Солдат Доминиона

Когда тройка таких дронов напала на отряд, Солдаты Доминиона уже укрылись в лифте, а створки его начали сходиться. Но доли секунды, бывшей в распоряжении машин, было достаточно для того, чтобы внутрь кабинки влетело несколько продолговатых игл. Они ранили Леонида - три попало в ногу, и одна в бок. Серый скафандр тут же окрасился алыми пятнами, а Соломин обмяк.

- Чёрт! - воскликнул Виталий.

Он осторожно опустил Сержанта на пол, и переключился на Леонида. Осторожно дотронувшись до иглы, он убедился, что она безопасна, и, взяв её всей рукой, осторожно вытащил. Тут же подоспел Кузнецов, который принялся обрабатывать рану медицинским спреем. Видимо, иглы были обработаны чем-то, что способствовало кровотечению, но специальная земная смесь справлялась с этим составом.

Убедившись, что кровь не идёт, Кузнецов заклеил пробоину специальной лентой и переключился на другую рану.

- Как тогда, - прохрипел Леонид, - на Орионе.

- У нас тут свой Орион, - пробурчал Кузнецов, отрывая очередной кусок ленты, - их надо в медблок, Заруба.

- Да.

Виталий поднялся и подошёл к панели управления лифтом. Выбирая нужный уровень, он очень надеялся, что война туда ещё не пришла, что с Леной всё в порядке, и он увидит её сейчас. Он набрал на терминале две цифры. Две заветных пятёрки.

Леониду стало лучше после того, как из его тела извлекли иглы, но он всё равно оставался очень слаб. Больше всего Виталий боялся за рану в боку, но понимал, что если Соломина поместить в лечебную среду, он будет излечен.

За несколько секунд до того, как лифт открылся, Виталий поднял вверх свой дезинтегратор, готовясь сразу отражать атаку. Однако уже одно то, что шахта в этой части цела, и кабинка плавно остановилась на нужном уровне, говорило о том, что, по крайней мере, во внутренней части этих секторов всё в порядке.

Система сообщила, что они находятся в герметичной зоне, а створки, открывшись, явили бойцам чистые, светлые, а главное, не повреждённые коридоры Ориума. Кузнецов подхватил сержанта, а Виталий Леонида.

- Нужно кого-то найти, - сказал Зарубин, - мне почему-то кажется, что здесь так тихо, потому что в этом блоке всё забито.

- Пойдём, найдём, - сказал Кузнецов.

В первой же медсестре, вышедшей им навстречу, Виталий хотел увидеть Лену, но это была не она. Девушка издалека была на неё похожа, в основном благодаря росту и светлым волосам, и у Зарубина радостно забилось сердце, но потом его ждало разочарование.

- Идёмте за мной, - без лишних предисловий сказала девушка.

На ней не было скафандра, что пугало Виталия, потому что в сложившихся условиях разгерметизация была вещью весьма вероятной.

Внутри операционной орудовали несколько молодых врачей, которым помогали сёстры. В их задачи входила подготовка раненых к помещению в лечебную среду. Чем больше будет сделано на этом этапе, тем меньше времени потребуется на возвращение бойца в строй. К примеру, автохирург может извлечь тело из скафандра, правда, у него это займёт приличное количество времени, поэтому ему эту операцию поручали только в тех случаях, когда ручное извлечение могло причинить раненому вред.

- Кладите их на столы, - гневно бросил один из врачей бойцам, замершим около входа, - и уходите. И без вас не протолкнуться.

Он как раз занимался тем, что снимал шлем с одного солдата в пехотной форме.

- Зачем сюда? - возмутился Леонид, - я с вами!

Он собрался с силами и попытался сам встать на ноги. Это ему далось, но он тут же пошатнулся и едва удержался от падения.

- Сестра, сделайте успокоительное. А вы, боец, если хотите чем-то помочь, сами снимите скафандр.

- Делай, - строго сказал Виталий, - не задерживай нас.

- Ладно.

Гусев тоже не хотел ложиться в капсулу, но в его ситуации небоеспособность была очевидна.

- Сестра, можно вас на минуту? - обратился Виталий к той девушке, которая их сюда привела.

- У вас полминуты! - скомандовал один из врачей.

- Хорошо.

Они вышли из блока и он спросил о Лене.

- Черкасова? Да. Всё в порядке. Она в четвёртом блоке. Была, когда я видела её последний раз. У нас всё загружено, а у них там сейчас...

- Хорошо. Спасибо.

Они находились во втором блоке, и четвёртый был не так далеко. Но раз бой сюда не добрался, оставаться здесь им было нельзя. Нужно было подниматься вверх, на командные уровни, где разыгрывалось самое главное сражение.

Однако не успели Зарубин и Кузнецов добраться до лифта, как по громкой связи пошло сообщение о том, что у всех, находящихся в кабинах лифта, есть минута на то, чтобы их покинуть, потому что они будут заблокированы. Всем, кто находится на верхних уровнях, надлежало примкнуть к группировке, ведущей оборону. Дальше шло краткое перечисление. На их уровне им надлежало выдвинуться в седьмой блок.

Сердце Виталия ёкнуло. Враг уже здесь. По телу пробежал холодок, побуждающий действовать. Без лишних слов они с Виктором устремились в нужном направлении. В том числе от них зависело, доберётся ли враг до других блоков, или они остановят его там.

Уже в третьем блоке их встретило нарастающее столпотворение. Раненых было очень много. Боевые товарищи передавали их в руки врачей и тут же устремлялись в сторону седьмого блока. Количество человек, всё ещё составлявших гарнизон Ориума, вселяло в Виталия надежду на то, что они смогут если не победить противника, уже понёсшего серьёзные потери при неумелом штурме, то хотя бы продержаться до подхода своих.

В четвёртом блоке Виталий беспрерывно озирался по сторонам в надежде увидеть Лену. Это вселило бы в него уверенность и придало бы ему новых сил, но он так и не увидел её - здесь было ещё больше работы.

Седьмой и последующие блоки уже не просто не были герметичной зоной. В них отсутствовали целые перекрытия. Проще было сказать, что от стен остались лишь небольшие куски ближе к полу, чем перечислить, в каких местах в них зияли пробоины. В основном это были углы - достаточно удобное укрытие при условии того, что сохранилась их достаточная часть.

Но в любом случае, укрываться за останками стен можно было временно, причём промежуток времени был очень коротким - от зарядов, испускаемых дронами, перекрытия не спасали.

Бой был очень маневренным. Вновь прибывшие тут же занимали места за свободными укрытиями и, скоординировавшись с другими по внутренней связи, открывали огонь. Финальным ударом всегда была дезинтеграция, а начальная атака требовалась для ослабления штатной защиты машин.

Здесь бал правили бойцы гарнизона. Виталий впервые увидел этих людей в деле, и это очень его впечатлило. Они умело передвигались от укрытия к укрытию. В их арсенале были небольшие гранаты-вспышки, оказавшиеся очень эффективными против наступающих машин. Судя по всему, яркий свет слепил зрительные сенсоры дронов, когда попадал в их поле зрения, а если не попадал, то привлекал к себе внимание машины, из-за чего они иногда очень удачно подставляли борт под удар.

Но главным козырем особых бойцов гарнизона были те самые дезинтеграционные гранатомёты. Это оружие Виталий изучал лишь в теории, поскольку применялось оно очень ограниченно в силу своей громоздкости. По массе и размерам оно превосходило даже штатную для Солдат Доминиона противовоздушную ракетницу. Для использования этого гранатомёта нужно было два человека, чтобы боец не слишком сильно терял маневренность. Перетаскивание и вскидывание в боевое положение - на плечо - были задачей даже не для средних в физическом плане человек. И это несмотря на использование мускульных усилителей. Ведь нужно было ещё носить боекомплект. Он представлял собой больших размеров короб, в который было уложено двенадцать знакомых цилиндров, только без дополнительной защитной оболочки снаружи. Это понижало надёжность, и теоретически такая граната могла сработать ещё во время пуска, что было ещё одной причиной ограниченного применения этого вида оружия.

Выучка бойцов компенсировала все недостатки оружия. Каждое движение, входящее в процесс использования, было тщательно отточено до идеала. Вскинуть в нужный момент, когда выстрелы из автоматов и игломётов достаточно ослабили защиту, сделать точный выстрел, залечь, бросить вспышку, переместиться, и снова повторить.

Трофеями этих бойцов было усеяно всё пространство, бывшее когда-то здешними коридорами. Больше всего было шестилепестковых дронов, но попадались и более низкоранговые машины. Пока что гранат хватало на всех.

Рядом с Виталием двое бойцов атаковали одного дрона сразу после того, как они с Виктором прибыли в этот сектор. Зарубин забросил на спину дезинтегратор, вскинул автомат и поддержал атаку. Главное - было вовремя пригнуться, чтобы не задело дезинтеграционным импульсом.

- Отлично! - раздалось в наушниках. Система скафандра наконец установила связь со здешним каналом.

Сражаться оказалось проще, чем рассчитывал Виталий. Общение в рации ограничивалось только общими командами: можешь поддержать - поддержи. Не можешь, постарайся не попасть под очередной выстрел.

"Три слева. Бьём среднего" - грубый голос чем-то напомнил Виталию о сержанте Казанцеве, хотя он вряд ли мог сейчас находиться здесь. Зарубин как раз видел три наступающих машины около себя. Выстрелами из автомата он поддержал атаку. Дезинтеграционная граната, попавшая очень точно, сразу уничтожила среднего дрона и разметала боковых, которые стали жертвами штатного среднего дезинтегратора прежде, чем смогли перегруппироваться.

Им на подмогу тут же пришли другие машины, но бойцы уже бросились врассыпную, и атаковать всех их одновременно было невозможно. Кучки обороняющихся рассыпались и собирались снова воедино, атаковали и снова выполняли манёвр, но Дронов было слишком много. Они уже выгладили пол от остатков былых перекрытий и наделали дыр, ведущих в ещё один такой же опустошённый блок на уровень ниже.

Патроны в автомате, которых для заметного подавления защиты требовалось гораздо больше, чем игл, быстро закончились, и Виталий, хоть и с болью в сердце, но избавился от оружия, которое его сейчас только бы обременило, и вернулся к игломёту. Теперь двигаться стало легче, что было очень кстати в таком маневренном бою.

Чтобы иметь хоть какую-то возможность укрыться, бойцы были вынуждены отступать. И поскольку до восьмого блока было невозможно дойти, приходилось отходить в шестой. Виталий представлял, что тамошние доктора испытывают не меньшие нагрузки, чем те, кто непосредственно держал оборону. Во-первых, им тоже нужно было всем надеть герметичные скафандры, а потом по возможности унести раненых, большую часть из которых нужно было вытащить из капсул, довольствуясь тем, что хирург закончил первичную работу и прямая угроза жизни миновала.

Враг как будто бы знал, что атака медблока ослабит обороняющихся и продолжал давить в это место. Очередной выстрел дрона продырявил основное перекрытие, и после этого шестой блок уже не считался герметичным. Побоище приобрело новый оборот. Виталий пытался продвинуться и оттеснить наступающих дронов, но сражение с ними в условиях отсутствия укрытия являлось заведомо самоубийственным. Земляне были вынуждены отступать, и даже то, что они наносили врагу потери, несоразмерные приобретённому им преимуществу, никак не сглаживало трагедии происходящего.

В кураже сражения он совсем забыл о тех причинах, по которым они покинули нижние уровни - яркий свет, противник, в которого сложно прицелиться и мелкие дроны, стреляющие иглами. Всё это как-то отдалилось, но только до того момента, как пролёты, в конце которых можно было увидеть чернеющую гладь космоса, не озарились яркими огнями. Там, внизу, из-за относительной замкнутости пространства они казались Виталию гораздо большими, чем оказалось на самом деле. Здесь из-за открывающегося простора была видна их ограниченность.

Первый яркий свет появился в неудачный для себя момент. Будь это обычная машина наподобие тех, что они уже встречали, всё закончилось бы быстро, но на этот раз граната из гранатомёта просто исчезла в ярком свете. В разные стороны разошлись волны импульса, но точка при этом даже не шелохнулась, напротив, она продолжила своё движение, как ни в чём не бывало, и больше того, яростно атаковала вступивших с ней в поединок бойцов. И уже тогда становилось понятно, что за завесой скрывается всё такой же дрон, пусть и более сильный, чем другие.

С третьего выстрела невидимый враг достал двоих пехотинцев, отходивших из ненадёжного укрытия. Их постигла та же участь, что и отряд Солдат Доминиона там, внизу. Виталий засмотрелся на разлетающиеся тела чуть дольше, чем следовало, и сам чуть было не стал жертвой невидимых машин. Он едва успел нырнуть в брешь в одном из перекрытий, но во время полёта он увидел внутри светового шара движение.

- Он вверху! В самой макушке света! - закричал он в рацию сразу после приземления.

Никто не уточнял, но его слова были услышаны - это он понял по тому, что двойка бойцов гарнизона после очередной перегруппировки ударила именно в то место, где, как показалось Виталию, он видел непонятный сгусток, как будто свет стал плотнее.

Выстрел возымел действие. Световой пучок померк и откатился назад. Машину, прячущуюся за ослепительным сиянием, стало видно гораздо лучше даже с дальнего расстояния, хоть разглядеть более или менее точные очертания было нельзя. Однако хоть защита дрона и ослабла, он по-прежнему оставался грозным противником. Он выпустил по укрытию, откуда по нему выстрелили, два заряда подряд, но к счастью, там уже никого не было - бойцы гарнизона вместо того, чтобы убеждаться в удачности своего выстрела, оперативно сменили позицию.

- Отвлеките его, кто может, - сказал, очевидно, один из них.

- Я.

Виталий вынырнул из укрытия и дал большую очередь из игломёта по сгустку темноты в световом облаке, быстро переступая в бок, где в развороченном перекрытии зияла приличная дыра, прыгнув в которую, можно было надеяться, что ответный залп тебя не заденет. Там был средний сектор, и это перекрытие было толще остальных.

