Собиратель

Глава 20. Конец учений

Мои навыки управленца хромали, но зато я умел прогнозировать ситуацию и наглядно представлять, что произойдет в ходе развития тех или иных циклов.

На то, чтобы занять нужный квадрат, ушло полчаса. За это время я расспросил гвардейцев, что они умеют. Ну как расспросил… Получив «вежливый» ответ, что они умеют стрелять, мой энтузиазм иссяк и допрос на этом закончился.

Не дело это, конечно, но ходов, как заставить себя уважать за короткий срок незнакомых людей я не видел. Не уговаривать же их быть послушными и исполнительными.

Как добрались до места, пришли следующие указания. Нам нужно было захватить одну из отмеченных на карте точек. Всего пять на выбор дали. Здесь-то и включилось моё живое воображение.

Если верить карте, то в указанных точках находятся какие-то здания. Исходя из того, сколько мы добирались сюда, то до ближайшей точки минут двадцать таким же, не самым спешным темпом. До самой дальней — больше часа точно. Это если дорога будет такой же легкой, в чем я не уверен.

Площадь, на которой проходили учения, внушала уважение размерами. Есть, где развернуться всем участникам.

— Какие будут указания, господин? — с сарказмом спросил командир отряда.

— Не мешать думать, — ответил я ему, — А если скучно, то займите оборону прямо здесь, а то стоите, как в тире. Ну? — глянул я на них недовольно, — Или мне вас всех вырубить, нахрен? Впрочем, не мне с головной болью мучаться, если что.

— Где-то я слышал, что плохие командиры часто гибнут вовсе не от рук противника, — послышалось едва слышное замечание одного из солдат.

Кто именно это сказал я не понял. Был погружен в свои мысли, а стояли они кучно и так сразу не скажешь. Голос этот я впервые услышал, поэтому понятия не имел, кому он принадлежит.

— За такие речи от вас проще избавиться прямо сейчас, чтобы удар в спину не получить. — навёл я оружие на солдат. — Никогда не думал, что в гвардии князя проблемы с дисциплиной.

— У гвардии князя идеальная дисциплина. — ответил командир спокойно.

— А вы разве не гвардейцы князя?

— Гвардейцы, — кивнул он, — Но вы, господин, — сколько же сарказма в этот голосе, — Не князь. Так мы будем что-то делать?

— Будем.

Стоял я не просто так. Просчитывал ситуацию. Точек всего пять. Отрядов больше сотни. По правилам можно заключать союзы. Также по правилам, если тебя выбили, то выпадаешь на пару часов, пока в чувство не приведут. А следовательно теряешь время на то выполнение заданий и не сможешь себя проявить.

Первыми до точек доберутся ходоки, тут и гадать нечего. Пока остальные добегут… Следовательно, эти остальные либо вступят в союз с ходоками, либо им придётся атаковать. Как и всем остальным группам. Иначе говоря, вскоре вокруг обозначенных точек развернется бойня.

Так и какой смысл мне туда лезть со своим маленьким воинством? Союз я заключить могу разве что с Матвеем. С остальными — маловероятно. Где Матвей понятия не имею. Где-то в лесу. Мои печати его не обнаруживают, а значит дистанция больше сотни метров.

К вопросу про плотность покрытия студентами и гвардейцами леса — в радиусе сотни метров всего один отряд был, который удалился от нас, пока я думал.

Ах да, чуть не забыл. Половина студентов с радостью меня подстрелит. Как минимум по двум причинам. Первая — я сам их отстреливал на предыдущих тренировках. Вторая — я парень без семьи, почти никто, а тут вылез вперед многих. Второй пункт усиливал первый и не стоит удивляться, если кто-то отвлечется, чтобы подгадить. Просто так. Забавы ради.

— Медленно двигаемся в сторону указанной точки. — озвучил я решение.

Стоять на месте тоже смысла нет. Хуже того — это чревато. Уж лучше красиво погибнуть, чем отсиживаться в кустах. Ещё сочтут трусом, потом замучаюсь отмываться.

Эта угроза не пустой звук. В разговорах между учебными боями не раз звучало обсуждение, как и кто себя проявил. Кому-то выражали уважение, а кого-то наоборот, порицали. Поэтому отсиживаться можно, но только если это приведет к победе. Иначе весь наработанный репутационный капитал за прошедшие дни аннулируется.

В этом смысле мне даже повезло. От одиночки без семьи ничего не ждут. Или скорее ждут, что он облажается и будет плестись в конце списка. Добраться до середины списка — это значительно превысить ожидания и тем самым выделиться в положительном ключе. Тот же Стародубов никого не удивил. Народ воспринял его первое место, как данность. А займи он второе место, это вызвало бы пересуды. Вот она, цена репутации.

