Сновида

Глава 6

Чувство недовольства и усталости копилось. Недовольство, что вот уже неделю я каждую ночь провожу в сомнологическом центре, а никаких результатов нет. А усталость — от слишком ярких снов.

«Те картинки, что они мне демонстрируют каждый вечер, скоро сведут меня с ума», — подумала я, стоя у гладильной доски и гладя рубашку мужа. «И ладно бы, если показывали только что-то хорошее, а они всё время чередуют их. Особенно отвратительно, когда они что-нибудь ужасное показывают. Я потом во снах такие кошмарики вижу, что проснувшись, долго не могу прийти в себя», — я поморщилась, вспомнив сны этой ночи. «Нет, всё, сегодня же скажу Надежде Фёдоровне, что больше не могу смотреть на всякую гадость и что хочу знать хоть какие-нибудь результаты! Надоела эта неизвестность! Должны они были понять уже хоть что-то. Ведь столько тестов пройдено, столько анализов сдано, что можно хоть с чем-нибудь разобраться».

Догладив рубашку Миши, я потянулась за вешалкой и снова поморщилась, но в этот раз от боли в теле. В последние два дня к основным тестам добавились ещё и физические нагрузки, поэтому мышцы рук и ног болели. «Этого я вообще не понимаю! Говорила же доктору, что физическая усталость не избавляет от сомнамбулизма, а она всё равно требует, чтобы я проводила некоторое время и за тренажёрами».

«Во всей этой ситуации с центром приятна только одна вещь — убрали этого мерзкого Тихона Борисовича, и его место занял спокойный, неприметный, слегка полноватый мужчина лет сорока. И хотя к нему я тоже не испытываю расположения, но всё же он ведёт себя корректно и не лезет на глаза».

«А вот что радует, так это отношение Миши. Он стал таким нежным и любящим, каким не был даже в медовый месяц!» — я улыбнулась, вспомнив предыдущие дни. Муж готов был носить меня на руках, предупреждал любые желания и всегда старался побыстрее отвлечь после ночных кошмаров. «Я даже не представляла, что он способен на такую нежность, и это ощущается, даже когда мы просто сидим в обнимку и молчим. Меня как будто накрывает теплом, исходящим от него», — сердце гулко забилось в груди от приятных ощущений, и я вздохнула.

«Нужно поговорить с Надеждой Фёдоровной не только о результатах тестов, а попросить ещё и отдых хоть на одну ночь, чтобы провести её дома с Мишей», — решила я. Из-за боязни, что потом это отразится на снах, я боялась заниматься с мужем любовью, и давалось это тяжело. Особенно сейчас, когда он полностью изменился и, не стесняясь, проявлял самые тёплые чувства. «Думаю, она и сама не откажется от перерыва. Не может же она работать без выходных».

Со стороны прихожей донёсся звук открывающего замка и, отключив утюг, я пошла встречать мужа, возвращающегося с очередного собеседования.

С работой пока не везло. Из тех компаний, где его всё устраивало, не перезванивали, а в остальных или платили мало, или предупреждали о частых и длительных командировках, и Мише приходилось отказываться от работы, чтобы надолго не оставлять меня одну.

«Ох, надеюсь, хоть в этот раз что-нибудь получилось. Он старается не показывать, но я чувствую, что его беспокоят проблемы с трудоустройством. Как бы он не держался, а ощущается его напряжение, и я не знаю, как помочь».

Поправив косынку на голове, и одёрнув яркий сарафан с цветочным орнаментом, я улыбнулась, когда дверь открылась, и вошёл муж, и тут же улыбка погасла. Миша виновато посмотрел на меня, вздохнул и отрицательно качнул головой, давая понять, что собеседование прошло неудачно, а потом устало произнёс:

— Глухой номер. Я им точно не подхожу. Там присутствовало ещё два соискателя и с ними даже беседовали дольше, чем со мной.

