Солдат Империи

Глава 19

Третью неделю продолжается триумфальное шествие по экранам кинотеатров комедии Григория Тугаева «Клад» с Верой Ракитиной в главной роли, и целым созвездием замечательных артистов, таких как Галина Тарнаева, Виктор Келлер, и другие.

Комедия уже получила признание критиков, назвавших её «Фильмом года» и огромной хвалебной рецензии на страницах журнала «Кино».

Комедия рассказывает о трудном и полном смешных происшествий путешествий самодеятельных артистов на судне по рекам России, на фестиваль в Москве.

Музыку к фильму написал молодой но уже известный композитор Алексей Горин, а тексты песен маститый поэт Аскольд Егоров.

Культура 2 мая 1962 года

Майская Москва 1962 года, встречала Владимира многолюдной толчеёй, и густым гулом, словно вокруг находился огромный завод. Соколов бросил взгляд в окно, аккуратно, чтобы не повредить парадно-выходной китель потянулся, и подхватив плотно набитый саквояж, вышел из вагона.

— Товарищ полковой есаул, Владимир Алексеевич! — Елена Рубикс, одетая по последней моде в тонкие серые штаны, облегающие на бёдрах, и расклешённые внизу, белоснежную блузку, и тёмно-синий пиджак, подскочила ближе, и встала словно вкопанная, не зная, кидаться в объятия, или наоборот проявить сдержанность.

— Ну, Лен. — Владимир улыбнулся. — Словно чужая. — Соколов аккуратно обнял девушку, и коснулся губами мягких губ, пахнущих земляникой.

Елена замерла на секунду, а после впилась в него долгим поцелуем, закрыв глаза, и чуть потёрлась грудью.

— Ай! — Тончайший бюстгальтер, и блузка, прозрачная на грани приличий, не смогли защитить грудь от укола острым лучом ордена Золотая звезда, и девушка отпрянула, и чуть зардевшись от захлестнувшей её бури эмоций, сделала короткий жест. — Гена, прими багаж. — Из-за спины Елены выдвинулся широкоплечий мужчина лет сорока, в хорошем костюме, и сделав шаг вперёд, коротко поклонился. — Старший охранник Геннадий Седов. Позвольте ваш саквояж, товарищ полковой есаул.

На площади перед вокзалом, стоял длинный лимузин Москва — 4, и пара внедорожников с охраной рядом.

Когда Владимир и Елена сели, кортеж неторопливо отчалил, вливаясь в городской поток.

— А где отцы-генералы? — Владимир глянул на раскрасневшуюся Елену.

— Будут встречать на территории комплекса. — Девушка улыбнулась. — Сначала хотели ехать все на вокзал, но после посчитали что это неправильно. Так что все ждут вас в главном здании.

Встречали с помпой. Даже оркестр пригласили, который грянул «Встречный марш Егерского Лейб-гвардии полка», и раскатали алую ковровую дорожку.

Его встречали не как отъехавшего на полгода, а словно Владимир возвращался из долгого путешествия. Но к причуде генералов он отнёсся с пониманием, улыбаясь и пожимая руки руководителям центра. Генералы и адмирал выглядели вполне ожидаемо на все сто. Форма идеально сидит, ордена сверкают, на лице усталое понимание штатских уродов, и иных несуразностей неуставной жизни. Финдиректор Гаврила Егорыч Парин — в костюме песочного цвета, белоснежной рубашке, и светло коричневых туфлях, выглядел лет на сорок и приобрёл ещё более заметный лоск. Мохендаро Жилгар — главный специалист по безопасности, с которым Соколову ещё не приходилось сталкиваться близко, потому что тот в основном дневал и ночевал в госпитале, где его дочери выращивали ноги, низко поклонился, и подхватив за руку стройную высокую черноволосую девушку, одетую в сари, чуть толкнул её вперёд.

— Mujhe bachaane ke lie dhanyavaad sar (Спасибо за моё спасение господин) произнесла девушка, низко, поклонившись.

— Yah achchha hai ki aap theek hain. (Хорошо, что у вас всё в порядке) ответил Владимир на хинди, и продолжил уже на русском. — Может быть есть какие-то просьбы? Семья моих людей — моя семья.