— Господин не желает спешить? — поддел меня военный.

— Господин может вас послать бегом вперед, а сам в это время провернуть диверсию. Готовы?

— Как прикажет господин, — нахмурился мужчина.

Перспектива отрубиться никого не радует.

Я видел по его лицу, что он хочет ещё что-то сказать. Возможно, пошутить на тему смелости. Но что-то он в моих глазах такое прочитал, раз промолчал.

Как я и предполагал, вокруг ближайшей точки случилось побоище. Военные с помощью ходока заносили вырубленных в проход. Причем шли они плотным потоком, то есть под сотню человек за последние полчаса точно на отдых отправили.

Нас тоже попытались атаковать, когда я повёл отряд в сторону, по дуге вокруг обозначенной точки. Заметили сквозь лесной просвет и двинулись навстречу. Уж не знаю, случайно нас выбрали или из-за неприязни ко мне.

— За мной! — скомандовал я и рванул обратно в лес, где гуще кроны и где никого не было.

Повезло. В команде той группы не оказалось ходока. Всего семь человек за нами шли, потеряв где-то ещё четверых.

— Занимайте оборону здесь, — бросил гвардейцам, указав на группу деревьев.

Если спрятаться за ними, то противнику придётся постараться, чтобы перебить всех.

Сам я, пригнувшись, побежал, чтобы заложить круг и зайти противнику сбоку. Что не так сложно, когда ты точно знаешь, кто и где находится, а главное, в какую сторону смотрит.

Простая уловка сработала, как надо. Когда на моих напали и началась перестрелка, я преодолел половину пути. Когда они сблизились и аристократ-командир кричал, чтобы его солдаты задавили моих, я ускорился и открыл стрельбу, сняв этого крикуна первым. Средний бес, он был чуть слабее меня в этом плане и не ожидал, что кто-то выйдет ему в спину столь нагло.

Закончилась битва тем, что мы потеряли одного, а они легли все. Дождавшись, пока военные придут за спящим, я скомандовал идти дальше. Легкая победа, которая ничего не значит. Этот аристократ был слаб, раз не полез в самую гущу и, видимо, решил пощипать таково же «слабака».

Мой прогноз оправдался. Минут через двадцать, когда я решил сунуться ближе, чтобы найти кого-то из знакомых и заключить с ними союз, нас зажало три отряда, ещё и с ходоком. На этот раз возможность определять местоположение противника не помогла. Тупо окружили и задавили.

Так и пошло дальше. После пробуждения я нашёл Матвея и объединился с ним, но это скорее помешало, чем помогло. Парень был командиром ничуть не лучшим, чем я. То есть никаким. Вот мы и бегали по лесу, пытаясь выполнить те или иные задания.

А их подкидывали регулярно. То занять квадрат, то зачистить сектор, то атаковать другую команду, то пойти на прорыв. Какие-то задания даже удалось выполнить. В основном благодаря тому, что я мог отслеживать, кто и где засел.

Главная доминирующая сила, были, конечно же, ходоки. Вот кто задания выполнял влёт, а остальные пытались за ними угнаться. Более чем доходчивая демонстрация, что будет на реальной войне. Десяток ходоков способны потрепать любую армию.

Самое интересное началось ближе к вечеру. Когда нам сообщили, что никакого обеда и ужина не будет. В смысле в столовой не будет. В лесу выбросили пайки и те, кто хотел поесть, должен добыть их в бою. Ох и веселье тогда началось. Подставы, провокации, союзы и предательства.

На этом ничего не закончилось. Веселье продолжилось с наступлением ночи. То же самое, но в темноте. Тут свою роль сыграли те, у кого лучше зрение и кто адаптирован к таким условиям. Гвардейцы показали себя совсем уж бесполезным мясом, потеряв способность ориентироваться в кромешной тьме.

Закончили под самое утро.

На учениях мы провели девять дней. Финальные состязания длились с утра субботы и до утра воскресенья. На сон нам дали четыре часа, а потом приказали явиться на общий разбор и подведение итогов. Пока ели, состоялся познавательный разговор.

— Виктор, — обратился я, — А вот ты руководил десятью гвардейцами своего рода.

— Так, — кивнул он, жуя мясо.

— Какое количество гвардейцев нормально для аристократа?

Сидели мы не вдвоем, а всей предыдущей компанией. Так что первым среагировал Егор.

