Солдат Империи

Глава 4

Давно, когда по границе России стояли вражеские армии коалиции восьми стран, энергеты нашей страны, ударили внекатегорийным узором превратив полосу от Балтийского моря, до Чёрного, шириной в сотни километров в зону где не могло существовать ничто живое. В результате полностью исчезло три четверти территории Романии, половина Польской республики, весьма значительные территории Словакии и Венгерии, превратившись в то, что получило название Мёртвых болот.

Но жизнь всё же вернулась в эти места, хотя и не так как хотели бы их прежние обитатели. Заражённые полуразрушенными магическими узорами животные и растения, быстро, практически на глазах мутировали, превратившись в самых смертоносных созданий на планете. Даже безобидная травинка может стать смертельной ловушкой, а то, что когда-то было безвредными лесными обитателями превратилось в чудовищных монстров сходящихся с людьми в битвах за главный ресурс Мёртвых Болот — редкие травы, органы зверей-мутантов, изменённые камни, и всё то, что приносят в наш мир, очень частые здесь, спонтанные пробои в другие миры.

И теперь здесь началась самая жестокая война в истории человечества — война за магические ресурсы, когда тысячи групп боевиков, ведут бесконечные схватки в надежде добыть самые ценные ресурсы и выйти с территории Мёртвых Болот живыми.

География и геополитика. Учебник для 8–9 класса средней школы.

Сева Новоградский не был обычным бандитом. Скорее кооператором с крепкими и острыми зубами. А что делать? Жизнь заставила. Вот потому и крутились рядом лихие людишки готовые за небольшие деньги решить насущные проблемы растущего торгового дома Новоградский. Но это для него, небольшие, а как для уркаганов, не умеющих ничего кроме лихого ремесла, так вполне нормальные. Всё не в цеху горбатиться.

Просьба от Ракитиной была простой и в общем даже где-то плёвой. Найти студента, и чуть потыкать заточкой тому в седалище, чтобы впредь умнее был.

Несмотря на то, что сам студент неведомым образом исчез из универмага, и был потерян, нашли его быстро. Ну куда мог он поехать кроме как в Университетский городок? И два десятка человек, расставленные где нужно, быстро нашли человека, и уже были готовы провести «воспитательную беседу» как он сам, жёстко проучил урок, за малым не прикончив обоих. И как-то вдруг выяснилось, что пацан — одарённый. И не просто одарённый, а уже владеющий, и способный запросто превратить человека в ком мороженного мяса. И вот это было уже совсем не смешно. Сообщество психоэнергетиков, или как их все называли психов, вполне могло устроить и Севе, и всей его компании такую кучу дерьма, что никакими связями не разгрести. Да что там психи… один-единственный владеющий мог такого натворить, что лучше от греха переехать куда-нибудь в провинцию, с глаз долой. Поэтому Сева, спокойно выслушав братьев, посланных на это дело, кинул им по двести рублей, и когда те покинули кабинет, поднял трубку телефона.

— Веру Анатольевну пожалуйста пригласите. Сева Новоградский спрашивает. — Он подождал пока Вера подойдёт к телефону.

— Алло?

— Вера привет, это Сева. — Торговец вздохнул. — Ты знала, что мальчишка одарённый?

— Нет, конечно. — Ракитина тоже поскучнела.

— А он не просто одарённый, он как минимум владеющий. Двух моих парней чуть на тот свет не отправил. В общем Верунчик, ты меня так больше не подставляй. Это плохая история, и если что, я тебя сдам первый.

А Виктор Григорьевич, занимавшийся поисками Владимира Соколова, тоже имел весьма неприятный разговор, в кабинете у Лавра Семёновича Копытина. Генерал был мрачен, и зол, а потому капитан сыскной стражи, старался подбирать слова с максимально мягкими формулировками.