— Не расстраивайся, — мягко попросила я, подойдя к любимому. — Сам ведь говорил, что деньги ещё есть, а значит, не стоит пока сильно беспокоиться о работе. Вот увидишь, всё решится, и ты найдёшь нормальную, высокооплачиваемую работу, которая будет тебе по душе.

— Просто надоело каждый раз рассказывать о себе одно и то же, и отвечать на стандартные вопросы. Чувствую себя попугаем, — ответил он, бросая папку с документами на небольшой столик и снимая обувь, а затем прижал меня к себе и стал целовать в губы.

Сердце тут же учащённо забилось, как только он прикоснулся ко мне, а страстный поцелуй вызвал в голове соблазнительные фантазии и я начала вырываться из объятий мужа, чувствуя, как внутри всё загорается от желания.

— Миша, пожалуйста, не надо, — жалобно сказала я. — Ты же знаешь, как действуешь на меня…

— Думаешь, ты на меня действуешь менее притягательно? — вкрадчиво спросил он, не отпуская меня, и принялся ещё водить пальцами по спине, добавляя приятных ощущений. — Я хочу тебя.

— И я тебя хочу… Но потом ведь сны… В центр идти уже через три часа… Обещаю, сегодня же поговорю с врачом, чтобы она сделала перерыв и я хоть одну ночь провела дома, с тобой, — тяжело задышала, пробормотала я.

— Ммм, не хочу ждать, да и исследования лучше не прерывать. Не волнуйся, тебе там опять покажут какую-нибудь мерзость, и она перекроет все впечатления от нашей близости, — ответил он, продолжая меня возбуждать лёгкими, порхающими поцелуями и ласковыми прикосновениями.

— Миша, не делай этого, — взмолилась я. — Подожди ещё один денёк.

— Хорошо, — сухо сказал он и резко отстранился, а лицо стало равнодушным. — Не везёт, так уж по полной. Кому же захочется заниматься любовью с неудачником, не способным даже работу найти.

Произнеся это, он отвернулся, а я ощутила боль. «Ему нужна сейчас поддержка и возможность хоть немного расслабиться. Забыть о последних неудачах и ощутить себя по настоящему нужным и любимым, а не машиной для зарабатывания денег и уходом за мной», — поняла я. «Да и, в конце концов, он же здоровый, полный сил, любящий мужчина, а я веду себя, как трусиха и эгоистка, заботясь только о себе».

— Не говори так! — с жаром произнесла я, и прижалась к мужу. — Я тебя люблю, и плевать на работу и всё остальное.

Встав на цыпочки, я припала к его губам, а руку просунула под футболку и начала поглаживать его кожу, давая понять, что не против продолжения. Миша моментально всё понял и, ответив на поцелуй, подхватил меня на руки.

— Любишь, значит? — хрипло спросил он, неся меня в комнату. — Такого, какой я сейчас?

— Такого, как сейчас, люблю ещё больше, чем раньше, — проворковала я.

— И тебе со мной комфортно и уютно? — поставив меня на ноги у кровати, он развязал бретельки на сарафане и тот упал на пол.

— Да, — я кивнула, тоже помогая ему раздеться и сейчас расстёгивая пояс на джинсах.

— Лучше, чем раньше? — муж жадно водил руками по моему телу и с интересом заглядывал в глаза.

— Ты стал нежнее и заботливее, а какой женщине это не понравится, — улыбнувшись, ответила я. — Конечно же, лучше.

— А духовную близость со мной по-прежнему чувствуешь? Или может она стала крепче? — вкрадчиво поинтересовался он, а потом легонько толкнул меня на кровать и быстро снял всю одежду с себя.

— Крепче, — уверенно ответила я, обводя мужа взглядом и в очередной раз, восхищаясь его телосложением.

Миша хитро улыбнулся, и лёг на кровать, после чего притянул меня к себе и начал страстно целовать, а потом без долгих прелюдий подмял под себя и рывком проникнув, стал медленно двигаться.