— Нета, господина. — С сильным акцентом сказала девушка и снова поклонилась, и одним текучим движением снова спряталась за спину отца, который сложил ладони на груди, и тоже поклонился.

— Спасибо мой господин. — Рад что вы приняли нас в вашу семью, дваждырождённый.

— Надеюсь мы будем взаимно достойны, оказанного доверия. — Владимир поклонился в ответ, и отошёл в сторону знакомиться с руководителями научных подразделений. Молодые, судя по горящим глазам, активные ребята и девушки, не слушая ничьих возражений, потащили Владимира по цехам опытного производства. Пока фабрика производила только два вида продукции. Миниатюрные блоки для радиоаппаратуры, и прибор ночного видения, раскупаемый армией, во всё возрастающих количествах. А всё дело оказалось в том, что прибору было безразлично есть ли на цели маскирующие узоры, и насколько она хорошо спряталась. Усилитель света одинаково хорошо видел в полной темноте, а со специальной насадкой и днём, давая возможность наблюдателю засечь подозрительную активность даже в условиях магического противодействия, потому что в самом приборе никакой энергетики не было. Только электроника и оптика.

Сразу сделали десяток разных вариантов, на все случаи жизни, но особым успехом пользовались те, на которые обратил внимание Владимир. Прибор наблюдения для корабля, стационарной точки, подвижной точки, и одиночного наблюдателя. Их-то и разбирали прямо после приёмки военспецами, для которых пришлось строить гостиницу, чтобы офицерам было где подождать своей очереди. В строй вводили третью линию производства, но армии и флоту всё было мало, потому как раньше пользовались техноэнергетическими приборами, а они зависели от тысячи факторов. И тут появилось устройство, которое работает путь и хуже, но не зависит даже от кривых рук военнослужащих. Потому что прочный стальной корпус, и крепкую электронику сломать совсем непросто, а на самом приборе была лишь кнопка включения, крышка отсека для батарейки, и регулятор резкости.

Блоки для мобильной электроники разбирали куда менее активно, но уже заканчивали монтаж линии производства карманных радиоприёмников, и участвовали в конкурсе на поставки армейских радиостанций.

— Отлично. — Владимир улыбнулся молодым инже6нерам и учёным. — Вы сделали большую работу, и уверен, мы с вами сделаем ещё больше. Но, все разговоры, и обсуждения проектов — завтра.

— Но хоть в общих чертах?

Соколов усмехнулся, и подошёл к большой доске из матового зачернённого стекла и взяв мел, начал рисовать короткими уверенными штрихами.

— Маленький карманный магнитофон, использующий компактную кассету с плёнкой. На основе этой же кассеты — магнитофон более высокого качества для всяких специальных задач. Например, репортёрской записи. Ну и в перспективе, эта же кассета как носитель цифрового сигнала.

— Какого? — Переспросила блондинистая кудрявая девица в белом лабораторном халате, и модных в этом сезоне расклешённых брючках.

— Цифрового. — Владимир вздохнул и оглянулся. — Есть тут те, кто занимался программированием?

— Да. — Вперёд шагнул невысокий паренёк в таком же халате и причёской «воронье гнездо».

— Перфоленту куда вставляем?

— В считыватель. — Уверенно ответил парень.

— А считыватель что выдаёт на программатор?

— Последовательность команд. Практически просто ряд цифр.

— И это у нас что?

— Ну, да. Можно назвать цифровым сигналом. — Паренёк кивнул.

— И вот этот сигнал, мы и будем записывать на кассету. Никаких громоздких считывателей никаких рулонов перфолент, или стопок перфокарт. Чинно, благородно, красиво и весьма компактно.

Уже дома, на банкете по случаю приезда Владимира, отчитался финдиректор, и доложив о прибыли в сто сорок миллионов, что полностью покрывало все расходы на разработки и постройку завода. Все необходимые средства на расширение производства были запланированы. Выкуплены земли рядом с заводом, с расчётом на дальнейшее расширение и добавленная территория составляла два квадратных километра. Конечно пока она не нужна, но слишком часто случались истории, когда ушлый деятель, выкупал кусок земли рядом с расширяющимся объектом, и заламывал несусветную цену.