— Мы, товарищ генерал, всё по уму сделали. Как пришла сигналка от капитана парохода, про одарённого, и про то, что он по ориентировке похож, сразу людей к пирсу выдвинули, да оцепили всё. Но там же толпа такая… в общем ушёл парнишка. Просочился как-то. Его парни подхватили на стоянке автомоторов, и повели, но тот сразу в «Столичный» нырнул и вот там вообще пропал, как сдача с рубля. Подняли всех, кого могли. Даже постовые получили ориентировки. Ей богу, ловили как анархиста какого-то. Но в итоге мы его нашли, да. Нашли с документами первокурсника Императорской Академии Психоэнергетики. Так что, вот, Лавр Семёнович. Дурачок ваш, зачислен на первый курс, академии, и хотите так, ешьте, хотите солью посыпьте, а мы от дела уходим. Потому как например наш штатный кудесник, как только узнал, что мы за первокурсником пришли, так сразу, подал рапорт начальству, на неправомерные действия сыскной стражи, да ещё наверняка в Совет свой стукнет. Чего это мы мол за одарённым гоняемся в нарушение всех правовых норм. Если есть чего ему предъявить — так вот он. И не бегает никуда. Сейчас сидит в театре на Самотёчной, это там, где актриски голые выступают, а живёт в гостинице Пекин. В триста пятом номере.

— И что мне государю докладывать? Тоскливо произнёс генерал. — Что за хрень вообще происходит? Как такое вообще возможно. Был дурачок, от которого даже семья отказалась, а вот он раз, и уже вполне разумный и даже одарённый. Мог он водить за нос все эти годы?

— Да кто-ж теперь скажет? — Капитан пожал плечами. — Теперь эти, из богадельни[3] ни за что правды не скажут, хоть режь их. Но проверочку там, сделать, думаю стоит. Как-то забегали они резво.

Вертеп разврата в Москве этой реальности, не поражал совершено, но радовал обилием свежих лиц танцовщиц, и неплохой хореографией. Всё остальное было на совести воображения зрителей, дорисовывающих себе скрытые одеждой прелести артисток. Зато присутствовало много скучающих дам, причем не только тех, которые за деньги, но и тех, которые из любви к искусству. Владимиру всё это было пока не интересно, хотя молодой организм попавший в период гормонального шторма быстро восстанавливался после жаркой ночи, устроенной ему Надеждой.

Но идея поискать подругу среди студенток Академии, показалась Владимиру более продуктивной, чем приключения в подобном месте.

Поэтому он покинул заведение в одиночестве несмотря на кинжальные взгляды дам. А с утра поехал в Академию, и набрал там обзорных учебников, для подготовительных курсов, чтобы справиться с двумя предметами. Историей этой России, и литературой, поскольку их всё равно нужно знать, как минимум на школьном уровне.

Приобретя в магазине рубаху с короткими рукавами, лёгкие штаны и спортивные туфли, Владимир переоделся и с учебниками отправился в любимое студенческое место — Императорский парк Сокольничий лес[4], где как утверждал словоохотливый таксист полно маленьких беседок, скамеек, и всяких закусочных, чтобы было чем утолить иссушенный учёбой мозг. Кроме того, в Сокольничьем лесу не было аттракционов, и прочих увеселений, а значит и не пробегали толпы школьников, способных своим визгом заставить застесняться дисковую пилу.

Побродив по парку, Владимир нашёл отличное место. В тупике тенистой аллеи, но рядом с киоском где торговали лимонадом, и пирожками.

Читал он быстро, и учебник литературы освоил за пару часов. В первых главах, где рассказывали об античной литературе, ещё проскакивали знакомые фамилии, но к средним векам словно отрубило, и новое и новейшее время, порадовали сюжетами совершенно неизвестных романов, содержание которых как ни странно пересекалось с сюжетами известными Владимиру. Например, Анна Тихонравова, потеряв семью в любовных похождениях, не кинулась под паровоз, а увидев на путях медицинский поезд с раненными привезёнными с русско-японской войны, стала санитаркой, и прошла всю войну, поднявшись до места медсестры-хозяйки фронтового госпиталя. Роман назывался «Преступление и искупление».

Закрыв последнюю страницу учебника, Владимир выдохнул, и оставив учебники на лавке, дошёл до ларька.

— Лимонад пожалуйста, и пару пирожков. — Он протянул женщине рубль.

— Эх, милок. Нету лимонаду. — Посетовала торговка. — Пирожки вон, горячие, а лимонад весь степлился. Сдохли холодильные банки, как есть.