Игломёт захлебнулся за секунду до того, как Зарубин выполнил прыжок. Подошёл к концу последний магазин, поэтому, приземлившись и убедившись, что дрон промазал, а по нему уже открыт огонь, Виталий отбросил второе оружие, которое теперь бы только отягощало его.

- Ты там жив, доминион? - спросил один из гарнизонщиков.

- Точно так.

- Уж очень хорошо он по тебе пальнул, мы уж испугались. Греби сюда быстрее, а то скоро не высунешься. Мы прикроем.

Виталий быстро выскочил обратно через дыру. Прямо перед ним на полу лежал поверженный противник. Он насчитал у дрона десять лепестков, и хотя по размеру тот был немногим больше шестилепестковых, по классу был явно выше. Долго смотреть на подбитую машину было нельзя, он уже видел свечение вдалеке.

- У меня напарника ранило, - сказал один из гарнизонщиков, - поможешь, доминион?

- Хорошо. Что надо делать?

- Вот ручка. Хватаешь её, когда я говорю, и бежишь за мной. Когда атакуем, я тоже скажу, поможешь закинуть.

- Хорошо.

- И возьми коробку с гранатами, - он указал на ящик, стоявший рядом.

- Да.

- Последний, - он сказал с некоторым огорчением.

Виталий впервые видел это оружие вблизи и по-настоящему. На схемах оно казалось несколько меньше и - как он убедился после первой же перебежки - легче. Однако в парных работе не было ничего сложного. Почти всю работу на себя взял боец гарнизона. Виталий лишь помогал ему сократить время, нужное для выполнения самых важных действий. И хотя их роль в бою серьёзно возросла, подсознательно он ощущал себя не у дел, потому что ему даже не приходилось брать в руки свой штатный дезинтегратор. На фоне предыдущего этапа боя, когда всё то время, что он не атаковал, он занимался сменой укрытия, у него появилось много свободного времени, проходившего между окончанием перебежки и необходимостью атаковать. И самое печальное из замеченного Виталием было то, что ряды обороняющихся предели. Ещё были офицеры, которые руководили обороной, но противник постепенно подавлял обороняющихся.

Один из капитанов, находившихся на связи с командованием, сказал, что на командных уровнях тоже идёт тяжёлый бой. Дроны атакуют по всем направлениям, стараясь задавить сопротивление, но их уже не так много, как в самом начале

Спустя пять переходов и атак пустой короб был отброшен и в дело пошёл последний оставшийся, а бой тем временем приближался уже к пятому блоку.

- Отходим к внешней стороне, где нет капсул. Эти твари их не вообще трогают, но чтобы случайно не задело, - сказал кто-то со стороны.

- Есть отходить, - сказал новый напарник Виталия.

Про себя Зарубин думал только о том, чтобы к этому моменту Лена и весь персонал отошли дальше. Больше всего он боялся за неё. Себя он сейчас как никогда ярко ощущал каким-то заведённым механизмом, направленным на уничтожение врага. Он освоился, вошёл в раж, и верил в то, что его не остановит ни один из дронов, сколько бы лепестков не имела его внешняя оболочка.

- Стреляем и бежим вон туда, где стол и кусок капсулы, - скомандовал напарник Виталия.

Уже привычным движением Зарубин подхватил гранатомёт и помог боевому товарищу вскинуть его на плечо. Тот потратил пару секунд на прицеливание и сделал точный выстрел. Виталий сразу схватил за ручку громоздкое орудие, и они устремились в сторону заранее оговорённого укрытия.

Однако плану очередной удачной перебежки не суждено было осуществиться. Едва они укрылись за останками перекрытия, как всё вокруг залил яркий свет. Казалось, что ярче уже не может быть, но даже на его фоне стала заметна вспышка. Их подбросило вверх. С потолка посыпались обломки перекрытий. Из-за сильного удара и страшного грохота Виталий на несколько секунд потерял сознание, а когда пришёл в себя, то увидел, что его напарника придавило большим куском стены или потолка - сейчас уже невозможно было отличить.

- Возьми гранатомёт, доминион, и отходи, - прохрипел он, беря с пояса тяжёлую дезинтеграционную гранату.

- Я вытащу тебя, - Виталий попытался приподнять край перекрытия, под которым застряли ноги бойца.

- Чёрта с два. Уходи. Они уже здесь. Уходи, сказал!

Виталий увидел дрона, который занимался изучением последствий своего удачного залпа, но ещё не заметил их. Зарубин не был уверен, что сможет вскинуть оружие в одиночку достаточно быстро, но такой удачный момент для выстрела нельзя было упускать.

- Сдурел, что ли? - воскликнул боец, поняв, что хочет сделать Зарубин.

- Если остановим этого здесь, на одного меньше пройдёт дальше.

Он присел и опёр гранатомёт себе на правое плечо. Затем поднырнул под него и распрямился. Да, помощь ещё одного человека точно бы не помешала, хотя бы для того, чтобы непосредственный стрелок мог сосредоточиться на собственном равновесии, а не на подъёме такой массы. Виталий пошатнулся, но тут же подался вбок, поймал дрона в светящееся перекрестие прицела и нажал на спуск. Он явственно ощутил, как внутри оружия что-то туго щёлкнуло, а потом, когда он присел, гранатомёт задрожал от работы сервомоторов, выполнявших перезарядку.

Дрон, уже повреждённый, не выдержал ещё одного попадания, но не успел боец гарнизона что-то сказать, как всё вокруг снова залило светом, яркость которого нарастала.

- Бери пушку и уходи, хоть как-то отобьёшься, а я прикрою. Считай, что это приказ.

- Это приказ! - донеслось по рации, нам нужна помощь.

- Пошёл, - сказал гарнизонщик, злобно толкнув Виталия.

Зарубин подхватил гранатомёт и не без труда направился в сторону прохода в перекрытии. Судьба бойца осталась ему неизвестной, но вряд ли он смог долго выживать. Уже спустя несколько секунд в той стороне появился яркий свет, который вскоре погас. Дезинтеграционного импульса Виталий не видел, но других причин произошедшему быть не могло.

Обороняющиеся хотели оттянуть дронов на внешнюю сторону, где не было палат с восстановительными капсулами, но это удалось лишь частично. В помещении, куда сейчас попал Виталий, они были, и часть их уже была разворочена. По следам крови он заключил, что они не были пусты. Медики не успевали вытащить всех, как ни старались.

Однако отвлекаться было некогда - нужно было как можно скорее самому уйти в сторону внешних секторов, чтобы не подвергнуть опасности те капсулы, что пока что уцелели.

- Здесь трое - нужен гранатомёт. Четвёрая палата, - донеслось из рации.

- Я иду, прикройте.

В коридоре, по которому можно было добежать до нужного помещения, уже разливался яркий свет. Ему навстречу выдвинулись двое бойцов в пехотной форме, которые прикрыли его, хотя стрелять не пришлось. Поскольку дрон, прятавшийся в свете, не атаковал их и вообще никак не выдавал своего местоположения, его можно было не трогать. Это бы сейчас только помешало.

Зарубин остановился около двери, ведущей в палату, и начал вскидывать оружие.

- Помочь? - спросил один из пехотинцев.

- Нет. Атакуйте его. Пусть покажется.

Рассредоточившись по бокам коридора, они открыли огонь. Как только в ярком свете обозначилось какое-то движение, Виталий тут же выстрелил в него. Машина не была уничтожена, но её хотя бы стало видно лучше, потому что свет померк.

Дрон занялся ими активно, что дало возможность другой группе атаковать его. Виталий засел в укрытии и терпеливо ждал, пока сервосистемы внутри гранатомёта завершат перезарядку. Второй гранаты хватило, чтобы уничтожить грозную машину и, наконец, выдвинуться на самый тяжёлый участок.

Глядя на происходящее, не очень верилось в то, что чем сильнее дрон, тем их меньше у врага. В одном из центральных секторов Виталий впервые увидел четыре машины сразу, которые уже успели сравнять с полом практически все перекрытия. Они не действовали в связке и только поэтому ещё не продвинулись вперёд, но даже просто их нахождение рядом производило не намного худший эффект.

Они выскочили на поле боя неожиданно, но момент подвернулся удачный. Одна из машин была немного удалена от других, отчётливо видна в тумане и повернута к ним задней частью. Виталий быстро вскинул гранатомёт - один из пехотинцев ему в этом ловко помог - и тут же выстрелил.

Дезинтеграционный импульс встряхнул всё вокруг. Три машины сразу повернулись и принялись атаковать. Один из пехотинцев, находившийся дальше, не успел уйти, а в следующую секунду на том месте, где он находился, уже зияла дыра, через которую были видны развороченные капсулы, находившиеся на уровень ниже.

Дронов по команде офицера отвлекли в другую сторону, в задачи же Виталия и его нового неожиданного напарника входила перегруппировка и повторная атака, целью которой на этот раз был уже второй дрон.

Машины решили ликвидировать так удачно засевшего Зарубина и направились в его сторону, но в них с фланга тут же кто-то выстрелил из тяжёлого дезинтегратора. Эффект был несколько слабее, чем от гранаты, но один из дронов стал заметно более медлительным, лишившись трёх лепестков. Видимо, в них и была каким-то образом сконцентрирована энергия, которую они использовали для движения и атак. Та машина уже не атаковала, но и отойти не пыталась, в следующем заходе она стала лёгкой мишенью.

Но не успели обороняющиеся снова перегруппироваться для атаки, как поверх световых шаров обычных дронов, появился ещё более яркий свет. Он заслонял собой всё, что находилось в поле зрения. По мере его нарастания становились невидимыми почерневшие останки развороченных перекрытий, острые лепестки подбитых дронов, поднимавшиеся вверх и человеческие тела, распластанные на полу.

Свет был настолько обширен, что стрелять в него было бесполезно. И так было понятно, что внутри находится очередная машина, обладающая высокой мощностью по сравнению с предыдущими, и что она гораздо меньше светового пучка, который создаёт вокруг себя.

Дальше последовала мощная встряска, наподобие той, которая была, когда Виталий отходил из предыдущего блока. Стены, ослабленные выстрелами излучателей дронов, задрожали и начали рушиться. Пол уходил из-под ног, и Виталий присел, чтобы не упасть - с таким тяжёлым оружием в руках это произошло бы с большой вероятностью.

- Отход! Отход! - кричал командир по рации, - все к краю и в конец блока.

Виталий оттолкнулся от пола, но не успел он сделать несколько шагов, как сверху посыпались обломки. В совокупности с тем, что нужно было удерживать гранатомёт в руках, а ещё стараться удержаться на ногах самому, уклонение от них было сложной задачей. Однако дойти до условленной точки Виталию не было суждено - пол содрогнулся сильнее, как будто где-то позади раздался сильнейший взрыв. Пол накренился назад, И Виталий едва не упал туда, в последний момент ухватившись за кусок перекрытия.

Из последних сил он рванулся вперёд, но в следующую секунду сверху что-то рухнуло. Он успел почувствовать только, как что-то больно ударило его по плечу. Он боялся, что скафандр разорвётся, но система не оповещала о разгерметизации. Потом что-то громко ударило его по каске, от чего он потерял сознание.

Он лежал несколько минут, прежде чем снова прийти в себя. Когда он предпринял попытку подняться, всё снова закружилось и затряслось, только на этот раз эффект был вызван не внешними факторами. Опираясь рукой на остатки стены справа, Виталий волоком тащил гранатомёт. Ему очень хотелось бросить тяжёлое оружие, но он понимал, что это его единственный шанс выжить, если придётся обороняться. Кроме гранатомёта у него осталось только несколько дезинтеграционных гранат, которые в сложившихся условиях несколько сложнее было пустить в ход. Он где-то выронил свой средний дезинтегратор, но это уже было неважно, всё равно там не так много энергии, а производимый им эффект незначителен. Десятилепестковые дроны выдерживают несколько выстрелов из оружия тяжёлого класса, так что средний их в лучшем случае разозлит, а вот при помощи гранатомёта можно будет отбиться.

Ему казалось, что он прошагал большое расстояние, но на деле он не добрался до конца блока. Рация молчала, что было непривычнее всего. С того момента, как они с Кузнецовым примкнули к обороняющимся, человеческие голоса в наушниках не стихали. Только сейчас он вспомнил о Кузнецове, с которым они разделились почти в самом начале и больше не сталкивались - настолько живой и непостоянной была эта схватка. Где он сейчас? С большой долей вероятности можно было предположить, что он погиб.

- Это Зарубин, - сказал он громко в рацию, - кто меня слышит? Я выдвигаюсь к четвёртому блоку. Кто-нибудь там есть?

В ответ - молчание. Только едва слышное шипение из-за помех. Это производило угнетающее впечатление, усиливая ощущение потерянности. Он как будто брёл вперёд, окутанный туманом. Одного голоса было бы достаточно, чтобы вырвать его обратно в реальность. Одного знака, что он ещё жив, а не существует где-то во снах. Тяжесть гранатомёта, оттягивавшего руку, была плохим напоминанием о реальности. С каждым новым шагом он чувствовал его всё меньше, как будто это оружие уже становилось частью его.

Он не сразу понял, что свет куда-то пропал вместе с дронами. Может быть, враг понял бесполезность прорыва по этому участку и устремился другим путём? Если бы он знал, что атаковать нужно сразу мостик, то уже, наверное, одержал бы верх, а может, ему было важно нанести врагу как можно большие потери?

В голове пульсировали слова инструкторов о том, что космический противник всегда непредсказуем, что у него могут быть цели, непонятные человеку, руководствующемуся собственной логикой. Там, где земляне попытались бы сначала вычислить командный пункт и ликвидировать его, этот противник, кем бы он ни был, считал более важным просто взять под контроль как можно большее пространство, наполнив его своими слугами.

Четвёртый медицинский блок встретил Зарубина запустением, и это даже несмотря на то, что здесь не было следов столкновения, а система контроля скафандра сообщала о том, что окружающая атмосфера в порядке.

- Лена, - позвал он.

Он даже не знал, на что больше надеется - на то, что она услышит его благодаря динамикам скафандра или на то, что системы его скафандра интегрировались в местный эфир.