Следом отчитались генералы, у которых естественно всё было в порядке. Имея опыт организации контрразведывательной работы в размере центрального военного округа и войсковой армии, было бы странно не наладить деятельность не самой крупной компании.

Когда торжественная часть закончилась, отцы — командиры устроились с сигаретами, коньяком и кофе на огромной веранде второго этажа, Владимира заставили рассказать о всех приключениях.

— Ты с полковником этим очень правильно поступил. — Адмирал Григорян, медленно затянулся сигарой, и выпустил струю плотного сизого дыма. — Теперь он, ну может и не изгой, но репутация ниже плинтуса. Но рисковал зря.

— Так не было никакого риска. — Владимир усмехнулся, чуть пригубив свой бокал с хересом. — Я вижу, как пуля летит, и ушёл чуть в сторону.

— Тогда — просто красавчик. — Зубатов улыбнулся. — На этой волне, военная прокуратура там всё перетряхнула, ну а полковнику в такой ситуации какой резон покрывать интендантов, и брать вину на себя? Вот и посыпались все по команде, вплоть до начальника Главного управления тыла сухопутных сил, генерал-полковника Суходольского. Так-то тянулось всё, пока не грохнуло. Ну вот видать у кого-то нервы и не выдержали.

— И я даже знаю у кого. — Юнусов, усмехнулся. — Но, ты, Володь, плюнь и разотри. Эти козлы к тебе даже не подойдут.

— Да я и не волнуюсь. — Соколов пожал плечами. — За каждого обиженного переживать, так никаких сил на дело не хватит. Кстати о деле. Я хотел бы нанять проектантов, чтобы они мне спланировали небольшой химический завод, или хорошую лабораторию.

— Насколько небольшой? — Деловито осведомился Панин.

— Практически очень хорошая лаборатория, с возможностью работы со взрывчаткой, и полигон где всё это можно испытать. А то не война там у нас, а чёрт знает, что.

— Испытывать можешь на окружном Сапёрном Поле, что на север от Москвы. — Адмирал докурил сигару, и раздавил окурок. — А пробные заряды, это нужно бронекапсулу сделать. Тоже в общем не проблема. А что, прям стоящая идея?

— Ну, на уровне тактического ядерного боеприпаса, и кое-что по мелочи.

— Сделаем. — Мир-Бек Юнусов кивнул. У него состоялся специальный разговор с государем, который сразу обозначил свой интерес к разработкам Владимира если таковые появятся. И расчёт его не подвёл. Приборы ночного видения конструкции Соколова, сулили настоящий прорыв в наблюдении, и обнаружении противника, при этом стоили совершено незначительных денег. Так что полигон, и химическая мастерская вместе с толковыми и не болтливыми химиками, у Владимира можно сказать есть.

Разговоры закончились далеко за полночь, а ночью Елена, наконец дорвавшись до плотских утех, зажигала до небес, пока не рухнула обессилив.

С утра Владимир поехал представляться начальству, в штаб егерей, на Большой мытной.

Соколов не видел никакого смысла в столь срочном переводе его на новое место службы, тем более что именно приход Владимира в Учебный Центр, позволял двинуть командира роты майора Тихонова на должность командира батальона, а он принимал роту. А уж за оставшиеся полгода, руководство обещало что-нибудь придумать. И вот вдруг приказ на перевод, да не простой приказ, а за личной подписью заместителя командующего егерскими войсками Викентия Арсеньевича Хабарова. Если учесть, что командующим войсками значился непосредственно государь Константин первый, то становилось понятно, что перевод этот — дело политическое. Ну а в политике, голову сложить — оглянуться не успеешь, так что ревельские генералы, а особенно их дочки, погоревав, отпустили молодого офицера к новому месту службы.

Численность егерских подразделений на всю армию и флот, составляла примерно сто пятьдесят тысяч. Около десятой части всех боевых частей страны. С одной стороны, вроде много, но если учесть, что к егерям отнесли десант, спецназ и разведку, то это количество не казалось чрезмерным. Но пропуская через службу большое количество новобранцев, егеря могли быстро нарастить состав за счёт резервистов — казаков и отставных офицеров.