— Ну, я могу помочь, наверное. — Владимир заглянул через распахнутую дверь в киоск, увидев стоящие на полу большие бутыли, с вплавленными в стекло магическими узорами. Нагнувшись, вытянул руку, и стал буквально по капле вливать силу в узор. Сначала пахнуло прохладой, а после, бока бутылки стали покрываться инеем.

— Хорош, хорош, милок. — Замахала руками продавщица. — Она так, с завода, наверное, не холодил. А ещё одну так сможешь?

— Да все смогу. — Володя, пожав плечами, заполнил все остальные ёмкости, и торговка налила ему по большой бутылке клюквенного, и арбузного лимонада, а в придачу насыпала десяток разных пирожков, отказавшись брать деньги.

— Да, такая зарядка не меньше десятки стоит! — Тётка замахала руками, и даже не думай, бери. Ты же мне всю торговлю спас. — И увидев через плечо стайку девушек, чуть повысила голос. — Девульки, заходите, у меня лимонад холодненький, прямо с Ромодановской фабрики…

Подходя к оставленным вещам, Владимир увидел группу молодых людей, вольготно устроившихся на его скамейке, и перебрасывающихся учебниками.

— А, ученики подошли. — Владимир радостно улыбнулся и поймав одного из хулиганов за ухо, нагнул ниже, и пробил коленом в грудь, отчего тот подлетел на полметра вверх, и опал уже неровной кучей.

— Да, я… — Второй полез куда-то в карман, но получив носком туфли под коленную чашечку, заскулил, свернулся кружочком, и прикрыл глаза.

Последний как раз успел достать что-то убогое, с рукоятью замотанной верёвкой, когда получил короткий удар между ног, и молча бухнулся в кучу своих друзей.

— Итак, содержание урока. — Владимир собрал учебники, отряхнул их от пыли, и сложил в сумку. — Всегда найдётся тот, кто сильнее, быстрее, и страшнее. Поэтому вести себя нужно скромно, с достоинством, и не нарываться на проблемы. На этом урок закончен, если ещё раз встретимся, повторим тему или расскажу что-нибудь новенькое.

Аплодисменты и девичий смех, прозвучавшие сзади, заставили обернуться, и Володя увидел девушек, покупавших лимонад после него.

— Это Мишка Квакин, с друзьями! — Одна из девочек, ткнула пальцем в начинавших шевелиться подростков. — Постоянно сюда приходит и задирает нас.

— А в чём проблемы, девочки? Носите с собой палки. Даже одних палок достаточно чтобы набить им по головам.

— А у них ножи! — Воскликнула ещё одна, в светло зелёном платье и пояском завязанным бантиком на спине.

— И что, стража не реагирует? — Владимир покачал головой. — Не всё ладно в нашем королевстве. Тогда у меня лишь один совет. Пойти в школу, где учат отбиваться от подобных мразей. Даже для девочек, не пристало терпеть подобные выходки. Не всегда рядом будет тот, кто может защитить. Любой принцессе нужно быть готовой отбить нападение. Потому что пока рыцари сообразят, пока слуги подбегут…

— А ты? — Худенькая и стройная девчушка лет тринадцати, в белоснежном шёлковом платье, белых носочках и туфельках, даже чуть приподнялась чтобы выглядеть выше. — Ты рыцарь или слуга?

Владимир улыбнулся.

— Я тот, кто сделает так, что всякие мрази будут лежать и глотать кровавые сопли ещё до того, как их заметит охрана.

Беседуя, они пошли по аллее, и устроились на длинной парковой лавке, поедая пирожки и угощаясь лимонадом.

— А ты куда поступаешь? — девочка в розовом муслине заглянула в книжки Владимира.

— А я вроде как уже поступил в Академию Психоэнергетики. Но кое-что нужно обновить в памяти. Не люблю плохо учиться.

— Ты всегда учишься хорошо? — Та, что была одета в белый шёлк, поправила причёску, чуть выгнув детскую шейку.

— Я стараюсь всё делать отлично, ну или если не выходит, хотя бы не сильно портить то, что сделано до меня. Но когда что-то делаю очень хорошо, то мне это доставляет удовольствие.