— Ну и вопрос у тебя, — хмыкнул парень, — Зависит от аристократа. Ты тоже аристо, но гвардии у тебя нет.

— Вчера я понял, что это досадное упущение. Хочу прикинуть, к чему стремиться.

— А ты вообще представляешь, как устроены клановые и родовые войска? — поинтересовался Моржов.

— Нет.

Может этот ответ и не красит меня, но что есть, то есть.

— Информация не секретная, об этом все в курсе. Во-первых, стоит разделить клан и род.

— А в чем отличия?

— Ты совсем дремучий? — посмотрела на меня недовольно Рао.

— Дремучий — очень точное слово. — согласился я, — Прямо в лесу и жил долго.

Егор заулыбался, да и другие парни тоже хмыкнули. Наблюдать за тем, как Рао всех цепляет — это что-то типа разновидности шоу.

— Род — это одна семья. Клан — это объединение семей. Либо равноправное объединение, либо с главенством одной семьи. — пояснил Виктор, — Соответственно, вооруженные силы могут быть как общие, так и частные, то есть принадлежащие отдельным семьям. Но это не всё, только начало. Второй момент — это разделение самих войск.

— Обычная охранка и гвардия, — дополнил Егор, когда Виктор замолчал, чтобы подхватить ещё один кусок.

— Ага, — кивнул парень и продолжил, когда дожевал, — Представь, что у тебя есть торговый центр. Есть смысл охранять его гвардейцам?

— Думаю, что нет, — послушно ответил я.

— Именно. Охрана… ну это обычные охранники, — Виктор описал вилкой пируэт, — А гвардия — это уже войска. Отряды специального назначения для проведения действий военного характера. Но не стоит списывать охрану со счётов. Их много, они как-то обучены, вооружены, пусть и слабо.

— Если ты попробуешь атаковать тот же торговый центр, то охрана и задержать может, — снова дополнил Егор, — Смотря какая, правда. И смотря кто атаковать будет. Но, думаю, общий принцип ясен.

— Получается, количество охраны прямо пропорционально тому, сколько объектов надо охранять?

— Ну да, — кивнул Моржов, — А гвардия — её содержат для мира и для войны.

— А смысл в гвардии, когда есть ходоки? — спросил Матвей. Его, как и меня, впечатлили возможности ходоков на поле боя.

— Глупый вопрос, — хмыкнула Рао, — Гвардия нужна, потому что у других семей она есть. Ходок может натворить многое, но они не вездесущи.

— Это сложный вопрос, — вздохнул Виктор, — Не все ходоки умеют перемещаться на дальние расстояния. Не все умеют перемещать других людей или какие-то вещи. Таких раз-два и обчёлся на всю страну.

То-то мне так везет на ходоков. То с одним столкнусь, то с другим пообщаюсь.

— Поэтому большинство конфликтов происходит без участия ходоков. А это уже обычная война, где нужно бряцать военными мышцами. Да и ходоки… Уже накоплен вековой опыт противостояния им.

— История знает примеры, когда ходоков убивали, — криво усмехнулась Рао, — Но гораздо больше она знает примеров, когда ходоки жестоко карали тех, кто против них вышел.

— Так и сколько нужно гвардейцев, чтобы чувствовать себя уверенным? — вернулся я к начальному вопросу.

— У нас в роду около трёх сотен гвардейцев, — ответил Виктор, — Это личная гвардия. На весь клан — около тысячи.

— О чем лучше не болтать, — проворчал Хохлочев Степан.

— Да брось ты. Как будто кто-то не знает, сколько у нас официально гвардии, — отмахнулся Виктор.

Я же про себя отметил слово «Официально».

— Если ты вдруг захочешь сформировать свою гвардию… А она именно формируется. То есть надо найти людей, обучить, вооружить, дать им наработать опыт, а это военные действия… Обеспечить содержание, пенсии, выплаты родственникам погибших… В общем, будь готов к тому, что это долго, дорого и муторно. А так зависит от твоих амбиций. Для начала собрать и один боевой отряд — уже хорошо и какое-то подспорье для решения некоторых вопросов.

Я вспомнил конфликт с Барсуковым, когда он захватил Ольгу. Будь у меня пара десятков матерых гвардейцев и конфликт бы даже не начался. Или закончился гораздо более мирно. Да и без моего участия тоже бы закончился. Отряд сам бы справился.

Осталось решить вопрос с обеспечением. Виктор дело говорит. Уверен, гвардия — это очень дорого. А значит нужен регулярный приток денег, желательно из разных источников, чтобы потянуть. Да и людей ещё где-то нужно найти.