Штаб егерей находился почти в центре Москвы, на большом участке, где кроме самого штаба располагался госпиталь, академия, гостиница для командированных, и прочие службы. Владимир припарковался на стоянке, вылез из Доминатора, и держа в руках папку с документами, поднялся по широкой лестнице в холл, где дежурный офицер подсказал куда идти.

В здании штаба, по этажам металось большое количество офицеров, мужчин и женщин, но движение происходило упорядочено, словно в огромном улье.

Строевая часть, куда попал Владимир — огромное помещение способное наверно переварить и куда больший поток, и дежурная дама в звании майора, вполне уважительно указала Владимиру на свободный стол, где он и предъявил документы.

Девица в звании хорунжего, бросив мимолётный взгляд на полкового есаула приняла документы и рассортировала их.

— Проездные вы получили… она подняла к лицу билет на поезд. — Роскошно ездите, товарищ полковой есаул. — Она ещё раз поняла глаза на Владимира мазнув взглядом по наградам, чуть задержавшись на «Чести и доблести», и снова уткнулась в документы, пока её взгляд не уткнулся в отметку начальника кадровой службы егерей генерал-лейтенанта Ефимова.

— А, чёрт. — Она снова собрала все бумаги, и протянула стопку Владимиру. — Вам вообще не ко мне. Вам в тридцать восьмой кабинет, к начальнику Службы.

«Да чёрт возьми!» подумал Владимир уже собиравшийся быстренько завершить здесь дела и ехать в Академию восстанавливаться. А вслух поблагодарил девицу, и вышел искать нужный кабинет.

Начальник, принял его мгновенно, и усадив напротив, разложил документы словно пасьянс.

— Понимаете, товарищ полковой есаул, у меня есть распоряжение списать вас в резерв, что означает фактически отставку. Но не по ранению, или по невозможности продолжать службу, по разным причинам, а как бы почётную. Сможете носить форму, и даже иметь табельное оружие здесь в гарнизоне. На войну я бы не рассчитывал, но не приведи боги, вас конечно же призовут. Хотя юноши ваших лет, вообще-то не призываются. Вам же восемнадцати ещё нет. Но в ваши-то года выйти из службы полковым есаулом, да с такой коллекцией наград… Хотя ваше недоумение я понимаю. Сейчас конечно служить и служить, набирая вес. Но… армейский чиновник развёл руками. — Приказ заместителя командующего войсками генерала Викентия Арсеньевича Хабарова. Связывался со мной вчера, и устно распорядился, списать вас в резерв. Только не сказал в действующий или в общий.

— А в чём разница?

— Действующий резерв, это всё равно что служба. Вы будете числиться при гарнизоне, обязаны присутствовать раз в два месяца на строевых смотрах, и раз в полгода участвовать в боевых смотрах, которые для вас будут проходить на базе егерской лейб-гвардейской десантно-штурмовой дивизии особого назначения. Вы же строевой офицер. Опять-таки, если не приведи боги что-то случится, вам нужно будет прибыть к месту сбора в полном снаряжении и при оружии.

Ну и выслуга тоже идёт. Жалования не положено, как и прочих выплат, но снаряжение и полевую форму выдают, и если на время сборов или событий каких, будете как-то лишены здоровья, то лечение за счёт армии. Зато сможете носить форму невозбранно в любое время не только в дни государственных праздников, ну и на приглашения на гарнизонные мероприятия тоже можно рассчитывать.

«Строевой смотр раз в два месяца?» Владимир внутренне улыбнулся.

— Тогда, товарищ генерал-майор, я бы определился в действующий резерв.

Зачем ему это вообще было нужно, Владимир, наверное, не смог объяснить, но вот так, оставшись пусть и «бумажным» офицером, он чувствовал себя куда спокойнее.

Дела в академии тоже решились мгновенно. Владимира со всем уважением проводили в кабинет декана, который подписал все нужные бумаги.

Теперь, до сентября он свободен словно птица, но накопилось много дел по «Гиперборее», и Соколов не переодеваясь поехал в техническую библиотеку, чтобы понять, кто и что делает на передовом крае электроники.

За полгода ожидаемо ничего не изменилось. Появились только новые телевизоры с чуть более увеличенным экраном, и новый дизайн дорогой аудиотехники — в корпусах золотого цвета со всякими финтифлюшками, имитирующими старинный дворцовый стиль «Французская роза».