Они ещё долго разговаривали на разные темы, а разошлись лишь черед два часа, когда у Владимира от постоянного разговора стал уставать язык.

Валентина Тихонравова, пришла домой в задумчивом состоянии, и едва поклевав ужин, зашла к себе в комнату и вышла лишь когда её папа — действительный статский советник Николай Тихонравов вернулся с работы.

— Папочка. — Дочь подставила щёку для поцелуя, и дождавшись пока родитель снимет китель, наденет тапочки, сядет в удобное кресло, и возьмёт в руки чай приготовленный горничной, пристроилась на банкеточку рядом. — Папа я нашла жениха.

— Серьёзно? — Статский полковник улыбнулся. Дочка, хоть и без мамы, росла подвижным и умным ребёнком, радуя отличными оценками в школе, и примерным поведением. Но временами она подкидывала как вот сейчас, что-то такое… что служащий минтяжмаша только руками разводил.

— Помнишь, я тебе про Квакина рассказывала? Так вот он раскидал Квакина и всех его шестёрок, одной левой, а ещё он одарённый, и поступил в академию. Ну эту, для психов которая. Папочка, давай ты его найдёшь, а я за него замуж выйду? — Его принцесса положила голову на плечо, и тихонько поскреблась в кресло словно кошка. — Ему сейчас лет семнадцать — восемнадцать, и через три года будет двадцать один, а мне будет шестнадцать. И мы с ним сможем пожениться.

— Ох, чудо моё. — Николай Ильич, потрепал дочь по головке, — И как звать твоего избранника?

— Владимир Соколов. Он на первый курс уже поступил папа. Ещё до экзаменов представляешь? Наверное, он там один такой. Ты легко найдёшь.

— И что я ему скажу? — Тихонравов поставил чашку на блюдце, и отдал горничной стоявшей рядом. Та вопросительно посмотрела на него, и увидев кивок, поспешила на кухню накрывать ужин.

— А я не знаю. — Девочка смешно развела руками. — Но папочка, он такой умный, и знает много, и говорит хорошо. Он совсем как взрослый, только выглядит как мы. И смотрит на нас как вот ты глядишь. Ласково, но строго.

— Интересно. — Николай Ильич, кивнул. — Надо будет познакомиться с ним. Возможно что-то из этого и выгорит.

Владимиру все девичьи страдания были неинтересны, потому что он погрузился в историю государства, и видел насколько огромная пропасть была между разными и такими похожими странами. В этой России, не было никакой главной религии, а государь-император, был главой совета церквей, где заседали муллы, раввины, попы, и прочие пастыри человеческих стад. И именно они яро боролись со всеми ересями и сектами, выпалывая любое отклонение от основного спектра взглядов на веру и государственность. Кроме этого совета, был ещё научно-промышленный совет, который запросто мог указать место зарвавшемуся промышленнику, или банкиру, ещё до начала карательных операций финансовой стражи. Заодно Владимир выяснил почему тут вместо господина, в ходу обращение товарищ.

Всё дело в христианской церкви, которая здесь не стала государствообразующей, а так и осталась на положении одной из нескольких конфессий. Обращение к богу — Господь, не стало массово употребительным, потому как господином называли всего лишь хозяина-мужчину, а его хозяйство — господарством. И чтобы убрать разноголосицу в обращениях, государь Иван первый издал указ, по которому обращение слуг государевых друг к другу — товарищ, а обращение к другим податным людям — гражданин. Но со временем «товарищ» вытеснил все варианты, а «гражданин» осталось в виде подчёркнуто-нейтрального к неприятным людям, или в обращении судейских и охранительных чинов к подследственному или подсудимому. «Господином» величали друг друга церковные иерархи Русской Христианской Церкви, на церемониях, и некоторые категории работников обращаясь к хозяину предприятия где работали.

Русско-японская война была и в этой истории, только не за корейские порты, а за Хоккайдо и Сахалин, где разыгрались крупнейшие сражения этой части планеты. Японцев конечно выкинули со всех территорий, и уже присматривались к Хонсю — основному острову Японии, когда Британия, не желавшая терять союзника в этой части света, выплатила России большую контрибуцию за самураев, чем всё и закончилось.