Вся станция снова задрожала, и Виталий привалился к стене, поняв, что сейчас упадёт. Воспользовавшись паузой, он прикидывал, где с наибольшей вероятностью может находиться Лена. Воссоединение с ней было не просто личным. Возможно, сейчас это единственный шанс узнать, что вообще здесь происходит.

Он вошёл в одну из операционных. То, что там были люди, сразу подняло его дух, даже несмотря на то, что на него смотрело несколько пар не слишком довольных глаз.

- Вам нужно отходить, - сказал он, - в соседнем блоке нет атмосферы. Наденьте скафандры.

При попытке говорить целыми фразами язык его начала немного заплетаться. В совокупности с тем, что он не слишком уверенно стоял на ногах, это давало основание врачам думать, что он не вполне контролирует себя.

- Вы понимаете, что мы не можем? - сильно гаркнул на него врач. Руки его были окровавлены, а на столе перед ним лежал раненый пехотинец.

- Вы должны. Неужели вы не слышали?

В подтверждение слов Виталия станция снова задрожала и немного накренилась, но двигатели ориентации, похоже, ещё были в норме и смогли скомпенсировать перекос.

- Вы разве не должны быть с обороняющимися? - к Виталию подскочил другой доктор, более молодой, а первый занялся своим делом.

- У нас больше нет обороняющихся! - Виталий поборол в себе желание смачно приложить его кулаком по лицу. Один залп из излучателя практически любого из дронов, и здесь нет ни атмосферы, ни живых людей, но они упорно не желали его слушать.

Эта фраза сбросила с врача и с остальных спокойствие.

- Он точно не ранен в голову? - буркнул врач, не прекращая что-то делать с пациентом на столе.

- На ногах стоит неуверенно.

Желание образумить медика внезапным физическим воздействием росло, но Виталий справлялся.

- Отведите его в процедурную и сделайте укол. У него контузия.

- Я вас прошу хотя бы надеть скафандры.

- Наденем, наденем.

Молодой врач увлёк Виталия за собой. Виталий последовал. Подсознательно ему хотелось получить помощь, потому что туман в голове, хоть и был лёгким, не желал рассеиваться, ну а во-вторых, ему хотелось оказаться в другом помещении, чтобы увидеть там Лену, потому что здесь её не было. К счастью, на этот раз его желанию было суждено сбыться.

- Виталик? - сердце его радостно забилось, когда он её увидел. Он сначала кивнул, подтверждая, что она не обозналась.

- Почему ты не в скафандре? - выдавил из себя он. Слова давались ему всё сложнее от переполнявших чувств.

- Лёгкая контузия, нужен антишок, - сказал доктор.

- Сними перчатку, - требовательно сказала Лена.

Она усадила его на небольшой стул и нависла сверху. Он понял, что если он будет всё делать, как она говорит, то его быстрее начнут слушать.

Он действовал неловко, что было даже непривычно, и ей пришлось ему помочь. Потом был лёгкий укол небольшого пневмошприца в вену, после которого голова начала проясняться. Назад перчатку он надел уже сам и достаточно быстро.

- Что там произошло? - спросила Лена.

- Я не знаю. Я потерял сознание.

- Да. На тебя что-то упало, - она подняла руку и осторожно потрогала его каску.

- Надень скафандр, пожалуйста, - взмолился он, - у вас должны же быть. Почему вы ещё не надели?

- Нас обещали эвакуировать так, - сказал доктор, который привёл Виталия, - но потом сказали, что этот блок безопасен.

- Выгляни в пятый, - гневно сказал Виталий, - там тоже было неплохо.

Врач посмотрел на Лену. Она уже была готова согласиться.

- Но все выдвигаются к мостику, - сказал он таким тоном, как будто это могло его хоть как-то оправдать.

- Я не пойду без тебя никуда, - он посмотрел на Лену, - вы тут одни и так же беззащитны, как и везде.

- Виталик.

- Просто сделай, как я скажу, - сквозь зубы процедил он.

- Я доложу о вас, - сказал врач.

- Ты не мой сержант! - Виталий не выдержал и схватил его за халат, - можешь мне не приказывать. Докладывай хоть три раза. Если выживешь.

Станция снова задрожала, а терминал двери вспыхнул красным - в коридоре нарушилась герметичность.

- Я надеюсь, скафандры здесь? - строго спросил Виталий.

Лена быстро открыла стенд безопасности и достала оттуда нечто, больше похожее на плотную пижаму, нежели на скафандр, способный сохранить жизнь в условиях отсутствия атмосферы. Один такой она протянула врачу, а второй начала надевать на себя, прямо поверх костюма, сбросив халат.

Они были готовы через пять минут. За это время станция содрогалась несколько раз, один из которых особенно сильно. Виталию даже казалось, что дроны уже достигли соседнего помещения, однако когда он выглянул в коридор, то не увидел никого - лишь далёкое свечение и отсутствие атмосферы говорило о том, что они близки к боевой зоне.

- Что теперь? - спросила Лена едва слышно.

- Проверим ваших друзей.

Виталий осторожно нажал на кнопку открытия двери. Учитывая то, что внутри был воздух и люди, требовалось подтверждение, для того, чтобы створки раздвинулись, но никто не отвечал.

- Они заперты из-за раненых, - констатировал врач.

- Что же, будем надеяться, что они не разделят их участь. А нам нужно уходить.

- Но мы же не можем...

- Что вы не можете? - Зарубин схватил его за мягкий скафандр и встряхнул. Врач показался ему лёгкой соломинкой, настолько сильно он содрогнулся, - ещё недавно вы не надевали скафандры, хотя это положено!

- Это же не повод...

- Да знаю я! - Виталий ещё раз нажал на кнопку открытия.

Створки распахнулись через минуту. Раненые тоже были одеты в скафандры, хоть не все из них были в сознании.

- Помогите!

Врач, до этого смотревший на Виталия со злобой, теперь как будто остыл и относительно мягко сказал, что им нужно добраться хотя бы до третьего блока.

- Берите раненых, а я прикрою.

Но никто не знал, что свечение, наполняющее собой все коридоры, проникающее везде, где не было непрозрачных преград, испускается не дроном. Тем, для кого эта тайна приоткрывалась, не удавалось прожить даже до того момента, чтобы сообщить остальным. Вот и Виталий, не зная, готовился отражать атаку обычного дрона, пусть одного из самых сильных, в то время как противник был совсем иным.

- Леночка, придержите, пожалуйста, - попросил старый врач, вытаскивавший одного из раненых из палаты.

Виталий слегка повернулся, чтобы не выпускать Лену из поля зрения. Он с таким трудом нашёл её посреди всей этой суматохи и сейчас не хотел отпускать.

- Быстрее! - крикнул он, когда ему показалось, что в яркой световой пелене что-то движется, - не оглядывайтесь!

Только после того, как он прикрикнул на членов медперсонала, те зашевелились гораздо быстрее. Видимо, с ними в процессе обучения не отрабатывали настолько сложные условия, а если и отрабатывали, то действия не были доведены до автоматизма. Впрочем, это было понятно: Ориуму был придан настолько мощный флот, что при учёте опыта всех остальных столкновений считалось, что до боя внутри станции дело не дойдёт.

Когда врачи скрылись за углом, он, вскидывая гранатомёт, тоже отступил назад. Он видел внутри света отчётливое движение. Это было что-то большое, гораздо больше всех дронов, которых он встречал в этих коридорах. Перед ним был выбор - атаковать и с большой вероятностью поразить цель, или же отступить. Так хотя бы можно было уйти, учитывая, что цель, какой бы опасной она ни была, не интересовалась ими.

Виталий принял самое разумное решение на тот момент - отступил за угол, и двинулся дальше. Где-то в подсознании он почувствовал, что этот противник ему не по силам, по крайней мере, сейчас.

Однако дойти до третьего блока им не удалось. Станция резко накренилась, и под ними провалился пол.

Глава двадцатая

Только ты и он

Это падение не стало смертоносным только потому, что крен станции сопровождался также разрушением гравитационных блоков. Они двигались вниз, поддаваясь ускорению, полученному в первый момент обрушения. Виталий выпустил из рук гранатомёт и устремился к Лене. Оттолкнувшись от одного из обрушивающихся перекрытий, он схватил её. Всё перемешалось - падающие люди, обломки. Как будто станция в один момент раскрошилась на небольшие куски, которые двигались беспорядочно, повинуясь ускорениям, полученным в первый момент. Он обхватил Лену руками, защищая. В отличие от неё, на нём была хоть какая-то броня. А учитывая, что временно все предметы не имели массы, последствия столкновения были бы не так тяжелы. Ещё всё это происходило в абсолютной тишине, отчего внутри возникал диссонанс.

- Что с нами будет? - тихо спросила Лена.

- Мы справимся, - ответил Виталий.

В первую очередь он выискивал глазами место, где действовала бы гравитация, затем стоит только оттолкнуться, и ты окажешься там, а дальше, когда привычные законы физики начнут действовать, будет уже проще сориентироваться и двинуться дальше.

Хоть Виталий и представлял себе реальные размеры Ориума, ему казалось, что они в любой момент выпадут в открытый космос. Даже несмотря на то, что системы жизнеобеспечения их скафандров справятся с этим испытанием, он боялся, понимая, что их будет некому спасти.

Первая возможность представилась, когда Виталий увидел, как мелкие обломки перекрытий плавно оседают на пол одного из уровней. По сравнению с другими он выглядел относительно целым. Гравитация хоть и была ослабленной, присутствовала, и одно это было уже хорошо.

Их подготовка в невесомости была относительно незначительной, но сейчас она оказалась очень кстати. Прямо в полёте он развернулся спиной вперёд, чтобы уберечь Лену от удара.

Как Виталий и рассчитывал, соприкосновение было не очень болезненным. Гравитация, как оказалось, была вполне обычной, только почему-то предметы, попадавшие в поле её действия, не сразу ей поддавались. Виталий и Лена проскользили несколько метров по полу, после чего упёрлись в стену, отгораживавшую следующий сектор. Прямо перед ними зияла большая брешь, через которую была видна звёздная сфера. Во время падения Зарубин и не заметил, как их вынесло во внешние блоки станции.

- Быстро! - сказал он, поднимаясь сам и помогая Лене.

В их направлении летело несколько крупных обломков. Виталий сделал несколько шагов вбок и нажал на терминал открытия ворот. К счастью, он функционировал - система электроснабжения станции была достаточно живучей.

Внутри их ждали хорошие новости - они оказались в герметичной зоне, и могли отдышаться. Системы жизнеобеспечения тут же начали накачку кислорода в резервные ёмкости. К счастью, на гражданских аварийных скафандрах они тоже были.

- Ты в порядке? - спросил Виталий у Лены.

- Да, - ответила она, - ты как?

- Жив, но почти без оружия.

Виталий ощупал свой пояс. Там оставалось две средних дезинтеграционных гранаты и одна тяжёлая, на которую он рассчитывал. Сейчас её важность серьёзно возрастала. Она давала возможность ликвидировать целую группу врагов, когда их зажмут в угол - фактически, шанс на спасение.

Виталий огляделся. Нигде не было видно ни свечения, ни каких-либо следов разыгрывавшегося здесь сражения. Это был казарменный сектор, где была расквартирована одна из частей. Он был точно таким же, как и тот, в котором размещались Виталий и его товарищи, большей части которых теперь не было в живых. Они прошли вперёд, минуя стандартные жилые блоки.

- Что теперь? - спросила Лена с тревогой.

- Это очень хороший вопрос, - сказал он, - сейчас придумаем.

Вопрос и вправду был очень важным, и Виталий пока мог сказать только относительно первого пункта плана - нужно было добраться до центрального зала этого сектора, чтобы узнать хотя бы, на каком уровне они находятся. Навскидку он мог сказать, что где-то посередине - между техническими и вспомогательными, но эта середина, учитывая количество расквартированных на Ориуме частей, была достаточно большой.

В любом случае, им придётся с большим трудом подниматься наверх. Шахты лифтов, скорее всего, уже заблокированы, а лестницы и перекрытия, находящиеся выше, могут быть разрушены. Хорошо было бы связаться с кем-то из командования, но Виталий опасался, что это невозможно, а если и возможно, то офицерам, руководящим обороной, сейчас не до них.

- Неужели все погибли? - в голосе Лены был большой страх.

- Будем надеяться, что нет. Наверху ещё идёт бой, - он крепче сжал её руку.

- Мы ведь правда выдержим это?

- Выдержим, флот уже на подходе. Хорошо бы пробраться на их корабль и отменить блокировку подпространства, - улыбнулся Виталий, - но для двоих это верная смерть.

Сейчас ему почему-то вспомнились слова о гражданских. При первой же возможности - как раз такой, как сейчас - он должен был бы оставить Лену в безопасности и двигаться дальше в одиночку, но он этого не сделал. Нет, она не просто гражданский, а ситуация на станции очень нестабильна. Обстановка в медблоках была тяжёлой, но оставалась стабильной достаточно долгий по меркам боя промежуток времени. Правда, когда она изменилась, произошло это резко и неожиданно. У них в прямом смысле пол ушёл из-под ног. Виталий не сомневался, что причиной этому была машина, движение которой он видел в ярком свете, но он боялся представить себе, на что она вообще способна. Если это дрон, то он в несколько раз сильнее самых сильных, которых он встречал на своём пути.

- Тридцать второй, - прочёл Виталий соответствующую надпись, когда они оказались в малом холле блока.

- Как мы низко упали.

- Хорошо хоть, до инженерных блоков не долетели, - ответил Виталий, оглядываясь.

- А что там?

- Ничего хорошего.

Они вышли в коридор между секторами и прошли один пролёт до лифтов. Двигались крадучись, первым шёл Виталий. Вражеский дрон мог появиться внезапно и тогда нужно было мгновенно уходить назад.

Лифты, как и ожидал Зарубин, были блокированы. Видимо, на несколько уровней выше враг всё же добрался до этих секторов, тем опаснее было идти наверх. Однако оставаться здесь и дожидаться прихода помощи Виталий не хотел.

- Что теперь? - спросила Лена.

- Пойдём наверх. Если что, вернёмся сюда. Здесь пока есть, где укрыться.

- Хорошо.