— А что это тебя так интересует, Соколов? — выставила в мою сторону палец Рао, — Хочешь подняться?

— Само собой. Чем мне ещё заниматься? — ответил я спокойно. Любые слова Рао давно перестали меня хоть как-то задевать.

— Тогда это будет почти романтическая история. Последний выживший из рода борется за своё будущее.

— Уверен, у Эдгарда всё получится, — миролюбиво заметил Виктор.

Доев, мы отправились на разбор полётов.

Остаток дня посвятили тому, чтобы разобрать произошедшее. Общее поведение, ключевые ошибки, отдельные ситуации. Военные ничего не оставили в стороне, пропесочили детишек аристократов от и до.

В целом, если подвести личные итоги, я остался доволен. Увидел, что могут другие, с чем легко столкнуться, к чему нужно готовиться. Опять же, уйму ценных данных собрал. Да и идеи кое-какие появились.

Крутилась в голове мысль, что если и создавать отряд, то вооружать их по полной. Частично я это уже реализовал. Есть защита от пуль и гранат, есть блокиратор ходоков. Ещё надо доработать броню обычную. Как показала практика, взрывная волна, огонь или физические удары могут нанести существенный вред. Полный доспех мог бы защитить гвардейца. Ещё можно придумать маячки. Поместить в артефакты то, что я проделывал на учениях. Только надо придумать, как этим будут пользоваться обычные люди. И не забыть встроить систему контроля моих устройств, чтобы они уничтожались, если попадут не в те руки.

В воскресенье вечером мы все дружно оказались возле института. Задержаться никто не пожелал и студенты разбрелись по домам.

— Как тебе учения? — спросил Матвей, когда мы брели обратно.

— Познавательно, — честно ответил я.

— Не то слово. Где ты этому всему научился?

— Чему именно?

— Для парня, которого никто не обучал, ты действовал слишком хорошо. Гораздо лучше, чем я, — заметил он самокритично.

— Меня обучали. Хуже, чем остальных аристократов, но обучали. Да и сам недавно уроки брал.

— Дорого стоят уроки? — поинтересовался Матвей с показушно-безразличным видом человека, у которого нет денег и которому стыдно это показывать.

— Пятьдесят тысяч за месяц. Это абонемент, вместе с инструктором.

— Пятьдесят штук, — задумчиво проговорил парень. — Я не потяну. Засада какая-то.

— Наверное, есть места и подешевле.

В место, куда я ходил, захаживали разные личности. В основном аристократы и военные. Первые были из тех, кто по каким-то причинам не имел собственного полигона, но хотел поддерживать или развивать навыки. Вторые же, как я успел узнать, чаще всего приходили за повышением квалификации и шли они не от себя, а от имени какого-то рода, которому служили. Например, у того же Виктора Моржова родовые земли располагаются за сотни километров отсюда, а следовательно основные силы, военные площадки, тренировочные зоны тоже там находятся. На самом деле я не знал, где они расположены, но предположил, что там же, где сердце клана. Здесь же, в столице, находится филиал и гвардия как бы на «выезде». Так почему бы и не ходить в чужие клубы, даже если в другом городе есть свои?

Не будь таких ситуаций и я не знаю, были бы вообще эти клубы. Обычным людям оружием владеть нельзя. Заниматься стрельбой тоже. Только те, кто работает на род, имеют право. А у родов чаще всего есть и стрельбища собственные.

— Наверное, — вздохнул парень.

Он выглядел как человек, который находится в отчаяньи. Сам я занял место приблизительно такое же, как и в учебе. То есть вверху последней трети, близко к середине. Испытания с гвардейцами подвели, конечно же. Сильно подвели. Зато если драться один на один с равными по силе противниками, здесь я уделаю если не любого, то большинство. С помощью алхимии, само собой. Так что не всё так плохо. Если набраться опыта, подтянуть стрельбу и тактику, развить командирские навыки — то и вовсе, превращусь в боевую машину.

Хотел ли я этим заниматься? Конечно же. Не дурак, в курсе, что если не обеспечить выживание, то любые другие цели бессмысленны.

— Можно попробовать организовать собственное стрельбище, — прикинул я варианты, — Если достать оружие, патроны, то…

— Да ты оптимист, — хохотнул Матвей, — И где же собираешь стрелять и достать необходимое?

— У себя на родовых землях. А остальное купить.

— Эм… А, ну да. Что-то я позабыл, что у тебя есть земли. Но всё равно, оружие и патроны денег стоят. Короче не парься, дружище, я придумаю что-нибудь.

Матвей хлопнул меня по плечу и закрыл тему. А я не стал давить, чтобы не заставлять его чувствовать себя ещё более неловко, чем есть.