Но в целом отставание от того мира который оставил Владимир уже виделось вполне отчётливо. В его реальности в начале шестидесятых уже вовсю развивалась полупроводниковая электроника, а здесь она делала лишь первые шаги. И дело заключалось не только в том, что надёжность ламп превышала таковую в том, старом мире, но и в том, что многие технологии успешно заменялись магией. Например, системы наблюдения на зачарованных многослойных пластинах работали не хуже радаров. Да и армия, как-то справлялась без стратегических ракет и спутников наблюдения, хотя спутники связи уже летали.

Владимир наметил для себя несколько приоритетных и дополнительных целей, особо выделив очистку материалов с помощью психоэнергетики, и создания комбинированных материалов, для полупроводников.

В целом получалось достаточно обширное поле, где ещё никто не ходил, что внушало определённый оптимизм.

Владимир вышел из библиотеки и с удивлением отметил что вокруг уже сумерки.

— Товарищ полковой есаул.

Один из охранников ездивший за ним весь день, протянул трубку телефона, проводом уходившую в коробку размером с портфель, висевшую у него на боку.

— Соколов слушает.

— Владимир Алексеевич. — Раздался голос его секретаря. — Вас целый день добивается какая-то дама. Говорит, что вы ей свой телефон дали в Ревеле.

— Елена или Катерина?

— Елена.

— Они телефон оставляли для связи?

— Нет, но вот только что звонили и обещали перезвонить.

— Дай им номер в Доминаторе, пусть свяжутся. — Он кивнул охраннику.

Владимир не успел дойти до своей машины, как раздался сигнал телефона из салона.

— Соколов у аппарата.

— Вовка! Да что за хрень, у тебя в Москве? Секретари какие-то, не дозвониться! — Раздался голос Елены Славской.

— Лен, не кричи, у меня мембрана хорошая. Ты сейчас где?

— Сидим с Катькой, в Торговом подворье…

— Я скоро буду.

Торговое подворье — Огромный магазин, гостиница, склады и конечно же ресторан, находились недалеко, и через пятнадцать минут Владимир входил в зал, и привлечённый сверканием формы и орденов, к нему кинулся метрдотель.

— Две интересных красивых дамы лет двадцати-двадцати пяти. Блондинка и рыжая.

— Третий кабинет, товарищ полковой есаул. — Распорядитель поклонился и пошёл вперёд, показывая дорогу.

— Привет. — Владимир вошёл в небольшую комнатку, где пьянствовали две подруги, и поняв что дамы почти невменяемы, окликнул уже уходившего мэтра. — Простите, товарищ…

— Григорий Платов, господин полковой есаул. — Мэтр подтянулся и за малым не щёлкнул каблуками лаковых туфель.

— Нет ли у вас или где-то поблизости энергетика-целителя, или эликсира трезвости?

— Не извольте волноваться, сейчас всё будет.

Магическое протрезвление — процедура малоприятная, но быстрая и очень эффективная, так что через полчаса, обе дамы, чуть более бледные чем обычно, но трезвые словно стекло, рассказывали о своей напасти. Выяснилось, что программу, которую вели девчонки, расформировали, и теперь два программиста находились без работы, а учитывая московские цены и без средств к существованию.

— У тебя нет знакомых, кому могли понадобиться две высококлассных математички?

— По совершенной случайности есть. — Владимир уже рассчитавшийся и за банкет, и за услуги целителя, кивнул на вход. — Поехали.

— У тебя своя машина? — Удивились дамы.

— Да, прикупил по случаю хибарку, а с ней в нагрузку шла машина. — Ответил Соколов. — Не новая, но мне нравится.

Доминатор никто смог переместить от входа. Парковщики просто не смогли подойти к машине, защиту которой сплёл сам Мохендаро Жилгар. Благо что Владимир оставил машину чуть в стороне, и она не сильно мешала проезду.

— Садитесь. — Соколов нажал кнопку брелка, и машина приветливо подняла сдвижные двери.

— Охренеть. — Выразилась Катерина. — Это машинка в нагрузку? Тогда там что за хибара?