На следующем уровне всё было так же тихо, и на следующем тоже. Но выше по этому же пролёту идти не получилось. Дверь, ведущая наверх, не была заблокирована, но при нажатии на кнопку не открывалась. После терминал выдал сообщение о невозможности открытия из-за механического блокирования.

- Похоже, чем-то придавило, - заключил Виталий, - оно и лучше, что не открылась.

- Пойдём на другую лестницу?

- Да.

Параллельный пролёт не попал под удар - двери открывались, а на следующем уровне по-прежнему была атмосфера, что очень обрадовало Виталия и Лену. Сейчас, когда бой остался позади, а станция почти не содрогалась, можно было подумать, что ничего и не происходило.

Напоминание о сложностях появилось через три уровня, когда терминал известил о том, что на той стороне прохода нет атмосферы и гравитации. Это было неудивительно, потому что коридор был всего несколько метров в длину, а дальше зияла дыра.

Виталий крепко держал Лену за руку, ощущая, как с каждым шагом гравитация слабеет, и нога всё меньше стремилась соприкоснуться с полом. Сбоку можно было видеть станцию в разрезе - настолько было сильно повреждение. Блок, из которого вышли Виталий и Лена, не задело только лишь чудом, и теперь сложно было найти такой путь, чтобы пройти под защитой и в атмосфере.

- Залезай мне на спину и держись крепче, - сказал Виталий, когда они стояли на краю пропасти.

- Я боюсь, - сказала Лена, но всё же выполнила то, о чём он просил.

- Не бойся. Хуже того падения уже не будет.

Виталий держался за край стальной арматуры, укреплявшей перекрытия. Он не ощущал ни своего собственного веса, ни веса Лены. Нужно было только оттолкнуться и плавно перелететь на другой конец пропасти, где в глубине уцелевшего коридора виднелась дверь.

Сначала он внимательно огляделся, чтобы в полёте их не подстрелил дрон, возникший из ниоткуда. К счастью, у врага уже не было количества машин, достаточного для контроля обширных пространств. Хотелось верить, что основной натиск сдержан, и они смогут продержаться.

Виталий уверенно оттолкнулся и прыгнул вперёд. Лена прижалась своей головой к его затылку и сильнее сжала свои объятия. Прыжок получился чуть большим, чем надо, и Виталий чуть было не ударился о разрушенное перекрытие головой, однако успел вовремя оттолкнуться рукой от искарёженного элемента каркаса и скорректировать курс.

За дверью не было атмосферы, но коридор выглядел целым. Слегка отдышавшись и оглядевшись, они направились дальше. Станция тем временем едва заметно накренилась, но не настолько, чтобы сложно было стоять на ногах. Это был нехороший знак, но это не умаляло желание Виталия добраться наверх.

Дверь, ведущая к центру, тоже не открывалась по механическим причинам, и им пришлось двинуться наружу, где находились смотровые площадки. Видимо, дронам они были не интересны, и поэтому разрушения почти не коснулись этих участков Ориума, разве что остекление было разбито.

- Помнишь, мы здесь впервые встретились? - сказала Лена, когда они проходили по одной из смотровых.

- Да. Знать бы тогда, что будет так.

- Так страшно.

- Не бойся.

Отсутствие дронов успокаивало, но расслабляться было нельзя. Военное положение на станции ещё не отменено. Всё так же озираясь, они продвигались вперёд. Вообще, этот сегмент станции, называемый для удобства северным, был повреждён меньше всего. На других смотровых даже уцелели стёкла и была атмосфера.

Они продвигались вверх и огибали Ориум по внешним секторам, когда перед ними предстал инопланетный корабль. Виталий не мог точно представить, какая громада вылетела из подпространства и протаранила боевые порядки земного флота, но он смог оценить, как выглядит корабль сейчас, когда от него отделились все дроны. Он, разумеется, не знал, что машины, с которыми они сражались, были частью единого целого, и сейчас этот корабль показался ему необычайно маленьким. Он ожидал увидеть окруживший станцию флот, и сейчас пребывал в лёгком недоумении.

Аппарат представлял собой продолговатый, относительно тонкий корпус, вокруг которого находились эллипсоидные рамы, соединённые с центром радиальными элементами каркаса. Поскольку Виталий не знал, что изначально они были нужны для стыковки дронов, ему вся эта конструкция казалась огромной антенной, и он подумал, что, возможно, именно она не даёт земным кораблям пройти через подпространство.

- Идём, - сказал он Лене, поняв, что они слишком долго задерживаются. Их видно с корабля, и скоро здесь может стать небезопасно.

Хотя по внешней дуге путь до самых верхних - командных - уровней был самым длинным, в сложившейся ситуации вышло так, что он оказался самым безопасным. Противник резонно не атаковал тот сегмент станции, к которому был пристыкован корабль. Контроль над этой частью станции был захвачен в самом начале, иначе соединение бы не состоялось.

Если следовать логике, то наличие в этих секторах дронов было наиболее вероятным, однако этот принцип не сработал - все коридоры и прочие помещения были пусты. Про себя Виталий радовался, ведь это означало, что у врага точно не хватает сил.

- Думаю, нужно пройти к центру, - сказал Виталий, примерно прикидывая расположение секторов, - они, наверное, направились самой короткой дорогой, как бы нам не выйти им в спину.

- Я никогда тут не была.

- Я тоже, - ответил он, - но планировка вроде похожа на остальные сектора.

Однако враг всё же нашёл их раньше, чем они окончательно решили, что делать дальше. Из-за угла вылетел мощный десятилепестковый дрон. Виталию хватило секунды, чтобы среагировать. Он оттолкнул Лену за угол, сам отступил шаг в противоположную сторону, оставаясь в радиусе поражения, чтобы привлечь к себе внимание. Робот уже не выставлял световые помехи, а это значило, что защита его уже достаточно ослаблена. Средней дезинтеграционной гранаты должно было хватить.

Предвидя атаку, Виталий нырнул в бок, лишь на несколько сантиметров разминувшись с яркой вспышкой заряда. Он выждал секунду, прежде чем бросить активированную гранату, а потом укрылся, чтобы его не задело импульсом. Подбитый дрон рухнул на пол, разрывая коридоры грохотом, а Виталий устремился к Лене. Она немного ушиблась и потирала рукой ягодицу.

- Извини, что пришлось, - сказал он, помогая ей подняться, - бежим в центр, если эта хрень здесь, и она ослаблена, значит, наши рядом.

- Хорошо.

Гранату он держал в руке. В следующий момент возможности для манёвра могло не быть, и поэтому нужно было быть готовым сразу выполнить бросок.

Ему было страшно. В первую очередь, за Лену, потому что в случае появления врага он даже не сможет закрыть её собой. Зарядам, испускаемым этими смертоносными машинами, человеческая плоть совсем не помеха.

В боковом коридоре послышался гул. Учитывая отсутствие света, это был ещё один дрон с ослабленной защитой, но Виталий не спешил атаковать его. В данной ситуации лучше было вообще избежать схватки и добраться до своих.

Гул сначала нарастал, и Зарубин уже положил палец на кнопку активации, но это не понадобилось - машина прошла мимо. Из-за того, что она заняла проход, которым и надо было двигаться, пришлось сделать небольшой крюк, но по пути им больше не встретились противники.

Виталий уже поверил в то, что им удастся добраться, когда следующая дверь вывела их прямо в самое пекло идущего боя. Перед тем, как толкнуть Лену за остаток перекрытия, Виталий увидел только мелькающую где-то впереди тёмную форму солдат гарнизона. Они обороняли подходы к командному центру, и делали это достаточно удачно, но они были где-то там, а Виталий и его девушка находились на другой стороне и были очень уязвимы, а пути назад уже не было.

- Эй, вы там, куда вас чёрт занёс? - раздалось в рации.

- Мы не знали, что тут такое пекло.

- Когда скажу, бегом бегите вперёд. У вас будет пять секунд, после чего нужно будет укрыться. Принято? - без лишних предисловий сказал один из обороняющихся, судя по тону, офицер.

- Принято.

- Пошли! - раздалось через три секунды.

Виталий подтолкнул Лену, вскочил сам и направился вперёд, на ходу подмечая место, за которым можно было бы укрыться. Что-то свистело вокруг, стучало по его бронекостюму, и только когда он ощутил укол в районе локтя, понял, что это иглы вездесущих каплевидных дронов.

В это время обороняющиеся выстрелили сразу несколькими ракетами и дезинтеграционными гранатами, заставляя дронов отступить. Действовали они очень слаженно, сразу становилось понятно, почему им удаётся сдерживать такой натиск.

- Жив? - спросил офицер, когда Виталий и Лена укрылись за остатком стены.

- Жив, - пробормотал Виталий, вытаскивая иглу.

- Готовность полминуты.

- Есть полминуты.

Лена быстро собралась, как только Виталий достал иглу, она, брызнув спреем, взятым с его пояса, сразу заклеила пробоину в скафандре. Снаряд попал очень удачно, в относительно мягкий промежуток между щитками.

- Есть граната, боец?

- Две средних и тяжёлая.

- Тяжёлую прибереги, а среднюю будь готов бросить, когда скажу.

- Есть.

Он взял с пояса гранату и затаил дыхание. Лена сжимала его свободную руку, и это придавало ему сил.

- Сейчас поднимаетесь, бросаешь гранату в первое, что двигается справа, и бежишь прямо ко мне. Мы их оттесним.

- Принято.

Виталий посмотрел в глаза Лене. У её скафандра было прозрачное стекло на лицевой стороне, а у него линзы, непроницаемые для света, но она всё равно ощущала его взгляд. Как бы ему хотелось сказать ей, что после этого рывка всё будет хорошо, но он ни в чём не был уверен.

- Пошли!

Зарубин выпрямился как пружина, увлекая Лену за собой. Он прикрыл её собой от врага, наступающего справа, и бросил в него гранату. Это был дрон, а сколько у него было лепестков, Виталий не разглядел. Это было неважно - им оставалось не больше тридцати метров до надёжного укрытия.

Однако в бой вмешалась сила, до этого бывшая эфемерной. Она всегда была где-то рядом с боем, поверх него, но никогда не выступала открыто. Это она заливала помещения светом, сбивая с толку системы скафандров, это она заставляла всю станцию содрогаться, руша перекрытия мощными импульсами, но ей всегда удавалось оставаться в стороне, при этом активно влияя на бой.

И вот сейчас она ворвалась в относительно стабильный - на фоне остальной обороны Ориума - бой. Ворвалась, сея смерть и хаос в оборонительные порядки, извергая сразу свет и силу, сметая всё на своём пути. Виталий и Лена, подобно пылинкам на ветру, отлетели в сторону. Он едва успел схватить её за руку, чтобы удержать. Рация тут же замолчала, а через несколько секунд Виталий ударился о пол. Каска сдержала удар, но он всё равно немного потерялся.

- Ты жива? - спросил он, пытаясь подняться и разглядеть рядом Лену.

- Больно, - едва простонала она.

- Держись.

Виталий встряхнул голову, тут же увидел Лену и помог ей подняться. Всё вокруг было залито светящейся пеленой, не позволявшей разглядеть ничего дальше вытянутой руки. Время как будто остановилось. Они двинулись вперёд, но тут же упёрлись в стену. От удара они совсем потеряли ориентацию, но на изменение направления времени у них уже не осталось - станция задрожала и накренилась, а потом из яркого света явился ОН.

Это была первая человекообразная фигура, которую видел Виталий за время этого боя. Чёрный силуэт, отблёскивавший чешуевидной бронёй, парил в полуметре над поверхностью. Руки его были раскинуты, а голова медленно поворачивалась справа налево, высокомерно оглядывая всё вокруг. Она показалась Виталию непропорционально большой на фоне остального тела, да и сам неизвестный был заметно больше среднестатистического человека, в остальном же отличий не было.

Он мнил себя богом, неуязвимым, и в следующую секунду это было доказано: ему в бок врезалась дезинтеграционная граната. Импульс вспыхнул голубоватым светом, но лишь окутал на секунду чёрный силуэт, не разрушив ни единой чешуйки, из которой состояла броня. Существо высокомерно повернуло голову в сторону, откуда был произведён выстрел, и там как будто бы что-то взорвалось.

- Виталик, - испуганно сказала Лена, прячась у него за спиной.

Он уже держал в руках последнюю среднюю гранату. За время этого боя он уже понял, по какому принципу работает защита. Какой бы божественный антураж это существо не создавало вокруг себя, оно, безусловно, уязвимо. Дроны тоже в первый момент не реагировали на дезинтеграционные импульсы, отчего можно было поверить, что они бессмертны, так и этот господин, в одиночку одолевший целый флот и гарнизон огромной станции, уязвим.

"Чтобы в воздухе" - не совсем корректное выражение, потому что они находились в негерметичной зоне, но и так было понятно, что это значило взрыв гранаты до того, как она соприкоснулась с полом. Так эффект будет гораздо сильнее, что и требовалось.

Точный расчёт и точный бросок хиттера, вот только снаряд посмертоноснее маленького резинового мяча. Она сработала ровно над его головой, и хотя эффект был приблизительно таким же как до этого, на этот раз существо поворачивало голову без высокомерной ленцы, а резко, как будто бы ощутило полученный урон. Виталий уже успел нащупать небольшой проход в стене сбоку и втиснуть туда Лену, вот только сам не успел двинуться за ней, потому что пол ушёл у него из-под ног.

Последнее, что он увидел, падая на нижний уровень, это как чёрный силуэт окутывается голубоватыми волнами. Среди обороняющихся ещё были живые бойцы, и у Виталия появилась надежда, что они смогут выдержать.

На него упало что-то мягкое. Лена. Она пошевелилась, и у него сразу упал с души камень.

- Держись, мы сможем, - сказал он и помог ей подняться.

Но у существа было своё мнение на этот счёт. Если бы здесь был воздух, то Виталия бы уже оглушал грохот, но он лишь ощутил дрожь станции, а сверху посыпались обломки. Он снова встряхнул головой и вдруг осознал, что в ярком свете стало возможно видеть. Это означало только одно - защита существа ослабла.