Роман Коршунов тренировал сестру в лесу, на поляне, когда появился Канис. Он возник молчаливой тенью, не желая приближаться.

— Продолжай, — сказал мужчина сестре.

— Я хочу с тобой.

— Нет. Продолжай. — надавил Роман и двинулся к Канису.

Тот стоял с невозмутимым видом, как всегда обманчиво расслабленный. Коршунов прислушался к ощущениям и отметил, что Канис ещё немного стал сильнее. В его возрасте это поразительное достижение.

— Как очаровательно. Брат учит сестру. Разве не идиллия? — фальшиво улыбнулся Канис.

— Что нужно?

— Как грубо, — скривился тот, — Я дал тебе задание. Ты его до сих пор не выполнил.

— Я не буду убивать ребенка, — набрался смелости Роман.

— Не будешь? — удивился Канис. На этот раз искренне удивился, — Почему же?

— Я не убийца детей.

— Твой отец не был таким щепетильным.

— Я не мой отец, — ответил Коршунов сквозь стиснутые зубы.

— И это меня сильно печалит. Как бы там ни было, дело должно быть сделано в ближайшие дни.

— Выбери любую другую цель. Не мальчишку.

— Другую цель ты не потянешь, — покачал головой Канис, — Впрочем, если отказываешься, то так тому и быть.

— Что? — глупо переспросил Роман, не ожидая такого ответа, — И что дальше? В чем подвох?

— Никакого подвоха. У меня есть другой исполнитель.

Канис посмотрел на тренирующуюся открывать проходы Камилу. Роман осознал, что все его догадки подтвердились. Не просто так девушка резко прибавила в силе. Мужчина напротив помог.

— Если ты вплетешь её в это… — прошипел Коршунов.

— То что? — заинтересовался Канис, — Я никого не принуждаю. Только добровольное сотрудничество. Либо это сделаешь ты, либо она. Выбирай. Сроку тебе — два дня.

Канис смотрел с любопытством, наблюдая, бросится Роман или нет. Тот промолчал. Заставил себя разжать кулаки и взял эмоции под контроль.

— То-то же. — хмыкнул Канис и исчез.

Роман постоял какое-то время, а потом развернулся и быстрым шагом отправился к сестре.

— Мы уходим, — бросил он ей.

— Нет.

Коршунов ожидал чего угодно. Возмущений, споров, криков, испуга — но не спокойного нет.

— Если ты хочешь уйти — уходи, — добавила сестра, — А я — остаюсь.

— Ты не понимаешь, во что ввязываешься, — возразил Роман, но тут же понял, что Камила прекрасно слышала их разговор.

— Хватит считать меня маленькой. Я сама буду решать свою судьбу, — вспылила девушка, — Мне надоело убегать. Надоело жить изгоем. Что ты предлагаешь? Бежать? Куда же? На другой материк? Так давай сразу в Антарктиду, к пингвинам. Глядишь, там нас никто не найдет.

— Лучше бежать, чем участвовать в том, во что нас втягивают, — сказал Роман.

— Для тебя может и да. А для меня… Слишком я устала так жить. Больше не хочу.

— Камила, ты…

— Что я? — разозлилась она ещё сильнее, — От тебя требуется всего лишь убить какого-то пацана. Ты просто слабак и…

Роман дернулся, отшатнувшись. Камила тоже замолчала, осознав, что перегнула палку. Но вместо того, чтобы извиниться, она продолжила говорить.

— Что нам князь? Что нам другие рода? От нас отвернулись все. Никто не хотел общаться. Никто не протянул руку помощи. Нашего отца убили. Тебя — пытали. И ты хочешь просто бежать после этого?

— А ты думаешь, что сможешь что-то изменить? Сможешь отомстить? — горько рассмеялся Коршунов, — Ты просто пешка в руках Каниса. Он использует тебя, чтобы продвинуть свои цели. Ты не знаешь, но у него есть оружие, способное уничтожить город. Он был готов сделать это. Его действия приведут к миллионам жертв…

— И что с того? — перебила Камила, — Как и сказала — мне плевать на всех тех, кто сделал нас изгоями. Мы были великим родом. А кто сейчас? Жалкие неудачники. Я всё сказала, Роман. Хочешь бежать — беги. А я останусь и буду бороться.

Роману показалось, что земля уходит из под ног. Сначала смерть отца. Потом предательство матери. А теперь ещё и сестры… Той, ради кого он ввязался во всё это.

Не в первый раз Коршунову жизнь наносила удар. Этот был одним из худших.