем-то этот мир был гораздо более добрым, чем Земля. В нем так и не был изобретен напалм и иприт, линкор и стратегический бомбардировщик, субмарины не топили торпедами пассажирские корабли с сотнями мирных граждан на борту, атомные грибы не вырастали над городами, и никто не слышал про концентрационные лагеря. Но, с другой стороны, это был статичный мир, мир каст, рабства и тотальной несвободы, не знающий понятия «права человека» и социальных лифтов.

Хорошо, свободно и безбедно жили лишь семьи Высоких из правящих родов и управленческая верхушка гильдий. Не столь уж тяжелой была жизнь и у рабов Высоких семейств. Многие из них жили при Высоких родах поколениями и жили неплохо. Бессмысленная жестокость и «сдирание трех шкур с одного раба» в Высоких семействах не поощрялось, считалось хорошим тоном содержать личных рабов как особо ценное имущество, обеспечивая их едой, кровом, медицинских уходом и содержанием до самой смерти. Хуже всего жили низовые работники гильдий и самые отверженные существа на Альвале — гильдейские рабы. Последние просто эксплуатировались на заводах и фабриках как бесплатная рабочая сила, не имея никаких прав ни в законе, ни в обычае Альваланской цивилизации.

Отдельно Илья спрашивал Элитьен про положение мужчин на Альвале. Оно тоже было разным. В Высоких семействах (кстати, само название «Высокие» имело не только символический смысл, девочки из правящих аристократических родов поколениями получали самый лучший уход и питание и вследствие этого, видимо, в силу особенностей организма альвалан, были в среднем на десять-двадцать сантиметров выше ростом, чем их сверстники) мальчики имели мало прав. Они обычно и физически уступали женщинам, их уделом было управление домашним хозяйством и безусловное подчинение сначала матери, а потом супруге. Девушка из Высокого рода должна была искать себе мужа только среди «благородных мальчиков» из других Высоких родов. В крайнем случае допускался брак с одним из свободных людей. Брак с рабом, личным или общественным, был для Высокой абсолютно недопустим. Впрочем, категория «свободных людей», не являющихся при этом членами одного из Высоких семейств, была на Альвале очень малочисленна. В нее входили остатки семейств, бывших когда-то Высокими, но утративших этот статус по разным причинам, потомки общественных рабов, освобожденных за особые заслуги советом Высоких родов и иная экзотика. Фактически девушка из аристократии могла выбирать мужа только из другого Высокого рода.

Мальчикам было проще. Не найдя себе невесты из Высокого рода (что часто случалось, так как девочек было меньше), они могли жениться на девушке из семейства, принадлежащего к одной из гильдий, то есть им не воспрещался брак с прослойкой общественных рабов. Некоторые парни из Высоких семейств даже сознательно искали себе жену из гильдии, не желая оставаться всю жизнь на вторых ролях. В гильдиях царило если не равенство полов (женщины все же доминировали чаще), то хотя бы равенство возможностей. Именно там мужчина мог развернуться без оглядки на кого-то и быть самому себе хозяином.

А еще на Альвале было много неженатых мужчин. От статистики никуда не убежишь — на одну девочку приходилось два мальчика. Брак же одной женщины с двумя мужчинами был допустим только у обычных рабов, если их хозяин того пожелает.

Отдельно стояла категория воинов. Их обычно набирали из девочек Высоких семейств, которые не относились к категории правящих в этом роду, в исключительных случаях — из личных рабов рода, если семья этого раба служила роду не одно поколение и в ее преданности не было никаких сомнений. Мужчины становились воинами тоже очень редко, хотя такие прецеденты бывали. Отобранные с малолетства, дружинники рода занимались всю жизнь только военной наукой и были безусловно преданны своему роду. Фактически каждый род содержал свой собственный спецназ, сила которого зачастую определяла влияние всего рода.

Примерно такая картина альваланской цивилизации предстала перед Ильей из рассказов Элитьен, пока они шли по ледяной пустыне на соединение с оставшимися в живых дружинниками рода Иллор. Элитьен говорила охотно, явно наслаждаясь собственным рассказом. Однако прошло несколько часов, и поведение инопланетянки изменилось. Она стала делать большие паузы в разговоре, игнорировать вопросы Ильи, темп ее движения стал более вялым, голос звучал вымученно.

— Что случилось? — наконец спросил ее Илья «в лоб». — У нас проблемы?

— Ну да, — ответила через некоторое время инопланетянка слабым голосом. — У меня так точно. В моем скафандре села батарея. Прошло больше суток без подзарядки, а она была у меня наполовину разряжена еще тогда, когда начался бой с вашим отрядом. И дальше было не до того… Я замерзаю, Илья. И мне не хватает кислорода. Похоже, придется продолжить твое вразумление попозже, — тихо добавила она. — Если получится…