Он был близок к своей цели. Всего лишь пара перекрытий, которые, по сути, не являются для него препятствием, отделяли его от командного пункта землян. Если он ворвётся туда, всё точно будет кончено. Нельзя это допустить. Виталий поднялся, активировал последнюю среднюю гранату, и с размаха бросил её на верхний уровень. Он представлял, где примерно находится его противник, но даже если не попасть, его всё равно заденет импульсом. Не может не задеть, и тогда он отвлечётся от своей цели, что и требовалось Зарубину.

Сразу подхватив Лену, Виталий поспешил скрыться, и в первый момент он думал, что ему это удалось. Однако чёрный силуэт задержался, похоже, лишь для того, чтобы добить обороняющихся наверху. Он плавно спустился вниз и двигался всё так же, раскинув руки. Для достижения его цели ему вряд ли нужно было уничтожать двух человек, но для него, похоже, это было делом принципа. Это выдавало в нём биологическую особь, хоть и укутанную в сверхпрочный скафандр. Даже его дроны были не так напористы в уничтожении тех, кто уже не мог им помешать, и он точно не один из них.

Виталий не знал, по какому принципу действует оружие пришельца, от которого всё вокруг начинает рушиться, но сейчас тот не спешил его применять. Может быть, ощущал своё превосходство над человеком, который пылью разлетится, стоит только господину подуть на него, а может быть, заинтересовался.

Уже точно никто не выстрелит в это существо, воспользовавшись тем, что оно отвлеклось на Зарубина. Виталий был с ним почти один на один, и, учитывая это "почти", он предпочёл бы быть сейчас в одиночестве. Сам он не боялся погибнуть, но вот Лену тянуть за собой не хотел.

Чешуйки на шлеме поигрывали, видимо, имитируя мимику пришельца, но она была непонятна для Виталия. Единственное, что он мог сказать, что это точно не настоящее лицо, хотя выглядело достаточно натурально. Это лишь маска, нужная, чтобы напугать слабых по сравнению с господином человекообразных существ. Может быть, с леврорнодивами подобный трюк и проходил весьма удачно, но Виталий, находившийся перед лицом неминуемой гибели, не боялся уже ничего. Он уже не мог даже сказать, сколько часов длится этот бой - столько всего смешалось в его голове - подъёмы, падения, оборона. Сейчас же для него был важен только другой человек, дрожь которого он чувствовал и которого хотел заслонить своим телом, хоть и понимал, что при атаке это не очень-то поможет.

Как бы хотелось ему сейчас что-то сказать ей - даже неважно что. Просто услышать её голос, постараться успокоить, хотя и так ясно, что всё уже не будет хорошо. Стоит этому существу, плавно движущемуся на них, приблизиться, как они сами останутся только в списках потерь и памяти тех, кто их знал.

Пришелец видел короткое осторожное движение руки, а потом как будто почувствовал щелчок, потому что чешуя на шлеме зашевелилась активнее. Не нужно было быть специалистом по инопланетной мимике, чтобы понять, что он как минимум раздражён или возмущен. Хотя, это мог быть и испуг.

Расчёт, возникший в голове Виталия в самый последний момент, когда он уже не ждал, что ему удастся остаться в живых, оправдался. Почуяв угрозу, чёрный силуэт снова сделал взмах руками, и пол под Зарубиным провалился. Одновременно с этим, активированная тяжёлая граната, отделилась от руки, выполнявшей точный бросок. Всё это время она висела на его поясе, прошла с ним все сегодняшние бои, и вот этому снаряду суждено было решить судьбу обороны Ориума.

Виталий падал. Ему уже давно не было так легко и спокойно, хотя ситуацию, в которой он оказался, нельзя было бы считать комфортной при обычных условиях. Однако сейчас он, обхватив свою любимую, двигался вниз, отдаляясь от смертоносного импульса, оставляя с ним наедине сверхсильного инопланетянина, который, похоже, настолько почил на лаврах, что прозевал критический урон, нанесённый его роскошной броне.

Виталию казалось, что падение продолжается вечность, но уже через несколько секунд он соприкоснулся с полом. Больше всего он боялся за Лену, но она, похоже, выдержала. Не успел он посмотреть ей в глаза, как пол под ними содрогнулся. Зарубин приподнялся. В нескольких шагах от них лежало что-то большое и чёрное. Белый дым, исходивший от неизвестного объекта, тут же рассеивался в безвоздушном пространстве, не успевая даже собраться в клубы.

- Ты в порядке? - спросил Виталий.

- Да, - кивнула Лена, - это он там?

- Похоже, что так.

- Кажется, ему больно.

- Тогда добро пожаловать.

Под маской не было видно болезненной ухмылки, когда Зарубин пошевелил правым плечом. Ему вечно достаётся больше, чем остальному телу - тогда крупнокалиберные пули превратили его в месиво, а сегодня оно как будто бы притягивало обломки и прочие опасности. Броня и возросший болевой порог слегка смягчали удары, но под пластинами многослойных композитов всё равно был обычный человек.

Об этом в том числе, похоже, забыл могущественный инопланетянин. Сейчас его рука была вскинута вверх. Он как будто бы пытался уцепиться за пустое пространство, но у него ничего не выходило. Издалека было видно лишь, что его броня лишилась своего роскошного блеска, а местами чешуя и вовсе отсутствовала.

Взяв Лену за руку, Виталий направился вперёд. Инопланетянин всё ещё мог быть опасен, но любопытство брало верх. Если бы это был обычный человек, то Зарубин сказал бы, что он не имел никакого боевого опыта и полагался лишь на собственную силу, дававшую ему, по его мнению, неуязвимость. Сейчас, оказавшись в критической ситуации, он выглядел как беспомощное дитя. К счастью, они изначально были сильнее людей. За те пару минут, что Виталий и Лена потратили на то, чтобы оправиться и сделать несколько шагов, человек в безвоздушном пространстве бы уже погиб, а это существо продолжало шевелиться.

В некоторых местах чешуя поддалась дезинтеграции. Где-то меньше, потеряв лишь поверхностный слой, где-то больше, обнажив белёсую плоть неизвестного существа. Досталось и шлему. Видимо, инопланетянин пытался отвернуться от набегающего на него импульса, поэтому часть защиты головы оказалась разрушенной, в то время как другая даже местами поблёскивала первоначальным глянцем.

В непропорционально большой рот был вставлен катетер, который сейчас этот неизвестный сжимал своими тонкими, темнеющими синевой на фоне белёсой кожи губами. Это была тонкая ниточка, сохранявшая ему жизнь. Он перевёл на подошедших землян свой глаз, то ли раскрасневшийся от возросшего в нём давления, то ли красный изначально. Учитывая, что он вообще ещё функционировал, выносливость этого существа и вправду была значительно выше человеческой. В этом взгляде Виталий увидел беспомощность, никак не соответствующую тому, что делал этот инопланетянин ещё несколько минут назад.

- Отвоевался, - сухо сказал Виталий, сжимая руку Лены.

Только сейчас он понял, что их победа в таких условиях практически равносильна поражению. Если один единственный инопланетянин обладает такой армией машин и способен сделать такое, то что будет дальше? Причём именно этот, скорее всего, даже не солдат, но смог причинить такой урон.

А потом Виталий поднял глаза. Не больше, чем в сотне метров впереди, зияла огромная брешь, и в черноте космоса, находившейся за ней, он увидел людские корабли. Про себя он подумал, что такие моменты бывают только в фильмах. Не хватает, разве что, заката и воздуха. Не будь сейчас на нём и Лене шлемов, страстный поцелуй был бы весьма уместен.

Глава двадцать первая

Империя расправит крылья

Минута молчания казалась недостаточной для того, чтобы почтить память всех погибших. Нападение на Ориум стало огромной трагедией. Системная группировка была уничтожена практически полностью. От абсолютного краха спас лишь тот факт, что значительная часть войск находилась на Иргиноне, до которого сражение не дошло.

Из всего отряда солдат Доминиона в живых осталось только трое. Виталий, Леонид и сержант Гусев. Все трое стояли мрачные на церемониальной площадке станции. Как только пройдёт траур, здесь будет производиться награждение. Циничный механизм войны циничен во всём.

После минуты молчания командующий группировкой ещё что-то говорил, но Виталий, да и остальные, наверное, тоже, его не слушали. До этого дня Зарубин даже не знал, как он выглядит. Впрочем, это было и не нужно. Хватало того, что высший командный состав хорошо планировал военные операции, которые завершались успехом. До того, как прибыл неизвестный инопланетянин.

После команды разойтись церемониальный зал начал пустеть. Виталий и его сослуживцы оставались стоять, потому что им было одинаково сложно пройти ко всем выходам, и надо было дождаться, пока станет свободнее.

На место Ориума прибыла другая станция. Звёздный-15, экспериментальной серии. Он имел более мощную оборону, ему был придан более многочисленный флот, да и сам он представлял собой серьёзную боевую единицу, и в отличие от своего предшественника, мог быть полноценным участником космического сражения.

С новой станцией прибыл новый гарнизон, который, случись ещё одно пришествие неизвестного врага, одержал бы уверенную победу. Но этот враг, за исключением одного единственного выпада, больше никаких действий не совершал, что приводило в ступор высшее командование. Да, это отличная возможность обобщить боевой опыт, придумать тактику противодействия и доработать штатное оружие, но было куда привычнее, когда война идёт, а не когда ты ждёшь каких-то действий со стороны врага, а он их не предпринимает.

Трое оставшихся Солдат Доминиона располагались в малом жилом блоке почти на самой окраине станции, которая, в отличие от Ориума, имела меньше уровней в высоту, но гораздо больше секторов по ширине. Сейчас, в суматохе переформирования, бойцы с Лайтаера были на последнем месте, и на них почти никто не обращал внимания. К ним вскоре прибудет пополнение и появятся новые указания по поводу того, на чём нужно сконцентрироваться при тренировках, но сейчас всё это находилось в подвешенном состоянии. Работа учёных, которые должны были изучить дронов и самого инопланетянина, продвигалась не так быстро, как хотелось бы.

- Сержант, можно мне отлучиться? - спросил Виталий у Гусева.

- Валяй. Вечером чтобы был. Нужно ребят помянуть.

- Хорошо.

Лена тоже сейчас была свободна, а на ночь уходила на смену. В медблоках "Звёздного" ещё оставалось множество раненых. В этом плане товарищам Виталия, можно сказать, повезло. Многие другие лишились конечностей полностью. Были и те, кто выжил только благодаря тому, что его успели погрузить в капсулу реанимации. Воссоздание внутренних органов было операцией гораздо более сложной, чем заживление ран от игл или пуль. Поэтому медслужба, работников которой быстро перераспределили, работала хоть и не в авральном режиме, но всё же весьма интенсивно.

Виталий дошёл до комнаты, где жила Лена с соседкой и нажал на звонок. На его девушке был только лёгкий белый халат, и он уже было хотел подхватить её на руки и переместиться к кровати, как увидел соседку.

- Привет, - с улыбкой сказала Ира, уже угадавшая его намерения.

- Привет, - поприветствовал её Виталий, возвращая свою девушку на пол.

Ира была примерно такого же роста как и Лена, только намного худее. У неё были тёмные волосы и карие глаза - полная противоположность своей соседки.

- Как прошло? - спросила Лена, обнимая его.

- Как может пройти прощание? - выдохнул Зарубин, проходя на небольшую кухоньку.

- Я звонила матери, в Империи объявили траур. Она всё выспрашивала, далеко ли от нас это было?

- Я надеюсь, ты ничего им не сказала?

- Конечно, нет. Не хочу, чтобы они там поседели.

- Я своим даже звонить боюсь. Пусть немного уляжется. А то из меня старик вытянет правду, а мать за ночь поседеет.

Лена поставила на столик три небольших кружки и разлила по ним чай. Девушки сели по краям, А Виталий прямо напротив стенки, к которой этот столик был прислонён.

- Кстати, моим попросила привет передать? - спросил он.

- Да. Они уже сами звонили и спрашивали.

- Да уж. Хорошо ещё, что о наградах домой не скажут. А то все будут знать наш послужной список.

- Звезду не спрячешь, - сказала Ира, - если захотеть, можно узнать, кому присвоили.

- Я надеюсь, мой старик не догадается это сделать.

Виталий уже знал, что за оборону Ориума ему помимо одноимённой медали присвоили звезду Героя Империи. Это была высшая награда, какая вообще только может быть. Лене за её участие помимо той же медали за оборону, присвоили орден мужества. Однако они ещё не получили своих наград - церемония вручения должна была состояться как только пройдёт траур по погибшим.

Ира, как и Лена, была на стадии обучения, поступила на работу не так давно, и война её ещё не коснулась. У неё на фронте был старший брат, но ему посчастливилось в тот момент оказаться подальше от Ориума. Что же касалось тех, кто был на нём, то Виталий не мог даже вообразить трагедию, которая пришла одновременно в огромное количество семей. Утешало только то, что те люди знали, на что шли, как и он сам.

- Не слышно, когда дальше? - спросила Лена.

- Нет. Все молчат. Нашего сержанта даже ни разу никто никуда не вызвал.

- Да, говорят, собираются мобилизацию нулевой степени вводить, - сказала Ира.

- Ну, это ерунда, - сказал Виталий, - я не знаю, почему её ещё раньше не ввели, когда ещё только с левиками воевали. Это на случай, если они вдруг попрут. А пока неизвестно, чего народ тревожить?

- Ну да.

- У вас-то как?

- Ну, - протянула Ира, - если не считать, что я никогда не видела столько раненых, то нормально.

- А ещё мы свои документы пересылаем учёным. Кураторша говорила, что разрабатывают защиту, - добавила Лена.

- Это я тебе и так мог сказать.

- Ладно, - сказала Ира, - мне нужно уйти. Звони, если что.

- Хорошо, - улыбнулась Лена.

- У тебя соседки одна лучше другой, - сказал Виталий, когда темноволосая девушка вышла.

- За ней ухаживает офицер флота, кстати, - улыбнулась Лена.

- Ого. Тот самый?

- Нет.

По тому как Лена немного потупила взгляд, можно было понять, что тот офицер, с которым у Виталия тогда был конфликт, погиб.

- Надеюсь, для флота что-нибудь изобретут, и он сможет с ними сражаться, - скорее для того, чтобы сменить тему, сказал Виталий.