— Чувствуешь меня? Нам ведь хорошо? Ощущаешь, что я именно тот, кто тебе нужен? — ласково прошептал он на ухо.

— Угу, — выдавила я и застонала от блаженства, которое начало охватывать каждую клеточку тела.

— Вот и замечательно, — ответил он, а затем увеличил темп и что-либо отвечать ему уже не хотелось.

Сейчас я желала только одного, чтобы Миша не останавливался, и продолжал двигаться, даря нам обоим наслаждение, а всё остальное не имело значение…

Наслаждение получилось долгим. Да настолько, что мы даже опоздали в центр.

Одного раза мужу оказалось мало, и он захотел ещё, а потом ещё, и снова ещё, и в конечном итоге душ я принимала впопыхах, а в центр мы не шли, а почти бежали.

«Ох, надеюсь, что картинки смогут перекрыть впечатления от двух с половиной часов бурных занятий любовью», — по дороге думала я, чувствуя истому и слабость в теле.

Но когда мы прибежали в центр, то поняла, что все надежды тщетны и ситуация ещё хуже, чем я думала.

— Сегодня не будет никаких визуальных или физических тестов, — произнесла Надежда Фёдоровна, как только мы вошли в кабинет и поздоровались. — Ирина, вы прямо сейчас пойдёте спать.

— Что? — испуганно переспросила я, а потом промямлила: — Но я пока не хочу. Рано ещё.

— Как раз это мне и нужно. Для чистоты эксперимента вы не должны испытывать сонливость, — деловито сказала она. — Сегодня мы протестируем, как на вас действует музыка мозга.

— Что? — опять переспросила я, в этот раз ничего не понимая. — Хотите, чтобы я под музыку спала? Но она мне всегда мешала. Я могу спать только в тишине.

— Это не та музыка, что вы думаете. Существует программа, которая по специальному алгоритму переводит снятую с мозга энцефалограмму в музыкальные звуки, помогающие человеку расслабиться и заснуть. Эти звуки и называют музыкой мозга. Для каждого человека она разрабатывается индивидуально. И вот, ваша готова. Сегодня мы протестируем её действие на вас и посмотрим, будут ли вам сниться сны и проявится ли сомнамбулизм.

— Ой, а можно не сегодня? — умоляюще спросила я. — Или может, вообще сделаем сегодня выходной? Я, если честно, устала, да и вы, наверное, тоже, работая без выходных.

Мне уже сейчас становилось неудобно от того, что могу всю ночь видеть эротические сны, и я готова была на что угодно, только чтобы меня отпустили домой.

— Да, я устала, — сухо произнесла врач. — Но не могу брать выходные, потому что у меня расписано всё на два месяца вперёд, и другие люди ждут, когда я займусь их проблемами со снами. Вас, Ирина, я взяла без очереди, только потому, что у вас очень серьёзные проблемы и существует угроза для жизни из-за ваших хождений во сне. Поэтому, я очень надеюсь, что вы не будете саботировать исследования и станете делать всё, что я попрошу. Иначе я просто займусь другим пациентом, готовым во всём следовать моим рекомендациям, а вы ищите другого специалиста.

Если первые слова врача вызвали улыбку и дали надежду, что меня отпустят домой, то к концу тирады я уже готова была провалиться сквозь землю от стыда, что веду себя как капризный ребёнок. «Мне ведь на самом деле пошли на встречу, а я тут отдыхать желаю… И этими своими желаниями я задерживаю врача, не давая помочь другим», — подумала я, а потом вздохнув, виновато сказала:

— Простите. Я готова к любым исследованиям.

— Замечательно, — ответила она и, поднявшись из кресла, жестом пригласила следовать за ней.

— Извини, не знал, что так получится, — прошептал Миша, идя следом за мной.

— Господи, я надеюсь только на одно, что эта музыка мозга повлияет на меня, и я не устрою представление, — нервно ответила я. — Иначе я не смогу больше показаться на глаза ни Надежде Фёдоровне, ни её помощнику.