На эти деньги была перестроен Транссиб, и частично КВЖД, а также куплены несколько заводов по производству паровозов, что на много лет вперёд решило все проблемы страны с транспортной связностью. И в этой реальности Министерство Путей Сообщения было огромным монстром со своими институтами, заводами, домами отдыха и прочим хозяйством.

Европейская война сорокового, когда Франция, Италия, Германия, Австрия, Чехословакия и Польша собрали коалицию чтобы пограбить Россию, затухла едва начавшись, когда после выдвижения армий на территорию России, по всей границе были подорваны маготехнические заряды, а рукотворный воздушный ураган выдул всю магическую дрянь на территорию Европы. С тех пор, большая часть Галиции, Польши, Чехии и Австрии — заповедник, где привольно себя чувствуют мутировавшие звери и птицы, а вот люди почему-то совсем не живут.

Секрет узора, который превращал всю материю в ядовитую кислоту, так и не был разгадан, и с тех пор, являлся одной из страшилок, умеряющих аппетиты других стран.

А в основном цивилизация продвинулась примерно до того же уровня что и в истории Владимира. Летали реактивные самолёты, двигатели всяческого сгорания пыхтели в атмосферу, а по вечерам люди устраивались у телевизоров, чтобы посмотреть очередную серию «Московских тайн» или скандальное интервью какой-нибудь звезды.

Мобильная телефония делала свои первые шаги превращаясь из кучи блоков весом больше тонны в кейс размером с толстый портфель, который уже можно было поручить таскать секретарю или охраннику. А в такси и машинах госслужб радиостанции стояли ещё с сороковых годов.

Чтение раздела История связи, натолкнуло Владимира на интересную мысль. Ему надоело ходить пешком и несмотря на хорошо развитую сеть метро, и автобусов, хотелось чего-то своего, и он полез в свежие газеты, где печатали рекламу автомагазинов.

Новая «Волга-спорт», двухместный лёгкий автомобиль со стопятидесятисильным мотором и съёмной крышей, стоил примерно четыре тысячи рублей. «Волга-консул», полноформатный пятиместный седан, уходил за шесть с половиной тысяч. А «Волга-премьер», за все пятнадцать, но это был настоящий лимузин, с большим, высоким салоном, стеклом между водителем и пассажирами, а также телефоном в штатной комплектации.

Тяжёлый и пафосный «членовоз» Владимиру не приглянулся, а вот вытянутая и элегантная Волга-спорт, очень даже понравилась. И он уже знал, что изменит в машине, чтобы она смотрелась по-настоящему стильно. Нужны более широкие колёса, более агрессивная «морда», и никелированные дорожки — плавники вдоль задних крыльев.

Время было около шести, и ехать куда-то было поздно, но вот насчёт развлекательных заведений — самое время. Он перелистнул страницу и стал скользить по анонсам мероприятий, когда в комнату постучали.

— Иду. — Владимир повернул замок, и приоткрыл дверь, которая открывалась наружу. На ковровой дорожке перед номером стоял мужчина средних лет в отлично сшитом мундире, с хорошей коллекцией орденов.

— Чему обязан? — Владимир поклонился.

— Терц-адъютант его императорского величества Константина первого, подполковник Николай Харитонов. — Офицер вытянулся по стойке смирно, и бросил ладонь к козырьку, звякнув орденами.

— Прошу вас. — Владимир распахнул дверь, и впустил визитёра в номер.

— Имею честь, пригласить вас для конфиденциальной беседы, с государем императором, сей же час. Машина подана.

— У меня есть время переодеться?

— Разумеется. — Подполковник кивнул. — Я подожду.

Володя надел отглаженный горничными серый костюм, свежую рубашку, скромный тёмный галстук, и последним движением навёл блеск на полуботинки.

— Я готов.

Адъютант скользнул взглядом по Владимиру и кивнул.

— Прошу вас.

Длинный белоснежный лимузин Астра-девять, и автомобиль сопровождения похожий на внедорожник — высокий кирпичеобразный транспорт Средне-Уральского автозавода под названием Бабр[5], тронулись одновременно, сразу взяв высокий темп.