- Я всё равно теперь стала как-то бояться.

Он положил свою руку поверх её и поцеловал в губы.

- Не бойся. Я сделаю всё, чтобы до станции в этот раз дело не дошло.

Эти слова немного успокоили Лену, но про себя Виталий подумал, что усилий одного человека для этого не достаточно. Что касалось Ориума и Иргинона, то он и так делал всё, что было в его силах. Это учёные не смогли вовремя понять, что за артефакт находится в глубине объекта, который они условно называли зеркалом, что за информацию он собирал о нашедших его землянах, и, самое главное, кому и куда он её направил.

- Обещаешь? - спросила Лена, приблизившись к нему.

- Обещаю.

Он подхватил её на руки. Она обхватила его ногами и начала страстно целовать, а потом они переместились в сторону кровати.

Войну нельзя было считать положительным событием, но Виталий не мог не заметить, что их отношения стали гораздо крепче. Что касалось секса, то в нём появилась какая-то особенная страсть, но после он как-то по-другому смотрел на неё. Он боялся. Боялся, что в следующий критический момент всё может быть ещё хуже, чем было тогда на Ориуме, и он не сможет защитить её даже ценой собственной жизни. Он полностью осознал непредсказуемость космической войны, о которой столько говорили при обучении. Тогда это было лишь знание, но сейчас оно прочно обосновалось в мозгу, засело крепкой занозой. Из-за этого всё становилось каким-то иным. Хотелось быть ещё сильнее, ещё точнее, ещё лучше, чтобы космический противник, каким бы сильным он ни был, потерпел поражение.

- Давай поженимся, - сказал он ей, когда они лежали без одеяла, покрытые тонким слоем лёгкого пота, и остывали.

Она ничего не ответила, просто повернулась, положила свою голову ему на грудь и улыбнулась.

- Я серьёзно, - сказал он, - хоть и понимаю, что сейчас немного не время, но...

- Думаешь, нам позволят прямо сыграть свадьбу?

- Нет. Мы просто оформимся. А свадьба - настоящая свадьба - будет, когда вернёмся домой. С родителями, друзьями, и все дела. Чисто сама процедура. Мне кажется, можно что-то такое оформить.

- Можно, - улыбнулась она.

- Ну, так ты согласна? У меня, правда, нет кольца и всего такого, - он приподнялся в кровати и серьёзно посмотрел на неё.

- Да, - коротко ответила она, красиво улыбнувшись.

- Нужно будет после награждения воспользоваться возможностью и обратиться к кому-нибудь из офицеров, а то я даже не знаю, как всё оформить.

- Ну, у нас к куратору медблока надо идти. И тебе, значит, к своему командиру.

- У меня пока нет командира. И это, к слову, вторая причина, по которой я хочу всё оформить.

- То есть?

- Мы ждём переформирования, и есть вероятность, что нас троих перешлют на другую станцию. Легче же троих присоединить куда-то, чем к этим троим гнать две сотни, верно? Ну и, я подумал, что если мы будем женаты, ты можешь попросить перевестись на другую станцию. А если я ещё и пойду на офицерские курсы, и мне дадут звание, то вообще можно будет отдельную каюту просить.

- Это было бы очень хорошо, - она обняла его и прислонилась щекой к его груди.

- Так и я о чём!

- Но ты же не хотел на курсы.

- Я даже не знаю. Я боюсь, что меня заберут из полей. Хотя наш капитан с нами бегал, но всё равно, мало ли что?

- А может быть, так будет лучше? - она отодвинулась от него и вопросительно посмотрела ему в глаза.

- То есть?

- Ты только не злись, - робко сказала она и мягко прислонила ладонь к центру его груди, - но там, на Ориуме, я больше всего боялась, что ты погибнешь. До этого я и не видела никогда, как ты воюешь, а там. Это очень страшно. И я боюсь. За тебя.

Он легко улыбнулся, поцеловал её в щёку, а потом поднялся с кровати.

- Страшно не сражаться, Солнце моё. Страшно сидеть где-то и не иметь возможности ничего сделать. Я тоже очень боялся за тебя, пока не встретил. Но там, и когда мы падали, и когда отбивались от этого чёрного, мне было немного легче из-за того, что я мог что-то сделать. У меня бы нервов не хватило сидеть на командном пункте и просто отдавать приказы. Может быть, немного чая?

- Хорошо.

Она поднялась, и он воспользовался возможностью ещё раз осмотреть её роскошное тело, прежде чем она надела халат. Сам он тоже оделся и прошёл к столу.

- К тому же, на Ориуме всё было плохо, потому что мы не были готовы. Я уверен, что где-то уже готовится новое оружие против них, и все мы его скоро получим. Тогда мы не спали ночей из-за штурмов и высадок, а теперь учёные пусть не спят и дадут нам что-то, чтобы одолеть этих тварей.

- Я просто не могла держать в себе, - сказала она, ставя на стол две маленьких кружки и садясь напротив Виталия.

- Это правильно, что ты мне сказала, - он взял её руку, - не нужно держать в себе. Всё будет хорошо. Мы справились однажды, мы справимся и дальше. Главное, что мы с тобой вместе.

- Да, - она подняла его руку и потёрлась о неё щекой.

- К тому же, у нас теперь к ним серьёзный счёт, - строже сказал Виталий, - и дело ещё не только в ребятах. Как говорят наши, мы с левиками сначала пытались договориться, даже в открытую претензии предъявляли, а эти сразу набросились на нас. Так дела не делаются. Я сам теперь не успокоюсь, пока мы не отомстим.

Она слушала молча. Он погладил ладонью её щёку и поцеловал в губы. Они просидели так полминуты, после чего засигналил компьютер Лены.

- Кто-то звонит?

- Нет. Напоминание о том, что пора принимать душ и собираться на смену. Через час надо быть уже готовой.

- О, через час, - Виталий заговорщически прищурился и улыбнулся, - и, кстати, я бы тоже не отказался от душа.

- Только вам придётся немного поторопиться, господин Герой Империи.

- Для вас, моя орденоносная госпожа, я сделаю всё, что потребуется. Даже ужин свой пропущу.

Он подхватил её на руки и понёс в сторону душа, целуя на ходу. Снова была та самая особенная страсть, только теперь всё было как-то легче. Они точно теперь не расстанутся, хотя их отношения ещё и не были оформлены. В свои неполные двадцать лет они уже многое сделали в этой жизни, и хотя между ними и возвращением домой была ещё целая война, Виталий знал, что всё будет хорошо. Нужно лишь стараться и прикладывать все свои силы. Их предел тебе неизвестен, и это главное препятствие. Оборона Оруиума показала ему это, и теперь главное было не забыть.

Виталий немного проводил Лену до работы, а потом, коротко поцеловав в губы, направился назад, к себе. На душе у него было легко, как никогда, даже несмотря на неизвестность, простирающуюся впереди.

Вход внутрь их маленького блока был заблокирован, причины чего были в целом ясны Виталию. Он нажал на вызов и стал ждать. После примерно минутной задержки, открыл ему Гусев. Щёки сержанта были немного раскрасневшимися, но не было никакого запаха. Как и было договорено, они не начинали без Зарубина, просто внутри блока было жарко, и к тому же сослуживцы Виталия пили горячий чай.

- Проходи, - сказал сержант.

Когда дверь за Виталием закрылась, он заблокировал её. Только после этого Леонид приоткрыл занавеску, которой была закрыта одна из свободных кроватей на первом ярусе. Там был собран импровизированный стол. Мясные консервы, хлеб и контейнер с уже разбавленным спиртом.

- Ладно. Сегодня уже точно никто не придёт, так что давайте начинать. Жрать что-то охота, - сказал Гусев.

- За ужином не наелся?

- Что-то меня после капсулы очень пробивает на еду, - ответил сержант.

- У меня тоже такое было, - сказал Виталий.

- Наверное, зависит от тяжести ранения.

Тёплое помещение наполнилось мясным ароматом, и даже у самого Виталия проснулся аппетит, хотя до этого он не был голоден. Отчасти это было ещё и потому, что большую часть рациона жителей станции составляли синтетические питательные смеси. В целом они были даже полезнее обычной еды, но организм всё равно время от времени требовал чего-то более естественного.

Гусев раздал всем по маленькому стаканчику, осторожно разлил спирт, потом, наколол на вилку кусок мяса из банки и оглядел всех собравшихся.

- За ребят.

Все молча покивали, а потом сразу выпили. Гусев резко выдохнул и тут же закусил. Виталий тоже открыл банку с мясом и принялся есть.

- Как там твоя Лена? - спросил Леонид, - нормально?

- Да. Всё, как обычно.

- Повезло тебе с ней, - сказал Гусев, - такое выдержать.

- Да, она молодец, - ответил Виталий.

- Никаких слухов интересных нет?

- Нет. Они же там такие же рядовые, как и мы. Так, если обмолвится кто-то случайно, а так никто ничего им не говорит.

- А у Гуся есть что-то интересное, только он не колется, - сказал Леонид.

- Серьёзно? - Виталий поднял брови и посмотрел на сержанта.

- Да. Дошёл до меня слушок. Ажна с другой станции, от наших же.

- И что там? - Виталий, уже немного захмелевший, отщипнул ещё хлеба и заел его мясом.

- Да, говорят, наехали мы на крутых ребят. Ты был прав, это он один так Ориум отделал. И, - он прервался, чтобы взять ещё тушёнки, - ты правильно понял, что он даже не солдат.

- А кто? - спросил Леонид

- Обычный хрен. Просто привыкли они левиков карать с одного щелбана, вот и подрасслабились, а тут мы. Мы же давно заметили, что у них нет ничего, даже близко похожего на дезинтеграцию, вот и оказалось, что хрен этот боится только её.

- Пули тоже их берут, - заметил Виталий, - помните, если стрелять в Дрона, то граната его быстрее разносит?

- Да, но если брать чисто пулями, они его не возьмут. Поговаривают, что броня у них хорошая. Если только распылять, а так ракетами даже замаешься.

- А что за защита такая? - спросил Леонид, - нам бы такую.

- Не знаю. Но учёные вроде как говорят, что можно что-то похожее придумать. Особенно благодаря их дронам. Вот только, - он снова прервался на важном моменте, - против них самих нам это никак не поможет. Они же пулями и дезинтеграцией не стреляют.

- А что тогда за заряды у них? - спросил Виталий.

- Не сказали, - пожал плечами Гусев, - а я что-то и не спросил.

- А кстати, как вас там вообще не остановили ваш разговор? - поинтересовался Леонид.

- А это, рядовой, уже секретная информация. Могу лишь сказать, что командование не очень старается мешать распространению этой информации. Вообще, скоро нас всех соберут и всё расскажут, так что большого секрета нет. Это домой всё уходит по чуть-чуть, а у нас-то.

- Ну не знаю, - сказал Виталий, беря из банки ещё мяса, - не боятся, что у нас кто-то испугается? Он ведь один вон что наделал.

- Тут выходит самый главный слух, от которого вам станет легче, но вы ведь не даёте всё нормально вам рассказать.

Гусев снова достал фляжку, которую прятал позади себя, в углу спального места, и снова принялся разливать разбавленный спирт. Он делал это нарочито медленно, чтобы потомить своих сослуживцев. Ещё один залп не чокаясь. На этот раз напиток показался Виталию хоть и более горьким, чем до этого, воспринял он его более приятно. На голову уже нахлынуло расслабление.

- Ну так, что за слух? - спросил Леонид, подталкивая к рассказу сержанта, нарочно увлёкшегося тушёнкой.

- Не знаю, стоит ли вам такую информацию говорить. Зарубин уже, наверное, догадывается, но всё равно, - он злорадно улыбнулся.

- Ну так?

- Ну а почему нас атаковало железо? Дроны эти. Одни дроны, дроны, дроны. А? Почему?

- Потому что их самих мало, - сказал Виталий.

- Точно, - Гусев взял с вилки кусок тушёнки и кивнул.

- То есть, у них даже армии нет? - удивлённо спросил Леонид.

- Ну, такой, как у нас, нет. Но тебе и дроны соскучиться не дадут. В этом можешь не сомневаться.

- Нет ну, судя по тому, что Заруба рассказывал, то уж лучше дроны пусть, чем они сами.

- Ну, так, да, - согласился сержант.

- Ну а примерно, сколько их, - сказал Виталий, - не триллионы, как нас, но сколько тогда?

- Чёрт их знает, - пожал плечами Гусев.

- Ну а что ещё нового слышно?

- Будут делать новое оружие, - ответил сержант, - вернее, уже делают. Вот будем осваивать, когда привезут.

- А конкретно не слышно, что именно? - спросил Виталий.

- Нет. Наши высшие командиры ещё решают это. Нам же, считай, надо тактику менять.

- Если пришлют гранатомёты, как у гарнизонщиков, то мы с ними набегаемся, - заметил Зарубин.

- Так там же по двое вроде, да? Эти? - спросил Леонид.

- Ага. Одному вообще нереально его утащить.

- Ну, - протянул Гусев, пожимая плечами, - будем как-то решать это.

- Вообще, я надеюсь, что изобретут что-то попроще, - сказал Виталий, - потому что с этими дронами можно воевать только маневренно, а эту пушку ещё перетащи. И огневой мощи от неё не столько, сколько хотелось бы.

- Тебя, Заруба, бы туда, поближе к штабу, тактику прорабатывать, - заметил Сержант, - а ты не хочешь даже на курсы офицерские пойти.

- Мне так никто и не предложил кстати.

- Да, этот чёрный, конечно, карты нам спутал. Хотя, какой он чёрный, ты же его видел, - улыбнулся Гусев, беря вилкой кусок тушёнки, - белый, как молоко.

- А не слышно ничего, смогли они его там допросить или что?

- По слухам, что-то вытянуть удалось, но как и что я не в курсе, - развёл руками Гусев, разливая спирт по кружкам.

Они снова выпили. На этот раз напиток показался Виталию ещё более горьким. Он поморщился и поспешил закусить.

- Пока хватит, а то Зарубу вообще повело.

- Да уж. Хуже только удар башкой, - сказал Виталий.