— Не думай сейчас об этом, — ласково сказал муж, пожав мне ладонь.

«Да как же не думать, если ноги до сих пор дрожат, губы болят от поцелуев, а внизу живота до сих ощущается щекочущий комок?» — пронеслось в голове, и я покраснела, представив завтрашнее утро, если музыка не поможет.

Двое мужчина и женщина с интересом смотрели на мониторы, следя за испытуемой и её состоянием.

— Действует идеально, — довольно сказала женщина. — Спит уже.

— Это значит, что мы можем в любой момент ввести её в сон, так ведь? — спросил Тимур.

— Я бы не стал пока делать выводов, — ответил Лука. — Я её достаточно утомил, и это тоже могло сыграть свою роль. Но что точно понятно, музыка её мозга, при некоторой степени усталости, позволяет заставить её заснуть. Чуть позже посмотрим, как она подействует, если Ира бодра и полна сил.

— Да, такой тест тоже необходимо провести, — подтвердила Надежда Фёдоровна. — Ну что, выключаем уже музыку, и смотрим, что будет на электроэнцефалограмме, когда она испытывает удовольствие?

— Выключай, — разрешил Лука. — Подождём теперь РЕМ-сна.

— Слушай, а ты уже думал, что дальше делать с ней? — поинтересовался Тимур, чтобы скрасить ожидание. — По идее нужно уже начинать обучение. Роман проявляет всё больше нетерпения и ждёт результатов. Как мы девице скажем, что она теперь для нас будет таскать каштаны из огня?

— Очень просто. Скажем, что есть только один способ вылечить её — это научить управлять снами. А затем расскажем и про методику, как приносить из сна предметы. Она девушка любознательная, поэтому заинтересуется. Будем продвигаться не спеша. Сначала попросим принести её конфетку из соседней комнаты, потом усложним задачу, потом ещё раз усложним. И однажды оправим её к Салазару за браслетами. Она и не поймёт, что выкрала их. Будет считать это экспериментом.

— Хороший вариант, — подумав, согласился Тимур. — А дальше? Ты же понимаешь, Роман не выпустит из рук сновиду, способную на многое, а она не согласится всю жизнь проводить эксперименты. Или вообще догадается, что это не эксперименты.

— Ну, я ведь есть. Думаю, если пригрозить ей, что с любимым мужем что-нибудь случиться, она на всё пойдёт, — ответил Лука. — Хотя, думаю, позже лучше убить мужа, чтобы её запугать, а я найду, как подставить ей крепкое плечо и заставить довериться мне. Тут главное грамотно всё разыграть и она станет послушным инструментом в моих руках.

— В твоих? — Тимур напрягся. — То есть, ты готов и дальше с ней жить, будучи уже собой?

— Да, готов. Мне интересно попробовать, что такое семейная жизнь. Почему бы не с ней? — лаконично бросил он. — И мне приятно, и ей хорошо, и для дела польза.

— Переходит на фазу РЕМ-сна, — в разговор вклинилась Надежда Фёдоровна и мужчины тут же замолчали. — Что-то не понимаю, что она сейчас может видеть…

— Тогда пойду, стимул ей придам, чтобы сегодняшние данные были верны, — Лука поднялся и посмотрел на Ирину через стекло, а потом опустил жалюзи и приказал: — Не поднимайте их, пока я не вернусь. Камеры отключите. Микрофоны тоже…

— Но…, — попробовал возразить Тимур, но Лука так на него посмотрел, что тот сразу притих.

— Без «но», — холодно процедил он. — Нам важна только энцефалограмма, а что я будут делать, чтобы довести Иру до нужного состояния, вам видеть не нужно. Я понятно выражаюсь?

— Понятно, — с недовольством пробормотал Тимур и отвёл глаза.

Лука ещё раз в упор посмотрел на мужчину, потом еле заметно кивнул женщине, а затем вышел из комнаты и направился в соседнюю, уже мягко улыбаясь.