В этом Кремле Владимир ещё не был, хотя экскурсии по открытой части крепости ходили свободно и даже бесплатно. Сразу бросались в глаза отсутствие куполов церквей, двуглавых орлов и звёзд на башнях. Все шпили крепости венчала золотая фигурка сокола, причём не летящего вниз, а вверх.

Машины остановились у крыльца где дежурил караул в расшитых золотом мундирах лейб-гвардии, с автоматическими карабинами, но на Владимира с адъютантом они не обратили внимания. Они шли по коридорам и переходам, довольно долго, пока не пришли в небольшой зал — зимний сад, с искусственным водопадом, и дорожками, выложенными камнем.

В кресле рядом со столиком сидел мужчина лет пятидесяти, в зелёном мундире без орденов и знаков различия, но по тому как он сидел, как держался, Владимиру стало понятно, что перед ним управитель земли русской.

— Ваше величество. — Володя сделал шаг вперёд и чётко поклонился.

— Выправка хороша. — Заметил император и улыбнулся. — Садитесь Владимир. Разговор у нас будет долгий. Вы ужинали?

— Да, ваше императорское величество. — Владимир качнул головой в поклоне, присаживаясь на краешек кресла.

— Хорошо. — Император который понял, что гость врёт, но не потому что боится, а потому что не хочет усложнять беседу едой, кивнул, соглашаясь с таким вариантом беседы.

— Может вина?

— Боюсь огорчить вас отказом, ваше императорское величество, но боюсь я слишком молод для вина.

— Согласен. Тогда чаю. — Он не сделал ни единого движения, но перед ними сразу появилась дама в белоснежном переднике, чёрном платье с весьма коротким подолом, держа в руках поднос на котором стоял чайный прибор, и быстро словно робот стала расставлять его по столу, налила чай в две чашки после чего просто куда-то делась, словно телепортировавшись.

— Итак, мы берём в богадельне мальчика-идиота, не способного на связную речь, а только мычащего что-то невнятное. — Борис поднял чашку, и прикрыв глаза вдохнул аромат. Вы были способны только на перетаскивание кирпичей и прочих тяжестей, что кстати делали очень неплохо. Когда ассистенты профессора забрали вас из дома призрения, вы безропотно легли на камень для проведения ритуала, и очнулись лишь когда вас повезли в усадьбу, где вам было уготовано провести всю оставшуюся, и причём очень долгую жизнь.

Но в какой-то момент врачи и педагог, замечают изменения в вашем состоянии. Голова поднимается, взгляд фиксируется чётко, ноги больше не заплетаются, моторика становится ровной и уверенной. Дальше — настоящие чудеса. При атаке сонным узором, в доме заснули все, несмотря на защиту в виде армейского амулета. Все кроме вас. Вы же не только не заснули, а исчезли, оставив за собой труп известного душегуба и разбойника Антона Горячева. При этом, тот, кто атаковал охрану, тоже исчез, и нам стоило большого труда обнаружить его труп. Нашли его практически случайно. Охотничья собака почувствовала запах мертвечины, начала копать, а уж охотник вызвал стражу. Убитого опознали как инквизитора Церкви Волшебства Господнего. Человека опытного и отслужившего на границе с Китаем не один десяток лет.

Затем вы теряетесь, и находитесь уже на борту «Волжского скорохода», где поражаете энергета-иллюзиониста мощным выплеском психоэнергии.

Ну а дальше уже неинтересно. Москва, стычка с урками одного торгаша, да внезапное словно ураган поступление в Московский университет психоэнергетики, который находится между прочим под моим личным патронатом.

— Ваше…

— Называй меня просто государь. Иначе мы так до утра не доберёмся до сути.

— Государь. Со всем смирением, я хочу поинтересоваться, вы что хотите от меня услышать? Как ломать шею всяким проходимцам? Так ваши охранники об этом расскажут лучше меня. Как перенести желатиновый слой на паспорт, чтобы там была другая фотография? Думаю и в этой области у императора огромной страны найдутся специалисты посерьёзнее. Или то, как подросток с куриными мозгами осознал себя на плите во время тёмного ритуала?