- Всё равно не верится, что все ребята погибли, - сказал Леонид, меняя тему.

- Я не то что впервые такое вижу, я и не слышал никогда, чтоб так, - мрачно добавил сержант, - весь отряд почти.

- Причём большая часть сразу в начале. Чёртовы дроны, - сказал Леонид.

- Да, - протянул Гусев, - разнесли к херам наш хвалёный флот. Представляю, что у них там творится. Нам-то переучиваться будет несложно, а им как?

- Да новое оружие дадут им и всё, - сказал Виталий, - а может, новые корабли. И всё.

- Просто у тебя всё, Заруба. Сейчас бы флотский тебе морду захотел набить за такое.

- А я бы ему ответил, - сказал Виталий, - я ничего против не имею, конечно, но мы тоже, знаешь, всё отвоевали от и до.

- Да с этим никто не спорит. Эх.

Он убрал из-за спины фляжку и откинулся на спинку. Виталий, сидевший рядом на небольшом складном стульчике, тоже сел на кровать напротив. В употреблении спирта точно нужно было сделать перерыв, а то и вовсе прекратить. Несмотря на близкое награждение, тренировки и прочие обыденные мероприятия никто не отменял.

- А прикинь, наши ошибаются? - нарушил воцарившуюся было тишину Леонид.

- То есть? - спросил сержант.

- Ну, прикинь, у них на самом деле армии целые таких светляков. Что мы тогда будем делать?

- Бить, - спокойно сказал Виталий, не отвлекаясь от ковыряния заусенца на ногте, - я вам так скажу: если сразу попрут эти чёрные, будет даже лучше.

Он поднял глаза и обнаружил, что сослуживцы с вниманием слушают его.

- Чего? - спросил он.

- Почему лучше-то? - спросил Леонид.

- Потому что дроны у них жёстче. Подумаешь, ломает он всё вокруг себя взмахом руки, - Зарубин грубо усмехнулся и сел на край кровати, оперев локти на колени, - если мы выберемся на местность, тем более на открытую, их любой винтокрыл размажет. Я про истребители молчу. А вот с дронами в таком случае ещё надо подумать, что сделать. Но тут уж флотские пусть решают. Или другие летуны. Давай ещё накатим.

- По ходу Зарубина пробило, - улыбнулся Гусев, потянувшись за фляжкой.

- Меня давно пробило. Они нам за всё ответят.

- Это уж точно.

Они снова выпили не чокаясь, потом Виталий взял недоеденную банку и сел с ней на кровать.

- А вообще, как он выглядел? - спросил Леонид.

- Ну я же рассказывал, - сухо ответил Виталий, - пасть здоровенная, чуть ли не до ушей, глазища огромные. Тот, который я видел, красный был. То ли сосуды полопались, то ли такой и есть, а кожа белая, бугристая немного. Тоже не знаю, то ли такая и есть, то ли гранатой его так. А может, потому что воздуха не было вокруг.

Зарубин пожал плечами, а потом приподнялся, чтобы взять хлеба.

- Хотел бы я на него посмотреть, - сказал Леонид.

- Ещё насмотришься, - сказал свою коронную фразу Гусев, - особенно если наши теперь знают, куда за ними лететь.

- А кстати, - спросил Виталий, посмотрев на сержанта, - не слышно, как у них с воздухом?

- Да вроде говорят, похож на наш, только маски один хрен надо.

- Значит, примерно, как у Левиков. В принципе, логично. Левики у них, наверное, что-то вроде слуг, да?

- Хрен знает, - по ходу, - сказал, пожав плечами, Гусев.

- Ладно, тогда разберёмся, - сказал Виталий, - может, они и крутые, но и нас не пальцем делали.

- Это уж точно, - сказал Гусев, разливая по кружкам.

Они снова выпили. Виталию еле удалось протолкнуть глоток в горло, а потом он закашлялся.

- Тут ты прав, - сказал Гусев, - хватит на сегодня.

Он убрал фляжку в тайник в сервисном коробе, а всё остальное они сложили в ящики около пустых спальных мест.

- Я жениться решил, - сказал Виталий.

- Прямо тут? - удивился Леонид.

- А чего такого?

- Не знаю. А если вдруг чего?

- Сплюнь, - сказал Гусев.

- Да, - подтвердил Виталий, - теперь мы будем готовы, так что ничего не случится. Не знаешь, Гусь, куда надо идти там или чего?

- Вообще, к нашему командиру, но.

- А командир у нас кто теперь? - улыбнулся Виталий, - я пока ещё не сержант.

- Ладно. Обратимся к кому-нибудь из старших завтра. Пойду завтра к кэпу, который нас пока курирует, уточню. А вообще, я слышал, что нужно какое-то заявление электронное ещё.

- Да как я его сделаю, у меня ведь даже компьютера личного нет.

- С поста связи надо попробовать, - пожал плечами Гусев.

- Ладно, - разберёмся, - Виталий потёр глаза.

- А чего ты так решил? - спросил Леонид.

- Да вот думаю, вдруг нас переформируют на другую станцию. Не хочу расставаться. А так она может о переводе тоже попросить.

Виталий поднялся и направился к своей кровати, поправив сначала ту, на которой сидел.

- Да и вдруг чего, как ты говоришь, - хоть буду рядом, как на Ориуме.

- Да, тогда медблок бы без вас не удержали, - сказал Гусев, - говорят, все звёзды в основном за него.

- Если бы ты видел, скольких там потеряли.

Виталий остановился, наполовину повернулся к сержанту и покачал головой.

- Чёртовы твари знали, куда наступать, - сказал сержант, - и мы, в том числе, должны сказать спасибо.

- Не нужно. Вы бы сделали то же самое. И хватит уже об этом.

- Как скажешь, - сказал Гусев.

- Лучше расскажи мне, Гусь, ты на гражданку вообще собираешься? Или лейтенантом будешь?

Виталий залез на свою кровать и лёг поверх покрывала. Спать пока ещё было рано, и поэтому раздеваться он не стал.

- Буду жив - останусь в армии, - ответил он, опустившись на своё место, - а ты?

- А я не останусь. Всё. Решил.

- Не надо такие решения принимать, когда в тебе плещется, ой, не надо, Заруба.

- Вот увидишь, завтра ничего не изменится.

- Посмотрим.

- Ну а ты, Лёня? - неожиданно спросил Виталий.

- А я тоже точно уйду. Учиться теперь хочу. Говорят, после армии там вообще лафа.

- Учитывая, куда ты в армию пошёл, она тебе была не нужна, - усмехнулся Гусев.

- Это точно, - сказал Зарубин, - меня по результатам экзаменов в школе куда только не звали.

- Но в основном-то на Лайтаере всё. А я не знаю, куда-нибудь слетать иногда хочу.

- Слетал, мать твою, - усмехнулся Виталий.

- Ну, - протянул Леонид, - если так брать, то да. Когда бы я ещё побывал на этой Меларе?

- А я на скалы мёрзлые ещё в учебке насмотрелся, - сказал сержант, - надеюсь, у этих в мирах потеплее.

- Круче всего, если бы можно было без маски, - сказал Виталий.

- Ну, тут я с тобой не соглашусь, но это проходит. Сам однажды поймёшь, как это хорошо, когда ты в ней.

- Да я на Ориуме ещё понял, когда сейчас тут есть воздух, а через пять секунд его не будет. Вот это да. Прямо ты вот слышишь, как насос шумит, а потом уже не слышишь ничего, потому что звуков нет вообще, только вибрацию ощущаешь.

- Я к этому долго привыкал, - сказал Леонид.

- Да все долго привыкали. Всё фильмы виноваты, - сказал сержант, - и игры. Летаешь ты в космосе, а вокруг звуки, и моторы и ракеты и всё такое. Вот и ждёшь где-то в глубине души, что так всё на самом деле и есть.

Оставшееся время до отбоя они больше не возвращались к военным темам. Разговаривали о чём-то отстранённом. В основном представляли, кто чем будет заниматься после войны. К моменту отбоя Виталий протрезвел, поэтому быстро уснул и хорошо спал, а наутро опять всё вернулось в привычное русло.

Окрылённый, он еле дождался встречи с Леной, а когда увидел её, то поднял на руки и долго не отпускал. Они находились в пустом коридоре, но она всё равно просила поставить её обратно на пол.

- Сюда может кто-то зайти! Виталик!

- Ладно, ладно, невеста, - вернув её на пол, он крепко поцеловал её в губы.

- Ты, кстати, не раздумал? - она загадочно улыбнулась.

- Я? - возмутился Виталий, - раздумал? Вы, госпожа, пока ещё Черкасова, сильно ошибаетесь. Я наоборот - очень и очень этого жду.

- Тогда у меня для тебя хорошие новости.

- Правда? Говори скорее.

- Пойдём, расскажу по пути.

Лена взяла его за руку, и они направились вперёд по коридору.

- Я узнала, что нужно подать заявку. Её рассмотрят и всё оформят.

- Я как раз тебе хотел сказать, что слышал что-то такое.

- Вот пойдём искать. Я тоже ничего точно не знаю.

До пункта связи добрались быстро. Виталий прошёл идентификацию и принялся манипулировать элементами интерфейса в поисках нужных пунктов. Лена стояла сзади, положив руки ему на плечи.

- Нужно, чтобы ты тоже была активна, - сказал Виталий, когда нашёл нужный пункт.

Лена достала компьютер и активировала свой профиль. Виталий нажал несколько кнопок, и ей пришло уведомление, которое она подтвердила. Дальше заявка была отправлена командованию.

- Я только сейчас подумал, - сказал Виталий, вставая, - что мы даже родителям не сказали. Мои-то ладно, а твой отец не будет против?

- А что если да? - ехидно улыбнувшись, спросила она, - будь его воля, я бы сидела сейчас дома и, не знаю, может, учила бы что-нибудь. А может, на работу бы собиралась.

Виталий поцеловал её.

- Я уже взрослая девочка, забыл? Так что сама могу принимать решения.

- И их последствия? - улыбнулся он.

- И их тоже, - кивнула она.

- Орденоносный ты мой медик, - улыбнулся Виталий и скромно поцеловал её.

- Пойдём, а то тут камеры.

- Да.

Виталий деактивировал свой профиль и выключил компьютер.

- Куда пойдём? И вообще, ты свободна сейчас?

- Да. А ты?

- Я тоже. Учитывая, что мы в подвешенном состоянии, то у меня пока есть время. Это потом мы вообще не будем видеться, как я чувствую.

- Да и я скоро всё сдам и уже буду младшим медиком. Хоть учиться пока будет не нужно, но работать буду больше.

- Эх, - Виталий обнял её за плечо и притянул к себе.

- Кстати, Ира сейчас на смене.

- О, - протянул Виталий, - с этого надо было начинать.

В свой блок он вернулся незадолго до отбоя. На его кровати лежал непрозрачный полиэтиленовый пакет чёрного цвета.

- Что это? - спросил Виталий.

- Парадка, - ответил сержант, - наше командование подускорилось. Завтра награждение, через два дня пополнение прибывает.

- Ого, - поднял брови Виталий, открывая пакет.

Форма была очень красивой. Её оттенок был не таким бледным, как у полевой. Из-за этого она чем-то напоминала флотскую, но та, хоть тоже и была синей, была темнее. Сама эмблема на плече тоже была яркой, и её было лучше заметно.

- Кепку примерь главное, - сказал Леонид, - а то и мне и Гусю жмут.

- Вот как?

Виталий отложил брюки и достал сложенную кепку. Он расправил её и надел. Она пришлась как раз, и немного поджимала разве что на фоне уже разношенной повседневной.

- Нормально.

- Ну, тогда хорошо, - сказал Гусев, - на сегодня уже отбой.

Процедура награждения была назначена на вторую половину дня. Первая же половина проходила как обычно - в тренировках. Всё тот же бег, преодоление препятствий, силовые упражнения, немного тактики.

После душа новая форма очень приятно лежала на теле. Виталий и его сослуживцы вышли в коридор и ровной колонной направились в церемониальный зал. На фоне остальных, уже переформированных подразделений, трое Солдат Доминиона выглядели невзрачно. Они стояли в самом дальнем углу, и их почти не было видно.

Виталий первое время искал глазами Лену среди невоенного персонала, тоже удостоенного наград. Их было не очень много, и в основном это были медики, оказывавшие помощь раненым под огнём врага. Найдя свою девушку, Виталий уже не сводил с неё глаз, она тоже посмотрела на него и улыбнулась.

Процедура, как показалось Виталию сначала, немного затянулась, но на деле всё прошло быстро. Он всё же немного растерялся, когда назвали его фамилию, замер на месте, и его подтолкнул вперёд стоявший рядом Гусев.

Виталий вышел на красную дорожку и промаршировал вперёд, к трибуне, где стояли уполномоченный военный советник и командующий системной группировкой в окружении высших офицеров.

Звезду Героя Империи так или иначе в своей жизни видел каждый, правда, в прошлые времена Виталий вряд ли осознавал истинную ценность высшей награды. Однако теперь она точно не могла быть просто золотой звездой с чёрно-жёлто-белой лентой. Это было нечто большее, и тут важна была не сама награда, а то, что она олицетворяет.

Юноша, которому нет ещё и двадцати, до этого ни разу в жизни не видел советника, притом военного, по-настоящему. А теперь он мог похвастаться даже тем, что жал ему руку, как и командующему целой системной группировкой. Было в этом что-то мальчишеское, но если судить объективно, это право на гордость он заслужил.

- Большое спасибо, - сказал высокий и статный советник, в одном его внешнем виде чувствовалось высокое положение, - сегодня я подписал официальную благодарность твоей семье.

После этих слов Виталий немного занервничал. Он предпочёл бы сам обо всём рассказать своим родственникам, и сделать это потом, но теперь уже не удастся скрыть его участие в обороне Ориума.

Затем Зарубин всё так же прошагал на своё место, а военный советник уже зачитывал фамилию следующего награждаемого. Звёзд героя почти не было. Кроме Виталия из присутствующих ими наградили только двух офицеров флота и одного старшего куратора медблока.

После окончания церемонии Виталий хотел подойти к Лене, но у него не оказалось такой возможности. Гражданские специалисты первыми покинули церемониальный зал и разошлись. Солдаты Доминиона же покидали его самыми последними.

- Ну что, - сказал Гусев, когда они вернулись в блок, - в честь награждения предлагаю полосу препятствий, а потом тактику на игломётах, давно мы с ними не работали.

- А где иглы-то взять? - спросил Леонид, - нам их не выдавали.

- Выдадут, я сейчас сделаю запрос. Пока бегаем, всё будет готово.

- Ну тогда хорошо, - сказал Виталий.

- Я бы не против небольшого сабантуйчика, - сказал сержант, расстёгивая ворот, - но мы в последнее время и так сильно расслабились.

- Меня немного мутило после вчерашнего, - сказал Виталий, - так что я вообще не хочу.

- Это правильно. Скоро пополнение встречать, - сказал Гусев, - там уж точно нельзя будет отказываться, так что пока всё по режиму.

Вторая тренировка за день давалась несколько легче первой. Они пробежали несколько кругов, потом полосу несколько раз преодолели препятствий, а потом традиционно - приступили к силовым упражнениям.

- Зарубин! - сержант неожиданно окликнул Виталия, висевшего на турнике.

Он спрыгнул и повернулся, чтобы узнать, почему его зовут, и увидел Лену, стоящую на входе в спортзал.

- Что случилось? - он быстрыми шагами подошёл к ней. Хотя, по тому, что лицо её радостно светилось, можно было понять, что ничего плохого не произошло.

- Ты можешь сейчас уйти? Хотя бы ненадолго.

- Нашу заявку приняли?

- Да! - она радостно улыбнулась, - у нас полчаса, а потом придётся долго ждать.

- Хорошо. Я успею. Куда прийти?

- В малый зал в нашем секторе. Тут рядом. Только ещё нужен свидетель с твоей стороны.

- Не проблема. Всё будет. Только душ приму.

- Да. Я жду, - она коротко поцеловала его в губы и скрылась в дверях.

- И парадную форму, - сказал Гусев, подойдя.

- Нужен свидетель. Сержант?

- Не, - протянул Гусев, - вон, Лёня пусть. Вы же из одного города. Хоть будете видеться почаще после войны.

- Лео? - с ожиданием спросил Виталий.

- Хорошо. Только я тоже переоденусь.

- Всё. Оба бегом, - сказал сержант, - а я пока пойду иглы получу и сныкаю на следующий раз.

- Хорошо.

На душ ушло пять минут. Ещё десять чтобы добраться до блока и переодеться, а потом выдвинуться к малому залу для церемоний. В целом назначение его было таким же, как и у большого, общестанционного, только масштабы были меньше.

Виталий пришёл раньше, но все уже были на месте. На Лене было скромное белое платье и туфли на невысоком каблуке. Вся она сейчас была такой светлой и красивой, что он замер, как будто бы никогда раньше её не видел. Свидетельницей была Ира, которая по случаю тоже надела платье, только тёмно-зелёное. И, самым неожиданным человеком на этом мероприятии стал тот самый военный советник, который сегодня награждал Виталия Звездой Героя.

- Здравия желаю, - Виталий первым вытянулся по стойке смирно и отдал честь, следом за ним то же самое сделал Леонид.

- Здравия желаю, - советник, будучи без головного убора, просто кивнул, - хотя, если позволите, можно перейти на неформальный тон.

- Как скажете, - неуверенно отчеканил Виталий, встав рядом с Леной.

- Кепи, - улыбнулся советник.

- Ах, да, точно.

Виталий быстро снял кепку и не успел даже подумать, куда её деть, как её у него быстро взял Леонид.

- Вообще, как вы понимаете, - начал меж тем советник, - я здесь по большей части случайно, и, одновременно с этим, неслучайно. Узнав, что вы решились на такой шаг в, скажем так, несколько неспокойное время, я решил, что это самое малое, что я могу для вас сделать. Конечно, мы не будем устраивать пышных церемоний и празднований. Вы это сделаете потом, когда вернётесь домой. Так, как пожелаете, не опираясь на чьё-либо мнение. Но ваша семья будет действительна с этого момента. Итак.

Он посмотрел на Виталия, а потом на Лену и остановил на ней свой взгляд.

- Вы не изменили своего решения создать семью, спрашиваю я вас, Елена Черкасова?

- Нет, - ответила она.

- А вы, Виталий Зарубин?

- Нет.

- Тогда, Виталий Зарубин и Елена Черкасова, объявляю вас мужем и женой. Прошу всех поставить подписи.

На столе, расположенном за его спиной, уже лежал специальный компьютер с большим сенсором и специальной ручкой. Первой к нему села Лена и поставила свою подпись в положенную графу. Следом за ней это сделал Виталий. Сердце его билось часто и радостно. Он ощущал всю прекрасную тревожность этого момента. Следом за ним свои подписи поставили Леонид и Ира.

- Сей документ вступает в силу в эту же секунду и будет действителен всегда, - торжественно сказал советник, дотрагиваясь большим пальцем до нужного места на сенсоре.

В следующий миг где-то в сумочке Иры компьютер Лены издал небольшой сигнал. Она улыбнулась.

- Мои поздравления. Теперь движемся дальше.

Он сделал несколько шагов в сторону и взял маленькую коробочку, лежавшую на одном из столов в стороне. До этого Виталий не обратил на неё внимания в суматохе. Он уже знал, что внутри.

- Проверим, насколько точны ваши медицинские данные, - улыбнулся советник, снимая крышку.

Внутри было два кольца из яркого белого сплава, похожего на серебро, но с лёгким голубоватым оттенком.

- Пусть ваш союз будет таким же прочным, как этот сплав, - сказал он.

Виталий тем временем уже надевал кольцо на палец Лены. Руки его слегка дрожали, но справился он легко. Хотя, на его взгляд, у неё это получилось ещё легче. Ира сделала несколько снимков этого момента, а потом сфотографировала Виталия и Лену. Такое событие нельзя было не запечатлеть. Даже сам советник сделал один снимок молодых вместе со свидетелями.

- Вам будет, что вспомнить, - мягко улыбнувшись, сказал он, - ну а теперь последняя торжественная часть в нашей церемонии.

Он отошёл к в сторону, где на столике лежал небольшой чемоданчик. В нём обнаружилась бутылка игристого вина и бокалы.

- Итак, - сказал он, после того, как разлил вино по бокалам, - за ваш союз и вашу любовь. Пусть они будут несокрушимы, как наша Империя.

Он выпил бокал до дна и поставил его на стол. Затем, извинившись, ещё раз поздравил молодых, пожал Виталию и Леониду руку, и ушёл.

- Вот это да, - очарованно сказал Леонид, когда дверь закрылась.

- И не говори, - сказал Виталий, делая осторожный глоток вина.

- Как вы себя чувствуете? - с улыбкой спросила Ира.

- Хорошо, как никогда, - ответил Виталий, - а ты, жена?

Она просто улыбнулась и прижалась головой к его плечу.

- Так что всё отлично. А когда вернёмся на Лайтаер, там уже устроим веселье, - сказал Виталий.

- Не забудь меня позвать, - сказал Леонид.

- Да. Ты уже приглашён, и вы, Ирина, - тоже.

- Я обязательно вырвусь, хоть к вам и не пробиться, граждане доминиона.

- По такому случаю, да ещё просто гостевую визу вполне легко дадут, так что это не проблема, - сказал Зарубин.

Они ещё некоторое время посидели в церемониальном зале. Он казался очень большим для четверых человек, но это только усиливало ощущение торжественности, им производимое. Виталий был счастлив. Счастлив по-настоящему, и это несмотря на то, что всё, что они прошли до этого, можно было смело отодвинуть в сторону и сказать, что настоящая война ещё только началась.

Какой она будет? Что ждёт их? Нельзя было не предаться подобным мыслям, глядя на бесконечную звёздную гладь. Он обнимал Лену, стоявшую к нему спиной и тоже глядящую вперёд через панорамную стену. Лучше было не думать о том, что на этот раз они встретили силу, которой не смогут противостоять, и что после множества кровопролитных боёв Империя вынуждена будет подписать унизительный мир, чтобы сохранить хотя бы своё центральное пространство. А если им не дадут такой возможности? Что, если леврорнодивы когда-то, подобно землянам столкнулись с этим противником и не смогли его одолеть? Результат - подавленная воля и невозможность хоть что-то решать самим. И это, как выяснилось, на всех уровнях. У них не было даже собственной верхушки, обладающей хоть какой-нибудь степенью свободы. Не хотелось даже думать о том, что все ценности, которые так доблестно оборонялись и отстаивались поколениями, будут низвергнуты. Виталий бы считал в этом виновным себя в том числе, потому что случилось бы это тогда, когда он заступил на свою службу. Это он бы не справился с тем, что до этого удавалось всем, кто был Солдатом Доминиона. Нет, этого допускать нельзя.

К счастью, была и обратная сторона. Способности нового противника могут оказаться значительно переоценёнными, и земные войска, тщательно подготовленные во всех отношениях, снова войдут во врага, как нож в масло, и остановятся только в центре его пространства и только после полной победы. Война, начавшаяся фактическим поражением на Ориуме, превратится в победное шествие, да таких масштабов, которые в Империи никогда не видели. Благодаря новейшим технологиям имперская армия станет поистине неуязвимой и уже никто и никогда не сможет сражаться с ней на равных. Такой финал устраивал его куда больше, но пока ещё никто не отменил кровопролитной войны, которую пока что ведут учёные, конструкторы, стратеги и тактики, но вскоре в бой вступят и полевые силы, непосредственные исполнители высшей воли.

- О чём ты задумался? - Лена погладила ладонями руки Виталия, обращая на себя его внимание.

- Да так, - он попытался уклониться от ответа.

- Ну, - обиженно протянула она и потрясла его руки.

- О будущем.

- И что там? - она немного неуверенно улыбнулась, повернувшись к нему, и заглянула в его глаза.

- К нам на днях прибывает пополнение, а значит, и высадка где-то не за горами.

Она обняла его и приблизилась, а потом погладила рукой по волосам.

- Но вам ведь дадут оружие, которое их убивает быстро, и вы сможете, как раньше, почти без потерь.

- Сможем, - легко улыбнулся он.

- Я тут думала, что было бы, если бы я осталась там? Сейчас бы ничего не знала, злилась на тебя, даже не знала бы где-ты и что делаешь.

- Наверное, так было бы лучше, - честно сказал он, - ты бы не боялась. Ну, по крайней мере, не так.

- Лучше знать, - она прижалась головой к его груди, - лучше быть рядом. Как ты говоришь - самое плохое - не иметь возможности что-то сделать. Я всегда вспоминаю тот день, когда мы встретились. Я увидела тебя, без сознания в реанимационной маске, и я в тот момент знала, что нужно делать. До этого я уже видела многих раненых, и когда хирург начал доставать пули и восстанавливать твою руку, я уже знала, что всё будет хорошо.

- Ты моя умница, - он погладил её по волосам, - мы справимся со всем.

Он ощущал тепло. И телесное и душевное. Сейчас он чувствовал всю полноту красок этой жизни, несмотря на то, что в паре метров впереди был холодный и пустой космос. И настолько же бескрайний. Говорят, что о бесконечности вселенной лучше не думать, как и о многом другом. Но сейчас, когда он в неполные двадцать лет чувствовал всю полноту жизни, пустота и мрак его не пугали. Важно было не быть одному. Важно было ощущать плечо близкого и любимого человека, пусть даже это хрупкое плечико девушки. Оборона Ориума среди прочего показала ему, насколько твёрдым и надёжным оно может быть. Но ещё важнее для него было не бояться при надобности подставить своё плечо или закрыть собой то, что ему дорого.

- Главное, чтобы мы были вместе, - сказал он, - всегда.

- Вы что-то не в ту сторону думаете, рядовой, - сказала она, - ещё только поженились, а уже сомневаетесь?

- Никогда! - он резко присел, подхватил её под колени и резко распрямился, подняв вверх.

Она вскрикнула и тут же ухватилась за его плечи, боясь потерять равновесие.

- Чувствуешь новый масштаб? - сказал он, подняв голову.

- Да, да, только отпусти, а то я сейчас упаду.

- Никуда ты не упадёшь, Зарубина, я тебя держу. И ронять не собираюсь.

Он отпустил одну руку, и Лена взвизгнула, резко опускаясь вниз, но он тут же подхватил её и поцеловал.

- Кстати, - сказал он, по её же просьбе, опуская её ноги на пол, - наш глубокоуважаемый советник всё же забыл одну формальность.

- Какую?

- А как же брачная ночь?

- Я думаю, Ира уже ушла. Хоть мы и не договаривались, она всё всегда понимает.

- Это очень хорошо.

- А тебя отпустят?

- Ну, если ты хочешь, я могу сбегать в блок и уточнить, но я думаю, у нас тоже все всё поймут. Главное, никому из офицеров на глаза не попасться, чтобы лишних вопросов не было, а так, я думаю, никто против не будет.

- Значит, идём, муж?

- Значит, идём, жена.

Он улыбнулся и провёл пальцем по её носу, а потом поцеловал в губы. В ту ночь они любили друг друга особенно страстно, долго не спали, много говорили о будущем, нежно целовали друг друга и мечтали.

Они не обсуждали это, но всегда теперь им виделась бесконечность. Это сложно было описать словами, но относительно легко ощутить. Это ощущает каждый, вглядываясь в звёздную сферу, которая всегда кажется далёкой, и которая всегда будет далека физически, но всегда будет ощущаться. Так и Виталий, когда его молодая жена засыпала, нежно обняв его и положив голову на грудь, смотря вверх, не видел перекрытий станции. Над ним простиралась звёздная сфера, бесконечная и прекрасная, и он ждал новых встреч с ней. Да, сейчас они взяли небольшую передышку, чтобы собраться и с новыми силами устремиться навстречу друг другу. Для него и его жены это будут шаги в неизвестность и вечность, и они смогут пройти их все, не отпуская руки друг друга, и всегда готовые на всё. Вот о чём ему больше сего нравилось думать, взирая в бесконечные дали, окроплённые звёздной россыпью.

***

Ржев, 27. 06. 2015

252